Фехтовальщики. Юность героя 1

                Юность героя
                Часть первая.

                1. Есть мушкетеры!
История эта началась теплым сентябрьским вечером, на усыпанной золотыми тополиными листьями аллее городского бульвара, в двух шагах от автобусной остановки. Уже смеркалось, час-пик миновал, и на остановке кроме подошедших к ней Антона и Дениса никого не было.

- Ты почему сегодня ни разу на меня не нападал? – продолжая разговор, спросил Денис. – Я нападаю, а ты только защищаешься. Так не интересно.

- Я защиту отрабатывал, - объяснил Антон. – Защита у меня слабовата.

- Кто бы говорил! – хмыкнул Денис. – Ты же первенство зоны выиграл!

Им было по шестнадцать, они дружили с первого класса, оба с десяти лет занимались в городской секции фехтования. Как раз с тренировки они сейчас и возвращались, неся за плечами укрытые в чехлы спортивные сабли. Антон был высок ростом, черняв и кареглаз; Денис в росте ему слегка уступал, зато был шире в плечах, шевелюру имел русую, а глаза серые.

- Зона – это фигня, - не поддался на похвалу Антон. – Сам знаешь, сколько у нас саблистов. А вот на России я был всего девятым… Даже «камээса» не сделал.
В этот момент к остановке подошел автобус. Дверь открылась, из него выскочила девушка, сразу бросившаяся бежать вдоль по аллее. Вслед за ней из автобуса резво выпрыгнули трое парней. Первый быстро догнал беглянку (успев, однако, выкрикнуть при этом нечто не слишком цензурное), сбил ее на землю и размашисто ударил ногой. Подбежавшие к нему деловито присоединились. Девушка негромко вскрикивала и пыталась защитить руками лицо, а поджатыми ногами - живот.

Антон и Денис, собравшиеся было сесть в автобус, остановились и несколько секунд наблюдали эту сцену с тем туповатым выражением на лицах, которое характерно для зевак на пожаре. Потом Денис вздрогнул и произнес:

- Вот твари!

Парням, бившим девушку, на вид было лет по восемнадцать, а их жертве лет пятнадцать. Одета она была в коротенькое темно синее платье, совсем задравшееся на ней, и парни от души лупили кроссовками и ботинками по ее красивым голым ногам, бокам и спине.

- Твари и есть, - согласился Антон. – За что они ее?

- Какая разница! Девчонку! Три лба! А мы смотрим! – Денис спустил чехол с саблей с плеча.

- Ты чё, Дэн? – Антон удивленно посмотрел на друга. – Их трое!

- А у нас клинки! Что, очко играет? – Взгляд Денис был насмешлив, в руке он уже держал саблю.

- Ничего не играет! – фыркнул Антон. – Я просто не подумал. Ты прав. Отметелим за милую душу.

Он тоже достал саблю из чехла, и рука привычно легла на рукоять. Какой фехтовальщик, особенно в юном возрасте, не мнит себя мушкетером, готовым прийти на помощь прекрасной даме или просто несправедливо обиженному? И наши мушкетеры неторопливой, полной достоинства походкой подошли к описанной выше группе, продолжавшей свои физические упражнения.

- Все замерли! – стараясь придать своему голосу как можно властности и силы, воскликнул Антон. – Смотрим сюда!

Он резко взмахнул саблей, и она зло взвизгнула, рассекая вечерний воздух.
Парни разом обернулись, прекратив пинать девушку, и посмотрели удивленно. Один из них, тот, что первым начал избиение, был бритоголов и одет в футболку с коротким рукавом, демонстрирующую его накачанную мускулатуру. Двое других выглядели чуть более щуплыми, но не менее самоуверенными.

- О-па-на! – воскликнул бритоголовый с нескрываемой радостью. – Спортсмены! Мушкетеры! Вот чичас мы отберем ваши хлыстики!.. – И, выбросив вперед руку, шагнул к Антону, намереваясь схватить клинок и рвануть его на себя.

Клинок спортивной сабли, в отличие от ее боевой прародительницы, не имеет острого лезвия. Внешне он действительно напоминает тонкий и гибкий хлыст, на кончике которого находится небольшое утолщение, что делает саблю безопасной для спортсмена, защищенного специальным костюмом и шлемом-маской. Но направленная против обычного человека рукой опытного фехтовальщика, такая сабля может быть грозным оружием. Стальной клинок, иззубренный многими ударами о такие же клинки, легко рвет кожу и одежду, а утолщенный кончик, налетающий со скоростью пистолетной пули, без труда крушит хрящи и тонкие кости.
 
Антон встретил нападавшего хлестким и резким ударом по обнаженному бицепсу, украшенному причудливой наколкой. Брызнула кровь. Бритоголовый взвыл, остановился и с криком: «Ах, сука! Порву!» вновь кинулся на Антона, но тот уже отпрянул в сторону и таким же жестоким ударом полоснул его по щеке. Денис в это время двумя не менее эффективными и точными ударами остановил второго парня. Третий смотрел на происходящее ошалело и не спешил вступать в бой. Девушка тем временем поднялась с земли и, сообразив, что получила неожиданную защиту, прихрамывая кинулась наутек. Антон лишь мельком увидел ее лицо, измазанное кровью, которая текла из разбитых губ и носа. «Красивая девчонка! – машинально отметил он. – За что ж ее эти ублюдки?»

Однако уже в следующую секунду ему пришлось забыть о девушке, чтобы отбить следующую атаку.

- Делай их сзади! – выкрикнул бритоголовый, вновь получивший удар по руке, и тот из троицы, который еще не принимал участия в драке, нырнул за спину Дениса. Ребята переглянулись и не сговариваясь заняли позицию «спиной к спине». И засвистела боевая стальная карусель! Главной задачей двух друзей было не подпустить противников близко, ибо в ближнем бою фехтовальное оружие почти бесполезно: разве что тяжелой гардой жахнуть по башке! Но ребята давно были научены держать дистанцию и ошибок не делали, бой протекал с их явным перевесом. Бритоголовый попытался пустить в ход свои длинные ноги, обутые в тяжелые, армейские берцы, но недооценил скоростную реакцию саблиста и тут же получил такой жестокий удар по промежности, что взвыв упал и начал кататься по земле, держа обе руки между ног. Тут его соратники прекратили безнадежную махаловку, подскочили к нему и стали поднимать. Друзья-саблисты смотрели на них спокойно, без ожесточения, опершись на окровавленные клинки. Потом Денис сказал:

- Катились бы вы отсюда, пацаны! А то ведь исполосуем – мама не узнает!

- Ладно! – сплевывая кровь с разбитых губ и продолжая одной рукой держаться за промежность, промолвил бритоголовый. – Вам фартануло. Но мы вас срисовали, гаденыши! Так что еще встретимся. Когда без хлыстиков будете. Звиздец вам будет!!
Троица удалилась, унося с собой бессильную ярость и жажду мести. Друзья переглянулись.

- Что это было? – спросил Антон. – Никогда не думал, что смогу так жестоко бить человека. Кровь брызгами летела!

- Я тоже не думал, - ответил Денис. - «Есть упоение в бою. Когда, что вышло то и вышло. На карту ставишь жизнь свою. Все остальное только свыше. Есть упоение в бою…»

- Пушкин?

- Нет. Поэтесса какая-то. Не помню, сестрица ее любит. А клево ты этого скина по мудям звезданул! До сих пор за них держится.

- Думаешь, он скинхед? Вроде реальных скинов у нас и нет.
 
- А хрен его знает. Банки накачал и думает, что ему все фиолетово. – Денис достал из кармана носовой платок и начал протирать клинок. – Но славно мы их отметелили, славно! По-мушкетерски!

- Славно-то славно, - согласился Антон, тоже залезая в карман джинсов в поисках платка. – Однако нам теперь надо постеречься. Лучше держаться вместе, и с саблями. Хотя бы пару месяцев, пока у них злость утихнет и память ослабнет.

- В школу с саблей не пустят, - возразил Денис. – Да и вообще, мало ли куда надо! Хорошо было в дворянские времена: все при шпагах ходили, и любого можно было на дуэль вызвать – хоть генерала!

- Так бы и стал с тобой генерал на дуэли драться! – хмыкнул Антон.

- А что! – Денис смешно напыжился. – Мой прапрадед по отцу как раз офицером был, на первой мировой погиб. Он как дворянин любого генерала мог на дуэль вызвать.
Антон не поддержал тему. Своего отца он не знал, и уж тем более ничего не знал о своем прапрадеде по этой линии. Прапрадед по матери погиб на Великой Отечественной в чине рядового.

- А девчонка красивая! – сказал он. – Заметил?

- Не разглядел, - равнодушно ответил Денис. – Не до того было. Видел только, как она деранула. Даже спасибо не сказала!

- Ей, думаю, было не до того, спешила ноги унести. Побили ее изрядно…
Подошел автобус. Ребята сунули сабли в подобранные с земли чехлы и впрыгнули в полупустой вечерний салон.

Почти сразу же в кармане у Антона зазвонил телефон. То есть не зазвонил, а заиграл мелодию Гребенщикова «Город золотой». Это его мама, Ангелина Семеновна, беспокоилась, где он задержался.
 
- Все нормально, ма! – поспешил успокоить ее Антон. – Тренировка малость затянулась. Но мы уже в автобусе, уже едем. Да, с Денисом! Да, скоро буду.
Как и большинство женщин, растящих детей без мужа, Ангелина Семеновна души не чаяла в сыне, отдавала ему всю нерастраченную любовь, тем более, что он был у нее единственным ребенком. С его отцом она рассталась, когда Антону не было и года, замуж больше не выходила и посвятила свою жизнь мальчику. До трех лет, как водится, сидела с ним дома, потом, имея среднее медицинское образование, устроилась работать в детский сад, чтобы устроить туда же и Антошу. Мальчик рос отзывчивым, ласковым, послушным, радовал маму и дедушку с бабушкой, ее родителей. Папа в его жизни, увы, никак не участвовал: ни реально, ни виртуально – в виде алиментов. Иногда приходили письма, посылки и деньги от матери отца. Бабушка заочно любила внука, которого никогда не видела, и пыталась хоть как-то поддержать его, но о своем сыне ничего не писала: наверное, он был против. Ангелина Семеновна против этой переписки ничего не имела, полагая, что не имеет права ожесточать сердце мальчика, настраивать его против бабушки. А об отце благоразумный Антоша не расспрашивал.
 
Антон убрал мобильник в карман, и Денис сказал ему:

- Давай не будем никому об этой мясорубке! Харе?

- Само собой, - кивнул Антон. – Андрей Михалыч узнает – из секции выгонит. И сабли отберет.

- Но ходить будем вместе, - добавил Денис. – И с саблями.

- И в школу?

- Ладно, как получится. Прорвемся! Не кисни!

Антон возмущенно посмотрел на друга:

- Кто киснет? Я? А по лбу хочешь?

- Ну, извини! Просто, это я все начал… Ну, за телку эту полез заступиться. Мы ее знать не знаем, а теперь будем иметь проблемы. От этих отморозков всего можно ждать.

- Это точно, - вздохнул Антон. И задумался. Девушка с разбитыми губами и черными от синяков ногами не выходила из головы. – Но не могли же мы сделать вид, что ничего не видим. Мужики мы с тобой или не мужики?

- Мужики! – угрюмо подтвердил Денис, и оба замолчали.

                2. Неожиданное письмо
Дома Антона ждал сюрприз: очередное письмо от московской бабушки. Мать подала его ему, после того, как он переоделся, умылся и сел к ужину.

- Ты извини, я конверт распечатала, - поспешила оправдаться Ангелина Семеновна. – Обычно она мне пишет, о тебе спрашивает. Ты-то ей все одно не отвечаешь…
Не будь Антон переполнен переживанием только что происшедших событий, он конечно заметил бы в лице матери плохо скрываемую тревогу и даже страх.
 
- А чего мне ей отвечать, - буркнул Антон, нехотя беря в руки конверт. – Я с ней не знаком. Чё пишет?

- А ты сам прочти. Про отца твоего пишет.

- Вот те здрассте! – мрачнея пробормотал Антон, однако письмо из конверта извлек.
После обычных и неприятных ему сюсюканий бабушка сообщала, что ее сын, то есть Антонов отец, просил передать ему, что живет он нынче в Австралии и приглашает Антона в гости в любое удобное для того время. Разумеется, он оплатит все расходы, а билет на самолет купит ему сам через Интернет. Еще отец сообщал, что у Антона в Австралии есть тринадцатилетняя сестра и десятилетний брат.

Антон закончил читать и посмотрел на мать.

- Ну и что?

- Как что? – удивилась та. – У тебя есть брат и сестра! Неужели ты не хочешь их увидеть?

- Да уж! – хмыкнул он. – Не было, не было, и вдруг возникли! И папочка объявился! В гости приглашает! Где он раньше был?.. Не поеду я никуда, ни в какую Австралию!

 – И дурашливо пропел: «Не нужен мне берег турецкий, Австралия мне не нужна!»
Лицо матери заметно посветлело, однако она сказала:

- Не торопись отказываться, Антоша, подумай! Может, тебе все-таки стоит съездить. Во-первых, мир посмотришь, людей… А, во-вторых, может, тебе там понравится? Сейчас народ куда-только не уезжает! И в Америку, и в Германию, и в ту же Австралию. И везде, говорят, жизнь лучше, чем у нас в России. Во всяком случае, назад никто не возвращается.

Антон посмотрел ей в глаза.

- А что за человек мой отец? Ты никогда мне про него не рассказывала.

- Ты не спрашивал. – Ангелина Семеновна грустно улыбнулась. – Человек как человек. Инженер, мост у нас строил через реку. Ничего плохого сказать про него не могу. Хорошего, правда, тоже. Потому что для сына своего ни копейки ни разу не прислал.

- Вот именно! – мрачно кивнул Антон и уставился в стол. – А теперь я вырос и ему понадобился! Дом там у него, небось, свой, кенгуру вокруг бегают!.. Нет, мам, я к нему не поеду! Жил без него и дальше проживу.
 
Он поднял глаза на мать и увидел, что по ее улыбающемуся лицу текут слезы. Антон поднялся, приблизился к ней, обнял и сказал, гладя по плечу:

- Я от тебя некуда не уеду! Вот вырасту, заработаю денег, и мы с тобой вместе будем ездить: весь мир объездим!

Ангелина Семеновна продолжала плакать, и это были слезы радости.


                3. Первый звоночек
Прошло несколько дней. Жизнь наших друзей текла привычным руслом – школа, домашние задания, тренировки. Острота стычки у автобусной остановки постепенно стиралась в памяти, хотя опаска в душах ребят оставалась, и они старались, как договорились, держаться вместе.

Однажды Денис сказал, весело глянув на друга:

- Нашлась твоя Матильда, Тоха!

- Какая Матильда? – насторожился Антон. Денис был мастер на шутки и розыгрыши.

- Деваха, на которую ты глаз положил. За честь которой мы с тобой так доблестно сражались.

- Ну, положим, про ее честь я ничего не знаю, - возразил Антон, - а вот забить ее эти подонки могли до смерти. А что значит – нашлась?

- Она с моей сестрицей в одной гимназии учится. Пять дней дома раны зализывала, сегодня пришла – в черных колготках и темных очках. Рассказала, что три придурка пристали к ней на автобусной остановке, чуть не забили, а какие-то двое парней со шпагами заступились, и она убежала. Люська меня спросила, не знаю ли я, кто это мог быть. Мол, это наверняка кто-то из ваших. А я прикинулся валенком, нет, говорю, не знаю, никто не рассказывал.

- Правильно прикинулся. А как ее звать? Ты не спросил?

Денис ухмыльнулся:

- Почему же не спросил? Спросил! Карина ее звать. Карина Южная!

- Южная – это что, прозвище?

- Фамилия! Не знаю, кто у нее папа, Люська не говорила, а вот мама – артистка музтеатра, и кажется даже заслуженная. Фифа та еще! Так что ты попал!

- А чего это я попал? – сделал презрительное лицо Антон. – Параллельно мне эта Карина! И даже перпендикулярно. Оклемалась – и слава Богу. Нисколько она мне не интересна.

- А зачем же имя спросил? – засмеялся Денис. Но увидев, как насупился друг, похлопал его по плечу и сказал: - Ладно, ладно, я молчу! Нет так нет. Ты не спрашивал, я не говорил.

Как раз в этот вечер их встретили после тренировки – на пути от спортивного зала к автобусной остановке. На этот раз в команде бритоголового было шесть человек, и все были вооружены длинными железными прутами и тяжелыми палками. Антон оглянулся назад, в сторону спорткомплекса – не идет ли кто еще из ребят-спортсменов, но там никто не просматривался.

- Привет, мушкетеры! – с издевкой ухмыльнулся старый знакомец. – Похоже, сегодня фарт на нашей стороне.

Друзья переглянулись и мгновенно поняли друг друга. На тренировках они не только махали клинками, но и наматывали немало километров, в том числе и в виде кроссов. Развернуться и броситься в убег было для них делом секунды. Не ожидавшие такой прыти от жертв, казалось бы уже обреченных на растерзание, «охотники» на несколько мгновений замерли в удивленном оцепенении, дав убегающим оторваться метров на двадцать, и лишь затем, с криками и матюками, ринулись в погоню. Преимущество и здесь оказалось на стороне спортсменов. Разрыв между ними и преследователями неумолимо увеличивался. Лишь один из «дикой» команды, вооруженный палкой, оторвался от соратников и пружинящими прыжками сокращал расстояние.

«Вот еще самородок! – насмешливо сказал себе Антон. – Придется его тормознуть».
Не снижая скорости бега, он снял с плеча чехол, выпростал из него саблю и, вдруг остановившись, без замаха, но хлестко рубанул набежавшего парня по голове. Тот выронил палку, упал на землю и, схватившись двумя руками за голову, покатился со стоном по траве. Антон побежал дальше, догоняя чуть сбавившего скорость Дениса.

- Бежим в зал? – оглянувшись спросил Денис.

- Не стоит, - ответил Антон. – Чё волну гнать? Они все равно не уйдут, будут нас ждать. Оторвемся! Бегать они слабаки. Самого прыткого я вырубил.

- Я видел. Классно ты его! Мой респект!

- Ладно, Дэн, давай бежать молча, дыхалку береги.

Они свернули в аллею, идущую к набережной и, войдя в ритм, побежали к дальнему выходу из парка. Топот позади постепенно стихал. Друзья немного сбавили темп. Здесь уже попадались прогуливающиеся горожане.

- А хочешь, завтра к Люське в гимназию сходим? – спросил вдруг Денис. – Карину свою увидишь.

- Береги дыхалку! – желчно повторил Антон. – И никакая она не моя. Ты первый кинулся ее спасать.

- Но думаешь-то о ней ты! – возразил Денис.

- С чего ты взял? Она мне до лампы.

- С того, что ты злишься. Была бы до лампы, ты бы не злился.

- Я и не злюсь. – Антон перешел на быстрый шаг, то же сделал и Денис. – Давай сходим, если хочешь. Составлю тебе компанию. Чтоб тебя не прибили по дороге. Вот устроили мы себе приключение на свои задницы!

- Но пассаран! – бодро ответил Денис, шутливо подняв над головой сжатый кулак.