Люверс. Эпизод 12

 ­– Здравствуйте, можно?

– Здравствуйте. Вы по какому вопросу?

– Ольга Ивановна… Тарабанова, – представилась вошедшая.

– Ах,да, Вы же звонили! Конечно, проходите! – Павел Афанасьевич, тот самый учитель физики, о котором Вика только и твердила последнее время, предложил женщине присесть на школьный стул. Сам он предпочитал стоять, общаясь с родителями.

– Еще раз здравствуйте. Павел Афанасьевич, я пришла с вами поговорить о своей дочке.

– Да! О Виктории! Я очень рад с Вами познакомиться! Наконец-то я могу лично поблагодарить родителей столь талантливой ученицы и выказать вам свое уважение! – начал было учитель.

– Спасибо большое… Но боюсь, мы немного о разном…

Павел Афанасьевич показался Ольге Ивановне очень молодым. На вид ему было лет 20. Хотя, скорее всего, по возрасту он был старше – Вика рассказывала, что физик вот-вот должен был защитить кандидатскую диссертацию, а значит, ему 25 или больше. Одет он был в коричневый костюм, может, и недорогой, но весьма элегантный. Носил очки, волосы, по мнению Тарабановой-старшей, нуждались в стрижке, несмотря на то, что были аккуратно уложены. Усов у физика не было, лицо было гладко выбритым, что придавало облику еще большую моложавость. Учитель был красиво сложен- широкие плечи, сильные руки, спортивная фигура. «Наверное, девочки все в него влюблены», – ненароком мелькнула мысль у Ольги Ивановны.

– Что Вы имеете в виду? – между тем спросил Павел Афанасьевич.

– Понимаете, наша дочь, Вика, последнее время только и говорит о физике, космосе, каких-то кружках и олимпиадах!

– Честно, пока не очень понимаю, – признался учитель. – У Виктории не просто интерес к предмету, у нее действительно талант и удивительные способности!

– Возможно, но… Ведь есть же и другие предметы… – Ольга Ивановна долго готовилась ко встрече с физиком, обдумывала каждое слово, но теперь она совершенно растерялась и никак не могла связать двух слов.

– Ах, вон вы о чем. Кажется, я начинаю понимать… Хотя… Разве увлечение Вики физикой и астрономией как-то повлияло на ее успеваемость по другим предметам? Я недавно разговаривал с классной руководительницей, она мне ничего такого не сказала. Спасибо, что предупредили. Я обязательно побеседую с Викой. Тем более, мы с ней договаривались, что она поедет на олимпиаду, только если это не будет в ущерб другим предметам… – Павел Афанасьевич говорил быстро, очень серьезно, как будто разговор его немного расстроил.

– Нет, Вы не так меня поняли! С учебой у Вики все в порядке! Я бы даже сказала, что наоборот. Последнюю четверть она исправила некоторые четверки, недавно сказала, что в старших классах будут пробовать идти на красный аттестат и золотую медаль!

– О! Это замечательная новость! Я уверен, у нее получится! Если есть потенциал и желание, то успех почти обеспечен! Что же Вас беспокоит? – уже искренне заинтересовавшись, спросил учитель.

– Скажу прямо. В нашей семье никогда не было физиков… Разговоры про космос, научные открытия и исследования… про поступления в МГУ и тому подобное… Очень пугает все это! Не для нас оно, поймите!

– Вы хотите сказать… Что Вам не нравятся увлечения Виктории именно физикой? – растерялся Павел Афанасьевич.

– Ну… почти так. Вернее, я считаю, что для девочки – космос, исследования, планеты – это лишнее. Она так увлеклась этой самой астрономией, что, мне кажется, очень отдалилась от реальной жизни. Боюсь, потом придется больно падать с этих космических высот.

– Как так-то? – переспросил учитель.

– Да вот так… Ни о какой Москве речи быть не может! Вика туда не поступит, я не хочу, чтобы Вы ей давали ложные надежды! В столице нужны огромные деньги! ­– Павел Афанасьевич было открыл рот, но Ольга Ивановна перебивала. – Хорошо, даже если, допустим, каким-то чудом она туда поступит, у нас не хватит никаких средств, чтобы содержать ее. Москва – для нас это как другая страна! Это недостижимо! Снимать квартиру- нереально дорого! А еще проезд, питание! Про общежитие я молчу – не для того мы дочь растили, чтобы она молодость провела с тараканами. Викуся не сможет, она у нас очень домашняя девочка! Да и потом, что за профессию она там получит? Космонавта? Физика-астронома? Для чего это? Как ей пригодится в реальной жизни? Мы – люди сельские, люди земли… Максимум, она потом сможет только вместо вас физику преподавать… Но уж увольте – всю жизнь с тетрадками в обнимку за мизерную зарплату? Нет, это не про нас…

Чем дольше говорила Ольга Ивановна, тем больше удивлялся Павел Афанасьевич. Ее речи остановить было невозможно. А вывод у учителя напросился только один – как у столь недалеких родителей растет такой одаренный ребенок! Неужели они не понимают, что исследовательские работы Вики – не просто блажь, а действительно очень стоящие, толковые идеи, и если воплотить в жизнь хотя бы одну… И самое главное, что в данной ситуации должен делать он, учитель физики?

– Мне странно все это слышать, – признался Павел Афанасьевич. – Во-первых, потому что Вы недооцениваете способности Вики, во-вторых, потому что Вы не верите в свою дочь, в-третьих, потому, что в наше время уже родители как-то отходят от стереотипов, что дети должны повторять их судьбу и идти по их стопам…

–Знаете что! – резко ответила Ольга Ивановна. – Это не Вам решать, кто по чьим стопам пойдет! Я просто хочу, чтобы Вы перестали терроризировать Вику своей физикой и астрономией!

– Да как Вы себе это представляете? ЧтО я должен сказать девочке? Что не возьму ее на олимпиаду? Или что ее проекты – неинтересны? – совсем рассердился физик.

– Именно так! Не надо давать ей ложных обещаний и надежд!

– О нет… Это уже ни в какие ворота! Я не собираюсь обманывать Вику! А Вам бы советовал поддержать ее интерес, а не вставлять палки в колеса! Подумайте о ее будущем!

– Вот о нем-то мы как раз и думаем! А такие как Вы… выскочки городские… понаприехали сюда и морочат голову молодым девчонкам!

Павел Афанасьевич почувствовал, что разговор получает нехорошее продолжение. Он резко ответил:

– Попрошу не переходить на личности и оскорбления! Если у Вас есть ко мне претензии, как к учителю, Вы можете изложить их в жалобе директору! Будем разбираться в другом месте.

– Не сомневайтесь, я так и сделаю! Если Вы не скажете Вике, что она не едет на олимпиаду, то я напишу жалобы куда выше, чем просто нашему директору!

– Вы мне угрожаете?

– Нет! Предупреждаю!

Павел Афанасьевич подошел к окну, помолчал немного и ответил:

– Если Вика и не поедет на олимпиаду, то это будет исключительно из-за Вас, родителей, а не из-за меня, обычного учителя физики. Если вы ее не пускаете, то именно вы и должны ей об этом сказать. Мне кажется, Вы зря наделяете меня не теми полномочиями…

– Какими полномочиями? – спросила совсем рассерженная Ольга Ивановна.

– Я учитель физики, а не семейный психолог. Я не могу решать проблемы в семье!

–У нас нет никаких проблем! Жаль, что мы друг друга не поняли! – сказала женщина и собиралась уходить.

– А мне жаль что в совершенно не заинтересованы в вашей дочери, что вы не верите в нее! – ответил Павел Афанасьевич. – Всего вам доброго! Заявка на олимпиаду подана. Выезд – послезавтра. Если Вика не сможет поехать по семейным обстоятельствам, Вам придется писать объяснительные.

– Да что Вы себе позволяете! – рявкнула Тарабанова, и вышла, резко хлопнув дверью.

А учитель физики еще долго стоял у окна и размышлял, что же ему теперь делать…


– Кристина Сергеевна, как Вы? – я открыла глаза. На улице уже было светло. Видимо, стояла прекрасная солнечная теплая погода.

– Сегодня получше. Который час? – спросила я, и только потом, отходя ото сна, поняла, что разговариваю не с медсестрой. В палате была Даша. Та самая, которая ехала тогда в машине Олега.

–Десять утра. Мне любезно разрешили навестить Вас, сказали, что Вы уже почти оправились от наркоза. Сложный период миновал, и завтра Вас переводят в обычную палату.

– Это хорошо. Я действительно сейчас намного лучше себя чувствую. Зачем Вы пришли? – вопрос был, может, и не любезный с моей стороны, но кого-кого, а эту молодую особу я меньше всего ожидала увидеть здесь.

– На самом деле я чувствую себя немного виноватой… Мне показалось, что…

–О… Не утруждайте себя! Все это Вам только показалось! – перебила ее я. – Поверьте, даже если бы в тот день Игорь был за рулем машины один, или это была бы вообще не его машина – ничего бы не поменялось.

– Игорь? Вы сказали Игорь? – с каким-то непонятным для меня укором переспросила девушка.

– Разумеется, я сказала Олег! Вам послышалось! – резко ответила я.

– Разве? А может, Вы действительно в тот момент хотели увидеть какого-нибудь Игоря? А тут Ваш муж...

«Еще этого мне не хватало! Что позволяет себе эта пигалица! Или ей что-то?»

– Послушайте! Я не знаю, зачем Вы пришли, что у вас там за отношения с Олегом – меня это не интересует! – меня начала напрягать эта девушка.

– Значит, нам с Олегом Михайловичем не показалось? Вы ревнуете? – опять она спросила с каким-то ехидным тоном.

– Думаю, показалось! – вновь перебила я. Мне абсолютно было неинтересно продолжать общение с этой девушкой.

– Хорошо… Я поняла… Простите… Кстати, есть новость. Пока Вы тут в больнице лежали, кое-что случилось… Я решила Вам сама сказать, чтобы, так сказать, из первых уст… Олег Михайлович попросил меня помогать вашей семье, пока Вы не поправитесь. Он нанял меня на работу.

– Как это? – не поняла я.

– Ну… В целом… Как говорят сейчас модными словами. Я теперь гувернантка у Вашей дочери. Собираю-провожаю ее в школу, готовлю завтраки, потом по дому делами занимаюсь. Встречаю Иришку из школы… Стираю-убираю… Как-то так.

Я посмотрела на нее так, что она аж съежилась от моего взгляда.

– Действительно, из первых уст… Интересно, почему мой муж меня не предупредил?

– Наверное, не успел. Вы же знаете, что вынужденные каникулы закончились в школе, а он работает – самый горячий сезон уборки начался. Не оставлять же ребенка у бабушки!

У меня не было слов и эмоций продолжать этот затянувшийся, бессмысленный и непонятный для меня разговор.

– Я бы предпочла все это обсудить сегодня с мужем. Он придет?

– Как раз об этом я и хотела предупредить. Олег… То есть, Олег Михайлович сегодня не сможет прийти. Работы много. А я хотела узнать – можно ли мы вечером придем с Иринкой? Она соскучилась по маме.

– Конечно! – я тоже скучала по моей крошке. Казалось, я не видела ее целую вечность. – Скажите, Дарья, а как же Ваша учеба?

– У нас практика. Недели две могу побыть еще здесь. Надеюсь, к этому времени Вы поправитесь.

– Хотелось бы… А как дела у Марии Даниловны? Она же ведет уроки? – решила почему-то спросить я.

– К сожалению, нет… Марию Даниловну тоже положили в больницу.

– О, надеюсь, ничего серьезного?

– Кто знает, – вздохнула Дарья. – Все та же история… Ей вновь мерещится покойный муж. Как я поняла, родственники настояли на обследовании в городе. У невролога и психотерапевта...


Продолжение можете найти на моей странице в Дзене. Буду благодарна за подписки и комментарии! Всем благ!