Мелодия души

Посвящается Валентину Петрович Пустовиту

На написание текста меня вдохновил поэт Илья Кормильцев, ему тоже первое посвящение -


Ты построил звёздный мост
Снял с петель стальную дверь
Сыновей не повёл в бой
Отомкнул со сна замок

Так хотел забрать с собой
Добру память о себе
Посадить лес мудрых знаний
В буйну голову народа


Не успел устать металл
Книжный опыт был состарен
Навсегда теперь ты с нами
Вовлечён жизнью в игру

Надпись у плиты как книга
Расскажи им что у нас
В будущем пусть смерть подвигнет
Раскрываться как талант

Я не верю обещанием
Верю всей душой стихам
Миро забыл наше сознание
Записать в дневник греха

Начало сверхповести

Я брёл устало, по осеннему широкому полю, одинокой «волчьей» тропой. Я не ел ничего уже три дня. Приходилось гнать из головы мысли о неминуемом конце. Но настала такая минута, когда прозвучали так ожидаемые мной слова:
-- До сих пор ты был один, но теперь Он посылает для тебя на землю чудо Божественной мысли – такого же, как ты, но одновременно и твоего антипода, человека по имени Ева, ты можешь называть его женщиной.

До этого я долго скитался, не находил себе места, но какой станет моя жизнь после встречи с прекрасной незнакомкой. Для меня было странным, но и спасительным, что с этого дня мы будем делить и горе, и радости вместе. А что случится, если мы разойдёмся во взглядах? И как выяснять отношения с подобным себе человеком?

В тайне души я чувствовал, что есть в мире неведомые мне чувства, ангелы называли в порядке примера любовь и привязанность. Но как не хотелось мне опять перестраиваться! Только закончились прения по урегулированию основных проблем моего пребывания в новом месте. Как я ни спорил, но не сумел выбить себе какие-либо привилегии. Возможно, дни мои были сочтены. И тут я получаю такое известие.

Уже, в будущем, после всех потрясений, я понял, что по-другому в тот момент было нельзя. Это дар, спасение, за которое все мы, особенно я, должны были заплатить большую цену.

Главным событием при первой встрече с Евой для меня было появившееся ощущение красоты. До этого я не обращал взоры на окружающий мир, всё было таким родным и привычным. Чему тут удивляться? И тут такое разительное преображение. Даже то возникающее чувство, когда после я обнимал Еву и слышал стук её сердца, не может сравниться с наблюдением за её движениями, ласковой речью, выражением глаз и любыми всевозможными бытовыми приготовлениями.

Все время в мире до Евы я общался только с Отцом и ангелами. Это включало с их стороны только критичные наставления, порой ироничные замечания и претензии. Получается, что я не ощущал, как это не кощунственно звучит, души этих своих собеседников. Только с появлением Евы я понял, что есть душа. Имеет место в общении  угадывание желаний и мыслей, смирение, взаимопонимание, жертвование ради партнёра.

Так изменился мир с появлением в моей жизни Евы, и я думал, что эта любовь будет бесконечной…
И физически, и духовно.   



А помнится, что было для людей другое время. Мой брат Адам жил тоже неплохо при ангелах и праотцах, когда он оторвал последний лепесток цветка желаний, то знал на будущее,  что теперь всё будет казаться простым и понятным, но не будет главного - ощущения первости в жизни. По причине отторжения нового, у Адама отсутствовала надобность открывать перспективы былых желаний. Вопреки требованиям смысла, в его мыслях нарочито присутствовала та степень оторванности от жизни, когда от всех чувств остаётся только неуловимое, почти бестелесное, напрямую не связанное с радостью, ощущение страха перед неизведанным. Читая в небе знаки от Бога, он  не принимал в расчёт: долго ли будет длиться беспечная жизнь, прописанная в святых книгах. Всё, что интересовало Адама в природе, было под рукой. Даже конечные попытки перенасыщения чувств имели под собой защищенность, однозначность сохранения места пребывания либо перемещения в ещё более лучшие условия.
 

Планы иного мира нарушить ход событий поначалу не нашли отклик в душах ангелов. Самый способный из них, Люцифер не отличался особой проницательностью, свои обязанности выполнял качественно и являлся ярым сторонником всех указаний Отца. Все знали любимые слова Люцифера, произносимые по любому поводу и без:
«Сто лет не заглядывал в зеркало
И что же покажет оно -
Печать на лице неразборчива,
В глазах молодое вино.
О! честное-лживое зеркало!
Как любим мы все выдавать
За неприятности мелкие
Времён вековую печаль».
 Но когда замаячила возможность отпустить на волю Адама и встать над Богом, гордость взяла вверх.  Полностью обновив память, Люцифер приступил  к осуществлению с виду сумасшедших и несбыточных, но до боли нестерпимо злых и провокационных идей.
   
  Была осень. По окончании сбора урожая на дереве познания добра и зла осталось висеть одинокое яблоко.  Не хотел Адам его срывать, да и Бог просил не трогать этот запретный плод. Ведь было за что зацепиться Люциферу!  Подготовив почву долгими разговорами с Адамом о простых понятиях, 26 сентября падший ангел обмолвился о яблоке.  Интересно, что Адам ещё не имел свободы воли, хорошо знакомый ангел представлялся ему истиной в последней инстанции, и едва были услышаны просьбы о яблоке в доказательствах веских доводов, человек согласился. Со страшным треском хрумкнуло яблоко под зубами Адама, тут же оно исчезло, но появился Бог. Не тратя времени на раздумье, Он сразу спросил Адама: «Кто сорвал яблоко?» Сначала человеку показалось, что он ослышался. Но плод уже начал действовать. В голове быстро родилась мысль , чтобы по любому оправдаться. Спихнуть можно было на ангелов.  Но Адам до этого никогда не врал. Что за новое ощущение, может это и есть тот самый грех? Если это так, то за его наслаждение можно снести любое наказание. Интуитивно Бог понимал сложность сложившейся ситуации. Любя  Адама как своё последнее создание, Он хотел сделать его самостоятельным, счастливым, до конца выражающего замысел завершения построения мира. Всё пошло своим чередом. Отец, не дожидаясь ответа Адама, щёлкнул пальцами. Появились два ангела и под руки увели к краю  земли Эдема. С высоты скалы Очищения Адам был сброшен вниз, на камни. Приземлился он уже в совсем другом месте, у входа в пещеру, где его ждали приручённые животные, огонь Прометея и долгая жизнь в нескончаемом числе последующих поколений  на полном свободы грешном пространстве в единстве помышлений с новым Богом. Будут написаны добрые книги, где будут рассказываться вечные смыслы. Неизвестные поэт писал еще давно о странной стране, где все с ног на голову:

«От гордости пойду в высь,
к облакам, слегка душой кривящим,
на ложный голос утоленной страсти.
Ведь у Руси порывы любви и гнева необыкновенны.
Месть места в мечте моей,
где ностальгия -прах, а время дарит равенство в правах.


Но многие книги рассказали правду  миру о России: «На чем особенно стоит остановить взгляд в книге «Новая речь» Максима Калинина? В первую очередь, перед нами посвящение верного сына русской Земли и приверженца традиционной культуры, «птенца гнезда» Святой Руси своей Родине-праматери, ее судьбоносному выбору Нового Завета, нового языка, слова и голоса, христианской любви, сострадания и духовному примеру-образцу всему  человечеству. Стихи декларируют стремление к идеальному нравственному состоянию, где святые Церкви, Храмы – дома Господа, люди искусства и простые смертные являются залогом понимания общности истинных ценностей и интересов. Только так постижима современная ситуация, обретаемы пути выхода из закоренелого узла бытийных проблем.  Преобладают в темах и содержании книги упоминание  великих имен, на читающих грузно наваливаются своей памятью живые портреты, культурные аллюзии, чистый ясный подход к анализу происходящего на просторах Руси, критический взгляд на все присутствующие в культуре жанровое своеобразие и заимствование в искусстве. Традиция как способ отражения реальности находит отклик в экзерсисах поэта, думами и слезами выливается на бумагу в поиске диалога с читателем. Нащупает ли он, современный россиянин, это наитие – от этого  зависит  судьба и сохранение России. 
Узреть очевидное, не пропуская важного, в мельчайших деталях отбрасывая проблески мнимых поэтических истин – такая установка автора не может не вызывать уважения читателей:
Открыть глаза, покорствуя заре,
И выйти в сад, где холод к телу жмется,
Свое лицо в привязанном ведре
Поднять со дна глубокого колодца.


Вопросы выбора жизненного пути, его скоротечности и мнимой возможности оставить после себя яркий след, требуют внимательного прочтения и надолго западают в образную память:
Так, когда о дно лязгнет зуб ковша
И негромко времени стукнет ставень,
Побредёт слепая моя душа,
Ежевику в пустые глазницы вставив.


Интимное общение с высшими силами на поверку оказывается монологом, обращенным всему обществу, криком о помощи в тяжком бремени славы, когда жизнь уже ничего не стоит:
Господь, благодарю за непогоду –
Когда я прохожу огонь и воду,
Не слышно мне безумящую медь.
Благодарю, Господь, тебя от веку,
Что ты клочок земли дал человеку,
Не страшно за который умереть.

Исторические параллели навевают долгие думы, в забытьи времени и беге эпохи наталкивают не судить строго людей по делам поступкам, ведь сострадание и жалость – вечные спутники спасительного честного бытия:
Пёсья челюсть прицеплены к шее.
Разгораются уголья глаз.
И скворчит, чем слышней, тем страшнее,
На устах несуразный рассказ.
Куколь – прочь ветряным колыханьем.
Не гляди – не итожь бытия!
Ты не сможешь ужиться с сознаньем,
Что у вещего челюсть – своя.

Богатое творчество Максима Калинина не является непостижимой  тайной для уже многочисленных поклонников, все образы на поверхности, доведены до ясности и глубины отточенной лексикой. В каждой метафоре – жизнь, за которой стоит прожитый творческий опыт и совершенство инструментов языка, «Новой речи» исполина поэтической силы, мощи благоразумия и нравственного начала. Такие стихи все же должны быть услышаны сердцем, поняты созвучием духовного камертона, настроенным на лирический лад. Сопричастный великой поэзии читатель почувствует всю правду эстетического переживания, насытится строчной музыкой высоких истин,  будет и дальше, снова и снова, возвращаться к вершинам и образцам литературного творчества наших родных талантливых современников.



Мой потомок  Миша жил на развилке 20 века в Санкт-Петербурге и учился в   гимназии для одарённых детей, он  восторжествовал, когда узнал в новой учительнице литературы Маргариту из романа М. А. Булгакова. Не показывая виду, что в прошлой жизни был с ней близко знаком, всячески старался непринуждённо общаться и понять, какую цель преследуют высшие силы, одарив его такой важной встречей. Мише в силу возраста не хотелось больше любви, страстных взаимоотношений. Но в душе он принимал ту спасительную соломинку, которой оказалась для него Маргарита в почти роковой час. К реалиям надвигающейся беды можно было отнести и сложные отношения Миши с одноклассниками, конфликты с родителями, а главное сильные революционные воззрения Булгакова.

Но как появилась Маргарита в бурном течении России 1990-х годов? После смерти в подвале дома в московском переулке, она долго мытарствовала в далёких Вселенных мироздания, пока ей не предложили заманчивый скоропалительный обмен, связанный с будущим души Михаила Булгакова. И теперь, в жестких тисках  постиндустриального мегаполиса, Марго задумала изменить нынешнее мироустройство. В этом ей должен был помочь юный Миша.

Таким образом, дождливым осенним утром в школьном кабинете встретились два хорошо знакомых человека. Что предстояло им теперь пройти вместе и как долго они могли наслаждаться обществом друг друга?  Об этом можно было только догадываться. «Здравствуй, Миша! Я хочу с тобой серьёзно поговорить» - в голосе Маргариты строгость показалось Мише насмешливой.
« Здравствуйте, Маргарита Николаевна!  Я спешу на урок, но мне неудобно Вам отказывать, потому что…» - он задумался, и не смог удержаться на месте, нервно вышагивая кругами. « Ты заболел?» - Марго показалось странным поведение ученика. «Вам, наверно, виднее»,- ответил Миша. Он знал, что этой фразой испытывает терпение учительницы, но его уже влекло в пучину интеллектуальной игры с намёками и скрытыми издевательствами. Но померк свет. Небо потемнело, вслед за этим Миша потерял сознание. Но в голове играла чудная музыка, под мелодию виолончели прозвучали слова:
«Вечер в деревне, влюблённые пары
Насмотрелись до одури в киноклубе на звёзд.
Как всегда разбредутся по хаткам усталые
Досматривать сны без печали и слёз.

И не нужно улыбок, чай налит, мир  прекрасен.
У тебя на глазах синь ожившей росы.
Как люблю твои волосы, всю тебя.  Как нечаян
Повод встретиться снова в запале борьбы.

Губы с привкусом сена  окучили вспашку.
Ты одна, я один, нам не нужно друзей.
Жизнь запишет потом нам в заслугу рубашку,
Что огнём отразилась в переулке идей».




Миша очнулся в малопривлекательной коммунальной квартире. Он вспомнил замечательные стихи своего отца Николая Красоткина:
«Поколенье отцов пришиблено водкой Столичной

В кармане генсека натруженный Паркер

Я вижу следы на воде от пробега на лыжах

Не хочу снова быть поэтом твоих стенгазет

Слышишь как наступает щекочущий трепет

Знаю предвидеть возможно сезон отпусков

Чтоб наступить на потерянный рай незабудок

Во сне Куликовом зарубленных предков

Не скажу что сегодня ответа не жди

Показалось обуйся ведь ветер злоблив

Так привычно глотать петербургский дымок»

 Обшарпанные стены, неприятный запах, надоедливый шум – всё это не давало повода расслабляться. Вечерами в городе отключали электричество. В целях экономии или из-за отсутствия средств, город погружался в темноту. На кухне среди множества плит Миша обратил внимание на маленький примус. Кто готовил еду и забыл его убрать. И теперь, когда включили электроэнергию, а плита работала, потому что при последнем неожиданном отключения света забыли повернуть рубильник. На комфорке и стоял этот злополучный примус. Он был наполнен бензином. И Миша понял, что есть угроза взрыва. За несколько секунд он добежал до плиты, схватил примус и выбросил в форточку. Взрыва не прозвучало. Только негромкий удар о металлическую поверхность. «Наверно, автомобиль», - подумал Миша. Он посчитал это событие последним предупреждением. Не понимая, что делает, он достал тетрадь и стал писать:  «Адам оторвал последний лепесток цветка желаний. Он знал, что теперь всё будет казаться простым и понятным, но не будет главного - ощущения первости в жизни. По причине отторжения нового, у Адама отсутствовала надобность открывать перспективы былых желаний. Вопреки требованиям смысла, в его мыслях нарочито присутствовала та степень оторванности от жизни, когда от всех чувств остаётся только неуловимое, почти бестелесное, напрямую не связанное с радостью, ощущение страха перед неизведанным…» Через стенку от соседей зазвучали стихи, Миша прислушался:
«Зову / тебя / податливо ликуя /
Хочу / к ногам / натруженным прижаться без любви /
Во все / свои / пороховницы чувства /
Отдать / салют / красавицам Одессы/

Концы / седин/ волос сирен манящих/
На взгляд / чужой / слезу не прошибут/
Вино / виню / как столпник изменяющий/
Глаза / как знать / к надежде приведут /

В жизнь вдень / сор изб / конюшен мокрых жесть /
Всё в сушь / изгиб / так маетно приятен /
Отдашь / в наём / Семёновским солдатам честь /
А мне / дары / сугубо преднамеренные /

Вой в ночь / пойми / ты тот же мир после потопа /
Преград / надежд / вонзённых с крыш Манчестера /
Горит / звезда / украденной души природа /
И свет / такой / подлунный в жаркой бестии /»
«Графомания», - подытожил он. Тем временем, Миша окончил свою небольшую рукопись. Под рукой также лежал литературный журнал «Москва». Он открыл потрепанное издание посередине и прочитал следующее: «Юношеские идеи написать продолжение великих русских романов нашли отражение в произведении А.Кузнецова-Тулянина «Идиот нашего времени». Автору удалось в компактной форме промоделировать характеры и поступки современных героев в условиях нравственного выбора, поставленных для человека ещё Ф.М. Достоевским  в 19 веке.

На суд читателю выносится воплощение задачи, обозначенной как осмысление жизненных испытаний, выпавших  на долю  поколения перелома формаций,  посредством повторения героями хорошо знакомых  искушений и поступков Раскольникова, Рогожина и Карамазовых. Это  будет интересно не только ученым-гуманитариям, но и ощущающему дефицит достойных книг придирчивому читателю.

Какие же достоинства формы и содержания романа приковывают наиболее пристальное внимание?

В первую очередь, ясность и простота изложения, порою до предела эмоциональная, что доходит и до употребления ненормативной лексики, придающей резкую окраску написанному.

Подчинение формы авторскому замыслу выражено в логичности и последовательности описанных событий, расположении в строгом порядке по значимости биографий героев, их знакомых и родственников, сквозящему через весь текст романа мрачному приговору-диагнозу времени и обществу. Главные и второстепенные сюжетные линии складываются из мотивов известных романов Ф.М.Достоевского. Местом «битвы за души людей» служит провинциальный город. Средой – «кухня газетной журналистики». Эволюция главного героя Игоря Сошникова от неминуемой гибели в начале романа до укрепления в вере чинить самосуд нарушающим закон власть предержащим приобретает поистине жертвенный характер. Как результат он становится повинен как минимум в двух смертях. Прямое убийство невиновного водителя, хотя на его месте должен был находиться хозяин-олигарх. Впоследствии выясняется, что убитый - это  брат героя. И косвенное – оставление  в опасности  главной героини Нины Смирновой, обреченной на гибель после их совместного конфликта.


А. Кузнецов-Тулянин не скован в оценках происходящего в России, наглядно убеждает в действенности назревших перемен, бережно выводит глубокие философские максимы: «так что смерть наравне с рождением, словно черная и белая жемчужины, нанизываются на любовь, выводя некую математическую формулу бесконечности»

 Выводы автора вполне умещаются в коротких финальных строках: « для души нужно тело, для тела – дом, для дома – страна, для страны солнце…  Если что-то нарушить в этой цепочке, душа опустеет, человек одичает и погибнет».

Роман отражает современный смысл общечеловеческих ценностей. Только так можно затронуть в душах людей священные струны цементирующей нравственности, чтобы направить к выбору светлого начала тернистым путем проб и ошибок».   

 Всё прояснилось.Миша любил сочинять стихи, и набежавшие строки показались ему настолько свежими, что он прослезился:
«Не хочу видеть слёзы
Для горя привычно
Отчуждать лик потери
В примете войны
Разлететься от мыслей
Насладиться идеей
И залить стыдом лица
Уходящей толпы»
Сейчас это было особенно важно. Теперь им с Маргаритой нужно было переместиться в прошлое. В сад Эдема на встречу с Адамом. Перепрограммировать будущее мира таким образом, чтобы он стал другим. Не было бы смерти, греха, борьбы добра со злом. Маргарита видела в этом и своё спасение.  Так как не было никого, кто бы мог ей помочь или помешать. Рассчитывать только на себя – так решила она сегодня. И мир, каким  многочисленным бы ни был, найдёт своё место. Все живые создания будут востребованы, понимать, в чём смысл жизни и кто управляет уже не их судьбой, а великим потоком вечного времени. И только Бог уже никогда не скажет нам:
«О новый день на дне судеб…
Привычкой к возмущению, началу
Отцовских реплик и свобод
Я сыт, что одиноко горлу.

Метая в небо пустоту,
Держаться за нить Ариадны.
Вонзиться с головой в войну
Добра и зла с поправкой ада.

Считая счастье за свой тост,
Освободить любовь свою.
Ты поднимаешь свет от звёзд,
А я во сне вину ищу».