Сеятель. глава Пир

Пир


Пир
- Чего желаешь ты?- спросил мой тайный надзиратель у меня.
 Его не видел я, но, как и прежде слышал,    не забывая и на миг, что нахожусь в неволе.
- Людей увидеть - отвечаю не колеблясь.
 Мне не сбежать и не отыскать домой пути. Невероятно, но я в  плену, в провалах космоса и эта пустота - тюремщик мой.
- Но как же? Ведь  прежде, таил ты мысли, что люди худшие из всех созданий, населяющих твой мир. "Худшие  из всех живых существ" - не так ли?
- Да, да, я думал так... но это же мысли, а люди, надо же  понимать... - запинаясь на каждом слове, объяснялся я, -  я же один из них, они и я, мы... - все мысли и слова вдруг спутались в один клубок. Как объясниться,  когда твой собеседник пустота?
 - Нет, конечно, животину какую-нибудь  тоже хотелось бы увидеть, но людей... хотя бы одного... самого невзрачного.
- Невзрачного?- переспросил мой тюремщик, не понимая специфики моего определения в отношении людей. – Помнится, мечтал ты о свободе? - продолжал он.
  - Да - это же мысли: лезут, провоцируют, надоедают.  Да свобода...  Какая радость в отсутствии свободы, когда тут душит все   и жмет? В  груди - тоска - ответил я  ему и для убедительности, сжал пальцами собственное горло - тоска - это когда плохо - пояснил я, отдавая себе отчет, с кем имею дело - но какая может быть свобода, без мира моего? Ты не знаешь где моя планета? Хотя бы укажи, в какой стороне?
-  И так,  чего же ты хочешь?! -  голосом судьи потребовал мой надзиратель снова.
- Людей увидеть. Таких людей как я. Поговорить... Праздника хочу! Богатый стол, весёлую компанию, музыку, вино, еду...  - не соврав, все желанья выдал я ему и подвел черту - На царский пир хочу! И женщину увидеть!
- Хорошо - беспристрастно ответил мой тюремщик и исчез.
Почти сразу я пожалел о своих желаниях. А вдруг исполнит? Отловит, притянет таких же бедолаг как я  и обречет на вечный плен без шанса возвращения домой.
Но вот он  объявился вновь и снова его голос:
- Открой глаза!
 - " Они  давно открыты. Что за нелепость...- вернув себя от сожалений, я снова обратил свой взор к своей персоне -  ну  вот же!" - выпучив глаза, не принимал я суть претензий и возражал с насмешкой.
Тюремщик мой не унимался:
 - Открой глаза!
"Вот привязался... Что  надо-то еще? Вот я, вот мои глаза"- объясняю ему,  глядя на себя со стороны.
 И тут открылось мне,   и я вдруг понял - "Так я же сплю!"
-  Открой глаза!  - забарабанило по ушным перепонкам.   
И я очнулся. Вижу: сижу я на качели, (удивляюсь) она скрипит, пасмурно, прохладно. Передо мной руины, а вернее огромный старый парк из дерева и камня. Своды и колонны, лестницы, фонтанчики, а с них, вместо прохладных струй, вьюны, лианы спадающие  вниз. Весь камень в трещинах, архитектура давно минувших поколений.
И все что вижу, одновременно, как будто бы знакомо и незнакомо мне и ощущения такие, что все представленное взору не из этой  жизни.
И вот ещё что...  тут все по-другому: все не привычно и абсурдно.  Геометрия предметов, в этом месте,  казалась явно против правил.
Линии -  дело было в них! Они занимали мой разум больше чего либо. Все стороны строений и предметов   лучами шли от меня во внешний мир. Я был той самой начальной и безусловной точкой, в которой выстраивалось, окружавшее меня,  пространство. И так: началом здесь являлся Я, а дальше  расходились во все стороны  эти тонкие линии - струны, от абсолютной точки, от меня, в разные стороны,  до бесконечности. 
В моей памяти нашелся  подходящий термин представленной  глазам иллюзии - "обратная перспектива".
- Так не бывает – оценил я, но  все же принял всю геометрию на веру.
Но вот, где-то впереди, там, где линии предметов расползались и разъезжались на столько, что прежняя геометрия теряла всякий смысл,   заиграла музыка и "струны" задрожали. Моё внимание вернулось назад - "в меня" и переключилось на манящие, и зовущие за собой звуки.
"А как же... где музыка там должны быть и люди" - не без оснований полагал я.
 Как давно я не выходил за рамки, выстроенные вокруг меня, и не видел таких пространств... Я безмерно соскучился по ощущениям земной жизни.
 В поисках источника  мелодии, я проследовал дальше и скоро уже стоял перед вратами. На беглый взгляд, они являли собой конструкцию, давно заброшенную и  совершенно бесполезную в своем предназначении, ибо стояли  сами по себе, без всякой в том надобности и служении.  Ни стен, ни заборов и   ничего из того, чему следовало  быть в дополнении к воротам. Я  радовался, что не потерял способности находить в памяти правильные названия  предметов их назначение и суть.
Я провел рукой по теплому мху,   укутавшему   двери, затем поднял голову и рассмотрел все,  что было выше. Было похоже на то, что ворота вообще  никогда и ни кто не открывал. К тому же они имели наклон  и теперь нависли надо мной, грозясь рухнуть и   раздавить  меня как букашку. Но    я и не думал отступать, напротив, как следует, пнул по высохшей деревяшке. - Бум! - раздалось по округе. 
  Я отошел и опасливо огляделся.  Ворота диковинно заскрипели и, тут же, мне  пришло понимание - кто, а вернее - что было источником зовущей меня мелодии.
- Да это же  скрип... всего лишь скрип двери, которого я не слышал, целую вечность. Я был  обманут  собственным слухом и  принявшим  уставший скрип дверных навесов за прекрасную мелодию. "Забыл... а какая же тогда была - она - настоящая музыка?"   
  Рассуждаю и вижу - ворота отворились.
-  Входите! Ну же! - кто-то с той стороны зовет меня.
"Человек!" - Обрадованный, я  выкрикиваю в ответ: -  Иду! Тут же поспешаю на зов, не беря во внимание  странный факт - само присутствие кого бы то ни было за пустым дверным проемом.  Пересекаю какую-то   невидимую глазу грань и оказываюсь в темноте. (Было похоже на то, что кто-то взял и выключил везде свет).   
- Еще немного! - подбадривал меня кто-то, очевидно осведомленный о том, сколько раз я уже споткнулся, не имея не малейшего понятия, куда и зачем  иду в кромешной тьме.
Но я, наконец, дошел к тому месту, где стоял тот, который вел меня.
"Вот он"- оценил я момент, так как если бы увиденный человеческий силуэт оказался бы  привидением.
Подойдя к нему так близко насколько это было возможным, я задал ему первый и, в чем у меня не было сомнений, правильный вопрос:
- Кто ты?
Надо признаться, мой интерес был сродни голоду, ведь я давно не видел не одной живой души. И поэтому между вопросом: "Кто ты?" И "Куда ты меня ведешь?"- я выбрал первое.  Меня вел Человек... Живой... " А он точно Человек? "
Мои ноги приблизились еще на полшага ближе. Лицо... "Так и есть, вот он, стоит".
Я протянул к нему руку.
- Мое имя - "Внимание" - опередил он мою бестактность. - Так меня зовут - Внимание - дважды уточнил мой первый, за бесконечно долгое время, знакомый. Затем он    поднял что-то над головой и  там, в темноте, рукой сделал  фигурный пас.   Пространство вспыхнуло и осветилось. Проделанный фокус открыл виды какого-то громадного зала с безмерно высоченным потолком и желтые мотыльки огоньков запорхали  по каменным стенам нацеливаясь добраться до самой, что ни на есть, выси.
Я открыл рот от удивления и так стоял.
- А меня зовут Аз - я в прошлом пограничник, а здесь гость - по-прежнему не видя собеседника, я все же решился назваться. Так, на мой взгляд,  было правильным.
- А я знаю - сухо ответил мой провожатый. Я увидел, как его рука потянулась  вверх. Он держал чашу, а в ней, ритмично покачивались лепестки  пламени. 
 Я пригляделся, уводя свой взгляд по стенам зала, туда, куда убегали огоньки.  И вновь был немало удивлен, и даже поражен способностью своего зрения - видеть мельчайшие детали на большом расстоянии от себя. Чем дальше я смотрел, тем явственнее  становились  предметы. До мельчайших подробностей и нюансов. Я даже не расстроился от того факта, что пространство окружавшее меня было ограниченно стенами. Моё зрение спокойно проникло в структуру стен, в камень и я, как в микроскоп, стал наблюдать микромир. Поразился его масштабами и перевел взгляд на новые детали. А именно, мое зрение проникло в самый дальний угол, туда, где сходились плоскости потолка и стен, и вновь  изумился, так как там я обнаружил ее. Пучеглазую и крылатую с хоботком, волосатыми брюшком и лапками,  обыкновенную муху. Быть может, самую обыкновенную,  ровно таких  я давил мухобойкой в той моей прежней жизни.
«Надо же… Настоящая муха!»
С каким же удовольствием я разглядывал ее.
При более пристальном изучении насекомого,  я сделал поразительный вывод: эта муха, прежде казавшаяся живой,      оказалась  мумией.  И не успел я, как следует осмыслить свое чрезвычайное открытие, как  эта засохшая пустышка сорвалась вниз.
 - Такой наряд не годится для знакомства с этим местом - вернул меня назад голос моего провожатого.
- Почему? - искренне удивился я его замечанию по поводу моего внешнего вида.
- Потому что, мы пришли в удивительное место.
- Но у меня ничего другого нет - раздосадованный я развел руками.
- Вот это подойдет. Внимание протянул сверток. Это была одежда. Уже скоро я разобрался, что к чему и оделся. В этой одежде  я чувствовал себя не привычно, но интересно. Мне показалось, что она мне идет, так я чувствовал.
 И вот ужас! Моё феноменальное зрение пропало, как только я попробовал сфокусировать его на том, что было рядом. Я не мог себя рассмотреть. Все казалось не сформированным, мутным, как вроде я смотрел сквозь призму. Я был слеп и беспомощен.
- Что с тобой? - спросил тот, что стоял рядом и назвался Вниманием.
- Совсем не вижу вблизи - потирая глаза, пояснил я.
- Не расстраивайся и не трать свои силы на это, просто слушай и верь мне. Теперь я твой проводник.
Внимание  пошел вглубь зала.
- Гляди! - сказал он громко и стал светить горящей чашею вправо и влево и куда бы ни подносил свой огонек, везде появлялись  новые предметы.  Потолок вытянулся вверх, приняв сферическую форму. Там, вверху, обнаружилась, натянутая, как струна, веревка. Снизу она казалась буквально нитью.
"Кто это?" - вздрогнул я от неожиданности,  указывая, на не весть, откуда, взявшуюся странную фигуру, как ни в чем не бывало стоявшую на самой веревке. Ко всей странности, на фигуре была приличных размеров шляпа с широкими полями. (А может, этот на веревке и не был таким уж странным, может быть странным был я в своем наряде...) Затем, этот "в шляпе",  как эквилибрист, так ловко и быстро метнулся по тонкой нити, натянутой под потолком, что в момент оказался, над моей головой.
Внимание помахал ему  чашей, тот чуть приподнял с головы шляпу, поприветствовав нас.  Теперь я увидел, что этот в шляпе, держал в руке ведерко и имел маленький рост, как у ребенка. Из одежды на нем  был одет в какой-то балахон   синего цвета и такового же цвета шляпа, надвинутая ему на глаза. И ещё одна деталь -  на нем отсутствовала обувь. 
" Ну да...  по веревке в ботинках не побегаешь..." - отметил я и снова порадовался, что знаю это.  Я тоже поприветствовал его, неловко помахав рукой.
Здравствуй, Воображение! - обратился к нему Внимание. Тот уверенно присел на веревку, свесив босую ногу вниз. Следом неизменно ловко поставил на стопу ведерко, затем развел в стороны руки, вновь обратив внимание на собственную ловкость, и наклонил голову. Так он, уже дважды, поприветствовав нас.
- Это Воображение - почти читая мои мысли, упредил мое любопытство Внимание.
- Странные у вас имена... (А я помнил, что имена должны быть другими). - Чье воображение? - нашел я правильный, как мне показалось вопрос.
- Наше -  ответил мой собеседник и без обид добавил - зовут его так - Воображение.
"Вот и второй" - отметил я, приобретенного здесь, нового знакомого.
Как вдруг мою голову что-то накрыло, это была шляпа с головы Воображения. В недоумении, я задрал голову, чтобы посмотреть на самого дарителя, но тот  уже куда-то делся, а попросту, моментально исчез. " Минус один" - расстроенный исчезновением    " номера два", я пока вычеркнул его из "списка".  А свод потолка, в это время, украсился чудными узорами.
- Вот это да...  искренне восхитился я.
Мне снова захотелось, воспользовался приобретенным умением видеть мельчайшие детали и проникать в нюансы структуры, но прежде я услышал вот это:
- Теперь воображение - это ты - заявил мой призрачный проводник. - Теперь это твоя функция.
- Это как? - переспросил я, желая подробностей.
- Все увидишь - отвечал мне Внимание.
Раньше я не очень любил головные уборы, а особенно те, в которых  выглядел неудачно, к примеру, разные там шляпы, береты и тому подобное - это вообще не для меня. Но так было раньше, в той прежней жизни, другое же дело теперь. Никаких головных уборов я, ни то что бы, ни носил долгое время, я их забыл.  Сняв шляпу,  я собирался, как следует, ее рассмотреть, но по известной причине, сделать мне этого не удалось. Мне захотелось обозначить свое недоумение и  адресовать его проводнику. Он же, оценив мой конфуз, ответил:
- Теперь эта вещь твоя. Воспользуйся ею.
 - Так это его работа? - указывая на преобразившийся потолок, спросил я.
- Нет, это твое воображение.  Эти своды ты раскрасил  сам - и Внимание указал мне на то самое ведро, прежде бывшее у Воображения.
- Делай все так, как тебе хотелось! - Внимание похлопал меня по плечу.
Вернув шляпу   себе на голову, я едва не сел в указанное ведро. Теперь я видел зал в полном великолепии, сравнимый с теми, в которых, когда-то принимали королей. Где властители закатывали пиры и решали  судьбы народов. Залы призванные ошеломить своей невообразимостью любого кому выпала честь  в их посещении. Или,  быть может, мне так только казалось. Ведь я давно, очень давно, не имел доступа к чему либо. И потерял любую связь с  человеческим миром. Посему мои представления, о чем либо, могли оказаться карикатурой по своей сути.
Среди представленного мне пространства, было и  такое, чьей надлежащей природы я не понимал. Быть может,  предназначение этих вещей заключалось лишь в том, чтобы произвести впечатление.   Как вроде тех тяжелых тканей, посреди зала, свисающих вниз с высокого потолка.- "Зачем парус нужен в помещении?" - подумал я.
Расшитый узорами, "парус"  опускался вниз и стелился волнами по мраморному полу, зачаровывая своей грандиозностью. Сверху в ткань были продеты стальные черные кольца, те, в свою очередь, нанизаны на огромную, прогнувшуюся в середине, массивную балку. Балка располагалась  в том же направлении, в котором ранее была протянута веревка. (Именно так, в далеком детстве, я представлял себе корабль.)
И вот, я увидел, как вышеупомянутая ткань зашевелилась,  по ней покатилась волна, за волной.  Что-то,  зародилось в   ее текстильных недрах, и я  увидел... женщину. Да, это была Женщина! Самая настоящая! Та самая, вроде сошедшая, с полотен древнего мастера! (Я видел это однажды в музее.) Она укрылась тканью, как покрывалом и прошла, проплыла, протопала босыми ножками в центр зала.  За ней, как за невестой, тянулся богатый шлейф из ткани, в ее руках  был причудливый кувшин. Как только  ее ножки делали шаг,   холодные  камни  немедленно укрывались теплым мхом и луговыми  цветами.  Десятки соцветий  на тоненьких ножках, тысячи стебельков. Все это я открывал для себя вместе с ее поступью. У меня перехватило дух.
- Красота...  - задыхаясь от изумления, выдохнул я. 
И должен  заметить больше. Она показалась мне такой знакомой и  родной...
И это обстоятельство вытолкнуло меня   на ту эмоциональную грань, за которой, вероятно, наступала бездна сумасшествия.
Нет же, ни кто из той, прошлой моей жизни не был похож на нее. В   лице у женщины было что-то   невообразимое и   по-матерински теплое. А еще притягательное, до полного  расщепления на атомы в ее теплоте - ровно то, что случается, когда ты  давно влюблен.
Боже, как же она была прекрасна!
- Кто она? - по-дурацки выставив указательный палец, промычал я.
- Она - Жизнь! - торжественно объявил Внимание.
- Чья жизнь? Моя?
- И твоя!- с прежней торжественностью подтвердил Внимание, -хозяйка и властительница всего что перед твоими глазами. Это ее пир! А раз ты здесь, значит ты ее гость!
 - Жи-и-знь... - смакуя каждый звук, я принимал всю невероятность происходящего.
Жизнь взялась за  шлейф своего импровизированного платья и взметнула его. Тяжелая ткань опустилась и, как покрывалом, укрыла голый пол. И снова было чудо,  прямо на моих глазах из холодных камней поднялся цветущий сад.   А вместе с тем зал  наполнился шумом ветра, щебетом птиц и звуками леса. Воздух заполнили благоухания,  щекочущие мой нос. Зажужжали пчелы, одна прошмыгнула прямо у моего лица, так что  вспомнилось мне, как вот такая же мохнатая собирательница пыльцы однажды впилась мне в щеку. Некстати, припомнилась мне  боль.
Жизнь наклонила кувшин. Жемчужная струйка, вроде как, получив свободу,  шмыгнула из чудного сосуда  вниз и устремилась куда-то. А дальше это уже был бурный поток. Вначале, во всем буйстве, он направился прямо на меня (я едва успел отскочить, чтобы не угодить под  напор стихии),  наконец изогнулся, сменил направление и понесся сквозь сад. Там, огибая молодые деревья, поток пробивался к неведомой цели. Он разлился по ширине, и стал тише. Передо мной уже был: ни то большой ручей, ни то речушка,  появились берега. На одном оказался я, на другом была Она.
- Вода... - не сдержался я и сунул в речушку стопу. Она намокла, это были забытые мною ощущения.
А далее садовые ветки уже наклонялись под тяжестью созревших плодов и с них на воду,  посыпался весь этот нектарный урожай.    Вот это да...
" Может  так и должно быть..." - думал я про то, как мне показалось короткое  время, которое понадобилось для всех этих преобразований.
Между тем, объявленная Жизнь, не обращала на меня ни какого внимания, повернулась   лицом к саду, туда куда утекала река и так стояла.     Затем широко развела руки, как делают при встрече дорогих гостей.
" Ждет кого-то" - подумал я - "Может быть меня?"
О как же мне хотелось от нее хотя бы чуточку внимания! Как же я желал, чтобы она меня увидела. Чтобы ее теплый взгляд, скользнул по моему лицу и встретился с моим взглядом!   Да что там...,   все естество мое тянулось к ней. И просто стоять на месте уж не было никакой возможности. "Но как же быть? Лезть в воду? Перейти речку вброд? Вымокну".
Надеясь, что Внимание даст ответ на все мои вопросы, я оглянулся. И вижу вот он. Зрение мое не врет. Стоит он рядом. Обыкновенный, одет как те, что в цирке (вспомнил я название), те, что в облегающем трико показывали фокусы и веселили. На Внимании из деталей я подчеркнул еще очки с большими линзами и бакенбарды.
" Вот это фокус! Теперь я вижу все: вблизи, в дали... все без вариантов! Она наладила, она дала..."  - благодарю жизнь и восторгаюсь. 
И тут же вижу:
Люди! Они вышли из сада. Много людей! Одетые в странные одежды, или мне только показалось, что одежды  были странными... Но назову их так.
"Странные" люди различались только одеждой,  лица же их были  похожи друг на друга, как это бывает с  родными братьями и сестрами. А еще на моего проводника. В раздумье я оглянулся, Внимание был, не возмутим.
Но продолжу:   все то, что созрело и упало с деревьев,  этой компанией было тщательно подобрано,  и брошено в воду.
" Но зачем?" - недоумевал я - " ни в корзины, ни за пазуху, а воду, чтобы течение унесло весь урожай неизвестно куда..." 
 Завершив  труд  эти "садовники" расположились вдоль берега и принялись умывать руки.  Затем каждый из них поклонился   Жизни и устроился под деревьями.
Настал момент, вот и  пришла моя очередь, выйти на передний план. К ней - прекраснейшей из всех - к Жизни!
- Теперь я не пойду с тобой, иди один -  не успев открыть рта, услышал я ответ Внимания. 
- Здравствуйте! - почти  крикнул я, подойдя к водной черте разделяющей нас.
Но в ответ ни чего. Жизнь  осталась безучастной к моей решимости обратить на себя ее внимание.
 Выбрав кратчайшее к цели направление, я, на всякий случай,  набрал в грудь воздуха и...    прямо туда в воду, шаг другой... чтобы скоро, непременно оказаться на той стороне. Но... Мой взор вначале зацепился за рыб,  играющих на глубине. Я давно, давно не видел рыб, я застыл на месте.
" Какие они интересные... живут в воде, дышат... " - с удовольствием подумал я и сам в такт их жабр  стал дышать. И тут я вздрогнул. Увидел отражение. " Что это?" - скривился от собственного вида. Я - "валет?" Тот самый,  с игральных карт? Точно, помню, игра была такая раньше, в чем смысл той игры не помню, но вот осадок не приятный остался почему-то и теперь.  Так он одел меня "Валетом" - подумал я и удивился от выбора моего проводника.
Нелепостью можно назвать то, что случилось дальше. Я соскользнул с края и шлепнулся в воду. Она показалась мне ледяной, но как же это здорово упасть в речку, прямо в поток...  Вдобавок, понимаю, в каком нелепейшем положении, я оказался. Вскакиваю на ноги. Воды оказалось чуть выше колена. И тут я вижу ее.
Жизнь стояла на своем берегу и на этот раз глядела прямо на меня.  Встав, как солдатик перед своей королевой, я поднял  с воды слетевшую во время падения шляпу и вернул себе на голову. Затем, повинуясь своему представлению о правильности поведения пред  царственной особой я снова снял шляпу.  Мой голос твердо прочеканил:
- Сударыня, я ваш гость - оцениваю нелепость моего положения и самой фразы, и собираюсь быстро перебраться на ее берег, но не тут-то было.  Соскальзываю с покатого берега при каждой своей попытке. И вдруг вижу одна из ее гостьей, та, что и вовсе странней всех остальных, вид у нее отрешенный и одета она в какой-то взъерошенный наряд из трав, но все равно -
 "Хорошенькая" - подумал я глядя на ее странность. Так вот, девица устроилась  немного поодаль, сидела на бережку и играла  ногами в воде. При этом делала это как будто ноги не ее собственные. А еще веточкой рисовала что-то на воде. И вот, втыкает ветку в мох рядом с собой, потом бряк в воду и лежит на спине не шевельнется, а течение уносит ее вглубь сада. Я отправляюсь   за ней, почему то вспоминаю, что значит - утопленница, но отстаю, принимая  абсурдность спасательного порыва: "Где здесь тонуть то... воды по колено". Дохожу до того места где она воткнула веточку и останавливаюсь.  Оцениваю берег, с которого девушка сиганула  и нахожу его подходящим для подъема. Там и выбираюсь.  Мокрый  встаю  перед Жизнью:
- Я - Аз. Пограничник. 
Жизнь чуть нахмурила брови, давая мне секунду, чтобы насладиться ее лицом. Затем взялась за свой, расшитый золотом шлейф и  сделала характерное движение, то самое, когда пытаются стряхнуть.  Конфуз заключался в том, что я стоял прямо на  ее золотистом покрывале. Еще мгновение и мои промокшие ноги выбрали правильное место. И вот стою столбом, пытаюсь высохнуть и жду чего-то.
- А выглядите как мокрый "валет" - заявляет она, затем  поднимает указательный палец и жестом дает  мне понять  что ей, пока, не до меня. Вероятно, Жизнь всё ещё находилась в ожидании какого-то события или гостя. Ее палец описывает полукруг и останавливается, указывая мне на место в саду.
Неуклюже, но, как мне казалось,  с демонстрацией достоинства наклоняю шею. Повинуюсь. Затем возвращаю шляпу на голову и ухожу.
Присаживаюсь под яблоньку. Неподалеку целая компания таких же ожидающих, как и я.  Не смотря на кажущуюся нелепость ситуации, в которой я теперь уж точно оказался, указанное место, дает мне ряд  преимуществ. И я их  нахожу.
Во-первых, теперь я без помех   могу разглядывать ее прекрасное лицо и эти пышные, роскошные волосы, достающие   до ее лопаток (точно  как это было у моей матери). Во-вторых,  рядом сидели эти разные люди, я с большим удовольствием  разглядывал их, а они не обращали внимания на меня. Что же … Прекрасно.  Я ждал пира и предвкушал.
И тут вижу среди других ту, что недавно плыла на спине. Обособилась, спряталась от всех за раскидистый куст.
 "Промокла, наверное, как и я. Наряд то ее травяной раскис..." - понимаю курьезность женского положения и замечаю  зеркальце в ее руках. "Ага... Прихорашивается" - принимаю такое поведение как должное ее женской природе. И тут мне открывается: " Да она же подглядывает за мной в зеркальце. Точно смотрит!"
Раздался шум, какая-то суета, возникшая около Жизни, заставила меня переключиться и отвести свой взор от девицы с зеркальцем.

Не понятно как он появился возле Жизни - этот шустрый паренек. Оказался за  ее спиной  и, без церемоний, по-видимому, с ней играя, прикрыл ей глаза. Мрак мгновенно проник  в каждый уголок и захватил  пространство. Я как будто ослеп. Не скрою, что испытал ужас.
- Сынок! - донеслось сквозь тьму, и тут же все пространство вновь озарилось светом. Вижу как Жизнь, принимая игру, прихватывает  пальцами   ладони паренька и с нежностью вторит вечное, и материнское:
- Сынок!
 Даже то обстоятельство, что этот "сынок" топтал шлейф  покрывала, в этот раз   ни сколько не заботило хозяйку, а напротив забавляло ее.
 Я в растерянности, так как узнаю в его лице самого себя. У названного  сына Жизни мое лицо. Вот только возраст его совсем не зрелый, на вид лет  пятнадцати  от роду. Его вид задиры сразу привлекал внимание: коротенькие штанцы и небрежно заправленная в них рубаха.  Примерно также одевался и я, только будучи еще младше, чем он теперь.  А еще эта  обувь...
На его ногах какие-то нелепые, начищенные до зеркального блеска,  металлические башмаки.
Ничего не понимая, ищу глазами своего проводника. Внимание тут как тут, каким-то образом, он преодолел  реку и встал за моей спиной,  шепчет: 
- Его зовут Время.
- Как? Время? - переспрашиваю и  пытаюсь осмыслить услышанное. " Ну и имена у них здесь..." Понимаю, что пока ничего не понимаю. На ум приходят разные вариации часов: механические, песочные, солнечные - "Причем здесь этот паренек и эти часы... "  Наконец останавливаюсь в своих рассуждениях и пробую довериться глазам:
- Мне кажется, я вижу себя?! - с нескрываемой радостью констатирую  факт.
- Всё правильно, все так,  а как же иначе?- как само собою разумеющиеся звучит голос моего проводника.
- Значит Время - это сын Жизни, а почему он похож на меня? - не понимаю и жду объяснений.
- Угу... - соглашается Внимание - Сын Жизни и похож на тебя. - в подтверждение  он качает головой, не видя в этом факте ничего удивительного.
Я понимаю, что на этом его объяснения закончены.
- А ты как тут оказался? Как перебрался через реку? - спрашиваю я у него, позабыв или полностью приняв тот факт, что нахожусь  в окружении ну очень необычных личностей. И тут замечаю - моя одежда абсолютно высохла. Не успев, как следует поразмыслить над этим, делаю еще одно открытие. На том  месте, где прежде протекала  река, теперь  расположился длиннющий стол. Он повторял русло речушки, огибал садовые деревья и уводил взор в самую глубину сада. Где-то далеко, среди стволов и осенней листвы, стол и вовсе терялся.
Я подошел ближе. Такой добротный, фактурный, на дубовых ножках, стол выглядел как тот, которыми, наверное, пользовались древние цари на своих пирах. 
Те плоды,  что,  неизвестно куда, уплывали по воде, теперь лежали в огромных чашах. И рыба, та самая, что скользила по темному дну,   была разложена на блюдах. Такая румяная, запеченная в листьях смородины. Все это было перед моим носом.
А еще стояли брюхатые кувшины, но что было в них, сказать не могу. Я так давно ничего из этого не пробовал.
 - Было бы лучше если Время не заметил бы тебя вовсе. - предупредил Внимание, оторвав меня от искушения немедленно приняться за поедание пищи. - Время любимчик у своей мамаши.
- Мамаши? - неприятно удивленный тем, как проводник отозвался, на мой взгляд, о  восхитительнейшей, из женщин, переспросил я.
- Да, да. Поэтому советую надвинуть шляпу пониже  на глаза и раствориться. 
"Вот еще..." - рассерженный за его слова, теперь решил я поступать только по-своему.  (И сказать по-честному: надоела мне эта шляпа, шляпы -  не мое), - Я приглашен и  уже здесь... "Раствориться..." - это уж нет.
-  Зачем звали то?- возмущаюсь, оглядываюсь, а Внимания  нет -  "и след простыл".
"Пампарампам!" - прогремело где-то вверху.
Задираю голову. Там, щебеча, пронеслась стайка лесных птиц.
- Прошу всех за стол-л-л-л! - Как удар в камертон - высоко прозвучал   голос Жизни.
"Как долго..." -  отметил я  и добавил: "Не ел. Наконец, измученный ожиданием, я возьмусь за дело.  И этот замечательный стол,  усыпанный ароматными вкусностями в полном моем распоряжении. Настал момент!" Не задерживая себя ни полсекунды, торопливо снимаю   шляпу ( было бы не вежливым оказаться за столом в головном уборе). Но это не важно... А важно то, чего я сейчас хочу! Моя рука  тянется, спешит  за ближайшей к ней едой.
То была груша, большая желтая мякоть. Неважно, что мне забылся ее вкус - не важно! Не важно,  что не помнил ее аромат - все равно... Так или иначе, я  не смог бы отделить ее дыхание от других волшебных запахов, дурманящих мой разум. Груша - как я тебя люблю!
Я отчетливо вспомнил, что это такое - хотеть есть.   
Мой зев заполнила слюна.  И стоило мне  открыть рот, как случилось вот что:
Боковым зрением я заметил, как кто-то метнулся к столу, прямо к тем дарам сада, что ждали своего отправление в мое изголодавшееся  брюхо. Одно мгновение и  вся эта сладость, размякла, раскисла и полетела, покатилась на голый, холодный пол. Там все брошенное распласталось и потеряло форму. И произошло это так быстро, что я не успел удивиться. Из моей руки куда-то подевалась моя "дорогая" груша...
Мой взгляд прилип и застыл на нем. Вот он - виновник случившегося! Смотрю как в зеркало. С другой стороны стола, сверкая хулиганским азартом,  на меня уставился Время. При этом юнец лопал мою грушу, а, в перерывах между укусами, еще и жонглировал ею. Он поочередно подкидывал то  грушу, то надкусанное яблоко. И наконец, его ноги футболили всё то, что оказалось на полу. Проделки этого сынули были неистовыми и очень ловкими.
"Пакостник какой!" - негодовал я, но вслух озвучить мысли не решился, понимаю, что в гостях. 
Растерянный я, перво-наперво,  огляделся, ища реакции гостей  на произошедшее событие и не нашел ее. Все они, что разместились вдоль стола, были равнодушны, слепы и безмолвны. Гости ели и пили, и до меня им  не было никакого дела.
Выждав не много, я повторил попытку. Пытаясь, в этот раз быть проворнее, мне удалось лишь зацепиться пальцами за большую чашу.   И снова маменькин любимчик   вмешался в мои планы. Из всего многообразия вкусностей, представленных на столе,   ему понадобились именно те,  изнывающие от налива и  готовые соскользнуть с края чаши, ко мне на руки. Я имею в виду те мясистые  сливы, именно на них,  был  нацелен мой глаз.
И опять он жует Мое!
А вот и его мама, прекраснейшая из женщин, волоча свой шлейф, не спеша, проходит мимо меня, за ней целая свита. Не могу обойти вниманием одну персону, нет, вернее две персоны,  с топотом вышагивающих следом. А именно: с треском ломая кусты,   плелся огромный, белой масти, жилистый конь. Глаза "навыкате", взглядом бешенным уставились вдаль. Слышен  храп. То его ноздри, размером с тарелку, как в воронки втягивали воздух. И вот еще: на спину ему взгромоздилась толстая тетка, с видом таким надменным, чванливым, презрением осыпающих всех свысока. Я мог бы побиться об заклад, что видел ее когда-то. И вправду кого-то она мне напоминала, но эта особа на пакость еще и  была голой, лишь парчовая накидка чуть скрывала ее срамоту. 
Жизнь остановилась около своего наилюбимейшего чада, отщипнула от запеченной рыбки  и, как птенцу, положила кусочек ему в рот. Сынуля преданно посмотрел на мать, и одновременно с этим незаметно вытер грязные руки о шлейф ее покрывала.
 " Да что же это..." - скривился я - " Она слепая что ли?"- искренне недоумеваю, видя его проделки.
Время дожевывает и шкодливо ныряет под стол. Жизнь без ума от своего чада и подхватывает игру.
"Бац! Бац! Бац!"- слышны удары по столу снизу. Все то, что на столе подпрыгивает и, в  приделах моей видимости, одно за другим летит вниз. Жизнь верна себе, невозмутима и довольна. Не найдя под столом своего сорванца, она с видом распирающего восторга возвратилась на свое место.
Фактурная парочка: безобразная всадница и ее  конь похожий на тяжеловоза направляются дальше. Они буром пробираются вдоль столов, разгоняя всех кто оказался на их пути.
"Шмяк, шмяк, шмяк..."
Я вижу, как за конем волокутся цепи. На их концах еще и  кандалы.
Оцениваю   каторжанский набор  - "Любимый металл  людей... Чистое золото..." - вспоминаю  я суть вещей из той моей жизни.
"А где же мой проводник..."- переживаю  в отсутствии ответов.
Но вот он снова тут. Неизменно со своей чашей.
- Помоги - просит меня, опустившись на камни, и я откликаюсь на его просьбу:
- Что делать?
- Огонь погас - сетует он - Зажечь надо.
- А почему погас? - спрашиваю его.
- Вначале помоги, огонь нужен, а то ничего тебе от меня не у-з-н-а-ть...
Вижу что с проводником моим совсем плохо. Больше не задаю вопросов, а лишь помогаю в его просьбе. Внимание поднял два камешка и протянул мне.
- Ну, давай же искру! 
Я неуклюже чиркаю камень о камень. Раз, другой, третий, еще и еще. Внимание подставляет пучок сухой травы, пошел дымок. Получилось. Еще несколько манипуляций с чашей и вновь зажжен огонь. 
- Да есть тут одна, когда появляется,   огонь мой гаснет, да и у других тоже что-нибудь  случается. - как будто вернувшись к жизни, заговорил Внимание.
- А кого ты называешь другими? - продолжаю с вопросами и я.
- Всех что за столом, ты видел их уже - сделав финт пальцами, он, очевидно, хотел, чтобы я додумывал сам.
- Аааа... Догадываюсь,  о ком идет речь... Ты про ту, что на коне, и прет  на пролом?
- Да нет. Та, что на коне - это "Власть". Она мне не мешает. Но ты с ней будь осторожнее, смотри не возжелай ее. - Внимание усмехнулся. -  А я говорил о другой, от нее огонь гаснет и путается все. Логика вот... та совсем от нее засыпает.
 - Какая логика? - переспрашиваю, не понимая о чем речь.
- Есть здесь такая - "Логикой" зовут ее.
- А та что в зеркальце заглядывает, она кто? - вспоминаю я про ту что пряталась от всех.
- Где она? - напугано, завертел головой мой проводник.
- В саду была - и показываю примерно где - стояла там и подглядывала за мной в зеркальце.
Внимание озирается и суетится. Не скрою, таким я его еще не видел.
- Да кто она такая? - интересуюсь снова.
- Если бы знать... - отвечает проводник растерянно.
- А я думал, ты всех здесь знаешь - удивляюсь, видя полную несостоятельность собеседника.
Дальше наблюдаю такую картину: Внимание, в полной сосредоточенности,  загибает пальцы, шевелит губами, прикидывая так и эдак, вроде бы считает что-то. И наконец, выносит самому себе вердикт:
- Всех знаю, кроме этой... Я пока пойду, побуду там, - показывает он туда, откуда мы с ним и пришли. - Но ты меня зови коли что... - говорит он  и с понурой головой удаляется прочь. 
- Хорошо  - выражаю согласие и сочувственно киваю, все равно альтернативы другой нет - " Что-то мой проводник совершенно расклеился".
Я поймал себя на мысли, что как-то по-другому представлял себе пир. Как-то иначе виделась мне сама его суть.
- Что это за пир такой? - не скрывая недовольства, пробубнил я и тут услышал явно адресованное мне:
- Какой не логичный... 
Оглядываюсь. Вижу, стоит. Сложила руки на груди, взгляд цепкий внимательный, лицо с правильными тонкими чертами, аккуратно прилизанные черные волосы, стрижка короткая  с пробором на две половинки. Вся такая ровная, спрятанная в одежду, высокий воротник скрывает горло. Эта молодая особа показалась мне единственной, в ком не было странности.
- Разве пиры такими бывают? - четко расставив  акценты,   продекларировала она. Ее  тонкие губы опять сомкнулись и  "особа"  посмотрела на меня, как смотрят те, кто выше ростом. - Почему вы бродите здесь, а не сидите за столом? Где вы видели, чтобы на пир приходили вот так, как это сделали вы?
- А что ни так с моим появлением здесь? – парирую, как умею.
-   Является ли нормой появиться на пиру вот в этом? - ее рука небрежно обрисовала петлю вокруг моей шляпы. - Такие головные уборы носят в непогоду или чтобы защитить свое лицо от ультрафиолета. Или, к примеру, чтобы скрыть выпадение волос или,  наоборот, для привлечения внимания к собственной персоне, изображая аскетизм...  Но в помещении не бывает непогоды и солнца здесь не может быть в принципе. А еще:  вы не старик и нет причин его из себя изображать. И вот это… - она указала пальцем на знак бубен на моей груди (признаться, до сей поры, я его не видел)  -  что за наряд? Вы карточный валет?
При этом я увидел, как линия ее рта с одной стороны  искривилась, но быстро вернулась в исходное положение.
Не дожидаясь дальнейших язвительных уколов по поводу своей внешности, я снял шляпу и скрутил ее в руках.
- Да она мне сама не очень – сконфуженный, я пытаюсь оправдаться, но не тут то было.
Моя собеседница быстро окидывает меня взглядом и снова недовольна.
- Нет гармонии.   
- Не красиво? - пытаюсь обезоружить ее улыбкой.
- Причем здесь красота? Гармония - в ней математика достаточности. - умничает она.- Как вы вообще попали сюда?
- Я был в плену... Потом спал. Проснулся и вот я здесь. - выдаю  алгоритм произошедшего со мной.
- Не смешите. По виду вы взрослый человек, а оцениваете ситуацию как ребенок. Хотя признаков слабоумия у вас, я, пока, не наблюдаю - ее глаза становятся еще более цепкими.- Как можно уснуть в тюрьме, а проснуться на пиру? И где вы видели, чтобы сады росли на голых камнях, а  река с рыбами текла в помещении? 
- Да, да...  Река... - резонно отмечаю разумность суждений моей собеседницы и делаю попытку подружиться с ней. - Разве реки могут превращаться в столы?
- А в этом вопросе  вы не прав -   нежданно, нагадано она возражает. - Ваш пример - это же аллегория,  в которой понятная, неотвратимая логика.
"Что-то она все про логику... Не эту ли зануду  упомянул Внимание, при нашей последней встрече?" - успеваю отметить я, прежде чем выстраивается новый ряд ее умозаключений.
- Вода -  основа жизни - альфа и омега, в конце концов, необходимость для пропитания видов. Стол тоже, в некотором смысле, связан с пропитанием вида, вашего например. Вас не смущает что та, которую все называют здесь Жизнью, совершенно не заботится, чем занимается тот, кого она представляет своим сыном? И вообще вся ее деятельность противоречит здравому смыслу.
- Я с вами согласен, тоже думаю об этом... - пытаюсь войти в монолог, но собеседница, как заводная  игрушка бесчувственно шпарит до полного ослабления пружины. 
- Взять, к примеру, вот это помещение, которое некоторые именуют залом. Я несколько раз пыталась высчитать внутренний объем этого зала, но каждый раз Жизнь или ее дитя Время шельмуют, и приходится постоянно вносить изменения в расчеты. А между тем и без расчетов ясно объемы маленькие.   Заключенный в это пространство мир, слишком ограничен и уязвим, и требуется невероятное количество условий для его существования. А зачем?
- Ну как зачем... - возражаю и  пытаюсь продолжить мысль, но не успеваю, собеседница верна себе.
- И главное, а что там за этим залом? Я пробовала исследовать, но мне снова мешают, не пускают выйти за порог. И все те же:  Время и его мать Жизнь. Проанализированные  сведения дают мне картину что там - ничего.  И с этим мне приходится мириться.
Я не готов  согласиться с таким выводом, но и до моего несогласия собеседнице кажется, нет дела. Ее внутренний запал, по-видимому, еще не догорел и она продолжает.   
-  А та, что зовется Властью, почему-то уселась на коня голой? Это же неудобно и даже вредно. И почему она не следит за собственной диетой, в конце концов. И я не поверю, что у Власти могут возникнуть проблемы с одеждой. Не задумывались? Разве не смущают эти факты?
- Меня давно ни что не смущает - я, наконец, успеваю  и выпаливаю -  Я долго никого не видел. А знаете ли вы, сколько я не ел? - и тут вовсе срываюсь - А мне  есть, не дают! Позвали на пир и держат голодом!
Собеседница невозмутима.
- А вот голодным вы не выглядите, ни единого признака    длительного голода. Нет обезвоживания или вваливания глаз. взгляд не стеклянный, чистый, дыхание ровное, не поверхностное,  мышцы в тонусе, цвет кожи здоровый. - закончив беглый осмотр, ее взгляд  застыл с вопросом в лице.
Тут я подумал о том, что вероятно просто не помню: "как это - быть голодным?" Мне оставалось лишь принять приведенные ее факты.
- Тогда для кого все это? -  чуть в стороне от нас бесконечно длинный стол, к тому же заваленный едой. 
- При всем вашем желании, вам столько не съесть, объем желудка, как и   масса вашего тела, для такого процесса не достаточны. Поэтому с  уверенностью можно утверждать только одно - все это - ее рука указывает на стол - для ваших проблем.
На последнем слове,  ее тело плавно улеглось на мох.
Сложив ладошки под голову, она  пробубнила - Пять пальцев, какая глупость, достаточно трех....
- Что вы сказали?
 Наклоняюсь к ней и вижу - спит.
"Ну, дает..." – удивляюсь, крепости сна и обращаю взор на собственную ладонь. Загибаю два пальца, представляю, как выглядела бы кисть, будь на ней,  по версии этой зануды, три пальца, от такой математики  пробирает дрожь.
"Ага... Вероятно это та самая - Логика" - окончательно убеждаюсь с кем только что имел разговор.  На всякий случай, предпочитаю удалиться.
Жмурюсь, так как   тонкий луч слепит мне глаза. Понимаю что кто-то играет со мной, отправляя мне  с помощью стекляшки солнечных зайчиков ( хотя откуда здесь взяться солнцу...) Я уже не помню, какое оно - солнце, но знаю что яркое, ласковое и теплое... Спасаюсь, прикрываясь  ладонью и уже догадываюсь, кто бы это мог быть. Так и есть, она  быстро добивается своего и забирает мое внимание.  Наблюдаю как  девица, в травяном платье, вынула что-то из своего  одеяния и уложила это на мох. Не зная, зачем направляюсь к ней. Дохожу, до того места где она стояла, зеркальце оставлено между деревом и веткой, по прежнему то и дело, слепит мне глаза, а ее нет. "Растеряха оставила хорошую вещь" -    оглядываюсь, а  она уже там, где я разговаривал с Логикой.  Аккуратно перешагнула через спящую Логику. И быстро скрылась в саду.
- Зеркальце забыли! - кричу ей в след. Но поздно, нет ее.
"Видать оставила специально для меня. И что-то ведь еще" - оглядываю траву около оставленного зеркальца. Так и есть, вот оно лежит, поднимаю, а это  пуговица. Рассматриваю с интересом. Наверное, эту пуговицу можно было бы определить как самую обыкновенную, но для меня, по известным причинам, каждая мелочь диковинка. И здесь вижу еще одну пуговицу, она лежит в шаге от первой. Поднимаю ее тоже. И новая находка - новая пуговица примерно в паре шагов. "Ага" - догадываюсь я  и принимаю условия игры - " она хочет, чтобы я шел по отмеченному ею следу" - ищу глазами следующую пуговицу. - "Для чего нужны пуговицы, если платье из травы?" - пытаюсь рассуждать между делом. - "Только для того чтобы их нарочно оставить для меня... Она мне все больше нравится"
 Иду от пуговицы к пуговице и тут вспоминаю, что зеркальце так и осталось там, в начальной точке. Я тоже про него забыл. Иду дальше.
 Там где я оказываюсь, почти нет света.  Краски позднего вечера покрыли верхушки садовых деревьев. Высохшие ветки устало царапают землю. Под ними несколько холмиков, укрытых опавшей листвой.
 Возникает чувство Дежавю. Ассоциативный ряд выстраивается довольно быстро. Да, точно... Это было в моем детстве, когда мы с мальчишками приходили на свой страх поиграть на старом кладбище в прятки. Раньше оно мне даже снилось. Такая же знакомая тоска.
Заброшенное кладбище располагалось недалеко от жилых домов, все обходили его стороной, а для нас местной ребятни, это было место проверок на храбрость, место тайны и инициаций - если хотите. Вот такое же оно и было: маленький темный сад, обставленный ухоженными могилками. Иду вперед и тут натыкаюсь. Нет не на могилу, а  на нечто, что забирает мои эмоциональные силы и сковывает  внимание. Я делаю усилие,  чтобы с этим  разобраться.  Со второй попытки, лишь обойдя  со всех сторон, я понял, что это такое и даже классифицировал увиденное - мебель.  "Да это же шкаф..." - догадался  я. 
Угловатая форма шкафа угадывалась,  не смотря на плотное   одеяло  изо  мха, и напоминало мне надгробие. Всему виной картинки из детства, это они так   будоражили мое воображение.  "На кой он сдался в этом саду?"  Кривоногий накопитель пыли и нужных книг был узнан мною, как тот, что стоял у нас дома в моем детстве.   Именно такой, с двумя провисшими полками и откидной вниз  дверцей, находился в комнате у моих родителей. К слову сказать, помнится, я потерял единственный ключ от шкафной  дверцы и так и не признался в этом. Сколько было тайн вокруг этой деревяшки... В седьмом классе я прятал сигареты за стенкой  шкафа. А отец нашел мой тайник и всыпал мне.
Я попробовал открыть дверку шкафа, но она была заперта (вероятно, на ключ). В порыве любопытства, я приложил усилия, настырно пытая дверку, но она не поддавалась. В поиске чего-нибудь подходящего я использовал какую-то палку  как рычаг, но снова мимо, дверца осталась на месте. Отчаялся, устал, оставил прежнюю затею, собрался уходить, но тут заметил поодаль другие вросшие в землю предметы. И также, под печальными деревьями они стояли как могильные памятники. 
- Брр... - меня пробрала дрожь. Но я почему-то не отказываюсь от выбранного пути и,  не меняя направления, иду  от дерева к дереву и все окружающее, усиливает эпизод с кладбищем из  детства.  Всматриваюсь в то на что натыкаюсь: "Какой-то хлам" - определен еще один знакомый предмет. Перед глазами стул, такой же как стоял в нашей кухне, здесь же его кривые ножки вросли в траву. Деревяшка  почти растворилась и   стала органикой питающей    сад.  Даже не пытаюсь присесть на него. Следую дальше. А вот и   фанерная  лошадка на полозьях, поднимаю, так и есть, ей в нос вбит гвоздь. Надо же...   и она из моего детства. Помню, мать драла мне ухо и ругала: "Как же  тебе - негоднику не   жаль бедную лошадку?"  А я оправдывался: мол, лошадке не чем было дышать, ноздрей то нет, вот  и пробил дырку в ее носу. Смешно и грустно.   
Уже куда-то забрел далеко от праздничного стола, а тянет еще дальше. Предметы, предметы, предметы... Чем дальше, тем больше перед глазами узнаваемой рухляди. Теперь все окружающее меня напоминает свалку. И тут  вздрагиваю. Параллельно мне кто-то роется в этом мусоре.
- Вы что-то ищете? - обращается кто-то ко мне осипшим женским голосом.
Так и есть. По виду женщина. В шляпе на подобии моей, в сером балахоне до пят и нашитыми на нем огромными карманами, к тому же, провисшими под тяжестью напиханного в них какого-то хлама. И еще эти блюдца - монокуляры вместо глаз (это что-то с чем-то...) В руках  стопка пожелтевших газет.
  Честнее было бы ответить: " Ищу чего-то, но не знаю чего", но отвечаю:
-- Ничего не ищу!
- Не может такого быть, раз вы оказались здесь! - возражает она, не отвлекаясь от своего занятия (то ли раскладывала, то ли собирала газеты).
На ее замечание, мне остается лишь пожать плечами.
- Тогда не подскажите, как мне снова оказаться около праздничного стола? Мне куда: туда или туда? - показываю  пару предполагаемых  направлений.
- А в любую сторону! Куда не пойдете,  выйдите к  столу.
Её ответ удивил меня не меньше чем она сама. Я увидел как один за другим, из ее рук, взметнулись бумажные самолетики и разлетелись во все стороны. Один из  самолетиков пролетел над моей головой и буквально рассыпался в воздухе. Другой упал мне под ноги, и я увидел, что это лист из школьной тетрадки с помарками и подчеркиваниями красными чернилами.
- Эх жаль бумага старая, ломкая труха, новой то не найти - просипела женщина.
После этого, общение с новой незнакомкой стало и вовсе тягостным и мне  захотелось убраться из этого места. Я не выбирал путь, а просто поспешил. Пройдя какое-то расстояние, остановился и на всякий случай оглянулся. Женщина все еще была на прежнем месте и занималась тем же самым - копанием в рухляди.
- Извините, я забыл спросить ваше имя! - почти прокричал я, хотя, может быть, это было и не вежливым.
Она встала в полный рост, сделала элегантный реверанс и назвалась"
- Меня зовут Память! - на этих словах, она стянула с головы свою задрипанную  шляпу, затем сняла с носа эти два  - монокуляра и спрятала их в кармане. На балахон, золотистым изгибом, спала прядь волос,  и я увидел вполне приветливое и даже красивое женское лицо.
- Хотите, яблоком угощу вас? - ее рука что-то подняла с земли и протянула по направлению ко мне.
- Я посмотрел на то, что оказалось у нее в руке. И в связи с этим еще одно чувство вдруг обнаружилось во мне: передергивающее и липкое - брезгливость.   Я высыпал на землю те пуговицы, которые прежде послужили мне метками, чтобы оказаться здесь. И это был еще один взнос кладбищу под названием - "память".
Расстояние между нами было приличным, и я предпочел это расстояние больше не сокращать, а  идти дальше.
" Нет, не там я ищу, хотя зачем она меня сюда завела? Для чего были эти пуговицы? " - недоумевал я. - "Ясно же, запутался и лучше бы   вернуться туда,  где стол" - утверждаюсь я. - "Возможно, что и эта, в травяном платье,  вернулась назад, к тому самому месту, где все начиналось... Тогда что я здесь делаю?"
Эти мысли меня так разволновали, что я прибавил ходу и уже не смотрел под ноги, а почти бежал. Та, что представлялась как "Память" меня не обманула. Недолго скитаясь, я, в который раз, оказался около все того же, тянущегося змеей  промеж  деревьев стола. Но вот только в этот раз стол был пустым. Укрытый белой скатертью, он выглядел    приготовленным для нового пира. На нем не осталось и следа от прежнего убранства.  "А может статься, что именно в этом месте его не накрывали вовсе?" - рассудил я, видя чистоту стола. В этот момент, как-то некстати, на меня навалилась усталость, и  я решил присесть.
" А что? Никто не видит, посижу чуть-чуть и пойду отдохнувшим  дальше" - подумалось мне, глядя на стол, как на подходящее место для отдыха. И  чтобы не выглядеть совсем не знающим правил, я задрал скатерть и уложил ее на стол, освободив для себя лишь краешек с одной стороны. Уселся.
" В какой же стороне находилось начало стола... там? Или там? - рассуждал  я и крутил головой. Какой же этот стол бесконечный... прямо дорога, я вспомнил железнодорожные пути и еще больше завертел головой, как будто опасаясь приближения поезда.    
И тут, как нарочно, чувствую толчок в спину, и  вот я уже сижу на земле. Ударился, моя "пятая точка" болит. Без сомнения, кто-то столкнул меня вниз. Вскакиваю на ноги, а обидчик все тот же - Время. Стоит башмаками на и белой скатерти, отвернул лицо в сторону и, как ни в чем, ни бывало, свистит, имитируя поездной гудок.
- Ты что! - от злости рявкаю на него и пытаюсь схватить за ноги, но этот акробат оказывается проворнее. Раз! другой и третий - все мои попытки тщетны. Он как всегда улыбается. " Ловок гаденыш" - шиплю от досады. Но не оставляю попытки наказать обидчика, для чего и начинаю взбираться на стол. И тут вижу: 
Они шли по столу прямо на меня. Ногами по чистой скатерти, как по первому снегу. Их  было много: громкие, шумные топали ногами  по белому покрывалу.   Время тут же метнулся к ним и вот он во главе процессии. Идет, а вернее прыгает. Он напоминает мне скомороха, на царской пирушке. " Ну, попрыгай еще..." - грожу ему кулаком.
 Следом   по-королевски не спеша, идет Жизнь. Огромному шлейфу от ее одеяния, не хватило места на столе, поэтому его тяжелые края   спадали и, там внизу, на каждый ее шаг, сгребали  жухлую листву.
Шух, шух... шух, шух.
За ними, среди прочих, вышагивала Власть, неизменно на своем тяжеловозе, как эти двое не проломили стол, понять не могу.  Вся конструкция стола скрежещет  и шатается, а хуже этого издает отвратительный для слуха свист, какой бывает от трения досок.   Железные копыта поочередно  опускаются вниз, вминая скатерть в древесину и оставляя на ней отметины. Гремели ее цепи. И, казалось, никому до этого не было никакого дела,  кроме логики (эта зануда тоже была здесь). Ее взгляд прикован к следам коня-гиганта. Очевидно, предполагая худшее, она то быстро спускалась   вниз, то вновь забиралась  обратно.  А вот и Внимание, теперь у него какой-то отрешенный, отсутствующий взгляд, в руках его все та же чаша, но в ней потух огонь. Двумя словами - жалкий тип. Не знаю чем ему помочь, но он меня не узнавал.
Ту, что искал, среди шагающих персон по столу, не нахожу.
 Зато "мозолил глаз"     - Время. Любимое чадо Жизни продолжал скакать, то и дело,  набирал в рот воды и  брызгал, так что досталось всем, мне в том числе.
 Жизнь же, неизменно, умилена и восхищена его проделками. Процессия поравнялась со мной и пошла дальше, вероятно, целясь следовать туда, где стол пропадал среди уже опавшего сада.
" Абсурд! Это же не пир... Шествие безумцев. Надеялся, они стол ещё накроют, а здесь по нему ногами... Марают ради забавы" - увидев следы от ног на выбеленной скатерти, все в моем нутре заныло.
"Что же теперь и мне по столу ногами...   оставляя грязь на праздничном покрывале?    Как умалишенному  радоваться  безумствам ее сынка? "
Я почувствовал себя обманутым.
 "Да что это за отношение к гостю?  Вот так хозяйка... Не ел ничего! а ей наплевать. Что же я - мальчишка?!"
Мое молчаливое негодование шквалом прокатилось по телу и  вызвалось наружу.   И вот я  кричу:
- Хозяйка! Царица! Ваша честь! - собрал  все воедино, чтобы привлечь ее внимание.
- Прекраснейшая! - снова подобрал  подходящий эпитет, следуя параллельно ей, так как предыдущие три эмоциональных запроса не возымели желаемого результата. И снова мимо, никакой реакции.
- Жизнь! - на пределе выкрикнул я.
Она остановилась и вместе с ней, один за другим остановились и  все остальные.
- Что тебе? - выдохнула она сквозь надутые губки.
-  Меня пригласили на пир и не дали ничего попробовать со стола! Я - Аз, помните меня? - убежденный в безусловной своей правоте, выпалил я.
- Кто звал Аза на пир? - обратилась она к своей свите.
Не один из присутствующих не подтвердил своего участия в этом деле.
- Так кто же тебя пригласил? - теперь ее взгляд выглядел нарочито недовольным.
- Как кто? – я, было, хотел показать на Внимание, но это было бы не совсем верным. Теперь, мой бывший проводник - Внимание, больше походил на человека лишенного воли.  Не скрою, вопрос поставил меня в тупик. Возникла пауза, во время которой, я старательно искал нужное имя, кто бы  это мог быть. И так и не нашел.
- Но ведь как-то я сюда попал...   Я был в плену, спал, а проснувшись, оказался здесь. Я хотел на пир...
- Я тебя не звала - ее лицо погрузилось в холод равнодушия.
И вместе с тем,  все кругом стало серым, повеяло сыростью, как это бывало в конце осени. Мне стало зябко.
- Но я же гость - преодолеваю дрожь в теле как могу и прячу руки под мышками.
- Чего ты от меня хочешь? -   еще более холодно спросила она.
- Я думал, что гостей по-другому встречают и принимают.
- Разве я не накрыла столы? - ее брови нахмурились.
- Мне ничего с них не досталось. Все ели, пили, веселились, а меня оставили не у дел.
- Разве на столах мало  было для угощения?  Что же ты не ел, не пил, не веселился?
- Так говорю же, мне не досталось  ничего - пытаясь быть более убедительным и на примере объяснить свою позицию, я  поднял с земли шлейф ее одеяния и затряс им. И тут же увидел, как мои руки покрываются налетом зеленой плесени.
- Так кто же в этом виноват? - чуть отдернув складки своего нерукотворного одеяния, она заставила шлейф соскользнуть с моих рук,  и мои ладони снова стали розовыми. 
- Он! - выставил я палец в сторону  Времени. - Весь пир мне мешал  и другим гостям тоже. Уму непостижимо, что он вытворял за вашей спиной! - на этих словах мой зад напомнил мне болью от недавнего падения.
- Жонглировал, бросал на пол, пинал и топтал  ногами, не давал вкусить  ничего из того что вы приготовили для нас.
 Наверное, это было похоже на ябедничество, но как же еще поставить точку в проказах царственного хулигана.
- Кому помешал мой сын? - Жизнь вновь обратила  свой взор на свиту. Те дружно замотали головами, явно отрицая законность моих претензий. - Вот видишь, никто никому не мешал.
- Нет, нет... - донеслось со всех сторон полное согласие с ее утверждением.
Вдобавок,  Время,   растолкав всех, в два прыжка оказался около матери, затем склонил голову на ее грудь. Мне даже показалось, что я услышал биение ее материнского сердца. Хотя при чем здесь я...
В этом "театре" все было представлено так, что мальчишку ни за что, ни про что обидели. Жизнь нежно погладила его по голове, пожалев свое чадо.
Видя, как все складывается против меня, мне осталось лишь это:
- Но как же?!   Я всегда тебя любил! Ведь это я любил тебя  больше матери и отца, женщин, родной земли... Больше всех! Тебя! А ты не признаешь меня... Ни капли внимания или ласкового слова -  я так расчувствовался, что у меня даже выкатилась слеза. - Ведь ты для меня все...
- Ну и что? Меня нельзя не любить. Я прекрасна! - здесь Жизнь показала себя в  профиль, чуть задрала свой носик, ее глаза,  и краешек губ одарили меня  царственной кокетливостью. Бесспорно, она была прекрасна. - Как меня такую не любить? - затем  лицо Жизни приобрело прежнее выражение, и она добавила -  Вас вон сколько, а я одна... -  снова погладила Время и ласково добавила - и он - моя радость.
Жизнь величественно зашагала дальше по столу, все двинулись за ней.
- Ты не гость - уже шагая, добавила она. - Ты зритель - и сделав еще несколько шагов, с ленью в голосе: - И любить меня тебе положено.
-Точно! Так и есть! Зритель! - я забрался на стол, как на трибуну, вроде прямо сейчас свершал революцию.
 - А вот кто вы?!
Процессия опять остановилась. И тут я понял, что это мой шанс. - "Поквитаюсь за принесенные мне обиды".
- Все  эти гости, кто они? Что за персоны странные?
  Видя, как шлейф мешает Жизни развернуться ко мне. Я  сделал несколько шагов навстречу и стал подтрунивать ее:
- Как же... как же... - Жизнь не может повернуть вспять... Кто вы без меня? Не будет меня, не нужны и все вы!
- Неудивительно, что ты оказался в тюрьме - теперь уж точно Жизнь меня заметила.
- Зачем вы нужны, если для вас нет оценщика? Какой в вас смысл? - продолжал я.
- А кто ты без меня? Кто?- рассерженная  держала подобающий тон она. - не давая  моей обличительной перепалке с ней перерасти в ругань. -  Без меня ты пустота! Это все мое, все это и есть - Я! - ее рука сделала царственный жест, обозначающий границы владений. -  Я здесь альфа и омега! А ты всего лишь мизерная часть моего.
 Поднялся шквальный ветер, снежные крупинки  забили мне в лицо.  Еще миг и я уже едва мог держаться на ногах. С трудом делаю вздох , а после беспомощно ищу укрытия от  ледяных дробинок.
 - Я думаю, этого будет достаточно? - обратилась она к свите.
- Да, да... - раздалось дружное согласие от  ее окружения.

Злющий ветер  и вся компания во главе с Жизнью и ее сынулей остались позади. Наши пути  расходились ровно в противоположных направлениях. А главное, и это уже совершенно точно, не осталось никого, кто бы вызвался мне помогать, в чем либо. - "Кончено, разорвано, точка".
Теперь я снова был совершенно один, вернее, я так думал, но почему-то держал курс туда, откуда и начинались мои скитания по "залу". И конечно у меня все еще теплилась надежда повстречать Ее там. Стол, который я беззастенчиво использовал как дорожку или мосток, совсем опустел. Теперь на нем не было даже белой скатерти, и это обстоятельство отчасти успокаивало мою совесть. Кстати, я вспомнил, что значит совесть и как оно - стыдно.
Сад полностью оголился,  опавшая листва приобрела земляной цвет. По-прежнему было зябко и вдобавок ко всему, присутствовало ощущение, что вот-вот пойдет снег. А это было бы совсем не хорошо, хотя как в помещении может начаться снег. Такие фокусы, как я понял, здесь не происходят сами собой, а лишь по инициативе Жизни. Но эта особа, как известно, ушла в противоположном направлении, а вернее я с ней разругался вдрызг. Я почувствовал себя оставленным и потерянным, как это бывало в детстве, когда я ссорился с матерью.
"Пусть даже так" - терзал меня характер: "Все равно!"- ни  Времени, ни его компании, я  видеть больше не желал.
И тут в нутро мое, как в открытую форточку, прибился мотылек. - "Она!" - воскликнул в мыслях я. Впереди на краю стола сидела девушка, завернувшись в кусок белой скатерти. "Странная" - определил я.  Желанный образ сыграл теперь со мною шутку, меня обрадовал и потянул. Я был уверен, что это она, та, что ранее имела ко мне не поддельный и взаимный интерес. Та, с которой пришло время, познакомится и теперь уж точно поговорить и даже объясниться.  "Укрылась от прохлады" - решаю я не хитрую задачку. Вдобавок вижу:  поджала ноги и грустит.
Подхожу.
- Здравствуй - говорю ей, уже не скрывая радость.
Она оглядывается.
 " Да это же другая..." - самообман стер с моего лица улыбку. Теперь, все становится очевидным: обернутая в скатерть девушка так худа, у нее болезненное лицо  и возраст старше.
Взгляд ее прикован к лежащему на земле какому-то музыкальному инструменту, который видеть мне раньше не доводилось. Струны на нем разорваны в клочья. А еще горемыка покачивается и мычит.
- Что с вами? - спрашиваю я.
- Пришла на пир и  пела, а меня прогнали, слушать не хотят и лютню мою сломали - все подробности выкладывает она.
- Да, на этом пиру дружелюбия и обходительности с гостями не на грош - сочувствую и присаживаюсь рядом.
- Так и есть... - ее глаза заблестели слезами.
- Не плачьте, ваши обидчики не стоят ваших слез!  Меня тоже  пригласили на пир, а вместо заявленного праздника, пир оказался обманом во всех смыслах.
Вместо того чтобы выступить в качестве успокоительного средства, мои слова спровоцировали совсем обратный эффект. Теперь слезы полились струями. И вправду, эту несчастную так жаль... - сострадательно кладу руку ей на плечо и чуть прижимаю к себе.
- Я хотела спеть... Всего лишь спеть... А они...
- Ну, хотите, спойте здесь! Мне спойте, я вас послушаю. - И тут понимаю, что давно не слушал человеческих песен и вот предвкушаю момент.  Кроме прочего, в подтверждение своих слов, чуть отсаживаюсь назад и устраиваюсь,  как сделал бы это не искушенный слушатель.
Она раскачивается еще сильнее, ее пальцы сцепляются в замок, женщина впихивает руки между коленей.
Вся прилегающая территория  раздирается  воем.
- УУУУУУУУУУУУУ! - разносится от дерева к дереву. С лысых веток срываются   черные птицы.
В ужасе я шарахаюсь и падаю со стола.
- Что с вами? - спрашивает плакса.
- Все хорошо - вру и надеюсь что "пение" больше не повторится.
Она как будто верит, но по виду готова заныть снова.
 - Как вас звать? - обращается она ко мне голосом раненной.
- Аз - отвечаю я и отмечаю, что она первая кто поинтересовался моим именем. - А вас как звать?
- Тоска.
- Хотите еще? -  ее глаза выстроились домиком, взгляд Тоски теперь  напоминает собачий.
- Нет, нет. Я спешу. В другой раз -  и  предпочитаю удалиться.

 Стоило мне слезть со стола и наши пути с ней опять пересеклись. Огромный конь вышел наперерез и загородил  путь своею тушей. Мне даже показалось, что Власть поджидала меня. Я сразу понял, что этой бесстыдной  бабе что-то потребовалось от моей скромной персоны. Подтверждением этой догадки был ее голос. В этот раз он казался более любезным, если это слово вообще применимо к власти. 
- Слышала, что тебе ничего не досталось с праздничного стола и ты не доволен - затряслись ее жирные щеки. - Почему же ты не обратился ко мне? Я бы решила эту проблему.
Этот монолог без сомнений можно было бы назвать классикой, так как ранее, я не единожды  слышал его в той своей жизни, но позабыл ситуативный контекст. Поэтому отвечать ничего я не стал.
- А хочешь, все решится немедленно, в твою пользу? За Время не ручаюсь, но  остальные моменты будут решены.
- Это, какие моменты? -  решаюсь завершить  молчание.
- Все принесут, накроют,  поставят и сами уговаривать станут, чтобы отведал их угощения.
- И что для этого я буду должен сделать? - задаю резонный вопрос.
- Самую малость - отвечает Власть. - Признать меня властью.
- Хорошо, признаю и что? - следую собственной логике.
- Тебе нужно одеть это на руки - указывает она на кандалы. Каторжная цепь с шумом укладывается у моих ног. Власть видит мою реакцию на ее предложение и продолжает. - Прими это как игру - и снова смотрит на меня - Или как сделку - и тут опять мимо - Как неизбежность, наконец! Ты же был в плену, знаешь, что такое неволя - на этих словах ее нос обретает вид хищного клюва, а на скулах задергались желваки. - Это хорошая сделка, тебе она покажется почти игрой. Смотри они из чистого золота! - ее толстый палец, окольцованный перстнем, указывал на кандалы.
- Нет - категорично замотал я головой. - Слишком хорошо знаю, что такое неволя и в эти игры не играю!
Слыша это, Власть поменялась в лице. Ее физиономия налилась как перезревший помидор. Глаза округлились и двинулись со своих орбит, кожа на лбу натянулась до  такой тонкости, что выступил безобразный череп.
- Пойми же... - тональность ее голоса как-то резко сменилась, а ней появилось что-то человеческое. - Я так не могу. Ты же знаешь что такое нужда? А во мне нужда аж скребет.
- Какая нужда может быть у власти? - не верю я.
- Вот для тебя нужда в накрытом праздничном столе, а у меня своя. Мне необходимы - подчинение других, почитания меня и абсолютное, безупречное... - на этих словах, она задрала нос - наивысшее место!
- Так чего же тебе не хватает? Насколько я могу судить, ты забралась здесь выше всех - указал я на ее огромного коня. - Предложи кому-нибудь из свиты, что бродит за Жизнью, то, что предлагаешь мне, я уверен  им не привыкать подчиняться. Кто-нибудь из них да откликнется на твою нужду. 
- Ты не понимаешь. Жизнь! - Власть наморщила нос и скривила губы, вероятно так демонстрируя отсутствия альтернативы в ее положении. - Весь пьедестал занят ею! Это все ее!  И я часть свиты. Так нельзя - закончила она на минорной ноте.
- Вот Логика, к примеру, в ней есть моя уверенность - тут же нахожу  подходящий вариант. - Только сули ей побольше. Я уверен, она примет ваше предложение.
- Ты самый достойный кандидат, в тебе одном есть все! - не отступает Власть.
И я вижу, как каменеет ее лицо - Бери же! - настаивает она, чтобы я взял кандалы.
 Тут же пудовое  копыто толкает меня в грудь, и я оказываюсь на земле.
- Ну же! А то раздавлю в лепешку! - орет Власть с высоты наездницы.
Конская нога прижала меня так, что не вздохнуть, еще чуть-чуть, и я раздавлен.
Дотягиваюсь, беру в руки кандалы. И вижу тут же:  верхом на тяжеловозе теперь сидит не жуткая по природе тетка с отпечатком телесного безобразия, а что ни на есть - красавица. Молодая с роскошным телом и совсем немного, так как не стесняется своей прелестной наготы - распутница.
" Какая царица..." - от сладострастного вида, теряю самообладание.
- Ну что, будешь примерять? - кивает она на кандалы.
- Буду - очарованный, отвечаю ей - только дай подняться.
Тут же я свободен. Дышу. Пока поднимаюсь, выпускаю из рук каторжное кольцо.
"Смотри не вожделей ее" - вспоминаю предупреждение в отношении Власти своего бывшего проводника Внимания. - " Я тогда еще удивился, как можно возжелать такое безобразие"- Эти мысли возвращают меня из сладкого плена.
Делаю вид, что прилаживаю к запястьям кандалы, изловчаюсь и что есть мочи, бью ими  по конским ноздрям. Конь тут же встает на дыбы, пятится, хрипит, бросая кровавые слюни в мою сторону. Затем задирает копыта и пытается ими растоптать меня - своего обидчика. Он бьет то передними, то задними ногами, но все мимо. Я, не дожидаясь пока бешеный конь, припечатает мне копытом, спасаюсь бегством. Несколько раз, видя за собой погоню, я укрываюсь под столом и отсиживаюсь там, пока опасность не минует. 
Я снова шел по столу,   пока перед моими глазами не открылась вот такая картина: стол, который сейчас мне служил дорогой, перестал петлять и вытянулся в прямую линию, концом которой, была открытая дверь. Вернее две распахнутые наружу створки, которым стол мешал закрыться.   За дверным проемом наблюдаю темноту ночи.   Там, во тьме, стол вроде бы и заканчивался.
Не доходя до края, спрыгиваю со столешницы и оказываюсь на каменном полу. Заглядываю за двери.
- Ой -й - ей...   Голова мгновенно закружилась, меня качнуло вперед прямо на раскрытую пасть черной  бездны с той стороны двери. Перспектива свалиться отсюда - туда была более как реальной. Мне даже показалось, что пол, под моими ногами, чуть наклонился и образовался тот самый угол для моего падения. Мои пальцы лихорадочно вцепились     в дверной косяк, и я  отшатнулся назад. Представьте, если бы вы оказались у края бездонной пропасти  космоса, в котором, к тому же, нет  звезд. Один шаг и ты ничто. 
А теперь о главном... на краю стола расположился «он».  Как его правильнее было бы назвать, не знаю. В общем-то, его можно было бы охарактеризовать как тень. Да скорее тень. Безликий, темный и даже прозрачный.
Так вот... он, нисколько не озадаченный своим местоположением, устроился за той частью стола, что висела над бездной.  И только тут я увидел что... ко всему,  с его стороны, стол был накрыт. Да еще как!
На золотых подносах  лежали  фрукты, стояли, а вернее висели над пропастью вместе со столом, кувшины в виде зубастых драконов. Тут же, пыхтели и подпрыгивали крышки жаровен, выпуская порции  маслянистых пузырей.  Неизвестный, сидевший за столом жестом руки ( или как там у него эта часть тела правильно называлась...) пригласил меня присесть рядом с ним.
" Нет, нет... - мотаю головой, - я так не умею. Висеть над пропастью и пировать, это не по моей части,  увольте..."
А он снова свое. Открыл крышки жаровни, а там... " по-видимому, жаркое...  Наверное, вкуснотища... "
И мозг мой  не унимался. Как нарочно выбился из  подчинения и пошел в разгул: "А   что это там у него? Да это же хлеб! А это... - картофель!" - провоцировал неугомонный.
" Безликий" похлопал   по столу призывая меня рискнуть. И я рискнул. " Главное не глядеть вниз" - пообещал я себе и, оказавшись на белой скатерти,  не ладно, но как-то пополз. И вот уж чую чуть пряный запах: "Мясо..." - вновь обретаю  я почти утраченное в моем заточении. И здесь мой взгляд останавливается на том кто сейчас сидел на краю стола. 
"Да это же... Невеста..." - теперь отчетливо вижу я того, а вернее уже ту, что приглашала меня за стол. Так и есть: вот ее фота, вот свадебное платье... А что с ее лицом? 
На этом моя мысль   оборвалась, так как   центр тяжести моего собственного тела оказался на темной стороне, за границей дверей. Стол качнулся. Этот факт привел к необратимости. Потерявший баланс стол, как качели,   наклонился вниз. Я оглянулся,  вижу  ухмылку. Опять это он - Время, поганец  сзади раскачивает стол. Еще и еще. "Вот Гад..." - кольнуло в моей голове.  Ух... И все что лежало и стояло, устремилось вниз.   Один из кувшинов, обдав меня чем-то липким, сделал финт над моим затылком и пропал.   Мимо  лица, туда же, как с горки  скользнули  жаровни. Белая скатерть, как не раскрывшийся парашют задралась и накрыла меня.  Я попытался схватиться за  края стола, но эта деревяшка, по примеру кувшина, совершила кульбит и...   Все мы ухнули  вниз.
"Мама..." -  обреченный зов о помощи, коротким  импульсом, метнулся в моем сознании. Короткий миг и я повис. Кто-то ухватил мою руку и остановил падение. Невероятно, но меня кто-то держал.   
Оглянулся и вижу силуэт " Невесты".
- Кто ты? - обескураженный спрашиваю ее.
- Я - Смерть - отвечает она.
Все мои чувства вывалились из тела и продолжили падение в бездну. Странно, но уже скоро мне удается их вернуть обратно в собственное тело, так как мне, до зарезу, необходимо было понять, это уже случилось или пока нет. " Жаль что только вот так... Даже не подготовился..."
- Это все? - спрашиваю я.
В ответ ничего. Так что я поначалу решаю что "все",  а потом слышу вот это:
- Потанцуй со мной
 Немало удивляюсь. 
- Но я не могу - само собой возражаю.
- Почему? - снова  она.
- Я вишу и здесь темно... - отвечаю я.
- Ну и что... - она все еще в теме.
- Да  кто же танцует со смертью? Это бессмысленно - не отступаю я.
- Ты станцуешь.
- Но тут пустота... Нет музыки, ничего нет... - для убедительности я покрутил головой.
- А где есть? - снова  она о том же.
- Там - отвечаю я и зачем-то продолжаю искать глазами в кромешной тьме.
- Где? - настаивает "невеста".
- Там - заверяю я в присутствии чего либо, при полном отсутствии такового. - Там где пир -   показываю свободной рукой наугад в темноту.
- Там? - повторяет "невеста", вроде бы пытаясь определить мною указанную точку.
И тут вижу, как вроде что-то блеснуло в окружающей меня черноте.
- Да там - говорю с надеждой.
Как только это было сказано, мы вмиг оказались около  этой "блестки". Теперь я видел маленькую серебристую коробочку, висевшую на тонкой, не толще волоса, нити. Из коробочки точкой пульсировал свет. Я приблизил свой взор и обомлел (если вообще такое эмоциональное состояние уместно в моем положении). Эта коробочка и была ничем иным, а местом недавнего пира. Только теперь я видел это мизерное замкнутое пространство снаружи и в масштабах этой безжизненной великой пустоты. Получалось так, что в  "коробочке" я гулял по саду, спорил с Жизнью и раздражался от Времени.
- Не может быть... - не мог поверить я в ничтожность обиталища Жизни.
- Да, - отвечала  "невеста", вторя моему изумлению и угадывая мои мысли. - Ее мало, мое велико.
- Но зачем? - спрашиваю снова. - Зачем чужая коробочка в твоей пустоте?
- Появилась однажды, а я наблюдаю и жду - безучастно отвечает она.
 - Чего же ты ждешь? - пытаюсь поддерживать беседу в прежнем ритме.
 - Я хочу забрать Время -  продолжает она.
- Но зачем?
- У нее есть сын, а у меня нет.
- Но зачем тебе сын?
На это она мне ничего не ответила. Я лишь увидел как моя рука и ноги стали делиться на мелкие частицы, не больше песчинки, и растворятся в чернильной пустоте. И все это при полном отсутствии боли.

- Но почему тебе просто не оборвать эту нитку? И не покончить со всем?  - тороплюсь и удивляюсь собственному коварству.
-  Нет. Так не годится. Тогда я стану  как она. А каждому свое.
- Это все? - спрашиваю я, видя как мое тело уменьшается.
- Танцевать со мной будешь? - опять она за свое.
- Буду - оттягиваю момент неизбежности и поэтому хватаюсь за любую соломинку.
Она тут как тут. Повисела немного передо мной и заявляет:
- Ты мне не годишься.
Очевидно, ставит точку  на мне, как на партнере по танцу.
- Конечно, я не могу танцевать в таком укороченном виде - пытаюсь быть логичным и, как умею, сохраняю присутствие духа.
К этому моменту я слишком много  потерял от собственного тела.
- Ты не тот. В тебе нет времени. Время должно быть, но в тебе его нет. Ты для меня не годишься - делает она окончательный вывод, затем сильно раскручивает меня вокруг своей оси и  выбрасывает прочь.
Все что осталось от моего  " ненужного" тела теперь не принадлежит даже мне.
Бабац! Буквально прилипаю к препятствию.  Рефлекторно хватаюсь и осознаю - ноги то и руки оказываются на месте, вот они! Ох, как отлегло, - "буду считать, что все другое мне просто почудилось". Радуюсь хоть и нахожусь в чрезвычайно странном положении и месте. Пробую двигаться. Получается. В этой связи, чувствую прилив правильных энергий в теле.  Не сразу, но уже скоро понимаю, что за препятствие остановило мой сумасшедший полет. Ворсистая фактура наталкивает меня на правильный вывод.    Такая, бесконечно длинная веревка. Один ее конец  уходил  в "условный" верх, а другой конец, пропадал где-то там, далеко за моими ногами и   держал ту самую "коробочку". Пусть там находится "низ". Да, да, никакой веревочки "не толще волоса", нити или чего там еще, как мне прежде виделось...  А именно - толстенная льняная скрутка  в три обхвата. Отвратительный скрип притирающихся концов веревки на узле в районе крепления  к "коробочке" доходит до моих ушей.  Масштабы этой "коробочки" трудно переоценить. Я же - маленькая соринка в этой   конструкции титанов.
 По веревке, а вернее, по льняному столбу,  спускаюсь , а затем, долго иду по исполинской крыше "коробочки". Останавливаюсь на краю крыши и снова ищу, где и как спустится. Моя цель - отрытые створы тех самых дверей.
И тут я нахожу, как быть. Ведь приходилось мне решать задачи и посложнее этой. Итак, добираюсь до открытых створ.
Я внутри.
"Куда же подевался сад и стол? Где травой покрытые поляны? Где все эти гости-чудаки, которых я встречал? Где птицы? Ничего..."
Пространство было пустым, да что там пустым... Каким-то брошенным и голым. Впереди лишь дымка, а под ногами камень. "Нет, это не пустая комната, а именно пустыня" - представшему взору нашел я подходящий термин.
Оглядываюсь и иду по направлению от дверей, вперед. И прошагав немного, мой нос уловил запах дымка, какой бывал осенью в парках из моего детства.  Принюхиваюсь,  вдыхаю полной грудью,   пытаюсь сосредоточиться и вспомнить - "Октябрь, все желто-красное, шуршит листва под ногами. Красиво... Дворник граблями расчесывает землю, сгребая красоту в кучи. Чиркает спичкой, огонек, голубая струйка поднимается вверх".
 И тут же наблюдаю такую картину:  дворник... точно как из моего детства - удивляюсь одинокой фигуре в глубине зала.
"Точно дворник" - утверждаюсь самой первой и, по факту,  правильной ассоциации. Вглядываюсь. Где-то в глубине зала из дымки появилась одинокая фигура. Все тот же  "дворник" и он был занят делом. Его движения не оставляли во мне сомнений и не давали других интерпретаций - он наводил порядок.  И с каждым шагом "дворник" все ближе и ближе приближался ко мне. Но какой это был шаг... Его движения становились все более жесткими и резкими, так что  в какой-то момент, я уже видел не просто дворника, но уборщика, в   бешеном порыве сгребающего какую-то рухлядь в кучи, ломающего эту рухлядь на части и бросающего ее дальше и дальше от себя по направлению ко мне. Горы мусора вырастали у меня на глазах. Оставалось полной загадкой, откуда в "пустыне" он брал эти горы рухляди.  При этом энергии "уборщику" было не занимать. Я  слышал приближающийся шум и скрежет, как будто в мою сторону двигалась бригада  "уборщиков", да что там бригада - целый бульдозер. Одна из мусорных куч собранных этим "трудягой" задымила и вспыхнула каким-то адским пламенем и вот уже в мою сторону полетели искры, огарки и пепел. И уже скоро на меня напирал мусорный вал зловонный и шипящий.   Я был в западне. Позади меня находилась та самая дверь в бездну, из которой я, между прочим, только что выбрался, и вот тебе снова. Очевидно, вся эта "уборка" имела конечную цель именно там у дверей. А уборщик так увлекся, что не видел моего отчаянного положения меня самого. Но как же жарко становилось здесь. На моих глазах вспыхнуло еще несколько пожаров, все сопутствующие горению полетело на меня. " Что делает этот безумец!"
- Подождите! Хватит! Я тут! - закричал я не на шутку испугавшись оказаться в очаге дьявольского пекла.
- Это снова ты? - раздался голос уборщика, на удивление где-то совсем рядом. И вот уже я смотрел на этого труженика вблизи.
Самый настоящий работяга. В просторной холщовой рубашке с засученными рукавами, таких же простых штанах и намотанной вдоль лба, "на пиратский манер" тряпкой. Из под мокрой от пота тряпки проглядывала проседь.  С чего я сделал вывод о возрасте  "уборщика" - немногим за пятьдесят. И, наконец, обувь. Башмаки, с начищенными до блеска, металлическими вставками  выдавали в нем того же персонажа, что вредил мне на всем протяжении моего нахождения здесь. " Мать честная, да это же Время..." - только теперь он выглядел вполне серьезно.
- Ты мешаешь мне трудиться! - без лишних вопросов  продолжил уборщик - Время.
- Я не хотел тебе мешать - прикрываясь от жара пламени с мусорной кучи, поспешил я примириться  с "уборщиком". - Я здесь вообще оказался случайно.
- Вы все так говорите! И все жалуетесь и жалуетесь на меня! А главное, на что вы надеетесь и  кому жалуетесь?! Ты же узнал меня?
 Едкая гарь опахнуло мне лицо, в глазах зажгло и  огромная дымящаяся куча, как гигантский трал стала надвигаться на меня, грозясь вот - вот сожрать, перемолоть и переварить  своей ненасытной утробой.
- Да я узнал тебя - Время - выкрикнул я и от невозможности противостоять жару, вначале попятился, а потом и вовсе побежал к распахнутым дверям. Мое положение отчаянное.
- Зачем же ты снова вернулся сюда?
Этот вопрос по содержанию показался мне нелепым, но я уже  понимал, с кем имею дело.
- Но что же мне делать? Я не хотел тебе мешать - буквально взмолился я.
- Ты хотел меня обдурить! И на пиру занять мое место. Хотел быть здесь со своими правилами. Признайся же! - настаивал он.
И опять, в его словах, возможно, была правда, но не настолько и не совсем. Я предпочел с ним не спорить:
- Да, признаю!  Твоя, правда! - закричал я, так громко, чтобы он обязательно услышал. - Ты прав!   
- Так в чем я прав? - Его лицо вдруг оказалось рядом с моим лицом.
Тяжело дыша от гари забившей мой нос и рот, я стал отвечать так быстро как смог:
- Мы - люди - первый слог мне дался особенно тяжело, -  ищем способы  сделать все так, чтобы было  как мы хотим. - после этого признания на меня вдруг нашло удивительное спокойствие, а быть может я уже терял сознание - Там я был... Она    выгнала меня - показал я на двери и бездну за своей спиной. - Смерть выгнала...
Неожиданно, дышать стало легче, жар немного отступил.
- Хочешь, я помогу тебе с уборкой -  пробубнил я.
Время как будто не возражал. Я тут же схватил какую-то палку и ее попытался сгребать тлеющий мусор. Получалось не очень, мои руки давно не знали  труда. Надо признать, мои потуги были и вовсе бесполезны и, наверное, смешны. Палка, служившая мне орудием труда,  быстрее ожидаемого,  покрылась угольными волдырями, потрескалась и стала дополнительным источником жара в моих руках. В этой связи, мне оставалось только выбросить ее в плавильную кучу, где ей было самое место. Повторилась история с другой палкой и с третьей. Я грязный, прожаренный и пропаленный.  И вот Время рядом со мной.
- Расскажи мне про нее - в его вопросе слышался интерес.
- Про кого? - жду пояснения.
- Ну про ту что там за дверями - показывает Время.
- Про смерть? - уточняю я.
- Ну да, да... - раздражается Время от моей не прозорливости.
- Смерть... она - смерть - начинаю я, не зная с чего начать. - Она непонятная, ее невозможно рассмотреть, у нее нет лица. Я ее чувствовал.
- Не о том я спрашиваю тебя - " Есть лицо - нет лица, чувствовал - не чувствовал"... Зачем она там?
Прежде чем я ответил, Время заглянул мне в глаза, вроде боясь, что я его обману или торопил с ответом. Я заметил, он вообще не любил ждать.
- Она выжидает тебя. Тебя хочет выманить и, наверное, забрать себе - глядя в его глаза, честно отвечаю я.
- Выжидает - повторил Время. - Это как?
- Ты рыбу когда-нибудь удил?- задаю ему вопрос не по теме.
- А при чем здесь рыба? - ни сколько не сконфуженный Время возражает.
- А при том. Особенно если дело касается Золотой рыбки. Азарт, ожидание и интерес, помноженный на результат. Вот так и она ловит свою Золотую рыбку.
Мой юмор остался недооцененным, посему, в желании уточнений, Время еще больше показался мне озадаченным.
- Как думаешь, зачем я ей сдался?
- Не знаю... - заранее сомневаюсь в любом из своих ответов и пожимаю плечами. Затем выдаю самый завихрастый из ответов.
- Думаю это игра такая, только серьезная, ее задача. Ты ей интересен, потому что у вас противоположная природа. - При этом, для пущей убедительности максимально развожу руки и выставляю указательные пальцы в разные стороны.
- Мне надо закончить уборку! Ты не сможешь вернуться и быть здесь. - вероятно сделав окончательные выводы из моих объяснений, Время меняет тему разговора.
- А разве тебе никто не рассказывал о смерти? - не отступаю и пытаюсь продолжить начатый разговор.
- Никто - мотает головой Время. - Ты первый, для этого ты и был нужен мне, для этого я тебя и отправил к ней.
- Как? Ты спихнул меня в бездну специально, чтобы отправить к смерти и посмотреть, что будет дальше? - едва скрывая свое негодование от коварства Времени переспросил я.
- Ну да - спокойно отвечает Время. - Я любопытен и теперь мне есть, кого расспросить что там... Была вероятность, что ты вернешься.
- Тогда скажи мне, а почему ты препятствовал мне и не давал, есть на пиру? Зачем теперь понадобился   этот пугающий меня спектакль с огнем? Ты же просто мог меня расспросить о пребывании у смерти, я бы рассказал и так.
- Ты медленный, ведь все здесь так элементарно и просто, а ты даже брать со стола не успевал.
- Но почему ты не мешал другим, среди них полно было тех, кто медленнее меня?
- Все они не в счет - на этих словах Время граблями дотянул до раскрытых створ  первую тлеющую кучу и   лихо вывалил ее в бездонную, черную пасть. - Разве ты не заметил, что они лишь делали вид, а на самом деле преследовали совсем другие цели - и вот уже новая порция горящих нечистот отправилась следом за первой. - Ты не сможешь вернуться и быть здесь.  Ты должен знать, что все здесь вне твоего порядка и ожиданий - и снова огромная зловонная куча исчезла в безмерной черноте. - Знай! Ты часть этого порядка. Чем больше ты противишься этому,  тем больше гостей на пиру. Они едят, а ты смотришь. Вот так! - К этому моменту все было вычищено.
- Время выпрямился и отошел от меня. Было очевидным, так он показывал, что на этот раз уж  точно, ставит точку на нашем разговоре.
- Но как же мне быть? Там меня не принимают и здесь не хотят.
-  В преодолении есть развитие и математика. А быть тебе так: закроешь сейчас эти двери - указал он на раскрытые створки  и откроишь их же снова, затем выйдешь в них и окажешься там, где и прежде.
- То есть в тюрьме?- переспросил я, чтобы утвердится, о каком месте идет речь.
- Это уже не мое дело, откуда пришел, туда и возвращайся. 
Я сделал ровно так, как он мне сказал и на этот раз Время мне не мешал. Как только я все это проделал, передо мной открылась все та же картина - пустота, но теперь она имела цвет лазури и  в лицо, повеяло теплом.
- Спускайтесь сюда! - услышал я девичий голос.
Я посмотрел вниз и увидел там самые обыкновенные веревочные качели и сидящую на них молоденькую девушку, по возрасту совсем девчонку. 
Веревки  крепились где-то у дверных створ, девушка сидела на длинной доске и как не в чем не бывало, раскачивалась в этой пустоте, задирая вверх свои белые ножки.
- Ну же, не бойтесь! - подгоняла она меня к новому шагу. - спускайтесь  по веревке.
Делать нечего придется лезть обратно туда же. Надеюсь, что эти фокусы с качелей и девушкой проделывает не смерть.
Прежде чем я оказался на качели, услышал, как сверху захлопнулись створки, и лязгнул железный засов. Теперь уж точно, только вниз. Я спустился и присел с другого края на доску.
И сразу немало был обрадован, вижу, да это же она, та "странная", что на пиру  вела со мной какую-то  игру, пряталась и появлялась вновь. Подсказывала куда идти и убегала. Та, которую я зачем - то разыскивал в саду и вот она здесь..." Вот она, в том же своем платье, только теперь без зеркала в руках и в подаренной мне шляпе. " А я  был уверен, что потерял ее" - так думал я о нелепой шляпе, которая, между прочим, очень хорошо смотрелась на  девушке. 
"Неплохо было бы знать, в чьих интересах все это она проделывала..." - подумал я о наших прежних встречах с ней, исходя из последнего разговора со Временем. 
Теперь же,  девица не скрывала лица. Как по мне, она была обыкновенной девушкой, ну может быть, совсем чуть- чуть из прошлого.  Вполне вероятно, то было из-за шляпы и травяного платья, но при всем этом,  вполне себе органичной для моего понимания молоденьких женщин. И еще одна маленькая деталь: казалось, что девушка немного устала и была не прочь бы поспать, как это случается с любым после долгой работы. 
 - Кто ты? - задал я ей самый, на момент,  актуальный вопрос.
- А вы попробуйте угадать? - при этом девушка  посмотрела куда-то вниз, не то на собственные ножки, игриво вытянутые перед собой, не то в бирюзовую глубину. Что придало ей шарма.
Я привычно пожимаю плечами, мне не хотелось гадать, но я все же пробую:
- Ты молодость?
- Нет - замотала она головой, и растрепанные волосы чуть захлестали ей по щекам.
- Красота?
И снова мимо.
- Может быть, ты любовь или надежда?
И снова не попал.
- Тогда предположу что ты - лень? - сам не верю, что это так, но вариантов больше нет. Улыбаюсь ей, - Вы почти угадали -   смеется она в ответ.
- Вы видели, что с вашим лицом?
 - Нет - отвечаю ей (где бы я мог видеть).
- Вот поглядите-ка на себя - она протягивает мне зеркальце, ту самую, уже знакомую мне вещицу.
- Я гляжу в него, вижу свое отражение ( лучше бы  оно было чужим) и ужасаюсь. Белки глаз на фоне прокопченного лица, бешеный взгляд.
- Нате-ка вот, утритесь - протягивает мне белоснежный платочек с вышивкой. - Давайте, давайте, вытирайтесь - настаивает она.
Я укрыл платком лицо и обтер  его,  и тут вижу: рядом со мной  уже не та милая девица в шляпе, и легкомысленном платье, а девушка - воин, в доспехах и шлеме. Взгляд ее подчеркнуто внимательный, волосы спрятаны под черненный металлический шлем. Она поднимается и встает в полный рост. Ее белые ножки теперь укрыты  латами, стопы в железных ботфортах.
- А так я вам никого не напоминаю?
 Я хотел было что-то предложить из истории в качестве ответа на ее вопрос, но   почти сразу отмел собственную версию в связи с ее полной несостоятельностью. Образ воительницы на этой нежной девушке так меня ошарашил, что я вовсе перестал, что-либо понимать.
- Я дочь Души - Интуиция.  В ее руке снова зеркальце, луч от него устремляется в  бескрайнюю даль. И тут до меня дошло,  что это она - Интуиция поблескивала мне зеркальцем, указывая мне путь в мир Жизни, когда я был в бездне у Смерти. 
- Здесь владения моей матери, - она покружила рукой и луч зеркальца осветил огромный круг -  я их охраняю.
- Интуиция... " Боже мой... я бы точно никогда не догадался... а  ведь это она,   и есть - Интуиция...  а я был уверен, что  никогда прежде не знал ее. А оказалось, что знал".
- Туда,  - она указала на "коробочку", я заглядываю иногда, когда мне этого хочется - она внимательно посмотрела на закрытые створки - Но бывает так, что  там меня  не понимают и даже отвергают. А еще бывает, что мне никто  не нравятся, и тогда я меняю наряд, и прячусь.
-  А как же тогда со мной? -  я задал самый интересующий меня вопрос.
- А с вами все по-другому. Я охраняю тех, кто мне нравится. 
-- А как же, там за дверями, будет дальше? - поинтересовался я.
-  Двери закрылись. Время остался за ними и их запечатал. Он уже навел свою уборку, и больше нас это не касается.  Дальше, придет черед, и Жизнь народит свой новый цветущий мир, а Время начисто его уберет и так будет снова и снова. А вы можете отдыхать, я буду рядом,  сколько понадобится.
- Ее ответ меня вполне устроил,  я совсем расслабился, но все же  решил еще немного дать волю своему любопытству:
- Но почему Время хозяйничает над делами матери и она ему позволяет?
- Если он не будет убирать, все задохнется от обилия - ответила мне Интуиция.
Та что назвалась Интуицией раскачала качели, я взялся ей было помогать, но обмяк и даже не понял как потерялся и уснул.