127. Вера приехала

Предыдущая глава: 126. "Гибель Женика"
http://proza.ru/2024/11/07/1816

             В июле, наконец-то, приехала в гости Вера, вернулась и баба Варя — так что у нас опять была полна горница людей. Конечно, никаких взрывов хохота теперь не доносилось из нашего домика, все было тихо и сдержанно, так как горе от потери Женика было ещё очень свежо, но жизнь не остановить, всё потекло и дальше своим чередом.

                Вера повзрослела, немножко подросла и поправилась, превратившись в миниатюрную красивую девушку-куколку. Теперь она смело красила глаза и ресницы, слегка подкрашенные волосы доходили до плеч, завиваясь в крупные кудри, и очень украшали её.

              В Кисловодске на огромном "толчке" (от слова "толкАть", т.е. продавать; вещевой рынок) можно было приобрести всё, что твоей душе угодно, в том числе и иностранную косметику, и заграничные шмотки, которые по качеству были значительно лучше советского ширпотреба (сокращённо — товары широкого потребления). Сестрёнка обновила свой немногочисленный гардероб: теперь она носила смелые мини-юбки и платья, красивое импортное бельё — всё нам,  конечно, нравилось, ведь мы с мамой, проживая в этом  глубоком захолустье, были так далеки от мира моды и его современных тенденций, а ведь тоже хотелось держать, так сказать, руку на пульсе.

               Вера привезла нам кучу подарков — супер-пупер модные тогда кофты "лапша" убийственно-ярких неоновых цветов, пару прозрачных с золотыми нитями платков на шею, которые были тоже в моде, какие-то дешёвенькие украшения в виде ярких брошей-вишенок и кисти красной смородины — последний писк моды, как тогда говорили, что-то из косметики и конфетки. Ещё привезла мне брюки с отстрочкой и множеством карманов, цвета какао с молоком — но мне цвет такой был совсем не по душе, какие-то ковбойские брюки, поэтому так и пролежали эти штаны без движения много лет где-то в маминых запасах.

                Мы были очень благодарны ей за эти подарки, потому что она отрывала от себя все эти копеечки и рубли, чтобы порадовать нас — стипендия в училищах была крошечная, а ведь ещё месяц надо было как-то сводить концы с концами. Хорошо, что отец поддерживал, как мог, младшую сестрёнку, да и она сама всегда искала подработки.

             Учеба Вере нравилась и давалась легко, в группе нашлось много друзей, появились и поклонники — обо всем Вера рассказывала с юмором и самоиронией, а мы с интересом слушали, подбрасывая ей кучу вопросов.

                Внутренне Вера тоже изменилась — стала более свободной и раскованной, нахваталась всяких медицинских словечек, употребляя их к месту в разговорах, щедро раздавала нам всем медицинские советы, а также развлекала множеством забавных историй и анекдотов на медицинские темы, многие из которых были с известной долей цинизма.

                Разлука и письма как-то сблизили нас с ней,  поэтому мы целыми днями, как две закадычные подружки, болтали непрерывно, параллельно делая какие-то дела или сидя за чашечкой чая, а то и куда-нибудь отправлялись вместе, накрасившись и принарядившись, ловя смущённо восторженные взгляды встречных мужчин и парней.

                К моему ужасу, Вера пристрастилась к курению, только она просила меня не говорить маме об этом. "Ну, зачем тебе это? Зачем отравлять себя этой гадостью?" - с искренним сожалением вопрошала я её. "Ну да, — соглашалась Вера, изящно отводя руку в сторону и элегантно сбивая пепел с сигаретки,
 — лишнее это, но у нас почти все в группе курят, вот и я втянулась. Ты знаешь, перекур как-то сближает людей, а некурящие — как белые вороны... Не хочешь попробовать?"       
               
                Вначале я категорически отказалась, но, в один из совместных походов с ней за сарай, рискнула "курнУть" и неуверенно взяла в руки уже разожжённую сигарету, сделала несколько глубоких затяжек и зашлась в натужном кашле, исторгая из себя остатки зловонного дыма. Голова сразу закружилась, всё поплыло перед глазами, как будто меня резко укачало. Нет, только не это! Я ненавидела всеми фибрами своей души это состояние, что тут же и определило моё дальнейшее отношение к курению — НИКОГДА!  Но за компанию я всё-таки по Вериной просьбе  отправлялась с ней в огород за сарай, где садилась так, чтобы дым не попадал на меня, но чтобы быть всегда на стрёме, и чтобы Веру не застукали с сигареткой. 

                В наших двух огородах всё заполнилось июльской  буйной зеленью: наливались соком и крепли, постепенно краснея, ароматные помидоры разных сортов, прятались в тени разлапистых листьев упругие колючие огурчики. Толстая морковь укрывалась под пышными зонтиками резной зелени. На грядках привычно "колосились" петрушка, укроп и прочие "зеленЯ". ЛепотА!

               В одно из воскресных славных утречек на пороге вдруг появилась мама, вернувшаяся с огорода, и прямо с претензией к нам: "Девчонки, это что такое? Вы уж или съедайте целиком или не трогайте! А то так все перепробовать можно..." 

                Мы в недоумении уставились на неё:"В чём дело?!"  На ладонях у мамы лежало несколько молодых надкусанных огурчиков. "Это не мы!" — в один голос возопили Вера и я. Обычно мы охотились за созревающими помидорами: тёплыми от солнечных лучей, душистыми, ещё зелёно-красными, но уже сладкими, по форме напоминающими крупные яблоки, а вот огурцы нас совсем не интересовали. "А кто тогда, Шельма, что ли?" — мама озадаченно смотрела на нас.

                Бабушка решила проследить за хитрой собачонкой. И, действительно, вскоре рыжая Шельма, гордо неся свой закрученный хвостик и навострив ушки, деловито просеменила в огород и нырнула в пышные огуречные заросли, а потом, навитаминившись там, довольная, засеменила обратно. Бабушка нашла надкусанный огурчик — сладенький, маленький с пальчик — и поругала свою питомицу, тряся назидательно перед ее потупленной острой мордочкой этим огрызком, но тут же любовно и скормила огурчик Шельмочке. Эту проказливую  собачонку уже не переделать!

Продолжение: 128. "Привет, Целиноград!"
http://proza.ru/2025/04/11/1081