Летнее дыхание

Холодный дождь лил всю ночь. Ближе к утру поднялся всесокрушающий, до невероятия злой северный ветер. Он будто из мести до жалостного скрипа терзал старые лапы вековой ели, до самой земли гнул молодые берёзки и яростно рвал последние плоды с яблонь. Бушуя в предрассветном сумраке до тех пор, пока тяжелые угольно-пыльные тучи не превратились в милые косматые облачка. 

Проглянувшие было звёзды уже тускнели, становясь всё прозрачнее на голубовато-мутном небосводе. 

Зори не было. Бледное, словно от испуга, солнце появилось на горизонте внезапно. Непривычно холодное, оно поспешно и как-то совсем неуклюже осветило белёсым светом подёрнутую инеем траву. 

Уверенно-деспотичное дыхание зимы читалось всюду, кроме кустов малины. 

О, чудо! Среди почти голых веток и грязно-зелёных, полупрозрачных, одиноких листьев горели рубином спелые ягоды. Они, скованные инеем, грузно выделялись в излохмаченных ветром кустах. Маленькие заиндевевшие рубинчики будто молили о простом человеческом тепле. И стоило только до них дотронуться, как ожившие ягоды начинали весело поблёскивать, в благодарность источая духовитый, немного терпкий аромат, который среди вымороженного, кристально-чистого воздуха казался затерявшимся, всецело забытым дыханием лета. 

Уже к вечеру нам обещали метель, и когда первые несмелые снежинки легли на сиротливые крыши домов, мы пили малиновый чай. А в чашках вновь неистово пламенело оно — вечно зеленое, бесконечно прекрасное и самое удивительное время года.