Свидетельство о рождении.
Люду мать нагуляла... И старшую сестру Галку, а потом еще и меньшего, Ромчика. Впрочем, после первого нагулянного ребёнка остальные уже будут налипать, как снег к снежному кому...
Спокон веков статус незаконнорожденного считался, наверное, даже ниже статуса серийного убийцы или разбойника. Но, невзирая на этот статус, на всеобщее презрение и порицание обществом, эти дети появлялись на свет в сотни раз чаще, чем серийные убийцы и грабители. Их матери тоже были в самой низшей касте, наверное, даже более низкой, чем девушки "с низкой социальной ответственностью", хотя, по сути, их матери не всегда были теми, кем их называли, часто им просто не повезло.
Люда жутко страдала от этого, не от отсутствия в семье отца, ибо нельзя страдать за тем, чего не знаешь, а именно из-за статуса. Когда в школе в очередной раз требовали принести свидетельство о рождении, она всякий раз была близка к нервному срыву. "И придумали же такое - незаконнорожденный, слово-то какое, как будто, едва родившись, уже нарушил закон... Кто придумал такой закон?" - думала Люда. Иногда она не приносила свидетельство о рождении в школу, думала, обойдется...Не обходилось, все-равно ей отдельно тогда напоминали, и приходилось нести. Ей казалось, что учителя всей учительской собираются, и рассматривают этот прочерк в графе "Отец". Ей хотелось его как-то стереть, удалить, и вписать туда какое-нибудь имя. Иногда ей даже хотелось... умереть, уснуть и не проснуться, вернее, в своем никчемном и несчастливом детстве ей этого хотелось очень даже часто. Но предпринять что-то радикальное не хватало храбрости, а после засыпания всегда следовало пробуждение. Не только этот прочерк, а вся жизнь такого ребёнка предрасполагает к таким мыслям. В школе - дразнят и травят, конечно, не потому, что тебя мать нагуляла, дети еще не в курсе этого, а потому, что ты - хуже всех. Хуже всех одета, неуверенная в себе, перепуганная, закомпексованная, как это принято называть сейчас. Как такую не затравить? Если она уже затравленная. Люда даже не обижалась на одноклассников, не они же виноваты в том, что она являет собой то, что являет. Она ненавидела себя, своего отца и иногда, даже мать.
Мать любила рассказывать про Людкиного отца. С ее слов, человек он шибко хороший был, но слабохарактерный, и женатый... Но это был не просто тракторист какой, а еще и небольшой начальник, очень умный, а жена у него, конечно же, стерва, и детей не было у них. Отец с мамой мечтали, что у мамы родится сын, а он ради сына бросит свою жену. Стерву. И заберёт маму с их сыном, удочерит Галю, и они вообще уедут. Далеко. Но родилась Людка. И мама ему с роддома позвонила, а он сказал, что уговор был за сына , а сразу на две дочки, да еще и одну не родную, а вторую, по факту, тоже под вопросом, мало ли кто у неё там был, параллельно с ним, он не готов.
И исчез из жизни мамы, и, соответственно, и Люды. Получалось, что во всём виновата Людка, но Людка то даже своим детским умом понимала, что дело не в ней, отец все равно бы не женился. Просто время тянул. Мать же не понимала, и Люду недолюбливала, иногда ненавидела, не пытаясь даже это скрыть, говоря открыто в глаза свою неприязнь и срывая на ней свою злость на неудавшуюся жизнь. И тогда Люда в ответ ненавидела родителей, обоих. Но большую часть времени она маму любила, ведь мама не бросила ее, она ее даже порой понимала, думая, что ее, Людку, любить не за что, одни проблемы вокруг от ее появления на свет, и никакой радости. Людка вечно болела, и когда она болела, это было единственное время, когда мама заботилась о ней, тревожилась, и Людке нравилось болеть, пока она была маленькой. Но когда она чуть подросла, все стало наоборот, стоило Люде простыть, мать её ругала, что она ходила раздетая, пила холодную воду, ела сосульки и так далее. И Люде больше болеть не хотелось, она боялась болеть, и никогда не говорила, если у неё что-то болело. А если скрыть, например, кашель, было невозможно, то мать на неё кричала, а Люде хотелось уснуть и не проснуться. Она лежала и от обиды плакала, беззвучно, если мать была дома. И ненавидела своего неизвестного отца, который зачем-то дал ей жизнь, такую несчастную, никчемную
и никому не нужную жизнь. Она мечтала вырасти, найти его и спросить с него по полной программе. Однажды, когда они с ребятней пошли за яблоками в колхозный сад, подошли к шалашу, подсмотреть, на месте ли сторож, и... увидели такую картину - сторож спит, возле него пустые бутылки из-под вина, а возле входа валяется ружьё... Ружьё, самое настоящее... И вечером, лежа в постели и думая над своей дурацкой судьбой, у нее вдруг план созрел, сам собою созрел - в следующий раз пойти без ребят, взять тихонько ружьё, спрятать в бурьянах, не пойдешь же по селу с ружьем днем, а ночью перепрятать, потом найти адрес отца, ружьё взять и пойти к нему. И убить... Но не сразу, сначала спросить, зачем он так поступил, рассказать, как над ней издеваются и гнобят в школе, подождать, как он будет просить ее не стрелять, и поиздеваться над тем, как он дрожит от страха... Потом выстрелить... И убежать... Ну и кому в голову придет, что это сделал 9-летний ребенок? А ружьё отнести и бросить недалеко от шалаша сторожа, пусть думает, что потерял по пьянке. Ни о каких баллистических экспертизах, естественно, она понятия не имела.
Ей так эта идея понравилась, но надо найти адрес отца. Спросила у матери, та спросила:
- Зачем тебе?
- Я его убью.
Мама приняла это за шутку, тогда Люда
поделилась своим планом, будучи уверенной, что матери такой план очень понравится, ведь таким образом она отомстит и за маму. Увы... Мать стала кричать :
- Ты что , Людка, совсем рехнулась? Ты в трудколонию хочешь загреметь? Ты соображаешь, что ты говоришь? Убить отца - это самый тяжкий грех!
-А бросить своего ребёнка на произвол судьбы - это не грех?-
кричала Люда, со слезами на глазах, - а когда над ребенком издеваются - это не грех?
Но мать, по своему обыкновению, просто отмутузила Люду. И всё. .
"Не надо было посвящать в свои планы никого." - решила Люда, но с этим планом все перегорело уже. Всё-же лучше вот так жить, чем в трудколонии. Трудколонии все боялись, и потому всех детей пугали ею. Однажды даже Люда была свидетелем того, как к школе подъехала черная волга, и потом в нее усадили десятиклассника, и увезли, она была в шоке. Спросила у Галки, что все это значит, и она пояснила, что мальчик этот сирота, жил с бабушкой, воровал , и его отправили в трудколонию. А учительница тоже сказала, чтобы дети знали, что если будут воровать, то будет тоже самое, что этому парню. Но Люде было жалко этого паренька, а не поруганный им закон.
Пртому, что законы идиотские, даже за то, что ты просто родился, тебя объявляют вне закона.
Так длилось время, убивать никого уже Людке не хотелось, но хотелось высказать все детские обиды своего несчастливого детства. Когда-нибудь она придёт к отцу и выскажет ему все, и он, слушая её, будет сгорать от стыда и раскаяния...
Везде висели плакаты : " За детство счастливое наше спасибо родная страна!". Люду эти плакаты бесили, ей хотелось изорвать их в клочья. Вместе с их авторами, а заодно - и авторов закона , предписывавшего ставить идиотский прочерк в метрике.
Конечно, у них были неполные семьи в селе, но там родители просто развелись. Поэтому, там, где не нужна метрика, она тоже говорила, что ее родители развелись.
В классе у них был мальчик, отец которого сидел в тюрьме за убийство, очень длинный срок, потому, что до окончания школы он так и не появился в жизни этого мальчика, но даже он был по статусу выше Люды, потому, что в метрике не было прочерка в графе "Отец". По крайней мере, так считала Люда. Были дети, чьи отцы были подзаборными алкашами, но и эти дети были выше статусом, ибо своим рождением не нарушили закон. Сын за отца, получается не отвечает, а вот за мать надо отвечать всю жизнь.
Сестра Галка меньше переживала по этому поводу, а может, и вовсе не переживала, у неё был более жизнелюбивый и стойкий характер. Для себя Люда решила, что у нее никогда не будет незаконного ребёнка, у неё будет хорошая семья, муж, много детей. Которых, конечно, они с мужем будут любить и заботиться о них. Это было её, вроде как любимое занятие - мечтать о своей будущей семье. Вечерами они с сестрой Галкой лежали в койках и мечтали вслух, как назовут своих детей, какие у них будут игрушки и наряды. Чем будут увлекаться.Ну все классически - воплотить свои нереализованные мечты в детях.
Мама , по мере подрастания сестёр постоянно предупреждала их, чтобы они не принесли в подоле, не нагуляли детей, не опозорили её и самих себя. Люда только не понимала, как можно опозорить уже и так опозоренное, но, конечно же, была уверена, что их с Галкой минует чаша сия, они же знают, как это плохо - незаконно рождённые дети. Жить надо по закону. У матери же это стало идеей фикс - никуда не пускала по вечерам, не покупала наряды, а на просьбу купить что-то новое тут-же начинала кричать, что нечего красоваться перед парнями и потом в подоле приносить, сыпались оскорбления и обзывания. Даже просто к зеркалу нельзя было подойти - тут же оскорбления. Учиться поехать никуда после школы Галку не отпустила - она же оттуда вместо диплома принесет в подоле байстрюка, непременно. А Галка пошла на работу и в первый же год родила, без мужа, конечно. Парень, с которым она дружила со школы, бросил её, ну может и не бросил бы, но его родители категорически против были невестки из такой семьи, вернее, отсутствия семьи. Галка скрывала свою беременность, а была она полновата, и дома посредством ношения свободного халата ей это удавалось скрывать, пока кто-то из знакомых матери не спросил у нее, за кого вышла ее дочь замуж? Мать сказала, что еще ни за кого не вышла, и увидела округленные глаза своей знакомой :
- Как это - не вышла? Она же беременна, ты что, не видишь?
Мать пришла в ужас, прибежала домой, устроила дома допрос Галке, кто отец ребёнка, побежала к его родителям, но они ее просто выгнали, сказав, что это вообще не от их сына ее дочь беременна , а неизвестно от кого:
- Ты даже не знаешь, от кого твои дети, и почему-то решила на нашего сына позор своей дочки списать. Уходи, чтобы больше тебя здесь не было.
Галкина жизнь превратилась в кошмар, мать ее гнобила постоянно, попутно, для профилактики, гнобила Людку. Лишь только Ромчика не гнобила, он ведь не принесет в подоле. Люда видела, как у некоторых знакомых сыновья совершали преступления, даже тяжкие, например, изнасилования или их попытки, или грабежи, и их родители ездили к ним на свидания в тюрьму, возили передачи, и вовсе не чувствовали себя опозоренными. А родители насильников, наоборот, выгораживали своих детей, обвиняя их жертвы. И получалось, что их преступления были менее тяжкими, чем родить ребенка вне брака. Просто родить ребенка, никого не ограбить, не лишить жизни, а, напротив, дать новую жизнь новому человеку. Галку Люда жалела, но при этом не понимала, как она могла совершить такую ошибку, при такой-то матери. Люда даже боялась, что Галка вдруг повесится или отравится, не выдержав нападок матери. Но, Слава Богу, все обошлось, и Галка родила сына. Мать внука, конечно же, не обижала, помогала купать, да и как по другому, милый красивый малыш. Но Галку продолжала гнобить.
Люда устала от этой жизни, от вечных скандалов дома, от насмешек одноклассников, она заканчивала восьмой класс, ей хотелось уехать, исчезнуть из этой жизни, и очутиться в другой, спокойной и успешной. Но мама и слушать не хотела о том, чтобы Люда поехала учиться, во первых, она в тот-же год принесет в подоле байстрюка, во вторых - где мать возьмет на всех денег, и на Галкиного сына, и на Ромку, и еще и на Людкину учебу, и это было правильно и понятно.
В один из дней пришли к ним в школу представители сельхозтехникума, из райцентра. Этот техникум среди местных популярностью не пользовался, и Люда сначала слушала впол уха про все прелести учебы в нем. Учили там на агрономов, гидротехников, механиков, зоотехников, ветеринаров. Ни растения, ни животные, ни трактора Люду не интересовали, огород с растениями ей надоел давно, животных особо у них не было. В общем, заинтересовало Люду лишь то, что после окончания учёбы зашлют отрабатывать куда нибудь, далеко-далеко. У нее аж сердце забилось от волнения, от мысли, что можно узаконенно вырваться из дома, и мать не сможет её не отпустить. К удивлению Люды, мама сразу согласилась, чтобы Люда туда поступила, но при условии, что жить она будет дома, а не в общежитии :
- В общежитии ты байстрюка нагуляешь, в подоле припрешь, доберешься , ничего, раньше вон в школу за семь километров ходили, а тут три , можно и пешком пройти, или автобус подождать. Люда была согласна на всё, лишь бы впереди маячило распределение, куда нибудь далеко-далёко, где никто ее не знает, где можно просто придумать какую-то легенду о себе. Стала усиленно зубрить и готовиться к экзаменам. И поступила. Единственным и самым сложным для нее было при подаче документов протянуть свое свидетельство о рождении, она даже вспотела. Но все прошло благополучно, в приемной комиссии что-то переписали молча, и отдали ей назад метрику. Потом еще пару раз что-то переписывали уже в сентябре, но никто ничего не спрашивал. В техникуме Люде понравилось, много ребят, никто ни о ком ничего не знает, и не пытается узнать, никто не смеётся над Людой, к тому же в этот раз, сразу после зачисления, мама постаралась приодеть Люду более-менее прилично. А когда студентов собрались послать в колхоз на картошку, мама тут-же отнесла в учебную часть справку, что на данный момент мама тяжело заболела, надо поухаживать за ней. Люда расстроилась, ей так хотелось романтики, песен у костра по вечерам, общения, а мама стала опять кричать и оскорблять Люду, что на картошку она хочет, чтобы принести оттуда байстрюка в подоле. Потому, что просто картошку собирать можно и дома, вон огород, вон лопата, вперед. В общем, все по прежнему. Но впереди маячило распределение, и она должна все пережить и вытерпеть. Это распределение для неё было, как свет в конце тоннеля, ибо свою короткую жизнь она и сравнивала с темным длинным беспросветным тоннелем.
В ноябре, в середине месяца, Люде исполнилось16 лет, и в тот же день, день своего рождения, она помчалась получать паспорт. Многие не торопились, тянули с этим, но не она. Получив через некоторое время паспорт, она пришла домой, долго рассматривала и листала "свою краснокожую книжицу", высматривая в разных "особых отметках", нет ли где отметки о нарушении ею закона о рождении... Нет, все чисто... Она теперь полноправный гражданин. Надо будет потом уехать подальше, где никто не знает историю ее появления на свет, и все будет хорошо, все будет по другому...
Она открыла топку печки, подожгла уголок метрики и смотрела, как она горит, не желтым, а синевато-зеленым пламенем, а потом долго просто смотрела на кучку пепла. Всё! Больше нигде у неё не попросят свидетельство о её позорном, незаконном, преступном рождении.
Галка через год после того, как вышла на работу, хвалится Люде, что встретила парня, у них любовь, прямо неземная, ему вообще всё равно, что у нее есть ребёнок, ребенок вовсе не помеха их браку. Будущему. Люда в шоке и растерянности, чем все закончится. А Галка счастливая, повеселела, на укоры и оскорбления матери не обращает внимания. Думает, вот мол, выйду замуж, и поглядим тогда... Но... Поглядеть не получилось... Нет, он, конечно бы, женился, но родители не разрешили... У них прединфарктное состояние, не для того они его растили, чтобы... В общем, классика жанра... И, как итог, еще один ребёнок, девочка. Мать уже не стала бежать к родителям несостоявшегося жениха. А сразу все на Галку обрушила, в двойном размере. И Люде досталось не меньше :
- Ты, наверняка, знала про Галкины шашни и вовремя не сказала ничего! А все потому, что ты, Людка поддерживаешь Галку, и сама не против нагулять и принести в подоле байстрюка . Две шалавы!
И дальше по кругу вопли на два часа.
У Люды уже выработался стойкий иммунитет к рождению детей вне брака, пунктик такой, что ни за что и никогда, да она лучше повесится или отравится, чем сносить такие унижения и оскорбления, в общем, никаких детей и в мыслях не держала.
Но... Молодость без любви не может быть, и когда однокурсник Олег обратил на неё внимание, они стали дружить. Просто дружить. Он был из нормальной семьи, благополучной, достаточно богатой, его родители приезжали к нему на своей машине, и Олег даже повел Люду познакомиться с ними к себе в общагу, а потом говорил, что Люда им понравилась, они рады, что у него есть подружка. После техникума или перед окончанием они поженятся . А когда Люда привела Олега познакомить с мамой, то после его ухода маме не то что он не понравился, скорее, наоборот, но категорически заявила, что Люде он не пара, он весь благополучный и правильный, а она, Люда, из нищей семьи, и сестра у нее беспутняя, не выйдет ничего из этой затеи, начнет его родня ее гнобить, да и вернется она через год, опять же, с ребёнком, пусть и не с байстрюком, но все равно, зачем заранее совершать то, исход чего предсказуем. И привела кучу примеров таких мезальянсов, как в таких семьях издеваются над невестками. Люда решила хоть раз проявить решимость, и сделать все по-своему, наперекор матери. И уже скандалы были дома не только с Галкой, Галка уже на второй план отошла, а с Людой, чтобы она перестала дружить с Олегом. А перед распределением мама отнесла в учебную часть отношение из районной ветлечебницы, чтобы она была распределена туда работать. А Люде все равно, далеко-далеко ехать она уже передумала, они с Олегом поедут к его родителям, в его село. В армию Олега не призовут по здоровью, у него что-то с сердцем, поэтому может жениться. И вдруг за неделю до получения диплома они поссорились. Мать подкараулила Олега, и стала кричать, чтобы он перестал морочить Людке голову и оставил её в покое. И из-за этого они поссорились, Олег со злостью рассказал об этом Люде и ушел. То есть, вроде они и не поссорились. Сама Люда вроде ж ни при чём, она же в этом не виновата, и ничем Олега не обидела. Они сдавали экзамены, виделись мало, а когда виделись, то Олег к ней не подходил, не общался. Но они не могут расстаться, нет, у них же все решено и оговорено. Люда незаметно собирала свои вещи и складывала в одно место, пока еще не в сумку, чтобы не заметила мама. Она была уверена, что они помирятся на прощальном вечере в кафе, которое студенты зафрахтовали по этому случаю и все сложились деньгами.Олег выпьет вина, расчувствуется, загрустит и подойдет к Люде мириться и договариваться о завтрашнем отъезде. Но...
Когда они собрались в кафе, Олега не было. Опаздывает, решила Люда. Ребята начали праздновать и говорить тосты, кто во что горазд, кто грустные, кто веселые, и лишь Люда смотрела, не отрываясь, на входную дверь. Потом начались танцы, но Люда продолжала сидеть. Подбежал Юра, друг и односельчанин Олега, схватил ее за руку и хотел потянуть к танцующим:
- Ты чего, Люська?Давай веселись, последний день мы студенты, завтра всё , уже взрослые серьезные люди. Олега не жди, он ещё с утра домой уехал.
- Как уехал? Почему?
- Да не знаю я, Люська. Я ж думал, ты в курсе. Собрал с вечера вещи и уехал, утром рано. Ладно, давай танцевать!
Юра выпил чуть водки, запихнул в рот бутерброд с колбасой, и впрыгнул в круг танцующих, оставив в покое ничего не понимающую Люду.
Люда встала, незаметно вышла из кафе, и пошла домой.
Жизнь потеряла смысл. Полностью и абсолютно. Почему Олег уехал? Ну, вряд-ли из-за ссоры с ней, зачем лишать себя того, чего они столько лет ждали - выпускного вечера - наверное, у него что-то случилось дома, да, ему позвонили или прислали телеграмму родители, вот он и умчался, не сказав никому ничего. А значит, когда всё уладится, он вернётся, за ней. Или напишет ей письмо с приглашением приехать, и с извинениями, что так неожиданно уехал. Ну они же не расстались, а просто повздорили. Вот с такими мыслями она и стала жить - ждать вестей от Олега и строить догадки, что там у него случилось.
И далеко-далёко не уедешь, нет распределения, надо идти в эту ветлечебницу на работу.
На работе было довольно скучно, Люде рассказали, что она должна делать, работы было то густо, то пусто, и непонятно, что лучше. Коллектив небольшой, большинство уже за сорок по возрасту, одна женщина, назвавшаяся Светланой Павловной, помоложе, лет 35-ти. Поболтать не с кем. Коллеги, по причине молодости Люды, часто взваливали на нее свои обязанности, объясняя это тем, что чем больше всего Люда постигнет, тем лучше для нее в будущем. И она то занималась писаниной, то бежала на вызов, при чем сложные вызова ей не доверяли, а лишь простые, интересно, чему она так может научиться? Но зато время шло быстрее, да и приятный момент произошел, шеф сам предложил подработку, вроде уборщицы-дворника, за полставки, это Люду очень порадовало, совмещать все это не сложно, нет работы - сделает в рабочее время, ну а не успеет - останется после работы, доделает, или с утра пораньше. Коллеги- женщины все семейные, спешат домой после работы, а Люде спешить некуда... Раз в неделю после школы прибегал Ромка, наводил порядок в небольшом дворике, перекопал землю на пустующих до того клумбах, посадил цветы, накопав дома ирисов, и набрав в подвале клубней георгин. И еще что-то прикупил на рынке, на выделенные Людой средства на конфеты Ромке. Ромка, если купит конфеты, сам не ест, приходит домой и делится с племянниками. Добрый Ромка, поэтому Людка Роме дает деньги и на кино и на конфеты, и стараются с Галкой всегда прибарахлить его, матери-то до внешнего вида детей никогда не было дела.
Придя с работы, без привычки сильно уставшая Люда падала на диван, и думала про Олега, каждый день ожидая от него письма. И сама не заметила, что эти мысли про Олега стали для неё необходимой привычкой. Ну как, например, больной диабетом привыкает к необходимости инъекций инсулина. Ей было так легче жить.
Мать, наблюдая за ней, злорадно как-то говорила:
- Ну вот, видишь, Людка, сбежал твой Олег, и не вспоминает про тебя, видишь, я была права, что не пара он тебе, ты еще должна спасибо мне сказать. Хорошо, хоть в подоле не принесла.
Если Людка не смолчит, разгорался опять скандал, и Люда перестала реагировать на мать. Люда в этой жизни с матерью видела полную беспросветность, и никакого будущего, потому стала думать, как бы отделиться от матери. Поговорила на работе, но знающие люди сказали, что стать в очередь на квартиру она, конечно, может, но очередь подойдет может, лет через 20, если у неё не будет семьи и детей, вон даже многодетные многие в очереди годами стоят. - - Кроме, если ты станешь матерью-одиночкой - тогда очередь льготная, быстрее движется.
Про мать-одиночку было сказано на полном серьёзе... Все верно, от неё никто ничего другого и не ждёт, учитывая её происхождение.
Поэтому, проходя по улицам и видя дома с надписью на воротах "Продаётся ", смотрела на них с завистью и тоской, стоили такие дома дорого. Купить можно только такую же развалюху, как и у них, или еще хуже, и то, если долго собирать деньги.
Но один раз, проходя мимо одного дома, на котором было написано "продается", мимо него она ходила в школу, и он продавался очень часто, она задумалась : " В чем причина, почему в нем люди не задерживаются?"
Имея привычку на все вопросы придумывать свои ответы, еще в детстве Люда решила, что дом угловой, сам по себе некрасивый, но главное , вдоль всего забора дорога на карьеры со щебенкой, дорога не асфальтированная, тяжелые грузовики в распутицу оббрызгали несмываемой грязью весь забор, возможно, и в огород и двор летело. Но эти минусы могут превратиться в плюсы. В невысокой цене. Зашла спросить, так и есть. Покупателей нет, поэтому ей были рады, рассказывая и показывая все, что показывать было б стыдно, запущенность двора, огорода, самого дома. Но всё это поправимо. Денег на начальный взнос на работе назанимала, ссуду в банке взяла, оформила. Вроде троекратное ура! Но... Матери она не обмолвилась ни словом, Ромчику тоже, чтобы не проболтался, только Галке. Галка одабривала. То есть понимала, что хороший дом не купить, надо брать, что по силам. Да и место неплохое, и до работы не очень далеко, и домой к матери подальше, но за полчаса можно дойти. Галка сразу Люду огорчила :
- Дом, конечно, хорошо, но мама не отпустит тебя жить в свой дом! Скажет, что ты устроишь там бордель, после чего принесёшь в подоле байстрюка к маме.
- Да, Люд, пока ты официально не выйдешь замуж, ты не сможешь там жить, а официально... Приедут родители жениха на смотрины, увидят нашу нищету, нашу жизнь... Их схватит инфаркт... Хотя бы по сухой погоде приехали, в грязь и скорая то к нам по бездорожью не доедет! - смеясь, говорила Галка. Но... В каждой шутке есть доля шутки, но иногда, очень мизерная.
Решили, в свободное время Люда будет там наводить порядок, а когда к ней приедет Олег, а он обязательно приедет, его, наверное, просто в армию забрали, вот он приедет, а у нее будет хороший дом, свой. А для этого надо приложить руки , силы и деньги.
Для начала начала приводить в порядок двор, дорожки вымостила лежавшими на куче камнями, чтобы сверху было ровно, выкапывала под камни ямки различной глубины, клумбочки разбила, перекопала. Осень придет, что-нибудь высадит, деревца какие, а вдоль забора от дороги высадит сплошной стеной кустарник, еще не решила, какой, любой, лишь бы быстро рос, и задерживал брызги грязи от проезжающих грузовиков. Креатив из Люды так и рвался наружу, что-то подсказывала Галка. Соседи через забор с удивлением наблюдали за Людой, что она там творит и зачем ей это нужно. Люде не очень хотелось с ними знакомиться, тогда придется им рассказать, кто она, а они могут оказаться знакомыми с мамой, и при встрече рассказать ей про Люду, про покупку дома. Поэтому она просто здоровалась на ходу, сухо, кивком головы и беззвучным приоткрыванием рта.
Урожай с огорода, картошку и все остальное, старые хозяева осенью сами соберут и уберут. Так хотели хозяева, но для Люды это было плюсом, иначе куда девать эту картошку, не домой же нести, чем объяснять маме?
Неожиданно произошли перемены в их жизни. Двоюродная мамина сестра прислала письмо, в котором просила маму пожить в ее доме, посмотреть за домом, пока они с мужем на несколько лет уедут на заработки. Мама, поколебавшись, согласилась, и даже обрадовалась:
- А вы живите, как хотите, я хоть под конец жизни поживу по человечески, для себя, спокойно, надоело с вами позора набираться.
Люда обрадовалась, только подумала, жаль, что эта тетка Верка со своей хатой раньше не объявилась, до того, как Люда закончила техникум. Галка наоборот, растерялась, ведь мать хоть и гнобила её, но из дома не выгнала, с детьми помогала... Но Люда ее успокоила:
- Ничего, скоро выйдешь из декрета, пойдешь на работу, а до того я тебе помогу.
На том и порешили. Мама с Ромой уехали.
И теперь Люда с Галкой свободно, не таясь, стали ходить вдвоем на новый дом, побелили, покрасили все внутри, он состоял из двух достаточно просторных комнат, только в одной получалось и кухня и жилая комната вместе, как-то непривычно. Но зато просторно. Решили, зимой все вместе здесь и будут жить, места больше, да и топить один дом легче.
Как ни старалась Люда разукрасить двор, дом внешне ей не нравился, сарай сараем. В чем дело?
- Это потому, что у дома нет веранды или, хотя-бы крылечка, вон, даже наша столетняя хата имеет крыльцо, которое и придает ей вид жилого дома, а не сарая. А твой дом просто недостроенный, по какой-то причине никто из хозяев его не достроил, надо тебе это исправить, и все будет красиво. - сказала ей Галка.
- Точно! Надо же! Как я не догадалась? Ты, Галка, гений!
Стали обсуждать, какое крыльцо надо, или веранду, что-то рисовали, чертили, выбрасывали, рисовали и чертили снова, и вот, решение принято, они построят большую веранду, с большими решетчатыми окнами, как у всех, и в эту веранду они вынесут кухню и сделают ванную, с печкой и встроенным в нее котлом для воды, и канализацию, да, все это они сделают, будет очень хорошо и удобно, то что нет водопровода в деревне, это ладно, за то будет канализация, наносил воды, нагрел налил в ванну и мойся, сколько хочешь, выносить воду не надо по морозу. Всё, решено, дело за малым - деньги.
- А что там тех денег, одна стена есть, это стена дома, две других - до половины, выше будут окна, а глухая будет одна, от соседей, от них надо глухую стену, чтобы гвалт их не слышать. Сами все сделаем, без мастеров, мастерам платить надо.
- А как мы будем покупать всё, без мужиков-то, мне стыдно будет в таких местах появляться одной.
- Ладно, Людка, не переживай, собирай деньги, я сама пойду, все куплю.
Люда прямо загорелась этой идеей с постройкой веранды, даже мысли об Олеге отошли на второй план.
Галка дома, в декрете, все высчитывает, журналы старые просматривает и новую книжку по строительству купила. Из чего приняли решение, что надо выкопать канавку под фундамент, на это деньги не нужны, в выходной Люды они разметят все и выкопают. Так и сделали, выкопали за два дня, потом закидали камнями, все из той же кучи камней, оставшейся от кого-то из прежних хозяев.Соседи, вроде, особого внимания на них не обратили. Уже привыкли. Теперь надо подождать, пока Галка выйдет на работу, оформит Вику в детский сад, чтобы могла жить без помощи Люды. Люда со своей зарплаты купила красивое пальтишко и шапочку и сапожки Вике.
За зиму умудрилась Люда из своих зарплат наскрести на стройматериалы, покупкой и привозом которых занималась Галка, Люде даже появляться в таких местах было стыдно. Пришла весна, с огородом, картошку сажать, Люда помогла и Галке с огородом, с двумя малышами много не наработаешь и свой посадила, не до стройки,
наконец, взялись. Людка могла бы и сама, если б знала, с чего начинать, и... если бы не соседи, как им объяснить.... что она сама будет строить веранду, потому что у неё нет мужа... И соседи будут над ней смеяться, презирая. Либо - жалеть. Сочувствовать... И то, и другое ей было неприятно... Но денег на мастера тоже нет. Да и зачем он? Галка вон все изучила, как что строить... Вот только соседи... Но деньги надо собрать ещё и на крышу, и на отделку. На крышу надо и мастеров звать, Галка говорит, что для них это невозможно, самим крышу не накрыть. И к лету надо и самой обуться-одеться, и Галке с детьми помочь...
Наконец, принялись, дети играют, тепло, стали класть первый ряд, кирпичи Галка сразу отмела, долго, вот блоки, самое то, один заменяет несколько кирпичей, стали класть, соседи тут как тут, через забор смотрят, интересуются, Саша говорит
- Гал, ты койку то под стеной не ставь, а то упадет стена и завалит тебя... Или ты хочешь, чтобы мы погибли под завалами?
- Ты, Сашка, вроде не дурак, а не можешь прикинуть, что до вашего забора дальше, чем высота стены. Поэтому погибнуть от завала ты сможешь, только если будешь огурцы на закуску у Людки воровать, и громко топать...
Степка "поддерживает" Галку :
- Да не бойтесь, ничего не завалится! Чтобы что-то завалилось, надо это что-то построить.
Дядя Витя смеяться и подначивать не стал, стал давать полезные советы, чтобы и вправду не завалилось:
- Здесь сделаете вот так, а здесь - вот так, и тогда не завалится сто лет.А на хлопцев не обращайте внимания, им абы языками трепать. Построите, будете жить. Под лежачий камень вода не течёт. На крышу могу подсоветовать хорошего мастера, по знакомству недорого возьмет.
Люда сразу аж взмокла от стыда и неловкости, когда соседские парни подшучивали, но дядя Витя вселил уверенность. С Галки помощи мало, то Вика есть хочет, то спать укласть, то еще что-то, с Леши нянька никакая, мал еще, но Люда ей благодарна за поддержку, инициативу, помощь в покупках. И за само присутствие. И построила Людка эту веранду, после работы по-чуть, по выходным. Дядя Витя, хоть и физически не помогал, но поддерживал полезными советами. И поддержкой:
- Не останавливайся, но и не надрывайся.
Наконец-то долгожданный первый отпуск на работе дали, и Ромчика мать отпустила проведать сестер и племянников, все пошло намного быстрее, и веселее, у Ромки сразу получаться стало хорошо и ровно класть эти блоки, мужик, он и есть мужик, хоть и маленький ещё, когда класть уже осталось немного, но высоко, неожиданно пришли дядя Витя с сыновьями, быстро все закончили. Дошло дело до крыши, пришел знакомый дяди Вити, мастер по крышам, а помощников мастеру нанимать не надо, с Ромкой, дядей Витей, Сашей и Степой все сделали. Красота! Мастеру заплатили, а соседи - просто по соседски. Люда с Галкой наготовили, как положено, хороший стол, выпивка и закуска.
Работы еще много, но, главное, стены и крыша есть. И долгов не так много... Ромка тоже в восторге... Но огорчил очень Люду, разоткровенничавшись :
- Я бы так хотел здесь жить, с тобой, ты не против?
- Конечно, не против. А мама разрешит?
- А давай ее уговорим!
И рассказал Ромка, что не заладились отношения в новой школе у него, у него спросили, кто и где его отец, а он придумал легенду, что отец его чуть ли не полярник. На севере. Деревня небольшая, и то, что он байстрюк, всем сразу все стало известно, свидетельство о рождении же приносил в школу. И ребята его засмеяли. И дали прозвище Папанин. И еще мама нашла себе какого-то любовника, и вскоре и спалилась, и жена его устроила жуткий скандал, и еще плюс их нищенская жизнь, все это было поводом для насмешек, и если-бы Ромка не был физически крепким, его наверное, забили бы уже, а так ему приходится постоянно драться. Матери он не говорит, иначе будет только хуже. Работа там только в колхозе , мама ходит через день, потому, что от жары на другой день у нее давление и сердце и голова болит, соответственно, у них вечно нет денег. Зимой еще хуже.
Люда в шоке от его рассказа, ей жалко и маму и Ромчика, и говорит:
- Ну пусть мама приезжает сюда и живет здесь, вместе с тобой в этом доме, или с Галкой. Мама ведь ничего этой тетке Верке не должна!
- Вряд-ли она согласится оттуда уехать, это же у меня все плохо, а ее там все устраивает.
Ромка написал маме письмо, в котором написал и про Людкин дом, и про то, что он хочет Людке с Галкой здесь помогать, а к ней ехать не хочет категорически, и чтобы мама прислала его документы из школы. Он хочет ходить в свою прежнюю школу.
Но... Вскоре примчалась мать, Люда обрадовалась, пошла показать ей свой дом, веранду, которую они общими усилиями построили... Но мать ничто это особо не тронуло, лишь сказала:
- Ну теперь есть куда водить ухажеров, и куда в подоле принести. Вернулись к Галке.
На предложение приехать обратно и жить либо с ней, либо с Галкой и слушать не стала, не подведет она тетку Верку, и хорошо у неё там всё:
- А Ромчика нечего настраивать против матери, вам с Галкой нужен батрак, Галке нянька, а тебе работник бесплатный, дом строить, вот и подбиваете Ромчика, настраиваете против меня, две шалавы, дом она купила, чтоб было где бордель устраивать.
А ты, Ромка, тоже хорош, а кто картошку копать будет? А дрова колоть? Я?
Мать, по своему обыкновению, кричала, и Люда думала, как хорошо, что хотя-бы это происходит у Галки, а не у нее, и её соседи этого не слышат. Ну а эти соседи привычные, не обращают внимание. Ромка стоял молча, не говорил, что это его затея была остаться у сестёр, и получалось, что и вправду, это сёстры подбили Рому, чтобы эксплуатировать. В общем, закончилось тем, что схватила Ромку, Ромка хоть сумку успел взять с купленным сестрами школьным костюмом, рубашками и всем остальным, и ушли они на автостанцию. У Люды настроение пропало, даже расплакалась, от несправедливости, от того, что мама опять все перевернула с ног на голову, и Ромчика было жалко, и себя, а Галка сказала:
- Да пусть катятся, не хотят по хорошему, пусть катятся, а то, что Ромчик помогал, так мы ему за это вон шмотки купили. Да и не просил его никто, сам помогал.
На том и порешили. Домой идти Люде не хотелось, было воскресенье, завтра на работу, конец отпуска, ну ничего, встану пораньше, сбегаю домой , переоденусь и пойду на работу, решила Люда.
Утром начались опять трудовые будни, за работой забылись проблемы с Ромой и матерью, в конце концов Рома в восьмом классе, отучится и может в ПТУ какое-нибудь пойдет, может, наладится у него всё.
Парень с котиком.
В первый день после отпуска оказалось много работы, плюс во дворе никто не прибирался почти месяц, Люда весь день крутилась, и после работы осталась, чуть двор привести в порядок, только разогнула спину от подметания, почувствовав на себе чей-то взгляд, и увидела в калитке парня, щуплого, невысокого, но ничего, симпатичного, темнорусые волосы, серые глаза.
- А здесь есть кто-нибудь? - невпопад спросил парень.
- Здесь есть я! - насмешливо ответила Люда. - А еще есть сторож, но он еще не пришел. А что вы хотели?
И тут парень открывает молнию на сумке и вытаскивает оттуда кота, держит в руках:
- Вот, котик заболел. Люде стало смешно, за полтора года ее работы такого ещё не было. Чаще приходили позвать полечить корову, или свинью, ну собаку или птицу, кроликов,на худой конец. Нет, с котятами тоже приходили, но это были либо дети, либо пожилые женщины, а чтобы парень с котиком... Но, конечно, она подавила в себе смех, и пригласила его вместе с котиком для осмотра. Осмотрела, вердикт вынесла, укол сделала, рекомендации дала - принести котика через несколько дней на осмотр, если выживет.
- А что, может не выжить? - и в глазах и в голосе его была печаль.
- Будем надеяться, что выживет! - подбадривающе сказала Люда и пошла переодеваться.
Переоделась, вышла на улицу, а парень этот не ушел, стоит, ее ждет.
- А вам налево или направо? Может, нам по пути?
- Может, и по пути, мне налево.
- Мне тоже! - радостно сказал парень, и Люда решила, что даже если бы ему надо было направо, он все-равно пошел бы налево.
Пошли рядом, он оказался, как решила Люда, прикольный. Говорит :
- Извините, я не вовремя пришёл, занял ваше время, а вас дома ждут дети, муж..
То-есть, таким завуалированным способом пробивает её семейное положение. И, неожиданно для самой себя, вдруг выпалила:
- А не ждет меня никто, я одна живу.
Идут дальше, а он периодически котика проверяет, не задохнулся ли в сумке, говорит:
- Мама очень любит этого котика. Надо обязательно, чтобы он поправился. Мама тяжело болеет.
- Поправится, не переживайте!
- А меня Иван зовут, можно просто Ваня.
- А меня Людмила, а можно и Людмила Николаевна.
- А чем вы занимаетесь сегодня вечером?
- Найду, чем заняться. Ну все, мы пришли. До свидания!
Повернула и пошла в проулок к своей калитке, остановилась, достать почту из почтового ящика, боковым зрением увидев, что Иван еще не ушел, смотрит, куда именно она зайдёт. Зашла в калитку, закрыла изнутри на крючок, мало ли что у него в голове, потом посмотрела в окно, не стоит ли он, нет, ушел. Прикольный пацан, подумала, и только тут вспомнила, что собиралась-то после работы к Галке, забрать забытый зонтик, обещали дожди, и уже начал накрапывать дождик... Эх! Что же делать... А пацан прикольный... Смущается так мило, выдумывает какие-то завуалированные вопросы... Ростом маловат... Олег вон какой высокий... Но лицом хорош, Олега то красавцем не назовешь, скорее, наоборот.И так сама не заметила, что весь вечер думала про этого молодого человека. А когда заметила, то засмеялась, сказав себе, что все это глупости, надо думать о другом, например, о пристроенной веранде, о долге в триста рублей... Если сидеть на картошке, то на чай и хлеб хватит, остальное отдавать в счет долга, можно выплатить за три месяца...Живут же люди, вот так в легкую, могут одолжить триста рублей... Хорошо, что у неё есть эта дополнительная работа на пол-ставки. Так под эти мысли она быстро забыла про этого парня с котиком, занялась своими делами.
А на другой день, выйдя вечером с работы, она увидела на перекрестке этого самого парня, и в руках он держал один цветок, красивую розу. Ей почему-то опять стало смешно, что за чудак, то котик, то цветочек. Когда она поравнялась с ним, он шагнул ей навстречу :
- А я вас жду! - протягивает розу. Конечно, Люда взяла, но сразу вспомнила Олега, он ей тоже дарил розы, но по три, или по пять...
У Ивана на три денег нет, решила она, потом вспомнила, что у него же мама болеет. Но лучше бы вместо цветка он купил бы ей что-нибудь съедобное. Шоколадку, например... Или колбасы...Или, хотя-бы, булочку... Но вслух сказала, улыбаясь :
-Как мило! Спасибо большое! Мне никто еще не дарил цветы...
Обычно она обедала на работе, взяв из дома что-нибудь, или сбегав в магазин, сегодня она не взяла ничего, взять было нечего, с вечера не приготовила, а в магазин было идти не с чем. Отпускные давно потрачены, до новой зарплаты еще надо дожить.
Вечером думала опять пойти к Галке, но увидев Ивана, передумала, увяжется следом, и что потом, объяснять, что она выросла в этой столетней хибаре? Поэтому опять пошла домой, по пути слушая рассказы Ивана, о том, что котик повеселел, и что приехали они с Урала, живут на пятом этаже в многоэтажках в райцентре, что у него два старших брата уехали на Урал, а отец погиб, когда он был в девятом классе. А мама учительница по инглишу. К счастью, у Люды он ничего не спрашивал, а она сама не говорила, удобный такой парень, ничего не спрашивает. Видимо, он был из тех, кто довольствуется только тем, что человек сам ему рассказывает.
Подойдя к своему дому, она начала прощаться, Иван попросил :
- А может, прогуляемся, немного?
"Да, мне только прогуливаться осталось, - подумала Люда, - еле стою на ногах от голода и усталости..." Но вслух сказала:
- Нет, я сегодня устала, время отпусков, надо за двоих работать, а то и за троих, устала.
- А завтра я не смогу, завтра я на дежурстве, а вот послезавтра на прежнем месте, - сказал Иван и быстро ушел, чтобы Люда не успела отказать. Люда не могла сказать, что она влюбилась, нет, до Олега он недотягивал... До Олега на этой планете никто не дотягивал... Но... На безрыбье... А с другой стороны... Иван милый и симпатичный, и культурный и воспитанный... Надо у Галки спросить. На другой день рассказала Галке, спросила, что ей делать, продолжать встречаться с Иваном, или послать его? Галка и сама не знала, что ответить, этого никто не может знать.
Спустя неделю их встреч на перекрестке и провожаний до дома Иван объявил:
- Мы послезавтра с мамой к тебе в гости придём, можно? Мама болеет, ей трудно с пятого этажа спускаться, но и в четырех стенах нельзя, надо гулять, вот хоть прогуляемся, посидим у тебя, можно? Завтра я на работе.
- Ну конечно, можно! Что за вопрос?
"Смотрины, стало быть, у них" - решила Люда. Мать Вани она представила огромной толстой женщиной с больным сердцем, из-за этого ей трудно ходить по лестнице.
На другой день была суббота, Люда с раннего утра сбегала к Галке, попросила денег, к столу купить что-нибудь, и навела порядок после строительных работ, в воскресенье наготовила всякой еды, предполагая, что его мать, раз она крупная, значит, много ест.
Вопреки ожиданиям, мама Вани оказалась женщина очень худенькая, с серыми, как у Вани, глазами, и со странной прической, как у новобранца, которого сначала постригли под ноль, а потом отложили призыв, и волосы чуть отросли. К тому же, вопреки ожиданиям, Татьяна Ивановна, так она представилась, оказалась не брюзжащей старушкой, а вполне еще не старой позитивной, с юмором, женщиной. Раньше работала она в третьей школе, но последние два года перешла как раз в ту, где училась Люда...Освободилось место, а школа эта ближе к их дому. Хорошо это, или плохо, Люда пока не знала. Они втроём весело говорили обо всём, при этом Татьяна Ивановна ничего не спрашивала у Люды о её семье, о родителях, Люда и не говорила. Татьяна Ивановна даже взяла потом гитару, которую Люда подарила Роме, но он не смог её забрать, и они с Ваней дуэтом спели модную в то время песню "Есть только миг", из кинофильма "Земля Санникова". У Вани , почему-то, глаза стали влажными, он посмотрел на маму, и мама улыбнулась с грустью. Что они думали или вспоминали в этот миг? Смысл их грусти и смысл самой песни Люда поймет спустя время. Потом Татьяна Ивановна спела песню "Вчера" на английском языке, и тут уж Люда была в восторге, она была фанатом "Битлз", даже подпевала Татьяне Ивановне, без слов, просто мотивом.
Татьяна Ивановна восхищалась, как хорошо и красиво у Люды во дворе, и в доме неплохо, при этом называла этот дом и подворье дачей, почему-то. Потом Ваня вдруг сказал :
- Люда, а можно мама здесь поживет недельки две, чтобы она могла днем погулять, не спускаясь с пятого этажа? Пока окрепнет? Перед школой сил наберется.
"Так,- подумала Люда, - была у зайчика избушка лубяная..." но вслух сказала:
- Да, конечно, можно, живите, сколько хотите, я то все равно на работе весь день.
Ваня сказал, что сбегает домой, за постельным бельем, лекарством, пижамой и зубной щеткой для мамы, и убежал. "За постельным бельем... Мое бельё чем не устраивает?" - огорченно подумала Люда. Люда решила, что вот теперь, пока нет Вани, и начнется допрос Люды Татьяной Ивановной, но вместо этого она спросила, где бы она могла прилечь, устала.
Ела Татьяна Ивановна тоже очень мало, вопреки ожиданиям, и осталось много несъеденного, пришлось засунуть все в холодильник. Люда поняла, что у Татьяны Ивановны из-за плохого самочувствия плохой аппетит, и приготовленная Людой еда точно не для неё. Нужно будет просто куриного бульончика сварить.
Вернулся Ваня, сам постелил постель матери, потом они ещё немного посидели, вдвоем, и Ваня ушел домой.
Утром Люда встала рано, зарубила курицу, сварила немного бульона, и когда Татьяна Ивановна проснулась, показала , где он стоит, и убежала на работу, столкнувшись с Ваней в калитке, он пришел проведать маму. Люда на работу никогда не опаздывает, поэтому сказала Ване, чтобы он разогрел и поел вчерашнюю еду из холодильника.
Люда завидовала им, их взаимоотношениям, теплым, спокойным, наверное, Татьяна Ивановна никогда не кричит и не ругает Ваню.
Две недели как-то прошли довольно комфортно, Ваня, если не на работе, то был у неё, маму проведывал. Люда сказала:
- Татьяна Ивановна, можете взять раскладушку и позагорать во дворе, за домом, соседи весь день на работе.
Татьяна Ивановна грустно как-то улыбнулась, а Ваня пояснил:
- Маме нельзя загорать...
- Ну тогда можно просто в тени дерева полежать, отдохнуть.
Люда утром варила свежий бульон, вечером - что нибудь вкусное для Вани, и у неё было ощущение семьи, и ей хотелось, чтобы это так и продолжалось. Вечерами сидели, разговаривали, рассказыыали все наперебой смешные истории из студенчества, работы. Ваня покупал продукты, это было очень хорошо, учитывая безденежье Люды, в котором она, конечно, не признавалась, и даже провел за свой счёт электропроводку в ее новой постройке-веранде, чему Люда была очень рада. Татьяна Ивановна действительно окрепла немного, и вечером хвалилась, как далеко она ходила гулять сегодня, и даже смогла подняться к себе в квартиру. А через две недели, как и уговаривались, сказала, что пойдет уже домой, пора и честь знать, и надо уже ходить на работу, а из дому поближе. Люда предлагала остаться еще пожить, но Татьяна Ивановна поблагодарила за всё, пообещав приходить в гости.
Конечно, с Ваней виделись реже, сходят в кино, проводит, постоят на перекрестке немного, и он уходил, говорил, что надо маме помогать, и Люда искренно желала его маме поскорее выздороветь... Перед первым сентября сходили в гости к Ване, посидели, поболтали, потом сходили вдвоём в кино. С отделкой пристройки было все приостановлено, но Люда и не расстраивалась, успеется.
После первого сентября Ваня вдруг пропал. Не пришел в один вечер, ладно, на дежурстве, не пришёл на второй - может, мама приболела, третий... Решила позвонить, на работу, с работы, дома не было телефона ни у него, ни у неё. Позвонила, позвали его, взял трубку, и молчит.
- В чем дело, Ваня, у тебя все нормально? Как здоровье мамы?
- Послушай, Люда, а почему ты скрыла от меня всё?
- Что - всё?
- Да всё, о себе, о своей семье, вернее, её отсутствии, обо всем.
- Да я ничего не скрывала, ты просто ничего не спрашивал.
-Я не спрашивал? Мне не приходило в голову.
- Может, мне на грудь плакат повесить, или на воротах написать, что я незаконнорожденная?
- Ну если-бы мама знала, она бы не говорила про нас на на работе. Мама чуть от стыда не умерла, когда на работе узнала все о тебе. Ей коллеги сказали всё, сказали : "Как ты на свадьбе будешь стоять рядом с их родней?" С нашей стороны все учителя, из РОНО, и с другой стороны твоя мать, твоя сестра...
Ваня не кричал, не злился, говорил спокойно и грустно.
- А я никакую свадьбу с тобой не планировала, потому и не доложила! - с сарказмом сказала Люда.
- Понимаешь, Люда, мама..
Что там еще мама сказала, Люда слушать не захотела, крикнула :" Да пошел ты к чертовой матери!!! " , и бросила трубку. В ожидании, что Ваня перезвонит и извинится... Не перезвонил... На работе уже никого не было, и Люда просто поклала голову на руки на стол и расплакалась... От обиды... От несправедливости... Ну за что? Вот интересно, зачем её мать родила? Зачем её так называемые родители завели? Что-то же они думали? Или не думали? Или что? Завести ребенка, и ничего абсолютно ему не дать хорошего, только плохое. Лучше бы мать сдала её в детский дом. Тогда бы можно придумать что-нибудь, что родители погибли, например... Интересно, а у детдомовских что написано в метриках? В графе родители? Два прочерка, и отец и мать? Нет, скорее всего, мать впишут, она же в роддом с паспортом приходила, а отец - прочерк... Опять - прочерк...
Люда в паршивейшем состоянии вышла и побрела к Галке, единственному родному человеку. Было еще светло, и Галка копала картошку. Леша собирал и складывал в ведро, Вика тоже собирала в маленькое игрушечное ведерко. Люде стало стыдно, что познакомившись с Ваней, она совсем перестала помогать сестре, променяв её на этого хама.
- Завтра суббота, я у тебя останусь, и мы выкопаем картошку за выходные.
- А как твои дела с Ваней?
- Никак... Уже - никак.
Люда почти все рассказала про разговор с Иваном. Почти, потому что не сказала, что Иван в своих упреках упомянул еще и сестру, не хотела сделать больно еще и Галке. Галка слушала, округлив глаза:
- Вот тебе и культурные.
- Да, вот так вот. Что там его матери учителя наговорили? Ну да ладно, хоть займусь своими делами, картошку выкопаю, отделку пристройки и не начинала, - нарочито безразлично сказала Люда. Ночью не могла уснуть, лежала и грустила... Не за Иваном, за Олегом. Олег ведь никогда не упрекал её происхождением, сестрой, даже предлагал набить морду Галкиному парню, но Люда отговорила, изменить уже не изменишь ничего, а Олега выгонят из техникума, и они расстанутся.
За такой короткий срок она не успела сильно прикипеть к Ивану, и страдала она больше от обиды, и от стыда, и от осознания, что Ваня ведь прав, ну какая они пара, представила на свадьбе, на регистрации брака изящную красивую Татьяну Ивановну, и свою мать, плохо одетую, без красивой прически... А потому вечно ходившую в платке, как , впрочем, большинство деревенских женщин.
За два выходных, с утра до вечера копая картошку, Люда окончательно успокоилась, простила и Ивана и Татьяну Ивановну, решив просто выбросить из головы этот нелепый случай. Жизнь продолжается...
В понедельник на работу, работы много, потом дома много работы, картошку выкопать, огород подготовить к весне. Осень теплая, затяжная, Люда помазала глиной, побелила пристройку снаружи, и она уже выглядела, как одно целое с домом, большие решетчатые окна покрасила, в общем, теперь ее дом снаружи не выглядит как сарай, радует Люде глаз. За работой и время быстрее, и веселее, нет времени думать о своей идиотской судьбе. А тут и зима, опять Галку позвала к себе зимовать, не шлепать же с детьми в садик по грязи или не утопать же в снегу по утрам, и снова занялась отделкой веранды внутри, стяжку на пол, под ленолеум, плитку в ванной-бане, на стены и пол, все свои детские мечты воплотить в жизнь, свои предметы зависти. Без умения и опыта быстро не получается, но и спешить некуда... Увы... Единственная мечта - Олег... Отслужит армию и весной к ней приедет, не может же он так просто ее забыть.
Весна наступила и прошла... Олег не приехал... Наверное, в морфлот попал, еще год служить. И дальше домом да огородом занимается, "Как старушка какая-то " - пришла в голову мысль... Но что и как изменить? Еще одно такое событие, как знакомство с Иваном, она не переживёт, лучше спокойно жить одной. Да и спустя месяца три ворона на хвосте принесла, что Иван женился, на учительнице приезжей. Но Люду это никак не огорчило, все правильно.А она будет ждать Олега, если Олег приедет. А Олег приедет.
Вася...
На майские мать приехала, с Романом. Поели, чаю попили, матери не терпится что-то сообщить, и наконец-то выдает:
- А я нашла тебе мужа! Очень подходящий парень.
И достает фото, там парень, в солдатской форме, с внешностью а-ля "я у мамы дурачок ".
Люда весело рассмеялась:
- Это еще кто?
- Это Вася, с нашей улицы, у него зимой жена умерла, замерзла, ему надо жениться, у него двое детей, но если он не женится, детей могут в детдом забрать.
- Понятно... Алкаш?
- Ну так с горя-то запил, да, а что ему остается, с горя-то и пьёт.
- Ну а я при чём?
Стоявший позади матери, вне ее поля зрения, Ромка тем моментом производил ужасающие жесты руками, то пальцем у виска, то пальцем под челюсть, то ладонью вниз , потом опять у виска пальцем, в общем, все это значило, что жених дурак и алкаш, а дети - просто дураки. А тем временем мать доказывает, что именно он ее судьба, что она пообещала ему Людкину благосклонность, что они по соседям берут детей, когда их отец пьет, и что если она выйдет за него замуж, то из благодарности он никогда ничем не попрекнет ее. И дети у нее появятся, а то у неё до сих пор нет детей, а тут готовые дети. Ну а Рома продолжает свой театр мимики и жестов.
Люда в шоке, это что, единственное, чего она достойна, это алкаш, который из благодарности готов ее терпеть... А по факту, просто использовать. Только ничтожество, большее, чем сама Людка, может быть достойно Людки, или, вернее,Людка достойна только ничтожества.
- Как погибла его жена?
- Зимой они шли с гостей, он дошел, а она где-то отстала, упала и замерзла, а он не заметил, что ее рядом нет. Утром нашли люди труп. Дети были у бабушки.
Ужас какой-то... Но ей-то, Людке, это зачем?
Мать опять стала ругаться и кричать, чтобы Люда не искала принца на белом коне, или журавля в небе, или еще кого-то, а вот брала то, что само в руки идет.
Итог был один, как всегда - они поругались с матерью, и мать с Ромой уехали. Успокоившись, Люда побрела к Галке, пожаловаться, оказалось, мать уже и к ней приходила с фотографией этого Васи, и Галка тоже отвергла этого жениха. И что у Галки крика еще больше было. Но Галка сказала, что ей достаточно кормить своих детей, а не еще и этого алкаша Васю и его детей. Мать просто выдохлась у неё, и на Люду сил мало осталось. А позже Люда подумала, что все дело не в ней, и не в Васе этом, а в матери, в том, что по твердому убеждению Люды, не может мать просто изначально сделать что-то путнее. Вот ведь вполне возможно, если бы она встретила этого Васю где-то случайно, познакомилась, мог бы быть и другой исход. И может, вполне нормальная семья получилась бы, если бы Вася бросил пить...
Вскоре сестры забыли про этого Васю, своих забот хватает. Сколотили из досок ящик , крышку на навесах, сзади спинку , диван готов, матрац на сиденье, матрац на спинку, гвоздями пригвоздили, зато сверху все обшила Люда красивой грубой тканью, покрывало, вот и мебель, в кухне ,в комнату еще такой, в спальню - раскошелилась, две кровати купила, с деревянными спинками, рядом поставила, вот и модная двуспалка, уютно, красиво, придут подруги, хвалят. И много всякой чепухи по вечерам от скуки наизобретала Люда, нравилось ей шить, понашила всяких покрывал, да накидочек, создала уют. Пока Галка рядом, дети ее рядом, Люда себя обманывает, что у нее есть семья, заботиться можно и не о своих детях, какая разница, детей ведь заводят, чтобы было о ком заботиться, а потом завещать имущество, вот она оставит этот дом в наследство племянникам. Но мысли о никчемности и безысходности ее жизни посещали все чаще... Она уже завидовала Галке, что у той есть хотя бы незаконнорожденные дети, а у неё, Люды, никаких. Хотя... Нет, такого детства, как у них, с братом и сестрой, никому не желаю.... Круг замыкался... Особенно грустные мысли ее одолевали по выходным... Порой ей не хотелось, чтобы выходные наступали.
Нет, нельзя сказать, что она не видела молодых людей, или они её не замечали. И на работу приезжали и они по работе ездили в хозяйства, некоторые пытались флиртовать, шутить, но она думала, что любое знакомство закончится с тем-же результатом, что и у Галки.
Порой она уже начинала бояться, что у неё никогда не будет детей, даже в браке, потому, что Всевышний услышит, что она боится родить детей, а почему - не поймет, и просто лишит ее этого. Потом она думала, что она сходит с ума, ведь всевозможные навязчивые фобии и есть первопричины сумасшествия. Потом думала, что зря отвергла этого Васю...Интересно, как там у него все сложилось? Бедные дети... Пара ей , получается, какой-нибудь тоже незаконнорожденный, чтобы были они равными. Но ни одного такого человека она не встречала, вернее, знала троих... Но... Один был нормальным, но женился на другой девушке, а двое других... Алкоголики... Круг замыкался. Уже и от соседей стыдно за свою никчемность и ненужность...
Соседи.
Соседи Люду бесили, вот бесили и всё, чуть ли не с первой недели ее жизни в этом доме. Примерно так, как отличники в классе бесят всех остальных. Вот ничего они, эти отличники, ведь никому плохого не делают, никого не трогают, живут в своём обособленном мирке, а бесят весь класс.
Правильные, либо позиционирующие себя правильными, люди всегда всех бесят, не принимает их наш грешный и неправильный мир.
Так и соседи... Хотя соседи бесили даже больше, чем отличники. Нельзя сказать, чтобы Люда их ненавидела, отнюдь, просто раздражали.
Семья соседей состояла из девяти человек: трое мужчин, три женщины и трое детей, три девочки , трёх, пяти и семи лет, ну возраст Люда сама определила , приблизительно.
По статусу : в семье были хозяин с хозяйкой, дядя Витя с тётей Леной, двое сыновей с женами: Саша и его жена Таня, и Степан с женой Валей и их трое детей. У Саши с Таней детей не было.
Все это семейство помещалось в очень небольшом домике, по площади даже намного меньше, чем дом Люды, без пристроек. Каким таким образом они там все вмещались, для Люды было загадкой. Видимо, поэтому они в доме почти не находились, только спали.
В остальное время - в летней кухне, низенькой и маленькой халупке, стоявшей отдельно во дворе, но, так как в ней тоже было очень тесно, большую часть времени они проводили возле этой кухни, под крохотным навесиком, и просто под открытым небом. Принимали пищу с ранней весны и до холодов тоже во дворе. Ну, в точности, как у Люды в детстве, только у Люды семья поменьше была. Люда с детства возненавидела эту летнюю кухню и еду во дворе от холодов до холодов, где только и следи, чтобы в рот или тарелку муха не залетела, и мечтала, став взрослой, иметь нормальную просторную кухню, и никакую не летнюю, а стационарную, чтобы в холодную осень сидеть, развалившись, в тапочках, а не в резиновых сапогах, или маминых галошах, и не спеша пить чай, что она первым делом и исполнила.
Соседей же все, видимо, устраивало, они жили так годами, и по другому, наверное, не представляли. Ну а так, как они все время проводили на улице, то от них было очень много шума и гвалта. Разделял их дворы хиленький, никогда не красившийся штакетник, увешанный трехлитровыми банками соседей, так что вся их жизнь была на виду и на слуху у Люды.
И не сказать, что они часто ссорились или дрались, но сама манера их поведения, неумение говорить тихо и мало, особенно присущее тёте Лене, постоянно раздающей громкие команды невесткам и внучкам, периодические возгласы возмущения самих невесток, особенно Вали, на свекровь в ответ на ее нападки, либо перепалки между Валей и Таней, инициатором которых чаще была Валя, Таня же просто защищалась, хотя и была старше по возрасту... При этом они никогда не ссорились до той стадии, чтобы не разговаривать друг с другом... Постоянная суета, множество нерациональных движений, и больше хождения друг за другом, нежели дела. Вот этим они и бесили прагматичную Люду. А может и не этим... Может, было ещё что-то, о чем Люда не догадывалась... Может, это была еще и зависть... На подсознании, где-то глубоко... Ведь Люда в детстве мечтала о большой благополучной семье, чтобы в семье были мужчины... А из-за того, что с такими плохими жилищными условиями эти мужчины не дотягивали до придуманного Людой в детстве идеала мужчин, они и бесили. И женщины бесили. Но так глубоко Люда не рылась в себе, бесят и бесят.
Люда старалась и спать ложиться с противоположной от их двора стороне комнаты, и окна не открывать, но ведь все равно приходилось находиться во дворе, делать какие-то свои дела во дворе и на огороде и окна открывать жарким летом.
И видеть их бестолковый распорядок дня : в половину пятого утра все три женщины подрывались, хватали подойники, и громко разговаривая, бежали доить троих коров. Боже, какие дуры, думала Люда, ну неужели нельзя коров доить по очереди, одна доит всех трех коров, две поспят немного ещё, на другой день другая...Затем, опять же, толкаясь и мешая друг дружке, носили воду , поили хозяйство, кормили, затем выходил дядя Витя, отгонял коров в стадо. Женщины двигались этой толпой к кухне, опять же, как была уверена Люда, больше мешая друг другу, готовили и накрывали на стол во дворе, затем просыпались и подтягивались к столу Саша со Степой, внучки, шума становилось ещё больше, взрослые кричали на детей, дети просто кричали, затем... Затем Люда уходила на работу, уходила всегда намного раньше их, и отойдя на расстояние, где вопли соседей не слышны, наконец-то могла выдохнуть... И понять, почему купленный ею по дешёвке дом так часто выставлялся на продажу.
У соседей была машина, "Жигули ", на ней чаще всего мужчины ездили на рыбалку по выходным, женщины же продолжали совершать Броуновское движение в районе кухни.
"Раз есть машина - размышляла Люда, - значит, деньги были... Неужели вместо машины нельзя было купить или построить дом для одного из сыновей, Степана, например. Ну или неужели нельзя сделать пристройку к дому, как у Люды, или построить нормальную летнюю кухню... Ну или навес хоть побольше ... "
Люда даже себя чувствовала на ступень выше их, что даже не имея мужа, смогла себе нормальные жилищные условия создать, хотя бы минимальные, но все-же. Даже холодильник в их кухне- халупке не помещался, Люда это поняла из того, что постоянно слышала команды свекрови невесткам :
- Принеси томат ( масло, мясо, сметану) из холодильника! - а через минуту:
- Отнеси обратно в холодильник!
И одна из невесток бежала уже обратно в дом.
Однажды, зайдя по какому-то делу к соседям, и проходя мимо их так называемой кухни под открытым небом, увидела большое количество банок, закрытых ими в этот день, и не смогла не спросить, зачем так много. "Зима все подберёт, семья же большая." - ответила тетя Лена. Люда невольно хмыкнула, на что тётя Лена вдруг вообще выдала, окинув худую фигурку Люды с ног до головы:
- Это ж вы, образованные, духовной пищей питаетесь, а мы , простые люди, как-то больше привыкли к обычной... Как в кино "Любовь и голуби".
И засмеялась, ядовитенько так, явно намекая на схожесть Люды с героиней Людмилы Гурченко - Раисой Захаровной. И такая-же худая, и одинокая, единственное различие - возрастом раза в два моложе, но это тоже быстро проходит. И Люда вполне поняла, в чей огород камень, но... Засмеялась вместе тётей Леной, ну не ссориться-же из-за чепухи. А просмеявшись, сказала :
- Да если-бы Раиса Захаровна умела ещё и готовить, разве бы Василий вернулся к этой тупой овце Надьке?
Люде хотелось взять реванш за намёки тети Лены таким завуалированным способом.
Тут уж у тети Лены и вовсе лицо приняло какое-то недоумевающе-недовольное, зловещее выражение. А Люда, так-же продолжая смеяться, добавила:
- Да и Василий не умнее Надьки, и все семейство их дебильное...
Тётя Лена остолбенела от растерянности и удивления, пытаясь возразить, но не находя слов. Люда поскорее попрощалась с хозяйкой, пока та не опомнилась, и ушла.
К своему собственному удивлению, Люда в этом только появившемся фильме, вопреки замыслу режиссёра, не сильно осуждала Раису, вернее, она её не осуждала совсем, но просто не понимала, зачем ей понадобился этот пришибленный Василий, а к Надьке испытывала неприязнь и отвращение.
Очень часто, устав и уснув пораньше, Люда просыпалась от голосов соседей, и думала, что уже утро, но выяснялось, что просто половина первого ночи, соседи , вернее, соседки, ещё и не ложились, все так-же копошатся вокруг самодельного стола во дворе. Странно, думала, Люда, вот если бы эти три семьи жили по отдельности, каждая тратила бы намного меньше времени и ресурсов на свое существование, чем все вместе... Значит... Либо кто-то из них очень прожорлив, и живет за счет других, либо - всему виной их неумение организоваться, их эта излишняя суета, и беготня толпой. И конечно, вторая версия побеждала. Они же с детства с сестрой Галкой все рационально распределяли, что кому делать, чтобы поскорее сделать домашние дела и бежать играть или купаться... Этим же тупым овцам этого не дано. Овцами она их про себя прозвала именно за вот это бестолковое движение в стаде. Часто ловила себя на мысли, что ей даже интересно за ними наблюдать... Нет, конечно, она не подсматривала за ними в щелочку, просто делала свои дела и боковым зрением наблюдала и размышляла, как над сюжетом какого-то фильма.
Вот жена старшего сына, Таня, что её держит здесь? Детей нет, а любовь, ну какая любовь через почти десять лет брака, в этих условиях, постоянной колготне не понятно ради чего.. Муж её был тоже крикливым, как и мать, только и слышно " Принеси, унеси , подай!" Меньший брат от него не отстаёт, но кричит не на свою жену, потому что она чаще детьми занята, а на жену брата. Таня все выполняет, не противясь. "Наверное, она сирота... Из детского дома, может даже. Ей некуда идти, и она все терпит..." - решает Люда.
Но каково же было её удивление, когда узнает, что в райцентре, здесь же, недалеко, у неё есть родители, и дом у них хороший, а почему не идут туда жить - потому что Саша не хочет категорически в примаки идти. Во как! Сам ни к чему не способен, и к тестю с тещей не пойдёт, будет ютиться в этой хате... Опять-же Таня... Детей нет... Что её здесь держит? Ушла бы к родителям... Ну да, наверное, боится, что соседи скажут? Ну уехала бы куда...
Но однажды Таня разоткровенничалась с Людой и выдала следующее :
- Саша не имеет никакого права бросить меня, потому, что детей у нас нет по вине Саши, из-за сделанного по его настоянию аборта, ещё в молодости.
Конечно, Люда посочувствовала Тане, вполне искренне, но это ввергло её в ещё большее удивление и непонимание... Вместо того, чтобы отвергуть мужчину, сделавшего её несчастной, она ещё и боится его потерять...Что там за любовь такая... Люда твёрдо всегда была уверена, что нет на планете такого мужчины, ради которого она бы согласилась лишить себя такого счастья, как ребёнок.
Валя, конечно, была другая, счастливая, думала Люда. Валя ей сказала, что они просто ждут, что когда-то подойдёт их очередь на квартиру, и им её дадут, и что очень жаль, что нет мальчика в семье, так квартира будет двухкомнатной, а с мальчиком дадут трёшку... Поэтому у них будет еще один ребёнок, может, мальчик, а если нет, то все равно по нормам им больше квартира положена.
А строить всякие пристройки и новую кухню - зачем? И так сгодится, подождут ещё, пока дадут квартиру, да и свалят от этих свёкров.
Тётя Лена как-то зашла за лавровым листом, Люда пригласила её зайти и стала искать лавровый лист нарочно долго. Чтобы теть Лена подольше покрутила головой по её кухне да позавидовала. Люда ведь все детство завидовала подружкам, кто жил лучше неё, а такими были почти все, и теперь ей хотелось, чтобы хоть кто-то завидовал ей, а особенно такие правильные, как тетя Лена. Пусть здесь нет дорогой мебели, но все удобно, уютно, красиво. Действительно, тётя Лена, осмотрев эту веранду - кухню, восхитилась :
- Хорошо у тебя! Просторно, уютно, нам бы такую, места бы хватило всем.
- Так ведь вы тоже можете такую пристроить, ведь не так и дорого, вон мы сами с Галкой почти все и сделали, без мужиков, и вы можете.
Тётя Лена усмехнулась : - Ну у вас в семье же не было настоящих мужиков, вот вы и делаете, всё что вздумаете.
- Настоящих - это каких? Которые сами ничего не делают и другим не дают?
- Настоящих, это которые сами решают, что нужно делать, а что - нет. Нужен сарай для коров - построили. Гараж для машины - построили. А кухня ... А что кухня, есть же кухня, что ещё? Эта кухня была ещё до войны, отец Виктора построил, и ломать её Витя не позволит... Как ты себе представляешь, мужики с работы приходят, а мы кухню ломаем? Пыль столбом! Я, точно, буду битая. - засмеялась тетя Лена. Люда тоже рассмеялась, представив эту картину.
- И вообще, как говорится, красна изба пирогами, а не углами... -
тётя Лена, по мнению Люды, намеренно намекнула, что у Людмилы с пирогами-то не густо.
- В просторной кухне пироги получаются не хуже. - Люда протянула ей пол-пачки лаврового листа, показывая тем, что та свободна.
Действительно, часто, особенно, по выходным, от кухни соседей доносился запах жареного мяса, выпечки, а если мужикам везло на рыбалке - то и запах жареной рыбы. И у Люды часто слюнки текли, когда соседи рассаживались за столом под открытым небом . Но чаще всего по выходным Люда уходила к Галке, а если, наоборот, Галка приходи ла с детьми, то и у них было не хуже с пирогами. Люда всегда наготавливала всего вкусного, готовить самой себе было лень и неинтересно, а вот для родных можно и постараться. Если случалось, у Галки с детьми не получалось прийти, то Люда складывала еду в сумки и шла к ней.
"Да уж, - подумала Люда, - пожалуй, с настоящими мужиками действительно, сложно что-то сотворить путнее. Я-то сама неделями питалась чаем да картошкой с огурцами с огорода, пока обустроила этот дом, а настоящего мужика надо кормить хорошо, все деньги, что он заработает, на него и уйдут, еще и мои прихватит. И то, хорошо, если непьющий. Ну и зачем он нужен, настоящий-то?
Хотя... С другой стороны... С настоящим-то мужиком вся ответственность на нём и лежит. Вот ей, Люде, без мужика было бы стыдно так жить, с такой кухней, как у соседей, потому, что люди бы думали, что она так живёт из-за того, что мужика у неё нет. И ей приходится из шкуры лезть, чтобы не стыдно было. А тётя Лена вообще об этом не думает, за неё думает дядя Витя, вернее, он тоже не думает, но и тёте Лене все равно... Хотя, опять же... Недоедала, недосыпала, ночами занимаясь ремонтом, и все ради того, чтобы когда ей вдруг встретится "настоящий мужик", то было бы куда не стыдно пригласить его в гости... В общем, беда с этими "настоящими мужиками..."
Но нет ничего вечного... Беда, может, и не ходит одна, но все-же не всегда в попутчицы она берет другую беду, часто и наоборот. Так и у соседей, вроде всё и так хорошо, а тут квартиру долгожданную Вале со Степой выделили. Они ещё не переехали, будут ждать отъезда старых хозяев и делать ремонт. Но все рады и счастливы. " Ну, теперь, возможно, будет потише, хоть по утрам можно будет хоть в выходной выспаться... - думает Люда, - возможно, и Саше с Таней станет попросторней и поспокойнее, особенно Тане, нужно оно Тане, колготня чужих детей? Это Саше они племянницы, а Тане кто?"
Любила Люда думать за них, за соседей.
В то воскресенье на рыбалку Саша один собрался, Виктор и Степан не поехали. Удочек к багажнику Саша прикрепил две, "По одной в каждую руку." - решила Люда, в рыбалке она не разбиралась, а вот в наблюдательности ей не откажешь . В этот день у неё и у Галки поднакопились дома дела, каждая осталась дома. После обеда телефонный звонок, женский голос Татьяну к телефону просит позвать. Позвала.
Люда только услышала в открытую дверь, что Саша на рыбалке, и что с рыбалки он почти всегда рыбу привозит, потом заметила, что Таня записала что-то на листочке , их стопочка лежала возле телефона вместе с авторучкой, и вылетела бледная и ничего перед собой невидящая. Забежала к себе домой, громко хлопнув калиткой... У соседей начался какой-то переполох, Степа, Виктор с Еленой кричали , чтобы она никуда не ходила, не порола горячку, а дома подождала Сашу, а она порывалась уйти, и, оттолкнув даже Степку, побежала по улице. Люда поняла, произошло что-то страшное, скорее всего Саша утонул на рыбалке. Ей стало страшно, и она, бросив дела,ушла из дома к Галке. Но Галки не оказалось дома, соседи сказали, с детворой в город поехали... Значит, на обратном пути к ней зайдут, а её дома нет. Пошла быстрой походкой домой.
К дому подходит, видит, Саша подъехал, живой, и вытаскивает из машины Таню, и она кричит и вырывается, а он и Степан пытаются затащить её в дом, и все просят её успокоиться и "не пороть горячку". И в доме продолжаются вопли, смысл их не понятен, тут Виктор прибегает, бледный, просит телефон, скорую вызывает. Скорая приезжает, и вскоре уезжает, без Тани, но в доме тихо. Все, кроме Тани, выходят во двор, садятся за стол возле кухни, общаются, но, наверное, впервые за всё проживание в этом доме Люды они не кричат, а говорят очень тихо. Совещаются...
"А Таню, стало быть, усыпили..." - решает Люда. Люда сидит в доме, на улицу не выходит. Тут Галка с детьми, заходит, Людка к ним навстречу:
- Заходите скорее, не мешкайтесь в проходе, тут такое...
И вкратце рассказывает, что видела, что думала, что Саша утонул, ну и все остальное. Галка ответила просто :
- Нашлись, таки, добрые люди, позвонили...
Люда не поняла толком, о чем Галка, но уставшие и голодные дети просили есть, и тема само собой закрылась, живы же все. Потом Галка попросила проводить их и помочь сумки донести. Вышли тихонько, предупредив детей, чтобы не шумели и не бегали во дворе.
Когда Люда вернулась, было уже темно, но в свете осветительного фонаря она увидела Сашу и Таню, сидящих на скамейке, о чём- то говоривших, вернее, тихо говорил только Саша, Таня молчала, иногда всхлипывая.
Утром Люда опять проснулась от шума у соседей, с любопытством прислушалась, ругались там , похоже, все. Выглянула в окно, там во дворе дядя Витя, Саша и Степа с одной стороны, и Танины родители и ещё парень , здоровый такой, возможно, брат Тани, с другой. Вали нет, наверное, думает, что ее это не касается, но и тети Лены нет... Наверное, сердце прихватило, валерьянку пьет. Ругаются они за то, что Саша погнал Таню на аборт и убил её ребёнка... А теперь ездит на рыбалку... Непонятно с кем. С каким-то придурком. Молчавший до сих пор Саша закричал :
- Я что, под пистолетом её гнал? Как я её гнал?
- Своей головы, что-ли, у нее нет? - вторил Саше Виктор.
После этих слов парень подпрыгнул к Саше, и врезал в ухо так, что Саша залетел на их большой стол, вернее, поперёк этого стола, и пятая точка и прилегающие к ней участки были на столе, ноги же и руки и голова свисали вниз, и выйти из этой позиции самостоятельно он никак не мог, Степка тут же кинулся на защиту, вернее, в нападение, и тоже, конечно же, получил.
- Парень, рассвирепев, спросил:
- Кто следующий?
Тут тетя Лена , как черт из табакерки, выскакиывает из дому, помогает Саше подняться и орет:
- Серега, я на тебя в суд подам, в тюрьме сгниешь, а сестра твоя
шалава, сама бегала за Сашкой, вешалась на него, прохода не давала, скажите спасибо, что мы её замуж взяли!!!!
Серега двинулся было и на тетю Лену, но путь ему преградила его мать, и он остановился...
"Жаль, на работу надо", - подумала Люда, взглянув на часы, и выскочила на улицу, стараясь не смотреть в сторону соседей. Спектакль оказался недосмотренный.
На работе коллега спросила, что там с её соседями, и оказалось, что её подруга - соседка любовницы Сашки, у которой есть ребенок от него, и что Таня туда прибежала, устроила скандал, и вся трагедия разыгралась на глазах, а большей частью - ушах ее подруги. Телефон и у той и другой есть только на работе, вот она и позвонила ей на работу.
Таню Люда больше не видела.
Со временем вырисовалась полная картина этой драмы: так как еще до происшествия Люда пообещала Вале и Тане помочь с ремонтом в полученной квартире, то теперь и поехали, но уже без Тани, Степан их отвез. Валя рассказала, что, оказывается, вся семья знала про ребенка, но не говорили Тане. Саша проболтался Степке, Степка Вале и матери, мать - отцу. Валя, почему-то, тоже считала, что Таня должна была "думать своей головой":
- Санька, конечно, сволочь, но, по мне, если бы мне Степка предложил сделать аборт, я бы ему самому его бы сделала. Санька- же учился, и боялся, что придется бросить учёбу, уболтал Таньку, что у них еще будут дети. Да дура Танька, что побежала туда. Не знала бы ничего, и жила бы спокойно. Мало-ли кто чего звонит. Может, врут, уж я бы точно никуда не побежала бы.
В общем, получалось так, что по телефону Тане не сказали про ребенка, а просто сказали, что вот адрес, приезжайте, увидите много интересного. Кто это мог быть, осталось загадкой. Добрых людей на Руси много. В этом закоулке ни у кого не было телефона, и было это в поселке, с противоположной стороны от райцентра, люди из этого поселка и того, где жила Люда, друг друга не знали. Да и какая теперь разница?
Приезжает Таня на такси по указанному адресу, а там стоит возле двора машина Саши, подходит к калитке, а там - валяются удочки, и стоит на земле такое глубокое оцинкованное корыто, и Саша сидит перед ним на корточках, спиной к калитке, а лицом к калитке сидит перед этим корытом мальчик, полненький такой, крепкий, примерно лет четырех. Ручками в воде плещет и кричит :
- Папа, ибка пвавает! Ибка зивая, смотъи, папа! - и заливается громким смехом. И Саша тоже смеется :
- Да , сынок, мы ее в водичку пустили, и она ожила.
Таня смотрит на эту картину и ничего не понимает, и почему-то у нее на две части мозг разделился, и одна часть мозга думает, почему такой большой мальчик так плохо разговаривает? Вон у Вали со Стёпкой девчонки тарахтят без умолку и все буквы алфавита выговаривают. Другая часть мозга думает, а что это вообще за пацан, почему он похож на Сашу, и что вообще происходит, почему он называет Сашу папой?
Этот пацан поднимает голову, видит Люду и говорит Саше :
-Папа, тётя пьвишла!
И тут же продолжает :
- Тетя, смотъи, ибка зивая! Она пвавает!
Саша поворачивается, улыбка сменяется страхом, бледнеет, и говорит мальчику :
- Сашуля, иди в дом к маме.
Таня выходит из ступора, и кричит Саше:
- Саша, что все это значит? Кто этот пацан? Что ты молчишь? Я тебя спрашиваю, кто этот пацан?
Мальчик не ушел к маме, а подошел к Саше, схватил его за руку, стал и смотрит из под нахмуренных бровей. Но мама сама вышла, и увидев Таню, видимо, все поняла, схватила мальчика на руки и убежала в дом.
Тут Саша и говорит, наконец-то:
- Это мой сын. Но ты не переживай, я тебя не брошу, я просто его навещаю.
И тут Таню прорвало, она стала просто кричать в истерике:
- Значит, моего ребенка ты убил, а этого придурка навещаешь, на рыбалку возишь? "Ибка зивая, пвавает."- передразнила она ребенка. На крик собрались соседи, стоят невдалеке, наблюдают. Саша пытается уговорить Таню замолчать, люди, мол, слушают, а Таня кричит: -Пусть люди знают, что ты меня в восемнадцать лет на аборт погнал, а с этим придурком на рыбалку ездишь. "Ибка зивая, пвавает, ибка зивая, пвавает! "
Таню, похоже, переклинило на этой фразе, она бесконечно её повторяла.
Саша схватил Таню, кое-как дотащил к машине, затолкал внутрь и повез домой.
Люде было очень жалко Таню, надо же как все развернули, дескать, сама и виновата, силком в больницу не тянули, пистолет не держали у виска... Если бы знала, зачем ее к телефону зовут, не пошла бы звать, сказала бы, дома Татьяны нет.
Со слов Вали, Саша уговаривал Таню остаться, и жить, как и прежде, но она ушла, сказала, что как прежде, уже не будет...
Теперь соседи особо не шумели, Валя в свободное время доканчивала ремонт, Люда ей помогала, вернее, Валя помогала Люде, потому, что Люда на ремонте своего дома собаку съела.
Саша приходил с работы и заходил в дом, и до ужина во дворе не появлялся. Вскоре Степка и Валя ушли на свою квартиру с детьми, а Саша ушел к матери своего сына, Юле. И стало так тихо и непривычно у них и у Люды... Вот такое кино... И Люде было скучно без этого кино, просто тоска от этой тишины.
Уходила к Галке, чтобы не маячить у тети Лены на глазах, ей казалось, что на ней тоже, пусть косвенная, но вина, ведь это она позвала Таню к телефону, а гонца с плохой вестью всегда казнили...
По выходным приходили Степа с Валей и детьми, иногда приходил Саша со своим сыном, дети шумели и играли, но вот прежнего шума и гвалта взрослых уже не было. Как будто бы весь шум создавала Таня, хотя на деле её было слышно меньше всего. Сломался какой-то винтик в их слаженной семье-механизме, как в телевизоре перегорает лампа, и не включается больше звук.
По утрам вообще была тишина, тетя Лена умудрялась сама подоить коров, и завтрак приготовить для Виктора, без суеты и гвалта.
Люда в душе сочувствовала тете Лене, она выглядела такой потерянной, что еще больше жалости вызывало... Но вслух ничего не говорила, да и что она могла сказать...
Юра и провидение.
Можно верить в провидение, можно не верить... Люда об этом не задумывалась, а вот провидение над Людой задумалось... И сломало Люде еще не старый утюг, и в перерыв пошла она в магазин , в райцентр, отпросившись на часик опоздать, вечером до более позднего часа работали только продуктовые магазины, и она не успевала в хозмаг.
Второпях не заметила, что её сзади зовут, по имени, и лишь когда услышала свое студенческое прозвище, оглянулась. Ища взглядом зовущего, и гадая, кто это. Сердце забилось, а может, это Олег? И тут прямо перед ней вырос Юра, друг Олега. Юра низкорослый, а она смотрела вверх, ища высокого Олега, и потому сразу и не заметила Юру. И мысли завертелись со скоростью света, что Олег тоже сейчас подойдёт, где-то замешкался, и что они приехали вместе, Олег взял Юру с собой для храбрости, и что надо было отпроситься с работы не на час, а до конца рабочего дня... Юра же стал быстро говорить, запыхавшись, :
- Еле догнал тебя, ты что спишь на ходу? Зову-зову тебя, не слышишь... Как ты, чем занимаешься?
Поговорили о том. о сём, про Олега Юра не говорит, "Сюрприз хотят сделать." - думает Люда и постоянно озирается, ища этот сюрприз. А Юра продолжает :
- А я из армии пришёл, вот мне справка понадобилась, приехал, ну так меня ж весной не взяли, а аж осенью.
Юра каким-то образом предопределял вопросы Люды, так что ей осталось только молча слушать.
- Люська, а ты то как? Замужем?
- Нет, не замужем...
- А дети есть?
- Так я ж не замужем.
- Ну, одно другое не исключает! - засмеялся Юра, и опять :
- А ты в курсе, Олег-то, Олег наш, уже многодетный отец! Трое детей... Пока я в армии службу тащил, он успел стать отцом-героем.
Люде стало плохо, потемнело в глазах, она побледнела, Юра испугался, схватил её за локоть и подвёл к лавочке, усадил :
- Ну ты чего? Да третий год уже пошёл!
Люда взяла себя в руки, постаралась сделать равнодушное лицо, а Юра, пытаясь исправить ситуацию, продолжил :
- Да не бери в голову, он же по залету женился! А так вряд-ли бы женился, так она дочка главного зоотехника, куда он денется? "Доцент заставит!" - хмыкнул Юра, и продолжил :
А почему трое детей, так первая дочка, а вот дней десять назад двойнята, два пацана родились, вот и трое, получается. А ты там и живёшь, или куда переехала? Адрес оставь, вдруг не управлюсь за день, переночевать приду.
Люда назвала адрес, и встала :
- Ладно, Юрчик, мне пора, я на работе до шести, если что.
Попрощались на всякий случай и разошлись в разные стороны. Люда брела обратно, в магазин она уже идти не хотела, внутри было так пусто... Как будто её выпотрошили и зашили... Как чучело, наверное... И внешние стенки под внутренним отрицательным давлением стягивались и сжимались ... Было ещё немного времени свободного, зашла в дом, в котором стало все вдруг ненужным и никчёмным, легла ничком на диван и заплакала... Наплакавшись, просто лежала. Потом, вспохватившись, поставила чайник, привела себя в порядок, выпила чаю и побрела на работу... Никто не должен видеть её слёз. Вот и всё, думала она. Она вдруг будто прозрела, посмотрела на себя со стороны - Боже мой, ну как можно было быть такой идиоткой? Столько времени ждать, что Олег приедет? Ну вроде они же и не расставались, вроде, просто поссорились... Как можно думать, что он просто в армии, или в морфлоте, там же три года служат, хорошо, хоть в её иллюзиях он служить попал не в царской армии, там вообще 25 лет служили, с горечью усмехнулась Люда. Столько времени жить иллюзиями... Хотя... Иллюзиями-то жить можно... А вот как жить без иллюзий, когда все внутри пусто... Чем-то жить нужно... А чем? Чем теперь жить?Побрела на работу... Да уж, это не сам утюг сломался, это провидение его сломало, чтобы я встретила Юру, и наконец-то прозрела, узнала правду. Кое-как проогинавшись на работе, на вопросы коллег, что с ней, не заболела ли она, отвечала, что да, малость приболела, и так до конца работы её держать не стали, отправили домой. Домой не пошла, пошла на берег речки, долго бродила по тем местам, где они гуляли с Олегом, потом пошла к Галке, одной оставаться ей не хотелось...
На полпути вспомнила, что Юре пообещала ночлег, если он не справится за день..." Вот как же я не додумалась сказать, где ключ лежит? " Пришлось идти обратно, ожидая, что Юра сидит на лавочке и ждет её. На лавочке никого не было, и Люда пошла в дом, времени еще было рано, может, позже придет. Видеть Юру ей не хотелось, но куда деваться, не ночевать же ему на улице. Юра так и не пришел, видимо, справился и уехал.
Люда долго не могла уснуть, даже ей хотелось напиться, но, естественно, спиртного в доме, где нет мужчин, не водится. Все померкло, все потеряло смысл. Получается, Олег, если заняться простыми подсчётами, долго не грустил без нее, нашел эту девушку, дочь зоотехника. Женился. И живет себе, а Люда, как дура, планы строит за него, то он в армии, слёзы льёт по ней, то еще где. В морфлоте... Ей самой стало смешно... Он же русским языком ей сказал, что в армию его не берут, зачем было выдумывать... Дура... Вот ведь дура. Она же знала его адрес, ну написала бы, мол, давай ясность внесем, что к чему. Но нет, он в армии... А его родителям писать не хотелось. Она испытывала отвращение к самой себе. Впрочем, это не ново, она всегда себя не любила сильно. Кое-как уснув, утром... Проспала на работу... Забыла поставить будильник... Вскочила, и собравшись за три минуты, побежала на работу, по пути вспомнив, что вчера она "заболела", значит, коллеги и шеф подумают, что она еще болеет, и потому опоздала. Главное, рожу покислее сделать... Хотя, она и так , кислее некуда.
На работе все спокойно, ее не ждали совсем, а она пришла, уже хорошо. В небольшом коллективе недостаток одного человека сказывается на остальных, так что все довольны, что пришла и им не придется за неё работать. Дальше все пошло совсем тоскливо. Галке, как матери-одиночке жилье дали, у неё же своего жилья нет, а у матери они были все прописаны, а теперь очередь подошла, их хата оказалась непригодна для проживания такого количества людей. Только это не отдельная квартира, а комната в малосемейке, с корридорной системой и общей кухней и в райцентре, очень далеко от Людиного дома. И получается, что зимовать Галка не придет к ней, там ей нравится, отопление, водопровод, все есть.
Люда вовсе помрет с тоски.
Приехала мама, посокрушалась, что Галка бросила дом с огородом, и теперь будет без картошки и фруктов, но Люда успокоила, у Люды огород есть, картошки хватит им обоим. Мать хату продала и укатила, сказав, что тетка Верка возвращаться уже не собирается, а свою хату маме продаст, так что вроде всё вовремя. Люда пыталась отговорить мать унзжать насовсем, пусть тетка Верка продаст хату кому-то другому, а ты оставайся, зимой будем вместе зимовать, а весной опять в хату нашу пойдешь.Но мать была непреклонна, и Ромчик там в ПТУ учится, и ей повезло с хорошей работой, устроилась уборщицей, и теперь не надо по жаре в поле загинаться, и, самое главное, не надо стыдиться их с Галкой, одна нагуляла двоих детей, другая тоже до сих пор одна, никто не берет замуж.
Галка пообещала Люде по выходным приходить в гости, на том и порешили. Время пошло совсем тоскливо . Люда все ждала, что мама увидит, что Люда живет правильной жизнью, и перестанет злиться. Как и всем людям, Люде хотелось материнского тепла, теперь мама, продав хату, получается, уехала навсегда...
Отец и провидение.
Провидение с утюгом не хотело отпускать Люду, не хотело останавливаться на подарках в виде встречи с Юрой. Когда Люда выбралась, наконец-то, опять за утюгом, а перед этим несколько раз брала утюг у соседей, в общем, выбралась в райцентр за утюгом. У неё было День рождения, решила купить себе что-нибудь, после покупки утюга, зашла в промтовары, и увидела очень красивый свитер на Рому, в этот отдел мужской одежды ее тоже привело провидение. В магазине, похоже, сегодня товар привезли, и не сдержалась, купила свитер. Рома студент, хоть и ПТУ, но всё же. Ну а купив свитер, на подарок себе уже не было денег, пошла на почту, отправить его Роме посылочкой. Зашла, села заполнять бланк, забыла индекс, подняла голову, вспоминает. У стойки стоит мужчина, и вдруг называет достаточно громко себя : "Никитин Николай Петрович". Люда аж вздрогнула, именно этим именем когда-то в детстве мама назвала её отца. Люда запомнила. Она посмотрела на этого человека, судя по прическе и одежде, да, как мама и говорила , " Не тракторист", но и до галстука не дорос, похоже. Мужчина получил бланк, и повернулся, чтобы присесть и заполнить, и теперь Люда увидела его в анфас. Второй столик для клиентов был занят, а Люда сидела одна, и к ней он и направился, слегка улыбнувшись :
- Можно, я рядом с вами присяду?
- Да, конечно. Я уже заканчиваю.
И дописав дату, 16 ноября, вдруг, неожиданно для самой себя, сказала этому мужику :
- А у меня сегодня день рождения! Мне 23 года! Я родилась 23 года назад.
Ну замысел был прост, как три копейки, у его дочери же тоже сегодня день рождения, и он вспомнит ее. И скажет : "А у моей дочери тоже сегодня день рождения, и ей тоже 23 года". Ну и начало разговора будет положено.
Он ответил как-то абсолютно безразлично, без эмоций, сделав скорее гримассу, нежели улыбку:
- Поздравляю! Где же авторучка?
- Возьмите мою.
Люда встала, и пошла не к стойке, а к выходу, сама еще не зная, зачем. Сердце выскакивало от волнения, было жарко. Успокоившись немного, стала думать, подойти ли ей к нему сейчас, а если подойти, то что сказать? В том, что это именно ее отец, у нее не было сомнений, ну а кто тогда, если не он? Слишком много совпадений : возраст, рост, цвет глаз и волос такой же, как у Люды. Волос было много седых, но были и свои, они были каштановые, как у Люды, и глаза, светлокарие, тоже как у неё, и к тому же внешне он выглядит, как начальник среднего звена, "не тракторист".
Мама часто говорила, что Людка похожа на отца, но только если в раннем детстве это было плюсом, то позже, когда до мамы дошло, что он негодяй, это стало огромным минусом, так как напоминало маме постоянно о нем.
Она отошла в сторону, и наблюдала за входной дверью, решив, что пойдет следом на удалении, а там, либо наберется храбрости, и догонит его, и заговорит, либо узнает, где живет, и заговорит в следующий раз. Неожиданно, в очередной раз открывшейся двери появился этот мужчина, и она на удалении пошла за ним, но... Он сел в машину и уехал... " Эх... Вечно моя нерешительность... Где его теперь искать? Вот где?" Она не стала, как в детективе, врываться в первую попавшуюся тачку с воплем: "В погоню! Белые "Жигули", госномер такой-то". Тыча в лицо водителю красной книжечкой. Красной книжечки у нее не было, да и номер посмотреть не догадалась. "Какая же я дура, надо же было остаться сидеть, и подсмотреть его адрес на бланке... "
В сильном огорчении вернулась на почту, отправила посылку Роме, и пошла домой. Почему-то она была уверена, что этот мужик тоже будет рад встрече с ней, ну раз детей у него не было, а тут раз, и взрослая дочка объявилась. Детские мысли об отчитывании отца за отсутствие совести давно улетучились, ей уже не нужно было материальной помощи, ей просто хотелось тепла, участия, она мысленно разговаривала с ним, рассказывала о себе, представляла, что он ей будет о себе говорить... Возможно, впоследствии у него появились дети, и значит, у нее есть братишки или сестренки, здорово-то как! Только вот как его найти?
Её шеф подсуетился с квартирным телефоном для Люды, потому что ему так удобнее работу вести, когда все сотрудники с телефоном, звонить при необходимости. Возможно, и у отца есть телефон... Но пересмотрев весь справочник, так и не нашла его имени. А если бы и нашла, то все равно звонить... Там жена... Зачем отцу проблемы создавать? В справочнике, конечно, было несколько Никитиных, но инициалы были другие.
Она спрашивала о нем у знакомых, не говоря причины интереса, но всё безрезультатно. Но через несколько дней ее посетила, наконец-то, умная мысль. Она услышала на работе от кадровички, она же секретарь, и еще кто-то, что знает все обо всех, на всех заведено личное досье. В общем, отпросилась с работы на два часа, и стала звонить во все организации, по справочнику, по порядку, отмечая галочкой проверенные, в отделы кадров, и представившись работником собеса, спрашивала :
-У вас работает Никитин Николай Петрович?
"Ищущий да обрящет!" -
на одиннадцатой организации, это была "Райсельхозтехника", ей дали четкий ответ:
- Никитин Николай Петрович, год рождения такой-то, с воинского учета снят по возрасту, работает с такого-то времени по настоящее, мастером цеха ремонта..." ремонта чего-именно, Люда не поняла, да и не важно.
Для надежности обзвонила оставшиеся организации, нигде больше человек с таким именем не числился. Адрес этой "Сельхозтехники" был в справочнике. Осталось только сходить туда, но загвоздка была во времени, она работала до шести вечера, иногда и задерживалась, но даже если-бы и до пяти, все-равно надо туда еще добраться. Так прошла целая неделя, в ожидании, волнении, нетерпении. Она читала раньше много всяких очерков и рассказов, где люди расставались, терялись, а потом сильно радовались, вновь обретя друг друга, и вот такой-же радости она ждала от папы.
Наконец-то, в пятницу было поменьше работы, управилась пораньше и отпросилась уйти. Приехала на кольцевом автобусе к этой "Сельхозтехнике", стала поджидать. Вот его машина... Или вон та... Или та... Три похожих машины стояло на удалении друг от друга, а номер она не запомнила. В пять, вернее, чуть раньше пяти, из проходной стали выходить люди, при чем, первыми вылетали молодые парни, затем - мужики и немного женщин постарше, и таким образом два похожих авто укатили, осталась одна, папина, видимо. Наконец-то и папа появился, в сопровождении еще двух мужчин... Это смутило Люду... Ну ладно, отзову его в сторону.
- Николай Петрович! - позвала Люда, - можно вас на пять минут.
Он сказал своим попутчикам - "Я сейчас!" - и подошёл к Люде:
- Я вас слушаю. - холодно и официально.
Люда растерялась и не могла ничего сказать, все забыла.
- Ну, я слушаю! - в нетерпении сказал мужчина.
Люда набрала воздуха в легкие и начала :
- Понимаете, я ваша дочь. Моя мама Катя. Катя Петрикова. Я на почте услышала, как вы назвали свое имя.
А я ваша дочь, и зовут меня Люда, Людмила то-есть.
Мужчина этот посмотрел пристально на Люду, и сказал :
- Девушка, с вами все в порядке? Вы нормальная? У меня никогда, запомните, никогда не было детей, ни дочек, ни сыновей, ни-ко-го. С чего вы вообще решили?
- Мне мама говорила.
- Ну, мама могла вам говорить что угодно. У вас есть документы, подтверждающие отцовство? Нет? Ну и что вы от меня хотите? В общем, я тороплюсь, меня ждут, пропустите меня, и не вздумайте больше меня преследовать, не то я в милицию обращусь.
Мужик этот обошел сбоку дорожку, на которой стояла, загораживая ему проход, Люда, и пошел быстрым шагом к машине, где его ждали его попутчики. Люда чувствовала себя униженной, оплеванной, оскорбленной. Ей, как и когда-то в детстве, захотелось сделать ему что-нибудь плохое, но что, она не знала.
Пошла тихонько к остановке автобуса, стараясь не расплакаться. "В этом мире я никому не нужна, с самого рождения, и до сих пор, я никому не нужна... Почему? Неужели я хуже всех в этом мире? " На остановке стояла женщина с подростком, он был огненно рыжий, зеленоглазый, полненький, конопатенький, ну в общем - отпад. Но и с ним мать так ласково общалась, через пять минут к ним подошел мужчина, отец мальчика, поправил ему шапку, потрепал за полненькую щечку, и называл его "Сынок"... "Ну как так получается, чем она, Людка, хуже этого рыжего пацаненка?"
Подошёл автобус, все зашли в автобус, автобус ехал мимо Галкиного дома, но Люда проехала мимо, не хотелось никого видеть, да и Галка вряд-ли одобрит этот Людкин поступок, закончившийся таким позором для неё. Пусть всё останется в тайне, мужик тот ведь будет тоже молчать. Приехав домой, Люда долго плакала, не будучи в силах остановиться, потом просто лежала, глядя в одну точку, да так и уснула, без ужина. Вот такой вот день рождения. И такое вот провидение с утюгом, но утюг, наконец-то, куплен, и на этом все её приключения закончатся.
От судьбы не уйдешь.
От судьбы не уйдешь, спустя более года она, судьба, вспомнила опять про недоделанное дело с Людмилой и Иваном.
Люда опять задержалась на работе, и после работы пошла в райцентр, в магазин, до поздна работали немногие магазины, купить хлеба и еще чего-нибудь. Промозгло, сыро, снег тает, грязный и мокрый, сверху падает, внизу тает. Перед входом в магазин пытается отряхнуться, и с обуви сбить налипший снег, и сталкивается с кем-то, и этот кто-то говорит раздраженно:
- Девушка, а поаккуратней нельзя?
Поднимает голову - Ваня, встречаются глазами... Ваня рад:
- Люда, ты? Привет! Как ты живешь? - в глазах у него грустинка, сам то ли повзрослел, то ли постарел, выглядит неважно... Даже не узнала бы, наверное, если бы первый не окликнул.
- Привет.Ничего, Ваня, нормально. Живая, вот, здоровая, всё по прежнему. А ты как?
-Да, в двух словах не опишешь. Может, встретимся, поговорим? А то я на смене, сигарет забежал купить.
- Встретимся? Поговорим? А мама что скажет?
- Мама ничего не скажет. Мамы нет больше.
Люда аж вздрогнула от неожиданности.
В голосе Вани, в его взгляде, было столько печали и боли , выглядел он так одиноко, что Люде стало его жалко.
- Прости меня, Ваня... Я не знала... Царствие небесное Татьяне Ивановне...
- Можно, я позвоню тебе? Завтра, на работу?
- Позвони... Постой, у меня теперь домашний телефон, есть где записать?
- Нет. Говори, я запомню.
Назвала номер, Ваня повторил два раза.
- Постой, Ваня, но ты же женат? Какие могут быть звонки? Мне проблемы не нужны.
- Да, я женат, но мы разводимся...
- А что так? Что случилось-то?
- Да долго всё рассказывать, меня ребята ждут, я потом расскажу, едем по работе.
И показал на стоявший недалеко Газ-69. Еще раз взглянув в глаза Люде, побежал к машине, скользя по мокрой каше из снега и грязи. Люда впервые видела Ивана в рабочей одежде - кирзовые сапоги с завернутыми голенищами, бушлат цвета хаки, наверное, после армии остался... В этой одежде Ваня казался крупнее и мужественнее... Он быстро сел на переднее сиденье газика, "Внедорожника" той поры, сильно хлопнул дверкой, и машина уехала.Такой же "Внедорожник" был и у Люды на работе, и его водитель всегда выскакивал из него и открывал-закрывал дверцы, если перевозить нужно было дам, ибо у последних не хватало на эти дверцы сил. Был , конечно, и Уаз-469, Бобик, но на нем, чаще всего, ездил только шеф, берег его.
Иван работал в электросетях, и Люда с сочувствием подумала, что по такой непогоде они поехали где-то устранять поломку, и вздрогнула от холода.
Люда купила продукты и шла домой, думая о Ване. " Татьяна Ивановна умерла... Как же так? Была такая веселая, песни пела, под Ромкину гитару... "Есть только миг "... Вот тебе и миг... Жалко её. Она же так любила жизнь, Ваню. Ваня разводится... Почему? А может, не разводится? А может, все они разводятся, когда на стороне заводят романы... Вот разведется, тогда и поговорим... Хотя, просто поговорить разве нельзя с женатым? Может, ему выговориться нужно... Он ведь здесь совсем один..."
Пришла домой, приготовила ужин, и почувствовала вдруг, что впервые, пожалуй, за последние месяцы, ее отпустило гнетущее чувство тоски, пустоты и одиночества... Все события, которые, как та капля, которая точит камень не силой, но частотой падения, проточили ее в последние месяцы изнутри до предела, теперь уже выглядели если не обыденными, то не такими трагичными. На фоне Ваниной беды... У Вани мама умерла, а у Люды просто уехала... У Люды ведь есть надежда, что наступит взаимопонимание с мамой, пока мама жива... Ваня с женой разводится, а Люда и не вступала в брак, это же намного лучше, чем разводиться. Вон у Вани братья аж на Урал уехали, а сестра Люды Галка - всего лишь на другой конец села, 10 минут автобусом, или 40 минут пешком... Все хорошо у Люды, просто она привыкла видеть все в темных тонах, либо не пыталась сравнивать.
На другой день была суббота, и Иван, действительно, позвонил. Сказал, что разводиться пойдет в среду, детей нет, разведут быстро и без волокиты.
- Так, а почему вы разводитесь?
- Сложно всё... Наверное, из-за меня... Из-за мамы...
"Опять мама", - подумала Люда, а Ваня продолжил :
- Понимаешь, мы, то есть я и братья, знали, что мама обречена, но никому не говорили, чтобы мама не узнала, а у врачей я просил два заключения, одно давали маме, липовое, а настоящее я на работе хранил. Я хотел скрасить любым путем маме последние месяцы жизни. Вот я и стал встречаться с Викой, когда с тобой расстался... Маме она нравилась, да она, Вика, была вся такая веселая... Мама хотела, чтобы я был женат, она боялась... у...уйти , оставив меня одного. Знаешь, я просто не знал, что делать. Перед нашей свадьбой у мамы, наверное, подключились резервные силы, она была веселая, радостная, все что-то хлопотала, я, даже, подумал, что она пошла на поправку, что врачи ошиблись. А через некоторое время после свадьбы начала резко сдавать... Резервные силы закончились...
Вика меня не понимала... А я не понимал Вику. Нет, ну должна, наверное быть хоть какая-то эмпатия...
Ваня замолчал. Что такое "эмпатия" Люда не знала, но не спросила. Ваня продолжил:
- Я же, наверное, ошибочно, думал, что если семья, то в горе и радости вместе... Но зациклился на себе. На своем горе. Она не разделяла моё горе, а я не разделял ее радости. Я был не прав...Но я не мог по другому. Нет, я не просил её ухаживать за мамой, нет, я всё делал сам, взял отпуск, когда маме совсем уже стало плохо. Но я не уделял жене внимания. Никакого, наверное... Надо было мне собраться как-то... Свои проблемы собрать и закрыть отдельно, и не пытаться ими нагрузить Вику. Мы ссорились. Я умолял ее не ссориться при маме, выходить куда-то, но бесполезно. Не завяжешь же ей рот. Ну и её можно понять...наверное... Но я не понимал... Один раз у неё подруга в её селе замуж выходила, я ей сказал, едь сама на свадьбу, а она ни в какую, я замужем, должна с мужем, всем показать мужа... Чего меня показывать, зверь из зоопарка я, что-ли? Мама все слышит, езжай, говорит, я сама побуду. А я не могу, и все, ехать далеко, минимум два дня потратится, а то и больше. Если-бы поехал, себя не простил бы, не поехал - тоже, вроде жене внимание не уделял. Не знаю, поступал так, как мог, что теперь об этом говорить... В итоге она сама и поехала, обиделась, конечно. Ну было много таких ситуаций, ей на день рождения к коллеге, а я с мамой остаюсь, она идёт одна...Мама говорила, иди сынок, что тебе возле меня сидеть, а я... Я не уходил... Не мог...Вика на меня обижалась. Такие ситуации постоянно повторялись, то одно, то другое, то ей день рождения, она хотела дома отметить, с подругами... Я был против... Не разрешил. Шумно будет. Это было за неделю... До того...До того... Как мама ... ушла...
Ваня помолчал... Люда тоже молчала...
- Мама часто тебя вспоминала... Как ты по утрам ей бульончик варила... Как пели тогда вместе "уестудей"... Глупо все получилось тогда, расстались непонятно, из-за чего, я просто думал, поговорим, и все наладится, не думал, что так получится. Я думал, раз мы вместе, не должно быть тайн друг от друга... Разговор не получился... Ты бросила трубку... Надо было перезвонить... А я не перезвонил... Ты прости меня, Люда, если можешь... Простишь?
- Да я давно тебя, Ваня, простила, и Татьяну Ивановну простила. Да и не обижалась особо. Вы же не виноваты, что у меня такая семья, вернее, ее отсутствие, что я незаконнорожденная... Байстрючка... И сестра и брат мой - байстрюки, что есть , то есть, и это правда.
Ваня помолчал, Люда тоже молчала, слушая то ли дыхание Вани в трубке, то ли посторонние шумы в сети. Наконец Ваня заговорил опять :
- Потом мамы не стало, а мы почувствовали с Викой, что мы просто два чужих человека. Я пытался что-то наладить, вроде, женился, надо жить. Она, вроде, тоже что-то пыталась... Но ничего не получалось... Что-то ушло из нас ... А может, и не уходило, может, его и не было изначально... Мне вечером домой не хотелось... Сяду на скамейке на улице, и сижу... Подолгу...Вика, наверное, почувствовала это, ушла обратно в общагу. Пришел домой, записка на столе... Просить вернуться я не пошел...
Ваня помолчал, а потом, спохватившись, сказал:
- Ой, мне пора, я же совсем не заметил, как время пролетело... А тебя, Люда, я всё это время любил... С того самого дня, как принес котика к тебе. Я перезвоню на днях, пока.
И поклал трубку, перед этим Люда услышала чей-то мужской окрик :
- Иван, харэ уже трепаться, поехали на обрыв .
Люда села на диван, задумалась над всей этой ситуацией... А она, Люда, смогла бы отказаться от любви, от Олега, например, ради мамы, Галки, Ромы, или Галкиных детей? И получалось, что тоже могла бы. Ну ей бы было бы просто не до Олега, если бы кто-то из перечисленных был бы болен... И вспоминая, как они тогда расстались с Ваней, и сегодняшние слова, что любил её, как-то прониклась к Ване и уважением, и какой-то нежностью, и все как-то засияло вокруг свежими красками. Потом стала прокручивать ситуации со свадьбой подруги жены Ивана, и ей думалось, что все таки она просто осталась бы дома, с мужем и его бедой, ну какое-же здесь веселье... В такой ситуации...
Иван стал звонить Люде. С работы, через два дня, на третий, когда был на ночном дежурстве, иногда подольше, иногда на пять минут, как позволяла работа. Говорили о чем-то, как говорится, лишь-бы о чем. Иван не был навязчив, скорее, наоборот. Встретились два несчастных одиночества, и скрашивали себе и друг другу одиночество. Люда всегда ждала его звонков. Зима наступила рано, на улице было невыносимо промозгло и ветрено, а домой в гости Люда Ивана не звала, а Ивану звать Люду к себе в гости, или набиваться к ней в гости, было бы тоже неприемлемо.
А в один из вечеров, темных и холодных, идя с работы, увидела на перекрестке, под осветительным фонарем фигурку Ивана. Поздоровавшись, Иван вытащил из-за пазухи розу. Точь-такую же, как тогда, после их знакомства. Люда была тронута. Из-за мороза Люда тоже спрятала эту розу под пальто, за пазуху. А Ваня сказал : "Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь..."
Иван сказал, что весной год исполнится со смерти мамы, и потом он сделает Люде предложение. Если она согласится, то они поженятся.
Они поженились, просто расписались в ЗАГСе, и просто посидели дома, пригласив самых близких друзей и подруг. Братья Вани не приехали, они же недавно приезжали на поминки Татьяны Ивановны. Мама и Ромчик приехали, и мама и Ромчик были искренне рады, что, наконец-то, Людка вышла замуж. Галка поздравляла от души, но Люда испытывала какую-то неловкость от того, что у неё все вот так, а у Галки - не так.
Иван оказался, как муж, очень добрый, жалел и помогал Люде по дому. Но до "настоящего мужика", и "хозяина" , как у соседей, никак не тянул. Деньги он не умел ни зарабатывать, ни тратить, ни экономить. Но Люда не сильно на это обращала внимание, к безденежью привыкла с детства, главное - её дети не байстрюки, у них есть любящий папа. Который может за неделю до зарплаты пойти за хлебом и по пути купить несанкционированную Людой дорогую игрушку. На последние деньги. Потому, что в универмаг товар завезли. А на вопросы, как они будут жить до зарплаты, всегда неизменно напевал : " Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь". И добавлял :
- Да ладно, ты глянь, как они играют. Одолжишь у соседей.
И Люда шла к соседям, к тете Лене, которая деньги давала всегда, конечно, но при этом начинала и советы давать, как надо тратить деньги, чтобы до зарплаты хватало. Ну и так было всегда. Мог и Люде купить дорогой подарок, и себе где-то увиденную по случаю дорогую шмотку, а если шли к Галке, то тоже не с пустыми руками, не думая об экономии, в отличие от Люды, привыкшей с детства к строгой экономии. И так они и жили, а тут 90-е... Тетя Лена в шоке, деньги накрылись... А Ване с Людой только посмеяться, нет у них денег особых. Галка на подъем легкая, бросила работу, в Турцию, за шмотками мотается, здесь продает, где пролёт, где выигрыш, но и Людиных детишек одела, и Люду с Ваней, по оптовой цене, и денег вечно дает, безвозмездно. Напоминая, что благодарна Людке за помощь, когда ее дети были маленькими. Ваня с Людой боятся уйти с государственной работы, непонятно, что там завтра будет, а их службы при любой власти необходимы. Уволишься - уже не устроишься нигде, безработица набирает обороты. Но Иван полон оптимизма :
- Люд, это долго не может продолжаться, еще немного, и жизнь наладится.
Так и жили, с верой в будущее, ссорились иногда из-за денег, мирились, жили дальше, отдавая все лучшее детям...
Пенсия.
Когда Людмила вышла замуж, то с радостью сменила фамилию, поменяла паспорт, хорошо-то как. Затеряется она в этом мире, все позабудут, что она ходила под фамилией матери. И вроде так и происходило, никто нею не интересовался.
И вот последняя ступень, последний барьер... Выход на пенсию. Казалось бы, ну что там нужно, паспорт, трудовая, ИНН, СНИЛС, все сейчас в электронном виде в госучреждениях. И вот... Пришла беда, откуда не ждали. В пенсионном фонде сказали , чтобы принесла свидетельство о рождении.
- Да какое с меня свидетельство о рождении, мне уже пора свидетельство о смерти выписывать!
А ей в ответ:
- Ошибка в написании даты рождения в трудовой книжке.
- Но там-же ниже исправлено, надпись : " Исправленному верить" Печать. Подпись. Что еще?
- Так печать-же нечёткая , - невозмутимо отвечает сотрудница фонда.
- Ну а паспорт для чего?
Но сотрудница неумолима, порядок такой, и всё.
- Но я свое свидетельство о рождении с момента получения паспорта даже не видела, не знаю, где оно, с той поры переезды, то, это.
Людмила не решилась признаться в умышленной порче государственного документа.
- А в этом ничего страшного нет, пойдите в ЗАГС, вам дубликат дадут.
Сотрудница захлопнула папку с бумагами Людмилы, чем показывая, что разговор окончен, и будет продолжен после предоставления свидетельства о рождении. Людмила от этого разговора вспотела, и давление поднялось, поспешила выйти на улицу. Сразу в ЗАГС не пошла, несколько дней храбрости набиралась, наконец, пришла, протянула паспорт, а сотрудница и говорит:
- Назовите имя , вписанное в графу "Мать".
Людмила назвала, надеясь, что на этом все и закончится, нет же, порывшись в компьютере, сотрудница говорит:
- А теперь назовите имя, вписанное в графу "Отец".
И Людмиле ничего не оставалось, кроме как сказать, что ее отец не был вписан в эту графу.
- То есть - прочерк?
- Да, прочерк.- выдавила из себя Людмила, чувствуя, что покраснела не как даже рак, а как столовая свекла высшего качества.
Сотрудница невозмутимо что-то поколдовала еще на компьютере, потом сходила куда-то, вернулась, дала расписаться в журнале, и вручила этот документ... Который еще предстояло вручить сотруднице пенсионного фонда... Но там получилось легче, его просто забрали на рецепшине, и отнесли сами...Фууух, можно выдохнуть... Надеюсь, в последний раз, решила Люда с облегчением. Дальше уже только одно свидетельство - о смерти. "Надеюсь, в него родители не вписываются").
Прочерк
© Copyright: Любовь Еременко, 2024
Свидетельство о публикации №224110701762
Свидетельство о публикации №224110701762
Рецензии
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.