Отложенная миссия. - Золотые дюны

Тридцать лет назад. В этом сезоне командование Кирилла порадовало, – отпуск запланирован на самое удачное летнее время. Это настроило на  максимально благотворные намерения: отдохнет на Куршской косе у своего дружка Григория, съездит в Сибирь повидать родственников. Запахи лета бередили душу, волнение от предчувствия чего–то особенного наполняли жизнь красками. Он радовался этому состоянию, стал замечать перемены в городе, который  по–настоящему готовился встречать туристов: появились новые скверы с богато оформленными цветниками, тротуары были выложены  разноцветной плиткой со сложным орнаментом, здания из серого камня в вечернее время подсвечивались и придавали всему городу  заманчивый заграничный лоск.
В первый же отпускной день Кирилл начал набрасывать  в дорожную сумку вещи, в комнату вошла мать, понаблюдала за процессом. Ей не нравилось, что всегда аккуратный сын стал небрежным.
– Переезжаешь или женишься? – лишь тихо спросила.
В голосе матери каждый слог как   нота, как утверждение, только на слоге «же» проявился сам вопрос. Конечно, она мечтает, что вот, наконец–то, он сделает достойный выбор и женится.
– Mamute, у меня отпуск, поеду в Нерингу к Гришке, – задорно ответил.
На следующий день он уже стоял одетым по–спортивному на палубе парома и разглядывал толпу туристов. Прислушиваясь к редким высказываниям, подумал: «Похоже, отдыхающие налетели со всех сторон Союза». Туристы собирались группками с интересом разглядывали берега пролива, иногда слышался вопрос: «А куда мы плывем?». Явно туристы ринулись в путешествие, даже не взглянув, на карту Литовской ССР.
Городок Неринга чистенький и ухоженный утопал в зелени стриженых кустарников. Было понятно, что жители не терпели возле своего дома свалку или бесконтрольное разрастание кустарников, в свободное время выходили и подстригали и мусор убирали.
Корпуса Международного молодежного лагеря «Золотые дюны» расположились на песчаном откосе  среди высоких сосен, которые  сдерживали наступление песчаных дюн с берега моря. Друг Григорий работал в этом лагере заместителем директора. Он  был комиссован три года назад после ранения, согласился на эту должность и вполне себе был доволен. Григорий стоял на крыльце административного корпуса – серого ультрасовременного двухэтажного здания, был легко одет: шорты, летняя рубашка с коротким рукавом, на голове обычная  бейсболка; держал за руку мальчика лет четырех. Друзья до хруста  костей обнялись, словно много–много лет не виделись. Кирилл не смог скрыть удивление, кивнув на мальчика – ангелочка:  – Когда успел?
Кирилл заметил и другую, приобретенную особенность Григория – посолиднел: лицо округлилось и порозовело, из – под воротничка рубашки выглядывали сытый подбородок и шея .
– Успел, успел. Сынок, это мой друг – дядя Кирилл, – ответил и снова мальчика взял за руку, – вот тебе ключ,– хлопнул Кирилла по плечу и показал рукой корпус, – устраивайся, вечером увидимся.
Знакомство с Натальей случилось в этот же день. Он шел в сторону моря по дощатой дорожке, ощущал исходящий от нее жар ступнями ног, наслаждался им. Шумели сосны кроной и поскрипывали стволами. Впереди в ярких цветных купальниках с сумками в руках шли две девушки: блондинка с короткой стрижкой  и брюнетка. Ветерок играл с волосами брюнетки, она, головкой крутя то вправо, то влево, от него, казалось, отбивалась. Фигурки у обеих ладные, немного загорелые. Когда вышли на дюны, необозримо длинной полосой простершиеся  вдоль берега, то все трое как по команде приложили руки ко лбу, пытаясь разглядеть подходящее место. Девушки оглянулись, улыбнулись ему, сошли с дощатого тротуара, и смело двинулись в сторону женского нудистского пляжа, забавляясь ловкостью своих ножек, утопающих в сухом горячем песке.
Сослуживцы Кирилла признавались, что мало верили в существование такого демократичного места в Союзе. Кирилл долго бродил по дюнам, к морю не спускался. Так он привыкал к месту, к солнцу, к морскому воздуху. Пляж был разбит на три зоны: общую, где загорали обычные граждане, много размышляющие о смысле и рациональности жизни; женскую нудистскую, где нагло – смело разгуливали только цивилизованные женщины; в общей нудистской зоне находились большей частью нудистские семьи.  Иные стеснительные, но любопытные мужчины ложились на гребне дюн над женским пляжем, так позабавившись дозорными видами, сбегали с дюн и бросались в набегающую волну балтийского залива, чтобы усмирить плоть. Исконно – решительные  отдыхающие свободно перемещались по всем трем зонам.
Кирилл спустился к морю, и не обращая ни на кого внимания, шлепая ногами прошел всю береговую полосу, поплавал вдали от пляжа, поднялся на дюны.
Возвращался в лагерь с теми же девушками. Они шли впереди посмеивались, делились впечатлениями, а то одна другой начинали демонстрировать походку «от бедра». Брюнетка выступала больше в роли тренера – приказывала: «Подними голову», «Плечи опусти», «Грудь вперед», «От бедра».  Кирилл шел, любовался фигурками, вслушивался в задорную болтовню, больше присматриваясь к брюнетке, подумал: «Любопытно: кто ты по профессии?»
Кирилла разморили пляжные прелести, как только лег на кровать, сразу отключился – заснул. Вечером разбудил стук в дверь –  пришел Гриша. Григорий извинился, что пришел без «горючего» – сынок на попечении. Общались не больше часа. На выходе задержался – помешкал: говорить – не говорить, все же решился.
– Слышал от генерала, что нашу дивизию, возможно, отправят в Афганистан. Так что – веселись на полную! Сегодня много  конкурсов, приедет ВИА из Клайпеды. Танцы, манцы, обжиманцы!
Кирилл уже почти подошел к танцплощадке, видел, как соскочила  с крутых ступенек уже знакомая блондинка и неслась ему навстречу, он оторопел, так и стоял, пока она, чуть не сбивая с ног, проносилась мимо.
– Помощь нужна?– Блондинка остановилась и в запале выкрикнула: – Ты местный? –  Категорично с усилением голоса ответил: – Да! – Она вернулась, лицо расплылось в добродушной улыбке.
–Дали пять минут, нужен правильный ответ и тогда я победительница. К какой группе языков относиться литовский язык?
– К балтийской группе индоевропейской семьи. – Заученно выпалил Кирилл, – также как латышский и древне-прусский.
– Значит и немецкий?
– Мертвый древне-прусский, а современные языки: французский, немецкий представляют  романо – германскую группу, кстати, тоже из индоевропейской семьи языков.
– Одно и тоже! Вот почему, когда я ответила: «Романо–германская группа», мне разрешили поискать более правильный ответ? А верного ответа – нет! – Волнительно высказалась блондинка.
На фоне сумеречного леса и слабо – мерцающего света фонарей лицо девушки сияло. Цветастое платье оригинального покроя облегало фигуру, боковые разрезы на подоле платья оголяли ноги до бедра. У Кирилла забилось сердечко, и, казалось, она слышала его бешеный стук; он  задержал дыхание, с холодком в голосе произнес:
– А давайте погуляем!? – Торопливо добавил,– Погуляем, вернемся – потанцуем. Вас как звать?
– Ната–а–ша, – пропела девушка, в голосе Кирилл услышал и согласие и симпатию.
Бродили среди высоких сосен недалеко от летней танцевальной площадки, оба иногда слышали крик: «Наташа! Наташа!», хрипловатое пение гастролеров из ВИА, но никак не реагировали.  Как только ступили на площадку, тут же подскочила подружка–брюнетка. Она была одета иначе, чем Наташа. Только – только входившие в моду тесные голубые джинсы, они подчеркивали достоинства фигуры, ажурная трикотажная кофта добавляла образу загадочность, золотые украшения кричали об опытном статусе тигрицы.  Она взяла Кирилла за руку, сделала приглашающий реверанс.
–Приглашаю на белый танец, – не отпуская руку Кирилла, играя джинсовыми бедрами, повела его в центр танцпола, успев послать подруге ироничный воздушный поцелуй.
Вот только что Кирилл был готов читать язык тела Наташи, не мог перестроиться и словно одеревенел – еле передвигал ногами, слегка придерживая партнершу за талию. Брюнетка терпела, теснее прижимаясь, без умолку болтала. Кирилл узнал, что она тоже Наташа, что приглянулся еще на пляже, и что им с подружкой осталось полежать на золотых дюнах всего лишь  три денька.
Кирилл ушел с танцпола незаметно. Полночи лежал на кровати в раздумьях. Знакомство с блондинкой инициировал он, и это было по душе, брюнетка повела себя нахраписто, а ведь он предательски ей подыграл. Вспомнил прежние увлечения, пришел к выводу, что высшие силы дают знак – пора определяться.
Утром позавтракал с семьей Григория в огромном боксе–столовой. Царство белых скатертей вернуло аппетит и радость созерцания. О девушках забыл. Увидел их на краю дюны, молча лежали, прикрыв лицо широкополыми шляпами «под солому», казалось, спали. Дернул же черт поприветствовать и заботу проявить:"Почему на завтраке не были?" Они разом отбросили шляпы, присели, упершись руками о движущийся песок, игриво покачали плечами, скользнули взглядом по линии горизонта. 
– Присаживайтесь, Кирилл, расскажем! – Сказала брюнетка и начала возле себя на песке ладонью выравнивать площадку.
Кирилл не послушался – перекрестив ноги, сел напротив девушек. Блондинка тоже была приветлива.
– Перешли на фрукты. Время на морской воздух и солнце экономим. Через два дня возвращаемся в Сибирь.
Кирилл полюбопытствовал: – В какой город?
 Ответ удивил и обрадовал, но он не выдал себя – смолчал.
Наталья–брюнетка легко вскочила и протянула Кириллу руку, поиграла в требовательном жесте длинными тонкими пальцами, Кирилл подал свою, и, удерживая горячую мягкую ладонь, легко встал.
– На память хочу найти хоть малюсенький кусочек янтаря, давай поищем. Наташа, покарауль наши вещи, мы скоро вернемся.
Блондинка не ожидала такой прыти от подружки, смогла лишь безрадостно ответить: «Да. Хорошо».  Кирилл эти печальные нотки в голосе Наташи услышал, но другая Наташа уже его тянула в сторону моря. Они медленно исчезали из вида, спускаясь с дюны, словно уходили в море. Наташа сидела долго в одиночестве, созерцала картины с  уходящими вдаль голубыми, рыжими,белыми сполохами, лишь иногда мимо проходящие парочки и компании оставляли на песке задиристые следы от жарких ног.  Так с разноцветными мечтами скромница проживет до самой старости, а в этот вечер  она просидела до прохлады, которая настырным потоком надвигалась с моря, собрала вещи,  оглядела пустынное побережье и с неспокойным сердцем направилась в сторону лагеря. И только тогда парочка появилась, ее окликнула Наташа–брюнетка, она же, не оглядываясь, положила чужие вещи на песок, и настырно вдавливая пальцами  ног песок, пошла дальше.
Наташа–блондинка всё правильно поняла. Подружка была раскованной и болтливой и весь вечер учила: как надо окручивать мужиков и что нужно брать от них. Наташа – блондинка сделала для себя вывод: медицинские работницы циничны, практичны и бесцеремонны.
Через два дня Кирилл посадит девушек на автобус, идущий в сторону порта, наградит каждую большим яблоком, сам же через три дня станет собирать вещи в большую дорожную сумку.
Мать, хлопотавшая на кухне, услышала, как поскрипывают дверцы шкафов, тихонько зашла в комнату. Кирилл затаенно улыбался, выпрямился, предвосхищая судьбоносный вопрос матери, сказал:
–Мама я же хотел отца навестить и Ромаса, вернусь через неделю, билет удачно купил.
Кирилл весь в отца, немногословен и хладнокровен, да и сама Эмма была такой: не показывала ни настроения, ни особенного расположения к близким и чужим людям. В этот раз среагировала бурно:
– Какой отец? Ты сам скоро будешь отцом. Зачем он тебе? Ромас скоро сюда приедет.
Она говорила срывающимся до крика голосом. Кирилл подошел к матери и приобнял.
– Mamyte, сама говоришь: скоро буду отцом. Да, хочу быть отцом!
– Ты где Ядвигу оставил? Она ведь поехала к тебе!
Снова Эмма опоздала свести Кирилла с невестой.