Размышления о марксизме. - 48

ЗАПИСЬ СОРОК ВОСЬМАЯ.

Если национализировать лишь то и в том объёме, чем государство может управлять действительно по-социалистически, то национализация будет совпадать с обобществлением. Однако, как уже сказано, в нашей истории возникли обстоятельства, потребовавшие форсированного укрепления, и в связи с этим была ускоренно проведена почти полная национализация и установлена довольно жёсткая централизация, не считаясь с тем, на какой ступени зрелости стоит наше революционное государство. Следовательно, как уже говорилось, такой огосударствлённый способ хозяйствования обязательно будет двойственным: и социалистическим (в той мере, в какой государство уже дозрело до действительно социалистического управления экономикой), и госкапиталистическим (в той мере, в какой государство ещё до этого не дозрело).

(Не противоречит ли утверждение о сохранении ещё такой госкапиталистичности тому факту, что государством руководит коммунистическая партия? Нет. Здесь важна не столько формальная принадлежность руководителей, сколько фактический характер деятельности. Если коммунисты находятся в условиях, когда им приходится управлять кое в чём не по-коммунистически, поскольку коммунистические способы ещё недостаточно освоены, то нужно прямо сказать, что они вынужденно осуществляют в этой части госкапиталистические способы. Разумеется, если вопрос понимается ими правильно, они будут ухватываться за любую возможность дальнейшего продвижения от госкапиталистического управления к социалистическому, а в той части, в какой это ещё, к сожалению, невозможно, будут прямо называть вещи своими именами, внимательно отслеживать неизбежные отрицательности от этого и гласно работать над их минимизацией.)

Дело форсированного укрепления было выполнено. Безусловно, образовалось сильное государство, и поскольку в работу по укреплению входила и задача идеологического единства, то вся сильная система приобрела внешний красный цвет. Но она не была и не могла быть полноценно красной вся насквозь.

Итак, если быть теоретически точным, в 30-х годах страна вступила не в социализм в полном его объёме, а в своеобразное состояние, содержащее как правильный, действительный социализм, так и "социализм" искусственный, формальный, внутри ещё не социализм, но принуждаемый быть "социализмом" по внешности. Оба эти компонента скреплялись в одну, цельную работающую систему железной рукой диктатуры.

Но в том, что создалось такое состояние, нет ничего ошибочного. Вспомним слова Ленина: «Сколько ещё этапов будет переходных к социализму, мы не знаем и знать не можем». Вспомним другие его слова: «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет. Вот мы и ввязались в октябре 1917 года в серьёзный бой, а там уже увидали такие детали развития, как Брестский мир или НЭП и т.п.»

Это один из таких неизбежных и поначалу неосознававшихся этапов. Отсталая одинокая страна должна была пройти через этап быстрого укрепления, а значит и неизбежно прийти к такой составной системе.

По Ленину даже без учёта укрепительного этапа, мы должны были долгое время представлять собой как бы социалистический локомотив в сцепке с несоциалистическими вагонами, и главной задачей было бы сохранение локомотива как ведущей силы для постепенной переделки ещё несоциалистических вагонов. Да, Ленин не разобрал и не мог ещё разобрать подробно этап быстрого укрепления в капиталистическом окружении и его последствия. Но разве получившаяся вследствие такого этапа составная система отличается от ленинского видения? К социалистическому «локомотиву» прибавилась действительная социалистичность ещё некоторых «вагонов», а всё ещё остающаяся недосоциалистическая их часть шла в общей сцепке всего состава под общим надзором революционной диктатуры. Принципиально ситуация осталась ведь ленинской. Её надо было просто открыто признать и продолжать долгую, сложную, поэтапную переделку остающихся «вагонов».

По-видимому, здесь было допущено теоретическое упущение. Оно проявилось в неполном теоретическом понимании того, что именно было построено, в принятии положительного результата быстрого укрепления за положительный результат социалистического строительства и, как политическое следствие этого, в неакцентировании внимания партии и общества на остаточных госкапиталистических элементах.

Мы и не умнее, не глубже и не выше тех вождей, но мы имеем возможность смотреть на это с высоты всего опыта, взятого вместе не только с прямыми последствиями этого упущения, но уже и с последствиями последствий. Это позволяет нам видеть всю логическую линию процесса и делать выводы, которые не могли сделать люди того времени. Новые элементы теории могут складываться только как результат постижения уже накопленной новой практики, и предполагать возможность противоположного, конечно, наивно.

                * * *

Поскольку в этом тексте говорится о старых, госкапиталистических, способах управления и о новых, коммунистических, то, конечно, обязательно нужно более подробно разобрать и те, и другие способы, чтобы правильно понимать их различие. Здесь это не сделано, потому что хотелось прежде всего ясно высказать мысль о допущенном теоретическом упущении, не затягивая текст и не разбавляя её другими деталями и подробностями. В следующей же записи речь как раз и пойдёт о конкретных различиях старых и новых способов управления, старых и новых производственных отношений и о пути перехода от первых ко вторым, - пути, который объективно является довольно непростым и нескорым.

(Конец СОРОК ВОСЬМОЙ ЗАПИСИ).