Глава 14. Реконструкция Сандерса наместник Бога на

   Реконструкция Э.Сандерса:"Иисус представлял себя "наместником Бога на земле"               

   С именем Эдварда Периша Сандерса  многие исследователи связывают начало нового периода в истории «Поиска исторического Иисуса». Исследования Сандерса полностью лишены богословской проблематики и посвящены объективно-научному рассмотрению вопросов, не выходящих за рамки компетенции историка.Никто из критиков не упрекнул Сандерса в  привнесении в его исследования каких-либо мировоззренческих, богословских или идеологических идей. При этом он не утверждает абсолютной истинности своей реконструкции. Сам Сандерс пишет:
"Исторические реконструкции никогда не могут быть абсолютно достоверными, в случае реконструкции исторического Иисуса это ощутимо наиболее отчетливо. Несмотря на это, мы знаем основные аспекты Его служения и проповеди. Мы знаем, Кем Он был, что Он делал, чему учил и почему Он умер. "
В целом такое видение границ научной реконструкции образа исторического Иисуса характерно не только для Сандерса, но и для большинства ученых конца XX – начала XXI века.

     Исходной предпосылкой методологии Сандерса служит признание большей части синоптической традиции аутентичной:
"Мы должны доверять информации, полученной из синоптических Евангелий, если только в ней нет явных анахронизмов и аномалий, свидетельствующих о позднейших вставках"
     С точки зрения Сандерса,основывать реконструкцию на анализе речений неэффективно по двум причинам: во-первых, даже используя критерии оценки аутентичности, ученые не могут прийти к консенсусу относительно четко ограниченного круга достоверных речений; во-вторых, образ Иисуса – учителя и проповедника не может объяснить факт Распятия, который выступил решающим фактором в возникновении христианства как такового.
Начиная реконструкцию на основании речений, ученые чаще всего приходили к образу Иисуса-проповедника, а чтобы объяснить, почему этот проповедник подвергся самой жестокой казни, необоснованно фокусировали внимание на конфликте Иисуса и Его современников-иудеев."

     Сандерс отмечает, что многие предшествовавшие европейские исследователи, воспитанные в традиционном христианском духе, были склонны заведомо негативно воспринимать современный Иисусу иудаизм как «формалистичную», «лицемерную», «мелочную» и «извращенную» религию. В итоге,
" первые поколения исследователей иногда изображали Иисуса настолько уникальным, а иудаизм – стоящим настолько ниже Его, что современный читатель не может не удивляться, как могло случиться, что Иисус вырос на еврейской почве".
     Сандерс доверяет следующим методологическим ориентирам: реконструируемый образ исторического Иисуса должен быть конгруэнтен иудаизму Его времени, и в то же время  этот образ должен быть соотнесен с тем фактом, что впоследствии христианство не осталось внутри иудаизма, но стало самостоятельным религиозным течением. Сандерс пишет:
"Прежде всего, "хорошая гипотеза" о целях Иисуса и Его отношениях с иудаизмом должна  правдоподобно помещать Иисуса в рамки иудаизма и при этом объяснять, почему инициированное Им движение в конце концов порвало с иудаизмом."

   Сандерс утверждает, что следует отказаться от первичной значимости материала речений, сосредоточив внимание на «фактах» – информации о жизни и деяниях Иисуса, на основании которых и следует  выстраивать реконструкцию.
Современная реконструкция должна объяснять, почему Иисус был казнен. С точки зрения Сандерса, ранее исследователи не уделяли должного внимания корректному объяснению этого действительно бесспорного факта жизни Иисуса. Возможно, смерть Иисуса вообще была чистой случайностью (например, римляне ненамеренно арестовали и казнили Иисуса ради профилактики вероятного мятежа в Иерусалиме), однако для исторической работы предпочтительно исходить из наличия связи между жизнью и проповедью Иисуса и Его трагической кончиной. Сандерс пишет:
"Можно себе представить, что Иисус учил одному, был убит за что-то другое, и что ученики после Воскресения сделали из Его жизни нечто третье, что никакой причинной связи между Его жизнью, Его смертью и христианским движением не существует. Это возможно, но это неудовлетворительно с исторической точки зрения. Далее, я думаю – и это намного важнее априорных предположений, – что данные говорят о наличии причинной связи."

     Итак, согласно Сандерсу, реконструкция образа исторического Иисуса должна одновременно помещать Его в контекст иудаизма I века и демонстрировать, почему после Его смерти христианство оформилось как отдельное от иудаизма течение. Чтобы провести подобную реконструкцию, необходимо основываться не на речениях  а на анализе нарративного материала Евангелий, из которого можно выделить некоторые достоверные факты.

    Реконструкция образа исторического Иисуса у Сандерса представлена следующим образом. Центральным «фактом» для реконструкции служит рассказ о действиях Иисуса в Иерусалимском храме (Мк 11: 15–19 = Мф 21: 12–17 = Лк 19: 45–48).
Сандерс считает, что эти действия Иисуса в Храме носили символический характер, уяснив смысл которого можно понять, каково было учение Иисуса.
 С точки зрения Сандерса, акция Иисуса в Храме должна была продемонстрировать, что наступают новые времена, приближается Царство Божье, в котором уже не будет земного Храма, но будет Храм небесный.
      Сандерс утверждает, что многочисленные евангельские повествования о конфликтах Иисуса и фарисеев недостоверны. Он исходит из предположения, что если бы Иисус действительно отрицал значимость пищевых запретов иудаизма или необходимость соблюдения субботы, то эти положения не дискутировались бы с такой силой в ранней Церкви. Но как показывает анализ Посланий апостола Павла, а также критическое прочтение Евангелий, именно эти вопросы были центральными для периода, когда община последователей Иисуса дистанцировалась от иудаизма и приобретала черты автономной религии. Поэтому Сандерс считает, что рассказы о противостоянии Иисуса и фарисеев вложены в евангельские тексты позднейшей христианской традицией.
      По мнению Сандерса,наиболее значимым аспектом самосознания Иисуса была Его убежденность в том, что Он проповедует и действует от лица Бога.
Сандерс доказывает, что текстуальные свидетельства позволяют утверждать, что Иисус  отводил Себе особую роль в грядущем Царстве; возможно, Он представлял себя "наместником Бога" на земле.

     Поводом к осуждению и смерти Иисуса послужили Его действия в Храме во время последнего посещения Иерусалима.  Сандерс не считает, что Иисус желал Своей смерти:
"Все, что мы знаем о Нем, говорит о Нем как о разумном прорицателе первого столетия.Но утверждение, что Он спланировал Свою собственную спасительную смерть, делает Его "странным"  в любом столетии"
     Вероятно, Иисус считал, что Его действия в Иерусалиме станут началом действительного наступления Царства Божьего, пришествие которого положит конец этому миру. Однако, с точки зрения Сандерса, эти надежды не оправдались.
" Хотя ни храмовые служители, ни римские власти не считали Иисуса реальной политической силой, которую необходимо было подавить, они решили избавиться от Него, поскольку Его действия вызывали «негодование… настороженность и подозрительность». Итогом стала смерть на кресте. Однако позже последователи Иисуса (включая апостола Павла) испытали некий опыт (о природе которого с исторической точки зрения ничего определенного сказать нельзя), который убедил их в Воскресении Иисуса и с которого начинается бытование христианской Церкви".

     Подытожить реконструкцию исторического Иисуса, предпринятую Сандерсом, можно словами самого ученого:
"Иисус считал Себя последним посланником Бога перед наступлением Царства. Он ожидал нового порядка, созданного могучим деянием Бога. При этом новом порядке вновь должны быть собраны двенадцать колен, там будет новый храм, военная сила будет не нужна, развод не будет предписан, ни разрешен, отверженным – даже нечестивым – там будет место, а Иисус и Его ученики – бедные, кроткие и смиренные – будут играть ведущую роль… Действительно, мы не можем сказать, что хоть что-то из известного об Иисусе было уникальным: Его чудеса, ненасилие, эсхатологическая надежда или обещания отверженным. Он не был уникален ни в том, что придавал Своей миссии решающее значение, ни в том, что верил в милосердие Бога"

     Реконструкцию Сандерса критикуют в отношении двух ключевых аспектов. Критики утверждают, что контекстом проповеди и жизни Иисуса должен быть эллинистический, а не палестинский иудаизм;  указывают на то, что проповедь Иисуса не сводилась исключительно к провозвестию грядущего Царства,но  затрагивала и ряд актуальных для Израиля социально-политических вопросов; доказывают, что конфликт между фарисеями и Иисусом действительно имел место.

Основные положения Сандерса таковы.
1. Контекстом, в рамках которого должна проводиться реконструкция образа       исторического Иисуса, должен выступать палестинский иудаизм.
2. Реконструируемое учение Иисуса должно, с одной стороны, вписываться в контекст палестинского иудаизма, с другой – показывать, почему впоследствии община учеников Иисуса оформилась в отдельное религиозное течение.
3. Реконструкция образа исторического Иисуса должна основываться не на материале несводимых к иудаизму и христианству речений, но на основании ряда фактов Его жизни, которые находятся в нарративном материале евангельских текстов.
4. Исторический Иисус был эсхатологическим пророком, «наместником» Бога на земле, возвещающим скорое пришествие Царства Божьего. В Царство войдут не только праведники, но и те, кто, с точки зрения фарисеев, был этого недостоин.