Из сочинений Эразма Роттердамского

Автор:Эразм Роттердамский Дезидерий.
Место рождения Роттердам, Бургундские Нидерланды
Дата смерти 12 июля 1536[3][4] (69 лет)
Место смерти Базель, Швейцарский союз.
***
Отрывки, вошедшие в этот сборник, взяты в основном из «Писем»
Эразма. Латынь была для него живым языком, и та непринуждённость, с
которой он обращается к тому, что хочет сказать, будь то повествование о
событиях повседневной жизни или развитие более серьёзных тем, делает его
произведения подходящими для начинающих. Из-за скорости, с которой он
неизменно писал, в его произведениях наблюдается некоторая небрежность,
прежде всего в использовании наклонений и времён, а его орфография
соответствует эпохе Возрождения. Эти вопросы я в некоторой степени затронул в
в соответствии с классическим стилем; и в некоторых других случаях я позволил себе некоторые вольности с текстом.

 При выборе отрывков я руководствовался в основном желанием проиллюстрировать с их помощью английскую жизнь в период исключительного интереса к нашей истории. Никогда не было недостатка в людях, которые посвящали себя описанию деяний королей и военных событий; но история становится понятной только тогда, когда мы можем поместить эти выдающиеся события в их правильное контекстное окружение, понимая, что двигало людьми.
и великие, и малые, делали и думали в своей частной жизни.
Эразму мы обязаны многими интимными знаниями о той эпохе, в которой он жил; и ни о ком из своих современников он не оставил нам более ярких воспоминаний, чем о великих англичанах, Генрихе VIII, Колете, Море и многих других, которых он с удовольствием называл своими друзьями.

Исходя из этой цели, я счёл за лучшее ограничить
исторические комментарии узкими рамками сцен, действие которых происходит не в
Англии, и не иллюстрировать многие известные имена.
Излишняя похвала перегрузила бы примечания и сбила бы с толку читателя.


 Словарь предназначен для того, чтобы включать все слова, которых нет в словаре доктора.
"Элементарный латинский словарь" Льюиса, за исключением (1) тех,
которые с необходимыми изменениями стали английскими, (2) классических
слов, используемых для современных аналогов без возможности путаницы, e.
g. _templum_ для _church_; (3) уменьшительные - способ выражения, который
как Эразм, так и современные авторы используют очень свободно - относительно происхождения
в чем не может быть никаких сомнений.

Мистер Кеннет Форбс из колледжа Святого Иоанна любезно просмотрел
со мной весь текст и поделился своим многолетним опытом преподавания. Я также благодарен ему за ценную помощь в подготовке заметок.

 Лонгволл, Коттедж, Оксфорд. Июнь 1908 г.

 Во втором издании я смог учесть некоторые исправления и предложения,
сделанные рецензентами и друзьями. Я особенно благодарен директору Уодхэма и мистеру Хьюго Шарпли, директору Ричмондской гимназии, Йоркшир.

 Мертон-стрит, 23, Оксфорд. 1 июня 1918 года.

 * * * * *

СОДЕРЖАНИЕ


ЖИЗНЬ ЭРАЗМА

 I. ПРИЕМ НА ПОСТРИТУАЛЬНОЕ ПОСОБИЕ

 II. БЫТОВАЯ СИТУАЦИЯ (55 : 47)

 III. ЗИМНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ (88 : 82)

 IV. АНГЛИЙСКИЙ ЗАГОРОДНЫЙ ДОМ (103 : 98)

 V. ВИЗИТ КО ДВОРУ (I. p. 6 : i. p. 201)

 VI. ЭРАЗМ В ОКСФОРДЕ (115 : 104)

 VII. ЗВАНЫЙ ОБЕД В ОКСФОРДЕ (116 : 105)

 VIII. ОБУЧЕНИЕ В АНГЛИИ (118 : 110)

 IX. ПУТЕШЕСТВИЕ В ПАРИЖ (119 : 122)

 X. ЭРАЗМ РАССКАЗЫВАЕТ О СЕБЕ КОЛЕТУ (181 : 180)

 XI. ВИЗИТ В ЛЭМБЕТ (I. стр. 4-5 : i. стр. 393)

 XII. ПИСЬМО АЛЬДУ (207 : 204)

 XIII. ИНТЕРВЬЮ С ГРИМАНИ ( : i. стр. 461)

 XIV. БЕСЕДА В КЕМБРИДЖЕ (237 : 231)

 XV. ВСТРЕЧА С КАНОССОЙ

 XVI. ERASMUS' APOLOGIA PRO VITA SUA (296 : 290)

 XVII. ПРИЕМ В РАМКАХ ПРОГРАММЫ ERASMUS В БАЗЕЛЕ (305 : 298)

 XVIII. ЕПИСКОП ФИШЕР (457 : 446)

 XIX. ПУТЕШЕСТВИЕ Из БАЗЕЛЯ В ЛУВЕН (867 : )

 XX. АНГЛИЙСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ (965 : )

 XXI. ВЗРЫВ В БАЗЕЛЕ

 XXII. АРХИЕПИСКОП УОРХЭМ. Я

 XXIII. Архиепископ Уорхэм. II

 XXIV. Жизнеописания Витрария и Колета

 XXV. Колет и его родственник

 XXVI. Томас Мор ( :585B)

 XXVII. НЕЧЕСТНЫЙ ЛОНДОНЕЦ

 XXVIII. СОСТОЯНИЕ АНГЛИЙСКИХ ДОМОВ

 XXIX. КАБИНЕТ ФИШЕРА В РОЧЕСТЕРЕ

Примечания

СЛОВАРЬ

СПИСОК ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ


(Из приведенных в скобках цифр первая содержит ссылки на мой _Opus
Epistolarum Erasmi_, второе издание «Посланий Эразма Роттердамского» покойного мистера Ф. М. Николса.)

 * * * * *

ЖИЗНЬ ЭРАЗМА

Эразм Роттердамский родился 27 октября, вероятно, в 1466 году. Его отец
был родом из Гауды, небольшого городка недалеко от Роттердама, и после
некоторого обучения там и перерыва, во время которого он был певчим в Утрехте
Эразм был направлен в Девентер, в главную школу города, которая располагалась при церкви Святого Лебуина. Вновь пробудившийся интерес к классическому образованию, зародившийся в Италии в XIV веке, ещё не ощущался в Северной Европе, и в образовании по-прежнему преобладали требования философии и теологии, которые считались высшими отраслями знаний. Была достигнута очень высокая степень
тонкости в мышлении и аргументации, и для того, чтобы молодой студент мог выйти на эту арену, было необходимо
что он должен с самого начала быть обучен его требованиям. В
школах, как следствие, мало внимания уделялось форме, в которой
выражалась мысль, при условии, что мысль была правильной: в
отличие от классического идеала, который подчёркивал важность
выражения, признавая тот факт, что мысль, выраженная неясными или
неподходящими словами, не доходит до человеческого разума. Средневековая
позиция была результатом реакции на дух более поздних классических
времен, которые жертвовали содержанием ради формы. И вот теперь
маятник снова качнулся назад в новой попытке скорректировать претензии соперника
.

Образование, которое Эразм получил в Девентере, все еще соответствовало
средневековому идеалу. Греческий был практически неизвестен, а на латыни все, что
требовалось от студента, - это достаточное владение начатками
грамматики, чтобы он мог каким-то образом выражать различия и утонченности
мысли, которым его обучали. Тонкости учености и
обширный словарный запас были ему не нужны, и ими пренебрегали.
С материальной точки зрения образование также было затруднено. Книгопечатание было
Занятия только начинались, и учебников почти не было, если они вообще были.
Лекции и уроки по-прежнему оправдывали своё название «чтения», потому что мальчики
сидели в классе, сгрудившись вокруг учителя, и старательно переписывали
слова, слетавшие с его губ, независимо от того, диктовал ли он главу по
грамматике с её правилами ударения и синтаксиса или, на более позднем этапе,
отрывок из латинского автора со своими или традиционными комментариями.
Их канон классической литературы сильно отличался от нашего. Вместо
упрощённого Цезаря или Овидия, которые сейчас изучают в школе,
Теренций занимал главенствующее положение, будучи самым важным автором для
эпохи, когда образованные люди всё ещё говорили на латыни. Отрывки из историков
читали скорее из-за их житейской мудрости, чем из-за их истории; Плиния
Старшего — из-за его естествознания, а Боэция — из-за его математики; а
из поэтов — Катона, автора нравоучительных стихов, и Баптисту из Мантуи,
«христианского Вергилия».

В этой атмосфере прошли первые годы жизни Эразма Роттердамского, но от некоторых своих
учителей он перенял дыхание новой жизни, пришедшей из Италии, и
этого он никогда не забывал. К 1485 году, вскоре после того, как он покинул Девентер, оба его
Родители умерли, и через несколько лет его убедили поступить в монастырь Стейн, недалеко от Гауды, где жили каноники-августинцы. Жизнь там была ему не по душе, потому что, хотя у него было достаточно времени, чтобы читать столько, сколько ему хотелось, его темперамент не подходил для точности и регулярности религиозных обрядов. Возможность сбежать представилась, когда епископ Камбре, влиятельный церковный деятель, искал секретаря-латиниста. Эразм, который уже очень хорошо владел пером, получил должность и в течение года или более исполнял
свои обязанности.

Наконец, в 1495 году он убедил епископа исполнить его давнюю мечту и отправить его в университет со стипендией. Он отправился в
Париж и начал готовиться к получению докторской степени по теологии. Но курс был слишком узким, и поэтому он воспользовался возможностью получить более широкое образование, зарабатывая на стипендию епископа, обучая учеников. Это была тяжёлая жизнь, и его здоровье было слабым, но он не уклонялся от своей задачи, выполняя ровно столько оплачиваемой работы, сколько требовалось, чтобы выжить и покупать книги. В 1499 году один из его учеников, молодой англичанин, лорд
Маунтджой привёз его в Англию с визитом, а осенью отправил на месяц или два в Оксфорд. Там он познакомился с Коле, человеком с сильным характером и интеллектом, который придавал новое направление изучению Библии с исторической точки зрения. Энтузиазм Коле воодушевил
Эразм Роттердамский в том направлении, к которому он уже был склонен; и когда он
вернулся в Париж в 1500 году, то был полон решимости посвятить всю свою
энергию классическому образованию и особенно изучению
теологии, которая в новом мире, открывшемся перед ним, всё ещё была
королева наук. В течение следующих четырёх лет он усердно работал, изучая греческий язык и читая всё, что мог найти, в Париже или, когда чума вынудила его покинуть город, в Орлеане или Лувене. К 1504 году период подготовки закончился, и начался плодотворный сезон. Его первым начинанием в области теологии стала публикация в 1505 году некоторых комментариев к Новому Завету.
Завещание Лоренцо Валлы, итальянского гуманиста XV века,
критический склад ума которого был ему очень близок.

 Вскоре после этого поездка в Англию принесла ему то, о чём он давно мечтал
Он хотел — и получил — возможность отправиться в Италию. В июне 1506 года он отправился в путь в качестве
руководителя занятий двух мальчиков, сыновей врача Генриха VII.
 Получив степень доктора богословия в Турине в сентябре, он поселился в
Болонье со своими подопечными и работал над книгой, которую держал в руках
несколько лет и отрывок из которой уже опубликовал в 1500 году.
Этой книге, «Адагии», он обязан своей огромной славой, которую приобрёл
по всей Европе ещё до того, как были опубликованы какие-либо из его работ, на которых сейчас зиждется его репутация. Это был сборник пословиц
изречения и намёки, которые он проиллюстрировал и объяснил таким образом, чтобы они были полезны тем, кто хотел изучать классиков и писать на изящной латыни. В наши дни, когда есть лексиконы и словари, ценность «Адагий» сошла на нет; но для эпохи, которая высоко ценила латынь и не имела под рукой необходимых инструментов, эта книга была ценным приобретением. Когда Альдус опубликовал её в Венеции в 1508 году, она была встречена с энтузиазмом. На протяжении всей своей жизни Эразм Роттердамский выпускал одно издание за другим, дополняя и расширяя книгу, которую публика всегда была готова купить.

Из Венеции Эразм отправился в Рим, где ему оказали лестный прием.
и, хотя он был северянином, гуманисты Европы признали его равным себе.
Италия. На него оказывали давление, чтобы он остался, но смерть Генриха VII принесла ему
приглашение вернуться в Англию от имени Уорхэма, архиепископа
Кентербери и его старый покровитель Маунтджой, который громко восхвалял
"божественного" молодого короля.

Пока он спешил на север, его деятельный ум был занят сочинением
сатиры на жизнь, которую он видел вокруг. Он был наблюдательным человеком, и его
обаяние помогло ему попасть в дома знати, в то время как
Горький опыт показал ему жизнь бедных и нуждающихся. Его сатира «Похвала Глупости» без жалости разоблачает обманы, к которым склонна человеческая слабость, и обнажает их наготу. Высшие и низшие, богатые и бедные страдают одинаково, а Глупость веселится над ними. В жизни того времени было много такого, что требовало осуждения, как было в прошлом и будет в будущем. На необученных устах порицание
легко превращается в оскорбление и теряет свою остроту: Эразм Роттердамский
своим даром юмора и выразительности привлек внимание публики и заставил людей задуматься.

В Англии, где он провёл следующие годы, с 1509 по 1514, Эразм начал
великую работу своей жизни — издание Нового Завета и
«Писем» Иеронима. Он жил то в Кембридже, то в Лондоне, и
друзья делали всё возможное, чтобы поддержать его. Уорхэм предоставил ему приход в Олдингтоне в графстве Кент, а затем, поскольку Эразм не мог жить там и исполнять обязанности приходского священника, позволил ему уйти в отставку и получать пенсию от прихода — в нарушение его собственных строгих правил. Маунтджой назначил ему ещё одну пенсию, а Фишер, епископ
Рочестер отправил его в Кембридж и предоставил ему комнаты в Квинс-колледже.
Некоторое время он занимал должность профессора богословия, основанную в Кембридже, как и
в Оксфорде, леди Маргарет Тюдор, матерью Генриха VII. Но преподавание
не было его даром. Другие могли вдохновлять студентов, сидя за учительским столом.:
его талант мог просветить учителя только через его книги.

Наконец пришло время публиковаться. По счастливой случайности, если не по
замыслу, он познакомился с Иоганном Фробеном из Базеля, который вместе с тремя сыновьями своего покойного партнёра Иоганна Аморбаха печатал работы
со всей своей энергией изучал труды отцов церкви. В июле 1514 года
Эразм отправился в путь и после триумфального путешествия по Германии, где его повсюду чествовали и приветствовали, поселился в Базеле, чтобы увидеть, как печатаются труды Иеронима и Новый
Завет. К 1516 году они были завершены, и Эразмус
добился - почти запоздало, поскольку его первым проектом была
серия аннотаций, подобных аннотации Валлы, - работа, которая сделала его имя
великим.

Марк Паттисон говорит об Erasmus, что он выдвинул проблему критической науки
, но сам ничего не сделал для ее решения. Посредством критической науки
Имеется в виду изучение основ, на которых зиждется наука. В юности
мы некритичны и принимаем за Цезаря или Ливия книги, по которым мы
читаем этих авторов; но с возрастом мы узнаём, что копия не всегда
является точным отражением оригинала; и с этим, даже если мы
мало понимаем, через какие изменения и случайности прошли рукописи,
мы усваиваем первый урок критики.

Проблема может быть сформулирована следующим образом: ни в одном случае не сохранилось автографа
рукописи классического автора, по которому мы бы судили о его произведениях
В прошлом мы зависели от рукописей, написанных позднее. Лишь в редких случаях между смертью автора и самой ранней из сохранившихся рукописей его произведений проходит менее 300 лет; во многих случаях прошло 1000 лет, а в крайних случаях — у Софокла и
 Аристофана — 1400 лет. Поэтому возникает вопрос: насколько наши рукописи отражают то, что было написано изначально? и задача учёных состоит в том, чтобы сопоставить существующие рукописи, оценить их относительную ценность и, если они отличаются, определить, что на самом деле написал автор.

Рукописи Нового Завета, которые учёные изучили и сопоставили, теперь исчисляются сотнями. Для своего первого издания Эразм довольствовался двумя рукописями, которые Колет одолжил ему из библиотеки собора Святого Павла, и несколькими малоценными рукописями, которые он нашёл в Базеле. И хотя для последующих изданий он сравнил ещё одну или две рукописи, его работа никогда не достигала высокого уровня научной точности. Однако для своего времени он сделал достаточно. До Эразма люди привыкли читать Новый Завет на
латыни; после 1516 года ни один компетентный учёный не мог довольствоваться ничем иным
Греческий. Но хотя приоритет на самом деле принадлежит Эразму, следует отметить, что греческая версия уже была напечатана в январе 1514 года
в «Полиглотте» — Библии, изданной по приказу кардинала Хименеса в
Алькале в Испании. Однако по определённым причинам это великое издание не было выпущено в свет до 1520 года.

 К этому времени Эразм достиг своего расцвета. Шли годы, а его
деятельность не ослабевала, его слава росла, а материальное положение
достигло такого уровня, что он ни в чём не нуждался и мог удовлетворять
щедрые порывы были свободны. Но поднялась туча, которая омрачила его; и
когда она рассеялась - спустя много времени после смерти Эразма - она захлестнула Европу.
Причины, вызвавшие ее, не были новыми. На протяжении веков серьезные и
религиозные люди - в том числе и сам Эразм - протестовали
против зла в Церкви. В декабре 1517 года Мартин Лютер, монах из
Виттенберг вызвал переполох, осудив ряд доктрин и
практик Церкви, а когда Папа отлучил его от церкви, он публично
сожёг папскую буллу с явным презрением. После этого он
Противодействие и угроза преследований, с которыми он столкнулся с несгибаемым мужеством, привели его к позиции полной враждебности по отношению к Риму;
он стремился разрушить его извечные институты и утверждал право человека обращаться к Богу только через посредничество Христа, а не через посредничество священников: человек, как неизбежное следствие, утверждал право на собственное мнение в религиозных вопросах, а не подчинялся догмам, основанным на авторитете Церкви прошлых веков.

Эти выводы возмутили Эразма. Он был за реформы, но не за насильственные
Разрыв с прошлым казался ему чудовищным средством. Он всегда
пользовался, хотя и не всегда заявлял о своём праве думать самостоятельно,
но он и не мечтал о том, чтобы предоставить такую же свободу невежественным
или необразованным людям. Целью его жизни было расширение
знаний в уверенности, что из этого непременно выйдет реформа, но
навязывать реформу, апеллируя к страстям, решать религиозные
проблемы, апеллируя к эмоциям, казалось ему безумием.

Идеалы Эразма и Лютера были непримиримы, и вскоре между ними возникла вражда
Между ними возникли разногласия. С обеих сторон Эразма критиковали с небывалой яростью. Строгие католики называли его еретиком, лютеране — трусом. Но на протяжении этих бурных лет он никогда не колебался. В конце концов он всё ещё стремился к идеалу, который искал в начале своей общественной деятельности, — к реформам, основанным на знаниях. Он дожил до некоторых из тех бедствий, которых опасался как
результата поощрения беззаконной страсти, — крестьянского восстания 1525 года и ужасов анабаптистов в Мюнстере десятью годами позже. Если бы он мог предвидеть ход событий,
следующее столетие, он бы не хватало случаях, укрепляющий
его мораль.

После 1516 года Эразм вернулся в Англию, а затем через несколько недель
поселился в Нидерландах, сначала при брюссельском дворе, где у него были
был назначен советником молодого эрцгерцога Карла; а затем в Лувенском университете
. Он был неусыпно занят работой: новое издание
Нового Завета разрабатывалось в течение нескольких недель после публикации
первого. Это произошло в 1519 году, после того как Эразм летом 1518 года отправился в Базель, чтобы помочь с печатью. Осенью 1521 года он
Он решил окончательно переехать в Базель, чтобы избежать нападок лувенских богословов и быть поближе к своим печатникам. В течение следующих нескольких лет он был правой рукой Фробена, редактируя «Отцов Церкви» в одной большой серии томов за другой и не жалея своего здоровья.

 Именно в этот период одна из самых известных его работ, «Беседы», достигла зрелости. Впервые они были написаны в Париже для
ученика как вежливые формы обращения при встрече и прощании. В окончательном
виде они представляют собой серию оживлённых диалогов, в которых персонажи, часто
Тонко завуалированные, они с лёгкостью и юмором обсуждают животрепещущие вопросы дня. Во все последующие времена они были любимой книгой для
школьного чтения, а некоторые строки Шекспира — отголосок Эразма.

 В 1529 году религиозные разногласия вынудили его покинуть Базель, и он нашёл убежище во
Фрайбурге-им-Брайсгау, который ещё не был затронут Реформацией.
Там он работал в перерывах между тяжёлыми приступами болезни; мужество никогда не покидало его, и он находил утешение в любви своих друзей. В 1535 году
он снова вернулся в Базель, чтобы помочь в издании книги о
проповедь "Екклезиаста", которой он посвятил свои последние усилия;
и тут смерть, которая в течение двенадцати лет казалась не за горами, настигла
его 12 июля 1536 года.

 * * * * *

I. ЭКЗАМЕН НА ПОСВЯЩЕНИЕ В САН

Non ab re fuerit hoc loco referre quid acciderit
Давиду, некогда епископу Траектскому, сыну Филиппа, прозванного Добрым. Он был человеком, обладавшим глубокими познаниями в области теологии, что в высшей степени редко встречается среди знатных и особенно среди епископов. Он был одним из тех, кто слышал
Полагали, что очень немногие из них умеют читать и писать.
Было решено провести более тщательное расследование. В зале, куда
допускались экзаменуемые, он приказал поставить кафедру.
Он сам задавал вопросы в соответствии со степенью, которую они
заслуживали: для будущих иподиаконов — более простые, для диаконов —
несколько сложнее, для пресвитеров — богословские.
Что ты ищешь? Подстрекаешь всех, кроме троих.
Те, кто привык предвидеть такие вещи, сочли бы, что
Церковь будет в опасности, если в ней начнут происходить такие вещи. 15
Епископ, будучи пылким по натуре, ответил:
Церковь была бы в большей безопасности, если бы вместо людей в неё допускались ослы и все ослы, которые ещё глупее ослов. Те, кто получает здесь что-то в качестве вознаграждения, настаивали на том, чтобы я смягчил своё мнение, считая, что в этом веке нужно не 20
воспитывать Павла или Иеронима, а таких, каких требует эпоха. Епископ упорствовал, отрицая, что
требует Павла и Иеронима, но не допускает ослов вместо людей. Здесь нужно было прибегнуть к крайнему средству. Оно было применено. К какому? «Если то, что ты начал, — спрашивают они, — было задумано, чтобы принадлежать нам, то мы платим тебе».
augeas oportet; alioqui sine his asinis non est unde
vivamus.' Hoc ariete deiectus est erectus ille Praesulis
animus.




II. О ДОМАШНИХ ДЕЛАХ

ЭРАЗМ ХРИСТИАНСКИЙ С. Д.

Привет, милый Аттик. Я ничего не писал тебе и не советовался
с тобой; ведь я был более голоден. Не спрашивай, у кого,
спрошу у тебя. «Что я натворил?» — говорил мне
хитрый человек. Я подозревал, что в твоей шкатулке
что-то есть, что-то вроде того, что Пандора дала Эпиметею.
Когда я запер её, я сам себе казался
кто был бы подозрителен. «Почему же тогда не сегодня?»
scripsisti?' inquies. Мы были очень заняты. 'Quid tandem
negotii?' In spectaculo sedimus, sane iucundo. 10
'Comoedia' inquis 'fuit, an Tragoedia?' Utrumvis,
verum nemo personatus agebat, unicus duntaxat actus,
chorus sine tibiis, fabula nec togata nec palliata, sed
planipedia, humi acta, sine saltatu, e cenaculo spectata,
epitasis turbulentissima, exitus perturbatissimus. 15
'Quam, malum,' inquies 'mihi fabulam fingis?«Иммо
ре, христианин, я сообщаю тебе.

Сегодня мы видели, как мать семейства
храбро сражалась с домашней прислугой. Труба долго звучала перед
Сговорившись, они оба крепко взялись за дело. И вот 20
равных Марсов сошли с небес, и никто не победил. Мы
в садах, молча наблюдая за ними из-за стола, не
могли удержаться от смеха. Но послушай, что случилось.
Девушка спустилась с небес в мою спальню, украшая
постель. Inter
confabulandum laudo fortitudinem illius, quod voce 25
conviciisque nihil cesserit dominae; ceterum optasse
me ut quantum lingua valebat, tantundem valuisset et
manibus. Nam hera, virago robusta ut vel athleta videri
posset, subinde caput humilioris puellae pugnis contundebat.
«И до сих пор, — говорю я, — у тебя нет когтей, 30
чтобы безнаказанно творить такое?» Она ответила, усмехаясь,
что у неё не столько ума, сколько сил. «Неужели ты
думаешь, — говорю я, — что исход войны зависит только от
силы? «Советует везде, где можно, и там, где нельзя».
Спросили, какой у меня совет, и я ответил: «Там, где тебя снова будут почитать», — 35
«сначала уберите веники» (потому что парижские женщины
любят, когда веники убирают):
 «а потом заверните в волосы».

Они говорили, что я шучу, и я думал, что они принимают меня за дурака.
И вот, когда пришло время ужина, явился жаждущий гость; 40
это был оруженосец короля Карла, по прозвищу
Гентил Герсон. «Подойдите, — сказал он, — к моему господину,
вы увидите кровавое зрелище». Мы подошли, оскорбили
мать семейства и девушку, дрожащую от страха.
 Едва ли мы могли их спасти. О том, какой жестокой была битва, 45
свидетельствует сама история. Они лежали, разбросанные по земле,
здесь — обугленные, там — обожжённые. Земля была покрыта
кусочками шерсти, настолько жестокой была бойня.
 Там, где мы ужинали, нам рассказывают о великом желудке
Мать семейства, в котором жила девушка, сказала: «Где я найду 50
мужа, чтобы наказать её, то есть ударить кулаком,
она вырвала у меня из головы прядь волос».
Я понял, что она говорит неправду. «Она вырвала у меня прядь волос».
она сказала: «Мне в глаза что-то попало». Я не обратил внимания. «Тогда», — сказала она, — «она вырвала столько волос, сколько вы видите здесь». Она клялась небом и землёй, что никогда не видела такой маленькой и, в конце концов, такой злой девушки. Мы должны извиняться за человеческие ошибки и за то, что не смогли предотвратить войну, и говорить о том, что нужно делать.
в будущем согласии. Я тем временем поздравлял себя с тем, что 60
госпожа не отвергла дело, начатое по моему совету; я
думал, что она не понимает, а сам не знал, что у неё
такой язык.

 Ты знаешь наши шутки; теперь к серьёзному. Ты
принял на себя двойную обязанность: писать и отправлять
посылки. Иной раз ты объявляешь себя жертвой, как будто 65
ты начал бороться со мной чужими руками; неужели ты
настолько дерзок? Я не знаю, что у тебя на уме.
 Другую я даже не брал, но отдал её в чужие руки.
 Ты далеко не побеждаешь, ты даже не сражаешься, разве что
Патрокл, вооружённый Ахиллесом. Не хочу начинать с тобой 70
сражение. Поэт с торговцем? Что за вздор?
Правда, я вызываю тебя на более честную беседу.
Посмотрим, кто из нас устанет первым: ты, когда отправишь меня, или я, когда напишу тебе. Это достойная война, достойная поэта, достойная предводителя. Если осмелишься, то приступай; 75
и да пребудет с тобой удача. Париж, 1397 год.


III. ПУТЕШЕСТВИЕ ЗИМОЙ

Вильгельму Монтиу, графу Англию, Эразму Роттердамскому, с.д.

Мы прибыли, как и обещали, невредимыми, хотя и были
приглашены (как видно) и высшими, и низшими. O durum
Ит! Кого я после этого Геркулеса, кого Улисса не
презирал? Юнона всегда сражалась с поэтическими мужами,
нанося им удары; она снова призвала Эола; и не только ветер
дул на нас, но и все орудия войны были направлены на нас:
жестокий холод, снег, град, дождь, мрак, туман,
и, наконец, все обиды. Hisque nunc singulis nunc
universis nos oppugnabat. Prima nocte post diutinam
pluviam subitum atque acre obortum gelu viam 10
asperrimam effecerat; accessit nivis vis immodica;
deinde grando, tum et pluvia, quae simul atque terram

Видели ли вы когда-нибудь землю, покрытую льдом, и не на ровной поверхности, а на холмиках, 15
возвышающихся над ней? Видели мы деревья, покрытые льдом, и
прижатые друг к другу так, что одни верхушками
касались земли, другие были изрезаны на ветвях,
третьи расколоты посередине, четвертые вырваны с корнем.
Клялись нам люди из народа, что никогда прежде
не видели ничего подобного. Эквис был в пути
теперь сквозь глубокие снежные сугробы, теперь сквозь чувства
обледенелые, теперь с глубокими бороздами, которые
сначала затвердели от мороза, а потом покрылись льдом, теперь
покрытые коркой, которая защитила их от снега; 25
и хотя она была мягче, чем нужно, чтобы выдержать лошадь, она была твёрже,
чем нужно, чтобы не повредить копыта.

Что, по-твоему, было в душе у твоего Эразма?
Внутри него, как в ловушке, бился конь, загнанный в угол; и всякий раз, когда он поднимал голову, я терял самообладание, а когда он опускал её, у меня щемило сердце. Я уже не боялся Беллерофонта, который своим примером внушал страх; я уже сам осуждал себя за безрассудство, которое стоило мне жизни.
и одну букву я бы упустил. Но послушай, что я скажу,
и ты поверишь, что это правда, если бы я сам был свидетелем. Когда мы уже были
на полпути, мы увидели, что всё вокруг покрыто льдом,
который, как я уже сказал, превратился в снег. Et erat
tanta ventorum vis, ut eo die unus atque alter collapsi
perierint. Flabant autem a tergo. Itaque per declive 40
montium me demittebam, per summam glaciem velificans,
atque interim hastili cursum moderans. Id erat
clavi vice. Novum navigandi genus. Toto fere itinere
Никто не мог этого предвидеть, никто не мог этого предотвратить, настолько жестокой и чудовищной была буря. На четвёртый день мы едва увидели солнце. Из всех этих бедствий мы извлекли одно преимущество: мы меньше боялись грабителей, но боялись, что они обманут богатых людей.

Ты знаешь мой путь, юноша, благородный и чистый, 50
как и все остальное; что было самым трудным, то и осталось
самым приятным. Мы добрались до Анны, царицы
Верианской. Что я могу сказать тебе о доброте,
благосклонности и щедрости этой женщины? Я знаю риторов
amplificationes suspectas haberi solere, praesertim iis 55
qui eius artificii rudes non sint. At hic me nihil
allevare, immo re vinci artem nostram, mihi credas
velim. Nihil unquam produxit rerum natura aut pudentius
aut prudentius aut candidius aut benignius.
Quid de meo Batto iactitem, cuius pectore nihil habuit 60
hic orbis simplicius, nihil amantius?

Haec scribebam in patriam concessurus; deinde adamatam
Lutetiam repetam et has ipsas literas fortasse
praecurram. Ceterum de nostro convictu nihil certi
писать можно. Тем не менее, совет принимается с учётом обстоятельств. 65
 Убеждаю тебя в одном: не позволяй никому жить, кто любит тебя больше, чем твой Эразм. Мой брат, соучастник всех моих радостей и горестей, любит тебя не меньше. Позаботься, мой Вильгельм, чтобы ты был здоров. 70

Из Торнхенской тюрьмы, девятое февраля.




IV. Английский загородный дом

Эразм Фаустус Анджелино, поэт-лауреат

Мы ничего не продвигали в Англии. Эразм, которого мы знаем, уже стал хорошим охотником.
eques non pessimus, aulicus non imperitus, salutat paulo
blandius, arridet comius, et invita Minerva haec omnia.
Tu quoque, si sapis, huc advolabis. Quid ita te iuvat 5
hominem tam nasutum inter merdas Gallicas consenescere?
Sed retinet te tua podagra; ut ea te salvo pereat
male. Если бы ты, Фауст, обладал достаточными познаниями о Британии,
то не прибежал бы сюда на крылатых ногах; и если бы
твоя нога не была сломана, ты бы стал Дедалом. 10

Ибо, чтобы я мог выбрать одну из многих,
здесь есть нимфы с божественными лицами, нежные, лёгкие, и те,
Ты легко идёшь по своим следам. Это обычай,
который никогда не был достаточно воспет. Sive quo venis, omnium
osculis exciperis; sive discedis aliquo, osculis dimitteris; 15
redis, redduntur suavia; venitur ad te, propinantur
suavia; disceditur abs te, dividuntur basia; occurritur
alicubi, basiatur affatim; denique quocunque te moves,
suaviorum plena sunt omnia. Если бы ты, Фауст,
попробовал на вкус, какие они мягкие и ароматные, 20
то захотел бы не просто прожить в Англии десять лет, как Солон,
а странствовать по ней до самой смерти. Остальное
Мы встретимся лицом к лицу, ибо я надеюсь увидеть тебя, надеюсь, в ближайшем будущем.

До свидания, из Англии. 1089 год.




V. Визит ко двору

Мы когда-то сочинили поэму в честь короля Генриха Седьмого
и его сыновей, а также Британии. Это был
труд трёх дней, и всё же это был труд, потому что я уже несколько лет
не читал и не писал ни одного стихотворения. Отчасти
нас заставил это сделать стыд, отчасти — боль. Меня 5
переселил Томас Мор, который тогда был моим слугой в доме Монтиона,
чтобы мы могли отправиться в ближайший город.
Nam illic educabantur omnes liberi regii, uno
Arcturo excepto, qui tum erat natu maximus. Ubi
ventum erat in aulam, convenit tota pompa, non solum 10
domus illius verum etiam Montioiicae. Stabat in medio
Henricus annos natus novem, iam tum indolem quandam
regiam prae se ferens, hoc est animi celsitudinem
cum singulari quadam humanitate coniunctam.
Справа была Маргарета, родившаяся 15 лет назад, 15
которая после замужества с Яковом, королём Скота, стала королевой. Слева была
Мария Лузитанская, родившаяся четыре года назад. Ибо Эдмонд
всё ещё был младенцем. Мор с Арнольдом,
соратником, приветствовали юношу Генриха, который ныне является королём
Британия, не знаю, что она получила от писателей. Я, поскольку 20
ничего подобного не ожидал, не имея ничего, что
мог бы показать, был озабочен тем, чтобы когда-нибудь
объявить о своём соглашении. Тем временем я размышлял
о том, что он не предупредил меня, и тем более
что мальчик, посланный ко мне с письмом, когда я обедал, 25
вызвал у меня досаду. Я покинул дом Аби и, как гость
Муз, с которыми уже давно не общался, сочинил песню
за три дня. Так и я в конце концов оставил свой
долг и стыд.




 VI. Эразм в Оксфорде

ЭРАЗМ ГУЛИЕЛЬМО МОНТИОЙО КОИТИ ГЕНОСО С.Д.

Если ты, моя великодушная супруга, и твой человеколюбивый супруг
 сохраните в целости свою семью, то мы будем радоваться
этому. Мы здесь, в этом мире, будем жить в мире и согласии. Невозможно выразить, как дорога мне твоя Англия,
и отчасти из-за привычки, которая смягчает всё суровое, 5
отчасти из-за Колета и Чарнока,
чьи нравы не могут быть более нежными, сладкими,
приятными; я бы не отказался жить с этими двумя друзьями
даже в Скифии. То же, что написал Гораций,
и то, что люди иногда считают правдой, — сама реальность 10
научил; и это, как ты знаешь, третье, что, как правило, является началом самых трудных дел, делает их более благоприятными. Что было более неблагоприятным в нашем вступлении в должность, если можно так выразиться? А теперь всё по-другому. Я избавился от скуки, которую ты когда-то во мне видел. Quod reliquum est, 15
te oro, meum decus, ut quando tum cum meus me animus
deficiebat, tuo sustinuisti, nunc cum meus mihi non
deest, tuus ne destituat.

Quod ad diem praefinitum non veneris, expostulare
tecum nec libet, nec iuro me posse puto. Quid te retardarit 20
equidem nescio. Hoc unum scio, quicquid
Это было бы законно и справедливо, если бы ты не мог прийти, потому что я не сомневаюсь, что ты не хотел этого. Я не вижу ни одной причины, по которой ты мог бы притворяться. И это такая благородная простота твоего ума, что ты даже не знаешь, хочешь ли ты лгать, и не хочешь ли ты знать, если знаешь. Не мне тебя ни увещевать, ни отговаривать,
а скорее отговаривать. То, к чему тебя побуждают твои дела,
ты и делай. Мы так сильно желаем тебе добра,
что хотим служить твоим нуждам. Если ты вернёшься скоро, 30
мы будем рады; если же что-то тебя задержит,
то ничего страшного.
sit, ut hactenus fecimus, aequo te animo exspectabimus.

Pecunias meas anulo tuo diligenter obsignatas mitte.
Priori iam sum multis nominibus obaeratus; ministrat
ille quidem tum benigne tum prompte. Verum quando 35
ille humanissimi hominis officio functus est, par est nos
invicem gratorum hominum munere fungi, et quam
ille libenter dedit, tam nos libenter reddere. Ut rara
supellectile, ita bonis amicis parcius utendum esse
censeo. Si quid istic novatum est, facito me per literas 40
certiorem. Bene vale.

Oxoniae.




VII. ЗВАНЫЙ УЖИН В ОКСФОРДЕ

ЭРАЗМ ДОМИНО ИОАННУ ШЕСТИДЕСЯТОМУ С.Д.

Как бы я хотел, чтобы ты, как и прежде, присоединился к нашему застолью; я говорю «застолью», а не «пиру».
Для меня, конечно, не было ничего более приятного,
радостного, сладкого. Ничто не сравнится с этим. Belli homunculi,
tempus lectum, locus lectus, apparatus non neglectus. 5
Iis lautitiis ut vel Epicurum ipsum, iis sermonibus
conditum erat ut vel Pythagoram delectare posset.
Homunculi non belli solum verum etiam bellissimi,
et eiusmodi qui Academiam possent facere, non modo
convivium. Квинам, интересуешься? Accipe, quo magis te 10
горести миновали. Сначала Ричард Старший, тот, что был
противником Хариты; затем Теолог, который в тот же день
проводил латинскую конференцию, скромный и эрудированный муж;
затем Филипп, тот, что был твоим гостем, человек
великолепного праздника.
Председателем был Колет, древний покровитель теологии, 15
и её защитник. Справа от меня сидел Приор, человек
(да простит меня Бог), не менее удивительный, чем
смесь всех родов литературы, но в высшей степени
человечный и целомудренный. Слева от меня сидел
тот самый Теолог, которому мы отводим левую сторону 20
latus clausimus, ne poeta convivio deesset. Ex adverso
Philippus, ne non adesset iurisperitus. Accumbit deinceps
mixtum et sine nomine vulgus.

His ordinibus ita digestis statim bellum oritur inter
pocula, non tamen ex poculis neque poculentum. Когда 25
разговоры о разных вещах не клеились, тогда эта битва
была самой ожесточённой. Колетус Кайм говорил, что первопричиной
 было то, что Бог был оскорблён, когда Каин,
ослеплённый добротой создателя и чрезмерной
трудолюбивостью, первым возделывал землю, в то время как
Авель, довольный тем, что земля плодоносит, 30
овцы паслись. Против нас, каждый сам по себе,
Теолог тот, что с силлогизмами, я — с риторикой. Даже Геркулес
не смог бы одолеть двоих, говорят греки. А тот один побеждал
всех; он был замечен в каком-то священном безумии,
и я не знаю, что за человек был выше и благороднее его. 35 Aliud sonabat vox, aliud tuebantur oculi, alius
vultus, alius aspectus, maiorque videri, afflatus est
numine quando.

Tandem cum et longius processisset disputatio, et esset
quam ut convivio conveniret gravior atque severior, 40
tum ego meis, hoc est poetae, partibus functurus, ut
и я бы обсудил эту тему и повеселился за праздничным столом,
но, как говорится, «дело давнее и должно быть повторено древними авторами».
что же я сам в своих трудах изложу, если прежде не уверю вас в том, что я буду рассказывать не как в сказке.
Там, где они обещали, я говорю: «Мы проникли в древнейший кодекс, название и автор которого были забыты, а черви, всегда вредившие хорошим книгам, были уничтожены». В этой единственной странице не было ни 50
порванных листов, ни пятен, ни лишая.
Музам, которые заботятся о своих подопечных. В этой книге я
сам расскажу о том, о чём вы хотите узнать, или правду,
или, если это неправда, то, по крайней мере, похожую на правду историю;
и если вы захотите, я расскажу её. 55

И я сказал им: «Кайм был таким человеком,
который усердно трудился».Риус, такой же прожорливый и жадный. Он
часто слышал от своих родителей, что в том месте, откуда
они были изгнаны, их посевы росли сами по себе,
с самыми высокими колосьями, самыми крупными зёрнами, 60
с такими высокими стеблями, что не уступали нашему ольховому дереву;
они не знали ни сорняков, ни колючек, ни колючих кустарников. Когда он
вспомнил об этом и увидел ту землю,
которую он тогда мучил, едва ли
зловещую и жалкую, он добавил к этому
хитрость. Он призвал ангела, 65
хранителя рая, и обманул его, пообещав
ему великие блага, чтобы тот
felicioribus illis segetibus vel paucula grana clam largiretur.
Dicebat Deum iam olim huius rei securum
ac neglegentem esse; tum si maxime rescisset, facile 70
impune futurum, cum res esset nullius momenti, modo
de pomis illis nihil attingeretur, de quibus solis fuisset
interminatus Deus.

«Эй, — сказал он, — не слишком ли ты усердствуешь? Что, если он и так неблагодарен за твою чрезмерную заботливость? Что, если он и так хочет обмануть тебя, и его больше порадует твоя усердная работа, чем праздность? Неужели ты и впрямь считаешь это дело важным? Из ангела — мясника
Он сделал тебя такой, чтобы ты жалела нас, несчастных, и гнала нас жестокими цепями из
страны; он связал тебя узами с рогом изобилия, к которому мы, собаки, недавно начали принюхиваться. Мы, конечно, несчастнее всех, но ты покажешься мне в ещё более плачевном положении. Мы, конечно, лишимся рая, потому что слишком сладко вкусили плодов. Ты, как и мы,
приходишь в ужас, когда видишь небо и рай; но это ещё хуже, 85
потому что мы можем свободно бродить и там, и здесь, куда влечёт нас
желание. И в этой нашей стране, если ты не знаешь,
есть леса, которыми мы утешаемся в изгнании.
в цветущих долинах, где мы с трудом находим названия деревьев,
на склонах холмов, 90
в скалах, бьющих родниками,
в реках с чистейшей водой,
омывающих поросшие травой берега,
на возвышенностях, в долинах,
в дивных морях. И я не сомневаюсь, что в своих недрах
земля хранит что-то из этих благ.
Я, как только освобожусь, исследую все его вены, и если мне не хватит жизни, то мои потомки, несомненно, сделают это. И здесь есть золотые злаки, есть самые лучшие плоды, есть все виды фруктов. Многие из них рождаются так часто, что
Мы бы не стали так сильно желать этого рая, если бы могли жить в нём вечно. Мы страдаем от болезней, и человеческая изобретательность найдёт лекарство от них. Я видел какие-то удивительные травы, которые дышат. Что, если и здесь найдётся какая-нибудь, которая сделает жизнь вечной? Ведь эта наука не знает, что относится к делу. Что мне до
того, что не имеет ко мне никакого отношения? Я не перестану
трудиться в этой части, пока не останется ничего, что не
смогла бы одолеть упорная работа. Так мы приняли
весь мир за один сад, а ты, исключённый из обоих, не
сможешь наслаждаться ни раем, ни небом, ни землёй, вечно
affixus foribus, rhomphaeam semper versans, quid nisi 110
ut cum vento pugnes? Eia age, si sapis, tibi simul et
nobis consule. Da quod sine tuo detrimento largiri
potes, et accipe nostra vicissim quae tibi facimus communia.
Miser fave miseris, exclusus exclusis, damnatis
damnatior." 115

«Худший из людей, худший из ораторов, убедил худшую из причин. Немного зерна, украдкой принятого, было тщательно спрятано, но не без изъяна, и этот изъян был возвращён земле, и снова, и снова, и снова».
Иное и другое. И не чаще, чем 120
 он засевал обширные и плодородные поля. Когда дело
дошло до того, что стало очевидно, что он не сможет
справиться с этим, разгневанный Бог воскликнул:
«Насколько я понимаю, его труд и пот помогут ему». Я славно возвеличу его. 125
Одновременно с этим он посылает в посевы муравьёв, долгоносиков, жуков-навозников,
жужелиц, мышей, саранчу, слепней, птиц и других вредителей, которые портят посевы.
до сих пор окутанную дымом, частично поросшую травой, частично 130
уже пожелтевшую, частично покрытую ужасными нагромождениями.
С небес обрушилась огромная беда, сила града и ветра была
такой, что верхушки этих сухих стеблей, равные по высоте
сосновым шишкам, были сломаны. Angelus ille custos
mutatus atque, quod hominibus faveret, humano corpori 135
inclusus. Caym, cum Deum incensis frugibus placare
studeret, nec fumus subvolaret, certam illius iram
intellegens desperat.'

Habes fabulam, Sixtine, inter pocula dictam atque
там, между бокалами, и, если хочешь, в самих бокалах, 140
которые я хотел бы тебе описать; во-первых, чтобы ничего не описывать,
если бы я не знал, что ты принимаешь мои послания,
во-вторых, чтобы ты не был так рад, что я не застал тебя за этим пиром.
Будь здоров. Оксфорду. 145




VIII. ОБУЧЕНИЕ В АНГЛИИ

ЭРАЗМ РОБЕРТУ ПИСКАТОРИ, АГЕНТУ В ИТАЛИИ, АНГЛИЙСКОМУ ПОСЛУ


Я не решался ничего писать тебе, дорогой Роберт,
не потому, что боялся, что разлука на столько времени и в таких местах
разрушит нашу любовь, но
что в той области, где ты находишься, люди более образованные и более рассеянные, чем наши. 5
что здесь, на виду у всех, он выглядит красивым, элегантным, привлекательным, а там, в уединении, его нельзя увидеть ни грубым, ни грязным, ни необщительным. Итак, Англия ждёт тебя, не только как самого сведущего в юриспруденции, но и как того, кто одинаково хорошо говорит на латыни и греческом. Я бы тоже с радостью отправился в путь, если бы комит Монтиций не увез меня в свою Англию. Как же я могу не любить юношу, столь человечного, столь доброго, столь милого?
Следовать? Следовать, как меня любит Бог, или даже до ада.
 Ты, конечно, подробно расскажешь мне о нём и опишешь его во всех подробностях, 15
но он побеждает каждый день, поверь мне,
и твою проповедь, и мои суждения о нём.

 Но что же тебя так радует в нашей Англии, спросишь ты? Если я могу на что-то рассчитывать в тебе, Роберт, то я хочу, чтобы ты на это рассчитывал, и чтобы это мне не навредило. Небо 20
и самое приятное, и самое полезное для меня;
но столько же человечности и эрудиции, не поверхностной и банальной, а скрытой, точной, древней,
Латыни и греческому языку, как и Италии, я бы не пожелал,
если бы не видел их своими глазами. Когда я слышу свое желание, 25
то мне кажется, что я слышу самого Платона. В Гроцине кто
не восхищался этим абсолютным кругом дисциплин?
 Что может быть острее, выше, эмоциональнее, чем суд Линакра?
Что когда-либо создавала природа более мягкое, более сладкое или более счастливое, чем гений Томаса Мора? И что же я буду делать с этим каталогом? Удивительно, что в этом отрывке, в этом плотном скоплении древних литературных трудов,
 расцветает то, что ты должен взрастить. Приходи,
так сильно тебя любит, так сильно помнит, что ни о ком не говорит так часто,
ни о ком не говорит с таким удовольствием. Прощай. 35

Лондонские волнения. 29 декабря. (1499).




IX. ПУТЕШЕСТВИЕ В ПАРИЖ

ЭРАЗМ БАТТО, С.П.Д.

Должен выразить тебе благодарность во многих смыслах, мой Батте,
за то, что ты заботишься о моих нуждах, то есть о моих делах,
и что ты не оставляешь меня, как обычно, в беде,
и что ты верен мне, как всегда,
и что ты не только стараешься, но и делаешь всё возможное,
так что мне не только не приходится трудиться, но и молиться. Верно
Мы упражнялись в искусстве ради искусства и, согласно древнему изречению,
кретили Крит.

Английская судьба преследовала Париса до нас. Я расскажу тебе другую трагедию, более древнюю и жестокую! 10
Мы прибыли в Амбию накануне февральских календ,
о боже, каким трудным был наш путь! Юнона, я полагаю, каким-то образом
снова пробудила в нас Эола. Когда я уже был так
увлечён дорогой, что даже боялся заболеть,
я начал размышлять о том, как вести коней, и
немало преуспел в этом, как в обращении с монетами. И
это привело к несчастью. Пока я отвлекался,
Я обычно прошу, чтобы мне принесли
какие-нибудь записи о размещении лошадей. Я вхожу,
адвокат, человек с таким же лицом и в такой же одежде, 20
как Меркурий, и прошу, чтобы мне при первой же встрече
дали подозрение в воровстве. Он приходит за помощью.
Conductis duobus equis iter sub vesperum ingredimur,
comitante iuvene quodam, quem generum esse
suum aiebat, qui iumenta domum referret. Postridie 25
ad viculum quendam, cui divo Iuliano nomen est,
perventum est et quidem multa adhuc luce, locum
latrocinio destinatum. Ego ut pergeremus hortabar.
Этот ученик разбойника, чтобы не утомлять коней,
должен был переночевать там, а на следующий день,
при свете дня, отправиться в путь. Я не
возражал против этого, не подозревая о преступлении. Мы уже почти закончили ужинать, когда
служанка позвала юношу, сидевшего рядом с нами,
и увела его с пира, сказав, что он плохо себя ведёт.
Юноша ушёл, но с таким видом, что ты поймёшь, о чём
она говорила. Я постоянно зову эту девушку,
говоря: «Эй, дочь, кто из нас плохо обращается с лошадьми,
ты или я?» Ведь на моем пути стоит Ангел
Приходит гость. «И что же в этом плохого?» 40
Он не мог постоянно скрывать свою совесть и
признался, что явился по чьему-то приглашению,
чтобы поговорить с юношей.

 И вскоре после этого сам хозяин, который предназначил наших слуг для жертвы, входит в трапезную. Мы были поражены, 45
спрашивая, что же случилось, что он появился так неожиданно
и нежданно. Он сказал, что принёс
несчастную дочь, его юную жену, так сильно избитую
копытами коня, что она уже была при смерти; он
спешил по бурной дороге, чтобы спасти её. 50
domum revocaret. Мне уже тогда стало любопытно. Я с любопытством наблюдал за лицами и жестами обоих.
 В арендаторе я заметил какую-то непостоянность,
а в юноше — изумление, охватившее его.
Я вспомнил слова Цицерона: «Если не будешь действовать, то не будешь и говорить». Я уже не знал, что мне делать,
кроме как избавиться от этого человека, ведь я
ничего не видел, кроме воровства. Подозрения
усилились, когда Амбиан, придя за помощью,
спросил меня, сколько я возьму за свои услуги.
Внезапно они появились, не знаю откуда
те, кто поддерживал эту историю разговорами. Они
восхваляли моего арендатора, радовались такому соседу,
восхищались тем, что я такой удачливый арендатор. Они
постоянно просили, чтобы я снова взял его в аренду, 65
то есть чтобы я снова стал его арендатором. Я отказывался. Я выпросил у него одного и другого, которые, хотя и были достаточно хороши, но он всё равно сокрушался, что из множества
тех, кого, как он думал, я имел, я дам ему самого лучшего. Ведь это и есть суть этого гнуснейшего искусства — 70
исследовать, сколько каждый путник имеет при себе.
 Я показал, что у меня было, и из них он выбрал самого лучшего.


К заговору злодеев присоединились кое-какие
слова и дела, сказанные и совершённые юнцами на
пути, которые могут быть восприняты как составная часть
заговора. Из двух коней один был самым
неизвестным, чтобы в случае бегства ничто не
помешало преследованию. Тот, к кому я обратился, имел на шее огромную рану,
до сих пор не зажившую. Не так уж
далеко мы отъехали от города, и юноша просит, чтобы я позволил ему 80
спуститься с моего крупа на круп коня, привыкшего к двум
седокам, чтобы я не боялся за него.
«Сер, — сказал он, — мы уезжаем, чтобы быстрее вернуться».
Я прошёл мимо; он говорит о разных вещах. Так он говорит
о своём друге, как будто тот не очень хорошо к нему относится. Это и есть 85
одна из тайн воров. Тем временем мои ноги
упираются в землю, а восемь твёрдых
золотых корон лежат у меня на животе. Он кладёт их на пупок. Он
возвращается,
предупреждая, чтобы я всегда
был начеку. Я смеюсь и говорю:
«Что ты делаешь?»
Уже стемнело, и мы вышли из леса
на какую-то поляну. Юноша,
озираясь по сторонам, притворяется, что не знает, где мы находимся,
и ведёт нас в дома, названия которых я не знаю. Я приказываю юноше самому
Он лечился по-своему, а мы оба лежали на кушетке. 95
Англ уделял внимание религии, а я — здоровью, потому что сильно страдал от проблем с желудком. К нам подошла женщина, которая, как ей казалось, видела, что мы спим, и заговорила с незнакомцем, притворяясь, что хорошо его знает. И вот,
когда юноша подстрекал меня, я впал в беспамятство, 100
и не мог ничего расслышать.

Я вывел их на дорогу до рассвета. Я вёл юношу по всему пути. Когда мы подошли к городу,
который назывался Кларо, я не стал входить, не желая там оставаться.
ночуй, но не меняй золото, чтобы не случилось чего-нибудь 105
в пути, когда мы будем ночевать в деревне. Юноша отговаривает меня,
утверждая, что ему достаточно серебряных монет. И вот мы
возвращаемся в деревню. Когда мы были уже близко к
деревне, Англ, должно быть, опередил нас с юношей,
я следую за ним, 110


 как это принято у меня,
я не знаю, о чем думаю, стоя на ногах и находясь в них.

Тем временем Англ спустился ко мне. Юноша
привел коня к деревьям, где он никогда не пасся.
Где я чувствую, там я сомневаюсь в том, что думаю. Он оглядывается по сторонам и отрицает, что был там в течение четырнадцати лет. Он спрашивает, что мне нравится в этом месте. «Что, если мы здесь развлечемся?» — говорит он и показывает на дом, предназначенный для этого. Non abnuo, memor quod illic olim sat
commode acceptus fuissem, sed ignarus hospitem esse 120
mutatum. Дурман из кубика. Apponitur
vinum, sed male respondens palato. Atqui vix eramus
ingressi, cum video ignoto illi iuveni in culina vinum
in vitro appositum, eo colore ut mihi gratularer. Хао
Итак, разочаровавшись в своих надеждах, я спускаюсь вниз и беседую с хозяином; 125
вино меняет свой вкус. Я уже тогда удивлялся больше, чем
подозревал.

 Поэтому (чтобы восстановить прерванный порядок повествования)
я начал подозревать, что это дело рук разбойников,
и решил, что должен их выследить. «Что же это значит?» — говорю я 130
'что у тебя на уме?' 'Я' говорит 'мог бы
переселить вас в Париж, но этому роду суждено
вернуться в свой дом.' 'Я' говорю 'дам тебе
более разумный совет. Когда с вами случится
что-то настолько ужасное, что ты потеряешь дочь,
а эта жена почти погибнет, тогда вы 135
Я сделаю это из-за тебя. Ты получил от меня щит с гербом,
осталось пройти четырнадцать тысяч шагов; уменьши
размер награды на столько, сколько осталось пройти, и
вернись. Мы либо пойдём дальше пешком, либо сменим коней.
Человек поник головой, а затем 140
спустился, удивляясь прозорливости юного вора, который
выяснил, что нам нужно. Тогда я обратился к юноше:
«Эй, — сказал я, — ты что, правда
говоришь, что я должен сделать что-то с твоей женой?»«Признаюсь,
что это комментарий, но я считаю его необходимым 145
«Не стоит, — сказал он, — тревожить его
словами. Пусть ваши кони, покрытые
пылью, поднимутся на холм, и мы последуем за вами».

«Ибо не безрассудно, — говорит он, — что мы так внезапно
возвращаемся с пути, и притом ночью, а не днём, столь священным».
Ибо накануне была очистительная жертва Девы Марии. «И что же, — сказал я, — может быть общего у лжи и
притворства?» Юноша велел мне быть благоразумным, если я хочу, чтобы все мои решения были правильными.
 «Если бы он был в чем-то виноват, — сказал я, — я бы не оставил тебя, пока не успокоился бы».
глупцом. Так он притворялся, словно тайком хотел
помешать мне; затем он спустился, и я спросил, не хочет ли
он отречься от своего наставника.

 Тем временем, оставшись наедине, я спросил Англа, что
же он теперь думает. Он ответил, что, кроме воровства,
ничего не видит. 'At quid' inquam 'consilii?'
Iam nox erat profunda. Venit interea cauponaria
lectos instratura; rogo ubinam essemus cubituri,
lectum ostendit. 'Et ubi reliqui duo?' 'In altero' 165
inquit 'hoc lecto'; qui communi cubiculo continebatur.
Тогда я говорю: «У меня есть что-то вроде ног»
Перейдём к этому моему товарищу; если мы
будем спать в этой комнате одни, то каждому из нас
достанется по постели. Там злобная женщина, не зная, что
делает, начала уговаривать нас, чтобы мы легли вместе;
они были опытными мужчинами, и мы не хотели
спать с ними в одной комнате. Если бы мы хотели что-то сообщить друг другу, то сделали бы это в разговоре, а не доверили бы это хранение овцам (как они говорят) волкам. И, как подобает злодеям, они с явной наглостью заняли оставшееся помещение, когда
кроме нас, в этих домах не было других гостей. Что
многочисленного? Упрямая, она отрицала, что это дело её рук. Я приказываю, чтобы двери были открыты и кто-нибудь нас впустил.
 Она не только отрицала, что это её рук дело, но и спустилась,
раздражённая и бормочущая, и отказалась от всего, что касалось убийства,
пока я стоял на ступенях.

В Англии не было ни души, ни разума, ни языка, 185
поскольку она не знала галльского наречия. Мне первым делом
показалось, что лучше всего будет закрыть дверь на засов,
а также входную дверь и окно.
Однако вскоре этот совет показался нам неуместным, когда мы поняли, что в столь обширных зданиях мы одни. И уже была глубокая ночь, и мы не могли ничего расслышать, кроме шума, доносившегося с улицы. Тем временем,
пока я обдумываю лучший совет, который, как мне кажется,
неплох, девушка стучит в дверь. Я спрашиваю, что ей нужно. Она отвечает, что не знаю,
но говорит торопливо. Я отворяю дверь, и она входит,
улыбаясь и смеясь. Мы садимся и разговариваем.
словно две жертвы, ожидающие палача.
Тем не менее, мы собрались, чтобы в праздности и трезвости поболтать 200
у огня без питья, пока не уснём и не проснёмся, утомлённые и измученные. После этого вошёл добрый муж, словно не знающий ничего. Чем пристальнее я вглядываюсь, тем отчётливее вижу вора, который, когда 205
наконец-то лёг на своё ложе,
мы последовали его примеру и той ночью ничего не почувствовали,
кроме того, что, поднявшись, Ангус положил меч, который он
прислонил к стене, на крайнюю полку.
угол комнаты. Ибо у нас двоих был только один 210
зуб и хитрая уловка; это было наше оружие.

 Я встаю задолго до рассвета, открываю окна и двери
комнаты. Я уже кричу, чтобы разбудить домочадцев. Пока я не закончу, я буду там 215
latro voce quam diceres esse non somnolenti, 'Quid
paras?' inquit. 'Vixdum est hora noctis undecima.'
Ego contra clamo coelum esse densissimis obductum
nebulis, mox clarum diem emicaturum. Quid multis?
Adfertur lucerna. Interea ut observarem quid ageretur 220
в нижних этажах, я прохожу мимо; я брожу и
осматриваюсь, натыкаясь на лошадей, привязанных к столбам,
и размышляю о том, как им пришлось стоять там всю ночь,
когда, кроме возбуждённой девушки, в доме никого не было.
Тогда появляются и наши мясники. Там, как казалось, произошло нечто странное,
что спасло нас. Ничто не могло вывести из себя этого вора,
кроме того, что он считал нас очень богатыми;
 и только это могло заставить его поверить, что у нас мало денег. Это была горстка серебряных монет.
чтобы я мог накормить и напоить всех коней. Или же он должен был обменять его на золото,
или же мой арендатор должен был вернуть мне пять дюжин (столько
он задолжал) и получить их у божественного Дионисия. Кони не принадлежали ни ему, ни его дому, ни 235
тому, кто менял их на золото. Латро, он сказал, что
сделал бы это по закону, если бы отдал ей золотое кольцо вместо
серебряного; он уговаривал меня сделать это из корысти,
как женщина порочная, бесстыдная и глупая:
после этого между нами произошла долгая ссора. Я мог бы 240
Если бы я мог открыть врата, я бы сам принёс золото в монастырь.
В монастырь, который находится в этой местности, я бы принёс золото. Она отказывалась.

Золото было извлечено на свет. И тогда мы решили, что хотим принести золото в изменённом виде. Там
один нуммометр измерял вес, другой — примеси в 245
металле, третий — твёрдость; это было сделано для того,
чтобы, если бы в слитке было что-то спрятано, мы могли бы это предъявить.
Когда я, в святом припадке, сказал ему, что, кроме этих, нет других золотых, он спросил: «А что ты хочешь предъявить?» «Я видел, как он был красив, когда был молод»
И вот он уже начал говорить более мягко. Я же лицом
и голосом, как обычно говорят те, кто говорит правду и от чистого сердца,
не желаю ничего, кроме как быть его соавтором. Он
произносил речи, продавал и торговал; там он был
свободен от каких-либо обязательств. В одних случаях он взвешивал, в других —
приводил доводы. В конце концов, он заметил, что
и в копьях есть обман, и стал взвешивать. И, возможно, судьба
была на его стороне, когда он взвешивал то, что
было тяжелее в его руке, в то время как его конь был неосторожен.
 Оставалось только взвесить, и внезапно оба 260
золотой ланец перевешивал. В какую бы сторону ни был
перевернут ларец, он перевешивал. Ибо это был
изношенный ларец, вес которого превышал допустимый;
в таких случаях все уменьшается.

Уже в наши дни, когда бы ни было принято решение,
ничего не предпринималось, кроме как очернить
кого-нибудь. Тогда этот негодяй, разочаровавшись в своих надеждах,
либо потому, что мы были слишком великодушны,
либо потому, что он уже заподозрил нас,
увидел, что я не только не боюсь, но и не испытываю страха, 270
либо потому, что прошло уже много дней,
подумал, что ему ничего не грозит.
слишком много фамильярничает с нами. Золото они делят между собой, а на ужин и лошадей оставляют столько, сколько
понадобится. Я взял двадцать три динария, радуясь лошадям:
но, скрывая свой страх, насколько позволяла моя простота, я спросил:
«Разве мы уже оседлали лошадей?»
Stabat etiamdum otiosus locator ille. 'Quid tibi'
inquam 'in animo est? Cur non hinc fugimus? An
ire ne nunc quidem paratus es?' 'Non sum,' inquit
'nisi universam summam reddideris.' 'Et quantum 280
tandem poscis?' inquam. Он нагло заявил,
что ему было угодно, и что он хотел сделать
самого наглого вора. «Итак, — говорю я, — веди меня, как ты принял меня в Париже, и там, по справедливости, прими то, что принадлежит тебе». А он: «Что же ты мне дашь?»
«Париж, ты и здесь со мной сражаешься?» — «Сапиебат, я не позволил бы себе отступить от своего коварства; ведь я
и впрямь притворялся, что ничего не имею против того, чтобы отправиться в путь с этими мясниками».
Павел, посмеиваясь, когда тот ничего не предпринимал, 290
решил отправиться в святилище; я же, по прямому пути,
прошу у Париса, чтобы он не боялся прежде разбойника.
Мы желали, чтобы Дионисий взял нас с собой в свои владения.
В понедельник, 2 февраля, мы прибыли в Лютецию,
измученные дорогой и истощённые деньгами. 295




X. Эразм рассказывает о себе Колету

Эразм Иоанну Колету, своему господину.

Если бы наша дружба, достопочтенный Колет,
была причиной насмешек, или если бы твои нравы
когда-либо были известны простолюдинам,
то я бы не удивился, если бы она
была прервана столь долгой и продолжительной
переменой мест и времен. Теперь 5
 я восхищаюсь тобой, как каким-то особым
учением.
Любовь и сострадание, возможно, некоторая надежда или скорее мнение, что я могу повлиять на эти вещи, не дают мне бояться того, что мы видим в обычной жизни, и я не желаю, чтобы в моём сердце было то, чего я не вижу. 10
Что же касается того, что Колет уже много лет не присылает
ни писем, ни известий о твоих занятиях, ни о том, что
ты не знаешь, где я нахожусь, то я бы скорее поверил, что
это из-за твоего забвения, чем из-за моей забывчивости.
Но я не должен молчать и не буду 15
Я хочу поговорить с тобой, чтобы ты стал более осмотрительным
и не тратил время попусту
Твоим трудам и занятиям, к которым ты меня никогда не принуждал. Я не удивляюсь, что твои комментарии к Павлу и Евангелиям воссияли во 20
свете. Я, конечно, не понаслышке знаю о твоей скромности; но и она когда-нибудь должна быть побеждена и принесена в жертву общественной пользе. О звании доктора и должности декана, а также о некоторых других украшениях
Я рад, что твои добродетели проявились в полной мере, и не столько
поздравляю тебя, ибо, как я знаю, ты ничем не поступишься,
сколько тех, кому ты это даруешь
Ты, как и те, кто удостоился этого имени,
видишься достойным, когда попадаешь в благоприятную, но
всё же окружающую обстановку. 30

Не стоит говорить, о Колете, что ты желаешь, чтобы я
приблизился к священным книгам, что всё это мне в тягость,
что всё это либо вызывает, либо даже возвращает меня.
Но несправедливость судьбы, которая постоянно смотрит на меня с одним и тем же выражением лица, была причиной того, что я не хотел уходить от этих трёх женщин. Поэтому я с таким настроем отправился в Галлию, чтобы, если не смогу их забыть, то хотя бы что-нибудь сделать.
Таким образом, я удалюсь. Затем я свободно и с полной отдачей посвящу себя божественным
наукам, посвятив им всю оставшуюся жизнь. Как-то раз, три года назад, я взялся за 40
послание Павла к Римлянам и закончил его
почти в одночасье, написав четыре тома; я продвигался
быстрыми шагами, если бы меня не отвлекли некоторые
вещи, в том числе то, чего я так хотел. Итак,
уже три года я полностью погружён в греческие буквы, 45
и мне кажется, что я полностью доволен своей работой. Я начал
и обратился к евреям, но из-за странствий
по миру мой язык стал
неразборчивым, как и возраст, и ум человека
Многих вещей в равной степени достаточно, чтобы быть лишёнными. Ориген
написал добрую часть трудов, которые я изучил; и я считаю, что он был для меня 50
неплохим наставником. Он как бы открывает какие-то источники и указывает на основания
богословского искусства.

Посылаю тебе литературное произведение, Лукубратионку,
кое-что из моих; в нём есть и та беседа о реформации Христа,
в которой мы когда-то спорили в Англии; хотя она
настолько изменилась, что ты едва ли её узнаешь. Кроме того,
ты ответишь на то, что я переработал, и найдёшь то, что я
переработал. Не ищи в нём энхиридион.
Я написал это не для того, чтобы продемонстрировать свой ум или красноречие, а лишь для того, чтобы предостеречь людей, составляющих религию, от ошибок, которые они совершают в церемониях и наблюдениях за телесными вещами, пренебрегая тем, что относится к благочестию.
Однако я попытался создать некое подобие
искусства благочестия, следуя примеру тех, кто
составлял определённые рационы для упражнений;
остальное я почти полностью написал на чужом
языке, что было дано мне в награду за труды
и чувства Анны Принцессы Верианской. A
Я так ненавидел панегирики, что не помнил ни одного
fecisse me magis reluctante animo. Видел я, что 70
род этот не может быть обращён в рабство. Однако
я научился новому искусству, чтобы и в рабстве быть
свободным, и в свободе быть самым свободным.

Если ты хочешь, чтобы я изложил твои мысли в формулах,
то я пришлю тебе столько примеров, сколько смогу; остальное я исправлю, 75
чтобы это было сделано как можно лучше. И я недавно написал, и, как мне кажется, ты это помнишь, о ста книгах Адагия,
переданных в Англию, и это было сделано три года назад.
 Гроцин написал мне, что он в полной мере доверяет мне и в полной мере
с усердием позаботься о том, чтобы они отвлеклись от мыслей о моём решении. 80
Я не сомневаюсь, что он выполнит обещанное, поскольку он самый лучший из всех, кого взрастила Британия.
 . Итак, ты сам должен позаботиться о том, чтобы твоя работа в этом деле принесла мне пользу, наставляя и воодушевляя тех, через кого, по твоему мнению, следует вести дела. 85
Не может быть никаких сомнений в том, что книги, проданные в таком количестве,
должны были принести кому-то деньги,
которые в будущем будут принадлежать мне, как и всегда.
чтобы прожить хоть несколько месяцев, я бы 90
избавился от всего, что связано с этими безбожными
книгами; я надеялся на это этой зимой, если бы
не лишился стольких надежд. И даже
большие деньги не могут вернуть эту свободу,
особенно за несколько месяцев. 95

Поэтому я прошу тебя, чтобы ты, как можешь, помогал мне в моих священных занятиях и не отступал от тех наук, которые я уже полюбил. Я не прошу тебя, мой господин Вильгельм Монтионский,
Тем не менее, если бы я не был уверен в его доброте, я бы не стал писать об этом. Ведь в предыдущем издании
либо из-за небрежности типографов,
либо из-за того, что я поспешил с публикацией,
либо из-за того, что я поддался чьему-то влиянию,
я начал видеть в этом деле что-то новое и неожиданное,
после того как ознакомился с греческими авторами. Итак, решено было выпустить второе издание
и моя вина, и вина халькографов должны быть искуплены, и в то же время 110
полезным для изучения аргументом. Хотя
в то же время я, к сожалению, вынужден заниматься этим,
пока я брожу по садам греков, я многое упускаю,
чтобы потомки могли пользоваться священными писаниями. Ибо
я вижу, что в этом я единственный эксперт, и в наших 115
писаниях нет ничего, кроме греческого. Aliud enim est coniicere,
aliud iudicare, aliud tuis, aliud alienis oculis credere.
En quo crevit epistola: verum sic loquacem amor, non
vitium, facit. Vale, doctissime atque optime Colete.

Я хочу узнать, что случилось с нашим Сикстином; затем 120
что за дела у господина приора Ричарда Чарнока,
твоего духа. Чем скорее ко мне дойдут те
вещи, которые ты собираешься написать, тем скорее
ты отдашь их своему любимому учителю
Христофору Фишеру, лучшему из всех
литераторов, в чьей семье я живу. 125

Лютеции. В 22-м году до н. э.




 XI. Визит в Ламбет

За несколько лет до того, как я прибыл в Италию, я отправился в Грецию, чтобы
поучиться у греков, когда у меня не было наставников.
Тогда я перевёл «Гекубу» Еврипида, а затем «Лованью». На это меня вдохновил Ф. Филельф, который первым
Он превращает сцену этой истории в своего рода погребальную речь, 5
и это показалось мне столь же удачным, как и тогда. Но когда
мой хозяин Иоанн Палуданус, ритор из Академии,
если бы кто-то другой обладал таким же точным суждением,
поддержал меня, я продолжил. Затем, когда я вернулся в 10
Англию, я добавил предисловие и ямбическую поэму
более чем на скорую руку, если, конечно, у меня будет свободное время,
и моим друзьям-учёным, но в первую очередь
Вильгельму Гроцину, который тогда был одним из многих в Британии
Доктора удостоились первой похвалы, получив книгу, посвященную 15
превосходительному прелату Вильгельму, архиепископу
Кентерберийскому, примасу всей Англии и канцлеру
королевства, то есть верховному судье. Это было
счастливым предзнаменованием для нашего известия. Когда он немного поговорил со мной перед обедом,
человеком не слишком многословным и не слишком амбициозным,
то, вернувшись после обеда и немного поболтав,
как и сам, не слишком докучливый, он удалился с
почётным даром, который, по своему обычаю, дал только
одному, чтобы не смутить и не вызвать зависть у принимающего:
Это Ламбете. Когда мы возвращались оттуда, везя с собой кимвалы, 25
Грокен спросил меня, пока мы плыли, сколько я возьму с собой в качестве дара; я ответил, что очень много, и пошутил. Когда он засмеялся, я спросил, в чём причина его смеха, и не думает ли он, что у префекта такой характер, что он готов отдать столько, или что у него такое везение, что он не может вынести столько доброты, или что дело не стоит такого щедрого дара. И вот, когда я спросил его, почему он так щедро одарил меня, он ответил, что это не подарок, а плата за услугу.
подозрение, что я мог бы посвятить это дело кому-то другому. 35
Услышав этот голос, я спросил, откуда взялось это
подозрение в голове у человека, и он ответил, смеясь:
«Потому что так вы привыкли делать».
Это означало, что так принято у людей нашего племени. Когда этот шип вонзился в мой разум,
я решил, что это было предсказано, и отправился в Лютецию. 40
Оттуда я отправился в Италию и передал книгу Бадио,
чтобы он издал её с комментариями, приложив к ней Ифигению Аулидскую,
которую я нашёл более сговорчивой и свободной в Англии. И
когда я рассказал об этом Пресу, он сказал, что я могу оставить себе и ту, и другую.
Я сказал им то же самое. Так я ответил Грокину, когда 45
у меня не было и в мыслях возвращаться в Британию,
и я не думал о том, чтобы снова стать архиепископом:
такова была моя гордыня в столь шатком положении.




XII. ПИСЬМО АЛЬДУ

АЛЬДУ МАНУТИЮ РОМАНО ЭРАЗМУ РОТЕРОДАМУСУ С.П.Д.

Я давно хотел этого, достопочтенный Мануций,
чтобы ты, как только достигнешь высот в обеих науках,
не только своим искусством и самыми точными формулами,
но и своим умом и недюжинной эрудицией,
получил бы столь желанное вознаграждение. 5
Ибо, что касается славы, нет никаких сомнений в том, что Альд Мануций будет почитаем во всех поколениях, где бы ни зародились священные письмена. И память о тебе, как и слава, будет жить не в славном, но в благоприятном 10
quoque et amanda; propterea quod (ut audio) restituendis
propagandisque bonis auctoribus das operam,
summa quidem cura, at non pari lucro, planeque Herculis
exemplis laboribus exerceris, pulcherrimis
illis et immortalem gloriam aliquando allaturis, 15
Истинно, что другим ты приносишь больше пользы, чем себе. Послушай
Платона, который в своих трудах по греческой философии
отделился от тебя, и которого многие ученые уже с нетерпением ждут. Я хочу узнать, на каких авторов
медицины ты произвел впечатление. И я надеюсь, что ты
подаришь нам Павла Эгинского. Я сомневаюсь 20
quid obstiterit quo minus Novum Testamentum iampridem
evulgaris, opus (ni me fallit coniectura) etiam
vulgo placiturum, maxime nostro, id est Theologorum,
ordini.

Mitto ad te duas Trag;dias a me versas magna quidem 25
audacia, ceterum satisne feliciter ipse iudicabis.
Томас Линакер, Гулиельм Гроцин, Гулиельм Латимер,
Кутберт Тунсталл, твои друзья, не только мои,
доказали, что они более мудры, чем те, кто ошибается в суждениях, и более искренни, чем те, кто хочет предать друга, если только они не ослеплены нашей любовью.
nequo damnant conatum meum Itali quibus
adhuc ostendi. Badius impressit sibi sat feliciter, ut
scribit; nam ex animi sententia divendidit exemplaria
iam omnia. Verum non satis consultum est famae 35
meae, usque adeo mendis scatent omnia; atque offert
И впрямь, он исправил свою работу, чтобы она стала лучше. Но я опасаюсь, что он исправит зло на зло. Я бы хотел, чтобы мои труды были увековечены, если бы твои оправдательные формулировки 40
увидели свет, особенно в мельчайших деталях. Ita fiet ut volumen sit perpusillum,
et exiguo sumptu res conficiatur. Quod si tibi
videbitur commodum negotium suscipere, ego exemplar
emendatum quod mitto per hunc iuvenem gratis suppeditabo, 45
nisi paucula volumina mittere volueris amicis
donanda.

Я бы не стал подвергать себя риску, если бы мне не пришлось покинуть Италию в ближайшие месяцы. 50
Поэтому я должен завершить начатое.
Однако на это уйдёт не более десяти дней. Что касается того, что ты просишь, чтобы я получил сто или двести томов, то, хотя Меркурий не всегда бывает мне благоприятен и перевозить груз будет очень неудобно, я не стану возражать, если ты назначишь справедливую цену. Прощай, достопочтенный Альд, и Эразм в числе тех, кто искренне желает тебе добра.

Если в твоей мастерской есть что-то, чего не было в других мастерских,
ты будешь мне благодарен, если укажешь на это; ибо британские учёные 60
предоставили мне это для изучения. Если ты не совсем равнодушен к печатаемым
трагедиям,
пришли мне образец, чтобы я мог его изучить.
Бонония. 5. К. Ноябрь.

Альдо Мануцио Романо, муж, во всех отношениях весьма учёный. 65
Венеция.




XIII. БЕСЕДА С ГРИМАНИ

ЭРАЗМ РОТЕРОДАМ АВГУСТИН ЭГУБИН, КАНЦЛЕР РЕГУЛЯРИЕВ СВЯТОГО
АВГУСТИНА, ОРДЕНА СВЯТОГО СПАСИТЕЛЯ С.

Et animum istum et fortunam gratulor, Augustine
Дорогой учитель, не только тебе, но и тем, кто изучает священные писания. Если они хотят быть благодарными, то должны усердно молиться руками несравненного мужа Доминика
Гримани, который задумал и постоянно совершенствовал это прекраснейшее произведение, чтобы оно стало лучшей библиотекой.
quibusque libris diversarum linguarum instructam non
mediocribus impendiis pararit, suique monumentum
reliquerit: qui non video quo speciosiore titulo
memoriam suae gentis posteritati valuerit commendare. 10
Cum agerem Romae, semel atque iterum ab
illo ad colloquium invitatus, ut tum abhorrebam a
В великом почтении, подойдя к его палатам, я
больше стыдился, чем был смущён. Ни в зале, ни в вестибюле
не было ни души. Было около полудня. Я отдал
лошадь слуге и поднялся один. Войдя в первый
зал, я никого не увидел: во второй и третий —
тоже: ни одно окно не было закрыто. Я, презирая одиночество,
прихожу в крайнюю степень отчаяния: там я нахожу только одного человека, грека, 20
который, по моему мнению, является врачом, с поникшей головой, хранителем
больного. Я спросил, что делает кардинал. Он ответил, что
разговаривает с кем-то из благородных. Когда я ничего не понял
Я добавил, что он спрашивает, чего я хочу. «Поздороваться, — говорю я, — если
это удобно. Сейчас, когда он не занят, я бы
передумал». Пока я отхожу от окна, чтобы
посмотреть на место, ко мне возвращается грек и спрашивает,
не хочу ли я отказаться от кардинала. «Ничто», — говорю я, — «не помешает мне прервать его разговор, но я ненадолго отлучусь». И вот я называю его имя. Услышав это, 30
он, не замечая меня, бросился внутрь, а выйдя,
велел мне не уходить, и я сразу же вернулся. Он
встретил меня не как кардинала — и такого кардинала — на краю
Судьбы гомункула, но как коллеги. Седло поставлено,
мы беседовали более двух часов, и за это время 35
я не позволил себе поднять руку. Поразительное
сосуществование в стольких неприятностях!

Среди множества рассуждений о науках, которые он с величайшим усердием излагал,
достаточно указать на то, что он уже тогда был в том расположении духа, в котором я сейчас
принимаю его слова о библиотеке, и он начинает убеждать меня не покидать 40
Рим, обитель гениев. Приглашает
в свой дом всех, кто ему дорог, и всех, кто ему сопутствует,
добавляя, что римское небо влажное и тёплое, как и моя душа, и что
ту часть города, где у него был дворец, 45
некогда построенный каким-то понтификом, который сделал это место самым безопасным из всех.

После многочисленных проповедей, произнесённых по всему городу, он приблизился к своему племяннику, который к тому времени стал архиепископом, юноше, наделённому божественной мудростью. Конант 50
хотел возразить, говоря: «Ученик должен стоять перед
учителем». Затем он показал библиотеку,
полную книг на многих языках. Если бы я
знал этого человека раньше, я бы никогда не покинул
город; он намного превзошёл мои заслуги 55
Я был в восторге от этого. Но я уже собирался уходить, и дело
шло к тому, что мне едва ли было удобно оставаться там.
 Когда я сказал, что меня пригласил король Англии, он перестал
упрашивать, но всё же ещё раз и ещё раз молил, чтобы я не заподозрил, что он сделал это не из желания навредить, 60
и чтобы я не судил о нём по обычаям простолюдинов.
Больной, я удалился от беседы, но, поскольку
хозяин не хотел больше ждать, я договорился с ним
о том, что он будет ждать меня до тех пор,
пока я не покину город. Я не вернулся, несчастный, и 65
Человеческая глупость меняет мнение. Никогда
мой разум не был столь порочен. Но что ты делаешь,
когда судьба так жестока?




XIV. РАЗГОВОР В КЕМБРИДЖЕ

Мне в голову приходит мысль, над которой ты посмеёшься, я знаю. Когда я предложил одному из учителей, что он может стать наставником, кто-то, не скрывая своего презрения, сказал: «Кто может поддерживать в этой школе жизнь среди детей, кто может жить, где бы он ни был?»Отвечай скромнее, 5
чтобы я мог видеть, что ты честен,
и чтобы ты воспитал молодёжь в добрых нравах и науках,
и чтобы ты не пренебрегал возрастом Христа и не
Благодеяние, которое должно быть правильно распределено, и плод, который должен быть более обильным, чем когда-либо, если только это не будет город и лес 10
государства. Добавлю, что если они действительно благочестивые люди, то пусть считают, что они ничем не прогневили Бога, если приводят детей ко Христу.
И он, сморщив нос, сказал: «Если кто-то
хочет служить Христу во всём, пусть идёт в монастырь и
посвятит себя религии».
Ответ Павла заключался в том, что в служении любви
нужно проявлять истинную религию, а любовь
заключается в том, чтобы помогать ближним,
как мы помогаем самим себе. Он отверг это, как будто
imperite dictum. 'Ecce,' inquit, 'nos reliquimus
omnia; in hoc est perfectio.' 'Non reliquit' inquam 20
'omnia qui, cum possit plurimis prodesse labore suo,
detrectat officium quod humilius habeatur.' Atque ita,
ne lis oreretur, hominem dimisi. Вейл.

Кантабрийские хроники Симона и Иуды.




XV. Встреча с Каноссой

Эразм Ротеродам Герману Бриксиусу С.

Ты пожелал, чтобы я увековечил имя Каноссы. За несколько лет до этого я познакомился с человеком в Англии, но он был мне неизвестен. Ходили слухи, что тогда
туда прибыл папский легат, кардинал, но
профаническому культу. Андреас Аммоний пригласил меня на 5
обед. Я пришел, ничего не подозревая, потому что
любил его как родного. У него я увидел некую
женщину в продолговатой одежде, но с собранными в пучок волосами,
единственную служанку. Я много беседовал с
 Андреасом, ничего не подозревая о Каноссе. Тем не менее, я восхищался воинственным нравом человека, и вот
я спросил у грека, кто такой Андриан.
Он ответил: «Выдающийся переговорщик». И я возразил: «Похоже, что так». И был убеждён в этом.
Я пренебрежительно отнёсся к этому торговцу. Он ночевал у меня. Каносса был хозяином, а я — гостем. Во время всего пиршества
я непринуждённо рассказывал Андреа истории, не скрывая презрения к торговцу. Наконец я спросил Андреа, правда ли, что он был посланником, который по приказу десятого легиона
Короли Галлии и Англии собрались; они совещались.
'Верховный' сказал я 'понтифик не прислушивается к моим советам;
если бы он присоединился ко мне, я бы предложил другое.' 'Что?'
спросил Аммоний. 'Это было бы неуместно' сказал я 'сделать'
упоминание о мире. «Как так?» «Потому что мир не может быть заключён мгновенно. И пока монархи обсуждают условия, солдаты в мирное время
находятся в худшем положении, чем на войне. Но благодаря
трудностям руки солдат сразу же оказываются заняты. «Я же предписываю, чтобы в течение трёх лет, пока длится союз, соблюдались законы».
Андреас одобрил это и сказал: «Я считаю, что этот легат действует правильно».


Таким образом, мы вернулись к тому, на что Аммоний не ответил. «Не так ли, кардинал?» 35
'Unde' спрашивает 'tibi istuc in mentem venit?' 'Quoniam'
говорит 'hoc narrant Itali.' 'Et illi' спрашивает
'unde norunt?' 'Hic' говорит 'te novi. Si post
annos aliquot te videam in Brabantia, quaeras unde te
agnoscerem?' Subriserunt inter sese, me ne tantulum 40
quidem etiam suspicante. Mox urgebam num revera
esset cardinalis. Tergiversatus est Ammonius. И тогда
он сказал: «В душе кардинала». Я мягко рассмеялся.
«В этом что-то есть, — сказал я, — в том, чтобы управлять душой
кардинала». 45

Каносса молча выслушал и это, и многое другое. И тогда
— Я не знаю, что он сказал по-итальянски. Затем он добавил:
«Латинские слова, но так, чтобы ты мог понять, что это искусный торговец. Когда я ничего не ответил, он обратился ко мне:
«Я не понимаю, как ты можешь жить в этом варварском народе, 50
если только ты не единственный здесь, кто говорит по-римски».
Услышав это возражение, я ответил, что
буду жить в той области, где много выдающихся
учёных, среди которых мне будет достаточно занять
последнее место, если я не буду причислен к числу
римлян. 55
Я сказал и многое другое, нисколько не гневаясь на
торговца.
Тогда мне показалось, что ко мне снизошёл некий добрый гений; в противном случае Аммоний, который
не знал, с какой лёгкостью я могу выплюнуть всё, что попадёт мне в рот,
привёл бы меня в замешательство. 60

Мы рассмеялись. Мы с Андреасом долго бродили
по саду, примыкающему к дому, и после долгих бесед
по долгу службы вернулись к земным вратам
(ибо та часть дома, в которой мы обедали, выходит
на реку Тамис); мне было неприятно возвращаться пешком 65
как на колеснице. Через несколько дней, когда мы снова встретились,
Андреас открыл сцену для рассказа и пригласил меня
Он с жаром убеждал Каноссу отправиться в Италию,
свидетельствуя, что тот говорил обо мне с почтением,
а потом услышал. Но он не слушал. А тем временем 70
Аммоний, который не был чужд моему красноречию,
сделал меня своим другом. Я мог бы сказать что-нибудь
либо понтифику, либо легату, но мне было стыдно.




XVI. ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ. АПОЛОГИЯ О СВОЕЙ ЖИЗНИ

ПОЧТИТЕЛЬНОМУ ОТЦУ СЕРВАТИЮ ЭРАЗМУ С.П.

Достопочтенный отец, твои послания, переданные через многих
посредников, наконец-то дошли и до меня, покинувшего Англию.
Что же мне делать?
incredibilem attulerunt, quod veterem illum tuum in
me animum adhuc spirant. Paucis autem respondeo, 5
utpote ex itinere iam scribens, et ad ea potissimum
quae tu scribis ad rem maxime pertinere. Tam varia
est hominum sententia, et suus cuique avium cantus,
ut omnibus satisfieri non possit. Я, конечно, таков в душе, что хочу следовать тому, что является наилучшим в действительности; свидетель тому — Бог. Ибо если я что-то и чувствовал в юности, то отчасти из-за возраста, отчасти из-за того, что опыт исправил мои суждения. Никогда не было у меня желания изменить образ жизни или воспитание.
non quod probarem, sed ne cui scandalo essem. Ты ведь знаешь, что я был приучен к этому образу жизни упорством наставников и непристойными призывами других, а не был введен в него; затем, когда я понял, что этот образ жизни мне совсем не подходит, я сохранил верность Корнелию Вердену и стыд, который был у меня, как у мальчика. Я всегда был нетерпелив в юности, 20
и это было связано с каким-то странным свойством моего тела.
 Я никогда не мог снова заснуть, если не проспал несколько часов. Мой разум был поглощен книгами,
которыми я не пользовался, и я не мог не
Сомневаюсь, что если бы я родился в свободной семье, 25
то мог бы считаться не только счастливым, но и добрым.

Итак, когда я понял, что не гожусь для этого образа жизни и что я не по своей воле принял его,
тем не менее, поскольку в нашем обществе принято считать, что 30
лучше отказаться от привычного образа жизни,
я решил стойко переносить и эту часть своего несчастья. Ты ведь знаешь, что я во многом не везунчик. В этом я всегда превосходил всех остальных,
потому что был рождён для такой жизни.
в каком бы я ни был телесном и душевном состоянии: в душевном — потому что я ненавидел бы узы брака и стремился бы к свободе; в телесном — потому что, даже если бы мне очень нравилась такая жизнь, природа тела не вынесла бы подобных трудов. Но мне предстоит прожить ещё 40 лет
(как говорят) и достичь зрелого возраста. Смешно. Как будто кто-то хочет, чтобы мальчик в возрасте 17 лет, получивший наилучшее образование, считал себя великим, или чтобы он мог за год научиться тому, что многие собаки не понимают. Хотя сам он никогда не 45
Я попробовал, и мне уже не так вкусно, но я не отказался от своих доводов. Тем не менее, я завидую тому, кто по-настоящему добр, и тому, кто хорошо питается.
 Я не отрицаю, что был склонен к большим порокам, но моя природа не настолько испорчена, чтобы, если бы я был правителем и истинным христианином, я мог бы вести себя хорошо.

Итак, я наблюдал за собой в то время, когда был наименее порочен, и считаю, что это было разумно с моей стороны.
Я жил среди трезвых людей, занимался литературой, 55
что уберегло меня от многих пороков. Это вошло у меня в привычку
Иметь дело с истинно мудрыми мужами,
с которыми я беседовал, стало для меня лучше. Ибо я
ничего не знаю о своих книгах, которые, возможно, вы презираете. Но
многие, читая их, становятся не только более эрудированными, 60
но и лучшими. Стремление к деньгам никогда не
привлекало меня. Я не стремлюсь к славе и не
забочусь о ней. Вожделениям, хотя я когда-то и был склонен к ним,
я никогда не служил. Я всегда ненавидел и избегал пьянства и распутства. Но когда я думал о том, чтобы снова 65
присоединиться к вам, на меня набрасывалась зависть многих,
презрение всех, и я чувствовал себя как в холодном, так и в
неразумная, как и неразумная мудрость Христа, как и мирская; наконец, весь смысл жизни, которому, если ты откажешься от веселья, я не вижу, чего ещё можно ожидать. После этого 70
наступила телесная немощь, которая уже усилилась из-за возраста, болезней и трудов; она не позволяет мне ни удовлетворить вас, ни убить себя. Уже
несколько лет я страдаю от расчётов, серьёзных и
смертельных. Уже несколько лет я не ем ничего, кроме
вина, и не пью 75
ничего, кроме вина, из-за этой болезни. Я не ем
ничего, кроме хлеба, и не пью ничего, кроме воды.
Эта болезнь
легко возвращаясь к прежней жизни, я требую от неё максимальной умеренности;
и, увидев голландское небо, я увидел, что вы питаетесь скудно,
и ничего не скажу о ваших нравах. И если бы я вернулся, 80
то не сделал бы ничего, кроме как причинил бы вам беспокойство
и умер бы сам.

 Но, возможно, ты обретёшь частицу счастья
среди братьев по несчастью. Но эта уловка не только вводит в заблуждение тебя, но и всех остальных. Мы помещаем Христа и благочестие в какое-то место, в какое-то служение, в какое-то пропитание, в какие-то радости. Мы считаем, что это дело того, кто облачился в белую одежду.
черну, или кто-то, кто перевернет котелок, или кто-то, кто
занимает место. Я осмелюсь сказать, что из-за этих так называемых
религий, которые, тем не менее, были созданы из благочестивых
побуждений, была нанесена великая христианская 90
ущербность, хотя и были созданы из благочестивых
побуждений. Затем они постепенно разрослись и
разделились на шесть тысяч различий. Авторитет верховных понтификов
слишком легко и снисходительно 95
относится ко многим вещам. Что же в этих религиях
более порочного или нечестивого? Насколько больше
в решении Христа, чтобы весь христианский мир был
единым домом и, так сказать, единым монастырём,
concanonicos et confratres putare; baptismi sacramentum 100
summam religionem ducere, neque spectare ubi
vivas sed quam bene vivas. Vis me sedem stabilem
figere, quod ipsa etiam suadet senectus. В лаудатуре
Solonis, Pythagorae Platonisque peregrinatio. Vagabantur
et Apostoli, praecipue Paulus. Божественный Иероним 105
и ныне монах в Риме, ныне в Сирии,
ныне в Антиохии, ныне где-то ещё и где-то ещё; и пёс
преследует даже священные книги.

Но я не собираюсь это обсуждать, клянусь;
однако я никогда не менял место, разве что из-за эпидемии, 110
либо из-за учёности, либо из-за здоровья, и где бы я ни жил
(скажу о себе, может быть, более высокомерно, но
тем не менее правдиво), я был признан достойнейшими и восхваляем
достойнейшими. Нет ни одной страны, ни Испании, ни
Италии, ни Германии, ни Галлии, ни Англии, ни Шотландии, 115
которая не пригласила бы меня к себе в гости. И если я не
нравлюсь всем (чего я и не стремлюсь добиться), то,
безусловно, нравлюсь первым из всех. В Риме не было ни одного кардинала,
который не принял бы меня как брата, хотя сам я
ничего подобного не добивался; особенно же кардинал Гриман, и здесь 120
Тот, кто ныне является верховным понтификом, не говоря уже о
епископах, архидьяконах и учёных мужах. И здесь
почести воздавались не за богатства, которых у меня и сейчас нет и которых я не желаю; не за амбиции, от которых я всегда был далёк; но за знания, которым наши 125
соотечественники смеются, а итальянцы поклоняются. В Англии нет ни одного епископа
кто не радуется моему приветствию, кто не хочет со мной
общаться, кто не хочет быть моим гостем. Сам король незадолго до
смерти отца, когда я был в Италии, написал мне
нежные письма, которые я часто перечитываю.
Он говорит обо мне так, как никто не говорил и не будет говорить. И всякий раз, когда я его приветствую, он ласково улыбается и смотрит на меня дружескими глазами, и я понимаю, что он не меньше меня рад этому, чем разговору. И часто он приказывал своему слуге, чтобы тот напоминал мне о священстве. Царица хотела, чтобы я стал её наставником. Никто не знает, сколько месяцев я проведу в королевском дворце,
сколько священников мне понадобится, но я посвящу
этому досугу и учёбе всё своё время. Архиепископ Кентерберийский 140
 Архиепископ, глава всей Англии и королевства
Этот канцлер, муж учёный и справедливый, так меня опекает,
что, будь он моим отцом или братом, я бы не мог любить его сильнее.
И чтобы ты понял, что он сделал это по доброй воле, он дал мне
в качестве священнического сана сто благородных людей, которых впоследствии, по моему желанию, 145
он превратил в сто коронованных особ,
после моего отречения; за это он дал мне в дар более четырёхсот
благородных людей за эти несколько лет, и я никогда
ничего не просил. Он дал мне в один день сто пятьдесят
благородных людей. От других епископов я получил более ста благородных даров. Господин Монтиус,
Бард из этого королевства, некогда мой ученик, ежегодно выплачивает мне сто фунтов. Король и
епископ Линкольна, который теперь может делать всё, что угодно, щедро обещают. Здесь есть два университета, Оксфордский и Кембриджский, в каждом из которых я мог бы учиться. В Кембридже я изучал греческий и священные писания, но бесплатно, и так было заведено всегда. Здесь есть колледжи, в которых
столько благочестия, столько скромности в жизни, что, если вы увидите,
вы не будете презирать никакую религию, кроме этой.
 В Лондоне есть господин Иоанн Колет, ученик святого Павла
Декан, муж, сочетавший высочайшую ученость с поразительной
благочестивостью, пользующийся большим авторитетом у всех. Он
так сильно меня любит, что, как все знают, ни с кем не живет
так охотно, как со мной; я опускаю бесчисленные
другие примеры, чтобы не быть слишком надоедливым
и многословным.

Теперь, когда я кое-что расскажу о своих трудах, ты, надеюсь, прочтёшь «Энхиридион», в котором не мало людей, воспламенённых стремлением к благочестию; я не хвастаюсь, но радуюсь 170
Христу, если он дарует мне что-то хорошее. Не знаю, видел ли ты «Адагий» Альда.
Это, конечно, богохульство, но для всякой науки полезнейшее;
мне оно, несомненно, принесло неоценимую пользу
и бессонницу. Я издал труд «О множестве вещей и слов», 175
который посвятил своему собранию, полезнейшее, как ты можешь судить;
но его презирают те, кто презирает все хорошие книги. В эти два года, помимо прочего, я переписал
послания святого Иеронима; исправил и дополнил
неполные и сомнительные места, проиллюстрировал
неясные схолии. Из 180 греческих
и древних кодексов я переписал весь
Новый Завет и добавил более тысячи примечаний
не без пользы для богословов. Я начал писать комментарии к посланиям
Павла, которые я завершил, когда издавал эту книгу.
 Ибо мне было предписано в священных книгах. В 185
В этих делах я провожу своё свободное время и занимаюсь делами. В них
великие мужи говорят, что я держусь так, как другие не дерутся;
 в вашем образе жизни я ничему не научусь. Я привык к обществу многих
учёных и серьёзных мужей, и здесь, и в Италии, и в Галлии, но до сих пор не встречал никого, кто бы 190
кто бы посоветовал мне обратиться к вам, или кто бы счел это лучшим решением. Даже сам блаженной памяти
господин Николаус Вернер, который был до тебя, всегда
отговаривал меня от этого, убеждая, чтобы я лучше
обратился к какому-нибудь епископу, добавляя, что он наш и 195
Душу мою и нравы моих братьев; ибо
они говорили на родном языке. И в этом роде жизни, в котором я нахожусь, я вижу, чего избегаю, но чего я скорее
желаю, я не вижу.

 Теперь остаётся только то, чтобы я удовлетворил тебя и в убранстве. 200
Я всегда придерживался канонов, и епископ Траектин, когда я был в Ловане, приказал мне без колебаний носить рясу с цельным подолом и чёрную шапку вместо чёрного плаща, согласно обычаю Лютеции. Когда же я прибыл в Италию и увидел 205
каноников, одетых в чёрное, с накидками, я
что я мог бы оскорбить новизной своего наряда, надев там чёрную одежду
с накидкой. Затем в Бононии разразилась эпидемия,
и те, кто лечил больных, носили белую ткань
с капюшоном, по обычаю, который они переняли у римлян; они избегали 210
встреч с людьми. Итак, когда однажды я увидел одного учёного
друга, какие-то разбойники с обнажёнными мечами
собирались напасть на меня, и сделали бы это, если бы какая-то
женщина не предупредила их, что я священник. В другой раз,
когда я пришёл навестить сыновей казначея, они
набросились на меня с палками и подняли ужасный шум.
Итак, по наставлению добрых мужей, я скрыл свою наготу и
потребовал, чтобы понтифик Юлий Второй облачил меня в
священническую одежду, или не облачал, как мне было угодно,
и если я в чём-то согрешил, то он полностью простил меня.
Итак, в Италии я продолжал носить священническую одежду, чтобы
перемена не стала для кого-то скандалом. Но когда я вернулся в
Англию, я решил, что буду носить привычную одежду, и попросил своего друга,
который был первым в жизни и в учении, 225
позаботиться о том, чтобы я мог носить то, что захочу. Я попросил
в Англию. Он проверил и так
выступил в народ. Я сразу же получил
наставление от других друзей, что
его нельзя показывать в Англии, и стал
скрывать его. Я скрывался, и поскольку не мог скрываться вечно, то, чтобы хоть как-то загладить свою вину, я обратился к авторитету верховного понтифика и до сих пор пользуюсь его поддержкой. Понтификальные законы отлучают от церкви
того, кто откажется от религиозных обрядов, чтобы свободнее жить среди людей. Я был вынужден остаться в Италии, 235
чтобы не погибнуть; затем я был вынужден остаться в Англии, потому что
Это было невыносимо, потому что я сам много страдал от этого.
Но теперь, когда я лишился всего, это привело бы к большему скандалу, чем сама перемена.

Ты знаешь всю мою жизнь, знаешь мой 240
совет. Я хочу изменить и этот образ жизни, если увижу, что так будет лучше. Но я не знаю, что делать в Голландии.
Я знаю, что не встречусь ни с небом, ни с
жизнью; я привлеку к себе взгляды всех. Я вернусь стариком
и калекой, который был молод, я вернусь здоровым; 245
 я выставлю себя на посмешище даже перед
низшими, хотя обычно меня почитают и высшие. Я изменю свои занятия.
Ибо ты, как пишешь, собираешься исполнять свои обязанности в искомой должности,
где, как ты пишешь, я буду жить на щедрое жалованье; но что
это будет, я не могу себе представить, разве что ты поместишь меня 250
к каким-нибудь монахиням, чтобы я служил женщинам, которые
никогда не желали служить ни архиепископам, ни королям.
Я ничего не жду взамен; я не стремлюсь к славе,
но хочу, чтобы у меня было столько же удачи, сколько здоровья и досуга,
чтобы я мог заниматься литературой и не беспокоиться ни о чём. И 255
пусть мне будет позволено говорить об этих вещах между нами;
 ведь литература не приносит достаточного удовольствия и не даёт достаточной защиты.
licet. Ибо твои послания, хотя и были отправлены самыми надёжными людьми,
тем не менее так сильно отклонялись от цели, что, если бы я сам не попал в эту ловушку,
я бы никогда их не увидел; и я уже получил их от 260
проверенных людей. Поэтому не пиши ничего тайного,
пока не узнаешь наверняка, где я нахожусь, и не получишь надёжное известие. Нынче я отправляюсь в Германию, то
есть в Базилеаду, чтобы излить свои чувства,
и этой зимой, возможно, вернусь в Рим. На обратном пути я
сделаю так, чтобы мы могли поговорить где-нибудь. Но сейчас
лето уже прошло, и путь долог. Третью часть твоих писем я
В день Пасхи я получил послания от Ноны Юлии. Прошу тебя, не
забудь вознести мою благодарность твоим благочестивым обетам
перед Христом. Если бы я точно знал, что так будет лучше, 270
то вернулся бы в ваш дом в этот день. Прощай, мой дорогой друг,
теперь я твой отец.

Ex arce Hammensi iuxta Calecium postridie Nonas
Iulias Anno 1514. 275




XVII. ПРИЕМ В РАМКАХ ПРОГРАММЫ ERASMUS В БАЗЕЛЕ

DESIDERIUS ERASMUS ROTERODAMUS IACOBO WIMPHELINGO, GERMANUS GERMANO,
THEOLOGUS THEOLOGO, LITERARUM SCIENTISSIMO LITERARUM SITIENTISSIMUS S.D.

Теперь, когда ты хочешь узнать, как прошло оставшееся путешествие,
прими к сведению следующее. Я благополучно прибыл в Селестадиен, твою
родину. Там я встретил первых лиц республики,
которые, не зная о моем прибытии, были уверены, что я
прибыл по официальному поручению, и преподнесли мне три
прекраснейших вина под названием «Кантарос». Пригласили
на обед в следующий день; но я отказался,
так как должен был заняться этим делом, которым сейчас занимаюсь. Иоанн
Сапидус, твой ученик в науках, который восхищается твоими нравами,
и если бы ты не был со мной, а также с отцом, и если бы я не любил и не подозревал тебя, то отправился бы в Базилею.
Я попросил его не предавать меня: я наслаждаюсь общением с немногими друзьями, но изысканными и приятными. Прежде всего,
ко мне приходили только те, кого я больше всего хотел видеть,
блаженный Ренанус, которого я горячо люблю за его благоразумную скромность и 15
остроумие в литературе, и ничто не доставляет мне большего удовольствия, чем его ежедневные визиты:
item Герард Листриус, сведущий в медицине, но не в обычной,
знаток латинской, греческой и древнееврейской литературы,
прекрасный знаток, к тому же юноша, рожденный для того, чтобы 20
любить меня: к этому Бруно Аморбах, единственный
доктрина, трехъязычная и здесь. Иоанну Фробенио я вернул
письма, отправленные Эразмом, добавив, что у меня с ним
чрезвычайно тесные дружеские отношения: от него же я получил
полное руководство по его делам: 25
что бы я ни делал, я делал бы это так, как если бы это делал Эразм: я настолько похож на него, что если бы кто-нибудь увидел меня, он бы увидел Эразма. После этого он рассмеялся, поняв, что я притворяюсь. Сосер Фробениус, решив все проблемы, которые должны были возникнуть, привёл нас вместе с лошадьми и ослами в свои покои. После двух дней в этой академии
Доктора богословского факультета и еще один
какой-то человек в тот день пригласили нас на ужин.
Пришли все, кого называют
докторами. Они обременяли меня повседневными обязанностями, пока я не привык к работе и не попросил, чтобы меня оставили в покое.

Я часто слышу, что у германцев есть мужчины,
обладающие изысканными манерами и эрудицией, и это
ещё больше восхищает и радует меня в Германии.
Поэтому я могу с лёгкостью провести здесь зиму
вплоть до Мартовских ид. Затем, собравшись с
Я хочу, чтобы вы, прибыв в Италию, занялись делами в Идусе-Маисе. И я сделаю это с большим удовольствием, если вы позволите мне
послать вам в эти зимние месяцы мои 45
послания, написанные на оливковом масле. Работа над посланиями уже началась.
Сохранилось написанное мной и изданное в
Греции Евангелие с нашими примечаниями к нему.
Также письма божественного Иеронима,
признанные нами и очищенные от предположений и ошибок, а также
проиллюстрированные нашими комментариями. Кроме того,
все сочинения оратора Сенеки, написанные не без больших усилий
благородный человек. Fortassis et scholiorum nonnihil
adiciemus, si dabitur otium. Sunt et alia minutula, 55
de quibus minus solliciti sumus. Quae si suscipiet
hic chalcographus, abdemus nos testudinum ritu, non
ad somnum sed ut toti versemur in hoc negotio. Бывший
Италия, как я надеюсь, через несколько дней мы прибудем в Германию, чтобы поприветствовать и познакомиться с её правителями. Ибо я считаю правителями не тех, кто носит золотые венки и украшает стены и вестибюли изображениями предков, а тех, кто верен своим истинным и добрым намерениям, то есть
эрудицией, нравами, красноречием не только прославляют свою родину и своих соотечественников, но и помогают им. 65




XVIII. ЕПИСКОП ФИШЕР

ЭРАЗМ РЕЙХЛИН, ЕГО С.Д.

Ни в каком слове, ни в каком стремлении, ни в каком
почитании не будет прославлено твоё имя, великий
защитник наук и благочестия, епископ Роффенский;
adeo ut cum antehac plurimi fecerit Erasmum, nunc
admiratione Reuchlini paene contemnat: quae res 5
adeo me nulla urit invidia, ut vehementer etiam
gaudeam proque mea virili currentem, quod aiunt,
exstimulem. Nullas ad me dat literas (autem scribit
crebrius) in quibus non faciat honorificentissimam tui
mentionem. Decreverat posito cultu episcopali, hoc 10
est linea veste qua semper utuntur in Anglia nisi cum
venantur, traicere, hac praecipue causa impulsus quo
tecum colloqui liceret; tanta habet hominem discendi
tuique sitis. И по этому закону он задержал нас на десять дней, чтобы мы
погрузились на корабль. 15
Но потом он передумал, и если
дело было в этом, то он не изменил своего решения. В
крайнем случае, если вы спросите меня, то я скажу, что он мог бы тебе
Благодарить. Ответь, что твоё состояние не таково, чтобы ты мог
щедро раздавать деньги, но если 20
ты подаришь кольцо, или одежду, или что-то ещё в этом роде, что
ты можешь повесить на шею, то это будет величайшей благодарностью.
 Он ответил, что не стоит трудиться, если это
будет тебе в радость. Я похвалил его за душу.
Я подозреваю, что он скоро прибудет к тебе. А пока 25
напиши мне, что ты желаешь получить от меня; он не
расстанется со своими деньгами. Почувствуй его алчность
по отношению к нильским крокодилам, которых ты мне подарил;
Итак, если они тебе нужны, ты не можешь отказаться от них. Не стоит называть их крестами, 30
и Колетом тоже. Оба они — твои самые усердные
ученики, оба такие, что даже если бы от них не было никакой
пользы, они всё равно были бы достойны взаимной любви
за выдающиеся добродетели, которыми они обладают,
и за то, что они тебя любят.
Теперь оба они пользуются величайшим авторитетом у своих народов; 35
Колет также является ближайшим советником королевской власти и
по желанию допускается к самому сокровенному разговору.

 Лев, верховный понтифик, на моё письмо, которое
excusam legisti diligenter respondit; nec minus amanter
quam diligenter adiecit alterum Breve, quo me sua 40
sponte Regi Anglorum commendavit haudquaquam
more vulgari; atque id nominatim adiecit, se id sua
sponte facere nec a me neo a quoquam ut id faceret
rogatum. Оба кардинала ответили: «Да, эти письма были отправлены в Германию Ричарду 45
Пацею, выдающемуся учёному, который сейчас
у Гельветиков в качестве оратора. Что касается посланий Папы,
то они были возвращены мне не раньше, чем я вернулся в Англию;
если бы они были возвращены вовремя, то, возможно, и Иеронима
Посвящаю Леону. Недавно мой достославный государь Карл,
возвращаясь из Брабанта, подарил мне в качестве дара
достаточно почетную и богатую вещь.

 Я вернулся в Британию, чтобы поприветствовать моих меценатов и
старых друзей; я обнаружил, что наши друзья стали еще
ближе. Архиепископ, всегда любивший меня, 55
теперь настолько проникся ко мне любовью, что
может показаться, будто раньше он меня не любил. Он отдал мне
всё своё имущество; я отказался от денег. Он подарил
Абеунту коня и изящный золотой кубок.
Я взял у книготорговцев столько денег, сколько они мне дали. Новый Завет
привлек ко мне множество друзей, хотя некоторые из них
сильно возражали, особенно в начале; но в мое отсутствие
они были настолько тверды и непреклонны, что не читали
моего труда, а если и читали, то не понимали. 65

Пиши нам почаще, достопочтенный Рейхлин.
Что бы ни случилось с Антверпеном,
обращайся к Петру Эгидию,
государственному секретарю, и он вернет тебе это. Прощай,
Германии на благо.

Если Филипп, юноша из Роффенса,
пострадает от твоих бед, 70
commendatum literis, mihi crede, tractabitur humanissime
et ad amplissimam fortunam provehetur; nec
usquam continget plus otii ad optimas literas. Fortassis
ille sitit Italiam. At his temporibus Italiam
habet Anglia et, ni plane fallor, quiddam Italia 75
praestantius. Rursum vale.

Calecii VI Kalendas Septembres.




XIX. ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ БАЗЕЛЯ В ЛУВЕН

ЭРАЗМ РЕНАНСКИЙ, ЕГО С.Д.

Прими, моя Беата, всю трагикомическую комедию моего путешествия.
Как ты знаешь, я покинул Базель, полный сил и энергии,
чтобы вернуться на небеса, когда так долго наслаждался домом,
и это в постоянных трудах. Плавание было 5
неизбежным, если не считать того, что около полудня солнце
было нестерпимо палящим. Мы наслаждались бризом, но
никогда не было так душно. Комары кусали, и
комары были крупнее. Мы просидели за столом больше полудня, пока они не
приготовили свои 10 блюд. И вот, ничего не осталось, что можно было бы съесть;
грязные куски, каши, соленья, не всегда приготовленные,
отвратительные на вкус. Не было галланария. Тот, кто
отказался от него из-за лёгкой лихорадки, затеял войну.
Я бы хотел, чтобы тот богослов-минорит, с которым я беседовал, 15
по праву приложил руку к священным чашам. О
шотландская хитрость! Ночью мы были выброшены
на какой-то холодный двор, название которого я не хотел
знать, а если бы и знал, то не стал бы есть. Там я почти
погиб. В Гипокаусте мы не ужинали более 20
раз, по 60 человек, вперемешку, и так
до десятого часа: о, кто воняет, кто шумит,
особенно когда они уже напились вина! И всё же
им нужно было подождать.

Много раз за эту ночь мы просыпались от криков моряков. Я был и разгневан, и встревожен,
и вбегал на корабль. Мы прибыли в Аргентинку перед завтраком,
в девятом часу утра; там мы чувствовали себя лучше,
особенно когда Шурерио подавал вино.
Какая-то часть нашего братства, как только все будут спасены, 30
придёт ко мне, но никто не будет полезнее Гербелия. Гебуилериус и
 Рудольфгиус хотели, чтобы я был неприкосновенен, что
уже не было для них в новинку. Мы с ними доехали до Спиры на
лошадях и не видели ни тени воина,
когда разнесся слух о зверствах. Конь Англ, 35
пошатнувшись, едва не упал; так с ним обошелся
этот жестокий кузнец, чтобы оба уха его были
пронзены раскаленным железом. Я украдкой вывел коня из стойла
и отвел его к матери моей, которая жила неподалеку. Там
Декан, муж учёный и человеколюбивый, любезно и радушно принял нас. Здесь, по воле судьбы, мы встретили Германа
Бушиуса.

 Оттуда я был доставлен в Вормсию, а оттуда
вернулся в Магунт. По воле судьбы, в ту же повозку попал
некий секретарь Цезаря по имени Ульрих 45
Фарнбул. С невероятным усердием он следовал за мной на протяжении всего пути,
а когда я не дошел до Магунтии, то, не медля ни минуты,
привел меня к дому какого-то каноника, а когда я уходил,
вернул меня на корабль. Плавание было приятным,
благодаря благоприятному расположению небес, за исключением того, что оно было долгим,
из-за усердия 50 моряков. К этому добавлялось ржание коней. В первый день моего служения я познакомился с Иоанном
Лонгикампианом, который прежде был профессором в Ловане, и с его другом, юристом. Адерат и Весфал,
некий господин Иоанн, каноник в Санктуме 55
Викторе за пределами Магунтской епархии, человек весьма достойный
и самые весёлые.

Когда мы прибыли в Попардию, то, пока корабль
стоял на якоре, прогуливались по берегу, и я не знаю, кто
из нас подстрелил ягнёнка. Ягнёнок — это Христофор, или, как 60
говорят, Циникамп, или, как его называют в просторечии, Эшенфельдер. Невероятно,
что человек может так веселиться.
Он возвращается в свои покои. На столе между листами
тетрадей Эразма лежали книги. Он оплакивает себя,
защищает своих детей, защищает свою жену, защищает своих друзей.
Тем временем он посылает двум кричащим морякам
два бокала вина, а тем, кто кричит, посылает ещё два.
Позаботьтесь о том, чтобы они вернулись к своим прежним занятиям,
которые они себе выбрали. С тех пор благодаря этому служению
мы стали друзьями, и господин Иоанн 70
Фламиниус, префект священных дев, муж ангельской
чистоты, здравого рассудка и невульгарной доктрины. Господин Маттиас из Конфлюэнции,
чиновник епископа, похищает нас из своего дома,
юноша, но с устоявшимися нравами; в совершенстве владеющий латынью, 75
к тому же сведущий в юриспруденции. Там мы весело пировали.

 У Бонны нас оставил тот каноник, живущий
в город Колонию, которого я и сам хотел избежать,
но слуга с лошадьми опередил меня, и
на корабле не было никого, кому я мог бы доверить
возвращение слуги, и я не доверял морякам.
Итак, мы прибыли в день Домициана, 6-го числа месяца Агриппины,
когда небо уже было охвачено пламенем. Diversorium
вхожу в дом, приказываю слугам приготовить
повозку и еду к десятичасовой трапезе. Слушаю 85
священнослужителя, трапеза откладывается. Повозка не пригодилась.
 Пытаюсь вести коня, но мои попытки бесполезны.
 Ничего не выходит. Чувствую то, что было. Хотел, чтобы он был там
haererem. Ego protinus iubeo meos adornari equos,
imponi alteram manticam, alteram hospiti committo, et 90
claudo meo equo ad Comitem Novae aquilae percurro:
est autem iter horarum quinque. Это агебат Бедбурии.

У этого человека я провёл пять дней в таком спокойствии и праздности, что мог бы провести у него и большую часть времени, отведённого для признания, ибо я унёс с собой эту часть Нового Завета. Утиный человек, моя Блаженная. Юный, но редкий и почти
престарелый, немногословный, но то, что Гомер
говорит о Менелае, он излагает убедительно, даже
сердечно, на цитре
Я был искусен не только в одном роде занятий, 100
но и во всём остальном, был молод и дружил с друзьями. Я был силён и крепок, я был красив и надеялся, что стану епископом Леодиенским и буду рад друзьям-брабантцам. Что
обещало мне это пиршество, эти поздравления, эти разговоры?
Я решил, что если осень будет тёплой,
то я отправлюсь в Англию и приму то, что уже предлагает мне король.
Но о, тщетные надежды смертных! о, внезапные
и непредвиденные пороки человеческих дел! Из-за этого
felicitatum somniis in extremum exitium praecipitatus 110
sum.

Iam in posterum diem erat conducta biga. Comes
nolens mihi ante noctem valedicere, praedicavit se
ante abitum mane visurum me. Ea nocte saeva
quaedam venti tempestas coorta est, quae et ante 115
diem proximum praecesserat. Я, не мешкая, встаю
после полуночи, чтобы кое-что сообщить графу;
хотя уже седьмой час, и граф не спит,
я приказываю его разбудить. Он приходит и, как подобает скромному
человеку, спрашивает, можно ли ему уйти.
на небе так неуютно; я боюсь. Там, моя Беата,
я не знаю, кто такой Юпитер, добрый или злой гений,
но я потерял не половину рассудка, как говорит Гесиод,
а весь рассудок; ведь я потерял половину рассудка, когда
отправился в Колонию. И если бы он, этот жестокий друг, 125
поделился со мной, или если бы я, верный, но самый близкий друг,
следовал его наставлениям. Судьба лишает меня рассудка.
 Что же ещё я могу сказать?

 Когда я спускаюсь с неприкрытой хижины, ветер,
дующий с высоких гор, 130
 ломает дрожащие ивы.

Это было ужасно, и никто не мог помочь, кроме простых смертных
Он дышал на меня. Я был укрыт одеждой, но
его зловоние не проникало сквозь неё. Ночью
пошёл дождь, ещё более зловонный, чем его ветер. Я пришёл, 135
и вода была мутной из-за того, что дорога,
по которой я шёл, была такой неровной, что я
не мог ехать верхом. Здесь, в присутствии каноника
князя, которому меня поручил комендант, я
вышел из-за стола и направился к дому кантора. Там каноники
по обычаю пировали. У меня от скудной трапезы
сосало под ложечкой, но у них тогда ничего
не было, кроме холодных закусок. Я удалился.
в ту ночь (ибо они крепко спали) я, по обыкновению, отложил ужин, чтобы 145
провести остаток ночи в постели.

На следующий день я отправился в дом вице-префекта, ибо
к нему возвращался мой слуга. Там, где, кроме угря,
не было никакой другой рыбы, —
виновата была буря, а он сам был
великолепным собеседником, — 150
я угощаю тебя рыбой, которую
немцы называют «штокфиш»:
она очень вкусная, но я заметил, что
часть её до сих пор сырая. A prandio, quoniam coelum erat
pestilentissimum, in diversorium me confero. Iubeo 155
excitari foculum. Confabulatur mecum canonicus ille,
vir humanissimus, ferme sesquihoram. Deinde pactus
cum auriga de manticis, rursus invitor ad cenam.
Excuso, non proficio. Apparatus tum erat praelautus,
sed mihi frustra. Где бы я ни наполнял свой желудок сладкими напитками, 160
я возвращаюсь домой; ведь я спал у
певца. Выхожу; там тело, изнурённое жаждой, взирает на ночное
небо. Ночь была тяжёлой.

 На следующее утро я вернулся с тёплым
куском оленины и несколькими маленькими ломтиками хлеба, ведя за собой
больную лошадь и 165
claudum; quo fuit incommodior equitatio. Iam sic
affectus eram, ut magis conveniret lecto confoveri
quam equo insidere. Sed ea regio non parum habet
rusticitatis, commoditatis aut elegantiae minimum, et
illic mihi ne valere quidem satis esset commodum, 170
nedum aegrotare: quo magis libebat effugere.
Опасность, грозившая вору (ибо там было опаснее всего), или,
во всяком случае, страх перед болезнью. Пройдя
четырьмя тысячами шагов, он добрался до
Моса. Там, с набитым до отказа желудком, он
вернулся в Тонгр. Это город
отстояли на три тысячи шагов. Эта последняя
поездка была для меня самой тяжёлой. Невыносимый
непрекращающийся конский храп сдавливал мне грудь. Я мог бы
идти пешком, но боялся вспотеть, и 180
рисковал, что нас застанет ночь в поле; поэтому я
добрался до Тонгрос невероятным образом, претерпев
мучения всего тела.

Из-за спешки и дополнительной работы все нервы
тела ослабли настолько, что я не мог ни стоять, ни сидеть. Язык — он был в порядке — скрывал 185
масштабы болезни. Здесь, на подбородке,
на фото, видны складки кожи. Я приказываю
Я вёл двуколку, крытую парусиной. Мне вздумалось забраться на
эквинок, пока не доехали до твёрдой дороги.
 Я спустил на землю более крупного эквинокса, чтобы он лучше
передвигался по камням и более твёрдым дорогам. Едва я спустился,
как почувствовал, что от соприкосновения с холодным небом у меня
заболела глаукома, и я надел повязку. Но вскоре мне стало лучше. Vel manu
contacta poteram excitari. Ibi meus Ioannes cum
ceteris astantibus passi sunt in equo sedentem mea 195
sponte expergisci. Experrectus bigam ascendo.

Iam eramus vicini oppidi divi Trudonis. Rursus
inscendo equum, ne biga vectus viderer aegrotus.
Вернувшись с вечерней прогулки, я почувствовал тошноту, но цитра
помогла мне. Я предложил двойную цену погонщику, чтобы он довёз меня до Тенаса. Это город в шести тысячах шагов от Тонгриса. Он согласился.
 Мой знакомый хозяин рассказал мне, как тяжело переживал
епископ Леодийский, что я ушёл, не попрощавшись.
Basileam petens. Confoto stomacho sorbitiuncula eo 205
cubitum. Hic forte quadrigam nactus, quae Lovanium
peteret (aberat autem sex milibus passuum), in eam
me conicio. Incredibili molestia vectus sum, ac paene
невыносимо, но тем не менее в тот же день к седьмому часу
мы прибыли в Лованью. 210

Я не собирался просить о ночлеге в своей комнате,
не потому что подозревал, что там холодно,
а потому что хотел, чтобы, если бы я заболел,
коллеги позаботились бы обо мне. К Теодориху,
печатному мастеру, моему искреннему другу. 215
Этой ночью у меня открылась самая глубокая рана, и я
уже не мог терпеть боль. На следующий день я обратился к хирургу.
Он наложил повязки. К тому времени у меня появилась новая рана на
груди, которую нанесла Тонгрис, когда я лежал на спине.
Боль, которую я испытываю, смазывая себя розовым маслом, становится сильнее, когда я тру огрубевшей рукой о рёбра. Это уже зажило.
 Хирург, который приходит ко мне, говорит, что Теодорих и его слуга больны чумой; он хочет, чтобы я отправил их, но не хочет, чтобы я сам пришёл к нему. Я обратился к врачам,
и они отрицали наличие какой-либо болезни. 225
Я обратился к другим врачам, и они подтвердили то же самое. Я обратился к еврею, и он хотел, чтобы его тело было таким же, как моё.

 Когда хирург не вернулся ни на следующий день, ни через день, я спросил Теодориха, в чём дело. Он ответил, что я не знаю. И я, заподозрив неладное, говорю: «Что это?»
«Неужели он считает это чумой?» «Он сам, — говорит он, — постоянно твердит, что это три фурункула». Я смеялся от души и не думал о чуме. Через несколько дней пришел отец хирурга, спросил, что он думает, и тот ответил, что это чума. И даже так он не смог меня убедить.
Я обратился к другому хирургу, известному своей репутацией.
Он осмотрел меня, но, будучи более простым человеком, сказал: «Я не смог бы вылечить тебя».
Он сказал: «Я не смог бы вылечить тебя». То же самое говорил и еврей.
Я обратился к одному врачу, которому приписывают множество исцелений
Ловании; ибо здесь уместно быть хорошими врачами
Rarum. Я спросил, не предвещает ли это тело чего-то дурного;
он отрицает. Я рассказываю об язвах, приводя доводы, с помощью которых
я убедил его в том, что это не чума. Язвы не были новыми
и не появились спонтанно. Не было ни лихорадки, ни сильной головной боли,
кроме той, что была вызвана приёмом лекарств, ни сонливости, нёбо было
совершенно здоровым.

Cetera sat fortiter audierat. At simul atque ulcerum
mentio facta est, sensi hominem pertimescere. Do
medico coronatum aureum, pollicitus est se post 250
prandium ad me rediturum. Is territus ex oratione
mittit ministrum. Reicio; et iratus medicis Christo
Я обращаюсь к врачу. Желудок в течение трёх дней
восстановил свою работу, а печень была повреждена куриным бульоном и
белненским вином. После этого я вернулся к учёбе и 255
труду, чтобы завершить то, что было начато в Новом
Завете.

 Пробыв у Теодориха почти четыре недели, я вернулся в свою комнату. Всегда стремился
к ближайшему храму, чтобы вознести хвалу Господу,
но не всегда хватало сил. Если была эпидемия,
то я избавлялся от неё трудом
и неудобствами, а также душевным спокойствием:
когда я был здоров, большая часть болезни была воображаемой.
 Я давно решил, что никто не должен приходить ко мне,
если бы я не был так взволнован, если бы я не был напуган, если бы кто-нибудь не причинил мне вреда своим поступком, то я бы не стал так волноваться. Но Дорпий, первый из всех, врывается в мой дом; затем Атений, Марк,
Лаврин и Пасхазий Берселий, которые ежедневно приходили ко мне,
принесли мне немного облегчения своим приятным обычаем. 270

Ми Беате, кто бы мог подумать, что это изгнанное тельце,
нежное и к тому же уже немощное, после
стольких трудов в пути, стольких
потов, пролитых в учёбе, стольких
болезней, которые ему ещё предстоит пережить? Ты ведь знаешь, как тяжело
Вскоре после этого я отправился в Базилею, и это было не в первый раз. 275
Множество подозрений терзало мою душу, что этот год станет для меня роковым; за одним несчастьем следовало другое, и всегда более тяжкое. Но даже тогда, когда болезнь обострилась, я был так подавлен, что не желал ни жить, ни бояться смерти. 280
Вся моя надежда была на одного Христа, о котором я не молился ни о чём другом, кроме как о том, чтобы он дал мне то, что я считал самым полезным для себя. Когда я был молод, как мне помнится, я даже боялся имени смерти. Это я точно предсказал, когда стал
В этом возрасте я не боюсь смерти и не стремлюсь к долголетию. В пятьдесят лет, когда я доживу до этого, я не смогу с уверенностью сказать, что прожил мало. Если это имеет отношение к делу, то уже сейчас есть напоминание, которое позволит потомкам судить о том, как я прожил. И я, пожалуй, попрошу, как говорят поэты,
чтобы рассеялся туман, и тогда засияет
слава. Хотя не подобает, чтобы слава человеческая
касалась христианского сердца. Пусть же слава сияет
Во Христе мы исследуем. 295

До свидания, дорогая Беата. Остальное узнаешь из
письма к Капитону. Лёвена. 18-й год от Р.Х. XVIII.




XX. Английские университеты

Светлейшему барону Гульельмо Монтиуо Эразму Ротеродамскому, С.Д.

О Меценат, я уже давно радуюсь за Англию,
которая может похвастаться выдающимися мужами,
отличающимися честностью и ученостью. Теперь я
начинаю завидовать ей, которая так преуспевает во всех
науках, что во всех регионах вызывает восхищение и
почти затмевает тьму. 5
Хотя эта похвала не нова для вашего острова,
в которой утверждается, что когда-то в ней учились выдающиеся мужи.
Это или ваша академия, которая по древности и знатности
соревнуется с самыми древними и знаменитыми.
Посвящается
Ричарду, епископу Уинтонскому, который основал великолепнейшую 10
коллегию на собственные средства
для обучения хорошим наукам. Тем не менее, я восхищаюсь выдающимся и
героическим духом Томаса Эборакского,
чья учёность прославила Оксфордскую школу не только
во всём многообразии языков и наук, но и в 15
образе жизни, который соответствует лучшим исследованиям.

Кантбриджская академия уже превзошла всех
цветёт украшением, председательствует Иоанн, епископ Роффенский,
который ни в чём не уступает председателю.

 Кроме того, главная часть этой похвалы должна быть адресована царственному сердцу, 20
словно источнику этих советов.  Поскольку столь
великий мир царит в королевствах и у королей и, как можно
предположить, будет вечным. Pelluntur nocentes, vigent bonae leges,
evehuntur optimae literae. Rex ipse hisce rebus
omnibus non solum auctor est ac dux, verum etiam 25
exemplum, primus ipse praestans quod praescribit.
Nulli mortalium magis ex animo bene volo quam tibi;
и всё же я не могу не завидовать твоему возвышенному положению,
тому, что ты наслаждаешься благами, которыми когда-то делился со мной,
и невзгодами, которые я претерпевал вместе с тобой. Что ещё серьёзнее, 30
пока ты так счастлив, мне приходится сталкиваться с ужасными
 людьми, которые не люди, а предвестники.
в котором я, любитель экспериментировать с красноречием,
не стыжусь ни как христианин, ни как гомеровский Паллас,
уже поднявший руку, чтобы взъерошить волосы, 35
возвращаюсь. Всего хорошего.

 Антверпен, 19-й год от Р.Х. 1 мая.




 XXI. ВЗРЫВ В БАЗЕЛЬЕ

ЭРАЗМ РОТЕРОДАМ НИКОЛАУ ВАРИО МАРВИЛЛАНО С.

 Многое, что ежедневно происходит с нами в нашей Африке,
дорогой Николау, кажется нам новым, но некоторые из этих
событий настолько обычны, что я не могу ни с благодарностью
читать о них, ни писать о них. Прими то, что произошло недавно. В двенадцатый день октября, призванный небесной милостью, я удалился в сад, который Иоанн Фробениус, торговец мой, сделал достаточно просторным и красивым.
Ибо там я привык проводить несколько часов после полудня, чтобы вздремнуть или отдохнуть от трудов, если когда-нибудь захочется подышать свежим воздухом. После 10
Я спустился с холма и начал читать что-то из Златоуста,
когда в окна ударила молния, но безмолвно и
тихо. Сначала я подумал, что это ошибка зрения.
Когда он снова и снова извергал огонь, я в страхе и 15
тревоге смотрел на небо, ожидая, что сгустившиеся тучи
вызовут дождь и бурю. Там, где я не вижу
опасности, я возвращаюсь к книге. Вскоре я слышу
звук, но он становится тише. Поэты рассказывают, что
Юпитер играет, когда ему весело; но это совсем другое 20
род молний, который разрывает гигантов на части и
Салмонею и Иксиона низвергает в Тартар. Пол
ослепляет ещё сильнее, и я слышу ужасный грохот,
похожий на треск, который обычно слышен, когда молния
с силой ударяет во что-то твёрдое. 25

Ибо, когда я жил во Флоренции в то время, когда Юлий
Понтифик, грозный Юпитер, сотрясал и метал молнии в сторону
Бононии, большую часть дня, и яростно сотрясал и метал молнии, и великая сила
разрушала. Когда раздался ужасный грохот, ужас 30
Я сдался и вернулся к остальным. «Или я потерпел неудачу»
я говорю: «Дух, или после этого крика ты услышишь
что-нибудь не слишком радостное». И вот, не прошло много времени,
как пришёл хирург и сообщил, что в общине девственниц
три умершие; одна из них была немедленно оживлена, другая 35
умерла вскоре после этого, а третья была так поражена,
что отказалась от надежды на жизнь.

Итак, я услышал подобный звук и увидел, что это
лицо небес. Слева была безмятежность, справа
я увидел новый вид облаков, словно поднимающихся с земли 40
ввысь, цвета пепла.
Чья-то тень, словно согнувшись, отбрасывала себя на землю. Вы сказали,
что это была туча, плывущая по морю.
 Чем внимательнее я смотрел, тем меньше она походила на облако.
Пока я в изумлении взираю на это зрелище, ко мне подбегает один из слуг, 45
которого я оставил дома, и, задыхаясь, говорит,
чтобы я немедленно вернулся домой; город охвачен
беспорядком. Ибо таков обычай этой республики:
если случится пожар, все вооружаются и бегут к
вратам и стенам. И не достаточно 50
оружия, чтобы противостоять ему; ведь железо усиливает ярость
душам, особенно там, где нет опасности. Сад, в котором я учился, был огорожен стеной. Я вернулся домой, вооружившись множеством отмычек. Спустя какое-то время мы узнали, что там было. 55

За несколько дней до этого в одной из башен, которые
защищали стены от интервалов, были обнаружены
сосуды с порохом для бомбард. И когда магистрат
приказал поместить их в верхнюю комнату башни, я не знаю,
кто-то из-за халатности поместил их в главную башню. Если бы
порох был наверху, он бы разрушил крышу, но остальные
остались бы невредимыми. Ac miro casu per rimas
Молния ударила в эти смотровые башни, рассыпав порох,
и вскоре все сосуды охватил пожар. Сначала
огонь попытался взмыть ввысь, но не смог. Об этом свидетельствуют
те, кто видел, как башня то поднималась, то опускалась. Там, где огонь
почувствовал, что масса стала тяжелее, чем раньше,
и не могла больше держаться на плаву, он
разделил всю башню на 70
частей, но с такой точностью, что можно было
видеть, как она разваливается на части,
и разлетелась по воздуху. Сам порошок,
поднявшись вверх,
Он поднялся на высокую башню, которая, охваченная пламенем,
казалась окутанной облаками пепла. Мы видели, как обломки башни,
подобно птицам, летали по воздуху; некоторые
падали на расстоянии двухсот шагов, где было свободное
пространство для полёта; другие разрушали дома
на большом расстоянии.

Неподалёку от башни магистрат распорядился возвести несколько
пристроек. Они были построены на одной стороне. 80
Однако шум был таким сильным и внезапным, что
те, кто находился поблизости, думали, что мир рушится
и погружается в хаос. И это не казалось смешным, когда
люди говорят: «Что, если небо рухнет?» На полях
Они были повержены в руины, многие из них были изувечены или обездвижены, 85
чтобы предстать перед нами в жалком виде:
 из них двенадцать были убиты, а четырнадцать
измучены. Есть те, кто считает, что это знамение
что-то предвещает в будущем; я же не вижу в этом ничего, кроме
недоумения тех, кто не предвидел столь редкого случая. И
неудивительно, что мельчайший порошок разрушает каменное здание:
даже если бы башню окружали двести
пеших солдат, внезапный и яростный огонь
Разрушив все препятствия, он вырвался на свободу. 95
Что же тогда ветер? И всё же, заключённый в земную
пустоту, Борей сотрясает горы, приводит землю
в движение и иногда воздвигает обширные поля в холмы?

 Кто изобрёл этот род машин? Древние приписывали богам искусства, 100
приспособленные для человеческой жизни,
например, медицину — Аполлону, земледелие — Церере,
виноделие — Бахусу, искусство воровства — Меркурию.
Я не считаю, что кто-либо должен восхвалять это изобретение, кроме
изобретателя, и не менее злодея 105
cacodaemoni. Si quid tale comminisci potuisset Salmoneus
ille, potuisset vel ipsi Iovi medium unguem
ostendere. Et tamen hic nunc Christianorum atque
adeo puerorum lusus est. In tantum apud nos decrescit
humanitas, accrescit immanitas. 110

Когда-то барабанный бой и треск костей
приводили людей в ярость. Ведь этот звук
обладает удивительной силой, способной
воздействовать на умы. И наши барабаны
звучат ещё ужаснее, то в анапестах, то в
пиррихиях. И теперь они трубят 115
Мы, христиане, пользуемся войной, как будто она недостаточно сильна, чтобы ею
пользоваться, но должна ею пользоваться. Что же я сказал о войне?
 Мы пользуемся свадьбами, мы пользуемся праздничными днями, мы пользуемся храмами. На этот неистовый звук сбегаются девы,
выходит замужняя пара, украшается праздник,
который в этот день особенно радостен, если
весь день народ бродит по городу, как во время
Корибантийских празднеств.
Но я считаю, что у преисподних
праздничные дни отмечаются не иначе, как другим
орнаментом, если там вообще кто-то есть. Платон
полагает, что в большом городе музыка должна быть в почете, 125
что бы ты сказал, если бы услышал эту музыку среди
христиан? Уже это музыкальное направление, которое одновременно и
плавное, и пульсирующее, в торжественных храмах, кому-то
не нравится, разве что военная труба намного лучше. И этого
недостаточно; жертвоприношение заглушает звук, 130
и другим правителям Германии больше нравятся другие.
Adeo nostris ingeniis nihil est dulce quod non sapiat
bellum. Sed desino iocari. Bene vale. Datum Basileae
sexto Calendas Octobris. Anno M.D.XXVI.




XXII. АРХИЕПИСКОП УОРХЭМ. Я

Теперь мы видим, что из тех, кто в богословских спорах
Они упражнялись в спорах, в которых многие преуспели,
в опровержении доводов, в которых преуспели немногие. Здесь мне помогает достойный памяти всех веков человек, Вильгельм Варамус, 5
архиепископ Кентерберийский, первосвященник всей Англии,
не только по титулу, но и по сути теолог. Ибо он был
доктором права в обеих юрисдикциях, с успехом
участвовал в некоторых посольствах и был
пожалован Генриху, королю по имени
Седьмой, верховному правителю, и стал его
любимцем. Он был возведён на кафедру
Кентской церкви, которая была первой на этом острове
достоинство. К этому тяжкому бремени добавляется
ещё более тяжкое. Канцлер вынужден взять на себя обязанности,
которые у англичан являются королевскими, и 15
 в знак этой чести, когда он выходит на публику,
ему надевают королевскую корону и вручают королевский скипетр. Ибо
он подобен глазу, руке и правой ноге короля, а также верховному судье
всего Британского королевства. Он управлял этой провинцией
в течение многих лет с такой ловкостью, что можно было бы сказать, что
она была создана для него, и ни о чём другом он не заботился. Но то же самое
относилось и к религии, и к церковным делам
функции были настолько бдительными и внимательными, что ты мог сказать, что его ничто не отвлекало. Sufficiebat illi tempus
ad religiose persoluendum sollemne precum pensum, 25
ad sacrificandum fere cotidie, ad audiendum praeterea
duo aut tria sacra, ad cognoscendas causas, ad excipiendas
legationes, ad consulendum regi si quid in aula
gravius exstitisset, ad visendas ecclesias sicubi natum
esset aliquid quod moderatorem postularet, ad excipiendos 30
convivas saepe ducentos: denique lectioni suum
dabatur otium.

Для стольких забот хватало одного человека и его ума, и его тела
время, в течение которого он не уделял внимания охоте,
пище, пустым разговорам, роскоши или 35
удовольствиям. Вместо всего этого он либо читал, либо беседовал с
ученым мужем. Хотя время от времени он принимал епископов, военачальников и
графов, трапеза всегда заканчивалась в течение часа. В великолепном убранстве, 40
которое требовала его должность, он не мог не восхищаться
тем, что сам не притрагивался к деликатесам. Он редко пил вино,
и к тому времени, когда ему исполнилось семьдесят, он уже почти не пил.
cervisiam, которую они называют «бирия», и саму
бирию. Однако, несмотря на то, что она
содержит минимум пищи, 45
веселье и радость от общения
делают трапезу приятной. Видели бы вы,
как она веселит сытых и голодных. Он полностью воздерживался от еды, а если его приглашали друзья или родственники, среди которых были и мы, то он ел, но так, чтобы почти ничего не брать в рот. Если же его не приглашали, то он либо молился, либо читал. И он сам отказывался от мяса.
mire gratis, sed citra morsum atque ineptiam, ita
liberioribus iocis amicorum delectabatur. От наглости 55
и бесцеремонности он воздерживался не меньше, чем от
анги. Так этот выдающийся муж делал свои дни
безмерно долгими, в то время как многие жалуются на их краткость.
И всё же те, кто стремится к серьёзным делам,
лишают себя досуга, тратят добрую часть дня, а иногда и 60
ночей на необязательные дела.

И всё же, возвращаясь к тому, по чьей милости я произнёс эту
проповедь, скажу, что по обычаям того времени
ему было необходимо, помимо семьи, которую он должен был содержать,
Многочисленнейшие, королевские палаты, дела всего королевства 65
и даже профаны должны были работать; и нравы там
сегодня таковы, что высшие правители должны быть
смелыми: тем не менее
что в этом роде занятий было уменьшено,
то он в изобилии размышлял о двойной бдительности,
отчасти опасаясь, как бы кто-нибудь
бесполезный не попал под опеку Доминика,
отчасти поощряя своей щедростью многих
к изучению литературы,
которых он надеялся уберечь от дурного. В них
была такая щедрость, что умирающий не оставлял после себя
ни гроша, но не оставлял и чужого имущества;
tametsi non deerat unde id dissolvi posset. Haec 75
nequaquam loquor ad gratiam. Amavi vivum nec
minus amo mortuum; quod enim in illo amabam
non periit. Si supputem quicquid ille dare mihi
paratus erat, immensa fuit eius in me liberalitas; si
ad calculum vocemus quod accepi, sane modicum est. 80
Единственным способом, которым он
привлек меня к священству, было не то, что он
дал мне его, а то, что он постоянно
настаивал на том, чтобы я был пастырем,
которого требовала овца, но я, не зная языка,
не мог пасти её. Когда он обратил это в
Я почувствовал, что мне тяжело принимать эти деньги, 85
потому что они были собраны у народа, которому я ничего не сделал.
Так меня утешил один мудрый человек: «Что ты делаешь, если проповедуешь одному сельскому народу?»
Ныне в твоих книгах все пастыри-наставники
обретают покой; и кажется недостойным, если к тебе вскоре
вернётся церковная стезя? Я принимаю это беспокойство на себя.
 Позабочусь о том, чтобы он не покинул церковь. И он
сделал это; ибо я отказался от священства
(он был отстранён от выборов, так как был занят другими делами)
Он поставил другого юношу, сведущего в богословии, с безупречной репутацией и чистыми помыслами.

Достопочтеннейшего господина Иоанна Фишера, епископа Роффенского, который, наряду со всеми остальными обязанностями, достойными прелата, в первую очередь стремился учить народ истинному епископскому служению, так что его любили и уважали.
как если бы он был митрополитом, а я — его викарием.
 Это свидетельство покойному патрону
позволяет усомниться в лести. И он не нуждается в моих
похвалах, и я не жду от него никаких наград за лесть. Но я вспомнил об этом, чтобы 105
Я приведу пример, который может показаться античным, но в наше время антиквары могут легко посчитать, что это повредит их работе, если у них не будет свободного времени для различных неотложных дел. Тогда каким образом они смогут сделать свои дни длиннее, чтобы времени, сил и здоровья хватало на различные заботы?




XXIII. Архиепископ Уорхэмский. II

DESIDERIUS ERASMUS ROTERODAMUS PIO LECTORI S.D.

Когда это издание было украшено несравненным героем
Вильгельмом Варамом, архиепископом Кентерберийским
и примасом всей Англии, он покинул земную обитель и
переселился в небесное пристанище: муж, превосходящий
всех добродетелью и
ornamentorum genere concinnatus, sive spectes in 5
tanto rerum fastigio comitatem etiam infimis obviam,
sive in tanta rerum affluentia spontaneam victus
sobrietatem, sive in tantis negotiorum undis perpetuam
animi tranquillitatem (id quod divinae cuiusdam
mentis esse videtur), sive sincerum erga pietatem et 10
religionem affectum, quam semper summo studio,
nullo supercilio, tum docuit tum praestitit. Никто
не видел, чтобы он что-то предпринимал. Но кто бы не
простил такого человека, если бы он, занимаясь делами,
externis delassatum iocis aut lusibus relaxasset? В 15
illi pro venatu, pro aucupio, pro alea, pro chartis, pro
morionibus proque ceteris avocamentis vulgaribus erat
aut frugifera lectio aut cum erudito viro colloquium.
Iam vero benignitatem cum in omnes tum praecipue
in studiosos quid referam? Что касается меня, то я ничего не скажу, 20
потому что я не так уж много получил от него, и это скорее
навязано, чем дано: разве что в числе принятых
он что-то приобрёл; но он часто приобретал
общность всех счастливых. Но в других
если бы не его щедрая натура и не тот голос, 25
который он издал незадолго до смерти. Когда
его слуги сообщили, что в сокровищнице едва ли
тридцать золотых монет, он с радостью сказал: «Хорошо, что они у него есть.
 Так он всегда поступал в своих завещаниях. Скоро он отправится в путь». О, достойный епископ, о, разум! 30
При таком богатстве он не жалел ничего. Стол
был великолепен и по обычаю страны, и по достоинству стольких прелатов,
но он с большей охотой наслаждался простыми яствами,
и это было для него в радость. Обед
Он был настолько бережлив, что почти ничего не ел. Вино он редко пробовал, но пил, довольствуясь самым слабым
пивом, которое они называют брагой.
 Такая же бережливость в хозяйстве. Он никогда не пользовался
голыми руками, разве что для того, чтобы исследовать божественное.
Caroli Caesaris et Regis Angliae conventum, qui fuit 40
ante annos, ni fallor, undecim Calecii, edicto Cardinalis
Eboracensis non episcopi tantum sed et inferioris
gradus homines cogerentur magnis impendiis ornare
sese byssinis ac damascenis, solus omnium ille contempto
не изменит своего поклонения. 45
Что может быть нерушимее его сердца? Ныне блаженная
 душа, как свет славной Церкви, так и звезда
небесного Иерусалима. Frequenter
apud suos hanc vocem solebat emittere: 'Utinam
mihi contingat priusquam hinc emigrem, semel videre 50
complectique meum Erasmum. Nunquam sinam illum
a me divelli.' Votum erat mutuum, sed neutri contigit
quod optavit. Да будет на то милость Христова,
чтобы мы вкратце завершили друг друга там, где
nulla est futura distractio, neque quisquam erit, qui 55
vel illum mihi vel me illi invideat.

Bene vale, quisquis es, qui haec legis.

Friburgi Brisgoiae Anno M.D.XXXIII.




XXIV. КНИГИ ВИТРАРИЯ И КОЛЕТА


ЭРАЗМ РОТЕРОДАМ ИОДОКО ИОНА ЭРФОРДСКИЙ С.Д.

 Коль скоро ты так настойчиво просишь, достопочтенный муж, чтобы я описал тебе жизнь Иоанна
 Колети вкратце, я с удовольствием это сделаю, ибо подозреваю, что ты ищешь какой-нибудь выдающийся пример благочестия, чтобы соответствовать своему призванию. Equidem, mi Iona carissime, 5
ut fatear me cum multis habuisse consuetudinem
quorum integritas mihi valde probaretur, tamen nullum
adhuc vidi in cuius moribus nescio quid adhuc Christianae
puritatis non desiderarem, quoties ad horum
duorum sinceritatem conferrem aliquem; quorum alterum 10
mihi nosse contigit apud oppidum Artesiae, quod
vulgo dicitur sancti Audomari, cum huc me pestis, hac
sane in parte mihi felix, Lutetia propulisset; alterum
in Britannia, quo me Montioii mei caritas pertraxerat.
Ты получишь прибыль, о которой я знаю, что ты жаждешь; за одного я дам двоих.

Приор, названный Иоанном Витрарием, из ордена францисканцев,
вступил в этот род жизни в юном возрасте;
по моему мнению, он не заслуживает осуждения, разве что
из-за того, что из-за своего положения в обществе он не мог 20
проявить себя должным образом. Ему было ровно сорок четыре года, когда я начал
считать его человеком, и он сразу же стал
воспитывать меня, как человека, во многом
отличающегося от него. Он пользовался
огромным авторитетом у лучших из лучших, был
очень любим многими знатными людьми, обладал
крепким и изящным телом, был счастлив от
природы и обладал таким превосходным умом, что
не было ничего более человеческого, чем он.
Мальчик пил шотландское вино, которое не портилось,
и некоторые, как вы знаете, говорили о нём, пусть и грубыми
словами, но оно не портилось. А когда он попробовал
Амвросия, Киприана, Иеронима, 30
то удивился, что оно не испортилось. Ничей ум не вызывал большего восхищения в священных писаниях, чем ум Оригена. Когда я удивлялся, что человек, исповедующий ересь, наслаждается его трудами, он с поразительной живостью отвечал: «Этого не могло быть, если бы Святой Дух не обитал в этом сердце, откуда 35
вышли столь мудрые книги, написанные с таким пылом».

Quanquam autem illud vitae institutum, in quod
per inscitiam aetatis fuerat vel delapsus vel pertractus,
nequaquam probabat, subinde dictitans apud me
fatuorum esse vitam potius quam religiosorum ad nolae 40
signum dormire, expergisci, redormiscere, loqui, tacere,
ire, redire, cibum capere, desinere pastu, denique nihil
non facere ad praescriptum humanum potius quam ad
Правило Христа: нет ничего более нечестивого, чем равенство между столь неравными
людьми, особенно потому, что там, наверху, 45
небесная мудрость и лучшие творения, радости
и в человеческом обличье, и в человеческом теле:
тем не менее, он никогда никому не был причиной
изменений в жизни, и сам никогда не подвергался
подобным изменениям, будучи готовым
перенести всё, лишь бы не стать угрозой для кого-либо из смертных, 50
следуя примеру Павла.
Однако не было ничего столь нечестивого в том, что он стремился к сохранению мира,
не проявляя при этом должной рвения.

Он издал божественные книги, особенно послания Павла,
чтобы никто не мог лучше владеть своими ногтями и пальцами, 55
чем он своими посланиями Павла.
parte, ille mox totam epistolam absque ullo lapsu
fuisset prosecutus. Ambrosii pleraque tenebat memoriter.
Vixque credibile est quantum item ex aliis orthodoxis
veteribus memoria complecteretur. Praestitit hoc illi 60
partim memoria natura felix, partim assidua meditatio.

Когда я спросил его в дружеской беседе, как он
готовится к предстоящему испытанию, он ответил, что
обычно берет в руки Евангелие от Павла и так долго
его читает, что чувствует, как у него теплеет на сердце.
Он продолжал читать, вознося хвалу Богу.
молился, пока не пришло время начинать.
Он почти не разделял свои молитвы; то, что делает большинство, он делает так, как будто не может делать иначе; отсюда и то, что он часто делает самые холодные различия. Хотя все эти различия добавляют холодности к молитве и придают ей искусственность, они укрепляют веру говорящего. И здесь
непрерывным потоком речи он соединял священное
послание с чтением Евангелия, чтобы слушатель
вернулся домой более образованным и вдохновлённым на изучение благочестия. 75
Он не стеснялся ни жестикуляции, ни громких возгласов
tumultuabatur, sed totus apud se sic promebat verba,
ut sentires ex ardenti ac simplici sed sobrio pectore
proficisci: nec usquam immorabatur ad taedium usque,
neque iactabat sese variis citationibus nominum, quemadmodum 80
nunc e Scoto, Thoma, Durando, nunc ex iuris
utriusque libris, nunc e philosophis, nunc e poetis
centones frigidos consarcinant, quo populo nihil nescire
videantur. Весь его рассказ был полон Священного Писания, и он не мог ничего добавить. Он любил 85
то, о чём говорил.

Никогда не рассказывал о семи днях подряд,
когда бы ему ни давало сил изобилие учёного красноречия, он всегда говорил о
Христе. Вся его жизнь была ничем иным, как священной беседой. Он был не только красноречив, но и весел на пиру, но так, что никогда не позволял себе ни излишеств, ни невоздержанности. Он вёл учёную беседу,
и в ней было много священного и благочестивого. Таковы были
разговоры, если кто-то его навещал, или если он кого-то видел, 95
или если он куда-то направлялся, и у него были могущественные друзья,
которые иногда давали ему мула или лошадь.
где было удобнее беседовать; там он бродил
в приподнятом настроении, которое не могли
оценить никакие драгоценности. Он никого не отпускал от себя с грустью, 100
но и никого не отпускал с большей радостью и любовью к благочестию.

Nihil erat in quo sentire posses illum ulli suo commodo
servire; non ventri, non ambitioni, non avaritiae,
non voluptati, non odio, non livori, non ullis malis affectibus 105
erat obnoxius. Quicquid acciderat, agebat gratias
Deo: nec aliud erat gaudium quam si quos inflammasset
ad studium Evangelicae pietatis. Nec irritus fuit
его стремление. Он сотворил множество мужчин и женщин
для служения Христу, которые, в отличие от 110
христианского большинства, были обречены на смерть. Ибо, когда
его ученики с величайшим рвением духа умирали и
подлинно пели лебединую песнь перед смертью, они обещали
посвятить себя священному божеству.
когда остальные, завершив церемонию и присоединившись к торжественным процессиям, 115
уверовали в искренность этих заверений и с облегчением
выдохнули. Свидетелем этого является выдающийся врач из его
города Гисберт и преданный служитель истинной веры, который
Многим из тех, кто умер в обеих школах, он помог.

 Кое-кого из своего стада он привёл к своим товарищам, но 120
немногих (подобно тому, как Христос не мог совершить много добрых дел среди своих) — ведь им больше по душе те, кто
приносит в кухню больше всего своего учения,
чем те, кто посвящает Христу много душ.
Но поскольку душа, отвращающаяся от всех пороков, 125
была чистейшей и истинным храмом, названным Христом, то
она была в наибольшей степени далека от похоти, настолько, что запах
такого рода вещей вызывал у нее отвращение, и она могла
переносить только непристойные речи.
В пороках толпы он никогда не предавался отвратительному разгулу и не
выносил ничего из тайных признаний, но так 130
подчёркивал образ честности, что каждый оставался
молчаливым. В даваемых советах — удивительная
осторожность, удивительная честность, удивительная
ловкость. Тайные исповеди он выслушивал неохотно, но, тем не менее, и в этом он служил милосердию: он ненавидел тревожные и повторяющиеся 135
исповеди.

Он уделял мало внимания суевериям и церемониям,
питался чем угодно, но умеренно, и с благодарностью.  Он ничем не отличался от других.  Он любил
никогда не отказывался от прогулок на свежем воздухе, 140
если чувствовал, что его здоровье ухудшается. Однажды,
например, когда он размышлял о молитве, которую утром
совершал вместе со своим товарищем, и чувствовал, что желудок
бунтует из-за того, что он не поел вовремя, он вошёл в
ближайший дом, ничего не съел и продолжил молиться. 145 Там, когда его товарищ по несчастью решил, что все
должно быть повторено с самого начала, что он принял пищу, не
произнеся молитв в первый час, тот яростно отрицал, что
что-либо было допущено, и что Бог не получил никакой выгоды.
«Прежде мы молились вяло и уныло; теперь же 150
с воодушевлением будем возносить ему духовные гимны; и
он будет доволен такими жертвами, которые приносятся
весёлым жертвователем».

Когда я в то время гостил у Антония, аббата 155
Бергиса в Бертиникуме, то не раньше полудня
он бы поел, но мой желудок не вынес бы такой
обильной трапезы (это было в 160-м году),
особенно когда я был весь в занятиях, и я обычно
перед едой выпивал немного тёплого вина, чтобы
продержаться до обеда.
«Если бы я мог, — сказал он своему товарищу, — я бы не стал
грешить и оставил бы эти священные занятия ради чаши,
чтобы не причинять вреда своему телу».

Cum Alexander Pontifex ex uno Iubilaeo fecisset 165
duos, quo quaestus esset uberior, eiusque dispensationem
Episcopus Tornacensis praesente pecunia suo
periculo redemisset, summo studio adnitebantur commissarii,
ne sortem perderet Episcopus, immo ut lucrum
non poenitendum accederet. Hic in primis ad fabulae 170
«Партесами» назывались те, кто был в почете у народа. Наш разум, размышляя о том, что
предлагал понтифик, не отвергал, но и не принимал. Ceterum illud
improbabat, quod tenues fraudarentur solito subsidio: 175
осуждал глупую доверчивость тех, кто считал себя свободным от грехов, если клал монету в ящик.

Таким образом, комиссары получили сто флоринов на
строительство храма (поскольку он тогда возводился в его
монастыре), чтобы, если он не захочет пожертвовать папские средства, 180
saltem ea taceret quae officerent. Ibi vir velut afflatu
sacro percitus, 'Abite' inquit, 'hinc, Simoniaci, cum
vestra pecunia. An eum me putatis qui ob pecuniam
sim suppressurus Evangelicam veritatem? Ea si vestro
quaestui obstat, mihi maior esse debet cura animarum 185
как и ваши стипендиаты.
Евангелические люди плохо осознают, что
кроме ожидания, на них наложено отлучение;
которое, однако, было снято одним гражданином
прежде, чем стало известно многим. 190

Он не испытывал ни малейшего страха перед ними, с величайшим душевным спокойствием
наставлял народ и приносил жертвы Христу: и
не испытывал никакого страха перед такими анафемами,
которые он произносил во имя Христа. Вскоре он был вызван
к епископу Моринскому. Он явился к своему епископу, 195
придя с одним товарищем, не заботясь о себе:
но тем не менее я знаю, что граждане размещают конные отряды
на пути следования, чтобы никто не был схвачен по дороге
и не подвергся пыткам. Разве священная
жажда золота не смеет? Епископ возражает против некоторых статей, которые
Его окружили воины, и он с большим воодушевлением ответил
и удовлетворил епископа. Через некоторое время после того, как он был вызван,
ему предъявили множество обвинений: когда он отвечал на них,
он спросил, почему обвинители не явились, чтобы обвинить его
в чём-либо: он уже дважды приходил с почестями, 205
благодаря тому, что был епископом, но не придёт в третий раз,
если его вызовут таким же образом: у него есть дела поважнее. Таким образом, он был отпущен на свободу либо потому, что
не желал причинять вред, либо потому, что опасались народного волнения,
в котором его добродетель была для всех наилучшей 210
наихудший из всех: даже если бы он ничего не скрывал.

 Я спрошу тебя, и ты знаешь, каков был конец этого человека. Он не только досаждал судьям, но и некоторым своим братьям, не потому, что они не защищали его жизнь, а потому, что она была лучше, чем та, что была нужна им самим. Весь 215
день он посвящал выгоде для душ, а остальное время
уделял обучению кулинарии или возведению стен,
воспитанию одаренных подростков, которые были старше,
чем он хотел бы: даже если бы он не пренебрегал этим
ни в коем случае, он бы сказал, если бы это было
необходимо для удовлетворения потребностей, но не 220
как и многие другие, заботился об этом. Иммо даже
отдалённо напоминал Тинна: он был приближённым и
следовал обычаям приближённых, имея жену, которая
была из знатного рода и матерью нескольких детей. И когда он, после всех искушений, 225
примирил жену с мужем, ничего не предприняв, и
жестокий муж не склонился ни перед роднёй, ни перед
общим чувством детей, ни перед своей совестью,
оставил человека в отчаянии. Вскоре после этого он
послал ему петуха или свинью. Иоанн же (ибо тогда 230
Guardianum agebat) mandarat ianitori ne quid reciperet
nisi se vocato. Cum adesset munus, vocatus est:
ibi famulis qui deferebant heri nomine, 'Referte' inquit
'onus vestrum unde attulistis: nos non recipimus
munera diaboli.' 235

Итак, хотя они и не знали, что его жизнь и учение
были блестящим образцом евангельской добродетели,
тем не менее, поскольку он не отказывался от мирских благ,
ему было поручено передать бразды правления Хранителю,
который не сделал ничего, что не входило бы в его обязанности.
Кого я знал, того, кого встретил в другом месте, я не могу назвать человеком,
отличающимся от других; в целом он показался мне таким,
что никто из благоразумных не стал бы доверять ему свою жизнь:
либо его поместили туда, откуда он хотел уйти, либо он сам
поместил себя туда.И он был более пригоден для этого дела. Но когда из его 245
приспешников один за другим
выросли двое, которые были подобны ему
духом и стремились к изучению христианской
благочестивости, а не к увеличению грехов,
они отправили этого человека
 в монастырь девственниц. Там,
где это было возможно, он учил, утешал, наставлял, 250
и счастливо провёл свой день, оставив после себя несколько книг,
которые он почерпнул из священных источников в Галлии; и я не сомневаюсь,
что они были такими же, какими были жизнь и речь этого человека. И всё же я слышу,
как некоторые осуждают его, считая, что
Если народ услышит что-то, кроме нелепых басен историков, 255
то это будет огромной опасностью. До сих пор в сердцах многих
живут отблески его учения. Так что он был в презрении
у своих, этот удивительный человек, который, если бы стал
товарищем апостола Павла, без сомнения, был бы выше
Варнавы или Тимофея. 260

Ты держишь в руках драгоценное наше Витрарийское зеркало, неизвестное
миру, знаменитое и блистательное в Царстве Христовом. Теперь
Прими в дар подобное этому. Одно я приложил к другому, и оба они
желают увидеть друг друга
Он был в восторге, и благодаря этому Витрарий отправился в Англию. 265
Колет рассказывал мне, что у него был некий
Младший, чей разговор был мудрым и приятным,
и он был в восторге от него, но к нему привели
другого стоика из того же ордена, который, увидев,
что он недостойно ведёт христианскую беседу, прервал её. 270
И, возможно, Колетус заслуживает большей похвалы за то, что ни снисходительность судьбы, ни стремительность природы,
долгое время увлекавшие его в сторону, не смогли отвратить его от стремления к евангельской жизни. Ведь он родился в знатной и богатой семье
родителям, и Лондону тоже. Ибо отец дважды занимал высшую должность в своём городе, которую они
называют Майоритиатой. Мать, которая до сих пор жива,
женщина выдающейся добродетели, родила своему мужу одиннадцать сыновей
и столько же дочерей. Из всех них по своей природе
величайшим был Колет, и, следовательно, он был единственным наследником 280
согласно британским законам, даже если бы они сохранились:
но из всех них он был единственным, кто остался в живых, когда я начал его
знать. К этим благам судьбы добавилось
элегантное и благородное тело.

Подросток, изучающий всё, что касается схоластики 285
философии, усердно изучал и получил звание,
которое позволяет заниматься семью свободными искусствами.
Из них ни в одном он не был так искусен и удачлив,
как в книгах Цицерона, Платона и Плотина, 290
которые он поглощал без устали, не оставляя ни одной
части математики нетронутой. После того, как он, жадный до наживы,
торговец, прибыл в Галлию, а затем в Италию,
там он полностью посвятил себя священным книгам, но
прежде, с большим усердием, путешествовал по всем литературным школам.
Дионисий, Ориген, Киприан, Амвросий, Иероним. И все же он не читал Скота Эриугену и Фому Аквинского, а также других авторов. Он был сведущ в книгах по обоим видам права. Denique nullus 300
erat liber, historiam aut constitutiones continens
maiorum, quem ille non evolverat. Habet gens
Britannica qui hoc praestiterunt apud suos quod Dantes
ac Petrarcha apud Italos. Et horum evolvendis
scriptis linguam expolivit, iam tum se praeparans ad 305
praeconium sermonis Evangelici.

Вернувшись из Италии, он вскоре поселился в доме своих родителей
в Оксфорде. Там он публично и бесплатно читал все послания Павла. Я начал считать его человеком,
потому что в то же время, не знаю, кто, как бог, посетил меня; ему было тогда ровно тридцать лет, а мне на два или три месяца меньше. В теологической профессии не было
никого, кто бы не достиг или не превзошёл
какую-либо степень, но не было ни одного
доктора теологии или права, ни одного аббата или
другого высокопоставленного лица, кто бы 315
не слышал его, даже с дополнениями в кодексах,
или это было восхваление
Колет должен был обратиться к авторитету или к тем, кто
не постеснялся бы отличить старца от юноши, доктора от недоктора,
но, несмотря на то, что после этого был пожалован титул доктора,
который он принял скорее для того, чтобы наставлять их, чем для того, чтобы
претендовать на него.

От этих священных трудов король Генрих, по имени
седьмой, был отозван в Лондон и назначен деканом
при божественном Павле, чтобы возглавлять колледж,
который он так усердно укреплял. Однако достоинство его 325
имени у англичан первостепенное, хотя и есть другие,
более известные. Этот превосходный муж, как бы
призванный на службу, а не к должности, он восстановил пошатнувшуюся дисциплину в своей коллегии и, поскольку это было в новинку, учредил, чтобы в праздничные дни в его храме проводились богослужения, помимо 330 чрезвычайных богослужений, которые проводились то в королевском дворце, то в других местах. Однако в своём храме
он не приводил убедительных аргументов из Евангелия
или из апостольских посланий, но выдвигал один-единственный аргумент,
который в различных спорах доводился до конца: например, Евангелие от Матфея,
символ веры, молитву «Отче наш». И он имел
auditorium frequens, in quo plerosque primores suae
civitatis et aulae regiae.

Mensam Decani, quae antea sub hospitalitatis titulo 340
luxui servierat, contraxit ad frugalitatem. Nam cum
et ante annos aliquot in totum abstinuisset a cena,
caruit vespertinis convivis. Но когда он стал пировать по-настоящему,
то и тогда у него было их не так много, но
они были более скромными, хотя и 345
чистыми, и короткими, и говорили только о том, что
доставляло удовольствие только учёным и добрым. Когда трапеза была окончена,
один из юношей громко и отчётливо произнёс:
главу из посланий Павла или изречений Соломона.
 Из этого он часто извлекал удовольствие и использовал как повод для проповеди, спрашивая у эрудированных или даже у глупцов, что они думают о том или ином высказывании. И так он смягчал свою речь, что, хотя она и была благочестивой и серьёзной, в ней не было ни насмешки, ни презрения. В конце трапезы, когда все уже были сыты не от удовольствия, а по необходимости, он привёл другой аргумент и таким образом отпустил гостей, освежившихся душой и телом, чтобы они ушли довольными.
360

Он наслаждался беседами с друзьями, которые часто
продолжались всю ночь напролёт, но все его разговоры
были либо о книгах, либо о Христе. Если у кого-то не было времени на болтовню (и если кто-то не был в настроении
болтать), кто-нибудь из священных книг что-нибудь читал. Я никогда не был
в настроении для путешествий, но ничто не могло сравниться с этим
праздником. Я всегда был готов к путешествию и не говорил ни о чём, кроме
Христа. Я был нетерпелив ко всему грязному.
до такой степени, что не выносил ни грубого, ни варварского языка. Всё, что касалось домашнего хозяйства, всё, что касалось приготовления пищи, всё, что касалось одежды, всё, что касалось книг, должно было быть безупречным, он не заботился о великолепии. Не довольствовался он одними лишь шерстяными одеждами, когда
там священники и богословы носили пурпур. 375
Верхняя одежда всегда была простой и грубой; если
требовался плащ, он покрывался шкурами.

Все, что оставалось от священнических доходов, он отдавал своему
экономному слуге на домашние нужды: то, что было его имуществом
(А он был очень богат) и сам раздавал милостыню. После смерти отца, получив в наследство огромное состояние, он, чтобы не заразиться какой-нибудь болезнью, построил новую школу на кладбище Святого Павла, посвященную Иисусу Христу, и это было грандиозное дело. Adiecit aedes magnificas, in quibus agerent 385
duo ludi magistri, quibus amplum salarium designavit,
quo gratuito docerent, sed sic uti schola non capiat
nisi certum numerum. Eam distinxit in partes
quatuor. Primus ingressus habet ceu catechumenos.
Однако никто не допускается, кроме тех, кто уже умеет читать и писать. Вторая часть содержит то, чему обучает учитель. Третья часть содержит то, чему обучает наставник. Одна часть отличается от другой, как и то, чему обучают и чему учат по желанию. Supra cathedram praeceptoris
sedet puer Iesus singulari opere, docentis gestu, quem 400
totus grex adiens scholam ac relinquens hymno salutat.
Et imminet Patris facies dicentis 'Ipsum audite': nam
haec verba me auctore ascripsit. In postremo sacellum
est, in quo licet rem divinam facere. Tota schola
У него нет ни углов, ни отгороженных мест, так что это не столовая и не спальня. У каждого мальчика есть своё место на постепенно поднимающихся ступенях, в отдельных помещениях. В каждом классе по шестнадцать человек, и тот, кто занимает первое место в своём классе, сидит на возвышении, немного выше остальных.
Nec quosvis admittunt temere, sed delectus 405
fit indolis et ingeniorum.

Vidit illud vir perspicacissimus, in hoc esse praecipuam
reipublicae spem, si prima aetas bonis rationibus
institueretur. Ea res cum constet immensa pecunia,
Тем не менее, никто не был принят в это сообщество. Кто-то 410
вложил в эту структуру сто фунтов стерлингов
британской чеканки: где Колет, воспользовавшись этой милостью, не знаю,
каким правом, вложил эти деньги в священные одеяния храма. В своих трудах он противопоставляет
не священников, не епископов, не капитулы, как их называют,
не магнатов, а граждан,
в какой-то мере состоящих в браке, с безупречной репутацией.
Он утверждает, что в человеческих делах нет ничего достоверного,
но в них можно найти минимум порока.

И как никто не мог поверить в это, так и многие 420
дивились, что в монастырских садах картезианцев, которые
находятся недалеко от королевской резиденции, называемой Ришемон,
были возведены такие великолепные здания. Он хотел
приготовить себе место в этой своей старости, когда уже не мог
трудиться или был болен и вынужден был удалиться 425
от общества людей. Он хотел философствовать
с двумя или тремя своими лучшими друзьями, среди
которых я привык его считать; но смерть опередила его.
 Ибо, когда он за несколько лет до этого покрылся потом,
чума, которая особым образом поражает Британию, 430
и от неё же третья, но всё же выжившая;
но от остатков болезни развилась чахотка,
от которой она и умерла. Похоронен на южной стороне кладбища в своём скромном гробу, который он заказал за несколько лет до этого, с надписью «Иоанн Колова». 435

Я закончу, мой Иона, если вкратце расскажу
сначала о его природе, затем о парадоксальных взглядах,
а потом о проделках, в которых проявилась
человеческая наивность. Cuius minimam portionem
Он был обязан своей природе, ибо обладал непомерно гордым и нетерпимым ко всяким несправедливостям нравом, был склонен к праздности и сну, к шуткам и притворству сверх меры. Он сам рассказал мне об этом, и я не был избавлен от болезни скупости. Против
этого боролась философия, а также священные обряды, бдения, 445
посты и молитвы, чтобы очистить весь жизненный путь от скверны
этого века. Она обратила в благочестивое
использование то, что было расточено. Она боролась с
возвышенностью духа с помощью разума, так что даже
мальчик мог её упрекнуть.
Сон и роскошь, воздержание от пищи, 450
трезвость, непрестанные труды, учёба и святые
беседы — всё это он растратил впустую. И всё же, если бы у него выдалась
возможность повеселиться с друзьями, поговорить
с женщинами или вздремнуть на пиру,
он бы увидел какие-нибудь следы своей природы. И из-за этого он почти не общался с мирянами, 455
но особенно избегал застолий:
если же ему приходилось их посещать, то он приглашал меня или кого-то из своих,

чтобы я переводил на латынь их разговоры.
И в то же время он был склонен к одному-единственному роду занятий.
довольствовался скудной пищей, одним или двумя кувшинами вина, 460
которое, тем не менее, употреблял умеренно, но с удовольствием. Так, всегда
опасаясь за себя, он остерегался всех, кто мог
ему навредить; ведь он не упускал из виду
устремлённые на него взгляды. 465

Я никогда не видел более счастливого человека, и поэтому он наслаждался только подобными ему людьми. Но он не хотел расставаться с теми, кто готовил его к бессмертию в будущей жизни. Он ни о чём не размышлял, если только
Он развлекался рассказами о более приятных вещах. В мальчиках и девочках 470
его восхищала чистота и простота природы, к подражанию которым
призывает своих последователей Христос, обычно сравнивая их с ангелами.

Iam ut alteram exsolvam partem, opinionibus a
vulgo multum dissidebat, sed mira prudentia hac in 475
re sese attemperabat aliis, ne quos offenderet, aut ne
quid labis in famam contraheret; non ignarus quam
iniqua sint hominum iudicia, quamque prona in malum
credulitas, quantoque facilius sit maledicis linguis
contaminare famam hominis quam benedicis sarcire. 480
Между друзьями и докторами свободно обсуждалось всё, что
они хотели. Скотисты, которым людская молва приписывала остроумие,
считали себя скорее глупыми и легкомысленными, чем
изобретательными. В самом деле, спорить о чужих мнениях и словах,
то тут, то там, и разбирать всё по косточкам,
было бесплодно и безрассудно. Тем не менее, не знаю почему, Фома был более порочным, чем Скот. И когда я однажды похвалил его при нём, чтобы не обидеть, он сказал, что и священные писания, и 490
казалось, что древние авторы эволюционировали (подозрение, которое
вызвала у меня Золотая цепь), и
в их трудах было что-то трогательное, но
они скрывали это, становясь старше. Verum ubi rursus
in alio colloquio inculcarem eadem vehementius, 495
obtuitus est me, velut observans serione haec dicerem
necne; cum animadverteret me ex animo loqui,
tanquam afflatus spiritu quodam, 'Quid tu' inquit,
'mihi praedicas istum, qui nisi habuisset multum
arrogantiae, non tanta temeritate tantoque supercilio 500
definisset omnia? et nisi habuisset aliquid spiritus
мирские, не оскверняйте всю Христову доктрину своей мирской
философией. Я восхищаюсь рвением этого человека и
начинаю усерднее изучать его труды.
Что это за труд? Отчасти я утратил представление о нём.

Хотя никто не был более предан христианской вере, тем не менее
монастыри, которые теперь носят ложное название,
были ему безразличны; он либо ничего не давал им,
либо давал самое малое, и даже умирая, 510
ничего им не завещал: не потому, что у него не было завещания,
а потому, что люди его профессии не соответствовали ему.
Ибо сам он поклялся удалиться из этого мира,
как только найдёт истинно братское сообщество,
живущее по Евангелию. И поручил мне это дело, 515
отправившись в Италию, рассказав, что встретил там
нескольких монахов, истинно благоразумных и благочестивых. Ибо он не считал религию такой, какой её считает народ, несмотря на то, что в ней есть недостаток в чём-то. Он хвалил и германцев, у которых сохранились следы древней религии. Он говорил, что никогда не встречал более развращённых нравов, чем у супругов, потому что
Эти чувства, забота о детях и домашние дела
словно бы сдерживались какими-то преградами, чтобы
не распространяться на всё злодеяние. 525

Ни один смертный род не был столь ничтожен, как епископы
те, кто изображал волков вместо пастухов; и никто из них
не был проклят за то, что продавал себя народу с помощью священных обрядов, церемоний,
благословений и подношений, служа миру всем сердцем, то есть славе и 530
вопросу. У Дионисия и других древних богословов
были свои последователи, которым он не доверял настолько, чтобы
contenderet adversus decreta ecclesiastica, sed tamen
ut minus esset iniquus iis qui non probarent sic
passim in templis adorari imagines pictas, ligneas, 535
saxeas, aereas, aureas, argenteas: item iis qui dubitarent
an sacerdos insigniter ac palam improbus
conficeret aliquid sacramentali functione; haudquaquam
favens istorum errori, sed indignans iis qui vita
palam et undique contaminata praeberent causam 540
Подобного рода подозрения.

Коллегии, которые были учреждены в Англии с большим размахом,
должны были способствовать добрым намерениям, а не
Иное дело — праздные бездельники: они не только
не учились в публичных школах, но и не утруждали себя
изучением чего-либо, так как стремление к выгоде и
любопытство, порождающие все пороки, разрушают
искренность всех дисциплин.

Как яростно он отстаивал тайное исповедание, отрицая, что кто-либо может получить столько утешения и
доброго духа, так же яростно он осуждал тревогу и, наконец,
повторял, что это грех. Поскольку у англичан принято, чтобы священники
совершали богослужение почти каждый день, он, тем не менее,
был доволен тем, что жертвовал в дни Господни и праздники,
или, по крайней мере, в несколько дней вне этих праздников.
studiis, quibus se parabat ad contionandum, et ecclesiae 555
suae negotiorum distineretur; sive quod comperiret se
maiore cum affectu sacrificare, si id ex intervallo faceret.
Haudquaquam tamen improbabat institutum illorum,
quibus placeret quotidie adire mensam Dominicam.

Хотя он и был величайшим учёным, тем не менее он не одобрял эту тревожную и утомительную мудрость, которая, как и все остальные дисциплины, познаётся из чтения всех авторов, подобно тому, как все остальные дисциплины познаются из чтения всех авторов.
и люди, менее здоровые и менее пригодные для христианской 565
невинности, чистой и простой любви. Он приписывал это апостольским посланиям, но
так восхищался той удивительной властью Христа, что
как-то принижал писания апостолов.
Почти всё, что говорил Христос, было записано в 570 тетрадях, откуда и была взята эта книга. То, что священники, занятые повседневными делами, вынуждены были произносить столь длинные молитвы, как дома, так и в пути, вызывало у него сильное удивление; церковное же служение
575

Бесчисленны сегодня в публичных школах те, кто
многое не одобрял, о чем он иногда беседовал с друзьями;
у других он скрывался, чтобы не попасть в неловкое положение,
и чтобы ничего не вышло, кроме худшего, и чтобы оправдать свои ожидания. 580 Не было такой еретической книги,
которую бы он не отверг, говоря, что иногда
извлекает больше пользы из них, чем из этих книг,
которые так определяют всё, что часто используются
корифеям, никогда и самим себе. Необузданность в речах 585
не позволяла ему следовать предписаниям грамматиков,
которые, по его словам, служили для того, чтобы хорошо говорить,
и он не мог этого делать, не обращаясь к лучшим авторам; но
сам же он и наказывал себя за это. Ибо, будучи
одаренным от природы и эрудицией, он поражал слушателей 590
Несмотря на то, что он был искусен в ораторском искусстве, он, тем не менее,
увлекался тем, что обычно отмечают критики. И благодаря этому,
ни в коем случае, воздерживался от написания книг, и
лучше бы он этого не делал: ведь мысли этого человека
595

Теперь, когда Колет избавился от всех своих грехов,
прими во внимание бури, в которых он был. Он никогда
не ладил со своим епископом, о нравах которого
я ничего не скажу, он был суеверен и непобедим.
Scotista, et hoc nomine sibi semideus videbatur: quo 600
quidem ex genere cum aliquot noverim quos nolim
improbos appellare, nullum tamen adhuc vidi quem
mea quidem sententia possis vere pureque dicere
Christianum. Nec admodum gratus erat plerisque sui
Коллегии, которые были более привержены строгой дисциплине, 605
впоследствии стремились стать монахами, хотя
эта коллегия когда-то была монастырём, и в старых
хрониках её называют восточным монастырём.

Но когда ненависть престарелого епископа — а ему было не меньше восьмидесяти лет — стала
ещё более лютой, чем прежде, он, вместе с двумя другими епископами, столь же
серьёзными и не менее яростными, приступил к переговорам с Колето,
не с той целью, с какой обычно поступают такие люди, когда
они хотят добиться своего. Он отправился к архиепископу
Кантариенсу, с некоторыми примечаниями, которые он почерпнул из 615 его
сочинений. Quorum unus erat quod
docuisset non adorandas imagines: alter quod sustulisset
a Paulo laudatam hospitalitatem, qui enarrans
illud ex Evangelio, 'Pasce, pasce, pasce oves meas,' cum
in prioribus duobus cum reliquis interpretibus consentiret, 620
pasce exemplis vitae, pasce sermone doctrinae,
in tertio dissensisset, negans convenire ut apostoli, qui
tum erant pauperes, iuberentur oves suas pascere
subsidio temporali, et huius loco aliud quiddam
подменил: в-третьих, когда он на собрании сказал 625
что-то о собрании (то, что многие холоднокровно
делают в Англии), он косвенно намекнул епископу, который
из-за преклонного возраста привык так поступать. Архиепископ, чьи заслуги перед Колетом были хорошо известны, взял на себя покровительство над невиновным, став его защитником, в то время как сам Колет был вынужден отвечать на 630
эти и другие, ещё более глупые вопросы.

Однако он не смог преодолеть ненависть старца. Он попытался привлечь королевскую семью в Колет, и в первую очередь самого короля, уже имея на уме другое, о чём он публично заявил
Контиону следовало предпочесть несправедливый мир самой справедливой войне. 635
В то время Галлы вели войну, и
в этой истории немалую роль сыграли два мавританца,
один из которых заслужил военную повязку, а другой
кричал на собраниях, призывая поэтов:
Ибо так он называл Колета, который был чужд поэтическим числам 640
и не умел играть на музыкальных инструментах.
 Здесь царь, выдающийся юноша, дал наглядный пример
своего выдающегося ума, призывая Колета
свободно следовать своим обычаям.
в самые развращённые века, и не погасил бы свой свет в самые тёмные времена. 645
Он не знал, что побудило епископов к этому, и не ведал, какой плод принесла его жизнь и святая доктрина народу Британии. Он стремился к тому, чтобы их усилия не пропали даром, и чтобы другие не остались безнаказанными, если 650
qui Coletum impeterent. Hic Coletus egit quidem
gratias pro animo regio, ceterum quod obtulit deprecatus
est, negans se velle ut cuiquam peius esset sua
causa; se potius cessurum munus quod gerebat.

Но спустя некоторое время им была дарована надежда, что они смогут 655
уже вскоре покончить с Колетом. К Пасхе готовился
поход на галлов. В день Пятидесятницы Колет
обратился к царю и вельможам с речью о победе
Христа, призывая всех христиан сражаться под знаменем
своего царя и побеждать. Итак, те, кто ненавистью и 660
злобными амбициями сражались со злом и
убивали друг друга, сражались не под знамёнами Христа,
а под знамёнами дьявола. Это одновременно
показало, насколько трудно было принять смерть
христианина, на которую мало кто решался.
не из-за ненависти или алчности, а из-за братской любви, без которой
никто не смог бы узреть Бога, и из-за того, что железо вонзилось в плоть брата. Он добавил, что они должны подражать Христу, своему Господу, а не Юлию и Александру.
 И многое другое он сказал в поддержку этого суждения, например, 670
чтобы король нимало не опасался, что эта стычка
поднимет боевой дух воинов, которых он ведёт. Сюда, словно к чуме,
сбегаются все злодеи, надеясь, что дух короля
уже не сможет устоять. Приближаясь
был избран по приказу короля. Прибыл, остановился в 675
монастыре францисканцев, который примыкал к королевскому
Гренвикскому замку. Король, узнав об этом, спустился в монастырский сад
и, увидев Колета, отпустил всех своих людей.
Когда он остался наедине с собой, то приказал, чтобы его
по-дружески поприветствовали, и так появился юноша 680
человеколюбивый: «Не смей ничего подозревать, декан.
Я не для того пришёл к тебе, чтобы мешать твоим святейшим
трудам, которым я искренне радуюсь, но чтобы избавить свою совесть
от некоторых сомнений, а также от твоего беспокойства».
rectius satisfaciam officio meo.' Verum ne totum 685
colloquium repetam (quod fere sesquihoram productum
est), interim in aula ferociebat Bricotus, existimans
periclitari Coletum, cum per omnia conveniret illi
cum Rege; nisi quod Rex optabat, ut quod Coletus
vere dixisset, diceret aliquando explanatius ob rudes 690
milites, qui secus interpretarentur quam ipse dixisset,
videlicet Christianis nullum esse bellum iustum.
Благодаря своей предусмотрительности и необычайной сдержанности
он не только удовлетворил короля, но и
И он также помог вернуть благосклонность. Когда он вернулся в королевский дворец, король, простившись с Колетом, поднес ему чашу,
и, проявив величайшую человечность,
позаботился обо всем, чего ожидал от своего возлюбленного короля. Толпа придворных уже ждала окончания их разговора. Там царь всем слушающим сказал:
«Суус, будь каждому врачом, и пусть каждый будет врачом себе. Вот мой врач». Так разошлись
некоторые волки, как говорят, воя, и особенно Брикотус;
и никто из них не осмелился приблизиться к нему в тот день.
Колетум. 705

Ты, Иодокус, видишь перед собой двух людей, которых породила наша эпоха, по моему мнению, истинно и искренне верующих христиан, не столько изображённых, сколько обрисованных, насколько это возможно в письме.
Тебе будет полезно извлечь из них то, что, как тебе покажется, приведёт к истинной благочестивости. Теперь, если ты спрашиваешь, 710
что я предпочитаю одному из них, мне кажется, что они оба достойны равной похвалы,
хотя и находятся в разном положении. Ибо, как велико было желание
Колета, чтобы его постоянно преследовала
та же судьба, не та, которую предсказывала природа, а та, которую предсказывал Христос; так и
Тем более достойна похвалы жизнь Витрария, что в ней он 715
достиг и явил дух Евангелия:
подобно рыбе, живущей в болоте, он не ощущает болотного запаха. Но в Колето были некоторые, кто
свидетельствовал, что он был человеком; в Витрарио я
никогда не видел, чтобы кто-то из них проявлял человеческие чувства. 720
Если ты меня слышишь, Иона, то не усомнишься в том, что эти двое
принадлежат к божественному списку; даже если никто из
понтификов не внесёт их в канон.

Счастливые души, которым я многим обязан, молю вас о помощи, чтобы я мог и дальше жить в этом мире.
Erasmum, ut in vestrum contubernium remigrem,
nusquam postea divellendus.

Вейл, моя Иона. Bene habet si tuo desiderio feci
satis; nam argumento scio nequaquam esse satisfactum.

Бывший Андрелако. Id. Iun. Anno M.D.XXI.




XXV. КОЛЕТ И ЕГО РОДСТВЕННИК

Я часто рассказывал им историю об Иоанне Колете,
достойном вечной памяти человеке. Хуже всего ему приходилось
с его племянником, человеком средних лет и строгих
нравов. Речь шла не о козьей шерсти и не об осле,
как говорят, а о большой сумме денег, 5
которую сын должен был отдать отцу.
Потребовав у достопочтенного прелата Вильгельма, архиепископа Кентерберийского,
чтобы я сел рядом с ним, он
положил меня на цимбалы. Тем временем он читал из моего «Энхиридиона»
средство от гнева, но не указывал, почему он это читает. Распорядок дня, должно быть, был таков, что Колетус
сидел в отцовском доме с печальным видом, не разговаривая и не обедая. Однако архиепископу редко выпадает
такого рода удача, чтобы кто-то не был слишком весел
за столом, и он сдерживает свои речи, чтобы угодить всем. 15
Так что он начал говорить о сравнении возрастов.
Отсюда и пошла молва между мудрецами.
Старик начал хвастаться, что столько-то лет
прожил, столько-то повидал. Не знаю, что
произошло между ними за обедом. Когда Колетус 30
повторял за мной, он сказал: «Вижу, Эразм, что ты счастлив».
Я удивился, что он назвал самого несчастного человека
счастливым. Там он рассказал о том, с каким жестоким сердцем
относился к отцу, настолько, что решил
начать открытую войну с отцом, несмотря на
все христианские добродетели, и 35
презрение к отцу. И тогда он взял в руки
«Энхиридион», чтобы найти лекарство от гнева.
и процветала. Мгновенно из-за этой какой-то болтовни,
возникшей во время трапезы, и из-за этого 40
разговора, так что вскоре архиепископ легко
присоединился ко всем остальным.




XXVI. ТОМАС МОР

ЭРАЗМ РОТЕРОДАМ, ПОСВЯЩАЕТСЯ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННОМУ РЫЦАРЮ УЛЬРИХУ ГУТТЕНО, С.Д.

Что касается ума Фомы Мора, то я бы сказал, что он
воспламенен его же собственными сочинениями,
в которых, как ты верно пишешь, нет ничего более
достойного и более праздничного, чем это,
поверь мне, достопочтенный Гуттен,
это общее для тебя и многих других,
как и для Мора. 5
И даже так. Ибо он до такой степени восхищается твоим талантом,
что сам завидует тебе. Это и есть та самая мудрость Платона,
которая вызывает у смертных гораздо более сильную любовь,
чем какие-либо восхитительные формы тел. Не только телесными глазами, но и душой своей они видят; через них происходит то, что они
объединяются в пламенной любви, между ними не прерывается ни беседа, ни взаимный взгляд. И
подобным же образом происходит то, что они не знают о причинах, по которым 15
Форма, которая пленяет других, кажется, и в умах
существует некая тайная связь, которая заставляет нас
безмерно восхищаться одними умами, а не другими.


Но что касается меня, то я бы хотел, чтобы ты изобразил
весь мир в виде таблицы, чтобы я мог показать его таким, какой он есть.
то, чего ты так страстно желаешь; ибо и мне было бы нелишним
поразмыслить о друге, который был бы мне милее всех. Но прежде всего
я не могу постичь все достоинства Мора. Кроме того, я не знаю,
мог ли он быть изображен каким-либо художником. 25
 Ибо я не считаю, что изобразить Мора легче, чем других.
чем Александр Македонский или Ахилл, и те, и другие
были достойны большего бессмертия, чем наш. Таков был
аргумент, который Апелл хотел представить в свою защиту:
но я боюсь, что он сам не лучше Фульвия и Рутубы. 30 Тем не менее, я бы хотел, чтобы ты изобразил человека
в истинном виде, а не так, как тебе вздумается,
исходя из твоих повседневных привычек и обычаев,
или из того, что ты запомнил. Если когда-нибудь
тебе поручат какое-нибудь посольство, то ты поймёшь, 35
 что для этого дела ты не должен привлекать кого попало,
и что я не хочу, чтобы ты обвинял меня в зависти или
Слепому, который из стольких благ выбрал бы лишь одно,
я бы позавидовал.

И чтобы начать с той части, которая тебе неизвестна,
скажу, что телосложение его ниже среднего,
но выше, чем можно было бы ожидать, учитывая его скромность. Однако
все его члены настолько симметричны, что ты не захочешь ничего
из этого изменить. Белоснежная кожа лица больше
склоняет к бледности, чем к румянцу; 45
она далека от румянца, если только не просвечивает
тонким румянцем повсюду. Волосы почти черные, или каштановые,
Смуглая кожа, редкая борода. Глаза почти бесцветные, с пятнами,
разбросанными кое-где; этот вид, по мнению
многих, является самым счастливым, а у британцев он
даже считается красивым, в то время как наши глаза
более смуглые. Они утверждают, что ни один вид глаз
не страдает от пороков в меньшей степени. Лицо
отвечает уму, всегда выражая радость и дружеское веселье,
и нисколько не похоже на смеющееся лицо,
и, как я бы сказал, более подходит для веселья, чем для серьёзности или величия,
даже если оно очень далеко от неуклюжести и грубости.
Правая лопатка кажется немного более выступающей, чем левая, особенно когда она выдвинута вперёд; это происходит не от природы, а от привычки, которая часто нам присуща. 60
В остальном теле нет ничего, что бы вызывало отвращение. Руки
настолько грубые, что, если бы они соответствовали остальному телу, их можно было бы назвать женскими. Ipse omnium quae ad
corporis cultum attinent semper a puero neglegentissimus
fuit, adeo ut nec illa magnopere curare sit solitus 65
quae sola viris esse curanda docet Ovidius. Formae
venustas quae fuerit adolescenti nunc etiam licet e
culmo conicere: quanquam ipse novi hominem non
maiorem annis viginti tribus; nam nunc vix excessit
quadragesimum. 70

Valetudo prospera magis quam robusta, sed tamen
что бы ни случилось с честным гражданином, достойным
каких-либо трудов, он не должен бояться
никаких или, по крайней мере, очень немногих болезней:
есть надежда, что он выживет, если у него
будет отец, по природе своей великий, но
достойный восхищения в своей старости. Я никогда
не видел никого, кто был бы менее разборчив в еде.
В юности он наслаждался питьем воды; это было его любимое занятие. Но в этом деле он не был ничьим любимцем
если бы он был не в духе, то пил бы из стоячего кубка
чистую воду, а также воду из ближайшего источника, 80
часто морскую. Вино, поскольку там принято приглашать
к одному и тому же кубку тех, кто ближе всего, он никогда
не пил залпом, чтобы не показаться невоспитанным, а также
чтобы привыкнуть к общим делам. Он с большим удовольствием ел мясо,
соленья, вторичный хлеб и сильно заквашенный 85
хлеб, чем те яства, которые народ считает
деликатесами; а также отвратительную пищу,
которая доставляет удовольствие телу, но не вредит ему.
У ласточек и птенцов, которые рождаются на деревьях,
всегда был более приятный вкус; они наслаждаются 90
яичными деликатесами. У них негромкий, но приятный голос,
который легко проникает в уши, не похожий на пение
и мягкий, но отчётливый: ведь они не созданы природой
для вокальной музыки, даже если наслаждаются всеми видами музыки. Язык, удивляющий своей выразительностью, 95
членораздельностью, не имеющий ни предлогов, ни наречий, ни местоимений.
Он наслаждается простым общением, а не пурпурной тканью или золотыми цепями, если только не является цельным.
 Удивительно, что он пренебрегает застольными беседами,
в которых люди ценят вежливость. 100
 Он требует этого от других, но сам не беспокоится
ни на собраниях, ни на пирах; хотя и не чурается
их, если ему нравится ими пользоваться. Но женщина
считает, что мужчина недостоин того, чтобы
брать на себя бремя такого рода неудач. 105

От знати и царей когда-то он был более далёк,
чем от тиранов, которым он всегда был особенно ненавистен,
и в равной степени был им приятен. Едва ли
ты найдёшь хоть одну столь скромную знатную даму, которая не
Много шума и амбиций, много пожаров, 110
много роскоши, и всё это вперемешку с тиранией.
Он не смог бы проникнуть в покои Генриха Восьмого,
если бы не было на то веской причины, ведь этот принц
не может быть более цивилизованным и скромным. Природа жаждет свободы
и праздности; но подобно тому, как праздность 115
даёт удовольствие, так и повседневные дела не требуют
большей бдительности или терпения. Дружба, кажется,
дана нам от рождения, и мы искренне дорожим ею.
Он не боялся дружбы многих.
Мало восхваляемую Гесиодом. Ничто не может сравниться с 120
бедственным положением. Никогда не унывающий в нужде,
самый удобный в избавлении, самый стойкий в
сохранении. Если он случайно попадает в беду,
с которой не может справиться, он избавляется от неё,
прекращая дружбу, но не нарушая её. Тех, кто искренен, 125
находит и привлекает к себе, он ублажает их привычками
и баснями так, что они считают это главным удовольствием в жизни. Ибо
от пиров, игр, карт и прочих увеселений, к которым он их склоняет
Обыкновенно толпа впадает в уныние, а в будущем презирает. 130
Но как никто не пренебрегает своими делами, так и никто не
заботится о делах своих друзей. Что же до многих? Если кто-то
требует абсолютного образца истинной дружбы, то ни у кого не
получит его лучше, чем у Мора.

В общении столь редки дружелюбие и мягкость нравов, что 135
никому не может быть так грустно, чтобы не развлечься: нет
ничего столь мрачного, что не вызвало бы тоски. И вот
мальчик так радуется, что может показаться, будто он
родился для этого, но в этом нет ничего постыдного.
Он не был ни злопамятным, ни мстительным. В юности он писал и сочинял комедии. Если то, что он говорил, было
остроумнее, чем он сам, то он всё равно это любил; и до сих пор
он наслаждается остроумными речами и изобретательностью:
откуда и эпиграммы, которыми упивался юноша, и Лукан, которым он
впервые насладился, и я, написавший «Похвалу Мориасу» 145,
то есть «Верблюд, прыгающий через обруч», был автором.

 Но ничто в человеческих делах не является очевидным,
и он не упускает возможности насладиться даже в самых серьёзных делах.
Если это дело рук эрудитов и сердечных людей, то оно доставит удовольствие их уму.
если он общается с невеждами и глупцами, то пользуется их глупостью. 150
Он не обижается на насмешки, с поразительной ловкостью подстраиваясь под настроение каждого. С женщинами и даже с женой он ведёт себя не иначе как игриво и шутливо.
Говорят, что Демокрит был другим человеком, или, скорее,
Pythagoricum illum philosophum, qui vacuus animo 155
per mercatum obambulans contemplatur tumultus
vendentium atque ementium. Nemo minus ducitur
vulgi iudicio, sed rursus nemo minus abest a sensu
communi.

Praecipua illi voluptas est spectare formas, ingenia 160
и повадки разных животных. Поэтому нет ни одного вида птиц, которые не летали бы в неволе, и если какое-то другое животное, например, обезьяны, лисы, выдры, куницы и им подобные, Если ему попадается что-то экзотическое
или что-то, на что стоит посмотреть, он жадно набрасывается на это, 165
и у него повсюду есть дом, обустроенный этими вещами,
так что никогда не бывает очевидно, что он лишается чего-то,
что радует его взор, и он постоянно обновляет свои удовольствия,
когда видит, что другие наслаждаются ими.

Он получил хорошее образование с первых же лет. Юноша 170
изучает греческую литературу и философию
sese applicuit, adeo non opitulante patre viro alioqui
prudenti proboque, ut ea conantem omni subsidio
destitueret, ac paene pro abdicato haberet, quod a
patriis studiis desciscere videretur: nam is Britannicarum 175
legum peritiam profitetur. Что касается профессии, то она настолько далека от истинных знаний, что у британцев первыми были великие и просвещённые люди, которые в этом роде деятельности приобрели себе авторитет. И у них не было другого пути к славе и величию, кроме как через эти занятия.
род. В этом отрицают возможность какого-либо искупления,
если только не пройдёт много лет. Итак, хотя и не было
ничего предосудительного в том, что юношеский ум был
настроен на лучшее, тем не менее после того, как он
познакомился со школьными дисциплинами, 185
он был настолько испорчен, что не мог ни с кем
сосуществовать.
quenquam libentius litigatores, neque quaestum uberiorem
faceret quisquam eorum, qui nihil aliud agebant.
Такова была сила и быстрота его ума.

Что и в развивающихся ортодоксальных томах не 190
страниц занимает его работа. Книги Августина «О граде Божьем»
были публично прочитаны почти подростку
частое, не постыдное и не греховное для священников и старцев,
учение о священном от юнца-профана. Тем временем и
весь дух его был обращён к изучению благочестия, к бдениям, 195
постам, молитвам и другим подобным упражнениям,
подготовляющим к священству. Что же касается дела, то он был не
только мудрее, но и храбрее многих из тех, кто безрассудно
вступает в столь опасную профессию, не задумываясь о
риске. 200

Тем не менее он привёл к нему девицу,
рождённую в благородной семье, но до сих пор
необученную, чтобы она могла жить среди родичей.
и всегда буду жить с сёстрами, чтобы ему было ещё легче приучить её к своим обычаям. Она позаботилась о том, чтобы её обучили грамоте, и дала ей знания во всех областях музыки, а также почти 205
привила ей любовь к ним. Она хотела, чтобы её дети прожили всю жизнь, но преждевременная смерть унесла её в середине пути. Она родила троих детей, из которых до сих пор живы три девочки — Маргарета, Алоизия, Сесилия — и один мальчик, Иоанн. Недолговечна была его жизнь, 210
хотя он и прислушивался к советам друзей. Через несколько
месяцев после похорон жены он женился во второй раз.
curandae familiae quam voluptati, quippe nec bellam
admodum nec puellam, ut ipse iocari solet, sed acrem
ac vigilantem matrem familias; quicum tamen perinde 215
comiter suaviterque vivit, ac si puella foret forma
quantumlibet amabili. Едва ли какой-нибудь муж мог бы так
властно и сурово повелевать своей женой,
как она повелевает своими ласками и шутками.
Ибо что же она не повелевает,
после того как дожила до преклонных лет,
будучи в высшей степени внимательной,
как цитра, черепаха, однострунная гитара, ты.
Научится ли она петь и в этих делах каждый день будет отдавать
мысль о работе требовательному мужу?

Подобное содружество сдерживает всю семью, в 225
которой нет ни трагедии, ни ссор. Если что-то и происходит,
то это либо замалчивается, либо обдумывается, либо составляется; и никогда
не было такого, чтобы она отвергала кого-то как врага или чтобы кто-то был врагом для неё. В этом доме, как кажется, царит фатальная удача,
и никто не жил в нём, не обретя лучшей участи, 230
и никто никогда не произносил ни слова, которое бы принесло ему славу.
 Едва ли ты найдёшь кого-то, кто так же близок со своей матерью, как этот юноша со своей невестой. Ибо отец уже другой.
ввёл в заблуждение; и ту, и другую не меньше, чем мать.
Но к родителям, детям и сёстрам он так привязан, 235
что не только не досаждает им, но и никогда не забывает о
долге благочестия.

Его душа далека от гнусной корысти. Он
даёт своим детям столько, сколько, по его мнению, им достаточно;
остальное щедро раздает. Когда он обратился к 240
просителям, то не дал ни одному из них
настоящего дружеского совета, заботясь
скорее об их интересах, чем о своих;
многих он убедил, чтобы они
составили завещание, так как здесь
они будут в меньшей опасности.
проникал в суть дела, а затем указывал, что они могут 245
судиться при минимальных расходах, когда у кого-то есть
намерение и дальше заниматься судебными тяжбами. В городе
Лондоне, где он родился, он несколько лет был судьёй
по гражданским делам. Id munus ut minimum habet
oneris (nam non sedetur nisi die Iovis usque ad prandium), 250
ita cum primis honorificum habetur. Nemo
plures causas absolvit, nemo se gessit integrius; remissa
plerisque pecunia quam ex praescripto debent
спокойный участник судебного процесса. Siquidem ante litis contestationem actor
Он положил три драхмы, столько же, сколько и преступник, и не потребовал ничего сверх того, что 255
полагается требовать. Он вёл себя так, чтобы его
граждане были ему бесконечно благодарны.

 Однако он решил довольствоваться
такой судьбой, которая не только давала ему власть, но и не подвергала
серьёзным опасностям. Снова и снова он был вынужден отправиться с 260
посольством, в котором, как бы ни был он предан,
его не принимал светлейший король Генрих,
восьмой по счету, пока не ввёл его в свой дворец.
Почему же я не сказал «ввёл»? Никто
никогда не стремился войти в дворец с такой 265
он стремился к бегству. Но когда он был в наилучшем расположении духа, то
возвращал свою семью образованным, серьёзным, сердечным и
целомудренным мужам, а также многим другим,
и Мора в первую очередь; он был так близок к нему,
что никогда не отходил от него. Если бы в 270-м году
было что-то более полезное, то это было бы оно; если бы
королю вздумалось развлечься более приятными
рассказами, то не было бы более весёлого гостя. Часто
сложные дела требуют серьёзного и сердечного
судьи; Морус рассуждает так, чтобы обе стороны
были довольны. И всё же никто не может быть 275
он проникся желанием принять бремя от кого бы то ни было. Счастливы были бы
государства, если бы во главе их стояли такие же правители, как Мори. И ни разу не прибегал к
помощи совета.

 Он помнил о стольких делах и старых друзьях и
возвращался к книгам. 280
Всё, что имеет ценность, всё, что угодно величайшему
царю, всё это служит на благо государства,
на благо друзей. Воистину, всегда был
стремление ко благу всех, и я
прошу о милосердии: теперь оно ещё сильнее, 285
quando potest plus prodesse. Alios pecunia sublevat,
alios auctoritate tuetur, alios commendatione provehit:
quos alioqui iuvare non potest, his consilio
succurrit: nullum unquam a se tristem dimisit. Diceres
Morum esse publicum omnium inopum patronum. 290
Он считает, что получил огромную выгоду, если помог угнетённому,
если разъяснил запутанное и непонятное,
если вернул отчуждённого в милость. Никто не радуется
больше, когда приносит пользу, и никто не радуется меньше, когда причиняет вред. Теперь, когда
он стал счастливейшим из всех и почти королём счастья,
Я привык к праздности, и до сих пор мне не доводилось видеть смертного, который бы надолго избавился от этого порока.

Но я возвращаюсь к воспоминаниям о своих занятиях, которые
привели меня к Мору и Мормону.
В юности я больше всего любил поэзию. Мокс 300
долго трудился, чтобы сделать прозу более мягкой,
упражняя свой стиль во всех родах письменности; кто
знает, что это за человек, о котором стоит вспоминать? особенно тебе,
у которого в руках всегда его книги.
Он особенно любил декламации и парадоксальные темы, которые были в его вкусе
Упражнения. Отсюда и юношеский диалог,
в котором Платон защищает общность вплоть до жён. Отвечает Лукиану Тираннику,
которому он хотел противопоставить меня в споре; 310
это увеличило бы опасность, если бы он предсказал что-то в этом
роде. Он написал «Утопию» по этому совету, чтобы показать,
каким вещам следует быть, чтобы республики были менее удобными.
но Британия, которую он так хорошо знал,
предстала перед ним во всей красе. Вторую книгу он написал 315
лет назад, когда у него было свободное время; а теперь по случаю
adiecit ex tempore. И отсюда некоторая разница в произношении.


Едва ли ты найдёшь кого-то, кто говорит лучше, чем я, в данный момент;
счастливому уму служит счастливый язык. Ум 320
присутствующая и вездесущая, подготовленная память, которая,
имея в виду все, что угодно, быстро и
непрерывно подсказывает, что требуется в данный момент или в данной ситуации.
 В спорах ничто не может быть острее, настолько,
что даже самым выдающимся богословам часто приходится отступать,
поворачиваясь спиной к арене. Иоанн Колет, муж суровый
и справедливый, в дружеских беседах
solet Britanniae non nisi unicum esse ingenium;
cum haec insula tot egregiis ingeniis floreat.

Verae pietatis non indiligens cultor est, etiam si ab 330
omni superstitione alienissimus. Habet suas horas,
quibus Deo litet precibus, non ex more, sed e pectore
depromptis. Когда друзья рассказывают о жизни в грядущем
веке, чтобы ты знал, что говорить об этом нужно с
наилучшими намерениями. И таков же обычай в школе. И 335
после этого есть те, кто считает, что христиан можно найти только
в монастырях.

 Такими мужами был добрейший король в своей семье
и до сих пор не только допускает, но и приглашает; и не только приглашает, но и увлекает. 340
У него есть судьи и свидетели, которые всегда с ним,
они в его советах, они его спутники.
От этих пиров он получает больше удовольствия, чем от праздной жизни
с юношами или женщинами, или даже с развращёнными мидянами,
или от неискренних услуг; из которых один склоняет к необузданным
удовольствиям, другой разжигает тиранию, третий
предлагает новые технологии для изгнания народа. Если бы ты жил в этом доме, Гуттен, я бы знал, что ты вернёшься.
ты опишешь аулу, и ты возненавидишь аулы. Пока ты живёшь с этим правителем, ты не можешь желать лучшего, 350
и те, кто благоприятствует лучшим делам, не исчезнут.
Но что значит эта малость по сравнению с таким количеством выдающихся мужей, Монтиона, Линакра, Пака, Колета, Стокслея, Латимера, Мора, Тансталла, Клерика и других, подобных им? Кого бы ты ни назвал, ты всегда будешь говорить о мире, полном добродетелей и дисциплин.
Однако я надеюсь, что не буду таким же заурядным, как
Альберт, единственный в наше время в Германии
ornamentum, et plures sui similes in suam allegat
familiam, et ceteris principibus gravi sit exemplo, ut 360
idem et ipsi suae quisque domi facere studeant.

Habes imaginem ad optimum exemplar a pessimo
artifice non optime delineatam. Ea tibi minus placebit,
si continget Morum nosse propius. Sed illud
tamen interim cavi, ne mihi possis impingere, quod 365
tibi minus paruerim, neve semper opprobres nimium
breves epistolas. Etiamsi haec nec mihi scribenti
visa est longior, nec tibi legenti, sat scio, prolixa videbitur:
id faciet Mori nostri suavitas. Bene vale.

Антверпен, десятые календы августа, 19-й год от Р.Х. 370




XXVII. О НЕДОБРОСОВЕСТНОМ ЛОНДОНЦЕ

Недавно у британцев случилось то, о чем я недавно
писал, и я, как гражданин общей родины, так и друг,
присоединяюсь к этому.
Одного лондонского жителя, человека знатного и уважаемого,
он вылечил своим искусством, но не без риска для себя:
ведь это была самая страшная лихорадка. И, как это бывает в опасных ситуациях,
врач был бы рад подняться на золотые горы, если бы не беспокоился
о том, чтобы в столь важном деле жизни действовать умело, опираясь
на поддержку и дружбу, которые были у него с ним. Что же
multis? Убедил и юношу, и Германа. Пришёл, 10
ничего не сделал; тот вернулся. Когда врач напомнил о деньгах,
плут ускользнул, отказываясь от помощи.
что бы ни говорили, а в остальном я считаю, что
женщина — это ключ к разгадке. Не хочу, чтобы ты тратил столько денег, сколько я тебе дал.
Через несколько дней он позвал человека, который был
крепким, уже здоровым и не имел никаких следов болезни,
и напомнил ему о долге.
Он постоянно твердил, что деньги были даны ему по приказу.
ab uxore numeratam esse. Medicus negare factum. 20
Hic vide quam ansam bonus ille vir arripuerit. Cum
forte medicus eum Latine numero singulari appellasset,
ibi velut atroci lacessitus iniuria, 'Vah,' inquit 'homo
Germanus tuissas Anglum?' Moxque velut impos
animi, prae iracundia caput movens diraque minitans, 25
subduxit sese. Atque ad eum modum honestus ille
civis elusit, dignus profecto quem sua pestis repetat.

Risimus quidem fabulam, nec tamen sine dolore
propter indigne frustratum amicum, nec sine tam insignis
Восхищение неблагодарностью. Львы, избавленные от опасностей, 30
помнят о своих услугах; драконы помнят о своих обязанностях.
Человек человеку, друг другу, так что за услугу,
которая не могла быть достаточно достойно вознаграждена, он ставит насмешку.
И мы сказали, что это ненависть к делу, а не ненависть к народу. Ибо из этого одного облака 35
можно судить обо всех британцах.




XXVIII. Состояние английских домов

Эразм Роттердамский Франциску, кардиналу Эборакумскому, врачу С.

Я часто посещаю его, восхищаюсь им и сочувствую ему, ибо он
Британия уже много лет страдает от постоянных эпидемий,
особенно смертоносным потом, который, как кажется,
обладает особой силой. Мы читаем о том, как город был
освобождён от двухдневной чумы благодаря совету философа,
изменившего здания. 5
Либо мой разум подводит меня, либо подобным образом
Англия может быть освобождена. Прежде всего, в той части, где окна выходят на небо,
нет никаких мыслей: затем своды сконструированы так,
чтобы не пропускать воду, о чём в первую очередь
предупреждает Гален. Затем большая часть стены
покрыта прозрачной стеклянной плиткой, которая
пропускает свет, но не пропускает ветер, и тем не менее
В эту покрытую илом и несколько более зловонную
почву, долго лежавшую без движения, то и дело
насыпают глину, то тростник болотный, который
затем так разрастается, что фундамент стоит уже 20 лет,
выдавливая из себя мокроту, рвоту,выброшенные на берег туши оленей
и рыбьи останки, а также другие нечистоты, которые не следует упоминать.
Из изменчивого неба исходит некий пар, который, по моему мнению,
крайне вреден для человеческого тела. 20

Добавлю, что Англия не только со всех сторон омывается морем,
но и во многих местах пересекается болотистыми и солёными
реками. Не буду говорить о солёных водах, которыми так
любит наслаждаться народ.
Я бы счёл остров гораздо более здоровым, если бы там можно было выращивать тростник.
Тогда бы хижины строились так, чтобы две или три стены выходили на юг.
Все окна застеклены таким образом, что их можно полностью
открыть, полностью закрыть и закрыть так, чтобы через
щели не проникал вредный ветер. Ибо, как иногда 30
полезно впускать небо, так никогда не бывает полезно
его исключать. Люди смеются, если кто-то обижается на
облачное небо. Я и раньше, за тридцать лет до этого,
если бы вошёл в комнату, в которой несколько месяцев никто не жил,
то начал бы лихорадить. Если бы 35
здесь можно было убедить народ в том, что нужно меньше есть и
умереннее пользоваться приправами, то если бы забота о народе
demandaretur aedilibus, ut viae mundiores essent a
caeno, curarentur et ea quae civitati vicina essent.

Ridebis, scio, otium meum, qui his de rebus sollicitus 40
sim. Faveo regioni quae mihi tam diu praebuit hospitium;
et in qua libens finiam quod superest aevi, si liceat.
Non dubito quin tu haec pro tua prudentia rectius noris;
libuit tamen admonere, ut si meum iudicium cum
tuo consentiat, haec viris principibus persuadeas. Haec 45
enim olim regum cura consuevit esse. Scripsissem
perlibenter reverendissimo domino Cardinali; sed nec
otium erat nec argumentum, nec ignoro quibus ille
negotiis distringatur. Bene vale, vir humanissime;
cui debeo plurimum. 50




XXIX. ИССЛЕДОВАНИЕ ФИШЕРА В РОЧЕСТЕРЕ

ERASMUS ROTERODAMUS IOANNI EPISCOPO ROFFENSI S.D.

Преподобный префект, с болью и скорбью читаю эти слова в твоём послании: «Да обрету я жизнь вечную».
&c. Слуга, принесший эту весть, был опечален твоим недугом. Не гневайся на него.
 Подозреваю, что ты родился в месте, где много здоровья. Сейчас я вызову врача, если ты отец. Мать
vicinum et lutum subinde maris decessu nudatum
coelum exasperat. Et habes bibliothecam undique
parietibus vitreis, qui per rimas transmittunt auram
subtilem et, ut medici loquuntur, colatam, pestilentem 10
raris et imbecillis corpusculis. Nec me fugit quam
assiduus sis in bibliotheca, quae tibi Paradisi loco
est. Если я пробуду в таком месте три часа, то заболею.
 Лучше было бы, если бы комната была с деревянным полом
и деревянными стенами. Ведь стены и пол выделяют что-то вредное. Я знаю, что смерть не страшна тем, кто живёт праведно, но
Церковь считает, что такой епископ, как ты, выжил в
таком изобилии благ.

Базилеа. Девятое сентября. 222 год. 20

 * * * * *

ПРИМЕЧАНИЯ

Я

[Инцидент, описанный в «Экклезиасте» (см. стр. 15[*]). Эразм был
рукоположен в 1492 году этим епископом Утрехтским, который был сыном Филиппа Доброго, герцога Бургундского, и, возможно, слышал эту историю в то время.]

[* В конце «Жизни Эразма». Переписчик.]

1. FUERIT] Либо (1) будущее время. Прошедшее время. Изъявительное наклонение, для которого _erit_ могло бы в равной степени
хорошо стоять; или (2) перфект. субъект. условного предложения. Ср. _crediderim_,
«я склонен верить».

5. PROFANA DICIONE ONUSTIS] В то время, когда Эразм был рукоположен,
Утрехтская епархия более двадцати лет была охвачена гражданской войной,
в ходе которой епископ одно время был пленником.

19. II QUIBUS, и т. д.] Чиновники, которым успешные кандидаты должны были платить
взносы.

21. ИЕРОНИМ] Иероним (умер в 420 г.) был одним из латинских отцов
церкви.




II

[Письмо молодому купцу Кристиану Нортоффу из Любека, который приехал
в Париж на учёбу. Эразм Роттердамский обучал его, и одним из способов обучения был ежедневный обмен латинскими письмами между учителем и учеником. Изображённая здесь сцена, конечно, с некоторой долей преувеличения, происходит в пансионе, где жил Эразм Роттердамский; хозяйка пансиона была женщиной вспыльчивой.]

TIT. S.D.] _salutem dicit_, распространённая форма приветствия в начале писем; часто встречается как S.P.D., salutem plurimam dicit.

1. MEL ATTICUM] Ласковый способ обращения.

2. _Ne_ с императивом встречается в доклассической литературе (у Плавта и Теренция) и в поэзии.

5. ПИКСИДЕМ] Одна из _мунер_ в ст. 64.

6. Пандора была первой женщиной, созданной, согласно греческой мифологии. Она
спустила с небес ящик, который ей было запрещено открывать; но из
любопытства она подняла крышку, и сразу же все беды, которым подвержено человечество, вылетели наружу и распространились по земле. Эпиметей был её
мужем.

13. ТОГАТА ... PALLIATA] Классическое различие между двумя видами римской драмы в зависимости от того, в римском или греческом окружении происходит действие. В первом случае главные герои носили _тогу_, во втором — греческий _паллий_.

14. ПЛАНИПЕДИЯ] Исполнялась _планипедом_, своего рода пантомимистом; так
называлась потому, что он не использовал в своих представлениях ни _сокс_ из комедии, ни _котурн_ из трагедии.

15. ЭПИТАС] Греческий технический термин, обозначающий кульминацию пьесы.

23. КАТАСТРОФЕН] Также греческий технический термин; момент, когда пьеса
переворачивается с ног на голову, приводя к развязке.

26. OPTASSE] Зависит от глагола, обозначающего утверждение, и понимается как _laudo_. Распространённая идиома.

41. CAROLI REGIS] Карл VIII, король Франции, 1483-1498 гг.

42. GENTIL GERSON] Очевидно, _gentil gar;on_, «благородный юноша».

47. FLAMMEUM] _sc_. velum. Вуаль огненного цвета, которую обычно носят невесты.


53. SURDAE CECINISSE] Поговорка о труде безрезультатном;
«тратить время впустую». «Ortum videtur a ridiculo casu, quo saepe fit ut
hospes incidat in surdum, quem percontetur multa, ridentibus iis, qui
surdum noverunt». Эразм Роттердамский, «Пословицы».

66. ALIENIS MANIBUS] попросил друга написать за него письмо на латыни.

67. FRONTIS] «Лоб — это священная часть тела, покрытая волосами, а также лицо.
 Поэтому лоб или лицо называют пословицей, которая прикрывает стыд».
omnem dedidicerunt, velut absterso manu a vultu pudore.' Эразм,
_Adagia_.

70. Патрокл был другом Ахилла. Когда Ахилл отказался сражаться
против Трои, Патрокл взял его оружие и был убит в битве.

71. QUID SIMILE?] _sc_. между нами.




III

[В этом письме описывается путешествие, совершённое в исключительно холодную зиму
1498-1499 годов, когда Эразм посетил своего друга Джеймса Батта. Батт
тогда находился в замке Турнеем, недалеко от Кале, в качестве наставника молодого
дворянина, сына Анны Борсселен, леди из Вира, недалеко от Мидделбурга;
под чье покровительство он великодушно пытался приобщить Эразма.]

ТИТ. ГИЛЬЕЛЬМО] Эта форма имени Уильям представляет немецкое
Вильгельм; Гульельмус больше похож на итальянца Гульельмо; Гульмус, что
также встречается, на француза Гийома.

5. ЭОЛУМ] Царь ветров, которого Юнона убедила выступить против
Троянский флот под командованием Энея, когда он плыл из Трои в Италию. См. Вергилий.
_Энеида_. 1. 50 и далее.

14. VIDISSES] _sc_. si adfuisses.

31. Беллерофонт, победив Химеру на Пегасе, хотел
взлететь на своём крылатом коне на небеса. Но Пегас сбросил его, и
вознёсся в одиночестве, чтобы стать созвездием на небе.

35-6. CREDAS ... ACCIDISSET] Небольшое нарушение
временной последовательности легко понять.

35. Лукиан, _ок_. 160 г. н. э., был сирийским гражданином Римской империи. Его
сочинения, в основном сатирические, написаны на греческом языке. Одно из них
называется _«Правдивая история»_.

57. ALLEVARE] «преувеличивать», противопоставление _elevare_ «преуменьшать».
_Allevare_ также может означать «преуменьшать», но последовательность мыслей не так естественна.

62. SCRIBEBAM] Эпистолярный несовершенный вид, обозначающий время
действие, когда эти слова будут прочитаны получателем письма.

PATRIAM] Голландия.

64. CONVICTU] Очевидно, было предложено, чтобы Эразм приехал и
жил с лордом Маунтджоем в Париже в качестве его наставника.




IV

[Отрывок из письма другу-итальянцу, жившему во Франции.
Эразм, вероятно, писал из Бедвелла в Хартфордшире, где сэр
У Уильяма Сэйя, тестя лорда Маунтджоя, был загородный дом. О практике, которую Эразм Роттердамский игриво описывает во втором абзаце, см.
дополнительное примечание на стр. 157.[*]]

[* См. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ, первое примечание, в конце этого текста.
Транскрипт.]

4. ПРИГЛАШЕННАЯ МИНЕРВА] «Возмущающий разум, противный природе, не благоприятный
небесам». Эразм Роттердамский, «Адагия». Минерва была богиней мудрости.

6. МЕРДАС] Было справедливо отмечено, что использование такого грубого слова
не свойственно Эразму, чьи произведения, хотя и часто свободные, отличаются
необычайной для его эпохи деликатностью, и что поэтому он, вероятно,
ссылается на сочинения своего корреспондента, который не знал таких
ограничений, например, в своей «Querela Parrhisiensis pavimenti».

7. UT ... PEREAT] Пожелание.

9. АЛАТИС] Как Меркурий, посланник богов, который путешествовал
прикрепил к его ногам крылатые сандалии.

10. Дедал был мифическим мастером, построившим лабиринт для
Миноса, царя Крита; но, будучи задержанным там против своей воли, он создал
окрылил себя и своего сына Икара и улетел на Сицилию.

21. Солон (ок. 638-558 гг. до н. э.), афинский законодатель, как говорят, взял с
народа клятву соблюдать его законы до его возвращения, а затем
удалился из Афин на десять лет.

23. PROPEDIEM] Эразм Роттердамский рассчитывал вернуться в Париж летом
1499 года. Его визит в Оксфорд был лишь временным перерывом в его
за что он был задержан в Англии.




V

[Этот инцидент произошёл осенью 1499 года. Эразм Роттердамский гостил в поместье лорда Маунтджоя в Гринвиче, и однажды его навестил Томас Мор со своим другом Арнольдом из Лондона. Во время прогулки
они пришли в Элтемский дворец («замок, расположенный между двумя парками», как его
описали два посла в 1514 году), великолепный банкетный зал которого
сохранился до сих пор, и там отдали дань уважения королевским
детям и их наставнику, поэту Джону Скелтону. Артур, принц
Уэльс в то время отсутствовал вместе со своим отцом, но юный принц Генрих, впоследствии Генрих VIII, любезно принял друзей. Они остались обедать в зале, но, по-видимому, не за «высоким столом». Рассказ об этом содержится в «Каталоге сочинений Эразма Роттердамского», составленном в 1523 году.]

7. ANIMI CAUSA] Целью прогулки было расслабление разума, а не тренировка тела.

12. НОЯБРЬ] Генриху было чуть больше 8 лет, он родился 2 июня 1491 года;
Маргарет родилась 29 ноября 1489 года, и поэтому ей ещё не было 11 лет. Остальные
указанные даты верны. Неточность в таких незначительных вопросах не имеет значения
Это удивляет нас, учитывая, что Эразм Роттердамский писал более чем через двадцать лет после этого визита.

16. Иаков] Яков IV Шотландский, убитый при Флоддене 9 сентября.
1513.

17. Мария впоследствии стала королевой Франции, выйдя замуж за Людовика XII
в 1514 году.

26. _vel_ здесь усиливает последующее слово. Оно часто используется
с превосходной степенью.




VI

[Письмо, написанное лорду Маунтджою, который намеревался присоединиться к Эразму в
Оксфорде, но не смог из-за вызова в Вестминстер-холл 21 ноября 1499 года для
суда над графом Уориком в связи с восстанием Перкина Уорбека.]

6. Джон Колет (ок. 1466-1519) в то время читал лекции в Оксфорде. О его влиянии на Эразма см. X; и книгу мистера Сибома «Оксфордские реформаторы».

 Ричард Чарнок был настоятелем колледжа Святой Марии в Оксфорде, августинского монастыря, в котором жил Эразм. Сейчас он практически разрушен.

9. Гораций] _Послание_ 2. 1. 63:

 Иногда толпа видит то, что есть на самом деле, там, где она грешит.

11. CUIUS] _то есть_ толпы.

12, 3. нашему приходу] прибытию Эразма в Оксфорд, которое по какой-то причине,
кажется, было обескураживающим.

35. TUM ... TUM] Постройка после правления Августа, для которой Цицерон использует
_cum ... tum_.




VII

[Письмо, написанное для описания званого ужина в зале колледжа в Оксфорде;
возможно, в колледже Магдалины, к которому, как считается, принадлежал Колет, председательствовавший на ужине. За исключением Чарнока, остальные упомянутые гости не были идентифицированы. Письмо датируется ноябрём 1499 года; Сикстин, которому оно адресовано, был голландцем, жившим в Оксфорде. Рукопись, в которой Эразм Роттердамский якобы нашёл эту историю о Каине, конечно же, вымышленная.]

TIT. DOMINO] Титул бакалавра гуманитарных наук.

2. CONVIVIO] «Хорошо, что наши старшие друзья разделяют с нами ложе, потому что
vitae coniunctionem haberet, convivium nominarunt, melius quam Graeci qui
hoc idem compotationem (symposium) vocant.' Cic. _Sen_. 13, 45.

6. Эпикур (342-270) был греческим философом, который традиционно, но
ошибочно считается, что он учил, что удовольствие - это цель жизни.

7. CONDITUM] _condi[*]tum_, а не _condi[*]tum_.

[* т. е. длинное «i», а не короткое. Транскриптор.]

Пифагор (VI век до н. э.) был одним из величайших греческих философов.

20, 1. LAEVUM LATUS CLAUSIMUS] Считалось, что левая сторона более уязвима для нападения, чем правая, на которой был меч. Поэтому
комплимент в том, чтобы сесть слева от друга, как бы защищая его в случае необходимости. Здесь имеется в виду лишь то, что Эразм сидел слева от Теодора.

25. POCULENTUM] связано с чашами для вина.

36. ALIUD] _sc_. quam solebat.

37. MAIORQUE] ср. Вергилий. _Энеида_. 6. 49-51, о Сивилле:

 maiorque videri,
 Nec mortale sonans, adflata est numine quando
 Iam propiore dei.'

53. LEGERE] Когда рассказчик является очевидцем, обычно используется инфинитив настоящего времени, даже в прошедшем времени.

80. RHOMPHAEA] меч; слово из Септуагинты.

97. OMNIIUGA] Это слово не является классическим, но _multiiugus_, «многообразный»
(буквально «состоящий из многих, соединённых вместе», ср. _biiugus_, _quadriiugus_), является
распространённым.

110. QUID] «для какой цели?»

129. ID GENUS] Прилагательное в винительном падеже, эквивалентное родительному
падежу; ср. virile secus.

133. CULMI] Колосья прекрасных урожаев Каина.




VIII

[Письмо английскому другу Роберту Фишеру, который был учеником
Эразма в Париже в 1497 году, а затем отправился изучать право в Италию.]

4. IN EA...REGIONE] В то время Италия считалась и фактически была
Италия была более продвинутой в области классического образования и
изысканной культуры, чем остальная Европа. Поэтому каждый учёный стремился посетить
Италию.

SIS] В классической латыни, когда приводятся две причины, одна из которых
отрицается, а другая утверждается, глагол в утверждении обычно стоит в
изъявительном наклонении.

26. Уильям Гроцин (ок. 1416-1519) был одним из первых, кто начал преподавать греческий язык в
Оксфорде. В то время он жил в Лондоне.

28. Томас. Линакр (ок. 1460-1524) был оксфордским учёным, недавно вернувшимся из Италии и находившимся в Лондоне. Впоследствии он стал одним из первых врачей своего времени.




IX

[Письмо, описывающее путешествие Эразма в Париж по возвращении из Англии
в 1500 году. 27 января он был в Дувре, откуда переправился в Булонь. Затем он
отправился в замок Турне и, проведя две ночи у Батта, отправился в Париж. Он
добрался до Амьена во второй половине дня 31 января, в тот же вечер
поехал верхом и переночевал в безымянной деревне. 1 февраля
он прошёл к западу от Клермона и переночевал в Сен-Жюльене (?), достигнув
Сен-Дени и Парижа 2 февраля.]

2. ВИГИЛИИ] Сочинения, написанные, несомненно, «полуночным огнём», в котором
Эразм справедливо видел своё богатство.

7. LUSIMUS] «Мы встретились».

8. CRETIZAVIMUS] «Мы вели себя как критяне». Ср. английскую поговорку «око за око». Эразм имеет в виду, что он ответил посланнику тем же.

9. ANGLICA FATA] когда Эразм собирался покинуть Англию, у него в кармане было 20 фунтов. Но закон Эдуарда III, вновь принятый Генрихом VII, запрещал
экспорт серебра и золота, и в результате все, кроме 2 фунтов, было
отобрано у него на таможне в Дувре. Это вполне реальное бедствие,
конечно, было связано с битвой при Турне.

13. AEOLUM] См. III. 5 примеч.

21. Меркурий был богом торговцев и воров. См. Овидий. _Фасты_ 5. 673 и далее.

QUOQUE] _quo[*]que_, а не _quo[*]que_.

[* т. е. длинное «о», а не короткое. Транскриптор.]

26. DIVO IULIANO] Нет такой деревни Сен-Жюльен, которая соответствовала бы необходимым условиям. Возможно, имеется в виду Жуи (Iuliacum) между Даммартеном и Мо.

44. IUGULOS] _iugulum_, среднего рода, является распространённой формой.

45. VICTIMAE] Предикативный датив цели.

51. _obolere_ используется только в непереходном значении в пост-августовской латыни.

55. MECUM] _sc_. reputo.

Цицерониан] _Брут_. 80. 278.

60. КВАСНАМ] Деньги какой страны или какого чекана. Обычные трудности, с которыми сталкивались путешественники, усугублялись разнообразием чекана в обращении в пределах одной страны. Ещё одной проблемой было то, что из-за использования или «обрезки» одна монета могла отличаться от другой той же стоимости, а «лёгкие» монеты всегда могли взвесить и не принять.

65. POSTULATUM] Особый вид флорина. Мистер Шиллето предполагает, что
это название связано с _pistolet_ (или _pistole_), французской монетой того
периода.

67. SCUTATUM] Корона, французский экю; в строке 136 упоминается один из них.

74. ACCEDEBANT] В этом месте повествование возвращается к 31 января. Оно
возобновляется снова в строке 128.

88. CORONATI AUREI] золотые короны.

91. VACUAM] Уловка, чтобы притвориться, что кошелёк едва ли стоит хранить.

96. RELIGIONI] 31 января 1500 года была пятница, день, когда обычно соблюдают пост.

100. SIBILIS] «шепотом».

107-8. AD LAEVAM] _букв_. «в руку».

111. SICUT MEUS, и т. д.] Гораций. _Сатиры_. 9. 1, 2.

118. HUC] По-видимому, не тот дом, о котором говорится в ст. 114.

119, 20. QUOD ... ACCEPTUS FUISSEM] _me acceptum fuisse_ было бы более
привычным.

144. CEDO] _ce[*]do_, а не _ce[*]do_.

[* т. е. короткое «e», а не длинное. Транскриптор.]

151. VIRGINIA MATRIS PURGATIO] Праздник Очищения; 2 февраля.

179, 80. QUID MULTA?] _sc_. dicam.

186. GALLICE] _sc_. loqui.

201. DONEC] букв. «до тех пор, пока» — здесь обозначено последнее действие, которое нужно было совершить, когда
все подозрения со стороны их спутников были развеяны.

INDUSIATI] Строго говоря, «в нижнем белье» (_indusium_); здесь
«частично одетые».

217. HORA NOCTIS UNDECIMA] Около 5 часов утра; по римскому
счёту, в котором день начинался на рассвете.

219. QUID MULTIS?] _sc_. verbis opus est.

228. EXISTIMARET] Пример «загрязнения», то есть сочетания,
возникшего из-за путаницы в мыслях, двух конструкций, каждая из которых
была бы правильной. Идея, возникшая в голове грабителя, может быть выражена столь же хорошо
"nisi quod nos quam pecuniosissimi essemus", сослагательное наклонение
указывая не на факт, а только на свое мнение; или "nisi quod nos quam
финансовые проблемы, которые существуют", где мнение определенно
изложено. Из-за «смешения» с _essemus_ _existimabat_ ставится в
сослагательное наклонение. См. Цицерон. _Off_. л. 13 «Он вернулся вскоре после того, как я забыл, что он хотел сказать».

230. MINUSCULUM] «Слишком маленькая сумма».

233. DUODENARIOS] Монеты достоинством в 12 пенсов; дюжины.

234. divum Dionysium] Сен-Дени, в 4,5 милях от Парижа, что, по-видимому,
считалось практически концом пути.

235. LANCES] См. л. 60, примечание.

258. ПОНДЕРИ] Вес, используемый на весах; не такой, как в л. 256.

264. В ЕГО] "в этих современных монетах".

268. INTELLEGERET] Cf. l. 228 n.

272. NIMIS QUAM] _quam_ часто усиливает _nimis_. in Plautus.

291. AD SACRUM] К мессе в монастыре напротив.




X

[Письмо, написанное из Парижа зимой 1504 года, после того как Эразм
вернулся после двухлетнего пребывания в Нидерландах. Влияние, оказанное на него Колетом в Оксфорде за пять лет до этого, очевидно.]

14. PERSUASERIM] См. I. 1, примечание.

19. NIHIL DUM] «пока ничего». См. _nondum_.

TUARUM COMMENTATIONUM] Колет читал лекции по посланиям апостола Павла.
Пол, во время визита Эразма в Оксфорд. См. XXIV. 308, 9.

23. Точная дата получения Колетом степени доктора богословия неизвестна. В то время он управлял деканатом Святого Павла, хотя и не получил его до мая 1505 года.

31. VELIS EQUISQUE] «Это высшая степень усердия». Эразм Роттердамский, «Поучения».

41. AD ROMANOS] См. XVI. 183, 4. Не было завершено.

49. Ориген (_ок_. 230 г. н. э.) был одним из греческих отцов церкви.
Эразм Роттердамский работал над изданием его трудов на момент своей смерти в 1536 году.

50. _evolvere_, «развертывать», — классическое слово для обозначения открытия и чтения
книги; оно относится к тем временам, когда книги представляли собой свитки (_volumina_) из
папируса.

54. LUCUBRATIUNCULAS] Эразм Роттердамский опубликовал книгу с таким названием в 1503
или 1504 году. Её содержание достаточно хорошо описано здесь. Одной из них была
«Enchiridion Militis Christiani», которая представляла собой практическое руководство
Христианство; его название, которое может означать либо «кинжал», либо «руководство»,
возможно, намеренно двусмысленно.

68. Эразм недавно опубликовал панегирик, который он произнёс
Брюссель, 6 января 1504 года, в присутствии Филиппа, эрцгерцога Австрийского,
сына императора Максимилиана, поздравляющего эрцгерцога с успехом его недавнего путешествия в Испанию,
наследником престола которой он был через свою жену.

103. INSCRIPTUM] «Адаги» были посвящены Маунтджою.

106. STUDIO] «намеренно».

124. Кристофер Фишер был английским юристом на службе у Папы Римского,
который в то время жил в Париже.




XI

[Этот инцидент произошёл в январе 1506 года, когда Эразм
посещал Англию во второй раз. Он описан в 1523 году в каталоге
трудов Эразма, из которого взята V.]

3. ЛОВАНИЙ] В 1502-1504 гг.

4. ФИЛЕЛЬФ] Франческо Филельфо (1398-1481), итальянский гуманист. Эразм
был вдохновлён на перевод примером Филельфо, а не каким-либо прямым сообщением.

6. _tum_ возвращается к _tum_ в строке 3 после отступления.

7. ПАЛУДАНУС] Джон Десмаре (?), оратор Лувенского университета.

9, 10. МОНТИБУС ... АРЕИС] «Прозаическая гипербола о тех, кто обещает
великие надежды и демонстрирует их». Эразм. _Афоризмы_.

17. КАНТУАРИЕНСИ] Уорхэм. См. XXII и XXIII.

25. РЕДИМУС] Из Ламбета в Лондон.

38, 9. NOSTRAE FAIRINAE] 'nostri gregis, nostrae conditionis.' Erasmus,
_Adagia_. _Farina_ - букв. "еда": значит, "субстанция"; значит, "качество".

41. БАДИО] Жосс Баде, парижский печатник.

42. «Ифигения в Авлиде» — ещё одна пьеса Еврипида.

44. UNAM] _sc_. fabulam.




XII

[Письмо, написанное в 1507 году знаменитому печатнику Альдусу (1449-1515)
с предложением нового издания переводов Еврипида, упомянутых в
XI. Альдус согласился, и книга вышла в декабре 1507 года.]

2. UTRIQUE] Греческий и латинский.

7. VOLITATURUS] См. Энния у Цицерона. _Туск_. 1. 15. 34:

 Nemo me lacrimis decoret nec funera fletu
 Faxit. Cur? Volito vivu' per ora virum.

20. Павел Эгинский был греческим писателем-медиком, чьи труды высоко ценились в XVI веке.

27. Уильям Латимер (ок. 1460–1545) был известным оксфордским учёным
его собственный день. Недавно он учился в Италии.

28. Катберт Танстолл (1474-1559) был ученым и юристом, который после
отправки важных посольств был назначен епископом Лондона в 1522 году и
Епископом Дарема в 1530 году. Незадолго до этого он также учился в Италии.
до этого времени.

33. Издание Бадиуса было опубликовано в сентябре 1506 г.

38, 9. См. Софокл. «Аякс» 362, 3:

 [греч.: Euphaema phonei mae kakon kako didous
 Akos, pleon to paema taes ataes tithei.]

41. MINUTIORIBUS ILLIS] Знаменитый курсив, впервые использованный для Aldus,
и, как говорят, был написан по образцу почерка Полициана,
итальянского гуманиста.

54. МЕРКУРИЙ] См. IX. 21 примеч.




XIII

[Отрывок из письма, написанного в 1531 году обитателю венецианского
монастыря Святого Антонио в Кастелло. В нём описывается беседа, которая
Эразм беседовал с кардиналом Гримани в 1509 году, незадолго до отъезда из Рима в Англию. Гримани, один из самых влиятельных кардиналов того времени, жил во дворце, построенном Павлом II, — ныне Палаццо ди Венеция — рядом с церковью Святого Марка. После его смерти в 1523 году он оставил
ценная библиотека в вышеупомянутом монастыре: откуда она перешла
в библиотеку Святого Марка в Венеции.]

12. UT TUM ABHORREBAM] Это предложение поясняет _tandem_.

15. MUSCA] Образное выражение, означающее «малейший признак». Ср. «как
колено у пчелы» о чём-то маленьком.

55. ERAM RELICTURUS] = _reliquissem_. Идиоматическое употребление с будущим причастием. Cf. Ливий 1. 40 «Gravior ultor caedis, si superesset, rex futurus erat».




XIV

[Отрывок из письма, датированного 29 октября 1511 года Коле, который в то время был
занимался основанием школы Святого Павла и попросил Эразма
навести справки в Кембридже о подходящем помощнике директора.]

2. MAGISTROS] _то есть_ искусств.

19. NOS RELIQUIMUS] Мф. 19. 27.




XV

[Отрывок из письма, написанного французскому учёному в 1532 году из
Фрайбурга. В нём описывается встреча Эразма с кардиналом Каноссой, которого
папа римский отправил в Лондон в июне 1514 года, чтобы добиться мира
между Англией и Францией. Эндрю Аммоний, организовавший встречу,
был итальянцем, занимавшим важный пост секретаря Генриха
VIII, и был назначен каноником во дворце Святого Стефана в
Вестминстере, на месте нынешнего здания Парламента. Он был близким другом Эразма и в качестве каноника имел официальную резиденцию в церкви Святого
Стефана на берегу Темзы.]

1. IMMORTALITATI] Посвящая ему книгу.

5. CULTU PROFANO] В одежде мирянина; вместо положенного ему
церковное облачение.

14. PERSUASUS] Доклассическое использование.

16. _praesedit_] 'взял верх надо мной посидеть и поговорить'.

37. Итали] было много итальянских купцов и резидентов агентов в
Лондон в это время.

58. PERTRAXERAT] См. XIII. 55 н.

62. DIRIMIT] Отделяет дом от соседних зданий, т. е.
окружает его.

63. OFFICII CAUSA] В знак вежливости.

65. REDIRE] в Лондон.

67. APERIT ... FABULAE SCENAM] Занавес опускается, т. е. раскрывает
факты.

70. SURDO] См. II. 53 примеч.




XVI

[Когда Эразм Роттердамский стал знаменитым, его друг Серватий Роже,
который к тому времени стал настоятелем, написал ему, упрекая за то, что он
отказался от одеяния своего ордена, и призывая вернуться в монастырь. Письмо дошло до Эразма в июле 1514 года,
когда он был на пути в Базель и остановился на несколько дней в Хаммесе
Замок, важный военный пост в английских владениях недалеко от Кале,
лейтенантом которого был его старый покровитель, лорд Маунтджой. В ответ Эразмус
написал "апологию за жизнь человека", рассказав о себе и
изложив причины, по которым он считал, что мог бы лучше использовать свои
таланты, если бы оставался на свободе. Это важный и конфиденциальный документ
, и поэтому Erasmus никогда его не публиковал. Но копии этой книги
распространялись в рукописном виде за много лет до его смерти.]

17. Корнелий из Вордена, что к северу от Гауды, был школьным товарищем
Эразма. Он поступил в монастырь Стейн и убедил Эразма последовать его
примеру.

24. QUARUM ISTIC NULLUS USUS] Это не значит, что в монастыре не было
хороших учителей, потому что Эразм много читал в Стейне, но монастырь
не был подходящим местом для учёного.

40. ANNUM PROBATIONIS] Устав ордена августинцев
предусматривал, что послушник не мог стать каноником, пока не
ему исполнилось шестнадцать лет, и он отслужил не менее года и одного дня
на испытательном сроке.

74. CALCULO] Камень в мочевом пузыре.

84. CONFRATRES] Брат, принадлежащий к тому же ордену.

100. CONCANONICOS] собратья-каноники. Это слово уместно здесь, так как Стейн
был домом каноников-августинцев.

104. Солоний] См. IV. 21 примеч.

Пифагор (см. VII. 7 примеч.) путешествовал по Египту и Востоку в поисках
знаний и в конце концов поселился в Великой Греции. По рождению он был уроженцем Самоса.

Платон (ок. 429-347) после смерти Сократа в 399 году путешествовал по Египту,
Сицилии и Великой Греции.

120. HIC IPSE] Лев X, который был Папой Римским в 1513-1521 гг.

135. ELEEMOSYNARIO] казначей. Уолси (ок. 1475-1530) теперь занимал этот пост,
а также был епископом Линкольна.

136. REGINA] Екатерина Арагонская.

145. SACERDOTIUM] В марте 1512 года Уорхэм подарил Эразму приход Олдингтон в Кенте. Он приносил 33 фунта 6 шиллингов 8 пенсов в год, но через несколько месяцев Эразму разрешили уйти в отставку, назначив ему ежегодную пенсию в 20 фунтов.

175. «О копировании» Эразма Роттердамского, впервые опубликованное в июле 1512 года, представляло собой трактат,
призванный помочь начинающим сочинять на латыни, снабдив их
с разнообразием слов и обилием фраз.

178. CASTIGAVI] «Я подготовил критическое издание».

180. OBELIS] Критические знаки [символы: obelus, obelus], используемые для обозначения
подозрительных отрывков в текстах.

IUGULAVI] «Я избавился от», букв. «перерезал им глотки».

201. CULTU CANONICORUM] Надлежащее одеяние августинца-каноника
состояло из «туники candida cum linea toga sub nigro pallio.
Tegumentum a scapulis impositum cervicem totumque contegit caput».

215. THESAURARII FILIOS] Маттиас и Марк Лауэрины, сыновья эрцгерцога
Казначей Филиппа, который учился в Болонье в 1507 году. Впоследствии Марк
стал близким другом Эразма.

218. Юлий II был папой римским в 1503–1513 годах.

228. За _admonitus sum_ следует сначала утверждение, а затем совет.

251. APUD MONACHAS ALIQUAS] В женских монастырях для проведения служб
нужен священник. Эти должности, работа на которых была нетрудной,
обычно предоставлялись монахам преклонного возраста. Сам Серватий в
пожилом возрасте удалился таким образом в монастырь монахинь-августинок
недалеко от Лейдена.

253. NIHIL MOROR] Техническая формула увольнения, применимая как к людям, так и к
получить аудиенцию или об обвиняемом, когда с него снимают обвинение. Затем, в переносном смысле, «я не задерживаю, чтобы расспросить о», «мне нет дела до».

268. ПАСХА] Пасха, 16 апреля 1514 года. При подсчете дат римляне считали включительно, так что _tertius dies_ — это вторник.




XVII

[Отрывок из письма, написанного в сентябре 1514 года. По пути в Базель
Эразм Роттердамский проезжал через Страсбург, где его с энтузиазмом встретили,
особенно в Литературном обществе, членом которого был уроженец Страсбурга
Шлеттштадт, был главой. После его отъезда Общество через
Вимпфелинга написало ему официальное письмо с приветствием в Германии, на которое
это письмо является ответом.]

6. Кантар] бочек.

8. Джон Сапидус (латинизированная форма фамилии Витц) был директором латинской
школы в Шлеттштадте, которая была одной из самых важных в Южной
Германии.

15. Беатус Ренанус (1485-1547) стал самым верным другом Эразма Роттердамского,
сотрудничая с ним во многих его публикациях.

44, 5. DE EODEM ... OLEO] Поговорка о непрерывном
усилие. Для сочетания ср. _oleum et operam perdere_, терять время
(буквально, свет) и силы.

46. _liceat_ представляет собой небольшое изменение в отношении к
выполнению условия.

62. CIRCUMFERUNT и т. д.] Более привычным было бы сослагательное наклонение.




XVIII

[Письмо, написанное в 1516 году в конце визита в Англию, когда
Эразм Роттердамский готовился обосноваться в Нидерландах. Рейхлин, которому оно
адресовано, был первым учёным-гебраистом в Европе в то время. В последнем абзаце
он свидетельствует о прогрессе в изучении иврита в Англии
Это письмо ценно тем, что оно написано не англичанину.]

3. РОФФЕНСИС] Джон Фишер (ок. 1459-1535) был постоянным покровителем
Эразма. Он был духовником леди Маргарет Тюдор, матери
Генрих VII; и под его влиянием она использовала свое богатство для пожертвований
обучение, основав профессуру богословия в Оксфорде и Кембридже,
и два колледжа - Христа в 1506 году и Святого Иоанна, который был открыт в
1516 год - в Кембридже. Фишер стал епископом Рочестера и канцлером
Кембриджа в 1504 году и был президентом Королевского колледжа в Кембридже,
1505-8.

7. PRO MEA VIRILI] _лат_. часть.

12. VENANTUR] Очевидно, что для епископа было вполне приличным охотиться. Воздержание Уорхэма от охоты, которое восхваляется в XXII и
XXIII главах, было явно исключительным.

28. CALAMORUM NILOTICORUM] тростниковые камышовые силки, которые
росли на берегах Нила. В то время также были востребованы тростниковые силки с Кипра.

30. POSSIS] _Si ... sunt_ — это не протасис.

38. AD MEAM EPISTOLAM] в котором Эразм Роттердамский просил разрешения посвятить своё издание Иеронима Папе Римскому. Письмо было датировано 21 мая 1515 года и отправлено из Лондона, а ответ Льва X — 10 июля 1515 года из Рима.

44. UTERQUE CARDINALIS] Гримани и другие, которым Эразм писал на ту же тему.

46. Пейс (ок. 1482-1536), учёный и дипломат, сменивший Колета на посту декана собора Святого Павла в 1519 году и ставший послом (oratorem gerere).

49. ET HIERONYMUM] а также Новый Завет. Джером был посвящен
Уорхэму.

51. КАРОЛУС] Молодому принцу Чарльзу, который впоследствии сменил своего
деда Фердинанда на посту короля Испании в 1517 году, и его деду
Максимилиан как император Карл V в 1519 году. Теперь он управлял
Нидерланды.

ПРЕЙБЕНДАМ] Каноническое собрание в Кортрее.

55. ARCHIEPISCOPUS] Warham.

57. OMNIA SUA] Cf. XXIII. 24.

70. PHILIPPUM] Вероятно, Меланхтон (1497-1560), который приходился Рейхлину
внучатым племянником. Эразм, очевидно, хотел, чтобы его отправили в Сент-Джонс.
Иоанн.




XIX

[В этом письме, написанном знакомому другу в Базеле, Эразм Роттердамский
рассказывает о своём путешествии по Рейну в Нидерланды в сентябре 1518 года, после нескольких
месяцев, проведённых в Базеле, во время которых он начал работу над вторым изданием Нового Завета.]

5. DISTENTUS] от _distineo_.

10. ILLI] _sc_. caupones.

13. Галлинарий был приходским священником в Брейзахе и старым другом
Эразма.

15. MINORITAM] Название ордена францисканцев, образованное от
скромного стиля, принятого орденом, «Fratres Minores».

17. SCOTICAM] достойный Скота; ср. XXIV. 27, примечание.

22. HORAM ... ДЕЦИМАМ] Здесь Эразм Роттердамский использует современное, а не
римское исчисление; см. IX. 217, примечание

23. AD ILLORUM CLEPSYDRAS] _sc_. usque ad multam noctem: не разрешают вставать из-за стола, идти спать

30. SODALITATIS] Литературное общество, которым руководил Вимпфелинг. См.
XVII предисловие.

35. ANGLUS EQUUS] Лошадь, подаренная ему английским другом.

39. Матерн Хаттен был настоятелем собора в Спайрсе.

45. CAESARIS] Император Максимилиан.

53. PROFESSUS EST] преподавал, был профессором.

71. PRAEFECTUS] См. XVI. 251, примечание.

73. OFFICIALIS] юрисконсульт, канцлер.

83. DIE DOMINICO] Воскресенье: итал. Домани, о. Диманш.

91. COMITEM NOVAE AQUILAE] Герман, граф Нойенар (нем. Aar, a
поэтическое название орла).

99. ГОМЕР] _Il_. 3. 214.

107. Предложение Тотиса] См. XVI. 135-6.

123. Гесиод] Я не смог найти эту фразу у Гесиода.
Erasmus, возможно, неосознанно загрязняет _Sc_. 149 словом Hom. _Od_.
17. 322-3.

130. КВАНТУС и др.] Хор. _под_. 10. 7, 8.

148. ПЕРЕВЕДАЮСЬ] 'круглый'; по-видимому канонам обедал с другом в
включите.

193. VEL MANU CONTACTA] «одним прикосновением моей руки».

211. CUBICULUM] У Эразма была комната в Коллеж-дю-Ли в Лувене.

226. HEBRAEUM] Еврейский врач.

268. LAURINUS] См. XVI. 215, прим.

291. POETAE] См. Гораций. _C_. 3. 24. 31-2.




XX

[Письмо старому другу и покровителю Эразма.]

10. Уинтонийский] Ричард Фокс (ок. 1448-1528), влиятельный государственный деятель и
церковный. В 1516 году он основал колледж Корпус-Кристи в Оксфорде, который стал
центром эпохи Возрождения.

13. EBORACENSIS] В 1518 году Уолси, который к тому времени стал архиепископом Йоркским и
кардиналом, основал шесть публичных лекционных курсов в Оксфорде по теологии,
гуманитарным наукам, риторике и каноническому праву.

14. SCHOLA] университет.

18. ROFFENSI] См. XVIII. 3 п.

28. TUAE CELSITUDINI] как мы бы сказали, «ваша светлость».

32. CONFLICTANDUM] в ответ на нападки на его издание Нового
Завета.

34. HOMERICA] См. _Il_. 1. 194 и далее.




XXI

[Отчет о взрыве пороха, произошедшем в Базеле в
Сентябре 1526 года. Корреспондентом, которому адресовано письмо, был
Директор трехъязычной коллегии Буслейдена в Лувене.]

1. Африке] аллюзия на пословицу, 'Африка Семпер Нови aliquid
apportat'.Здесь Эразм-Африканская Республика-город Базель, где религиозные
нововведения уже начали.

21. Гигантские моли] Когда они пытались покорить небеса,
воздвигнув гору Пелион на горе Осса.

22. Салмоней был самонадеянным фессалийцем, который изобрёл гром и
Он сам был молнией и был убит Юпитером в качестве наказания.

 Иксион был царём лапифов, которого привязали к вращающемуся колесу в наказание за то, что он оскорбил Юнону.

 26. FLORENTIAE] Когда воинственный папа Юлий II осенью 1506 года напал на Болонью, Эразм нашёл убежище во Флоренции.

 28. TONABAT] Безлично.

58. PULVERIS BOMBARDICI] «порох».

62, 3. RIMAS ... SPECULATORIAS] «бойницы».

65. ESSET ONERI FERENDO] дательный падеж цели; ср. solvendo esse, быть
способным к решению.

80. LATERIS] _sc_. башни.

107. MEDIUM UNGUEM] Средний палец считался «пальцем презрения».

111. CORYBANTES] Жрецы Кибелы, матери богов, чьё поклонение сопровождалось громким звучанием музыкальных инструментов.

114. NOSTRA TYMPANA] Этот шутливый протест указывает на то, что в праздничные дни стало принято играть на барабанах и трубить в трубы. Это, несомненно, также отражает неприязнь учёного ко всему, что нарушало его покой.

АНАПЕСТ] Ратаплан и рат-тат барабана сравниваются с
метрическими стопами, анапестом ([Символы: арсис, арсис, тезис] и
пиррихий ([Символы: arsis, arsis]).

121. CELEBRITAS] абстрактное вместо конкретного.

130. TONITRUI] Эта форма встречается в Вульгате, но в классической латыни
единственное число следует за четвёртым склонением.




XXII

[Этот и следующий отрывки в некоторой степени совпадают, но каждый из них
вносит что-то в картину Уорхэма, чего нет в другом.
Оба были написаны в 1533 году, вскоре после смерти Уорхэма, XXII в
первой книге «Экклезиаста» (см. стр. 15[*]), которая была начата за некоторое
время до публикации; XXIII в качестве нового предисловия к изданию
Иеронима, которое печаталось в Париже.

[* В конце «Жизни Эразма». Переписчик.]

Уильям Уорхэм (ок. 1450-1532) был выдающимся юристом до того, как получил церковное
звание. Он был лордом-канцлером в 1494-1502 годах, епископом
Лондонским в 1501 году, архиепископом Кентерберийским в 1503 году, лордом-канцлером Англии
1504-1515, и канцлер Оксфордского университета с 1506 года до своей смерти.
В отделении английской церкви от Рима он был невольным
посредником Генриха VIII.]

8. IURIS UTRIUSQUE] Две ветви права, гражданское и каноническое (или церковное).

34. VENATUI] См. XVIII. 12 прим.

48. A CENIS] См. стр. 157. [ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ в конце этого текста.
Транскриптор.]

66. IBI] в Англии.

79, 80. FUIT ... EST] Сослагательное наклонение было бы грамматически правильным, но
в обоих случаях изъявительное наклонение используется для выражения факта, не зависящего от каких-либо условий.

82. ESSET] Сослагательное наклонение выражает причину отказа.

84. PRAESTARE] См. л. 100 и _oratorem gerere_, XVIII. 47.

93. CUI RESIGNARAM] Джон Торнтон, епископ-суффраган Дувра, который был назначен преемником Эразма 31 июля 1512 года. См. XVI. 145, примечание.

94. _a suffragiis_] Суффраган. Эта форма была распространена в поздней латыни для
обозначение должности; ср. ab epistolis — секретарь; a libellis — нотариус; a cubiculis, a poculis.

95. ЮВЕНЕМ] Ричард Мастерс, назначенный в ноябре 1514 года. Впоследствии он был замешан в деле «Святой Девы Кентской» и был лишён должности в
1534 году.

101. METROPOLITANUS] Титул архиепископа как главы церковной провинции. Все епископы в его провинции являются его викариями.




XXIII

5. CONCINNATUS] то есть составленный.

16. ЧАРТИС] «Игральные карты». Закон 1463 года запрещал ввоз
их в Англию; статуты Фокса для C.C.C. Оксфорд (XX. 10 п.), датированные
1517, запретить использование "chartarum pictarum (_cardas_ nuncupant)".

24. COMMUNIONEM] Cf. XVIII. 57-8.

32. PRO MORE REGIONIS] Следующие выдержки из трудов Эразма показывают
репутацию англичан в это время в вопросе
развлекательная программа: "Показные англичане": "Мир с видео бережливостью".
Англичане: «Я приписываю англичанам прекрасные столы и форму».

33. VULGARIBUS] _то есть_ «обычными».

38. HOLOSERICIS] _то есть_ «одеждой». Аналогично _byssinis ac damascenis_, л.
44.

40. CONVENTUM] Это произошло в июле 1520 года, вскоре после того, как Генрих
встреча с Франциском I в Ардре, известном как «Поле золотой парчи».

41. UNDECIM] Память Эразма о датах была ненадежной.

42. EBORACENSIS] Уолси.




XXIV

[Письмо, написанное в 1521 году из Андерлехта, пригорода Брюсселя, Иодоксу Йонасу, члену Эрфурского университета, впоследствии ставшему одним из последователей Лютера. Йонас попросил Эразма написать биографию Колета, который умер 16 сентября 1519 года, и Эразм в ответ отправил это письмо, чтобы передать какое-то представление о человеке, которому он был так многим обязан. К письму он приложил более краткий очерк о другом своём друге, также
умерший, в характере которого он обнаружил те же черты, которыми восхищался в Коле. О Витрарии известно очень мало, кроме информации, содержащейся в этом письме, без которого наши знания о Коле, а также об Генрихе VIII — «божественном юном короле», как его часто называли в те ранние годы, — не были бы такими полными, как сейчас.]

2. PAUCIS] _лат_. «немногословный».

17. ORDINIS FRANCISCANI] Орден францисканцев, основанный святым Франциском Ассизским
(1182-1226).

18. ADOLESCENS INCIDERAT] Здесь и в строке 38 Эразм явно имеет в виду обстоятельства, при которых он сам принял монашеский
жизнь (см. стр. 8[*]). Его сильное предубеждение против монашества, которое очень
заметно на протяжении всего произведения, часто делает его несправедливым в
своих описаниях.

[* В начале «Жизни Эразма». Переписчик.]

27. SCOTICAS ARGUTIAS] Нелестный намёк на философию Иоанна
 Дунса Скота (Шотландца), который был одним из лидеров средневековой мысли;
_ок_. 1300.

30. Амвросий, епископ Миланский (умер в 397 году), был — наряду с Иеронимом, Львом и
Григорием — одним из четырёх великих учителей Латинской церкви. Киприан (умер в
257 году) также был одним из латинских отцов церкви.

50. Оскорбительно] См. 1 Кор. 8. 9.

55. UNGUES] См. Ювенал. 7. 232.

56. DEDISSES] Условное предложение; условие выражается постановкой глагола на первое место, без _si_. См. Вергилий, _Энеида_. 6. 31 'Partem opere in tanto, sineret dolor, Icare, haberes'; или в английском такие формы, как 'Дай ему дюйм, он возьмет локоть'.

68. РАЗДЕЛЕНИЕ] Мистер Лаптон, отредактировавший это письмо, приводит пример
этого пугающего метода разделения и подразделения из проповеди о Сыне вдовы из Наина. «Смерть сначала делится на (1) естественную, (2) греховную, (3) духовную, (4) вечную. Из них 1 делится на
классифицируется как (_a_) общая, (_b_) ужасная, (_c_) пугающая, (_d_)
страшная. 2 сравнивается с 1 в отношении четырёх распространённых орудий
естественной смерти, то есть (_e_) меча, (_f_) огня, (_g_)
снарядов, (_h_) воды; и так далее, до конца. Это не преувеличенный
пример.

81. Фома Аквинский (1225-1274) был, как и Дунс Скот, одним из ведущих средневековых философов.

Дурандус (ок. 1230-1296) был французским автором, писавшим о каноническом праве и литургических
вопросах.

IURIS UTRIUSQUE] См. XXII. 8, примечание

83. CENTONES] _cento_ — лит. лоскутное одеяло, такое как лоскутное одеяло. Термин был
Затем этот термин стал применяться к виду композиции, которая вошла в моду в позднюю античность и была очень популярна в Средние века. Она создавалась путём объединения отдельных строк и частей строк из произведений автора в единое целое с определённой темой. Такие центоны часто создавались на основе произведений Вергилия и на христианские темы; но здесь этот термин, вероятно, используется для обозначения сборников текстов из Библии или отцов церкви.

118. Гисберт был городским врачом в Сент-Омере и другом Эразма Роттердамского.

119. UTRIUSQUE SCHOLAE] «каждой партии или классу».

122. VIRTUTES] Слово из Вульгаты, которое в английской Библии обычно переводится как «великие дела».

143. SODALI] В качестве меры предосторожности от скандалов устав францисканцев предписывал, чтобы ни один брат не выходил за пределы монастыря без сопровождения другого брата.

152. HILARI DATORE] См. 2 Кор. 9. 7.

154. Антоний Бергенский, аббат монастыря Святого Бертина в Сент-Омере, был братом
епископа Камбре Генриха Бергенского, у которого Эразм был
секретарём после ухода из Стейна. Этот инцидент произошёл в 1502 году,
единственном году, когда Эразм был в монастыре Святого Бертина во время Великого поста.

157. QUADRAGESIMAE] Великий пост, первый день которого приходился примерно на сороковой день
до Пасхи. См. Седьмое, Шестое и Пятое воскресенья;
 где расчёт опять же приблизительный.

163. OMITTERES] _Si_ следует понимать как _nisi faceres_.

165. IUBILAEO] Верующим рекомендовалось совершать паломничество в Рим в
юбилейные годы, и те, кто это делал, получали индульгенцию. Пожертвования,
сделанные в обмен на неё, стали настолько прибыльным источником дохода,
что у последующих пап возникло искушение сократить интервал,
Юбилейные годы повторялись через сто лет, затем через пятьдесят, потом через тридцать три,
и, наконец, при Папе Римском Павле II (1464-1471) — через двадцать пять. Заявление Эразма Роттердамского может быть
неправильной припиской Александру VI (1493-1503) действия Папы Римского
Павла II, сократившего период в пятьдесят лет вдвое; или это может быть отсылкой к
обычаю праздновать юбилей за пределами Рима на второй год. В любом случае здесь имеется в виду юбилей 1500 года. Также появилась практика продажи индульгенций в честь юбилея за пределами Рима, и епископы приобретали права на них в своих епархиях за фиксированную сумму, а затем
возмещая себе расходы за счёт сбора средств через собственных
агентов.

169. SORTEM] основная сумма, которую епископ получал за право продавать
индульгенции.

182. SIMONIACI] См. Деяния 8:18 и далее. Грех продажи духовных
привилегий назывался симонией.

188. AFFIXA EST] прикреплено к дверям главной церкви или к какому-либо другому общественному месту.

195. EPISCOPUM MORINENSEM] Епископ Теруэннский, чьё имя,
_Мориненсис_, было дано ему в честь совпадения его епархии с территорией Морини в античные времена.

199. AURI SACRA FAMES] См. Вергилий. _Aen_. 3. 56, 7.

201. COLLEGERANT] _sc_. accusatores.

222. THYNNUM] рыба-тунец, пойманная в их сети, т. е. богатый человек, из которого можно было
выбить деньги.

231. GUARDIANUM] смотритель; обычное название главы францисканской общины.

244. HUNC] новый смотритель; _qui cupiebant_ — его бывшие товарищи.

246. SUBOLESCERET] «вырос», т. е. стал взрослым.

249. VIRGINUM] См. XVI. 251, примечание.

261. GEMMEUM] Вероятно, отсылка к сходству между _Vitrarius_
и _Vitrum_. Народная форма его имени неизвестна. Мистер Лаптон
предполагает, что это был Витри, или, возможно, Витре.

269. СТОИЦИЗМ] использовался для обозначения угрюмого человека. Стоики были школой
греческих философов, основанной Зеноном в третьем веке до н. э. Они
практиковали аскетический образ жизни.

275. ПАТЕР] Сэр Генри Колет, рыцарь, был лорд-мэром Лондона в 1486 и
1495 годах.

285. Схоластики] «школяры», Скот, Фома Аквинский и др., преподававшие
философию в средневековых университетах.

287. СЕМЬ НАУК] Курс обучения, введённый в VI веке. Он был разделён на _тривиум_, включающий грамматику, логику и риторику, и _квадривиум_, включающий арифметику, геометрию, музыку и астрономию.

290. Плотин (умер в 262 г. н. э.) был основателем неоплатонизма, которому он
преподавал в Риме.

296. ДИОНИСИЙ] Здесь имеется в виду несколько философских трудов,
которые в Средние века считались работами Дионисия Ареопагита, упомянутого в Деяниях 17:34 как ученик святого Павла. Сейчас они приписываются неизвестному автору, жившему в пятом веке нашей эры

303. Данте (1265-1321) и Петрарка (1304-1374), очевидно, упоминаются здесь как мастера итальянской поэзии, а не как предшественники эпохи Возрождения. Мистер Лаптон с большой вероятностью предполагает, что Гауэр (ок.
1325-1408) и Чосер (ок. 1340-1400) — английские поэты, о которых идёт речь.

309. ENARRAVIT] «прочитал лекцию о».

316. CODICIBUS] рукописи или печатные копии посланий, на которые ссылаются.

319. DOCTORIS TITULUS] См. X. 23, примечание.

324. Колледж] Глава.

337. Символ веры]

366. Эразм Роттердамский описывает поездку с Колетом в Кентербери в
«Peregrinatio religionis ergo», одном из «Colloquia».

383. Школа Святого Павла была основана в 1510–1511 годах.

389. PRIMUS INGRESSUS] Часть помещения, в которую входят первыми.

CATECHUMENOS] Греческое слово, обозначающее кандидатов на поступление в
Христианская религия, которую изучали перед крещением: здесь —
ученики, только что вошедшие в храм.

399. REM DIVINAM] Божественная служба с мессой; ср. ст. 551 и далее.

437. PARADOXIS] «необычный».

438. PROCELLIS] Ср. ст. 597 и далее.

449. PUERO] Вероятно, здесь «слуга».

459, 60. SUMPTO ... PUSILLO] В классической латыни существительное среднего рода
употребляется только в именительном и винительном падежах.

474. ALTERAM ... PARTEM] _sc_. epistolae, то есть набросок Колета.

489. HUNC] Здесь имеется в виду не Скот, а Фома Аквинский, который
является автором «Золотой цепи» — непрерывного комментария к
Евангелиям. Это нарушение обычного правила, согласно которому «hic» относится к
ближайшему из двух упомянутых лиц, обусловлено тем, что «ille» относится к Колету.

493. AFFECTUUM] Мистер Лаптон переводит как «действие».

511. DECIDIT] «решил», «оставил».

516. APUD ITALOS] Мистер Сибом, «Оксфордские реформаторы», 3-е изд., стр. 22,
предполагает, что этими итальянскими монахами могли быть Савонарола и его
товарищи.

519. GERMANOS] Мистер Лаптон предполагает, что Орден братьев
the Common Life, основанная в Девентере Джерардом Грутом в 1384 году, возможно, находится здесь
подразумевается. Если это верно, есть смысл в использовании
_resident_, обозначающего мнение Колета, вместо _resident_ ; что означало бы
сделайте заявление от имени Эразма: поскольку Эразм два года учился в
школе, которую держали братья в Хертогенбосе, и был невысокого мнения
о них.

542. Коллегии] Колет осуждает колледжи в английских университетах.
Это относится к более старым учебным заведениям, основанным до эпохи
Возрождения. Эразм, вероятно, вспоминает здесь какое-то высказывание
за несколько дней до основания колледжей Христа (1506) и Святого Иоанна (1516) в
Кембридже и колледжа Корпус-Кристи (1516) в Оксфорде.

544. SCHOLIS PUBLICIS] Мистер Лаптон справедливо интерпретирует это как «школы» при университетах, в которых читались публичные лекции, и показывает, что, поскольку лектору приходилось нанимать «школу» для своей лекции, конкуренция за плату была неизбежной. См. также л. 576. В этот период этот термин также используется для обозначения школы, содержащейся на общественные средства.

548. UT CONFESSIONEM] См. строки 133 и далее.

563. ANSIS OMNIBUS] Как сосуд, сделанный со всеми ручками, т.е.
больше, чем необходимо: «во всех отношениях».

570, 1. AD TERNIONES] в группах по три, в _Breviloquium dictorum
Christi_. Мистер Лаптон приводит три слова, обращённые к Марии Магдалине в Евангелии от Иоанна
20. 15-7. См. также л. 619.

574. CULTUM ECCLESIASTICUM] публичное богослужение.

598. ЕПИСКОП] Рич. Фицджеймс, епископ Лондонский, 1506-1522.

605. КОЛЛЕГИИ] Каноники и другие церковные служащие вместе
составляли «коллегиальную церковь» Святого Павла.

606. QUIRITABANTUR] «оплакивали». Глагол обычно употребляется в активном залоге, но
форма страдательного залога приводится грамматиком из Варрона.

608. ОРИЕНТАЛЬНЫЙ МОНАСТЫРЬ] Мистер Лаптон показывает, что собор Святого Павла в древние времена был монастырём, и предполагает, что Эразм, который, вероятно, получил информацию от Колета, имел в виду короля восточных саксов, принявшего там монашеский постриг. Однако название «Истминстер», по-видимому, относилось не к собору Святого Павла, а к аббатству близ Тауэра.

615. CANTUARIENSEM] Уорхэм: см. XXII и XXIII.

619. ILLUD EX EVANGELIO] Иоанн 21. 15-7.

635. PACEM] См. Цицерон. _Fam_. 6. 6. 5.

636. ID ... TEMPORIS] Это нападение на Колета можно датировать Великим постом.
1512 или 1513 год, поскольку в каждый из этих годов велась подготовка к войне с Францией. Неясно, какой промежуток времени, по мнению Эразма, должен был пройти между этим событием и нападением, упомянутым в строках 655 и далее. Примерно
на Пасху 1513 года.

637. MINORITAE DUO] Эдмунд Биркхед, епископ Сент-Эспри, 15 апреля
1513 — умер в апреле 1518) — см. л. 687 — и Генри Стэндиш, сменивший его на посту епископа.

639. IN POETAS] потому что Колет разрешил читать классическую латинскую поэзию в своей новой школе. Церковь всегда препятствовала изучению античных поэтов из-за аморального характера многих из них
их сочинения.

656. ПАСХА] Пасха, 27 марта 1513 г. Этот инцидент можно отнести только к 1513 году, потому что экспедиция 1512 года началась летом.

657. ПАРАСКЕВА] Страстная пятница: греч. [греч. Paraskeuae], день подготовки к субботе Пасхи.

666. CONSISTERET] _consistere_ означает «встать на сторону кого-либо», «согласиться».
Это безличное употребление не является классическим.

669. IULIOS] Как отмечает мистер Лаптон, здесь едва ли можно не увидеть отсылки не только к Юлию Цезарю, но и к воинственному Папе Римскому
Юлию II (1503-1513), которого Эразм видел входящим в Болонью в качестве
завоеватель в 1506 году (см. XXI. 26 примеч.). Точно так же имя Александр указывает не только на «великого эматийского завоевателя», но и на Папу Александра VI (л. 165 примеч.).

672. VELUT AD BUBONEM] _то есть_ птицы. Совы часто дразнят стаи мелких птиц.

696. PRAEBIBIT] Комплимент в те времена, когда отравленные чаши не были редкостью.

703. LUPI ... HIANTES] «Так говорили, когда кто-то разочаровывался в своих ожиданиях и желаниях. Ведь известно, что волк, предвкушающий добычу, бежит за ней, а если не догоняет, то бродит вокруг, скуля». Эразм Роттердамский,
_Афоризмы_.

715. В том же роде] Как монах.

723. IN CANONEM] в список мучеников и святых, т. е. для
канонизации.




XXV

[Анекдот о Колете, рассказанный в письме, написанном в 1523 году, чтобы
дать представление о недавно умершем друге. Дата этого случая неизвестна;
но Эразм Роттердамский описывает себя в строке 22 как «самого несчастного человека».
указывает скорее на 1506 год, когда он всё ещё боролся и ещё не обрёл желанного досуга для своих исследований.]

4. DE LANA CAPRINA] См. Гораций. _Послания_. 1. 18. 15, 6:

 Другой часто спорит о козьей шерсти,
 Вооружившись словами.

«Из (такого) события, как кажется, рождается спор между двумя, кто из них
должен взять шерсть, а кто — щетину». Эразм Роттердамский, «Афоризмы».

О БЕЛОМ ОСЛЕ ... UMBRA] «О ничтожестве». Эразм Роттердамский, «Афоризмы».

7. GUILHELMUM] Уорхэм; см. XXII и XXIII.

9. Энохиридий] См. X. 54, прим.




XXVI

[Эскиз Томаса Мора, отправленный в ответ на запрос Ульриха фон
Хуттена, знаменитого немецкого рыцаря; написан в 1519 году.

Томас Мор (1477 или 1478-1535) был сыном сэра Джона Мора (ок.
1453-1530), рыцарь, впоследствии судья королевской скамьи. Он был
другом Эразма Роттердамского в первые месяцы его пребывания в Англии (см. V). Генрих VII приблизил его к себе
Он приблизил его к своему двору и отправлял с многочисленными посольствами, а впоследствии он занимал
множество должностей: был помощником шерифа в Лондоне, членом Тайного совета,
казначеем казначейства, спикером Палаты общин, а в 1529 году
лордом-канцлером после Уолси. Эту должность он оставил в 1532 году,
почувствовав, что противостоит церковной политике Генриха, и это противостояние
стоило ему жизни.

В 1505 году он женился на Джейн Колт, а вскоре после её смерти, вероятно, в
1511 году, — на Элис Миддлтон.]

29. Апеллес был греческим художником IV века до н. э. Александр
Великий так высоко ценил его, что не позволил никому другому писать
его портрет.

30. FULVII RUTUBAEQUE] Имена гладиаторов (ср. Hor. _Sat_. 2. 7.
96); которые здесь взяты в качестве примеров для бездарных.

35. LEGATIO] т. е. если бы Море или Хаттен были отправлены с посольством,
которое свело бы их вместе.

66. ОВИДИЙ] _A._ _A_. л. 509 и далее.

67, 8. E CULMO] «Из вершины торчит обломок копья: даже в юности он был таким же, как у юноши». Эразм Роттердамский, «Афоризмы».

81. МОС] Обычай любовного напитка.

120. Гесиод] _Op_. 713:

 [греч.: Maede poluxeinon maed' axeinon kaleesthai.]

141. «Хотя он был молод, но в рождественские праздники он иногда внезапно
вступал в игру и, не участвуя в ней, делал вид, что играет, чем доставлял
зрителям больше удовольствия, чем все остальные игроки». «Жизнь Мора» У.
Ропера, его зятя.

145. Похвала МОРИАСУ] Восхваление безумия; см. стр. 11. [в середине
"ЖИЗНЬ ЭРАЗМА", абзац, начинающийся словами "Когда он спешно ехал".
Транскриптор.]

146. CAMELUS SALTAREM] 'Ubi quis indecore quippiam facere conatur,
camelum saltare dicebant: veluti si quis natura severus ac tetricus
«Он выглядит элегантным и жизнерадостным, и это придаёт сил его природному таланту».
Эразм Роттердамский, «Афоризмы».

154. Демокрит Абдерский (ок. 460-361 гг. до н. э.), «смеющийся философ», который
славился тем, что сохранял бодрость духа, несмотря на слепоту.

182. ABSOLVI] — законченный, полностью обученный.

191. Августин (умер в 430 г.), епископ Гиппонский, был одним из латинских отцов
церкви.

192. PROFESSUS EST] «читал лекции».

209. PUELLAE TRES] _tres_ — это исправление, сделанное в 1521 году, когда это письмо
было напечатано во второй раз, вместо _quatuor_, что, несомненно, было ошибкой.
Имена детей были добавлены только в 1529 году в третьем издании.
 Маргарет (1505-1544) вышла замуж примерно в 1520 году за Уильяма Ропера, который написал «Жизнь Мора». Она была любимицей и подругой своего отца, и их связывали очень близкие отношения. Она переписывалась на латыни с Эразмом, и одно из её писем к нему сохранилось.

Другие дети, родившиеся в 1506, 1507 и 1509 годах, были менее
заметными. Имя Алоизии обычно приводится как Элизабет. Эразм
Роттердамский, возможно, перепутал имя второй жены Мора.

218. SEVERITUDINE] до- и постклассическое слово, означающее _суровость_.

222. REM] «домашние дела».

233. PATER IAM ALTERAM] В этом отрывке подразумевается, что сэр Джон Мор
уже был женат на своей третьей жене; а в издании 1521 года Эразм
говорит о «tertia noverca». В «Национальном биографическом словаре»
упоминаются только три жены. Возможно, Эразм ошибся.

240. ADVOCATIONIBUS] «его адвокатская практика».

250. DIE IOVIS] четверг; Fr. Jeudi.

255. DRACHMAS] шиллинги.

261. LEGATIONEM] На одном из них в 1515 году он написал «Утопию» (стр.
312).

276, 7. FELICES RES PUBLICAS] Восклицательный винительный падеж.

294. EXPROBRAT] _sc_. beneficium; т. е. противопоставляет человеку
предоставленную ему выгоду.

308. COMMUNITATEM] «коммунизм».

310. ANTAGONISTAM] Эразм принял этот вызов, и оба написали
воззвания в ответ на «Лукиана».

312. «Утопия» (т. е. Нигде, греч. [Греческое: ou topos], иногда называемое
_Nusquama_) — это описание идеального государства, написанное на латыни, в котором
Мор развивает ряд очень новаторских политических идей. Первая книга, написанная последней,
посвящена состоянию Англии в его время; описание Утопии занимает вторую книгу.

322. IN NUMERATO] «в готовности».

344. TORQUATIS] эпитет, который Эразм Роттердамский регулярно использовал по отношению к обитателям
дворов, у которых на шее висели служебные цепи (torques); ср.
XVII. 61-2.

Мидас был царём Фригии, известным своим богатством.

345. OFFICIIS] чиновники. Это конкретное значение является позднелатинским.

348, 9. ALIAM AULAM] Гуттен написал сатиру под названием _Aula_. В то время он жил в доме Альберта Бранденбургского, архиепископа Майнцского.

353. STOCSCHLEII] Джон Стоукли (ок. 1475-1539), священнослужитель и дипломат. Теперь он был капелланом короля, а в 1530 году стал епископом
Лондонским, сменив Танстолла.

354. КЛЕРКИ] Джон Клерк (умер в 1541 году), священнослужитель и дипломат. Он
был капелланом Уолси, а впоследствии стал деканом Виндзора и в 1523 году епископом Бата и Уэллса.




XXVII

[Отрывок из «Адагии», № 796. Упомянутый голландский врач, возможно, был доктором Бонтом, которого Эразм знал в Кембридже в 1511 году и который умер там от чумы в 1513 году.]

9, 10. QUID MULTIS] См. IX. 219, примеч.

10. GERMANO] В то время у них были высокие стандарты честности, и поэтому их часто обманывали. В Англии, напротив,
«вероломный Альбион», как пишет Эразм Роттердамский в письме 1521 года, «Британия, как правило,
плохо слывет, когда речь идет о вере».

24. _tuissare_: обращаться на «ты». Ср. фр. tutoyer, нем. dutzen.

33. QUAE NULLA] сокращенное выражение, эквивалентное _quae, quamvis
maxima, non tamen_.




XXVIII

[Письмо, написанное Джону Фрэнсису, врачу Уолси и одному из основателей Коллегии врачей в 1518 году. Дата письма неизвестна.]

3. SUDORE LETALI] Потогонная лихорадка. Аммоний (см. предисловие к XV) умер от неё в 1517 году.

8. HABENT] _то есть_. Angli.

10. Клавдий Гален (130-200) был греческим врачом, практиковавшим в
Риме во времена правления Марка Аврелия.

13. COLATAM] медицинский технический термин (см. XXIX. 10); букв. «фильтрованный». Таким образом,
здесь «тонкие струи» воздуха, проникающие через маленькие оконные стёкла.
Идея Эразма, по-видимому, заключалась в том, что когда дует ветер,
воздух свежий и окна следует открывать, но когда воздух неподвижен,
он, скорее всего, вреден для здоровья и его следует держать закрытым.

24. SALSAMENTIS] Большая часть проказы, распространённой в то время,
была связана с употреблением солёной рыбы.

35. CONFERRET] «Было бы полезно»; ср. _conducere_.

40. OTIUM MEUM] «на то, что я трачу своё время таким образом».




XXIX

[Этот отрывок из письма, написанного Фишеру в 1524 году, дополняет
описание английских домов, данное в XXVIII. Эразмус
ранее летом отправил одного из своих слуг в Англию с
письмами, в которых сообщалось, что он пишет книгу против Лютера - как его
часто убеждали друзья.]

6. Кобыла] Эразм посетил Фишер в Рочестер в 1516 году и явно
яркие воспоминания из грязи-квартиры в Медуэй.

9. PARIETIBUS VITREIS] то есть с непрерывными окнами, как на кормовых
палубах старых парусных судов.

 * * * * *

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ.

Стр. 23. IV. 13. EST PRAETEREA MOS] Реальность этой практики в Англии
можно проиллюстрировать на примере «Institutiones Christiani matrimonii» Эразма Роттердамского,
1526 год, где он описывает непристойные свадебные торжества. «После обеда
похотливые пляски до самой ночи, во время которых юная девушка не может
никому отказать, но дом открыт для всех». Там несчастная дева,
пьяная и порочная, ... соединяется с правой рукой, а у британцев даже с поцелуем.
Леди Креки, между Амьеном и Мондидье, приветствуя в июле 1527 года
джентльмена Уолси, Джорджа Кавендиша, сказала: «Поскольку вы
англичанин, у которого в вашей стране принято целовать всех дам и
джентльменов без обид, и хотя здесь, в этом королевстве, это не так, я
все же осмелюсь поцеловать вас, как и все мои служанки».
Кавендиш также пишет о встрече Уолси с графиней
Шрусбери в Шеффилд-парке после его падения: «Кого, чёрт возьми,Она целовала
гологолового и всех его служанок.

П. 85, XXII. 48, A CENIS] См. XXIII. 34-5, XXIV. 342. Это была признанная форма воздержания — не принимать пищу после полуденного _prandium_. В
сборнике "Ихтиофагия", впервые напечатанном в феврале 1526 года, Эразм утверждает, что
в Англии обычай запрещал ужин поочередно в дни Великого поста и
по пятницам в течение всего года (ср. IX. 96). Об императоре Фердинанде:
когда он посетил Нюрнберг в 1540 году, наблюдатель написал: "Собриус рекс сина
воздержанный"; и Бусбек отмечает, что работать было практикой его хозяина
во второй половине дня, «пока не наступит время ужина — ужина, говорю я, не своего, а
советников; ибо сам он постоянно воздерживается от ужина и не съедает больше, чем обычно
в день, и то немного».

 * * * * *

 СЛОВАРЬ

ABBAS, аббат.
ACCUBITUS, возлежание (во время еды).
ADAMUSSIM, точно (AMUSSIS, плотницкий угольник).
ADLUBESCO, угождать.
AGRICOLATIO, сельское хозяйство.
AMARULENTUS, горький.
ANATHEMA, проклятие отлучения от церкви.
ANNOTAMENTUM, заметка.
ANNOTO, записывать.
ANTISTES, прелат; учитель.
АРХИДИАКОН, архидьякон.
АРХИЕПИСКОП, архиепископ.
ATTEMPERO, приспосабливаться, подгонять.
AVOCAMENTUM, развлечение, отдых.

BENEDICUS, произносящий дружеские слова.
BREVE, папское письмо, послание.
BYSSINUS, льняной.

CAECUTIENTIA, слепота.
CANONICUS, каноник, светский; монастырский, регулярный.
КАНТОР — регент.
КАПИТУЛ — капитул (собора).
КАРБУНКУЛ — карбункул.
КАРПА — карп.
КАУЛЕТУМ — капустная грядка.
КАУПОНАРИЯ — хозяйка постоялого двора.
ЦЕРЕВИЗИЯ, СЕРВИЗИЯ — пиво.
СЕРВИЗАРИЙ — сделанный из пива.
CHALCOGRAPHUS, печатник.
CHIROTHECA, перчатка.
CHIRURGUS, хирург.
CINERICIUS, похожий на пепел.
COLLAUDO, восхвалять.
COLLUCTOR, бороться с.
COLO, процеживать, фильтровать.
COMES, граф.
COMMISSARIUS, агент.
CONCINNO, устраивать.
CONFABULO, товарищ.
CONFOVEO, согревать, лелеять.
CONSARCINO, сшивать.
CONSILESCO, хранить молчание.
CONSPURCATUS, загрязнённый.
CONTIONOR, проповедовать.
CUCULLUS, капюшон.

DAMASCENUS, из дамасского шёлка.
DECANUS, декан.
DELINEARE, набрасывать.
DERODO, грызть.
DIACONUS, дьякон.
DIATRIBA, школа.
DICTERIUM, острота.
DISSUO, расстёгивать, разделять.

ECCLESIA, церковь.
ELUCESCO, сиять.
EMACULATUS, чистый от пороков, исправленный.
EPISCOPUS, епископ.
ESUS, еда.
EXCUDO, печатать.
EXOTICUS, иностранный.

FEBRICITO, болеть лихорадкой.
FERMENTO, заквашивать.
FLATILIS, получаемый путём выдувания.
FLAVOR, желтизна.
FORMULAE, шрифт.

GLAUCOMA, туман перед глазами.
GRAECANICUS, греческого происхождения, греческий.
GRAECITAS, греческий язык.

HAERETICUS, еретик.
HEBDOMADA, неделя.
HOLOSERICUS, полностью из шёлка.
HORTENSIS, принадлежащий саду.
HYPOCAUSTUM, комната, отапливаемая снизу печью.
ГИПОДИАКОН, младший дьякон.
ГИПОДИДАСКАЛ, младший учитель.

ИАКТИО, бросание.
ИЛЛЕКТО, соблазнять, привлекать.
ИМПОС, без контроля.
INCENATUS, без ужина.
INCONTANTER, без колебаний.
INQUINAMENTUM, осквернение.
INTERULA, нижнее бельё.
INVITABULUM, место, которое приглашает.

LACTARIUM, молочное питание.
LIBRIPENS, человек, отвечающий за весы.
LOCATOR, бригадир.
LONGAEVITAS — долгая жизнь.
LUSITO — играть, развлекаться.

MACTATOR — мясник.
MAGNAS — великий человек, магнат.
MALAGMA — припарки.
MONACHUS — монах.
MONOCHORDON — музыкальный инструмент с одной струной.
MORDACITAS — едкий сарказм.
МОРИОНЫ, шуты.
МУЛЬТИЛОКУС, разговорчивый.

НОЛА, колокол.
НУБИЛОЗУС, облачный, туманный.

ОБОЛЕО — издавать запах, выдавать себя по запаху.
ЭКОНОМ — управляющий.
ОПИПАРУС — роскошный.

ПАНОПЛИЯ — снаряжение.
ПЕЛЛИЦИЙ — из шкур или меха.
ПЕТАСО — пестик или свиная лопатка.
ФИЛАРГЕРИЯ — любовь к деньгам.
ПОНТИФЕЙ — папа римский.
ПРЕЗИДЕНТ, церковный сановник.
ПРЕСВИТЕР, священник.
ПРИДИАНУС, накануне.
ПРОГИМНАСМА, упражнение.
ПРОСУС, прямой (по стилю), то есть проза.
ПРОТРИТУС, обычный.
ПУЛЬСАТИЛИС, производимый биением.

РЕДОРМИСКО, снова засыпать.
РЕТИОРИЯ, уловка риторики.
РОЗОВЫЙ, сделанный из роз.

САКЕРДОТИУМ, благотворительный, живой.
SACRIFICOR — служить мессу.
SACRIFICUS — священник.
SCHOLIUM — примечание.
SCRUPULUS — доля унции.
SESQUIHORA — полтора часа.
SOLOECUS — испорченный, неотесанный.
SORBITIUNCULA — щепотка.
SUBCAESIUS — сероватый.
SUBDITICIUS, ложный.
SUBMURMURO, тихо бормотать.
SUBNIGER, черноватый.
SUBSANNO, насмехаться.
SUFFLAVUS, желтоватый.
SUFFUROR, ускользать.
SUPPOSITITIUS, подставленный вместо другого, не настоящий.
SYNCOPIS, обморок.
SYNGRAPHA, вексель, документ.

TABELLIO, посыльный.
TELONES, таможенник.
TELONICUS, принадлежащий таможеннику.
TEMPORALIS, связанный с вещами этой жизни.
TESSELLA, панель.
TURPILOQUIUM, нескромная речь.
TYPOGRAPHUS, печатник.

VICE-PRAEPOSITUS, заместитель ректора.
VIVERRA, хорек.

XENIUM, подарок.

 * * * * *

СПИСОК НАЗВАНИЙ МЕСТ

АГРИППИНА, Кёльн.
АМБИАН, Амьен.
АНДРЕЛАКУМ, Андерлехт.
АНТУЕРПИЯ, Антверпен.
АКВИСГРАНУМ, Ахен.
АРГЕНТИНА, АРГЕНТОРАТ, Страсбург.
АРТЕЗИЯ, Артуа.

БАЗИЛЕЯ, Базель.
БЕДБУРГ, Бедбург.
БЕЛЬНА, Бон.
БОНОНИЯ, Болонья.
БОННА, Бонн.
БРИЗАК, Брейзах.

КАЛЕЦИУМ, Кале.
КЕНТАБРИГИЯ, Кембридж.
КАНТУАРИЯ, Кентербери.
CLARUS MONS, Клермон.
COLONIA (AGRIPPINA), Кёльн.
CONFLUENTIA, Кобленц.
CURTRACUM, Куртре.

DIVUS TRUDO, Сент-Трон.

EBORACUM, Йорк.

FRIBURGUM BRISGOIAE, Фрайбург-им-Брайсгау.

ГРЕНВИКУМ, Гринвич.

ХЕЛЬВЕТИЯ, Швейцария.
ИЕРУСАЛИМ, Иерусалим.

ЛЕОДИУМ, Льеж.
ЛОНДОНУМ, Лондон.
ЛОВАНИУМ, Лувен.
ЛЮТЕЦИЯ (ПАРИЗИОРУМ), Париж.

МАГУНТИЯ, Майнц.
MOSAE TRAIECTUM, Маастрихт.

OXONIA, Оксфорд.

PARISII, Париж.
POPARDIA, Боппард.

ROFFA, Рочестер.

ROTERODAMUM, Роттердам.

SANCTUM AUDOMARUM, Сент-Омер.
SELESTADIUM, Шлеттштадт.
SPIRA, Шпайер.

ТЕНАЕ, Тирлемонт.
ТОНГРИ, Тонгр.
ТОРНАКУМ, Турне.
ТРАЙЕКТУМ, Утрехт.
ВЕНЕТИИ, Венеция.ВОРМАКИЯ, Вормс.
*****************
Конец «Выдержек из Эразма Роттердамского» в проекте «Гутенберг»