Домовой

Раньше такого никогда не случалось. Фира Ивановна всегда отделывалась предупреждением, после чего ее на обыкновенном полицейском УАЗике просто отвозили домой. В глубине души она понимала, что это не по правилам. А может быть в таком маленьком городке, где проживала Фира Ивановна, где все друг друга знали, участковому нужно было почаще наведываться к ней, пока она в очередной раз не сделала какую-нибудь глупость.
В районный отдел полиции Фира Ивановна ходила как на работу. То она писала заявление на соседа, который мусорит в палисаднике под ее окнами, то на соседок, которые «тупо сидят на скамейке у подъезда и обсуждают ее (а она точно знала, что говорят именно о ней!). Она постоянно жаловалась на «комунхозников», газовщиков, почтальона, дворника и всех, вместе взятых, владельцев авто, которые и «нарушали покой своим бибиканием», и «атмосферу засоряли».
Однако в последнее время Фиру Ивановну предупреждали уж слишком много раз, а все потому, что требовала она от райотдела привезти в ее квартиру экстрасенсов, и жаловалась на домового, якобы «нагло поселившегося у нее».
Фира Ивановна была дородной дамой лет шестидесяти-шестидесяти пяти. В детстве ее все дразнили рыжей за копну огненных волос и веснушчатую белую кожу. Проработав всю свою жизнь медицинской сестрой в районной больнице, Фира Ивановна взяла за привычку затягивать свои волосы туго на затылке, а будучи уже лет пять как на пенсии, от этой привычки не отказалась.
Имя Фира родители (с её слов) дали ей «дабы придать индивидуальность», и все оттенки этого имени влились в ее кровь. Фирочка, Фируша с детства была независимой, необузданной и свободной. Она никогда не была замужем и сама с собой заключила договор о том, что у нее никогда не будет детей. Она и сама выросла кое-как, еще и младшую сестру вырастила и больше не захотела растить никого.
Единственной ее страстью были кошки.
Последние три года «сожителем» Фиры Ивановны был исполинского размера кот породы мейн-кун с экстравагантной кличкой  Эдуард.
Великан кошачьего мира за три года совместного проживания с Фирой Ивановной отрастил себе невероятное чувство собственного достоинства, самозабвенно предаваясь царственному возлежанию на всех свободных, а иногда и занятых, горизонтальных поверхностях.
Соседи ехидно улыбались, когда Фира Ивановна, надев на своего Эдуарда щенячью шлейку, вела его на поводке рядом с собой. Эдуард важно следовал за хозяйкой, томно оглядывая все вокруг своими косо поставленными глазами.
Итак, в один из июньских дней Фира Ивановна вместе со своим Эдуардом бесцеремонно ввалились в кабинет участкогого.
- Андрей, ты еще под столом ходил, когда я была уже известной всему нашему городку Фирой Ивановной, а потому даже и не думай пытаться просто отвезти нас домой, сегодня у тебя это не получится! В моей квартире, вот уже как три недели, завелся Домовой! Ты обязан произвести расследование и найти его! Сколько заявлений я тебе написала, а движухи с твоей стороны не чувствую.
Я уже и угощение ему на ночь оставляла – не помогает: молоко выпивает, печеньки надкусывает, а шоколад вообще, надкусив и пожевав, прямо на стол выплевывает. Зато колбаса из холодильника исчезает. Вчера купила кусочек сёмги – сожрал всю! Мой Эдуард, как понимаешь, холодильник сам открывать не умеет, да он и спит вместе со мной с вечера и до утра, как рядом ляжет, так и утром там, пока я не встану с кровати. Так что приходи, проводи следствие и ищи этого домового!
Участковый за советом даже сбегал к начальнику РОВД, но тот, отмахнувшись, сказал прямым текстом:
- Поезжай, проводи следственный эксперимент, ищи домового или кого-то там еще, но избавь меня, Андрюха, от этой бабы!
Андрей приехал к Фире Ивановне поздно вечером, объяснив, что на ночь он должен остаться в ее квартире, чтобы поймать домового, а ей просто забрать кота и идти спать.
Фира Ивановна, как уже повелось, оставила на столе угощение для домового, накапала и себе, и Эдуарду валерьяночки для сохранения нервной системы и удалилась со своим «сожителем» в спальню. Минут через двадцать из спальни раздался раскатистый храп.
Андрей уже было расположился подремать на мягком диване, как дверь спальни чуть заскрипела и оттуда вылез кот-великан. Мягкими лапами он прошел на кухню.
Андрей затаился в уголке дивана, откуда был полный обзор происходящего на кухне и поставил свой мобильный телефон на видеозапись.
Кот издал какой-то тонкий, совершенно не вяжущийся с его грозным обликом, звук и бесшумно запрыгнул на стол. С удовольствием опустошив блюдечко с молоком, сначала надкусил печенье, а потом, смачно пожевав, выплюнул на стол шоколад и, спрыгнув со стола, подошел к холодильнику. Не прошло и секунды, как он подсунул свою лапу под дверцу и с силой открыл ее. Еще секунда и котяра той же лапой стряхнул вниз хороший кусок колбасы, затем вниз полетели нарезанные кусочки сала и остатки сёмги... Вдоволь нарадовав своё живет, Эдуард так же тихо вернулся в спальню и уже до утра оттуда не выходил.
Когда утром участковый сообщил Фире Ивановне о том, что домовой по кличке Эдуард найден и подтвердил свои слова видео на мобильном телефоне, Фира Ивановна сначала хмуро просмотрела «интересный фильмец», а потом обняла своего кота и ласковым голосом пролепетала:
- Эдуард, друг мой, ну почему вы не сообщили мне, что на вашу долю тоже нужно покупать и колбаску, и рыбку, а не кормить вас всякой кошачьей гадостью?
Участковый Андрюха возвращался в райотдел с довольной улыбкой и хорошим настроением: уж неделю он точно может жить спокойно, ну а там – как Фира Ивановна решит.