Кодекс хозяина. 6. Изменщица Светка

Уже дома, после встречи с Мирзоевым, я, довольный и умиротворенный, вольготно раскинулся на диване, просматривая накопившуюся прессу. Обычный набор типовых новостей: политики с опухшими от недоедания лицами продолжали трепаться о великих свершениях и историческом предназначении России, монархисты, истово крестясь, звали на престол царя – батюшку, проститутки всех мастей и народов делились опытом стимулирования мужской силы, скинхеды метелили несчастных таджиков на улицах столицы, а индекс РТС стремительно падал, обесценивая империи отечественных олигархов. Ленивое сканирование прессы прервал телефонный звонок.

На проводе была моя бывшая неверная жена. Я сразу узнал ее воркующий голосок, много лет назад пудривший мне мозги и управлявший моим сознанием и поведением. В свое время она оставила меня ради какого – то там Иванова Ивана Ивановича. С такой триадой ФИО, как я разумею, весьма трудно увести женщину из приличной семьи. Но, скорее всего, это был не уход во всепоглощающую страсть, а ее новое оригинальное приобретение в виде музыканта симфонического оркестра. Перед расставанием она показала мне фотографию удачливого соперника: здоровенный и импозантный мужик лет тридцати во фраке и бабочке отчаянно колотил по необъятным барабанам большущими колотушками. Возможно, у него всё было огромно, что собственно и подвигло мою жену к столь радикальному изменению наших отношений.

- Привет! Это Светлана! - кокетливо-ласковый голос жены совершенно не соответствовал тому очевидному факту, что мы не видели и не слышали друг друга долгих восемь лет.

- Светлана? – я не успел полностью сгруппироваться и выдал свое легкое волнение. Давняя дрессура тотального подчинения обожаемой женщине давала себя знать. Правда, в следующую секунду я отмобилизовался. – Сколько лет, сколько зим! Я так рад!

Я совершенно не был рад звонку. Мои душевные раны давно и основательно затянулись, и Светлана представляла для меня столь же далекое прошлое, как и мезозойская эпоха. Я не испытывал никаких чувств к ней. Хотя нет! Начавшееся телефонное общение напоминало по ощущениям прием протертой кашки в больничной столовке после удаления язвы желудка. Противно и подташнивает. Однако, в качестве репетиции спектакля с Мирзоевым, было бы неплохо переступить через собственные пунктики, как сейчас говорят, и потренироваться на бывшей супруге.

- Слушай, Саш, нам надо встретиться и поговорить.

- Что – нибудь случилось? – участливо спросил я, совершенно не желая разбираться в ее проблемах.

- Да, мне нужна твоя помощь.

Мерзавка, когда она уходила от меня, то прихватила большую часть совместно нажитого имущества и достаточно крупные суммы, которые я ей доверял. А теперь, видите ли, нужна моя помощь! Ну, ладно, игра есть игра. Из нее не выходят в первом сете.

- Я всегда к твоим услугам, - более лживого ответа было трудно придумать.

- Ой - ёй! Даже ни разу не позвонил за эти восемь лет.

- Не хотел нарушать твою семейную идиллию.

- Она уже давно не существует. Мы расстались с Иваном два года назад.

- Не скрою, мне почему-то приятно это слышать.

Здесь я не лукавил. Я знал, что бурный роман с музыкантом закончится крахом. Брак умеет укрощать любую увлеченность. Я испытал глубокое внутреннее удовлетворение от своих прогнозных способностей. И тут неожиданно под халатом зашевелился мой младшенький братец. Дрессура - чертова Светкина дрессура - опять давала себя знать!

- Приезжай ко мне, поговорим, - как можно невиннее предложил я, внимательно прислушиваясь к нашептываниям озорного дружка.

На дальнем конце провода поразмышляли, но не долго.

- Разве ты один?

Вот он, главный ее вопрос, после которого будут приняты решения о дальнейшей тактике манипулирования мною!

- Да, все эти годы, – я постарался придать своему голосу немного трагичности и скорби.

Я почти сказал правду. За прошедшее без Светланы время кроме двух хилых романов у меня ничего и не было с женщинами. Да еще пара недель на Мальдивах с ассистенткой циркового фокусника, убежавшей от своего патрона, который каждый божий день распиливал ее под аплодисменты кровожадной публики. Вот и весь послужной список. Скудно, конечно, но я не считаю, что романов должно быть много. Главное – искренность и сила желания.

- Хорошо. Буду в семь, - произнесла Светлана и тихонечко хихикнула.

- Очень жду.

Она повесила трубку, а я прикинул в уме, сколько ей сейчас лет. Если она выглядит привлекательно, я непременно постараюсь склонить её к близости, на что настойчиво намекал мне мой восставший младший братишка. И только потом выслушаю ее истории и просьбы.

Через час Светлана была у меня. За прошедшие годы она почти не изменилась. Только вокруг глаз появилась сеточка мелких морщинок, старательно скрываемых искусным макияжем. Прежними остались глаза. Они были из того еще времени, когда я был по уши влюблен в изящную двадцатилетнюю девочку. В них можно было смотреть бесконечно, купаясь в таинственном и сказочном мире нежного обожания.

- Светка, как я рад тебя видеть! - выпалил я, как только Светлана переступила порог, и сам удивился своей способности к хамелеонству.

- Ой, Сашка, ты говоришь сейчас как много лет назад, когда я приходила и оставалась у тебя ночевать, а маме звонила, что у подруги.

- Да!? Помню, помню. Давай раздевайся и проходи, - гостеприимно пригласил я свою бывшую жену и сделал какой-то несуразный широкий жест рукой в сторону гостиной.

Светлана по-свойски чмокнула меня в щеку, изящно и не торопясь сняла сапоги, не забыв продемонстрировать соблазнительные ножки, и вплыла в квартиру, из которой когда – то слиняла. За прошедшие годы я кардинально изменил в доме всю планировку и мебель. Узнать в нем наше прежнее теплое гнездышко было невозможно. Место милых и простых вещей, приобретенных нами по случаю и по дешевке, заняли чванные гарнитуры дорогой мебели и огромное количество ненужных безделушек, обошедшихся мне в несколько десятков тысяч зеленых. Но, если уж быть до конца откровенным, то я иногда тосковал по прежнему дому, в котором зарождались наши отношения.

Светлана стояла посередине гостиной и жадно впитывала окружающую обстановку. На женщин всегда оказывает сильное впечатление шик и блеск чужих квартир. Такая своеобразная разновидность шопинга, в котором невозможно ничего приобрести, разве что взять все скопом вместе с хозяином и его свободой. Потом Светлана молча и бесшумно, как охотящаяся пантера, прошла по другим комнатам. Мне показалось, что она принюхивается, определяя степень участия других женщин в моей жизни. Убедившись, что потенциальных соперниц здесь давно не было, она выразила свой восторг просто и искренно:

- Ну, ты даешь, Саш!

Скорее всего, в норе Иванова Ивана Ивановича стояли только его огромные барабаны и цимбалы, а на гвоздике за дверью висел один единственный фрак, взятый напрокат в местной филармонии.

- Стараемся, - скромно ответил я, искоса поглядывая на Светкин аппетитный зад, представляя его освобожденным от упругих колготок, которые могли вводить меня в заблуждение относительно достоинств скрываемых прелестей. В какой-то момент наши глаза встретились на долю секунды, и мы одновременно по-детски засмеялись. Светлана однозначно прочитала мои шкодливые мысли.

- Я к тебе по делу, - произнесла она серьезным тоном, хотя в глазах ее еще продолжали резвиться смешинки.

- Пошли присядем, - предложил я, направляясь к одному из диванных сооружений, которое с успехом могло заменить при надобности двуспальную кровать.

Вообще – то, на языке вертелось «приляжем», но врожденная застенчивость не позволяла без предварительной подготовки перейти к материализации моих эротических фантазий. Я принес с кухни сладости и чай. Светлана неосторожно глотнула почти кипятка, обожглась, закашлялась, а потом произнесла:

- Мне нужны твои советы, Саш.

- Весь во внимании, – я так безразлично произнес эту фразу, что сам понял, что помогать изменщице, пусть даже и прошлой, я не собираюсь. Тем более деньгами.

- Понимаешь, два года назад я рассталась с Иваном. Не буду говорить, почему. Главное - мы порознь.

- Бывает, - согласился я, изобразив сочувствие.

Мысль, что моей женой обладал музыкант с инструментами больших размеров, вызывала чувство легкой брезгливости и, как ни странно, сексуально возбуждала.

- У меня есть сын.

- Хорошенький, как и ты? – предположил я, начиная переходить к невинным комплиментам, за которыми следует всегда более тяжелая артиллерия.

- Подожди, не ерничай. Ему сейчас восемь лет. Так вот, когда мы разводились, Иван заявил, что ребенок не его.

- Вот паскуда! – почти выкрикнул я.

Взрыв исторгнутого возмущения должен был продемонстрировать мои высокие нравственные нормы и то, насколько серьезно я отношусь к проблеме брошенных отцами детей. Великолепная позиция для одинокого мужчины, стремящегося влезть в доверие к матери – одиночке. Я уже приготовил нравоучительную тираду по обсуждаемой теме, но Светлана прервала мой благородный порыв:

- Да, да. И провел генетическую экспертизу.

- Ну, и?

- Она подтвердила, что Иван не имеет к рождению сына никакого отношения.

Мне почему-то стало обидно за цимбалиста. Мы оказались с ним из одной лодки обманутых Светкой мужчин.

- Так ты и ему рога наставила? - я улучил момент, чтобы слегка подколоть Светлану. - Поздравляю, но не удивлен.

Произнося эти слова, я испытал еще одно чувство - глубокую признательность тому парню, который отомстил музыканту симфонического оркестра за мою поруганную честь. Хотя, если по совести, это должен был сделать я сам.

- Да, но только ни с кем нибудь, а с тобой!

Надо признать, что Светлана всегда умела неожиданно перевести разговор в такое русло, что вам становилось не по себе. Возможно, именно это ее свойство так сильно притягивало к ней внимание мужчин. Например, она могла встрять в мужской разговор о хоккее и заявить, что Бекхем и не думал уезжать из Англии. Мужчины вытаращивались на нее, а потом переключались с хоккея и начинали обсуждать с ней футбол на берегах туманного Альбиона. Но, сами понимаете, я хорошо знал все ее приемчики. Просто так меня нельзя было завалить одним выстрелом.

- Опана! Так ты хочешь сказать, что твой сынок от меня? И ты ничего не знала об этом столько лет?

Мой лоб покрылся легкой испариной, а эротическое настроение начало испаряться, что засвидетельствовал мой младшенький братишка, уменьшившись ровно наполовину. Продолжение заигрываний со Светкой, могло косвенно рассматриваться ею как согласие с возможностью моего отцовства.

- Знала, но мне пришлось выбирать отца между тобой и Иваном.

Настоящая кающаяся Магдалина, отметил я про себя. Сидит в позе просительницы, на краешке дивана, вытянув в мою сторону прекрасной формы ножки, обтянутые черными чулками. Тонкие ухоженные пальчики нервно перебирают шелковый платочек. Блузка расстегнута и открывает волнующую взгляд ложбинку между сочными сиськами. Чем не девица на выданье? И надо же, в такие минуты приходится проявлять непоколебимую стойкость.

- Но я не имею отношения к детям, рожденным вне брака со мной, - решительно заявил я.

- Лучше посмотри на него. Он, как две капли воды, похож на тебя.

Светлана протянула мне фото, на котором чужой для меня ребенок рассматривал толстенную книжку сказок Андерсена. Кругленькие щечки и мохнатые реснички мальчишки не произвели на меня никакого впечатления. Он даже в принципе не мог быть похож на меня. Старый, как мир, женский прием с навязыванием отцовства должен встретить жесткий отпор автора «Кодекса Хозяина».

- Светлана, ты просто завралась. Ребенок не мой, и давай закончим с этим, - я начинал злиться по-настоящему.

- Если сомневаешься, давай проведем экспертизу.

- Ты шутишь! Не мой ребенок и все.

- Если экспертиза не подтверждает отцовство, то вопросов нет. Если да – вопросов становится слишком много, и от них не отмахнешься. Придется решать, Саш.

Моё амурное настроение окончательно сошло на нет, переплавившись в раздражение и острое желание остаться одному. Мне необходимо было побыстрее завершить затянувшуюся встречу, которая начинала мне все больше напоминать наши традиционные перепалки из прошлой жизни.

- Светлана, прошло слишком много времени, - в моем голосе заиграли металлические нотки. – Мосты все сожжены, мы друг другу чужие люди, и общего у нас ничего нет, в том числе и детей.

- Зря так думаешь, Саша, - в дебатах со мной Светлана всегда проявляла хорошие бойцовские качества. - Хотя другого ответа от тебя сейчас и не ожидала. Просто тебе нужно время, чтобы понять и принять. Была рада тебя увидеть. Знаешь, ты был самым лучшим мужчиной в моей жизни. И если ты меня позовешь, я приду, и мы начнем все с начала. И я буду молить тебя о прощении.

Я не особенно верил во всякие там покаяния и исповеди, но слова Светланы всколыхнули во мне давно истлевшие чувства: я ненавидел сейчас ее сильнее, чем тогда, когда она уходила к музыканту Иванову.

Больше мы не проронили ни слова. Светлана быстро оделась, кивнула мне головой и вышла, тихо притворив за собой входную дверь. Я щелкнул замком и перевел дух. Такие новости нельзя принимать сразу и в значительных дозах. Появилась новая проблема, которая не была предусмотрена планом квартала. Подобное всегда выводит из себя.

Продолжение следует...