Отчий дом

     Прошла неделя после смерти отца. За суетой навалившихся на Ивана проблем, времени поразмыслить над будущей жизнью не было. А думать надо было, и хорошенько думать. Три месяца назад мама ушла, не оправившись от потери жены, его отец, Андрей Николаевич скончался. Дом стариков опустел. И ведь как всё складывалось хорошо. Жили Затевахины в райцентре, квартира со всеми удобствами. Работа, хоть и не очень престижная, но работа есть. Денег на жизнь вполне хватало. Маринка любит его, дом смотрит, сынок подрастает. Летом всем семейством к родителям уезжали и здесь в сезон на домашних харчах отъедались. Какие там юга, заграницы и прочее, в посёлке всё есть. Природа – пруды, речушка рядом, лес… И это при всём том что столица недалече, не успели бизнесмены окучить посёлок. Отец рыбачить любил и Ваню с собой на реку частенько брал. Встанут пораньше и к воде, а там караси, окуньки, подлещики плещутся. Добычу домой принесли – уха, отцова наливка, салаты от маминой кухни… И вот теперь всего этого нет. Впрочем, природа осталось, что ей станется, дом, согретый родительским теплом, остался, а вот родных нет, нет ни мамы, ни отца.
     Стемнело, Иван включил свет и бездумно уставился в окно. Скрипнула дверь, на кухню пришла Марина и, словно чувствуя настроение мужа, присела рядом, чмокнула в щеку.
     – Серёженька спит. Удивляюсь, в родительском доме, он засыпает мгновенно, наверно аура здесь особенная, а дома битый час уговариваю заснуть, ни в какую…
     Иван обнял жену.
     – Это хорошо… Слушай, Маринка, я вот всё думаю… Может сюда переехать, а? Такой домина… С ним всё одно что-то надо решать. Продавать?  Жаль, уж больно дом хорош, родители здесь жили, всё о них напоминает… Что скажешь?
Маринка молчала. Что она сказать может? Она бы и не возражала, но привыкла к своей квартирке, хоть и не велика хатёнка, но привыкла к ней, опять же магазины рядом, подружки, соседки, школа через дорогу. Может рано ещё о школе говорить, но когда-то придётся. А работа… Где Иван работу найдёт…
     Затевахин слегка качнул плечом.
     – Так что скажешь, подруга?
     Марина поднялась, посмотрела на часы.
     – Одиннадцатый час, Ваня, пошли отдыхать, завтра поговорим, нам пока не о переезде думать надо. Поминки. Девять дней впереди…
     К этому разговору Затевахины вернулись спустя неделю. Для себя Иван решил: надо переезжать, и начиная разговор с супругой, думал, придётся Марину уговаривать, какие-то аргументы приводить за и против, но всё оказалось проще.
     Марина сама начала разговор.
     – Думаю, ты всё уже решил, и куда я денусь? Конечно, переезжаем. Только надо всё тщательно взвесить…
     Иван перебил жену.
     – Да взвесим всё, взвесим… Стал накрывай… За бокалом вина взвесим и обсудим…
     …
     Через месяц Затевахины обосновались на новом месте. Оказалось всё просто: вещи по ящикам; мебель в упаковку; бытовую технику в плёнку; Серёжку в охапку, на машину и вперёд. И с работой Ивану повезло. Через дорогу автосервис обосновался, Иван наудачу зашёл в цех, с парнями пообщался, те его к мастеру отправили. Павел Сергеевич мужчина строгих правил, жёсткий, упрямый, хотел было просителя развернуть, но оказалось в одной части с Ваней срочную трубили, правда, в разное время, Сергеич на десяток лет старше Затевахина.
     Мастер усадил Ивана. И пошли воспоминания…
     – А командиром кто при тебе был… А зампотехом… Так ты и Ларионова знаешь? Интересно, а когда я служил, он вроде уходить на пенсион собирался.
     Затевахин оживился.
     – Да нет, он и при мне служил, уже старшим прапорщиком… А куда ему уходить: квартира, дача, огород, сад, что ещё нужно…
     Пал Сергеевич рассмеялся.
     – Узнаю Петра Петровича! Дом для него как для моряка якорь: и сам к дому и всё в хату!
     Минут через пятнадцать товарищеский разговор перешёл в служебные рамки.
     – Так ты, Иван Андреич, говоришь, слесарил? И легковой транспорт знаешь?
     Затевахин кивнул.
     – Слесарил, в автомастерской трудился, правда, всё больше по ЗИЛам пришлось работать, но легковички тоже знаю. После армии водителем в автоколонне работал, а затем начальника возил. На Волге, на 29-й ездил. Пока сюда вот не перебрались. Пока без работы… Может, к себе возьмёте?
     Мастер нахмурился. Встал, прошёлся вдоль верстака, скомкал лежащую на верстаке промасленную ветошь, бросил в мусорную корзину.
     – Взять то я тебя могу, не вопрос, нам люди нужны. Но сам понимаешь, на самостоятельную работу, а значит, твёрдый оклад, взять не смогу. Давай так, месяц в учениках потрудишься, а сладится всё, и на постоянку возьму. Годится?
     Это было то, что Ваня и ожидал. Работы не боялся, знал, всё будет нормально и, конечно, согласился.
     Павел Сергеевич встал, протянул руку Затевахину.
     – Вот и отлично, завтра к восьми утра жду, а пока пошли с парнями познакомлю.
     Из автомастерской вернулся Иван поздно. Не удалось в цеху просто познакомиться, парни, как водиться, угостили нового коллегу и угостили на славу.
В дом Затевахин принёс не только весть о трудоустройстве, но и густой сивушный аромат.  А на пороге любимого зятя встретила тёща, Евдокия Макаровна.
     Принесла, нелёгкая…
     Тёща Ивана не была вредной дамой, заботливая, хозяйственная, настоящий подарок зятю, пожалуй, единственный недостаток, который раздражал Затевахина, была ворчливость. И этой своей ворчливостью она могла свести с ума любого. Вот и сейчас почувствовав запах спиртного, Евдокия Макаровна завела пластику.
     – И где мы так нагостились… А домашние заждались… А сынок без отца целый день…
     И прочее, прочее…
     В другое время Ваня махнул бы рукой, дескать, да какое вам до всего этого дело. Но здесь и тесть стоит, скривил лицо, мол, нехорошо зятёк, пьяным родню встречать. Маринка за отца спряталась, слёзы в глазах.
     И его понесло.
     – Что же вы на трудящегося человека наехали, он усталый с работы пришёл, с ног валиться. Заметьте, с работы, не с гулянки! Нет. Именно с работы! Эх вы, вам бы только упрекнуть человека. Воды хотя бы кто дал!
     Маринка выскочила из-за спины Егора Кузьмича.
     – Сейчас, Ванечка, ты бы умылся, я стол накрою…
     Всё. Конфликт исчерпан. Ключевые слова Затевахин сказал: с работы пришёл! Маринка как раз перед его приходом с матерью шепталась, мол, денег нет, Ваня всё устроиться на работу не может.
     А он устроился и теперь из него после тёщиной «психической» атаки клещами надо вытаскивать: куда устроился, где то место находится, сколько платить будут и прочее.
     Тёща стушевалась, повернулась и тихонько прошла в комнату, за ней и тесть засеменил.
     Парадного ужина с шампанским и тортом, о чём мечтал Затевахин по пути из мастерской, не получилось, тем более что ни торта, ни шампусика дома не было.
Через десять минут в доме наступила тишина. Иван заснул сразу и спал без сновидений, Марина крутилась рядышком, всё еще не веря, что Ванечка устроился на работу, принюхивалась к мужу, а вдруг ароматом чужих духов пахнёт… Но нет, кроме водочного-чесночного запаха от Затевахина ничего не исходило. Тесть с тёщей тоже отдыхали, пришлось у дочери ночевать, допоздна засиделись. Но отдыхали, не значит спали. Не спал Кузьмич, бессонница  навалилась, не удалось за рюмочкой с зятьком посидеть, а как было бы хорошо, да по-семейному… Ну, а Евдокия Макаровна, устроившая зятю у порога допрос с пристрастием, глаз не сомкнула, поскольку чувствовала свою вину в семейном конфликте и думала что же такое завтра вкусненькое приготовить, чтобы Ванюшка не серчал не неё.
     Что же, в жизни всё бывает.
     Проехали.
     Поутру Иван на работу умчался. Тесть с тёщей домой собрались, а Марина хозяйством занялась.
     …
     Пробежали ещё тридцать дней.
     За этот месяц все бумажные дела Затевахины сделали: прописка состоялась; на учёт в военкомат Ваня встал; в поликлинику записались; дорожку к магазинам, сбербанку и почте протоптали; квартирку свою в аренду отдали, небольшой, но всё же доход для семьи; Марина с садиком договорилась, Серёженьку на очередь поставили. На работе у Затевахина ладится, дома порядок.
     Появилось свободное время, и  решил Иван домом заняться. Сначала участок обошёл. Шесть соток немного, тем более что на этих сотках и дом, и гараж и отцова банька стоят. Но если всё разумно устроить, то и этой земли вполне на семью хватит.
     Начал с гаража. И тут первая закавыка – в гараже стоит пыльный, грязный жигулёнок. Вот тебе раз, он и не знал, что у отца машина есть. Только ворота распахнул, из-за забора послышался женский голос:
     – Не тронь чужую собственность!
     Осмотрелся. Никого не видно.
     – Кто это?
     И уже от калитки раздалось:
     – Иван Андреевич, это я, Полина Тимофеевна!
     Соседка быстрым шагом прошла к гаражу.
     – Это моего зятя машина, в прошлом году батюшка ваш, Андрей Николаевич разрешил машину держать, у нас ставить негде.
     Соседка выжидающе смотрела на Затевахина. Тот был в недоумении, отец ничего не говорил о машине в гараже.
     Надо что-то решать.
     – Интересно! А я что же свою машину на проезжей части держать буду?
     – Так у тебя, Ванечка машины нет.
     – А вы откуда знаете?
     – Знаю, я всё знаю…
     Иван, видя напористость соседки, стушевался. Но решать что-то надо, тем более что он присмотрел подержанную четверку, готов был её подшаманить и пригнать в гараж.
     – Ладно, недельку потерплю, но через неделю выгоняйте…
     На том разговор и закончился. Пока, закончился. Иван чувствовал, нервы эта старушка ему потреплет.
     Глядя как соседка семенит к калике, подумал, надо бы замок на калитку поставить, а то видишь, проходной двор, разбегалась по чужой земле.
     Непорядок!
     После гаража Затевахин заглянул за дом, здесь ковры выбивали перед зимой, после стирки мама бельё сушила. И вновь непорядок – куча белья висит, явно не их бельё.
     А из-за забора знакомый голос:
     – Иван Андреич, это наше бельё, пусть до вечера повисит.
     Что тут скажешь…
     Дальше баня, потом чердак… Везде побывал Затевахин. Следов соседки, к счастью, больше не увидел. Однако объём работ по дому примерно вырисовался: из чердака сделать жилую мансарду, колодец почистить; сараюшку отремонтировать; в гараже порядок навести, и так далее, и тому подобное…
     Взгрустнулось Ивану.
     Как в городе, в квартирке хорошо было, тесно, но уютно, комфортно и спокойно, а здесь одни заботы. Однако, как старая пословица говорит: «Глаза боятся, руки делают». С любой проблемой можно справиться, если её осмыслить, взяться и терпеливо добиваться цели.
     …
     Так они и жили. Шли помаленьку, по шажочку, каждый день по шажку. Обжились, обустроились, а спустя полгода и не представляли себе жизнь без этого дома, родного отцова жилища, ставшего для их семьи уютным, тёплым и любимым.