Глава 10. северное племя. маленький нырок и его др

ГЛАВА 10. Северное племя. Маленький Нырок и его друзья

Проснувшись рано утром, женщины Северного племени во главе с отважной вождихой по имени Львица Прерий, отправились купаться на реку. Вернувшись с купания в лагерь, они вооружились ружьями, луками, копьями, словом, всем необходимым для охоты на бизонов. Затем, вскочив на быстроногих мустангов, с трепетно бьющимися сердцами, горящими диким азартом глазами, и с воинственным кличем, поскакали за добычей. День им предстоял насыщенный и трудный. Все таки охота на бизонов дело нелегкое и опасное. Но не взирая ни на что, это было любимое занятие женщин индейского племени, которое давало им пищу, одежду, и шкуры для покрытия жилищ-типи.

Мужчинам отлеживать бока тоже было некогда. Выпроводив женщин на охоту, они занялись своими заботами: сбором дров, ношением воды, пошивом мокасин, теплых перчаток, стиркой одежды, приготовлением пищи, дублением бизоньих шкур, превращением шкур оленей, вапити, антилоп и горных баранов, в мягкую замшу для домашнего употребления и так далее. В общем не особо легко им жилось.   

Однако проснулись не все. Несколько мужчин еще спали самым блаженным сном, наблюдая сладостные сновидения. Одного из них звали Маленький Нырок. Именно он был виновником чуткого внимания Создателя. Маленький Нырок был ни кем иным, как третьим и самым нелюбимым мужем вождихи. Такое имя он получил от своей благоверной после первой брачной ночи не спроста. В данном ему имени, в последующие дни жители явственно усмотрели прямой намек. И это обстоятельство здорово расстраивало Маленького Нырка. Он был сильно не согласен с полученным именем. Но своей супруге боялся высказать недовольство. Он мог быть сурово покаран за недовольство. Зато перед друзьями, чтоб хоть как-то возвысить свой статус, возможно сгладить моральное принижение, он всячески отрицал имя данное ему вождихой и величал себя Большим Суком. Но друзья его все прекрасно понимали, и уж тем более отлично видели когда ходили с ним купаться на реку.

Друзей Маленького Нырка, которые тоже продолжали наблюдать волшебные сны, их жены называли Несносный Скунс, Лосиный Помет и Болтливый Бобер. Все они были лентяи коих свет не видывал. Но женщины пока оставались снисходительны к их лености.

Когда трое из них проснулись, а именно Несносный Скунс, Лосиный Помет и Болтливый Бобер, они взяли из своих жилищ по увесистому сочному бизоньему горбу, и встретились на окраине лагеря.

- Лосиный Помет приветствует Несносного Скунса.

- Несносный Скунс приветствует Лосиного Помета.

- Болтливый Бобер приветствует этим солнечным, осенним, немного теплым днем, Лосиного Помета и Несносного Скунса.

Поприветствовав друг друга, трое, примерно среднего роста, с нескладным телосложением, с ни чем непримечательными лицами, с гладкими длинными иссиня-черными волосами мужчин, одетых в мокасины, легины и короткие курточки из кожи лося, с узелками в руках, продолжили разговор:

- А где Маленький Нырок? - спросил Несносный Скунс.

- Не знаю, - в один голос ответили друзья.

Несносный Скунс ненадолго задумался, почесав голову.

- Что ж, ладно. Маленький Нырок знает где мы занимаемся своим делом. Когда проснется, он присоединиться к нам. Пойдемте за нашими быстроногими скакунами.

- А что если нас будут искать? - спросил Болтливый Бобер.

- Не будут. Женщины отправились на охоту и если вернутся сегодня, то поздно вечером. Мы к тому моменту возвратимся. А остальные если спросят где мы пропадали, будем говорить, что ездили на поиски ягод, но не нашли их.

- Отличная идея, - сказал Лосиный Помет.

- Несносный Скунс как всегда находчив, - похвалил Болтливый Бобер и легко похлопал его по плечу.

Спустя недолгое время все трое нашли своих кляч, коих они называли быстроногими скакунами, вскочили на их спины и незаметно для остальных жителей лагеря, отправились в прерию.

Путь их был не близок. Особенно если учесть тот факт, что клячи больше пятнадцати километров в час осилить не могли. Чтоб не умереть со скуки, троим друзьям оставалось всю дорогу поддерживать разговор. И это, благодаря Болтливому Бобру, у них выходило весьма сносно. Имя свое Бобер получил от жены заслуженно. Порой он мог часами без умолку нести всякий вздор, а порой его неутомимый язык выдавал весьма занятные истории. В любом случае, слушать Болтливого Бобра, было менее утомительным занятием, чем молчаливое созерцание необъятной прерии, поскольку она была однообразна и скучна, в отличии от живописных и красочных лесов. Твердые, малопригодные для возделывания равнины, местами покрытые тощей травой, напоминали бурый океан с пологими подъемами и спусками вместо волн. Временами, то слева, то справа, троим спутникам попадались протяженные овраги, по краям оживленные густой и жесткой растительностью. То временами попадались одинокие деревья, то серые скалы, казалось, одинаковые на вид. С гребней самых высоких подъемов, снова открывался один и тот же пейзаж. И так из километра в километр.

Ближе к обеду они остановились возле высоких жестких бурьянов, покрывающих обширную плоскую равнину на много километров, точно густой мрачный лес.

- Мы почти добрались, - сказал Болтливый Бобер.

После этих слов Несносный Скунс и Лосиный Помет въехали в лес зарослей и стали пробираться вглубь, стараясь идти друг за другом след в след. Болтливый Бобер тем временем спешился и с самого края зарослей, начал выпрямлять примятую траву и разглаживать следы животных. Подобное он проделывал до тех пор, пока не углубился метров на сто. Затем снова запрыгнул на клячу и в скорости догнал своих друзей.

Углубившись от края зарослей километра на два, можно сказать в самую середину чащи, все трое вышли на довольно обширную, а главное очень уютную поляну. Найти ее было не под силу даже самому опытному следопыту. Знали о ней только четверо индейцев. Трое в данный момент стояли на ней, а четвертый, Маленький Нырок, должен был вскоре присоединится.

- Наконец наш путь завершен, - обрадованно сказал Болтливый Бобер.

И после этих слов, все трое не преминули приступить к делу, по которому иногда сюда приезжали. А именно занялись битьем баклуш.

Прошло пару часов. Клячи паслись на поляне, лениво пощипывая полусухую траву, а их хозяева, потратив все это время на всякую ерунду, наелись до отвала бизоньего мяса, и с особенным удобством разлеглись каждый на своем любимом месте. Положив руки под головы, они стали созерцать бездонное небо.

- Ах, как хорошо, - говорил Болтливый Бобер, ковыряя заостренной палочкой в зубах, - Какое чистое небо. Не одного облачка. И сама мать Солнце решила нас сегодня порадовать.

- Хорошо то хорошо, - сказал Несносный Скунс. - Но где же Маленький Нырок? Он уже давно должен быть на праздной поляне.

- Может что-то случилось? - сказал Лосиный Помет.

- Может и случилось.

- А может он решил заняться домашними делами? - сказал Болтливый Бобер.

- Болтливый Бобер сам верит словам своего языка? - спросил Лосиный Помет.

- Болтливый Бобер думает...

- Тихо! - перебил Несносный Скунс Болтливого Бобра. - Слышите, кто-то приближается.

Все трое приподнялись и настороженно прислушались. Несносный Скунс был прав. Где-то в зарослях водворился шум. И он стремительно приближался к поляне. Чуткий индейский слух в таких делах крайне редко ошибался. Друзья взволнованно переглянулись.

- Болтливый Бобер хорошо спрятал следы? - полушепотом спросил Несносный Скунс.

- Болтливый Бобер спрятал следы не хуже прошлого раза.

- Может это Маленький Нырок? - полушепотом предположил Лосиный Помет.

- Если бы это был Маленький Нырок, он бы подал условный вой койота три раза, - ответил Несносный Скунс. - Опаздывающий на праздную поляну, должен три раза завыть койотом. Ведь так было договорено?

- Несносный Скунс прав, - подтвердил Болтливый Бобер.

Все трое снова взволнованно переглянулись и уставились в ту сторону, с которой приближался пришелец. Он был уже близко. Стремительный и трескучий звук ломающихся сухих зарослей был тому свидетельством. Как будто кто-то со всего духу скакал на поляну. И это обстоятельство еще сильнее обеспокоило троих лентяев.

Вдруг на поляну выскочил на своей кляче Маленький Нырок.

- Быстрее... быстрее... скачите за мной... - задыхаясь от волнения и усталости, проговорил он, продолжая сидеть на животном идущем по поляне довольно быстрым шагом.

Напуганные индейцы при появлении друга, не то, что сразу успокоились, скорее растерялись. И растеряться их вынудило не резкое появление Маленького Нырка без условного сигнала, а вид его и его клячи. Маленький Нырок, не взирая на свое имя, в отличии от друзей был очень высокий и худой. Худощавое вытянутое лицо, обрамленное длинными как у всех индейцев иссиня-черными волосами, имело намного приятней черты чем у его товарищей. Одет он был тоже в мокасины, легины и куртку на распашку. В данный момент его одежда была местами изодрана, в колючках, лицо было бледное, взволнованное, а кляча вся взмыленная, точно ее гнали сутки без отдыха.

- Что... Что случ... - попытался спросить Болтливый Бобер.

Но Маленький Нырок тут же перебил:

- Нет времени. По дороге объясню... Быстрее за мной...

Все трое быстро вскочили на кляч и поскакали за Маленьким Нырком.

- Что случилось... Что? - всю дорогу допытывались друзья, стараясь в зарослях догнать Маленького Нырка. Теперь они понимали, почему его одежда была порванной и в колючках. Скакать на лошади в полную силу по таким зарослям, был не лучший способ сохранить ее в целости. Трое индейцев теперь выглядели не намного опрятней своего друга.

Маленький Нырок скакал впереди на самую малость, потому большинство настойчивых, но при этом вполне логичных вопросов слышал. Отчего только бессвязно отвечал:

- Вы такого еще не видели... Вы такого еще не видели... Вы не пожалеете... Сегодня мать Солнце особенно благосклонна к четырем сынам прерии.

Подобные ответы только разжигали интерес троих индейцев. И разжигали так сильно, что порой они старались обогнать Маленького Нырка, чтоб попытаться добиться правды. Но Маленький Нырок, не смотря на уставшую лошадь, не сдавал лидирующую позицию.

Они выбрались из зарослей и не сбавляя скорости поскакали вдоль их края.

Проскакав так около двух километров, лошади начали спускаться по пологому склону в глубокий овраг. В самом низу они перескочили сонно текущий ручей и, фыркая от усталости, теперь стали подниматься на другой склон. Более резкий и более высокий.

Недалеко от вершины, увенчанной протяженной скалой, похожей на невысокое ограждение, Маленький Нырок вдруг остановился и негромко сказал:

- Здесь оставим лошадей.

Они спешились.

- А теперь за мной и только тихо. Делайте как я, - полушепотом продолжал Нырок и пополз вперед.

Болтливый Бобер, Несносный Скунс и Лосиный Помет удивленно переглянулись, но молча последовали примеру друга. Они легли на землю и бесшумно, точно три гадюки, поползли за ним. Что же такого необычного, Маленький Нырок хотел им показать?

Добравшись до скалы на самом верху склона, все четверо осторожно выглянули из-за нее.

- О-о... - тут же протянули Болтливый Бобер и Лосиный Помет.

Вот таким междометием проявилось, причем моментально, их первое впечатление от увиденного. И впечатление их было весьма и весьма сильным.

Не менее сильное впечатление Несносного Скунса выразилось немного другим междометием:

- У-у...

- Маленький Нырок говорил братьям, что они не пожалеют? - видя как ошалели его друзья, довольно сказал Маленький Нырок.

- О-о, мать Солнце, покорно благодарю тебя за этот день, - испытывая гамму непередаваемых эмоций говорил Болтливый Бобер. - Это самый лучший день в его жизни...

Подобными похвалами и благодарностями матери Солнце сыпали и Лосиный Помет с Несносным Скунском.

Все трое были так поражены видом того, за чем они наблюдали, что даже пропустили мимо ушей рассказ Маленького Нырка.

- Я совершенно случайно подъезжая к зарослям, когда ехал к вам, увидел раненного оленя и погнался за ним. Оленя моей кляче не удалось догнать, но зато преследование привело меня к этому чудесному месту. Увидев то, на что вы сейчас смотрите, естественно о дальнейшем преследовании больше не могло быть и речи. Я слез с клячи и надолго невольно прирос к скале. И лишь спустя все это время, я так же случайно как и увидел раненного оленя, вспомнил о вас и нехотя помчался к вам, чтоб пригласить полюбоваться самым пленительным видом, который может представить воображение индейца...
 
Естественно рассказ Нырка был пустой тратой времени. Его спутники больше нечего не видели и не слышали, кроме волшебного места, на которое они так усердно продолжали смотреть, и от вида которого, они пускали слюни и краснели, как маки. Хотя куда уж краснокожему краснеть? Ведь он и так красный. Но в данном случае было куда.

Что же они такого поразительного видели?