Дополнительный метр воды

                Чуть-чуть
                (Практически, едва заметно)
                Приподнята
                (Казалось бы, свинцовая) Нева
                Порывами (в себе) уверенного ветра


          Вода и поднялась-то всего на метр, но этого было достаточно, чтобы разительно изменить все пропорции набережных пространств.
          Вода и поднялась-то всего на метр, но этого было достаточно, чтобы прекратилось водно-прогулочное движение по малым рукавам дельты. Лодки клаустрофобически опасались пролезать под шершавыми, в папилломах небольших сталактитов, животами мостов, опасливо жались к пристаням, которые скрипели сходнями, занявшими, вдруг, не совсем привычное им положение.   
          Но и до сходней нужно было как-то добраться — береговой конец трапа стоял по щиколотку в воде, заполнившей мощеный спуск к каналу. Чтобы не сидеть потом в мокрой обуви пришлось разуваться.
          Наш гондольер благоразумно упирался: "Я — капитан судна, я за вас отвечаю!" — пришлось еще немного приплатить — Только обещайте, что по моей команде будете сразу же ложиться на сидения. Иначе будете с разбитыми головами!
          - ОК, кэп.
          Мы плыли от одной пещеры моста к другой. Перед входом под мост капитан кричал: "Ложись!", до предела сбавлял обороты, включал маленький прожектор на носу суденышка, и мы опасливо вползали под каменные своды и плыли под ними словно в длинном сне-триллере. Пахло речной водой. По темным сводам пробегали невнятные блики. Волны веселились, гулко шлепая переправы по гранитным гузнам.
          Когда через приятно-тревожащую вечность мы (невредимые аки пророк Иона) выплывали из под мостов ("Можно подниматься!"), то удивлению от домов вокруг не было предела — они были не просто видны лучше обычного, странно было, что они вообще тут стоят.

Примечание. Наибольшие катастрофические наводнения в Санкт-Петербурге случились осенью 1824 и осенью 1924 годов.