Шестая героическая

 (хроника одного боя)
 «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется», - сказал классик. И это верно. На то он и классик. Разве могла я предугадать, как отзовется публикация в районной газете «Фатежские будни» моего рассказа об истории Поклонной высоты 269. Но она отозвалась совершенно неожиданно. Рассказ прочитал один из его героев – генерал В.В.Пронин. И у меня появилась возможность познакомиться с музейными материалами, публикациями в военно-исторических изданиях.
Я прочитала о героическом пути 70-й армии, которая воевала на Северном фасе Курской дуги, о ее формировании, участии в боях в июле-августе 1943года. Прочитала о ходе боев. Информации много. И возник вопрос. Почему мы столько лет об этом не знали?! Мы много читали, смотрели фильмов о Великой Отечественной войне. Я и мои одноклассники работали в поисковом клубе, писали родственникам погибших на нашей земле, к нам приезжали ветераны, мы собирали материалы для музея. Но мы ни-че-го, ни словечка не знали о том, что происходило совсем рядом. Нет, мы, конечно, знали, что на Тёплинских высотах шли бои, что там стоят памятники – и всё. А теперь я читаю, и, оказывается, там происходили такие события! Совершались такие подвиги!
  Я думаю, об этом еще будет немало написано. Можно написать целое исследование о героическом пути 70-й армии.
  А пока я расскажу вам о героической 6-й батарее, которую в одной из публикаций автор  назвал «батареей пяти героев».

  Минуло два года с начала войны. Два самых тяжелых ее года. Позади уже была великая победа под Сталинградом. Позади был освобожденный от врага Курск. 
Шестая батарея 167-го гвардейского лёгкого артиллерийского полка 3-й гвардейской лёгкой артиллерийской бригады 1-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва 70-й армии Центрального фронта с первых часов Курской битвы, с рассвета 5 июля 1943 года, в числе других сил Центрального фронта отражала атаки немецких войск на северном фасе Курской дуги. Командовал батареей лейтенант Сергей Иванович Родионов.
 Лейтенант С.И. Родионов прибыл в полк после окончания 1-го Сумского артиллерийского училища им. М.В. Фрунзе незадолго до Курской битвы, однако молодой командир уже имел боевой опыт. В августе 1941 года он, как и другие курсанты училища, принимал участие в боях за Путивль. За проявленное мужество был награжден медалью «За отвагу». Прибыв в полк, с первых же шагов стал усиленно обучать своих бойцов быстроте подготовки данных и меткости стрельбы. Солдаты очень скоро увидели в нем знающего командира, умеющего разбираться в боевой обстановке. Эти качества особенно ярко проявились у 23-летнего офицера, когда на долю его батареи выпали тяжелые испытания.
 4 июля 1943 года в районе станции Поныри на Курской дуге стояло затишье. Используя передышку, наши бойцы ремонтировали старое вооружение и изучали новое, рыли окопы, строили землянки для огневых расчетов и наблюдательных пунктов батарей.
 5 июля на правом фланге 70-й армии противник начал наступление. Три дня немецкие танки и пехота безуспешно пытались прорвать наши позиции. И враг понял, что малыми силами на этом участке не обойтись. Вечером 7 июля стало известно, что в районе деревни Погореловцы немцы прорвали фронт. Три сотни "тигров", "пантер" и "фердинандов" двигаются вперед, сметая все на своем пути. Через считанные часы предстоит бой.
 Дивизию быстро перебросили в этот район. Прямо в поле третья гвардейская артиллерийская бригада 76-миллиметровых орудий и вторая гвардейская бригада 122-миллиметровых гаубиц стали на открытые огневые позиции для стрельбы прямой наводкой по немецким танкам, выставив все свои 144 орудия, хорошо замаскировав их под естественные бугорки, имевшиеся на местности. Остальные тяжелые бригады 152-миллиметровых пушек-гаубиц, 203-миллиметровых орудий и 160-миллиметровых минометов стали позади на закрытые огневые позиции.
 Батарея старшего лейтенанта Родионова, имевшая на вооружение дивизионные 76-миллимитровые opyдия ЗИС-3,оказалась на направлении одного из главных ударов гитлеровских моторизованных частей. Она была поставлена на прямую наводку на танкоопасном направлении у дороги, севернее селения Молотычи. 
 Я внимательно прочитала всё. Я даже сделала выписки и постаралась составить хронологию событий, чтобы лучше представить происходившие события, но потом сдалась: что-то описывалось более подробно, что-то всего несколькими словами. В воспоминаниях разных авторов одни и те же события описывались по-разному, отличались время и даты. Да это и понятно. Запомнить, что и в какой последовательности происходило, не то что во сколько времени, на даже какого числа, просто невозможно. Потому что происходил на самом деле ад. В течение нескольких дней непрерывная круговерть бомбёжек, артиллерийских налетов и танковых атак. С рассвета и до темноты. Сначала появлялись бомбардировщики и бомбили, потом начинался артобстрел. А когда он заканчивался и бойцы выходили из укрытий и выкатывали орудия, появлялись танки.
 Наши бойцы стреляли, подбивали, поджигали, расстреливали пехоту. Но танки появлялись снова и снова и упорно ползли на наши позиции то с одного направления, то с другого, то сразу с трех. Казалось, этому не будет конца. Но наши держались. Падали убитые и раненые, но все, кто ещё мог двигаться, оставались в строю. Связисты, санитары подносили патроны. И так день за днем с короткими ночными передышками, за которые ещё надо было подправить позиции, укрытия.
 Поэтому я решила опираться, в основном, на воспоминания командира батареи С.И. Родионова. Хотелось описать эти события ярко, художественно, чтобы читатель как будто видел всё сам. Но…нет, я не сумею не то что описать, даже представить себе то, что там происходило. Поэтому ограничусь пересказом фактов. Они говорят сами за себя.
                8 июля
 8 июля около 6 часов утра немецкие танки спокойно приближались к нашим позициям, в полной уверенности, что впереди у них совершенно свободная, слегка пересеченная местность.
 Первой ударила наша тяжелая дальнобойная артиллерия. "Парадный" строй вражеской техники смешался, запылали первые подбитые машины, но враг продолжал двигаться вперед. Когда же танки приблизились на дальность прямого выстрела, заговорили 144 ближних "бугорка". По остановившимся немецким танкам открыли мощный прицельный огонь прямой наводкой. Более десятка танков сразу же загорелись, уже подбито несколько штук штурмовых самоходных артиллерийских установок «Фердинанд», горят танки «Тигр». Вот что о тех боях вспоминает Сергей Иванович Родионов: «Мы продолжали уничтожать немецкие танки. Среди немецких танкистов, находившихся на танках «Тигр» и артиллеристов, находившихся на штурмовых самоходных орудиях, вначале возникло недоумение, а когда наши тяжелые бригады вместе с нами все мощнее и точнее стали бить по этим громадинам, то немецкие «Тигры» стали чаще вспыхивать и гореть, а их "Фердинанды" от прямых наших попаданий стали по частям разваливаться: то гусеница отлетит, то полствола отвалится, а то и целиком на свои составные части развалится, когда в него попадал снаряд 203мм орудия. Уцелевшие хваленые немецкие танки "Тигр" и самоходные артиллерийские установки «Фердинанд» развернулись и быстро стали удирать с поля боя за своими средними танками "Пантера", пытаясь их обогнать».
Бой длился ровно 7 часов, с 6 часов утра до 13 часов дня. На поле боя горело не менее 150 немецких танков. Шестая батарея в этом бою уничтожила 4 танка противника. Не добившись желаемых результатов на этом участке фронта, немцы всеми силами навалились на соседнюю 13-ую армию, которой командовал генерал-лейтенант Пухов. Там создалась очень тяжелая обстановка, наметился прорыв немецких танковых и пехотных войск в направлении Саборовка-Самодуровка-Ольховатка. Ликвидировать эту угрозу пришлось 1-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РГК 70-й армии Центрального фронта дивизии.
 Примерно в 13 часов 30 минут 8 июля шестую батарею сняли с занимаемых позиций в полосе 70-ой армии и перебросили в 13-ую армию. К 19 часам батарея заняла огневые позиции на направлении главного удара немцев. Положение осложнялось тем, что на переднем крае не было нашей пехоты.
 Позже историки назовут эти бои коренным переломом в ходе Великой Отечественной войны. Наши солдаты в те дни этого не знали и над этим не задумывались. Для них перелом происходил ежедневно, ежечасно.
 Я просмотрела карты боевых действий. Внимательно просмотрела. Синяя линия, показывающая движение немецких войск, медленно, но неуклонно вгрызается в наши позиции, потихоньку продвигаясь вперёд и вперёд. Движется 6-го, 7-го, 8-го июля, потом как будто замирает и продолжает продвигаться именно в районе Молотычёвских высот. Там образуется небольшой выступ, в который фашисты бьют раз за разом, стараясь пробить. Позже выяснилось, что он вплотную примыкал к направлению главного удара. Так что, если везде был ад, то здесь – адский ад.
 Шестая батарея заняла позиции на юго-восточной окраине села Молотычи на краю пшеничного поля. Густая, уже колосящаяся пшеница, которой в тот год не суждено было превратиться в хлеб, все-таки сослужила артиллеристам добрую службу - она отлично маскировала орудия и автомашины-тягачи. Пшеница уходила в широкую и длинную лощину, которая давала возможность хорошего обзора и видимости передвижения немецких подразделений и их боевой техники. О лучшей позиции нельзя было и мечтать.
 На новом боевом участке шестой батареи было затишье. Слышалось лишь стрекотание кузнечиков и пение птиц. Но слушать их было некогда. 8 июля батарея готовилась к бою, налегая на инженерное оборудование. Каждый понимал, что только это может обеспечить живучесть батареи. Для укрытия орудий на случай воздушного налета комбат Родионов приказал отрыть землянки, а для личного состава и ручных пулеметов - окопы и щели, перекрытые затем бревнами и досками от пустых артиллерийских ящиков и присыпанные землей. Вырытые щели и ходы сообщения перекрыли броней и гусеницами разбитых немецких танков. Тщательно рассортировали по специально оборудованным погребам снаряды: подкалиберные,бронебойные, осколочные, шрапнельные - в бою раздумывать некогда, все должно быть под рукой.
Когда они все это успевали? Откуда бралось у обожженных войной, невыспавшихся людей столько сил, столько энергии? Может, кое-кому из читателей покажутся излишними и скучными подробные описания инженерной подготовки к боям. Но на самом деде, они очень важны. Михаил Кульчицкий, поэт-фронтовик, который так и не увидел напечатанными свои стихи, сказал очень точно: «Война ж - совсем не фейерверк, а просто - трудная работа,...» Да, война - это работа, и побеждает в ней тот, кто умеет работать лучше. Бои на высотах подтвердили это как нельзя лучше. На всю жизнь запомнил С. Родионов слова командующего артиллерией отряда войск полковника Иванова. В сентябре сорок первого под городом Сумы, получая приказ, молодой командир сказал ему: «Будем драться, не жалея собственной жизни, товарищ полковник!» Но тот неожиданно резко возразил: «Это почему же, товарищ замполитрука? Не жалеть следует только жизнь врага, а свою жизнь и жизнь личного состава приказываю жалеть! Иначе и воевать не стоит».
 Комбат Родионов собрал офицеров и уточнил стоящие перед батареей задачи. У 4-го орудия (оно стояло на позиции первым по порядку) предстояло находиться лейтенанту Ловчеву, у 3-го - младшему лейтенанту Никитину, у 2-го - лейтенанту Новоселову. Никто из них не знал, что им осталось воевать (а двоим - жить) всего один день... Наблюдательный пункт комбата располагался на танкоопасном направлении у 1-го орудия. Со всеми командирами была организована телефонная связь. Каждый расчет  приготовлен к круговой обороне и к бою в окружении. Батарея была рассредоточена по фронту на 80 метров, что исключало поражение одной авиабомбой двух орудий сразу... На военном языке все это и называется "обеспечить живучесть батареи".

                9 июля
 9 июля в 5 утра в небе появилась "рама" - так называли наши фронтовики немецкий двухфюзеляжный самолет-разведчик. В 6 часов противник начал интенсивную артиллерийскую подготовку. Одновременно150 "юнкерсов" нанесли бомбовые удары по переднему краю и всей глубине нашей обороны. Заработали наши зенитчики.
Вокруг кипело море огня. У немцев тоже были хорошо пристреляны ориентиры, и налажено огневое взаимодействие. Не было в дивизии ни одного подразделения, не потерявшего на этом этапе боя хотя бы часть людей и техники. Была нарушена работа всех тыловых служб, уничтожена кухня. Левее 6-й батареи, чуть позади нее на открытых огневых позициях расположилась противотанковая батарея, командир которой решил, что для эффективной обороны достаточно будет одной маскировки сетками. За это лихачество своего командира вся батарея поплатилась жизнью: она была полностью уничтожена, не успев сделать по врагу ни одного прицельного выстрела...
 В 6-й батарее у Родионова потерь пока не было. Но ранее запланированная боевая задача теперь, с потерей соседей, удваивалась, утраивалась...
 В 7 часов утра на позиции батареи двинулись 60 немецких бронированных машин. В стереотрубу комбат видел, что впереди идут "тигры" и "фердинанды", а за ними более легкие и маневренные "пантеры". Танки выходили на орудия из лощины снизу вверх. Комбат мгновенно сообразил, что в таком положении немецкие танкисты видят в свои приборы наблюдения, по существу, только небо. А это значит, что они сейчас не могут открыть прицельный огонь и можно рискнуть подпустить их поближе. Родионов отдал приказ командирам орудий: стрелять, когда танки подползут совсем вплотную - на 150-200 метров.
 Первым открыло огонь 1-е орудие, которым командовал старший сержант Мансур Абдулин. Запылал первый "тигр".
 Вслед за ним вступили в бой второе и третье орудия, которыми командовали соответственно старший сержант Василий Тарасов и сержант Зеленин. Стреляя, наши артиллеристы старались выбрать момент, когда вражеские танки, маневрируя, подставляли под удар свои борта, имевшие более слабую броню, чем лобовая, и тогда уж били наверняка.
 У первого орудия вспыхнули еще два танка, второе орудие уничтожило два танка, три танка подбило третье орудие, четвертое орудие, у которого старшим находился лейтенант Ловчев, уничтожило четыре немецких танка. В разгар боя с танками лейтенант Ловчев доложил командиру по телефону, что справа на четвертое орудие движется колонна пехоты, которая находится на расстоянии трехсот-четырехсот метров от огневой. Немцы идут самоуверенно, как в "психической атаке": кители расстегнуты, с закатанными рукавами, с сигаретами в зубах. Видимо им внушили, что оборона русских прорвана. Комбат приказал лейтенанту Ловчеву подпустить колонну как можно ближе, а затем открыть внезапный огонь сначала осколочными снарядами, а затем шрапнелью. В.Ловчев так удачно определил момент начала стрельбы и вел ее настолько метко, что загнал фашистскую пехоту в лощину, где она попала под огонь наших трех орудий, ведущих бой с танками, а также под пулеметы  взвода управления. Практически вся колонна осталась в той лощине.   
Упорный бой продолжался в течение шести часов, до 13 часов дня. Противник оставил на поле боя 12 разбитых и сожженных танков и отошел, но не отказался от новых попыток своего наступления. Слишком велик был на этот раз перевес врага, чтобы он мог отступиться.
 Вновь появились бомбардировщики - и вновь пришлось батарейцам укрываться вместе с орудиями в отрытых ночью щелях и окопах, благо во время воздушного налета немцы не могли наступать, рискуя попасть под разрывы своих же бомб. Чтобы уберечь боевую технику и личный состав батареи, артиллеристы быстро закатили орудия в укрытия. Укрылись в щелях и сами. Около двух часов бомбили немцы, и вот тут-то бойцы оценили значение инженерного оборудования позиций, не пожалели, что провозились много времени с укрытием для орудий и батарейцев. Потерь от бомбежки не было.
 В 15 часов снова вперед пошли фашистские танки. Теперь их было 28, ровно по одному на каждого артиллериста (в батарее 4 орудия, расчет каждого - 7человек). Но теперь тактика врагов стала расчетливее: пять тяжелых "тигров" остались далеко за лощиной, на расстоянии полутора-двух километров, и поддерживали огнем с места свои средние танки, надвигавшиеся на батарею. На таком расстоянии достать их наши орудия не могли.
 Начались потери. Первым вышло из строя 1-е орудие. Абдулин открыл огонь бронебойными. Меткими выстрелами он подбил 3 бронированные машины. Артиллеристы продолжали бить по врагу, пока прямым попаданием снаряда их орудие не было выведено из строя, а сами бойцы получили тяжелые ранения. 8 фашистских танков и много пехоты уничтожил в этом бою расчет Мансура Идиатовича Абдулина. Весь расчет погиб, кроме командира орудия. Тяжело раненного, его отправили в санроту полка.
 Несмотря на потери, вражеские танки и пехота продолжали рваться вперед. Раненые бойцы оставались на своих позициях, но ряды защитников батареи редели. Положение становилось все тяжелее. Огонь могли вести только два орудия. В строю осталось менее половины личного состава. Но артиллеристы продолжали драться.
Тяжело ранен младший лейтенант Никитин, убит лейтенант Новоселов... Но еще восемь немецких танков загорелись от наших метких выстрелов.
Снаряд «фердинанда» попал в орудийный окоп, где и за командира орудия, и за наводчика работал гвардии младший лейтенант Виктор Ловчев. Тяжело раненного командира взвода санитары унесли в укрытие, оказали первую помощь, но спасти не смогли. Через час он скончался от ран...
 Взвод принял гвардии старший сержант Федор Резник. Он же встал и у первого орудия за командира. Расчеты Резника и Тарасова в течение 10-15 минут подбили и подожгли еще два танка и одно самоходное opудиe. Но одному «тигру» прямым попаданием удалось вывести из строя и материальную часть, и орудийный расчет второго орудия. Гвардии старший сержант Тарасов погиб, остальные были ранены...
Наводчик рядовой И.Т. Пименов принял командование орудием. Два танка и десятки пехотинцев уже уничтожило его орудие. Но и он остался один на огневой позиции. Обливаясь потом и кровью, Пименов успевал и подносить снаряды, и заряжать, и стрелять. В ходе боя Пименов заметил, что несколько вражеских танков начали прорываться к кустарнику: фашисты хотели замаскироваться в нем и оттуда поражать наши огневые точки. Пименов поджег головной танк. Вторая машина направилась к горящему. Противник пытался укрыться за ним, чтобы оттуда вести огонь. Но маневр немцам не удался. Два выстрела потребовались Пименову, чтобы уничтожить и этот танк.
 В 17 часов фашистские танки развернулись и в который раз ушли ни  с чем.И вновь появилась авиация. Если бы враг знал, что от батареи к тому времени осталось одно орудие и три человека. Но отдать свои жизни эти трое намеревались лишь самой дорогой ценой.
 Бой продолжался. На сей раз авиация врага предприняла "психическую" атаку. На позиции батареи пикировали "юнкерсы" с включенными сиренами. Они сбрасывали пустые железные бочки с металлоломом, куски железнодорожных рельсов, горящую паклю, мусор. Практической пользы от такой "бомбежки" было немного, ведь позиции были надежно укрыты. Главная цель -деморализовать уставшего противника грохотом, гулом моторов, взять на испуг...
 Используя передышку, Родионов побывал на НП танкового батальона, сообщил командиру батальона о потерях батареи и попросил его принять меры и быть начеку, так как считал, что еще одну атаку батарея уже не отобьет.
В 19 часов 30 минут вдали показались 25 немецких танков. 25 танков против одного орудия, у которого вдобавок разбиты панорама и щиток; 25 танков против трех едва держащихся на ногах людей...
 Чудес не бывает. Казалось, стальную лавину уже ничем не остановить. Но тут перед фронтом фашистских танков встала сплошная стена заградительного огня всех наших артиллерийских бригад, стоявших на закрытых огневых позициях. Появившаяся над полем боя группа «илов» обрушила на врага шквал огня, с правого фланга гитлеровцев атаковали танкисты 101-й танковой бригады. Танки противника метались в дыму, в столбах пыли по пшеничному полю, не видя и не зная, куда им направиться с тем, чтобы обнаружить и раздавить шестую батарею. Несмотря на то, что панорама и щит орудия были разбиты, а у орудия в это время оставались три человека, они вступили с немецкими танками в бой. Быстро выкатили орудие из укрытия, установив его на огневую позицию, и приготовились к стрельбе.
Прицела не было, и Родионов наводил орудие прямо через ствол. Когда от наших выстрелов загорелись подряд три вражеских танка, четвертый хотел было удрать, но ему всадили в силовое отделение три снаряда подряд, и он вспыхнул как сноп...
 Читая воспоминания, я не могу отделаться от мысли, что события происходят прямо по законам кинематографа. Обычно так делают режиссеры, нагнетая напряжение. Атака за атакой. Вот одна успешно отбита, кажется, можно передохнуть, но тут выползают новые танки. Они движутся на наши позиции, сопровождаемые пехотой или нет. Автоматные очереди, разрывы снарядов. И надо снова стрелять, не допустить прорыва противника на наши позиции. Падают убитые и раненые, выходят из строя орудия. Место командира занимает рядовой, санинструкторы, связисты подносят снаряды. Вот боец Пименов остается совсем один. Он должен успеть и подносить снаряды, и заряжать, и стрелять. Что чувствовал этот 19-летний солдат? Остается одно уцелевшее орудие. И три бойца: комбат, артмастер и санинструктор. И вот они стоят у оставшегося орудия без прицела и считают ползущие на них танки: один, два, три…двадцать пять. Но это НЕ КИНО! Это было всё на самом деле!
 Так окончился этот бой. Он продолжался 13 часов. В нем 6-я батарея уничтожила 24 вражеских танка. Она не пропустила врага и не погибла, потому что нельзя считать погибшим подразделение, которое продолжает вести бой и не сдает позиций, хотя бы в нем остался один живой человек и один снаряд или патрон, способный лететь и взрываться. Фашисты здесь не прорвались. Они не продвинулись вперед ни на метр на участке гвардейской 6-ой батареи.
 Примерно в 2 часа ночи на пополнение батареи передали личный состав 5-ой батареи, так как все 4 орудия 5-ой батареи были разбиты, командир батареи старший лейтенант Иванов был тяжело ранен в голову и отправлен в санроту дивизии. Буквально через 15-20 минут после прихода личного состава 5-ой батареи с высоты с отметкой 153,4 с артиллерийского склада привезли четыре новеньких "под пломбой" 76-мм орудия. Батарея опять ожила и была готова с прежним ожесточением драться с фашистами. Немцы поняли, что на этом участке фронта им не пройти. Они прекратили наступление.
 Этот бой высоко оценила Родина. Ни один из бойцов 6-й батареи не остался без наград самого высокого достоинства. Батарея гвардии лейтенанта Родионова стала батареей пяти Гepoeв Советского Союза. Этого высокого звания были удостоены гвардии младший лейтенант Виктор Константинович Ловчев (посмертно), гвардии старший сержант Федор Григорьевич Резник (посмертно), гвардии рядовой Иван Тимофеевич Пименов (посмертно), гвардии старший сержант Мансур Идиатович Абдулин и гвардии лейтенант Сергей Иванович Родионов.
 Я так до конца и не разобралась, какие события происходили девятого июля, какие десятого. Да это, наверно, и не важно. Важно другое – 8,9,10 июля воины-артиллеристы стояли насмерть на своих позициях. Будучи ранеными, оставаясь в одиночестве у орудия, они до конца выполнили свой воинский долг. Они удержали позиции и не позволили прорвать оборону.
 В фильме «А зори здесь тихие» меня всегда трогает один маленький, в общем-то незначительный эпизод. Когда рассказчик за кадром говорит: «Здесь, оказывается, тоже воевали... Воевали, когда нас с тобой еще не было на свете».
Мы знаем, что на фатежской земле воевали. Воевали, когда нас еще не было на свете. Но мы ведь и живем благодаря тому, что они воевали, и не сдались, и удержали позиции. 
 Простите нас, что мы про вас не знаем. Да, вы воевали не за это. Но всё-таки. Как-то стыдно и обидно.
 Вот эти пять молодых ребят кажутся мне теперь как будто знакомыми. Я думаю о том, было ли им страшно? Конечно, было. И страшно и больно. Но они об этом не думали. Ни о боли, ни о страхе. Они просто выполняли свой долг. Как позже скажет поэт: «Просто был выбор у каждого, я или Родина». Они свой выбор сделали.
Хочется побольше узнать, какими они были. Что мы знаем о них? Молодые, сильные, примерно одного возраста
 Читаю наградные листы. Скупые строки: родился…, учился,  призван…. .Русский, татарин, 19 лет, 23, 25 лет. И в конце – «…достоин высшей правительственной награды - присвоения звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая звезда.Черт! Да они все достойны. Все! И те, кто наводил, и те, кто подносил снаряды.
 У них у всех оказались на удивление похожие биографии.
 Вот Виктор Ловчев. Родился в1918 году в селе Хламово Рязанской области в крестьянской семье. Русский. Образование неполное среднее. С 1933 года жил в Москве. Работал слесарем на фабрике. В Красной Армии с 1939 года. Участник советско-финской войны. Окончил курсы младших лейтенантов. В боях Великой Отечественной войны — с августа 1942 года. 
 Фёдор Резник. Родился в 1920 году в селе Любимовка Ивановского района Херсонской области Украины. Окончил среднюю школу. В 1939 году был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С августа 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны.
 Иван Пименов родился в 1924 году в селе Урено-Карлинское ныне Карсунского района Ульяновской области. Русский. Образование 6 классов школы. До призыва в армию работал трактористом. В Красную Армию призван в июле 1942 году. На фронте Великой Отечественной войны с октября 1942 года.
 Сергей Родионов родился в 1920 году в Полторацке (ныне — Ашхабад). Проживал в Воронежской области, где окончил пять классов школы и работал сначала на заводе, затем в райисполкоме. Окончил библиотечные курсы, после чего работал заведующим библиотекой, директором Острогожского Дворца пионеров. Осенью 1939 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1942 году он окончил Сумское артиллерийское училище. С начала Великой Отечественной войны — на её фронтах.
 Мансур  Абдуллин родился в 1919 году в деревне Киргиз-Мияки Миякинскогорайона республики Башкортостан в татарской крестьянской семье. В 1927 году поступил в Киргиз-Миякинскую среднюю школу, позже трудился в местном колхозе. В 1937 году переехал в Узбекскую ССР, где стал работать учителем по ликвидации неграмотности в рабочей артели «Аркабеш» в городе Ленинск. В 1938 году был призван на службу в РККА. С 1941 года находился на фронтах Великой Отечественной войны. Осенью 1941 года был ранен,после выздоровления в июле 1942 года вернулся в строй.
Наверно, все они мечтали, строили планы на будущее. Но война всё изменила, и все они стали солдатами.
 У трех из них биографии оказались еще и очень короткими. Виктор Ловчев умер от ран, полученных в бою за Молотычевские высоты. Фёдор Резник погиб 19 июля 1943 г. у села Новые Турьи. Жизнь Ивана Пименова оборвалась в бою за село Тросна 22 июля 1943 г. Пока готовились документы на представление их к званию Героя Советского Союза, их жизни уже оборвались. Иван Пименов в своем последнем бою успел совершить еще один подвиг.
 Свой последний бой он принял 22 июля у села Тросна Орловской области. Расчет орудия удерживал занимаемые позиции. Росло число подбитых и подожженных немецких танков на поле перед батареей. Дважды раненый, Пименов продолжал вести бой. Но вот вражеский снаряд разорвался рядом с орудием, весь расчет был выведен из строя, а сам наводчик получил уже третье ранение. Каждый выстрел давался ему с большим трудом, но снаряды вскоре кончились, а танки продолжали лезть на батарею. Тогда, схватив противотанковую гранату, Пименов метнул ее под гусеницы наползавшего на орудие танка. Бросок оказался удачным, и машина с разорванной гусеницей завертелась на месте. Но из-за подбитого танка выползал еще один. Прижав к груди связку гранат, Пименов стал ждать приближения стальной махины. И когда она начала переваливать через бруствер огневой позиции, как бы зависнув над орудием, он решительно бросился под гусеницы. «Так советский солдат Иван Пименов ценой своей жизни выполнил воинский долг, не пропустив врага через свою огневую позицию…» Ему было всего девятнадцать.
 А вот Мансур Идиатович Абдуллин и Сергей Родионов прожили долгую жизнь.
 В мае 1944 года Родионов был тяжело ранен. После окончания войны он продолжил службу в Советской Армии. В 1950 году окончил Военно-юридическую академию. В 1972 году в звании полковника юстиции он был уволен в запас. Жил в Москве. Был начальником районного объединенного учебного пункта начальной военной подготовки. Преподавал допризывникам азы современных военных знаний, делился воспоминаниями о суровых днях Великой Отечественной. Умер 9 декабря1989 года, похоронен на Хованском кладбище Москвы.
 После лечения в октябре 1944 года Мансур Абдуллин ушёл в запас в звании лейтенанта и вернулся в Башкирию. В 1949 году окончил Башкирский педагогический институт им. К. Т. Тимирязева и всю дальнейшую жизнь посвятил работе учителя. Работал директором средней школы № 1 в селе Стерлибашево, с 1956 года — заведующим Стерлибашевским РОНО. Позже переехал в Уфу, где в 1962 году стал директором средней школы № 109, а в 1976 году — директором школы-интерната № 2. Награжден знаком «Отличник народного просвещения РСФСР», в 1980 г. удостоен звания«Заслуженный учитель Башкирской АССР». Мансур Идиатович Абдуллин скончался 8 июня 1996 года, похоронен в Уфе.
 Память героев увековечена на их родине. В честь Ф.Резника установлен его бюст в Квитковом. После 2000 года бюст перенесли в село Балашово и установили рядом с памятником солдатам Великой Отечественной войны.
 Установлен памятник на Хованском кладбище Москвы на могиле С.Родионова.
В честь Мансура Абдуллина  В Уфе установлена мемориальная доска на здании дома, в котором он жил. Его имя получили уфимские школа-интернат № 2 и музей в школе № 109. В родном селе Абдуллина Киргиз-Мияки в его честь была названа средняя школа № 1.
 В с.Ургаза Баймакского района Республики Башкортостан на территории музея «Целина» установлен бюст И. Т. Пименову. На здании средней школы в селе Урено-Карлинское установлена мемориальная доска. Его именем названы улицы в городе Баймак, в с. Ургаза Баймакского района Республики Башкортостан и в родном селе.
 В г.Фатеже в сквере погибших воинов несколько лет назад установлена мемориальная табличка с именем В.Ловчева.
 И только там, где они совершили свои подвиги, ничего.
 Но теперь это будет исправлено. Сейчас Курское землячество собирает средства, согласовывает проект. К 85-летию Курской битвы на высоте 269 появится еще один памятник – в честь командиров соединений 70-й армии, остановивших врага на Тепловских, Молотычевских и Ольховатских высотах с 5 по 12 июля 1943 года.

                ***
 В 2023 году мы праздновали 85-летие Курской битвы. 12 июня на Поклонной высоте 269 состоялись масштабные мероприятия. Приехали делегации из Курска и соседних с Фатежским районов, из других регионов, родственники воевавших в этих местах. Присутствовали официальные лица: полномочный представитель Президента РФ в ЦФО Игорь Щёголев, губернатор Курской области Роман Старовойт, депутат Госдумы РФ Владимир Шаманов, глава общественной организации «Курское землячество» Владимир Пронин.
 Центральным событием стало открытие памятника "Героям и командирам соединений 70-й армии". Композиция состоит из двух стен и центральной стелы, на ней размещена плита с надписью "Посвящается подвигу 70-й армии", ниже перечислены дивизии и подразделения, входившие в ее состав, также есть плита с текстом постановления Государственного комитета обороны о формировании армии войск НКВД СССР. На стенах, расположенных справа и слева, находятся плиты с фотографиями и биографическими данными Героев Советского Союза, удостоенных звания за подвиг у села Молотычи. Пять из них – бойцы шестой батареи.
  Звучали речи, возлагались цветы, потом начался концерт. Я подождала, пока народу у монумента стало поменьше, и тоже подошла, чтобы положить гвоздики. Каждому. С фотографий на меня смотрели уже знакомые лица.
  Вот Ловчев, вот Абдулин, вот Пименов, Родионов, Резник. Они стали ближе. Ещё пятеро из двадцати миллионов. Я очень хочу, чтобы как можно больше людей узнали о них.  Рассказ о подвиге шестой батареи напечатала районная газета. Я побывала с рассказом  в Молотычевской школе, рассказала о них в Фатеже ребятам из движения Первых. И ещё буду рассказывать в школах района. Я очень хочу, чтобы  и вы узнали о них, чтобы как можно больше людей узнало. Ведь чтобы сохранить память, надо её передать следующим поколениям.
 Есть известные стихи, которые часто цитируют: «И для тебя и для меня Он сделал все, что мог: Себя в бою не пожалел, А родину сберег». Но их потому и цитируют, что слова очень точные.Они сделали все, что могли. Ценой своей жизни остановили врага. Сохранили нашу Родину. Это благодаря им мы сейчас живем.
 Что можем сделать мы? Знать и помнить. Сохранять память. Мы ещё не раз положим цветы на гранитные плиты, мы поклонимся героям. И пока мы будем приезжать на высоту, приходить к памятнику, смотреть на фото, пока мы будем знать и помнить, они как будто живы.
 Они живы, пока жива наша память.