Глава 9. Грустный праздник

В четверг Инна передала Валере конверт для Артура. Там было всего сто рублей.
- Хорошо, Инночка, я всё передам.
В углу у окна уже сидела сестра Марья Михайловна, напротив – худеющая сестра Галя, спиной к окну – сестра-старица Нина Андреевна. Инна всегда садилась с Марьей Михайловной, а замыкала ряд сестра Светлана Михайловна, мама брата Валеры и брата Саши.
- Красивая у вас кофточка, - сказала Галя.
- Это платье! Я подобрала его к своим зелёным глазам!
Такая старая, а кокетничает.
- А вот мой второй муж не любил вообще никаких детей!
«Как и я», - подумала Инна.
Шептались про брата Славика, только что перенёсшего операцию:
- Он же бывший наркоман, поэтому у него всё плохо заживает…
***
Иннин день рождения выпал на субботу. Друзей и родственников у неё не было, никто ей не позвонил. Но уже всё было не так плохо, как в год смерти её матери, и в те проклятые, выкинутые из жизни, годы, когда она добровольно, ушла в одиночество. Тогда Бобылка каждый год писала смс в программу по заявкам на радио «Шансон», которую в три часа дня вела очаровательная Александра Хайруллина.
«У меня нет ни подруг, ни друзей» - «Инна, но как же так получилось?!!»
И правда, почему? Просто в детстве не заложилось всё правильно, а сейчас ничего исправить нельзя.
Общения перенесли на нормально время, и Инна поехала на 13.50. Вместе с нею собрался сикстет: сестра Батракова, сестра Татьяна Китаева, пастор Вован, сопастор Вован-второй и брат Сергей Геннадьевич из Вантеева. Брата Славика не было – всё лечился. Сёстры были на конференции в Овсянке.
- А у меня сегодня – день рождения, - сказала Инна.
Вован-второй зло рассмеялся, а Батракова затараторила:
- Надо тебе купить что-нибудь…
- Не нужно, - отрезала Инна.
И почему она, интересно, не поехала?
Батракова уж точно ничего никому не купит, а обещать горазда! Даже тому беспризорнику на рынке Сосункова всё купила, а лучшая подруга стояла и смотрела.
На этот раз её вывез со всей честной компанией из Мохова сам Вован, завывая, что делает великое одолжение.
Когда Инна вернулась, из комнаты вышла Таня с Ураком, и подарила ей набор «Чистой линии» «Алтайские травы».
- Это же всегда пригодится! А вы уже праздновали сегодня? – подобострастно спросила Таня.
- Нет. У меня же нет никого.
***
В воскресенье читал лекцию вышеупомянутый брат Сергей Геннадьевич из соседнего города, лучший друг Вована (не сидел). В Вантееве издавна была какая-то проблема с церковью, существовавшей с советских времён, поэтому все вантеевцы ездили в Щёлок: Сергей Геннадьевич, Мартынов-Магомаев, какой-то Рома… Даже Галина Анатольевна (Инна подозревала, что это любовница пастора), начинала там, так как жила в военном городке!
Сергей Геннадьевич был практикующим химиком, работал в каком-то военном ведомстве (раньше всё оборонное было запрещено верой). Сегодня он подготовил проповедь с химическим уклоном – про радугу и разноцветные плёнки золота.
- Радуга – это символ завета Бога с человеком. Да, цветов спектра семь, но основные цвета – это красный, зелёный и синий…
Химик был очень красивым человеком, и его голова оказалась бы интересной скульптору. Медовые волнистые волосы, очки. Но он заполнял паузы идиотическим смехом.
Ближе к концу пригласили рассказать желающих, что вчера было на сестринской конференции. Вышла толстая сестра Ангелина, и запинаясь, поделилась своей радостью:
- В эту субботу в церкви в Овсянке была сестринская конференция. Всего было сто восемьдесят участников. Братья подарили нам по большой голландской розе стоимостью сто двадцать рублей!
- Слава Богу!
- Аминь!
В конце богослужения поздравляли именинников, если такие были. Эти данные Вован хранил в своём ноутбуке. Инну не поздравили, но она на это и не претендовала, как «нечистая».
И вдруг, когда они уже собрались в столовой, прибежал озабоченный Вован с большим календарём подмышкой:
- Я и забыл, что у нашей сестры сегодня день рождения! Ну как, Инна, будешь молиться?
И Инна вышла на середину зала:
- Я прочту сегодня духовное стихотворение. Оно сегодня почему-то мне вспомнилось на служении. Его написала старшая дочь царя Николая, великая княжна Ольга Николаевна. Я в подростковом возрасте была похожа на неё, просто сейчас после болезни у меня выпали все волосы.
Стало тихо – к духовной поэзии здесь относились уважительно:

Пошли нам, Господи, терпенья
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье,
И пытки наших палачей.
О дай нам сил, о, Боже правый,
Злодейство ближнего прощать,
И крест тяжёлый и кровавый
С твоею кроткостью встречать!

- Аминь!
- Благодарим!
Инна посвящала это стихотворение всего одному человеку, но Воровки сегодня не было, она дежурила в котельной.
А Вован подарил ей огромный календарь, и помолился:
- Мы благодарим Тебя, Господи, за нашу сестричку Инну, за то, что она дожила до этого дня.
И это было актуально, как никогда.
За трапезой (Инна всегда садилась с братьями), она оказалась рядом с Сергеем Геннадьевичем, и спросила уважительно:
- А вы ведь химик, да? И знаете, а я ведь тоже химик!
- Да, Инна, я – гидроскопист! – гордо сказал сегодняшний проповедник. – Только мы сейчас с тобой никому не нужны, ха-ха!
Сергей Геннадьевич не знал, что Инна – самозванка, химик номинальный, и даже валентность рассчитать не в состоянии! А вот Герман – другое дело!