Нарисуй мне жизнь 2

Начало см. http://proza.ru/2024/11/02/1074

Художник взял воображаемую кисть, чтобы слегка подсветить завитки волос на затылке Мадемуазель, но отослал её обратно в пространство, почувствовав чьё-то присутствие за спиной. Обернувшись, он увидел уборщицу Варвару. Лицо пожилой женщины, обычно напоминающее сморщенное, чудом пережившее зиму яблоко, разгладилось и помолодело. Прикоснувшись к руке мужчины, она сказала, выпуская наружу нежданно залетевшую в сердце радость: «Серёженька, а красавец-то, которого ты нарисовал, улыбнулся мне со стены!».
- Да, он такой… Улыбчивый! Вот только в любви ему не везёт. А ты как меня нашла, Варвара Петровна?
- Соскучилась и пришла, Серёженька…
- Давай-ка обратно пойдём, Варварушка, тебе сюда рано ещё. Не будем пока временные потоки без нужды соединять, а то как бы не произошло чего.
- Хорошо, Серёжа, я согласна, пойдём домой…
Художник положил руку на худенькое плечо прильнувшей к нему старушки и они вместе зашагали в прошлое, к себе в кинотеатр…

В тот день уборщица Варвара стала первой, кто увидел Влюблённого и Мадемуазель. Следом в мастерскую к Сергею зашла и директриса «Родины». Татьяна Ивановна просто хотела напомнить художнику о собрании коллектива, которое должно было с минуты на минуту начаться на втором этаже, но была поражена в самое сердце оригинальностью настенной живописи.
- Ну, Сергей Романович, облагородил ты туалет! Это же надо было такую красоту нарисовать, словно в девятнадцатый век переносишься. Может, народ и вправду будет себя теперь аккуратнее вести, а то Варвара Петровна жалуется, вон даже увольняться собралась.
- Теперь не уволится, Татьяна Ивановна, сама мне сказала.  А что мы сегодня обсуждать будем?
- Собрание по итогам года, да и некоторые текущие проблемы надо обговорить. Излуцкий мне утром позвонил, жду его с минуты на минуту.

Коллектив кинотеатра «Родина» почти в полном составе с удобством расположился на золотистых плюшевых креслах неподалёку от зимнего сада. «Под сенью пальм и сикомор», - процитировала классиков одна из Бабочек, начитанная Лера Тёмненькая. Паша Блинков привычно занял место в первом ряду, демонстрируя ноги в стоптанных комнатных тапочках.  В руках киномеханика бойко мелькали спицы, свивая яркие клубки шерсти в полотно будущего свитера. Татьяна Ивановна недовязанный шедевр незамедлительно конфисковала. Блинков хотел было возмутиться, да вовремя вспомнил про грядущую квартальную премию и прикусил язык. 
- Доброе утро, товарищи! – обратилась к народу директриса. – Сегодня на повестке дня подведение итогов года, трудовая дисциплина и субботник по помывке пальмы.
- Да, Татьяна Ивановна, пальма-то у вас, действительно, запылилась, - поддержал руководительницу подошедший начальник Областного управления кинофикации Иван Николаевич Излуцкий. По мнению острой на язык Бабочки Леры Светленькой, начальник походил на Огурцова из «Карнавальной ночи». Но это было не более, чем измышление злокозненной девицы, на самом же деле Излуцкий внешностью больше походил на артиста Хвылю в образе Деда Мороза. Вот только в голосе Ивана Николаевича время от времени действительно проскальзывали «огурцовские» нотки. 

Высокая веерная пальма была достопримечательностью детского кинотеатра. Росла она в огромной деревянной кадке в центре зимнего сада, детвора водила вокруг дерева хороводы, а влюблённые парочки ещё до начала последнего сеанса находили убежище под сенью её широких, похожих на опахала листьев. Пальму, обливаясь слезами, передала в дар кинотеатру отъезжающая в Израиль на постоянное место жительства пожилая зрительница, дочь которой категорически отказалась приютить ботаническую редкость в своей малогабаритной квартире. В кинотеатре экзотическое древо буквально расцвело и разрослось до немыслимых размеров.

- Как только вы её мыть будете, вот в чём вопрос, - добавил Излуцкий.  – Тут ведь подъёмник, наверное, потребуется. Ну да ладно, поможем, всё решаемо. А вот что это у вас за Третьяковская галерея у туалетов возникла? Я подошёл и прямо глазам своим не поверил! Здесь, наверное, Сергей Романович руку приложил.
- Иван Николаевич, если вы против, то я фигуры закрасить могу. И буквы «М» и «Ж» тоже восстановлю, – ответил начальству художник.
- Нет, не против, я очень даже – за! Вот только почему ты их в цилиндр и кринолины нарядил? Мог бы и «совремённых» юношу с девушкой нарисовать, наших, советских. А не этого пижона с тросточкой.
- Рабочего и Колхозницу, - прошептала, давясь от смеха, сидящая за спиной у художника Лера Светленькая.
-  Хочется думать о высоком, Иван Николаевич, - парировал Сергей.
К чести Излуцкого, продолжать дискуссию о рисунках у туалета он не стал, перейдя к насущным проблемам.
- Ну да ладно, это не принципиально.  Главное, что Новый год с хорошими результатами встречаете. План по детскому зрителю кинотеатром выполняется, методисты молодцы, активно со школами микрорайона работают. «Госкино» для новогодних ёлок хороший фильм «Егорку» выделило, - продолжил начальник. – А вот с чем дальше работать будем, ума не приложу. Я им говорю: «Дайте мне красавицу, дайте Ирину Мирошниченко!», а они всё клоунов каких-то присылают. 
- Иван Николаевич, у нас с Валерией Николаевной идея появилась. Возможно, что она вам интересной покажется, - обратилась к начальнику Лера Светленькая.
- И в чём же ваша идея заключается? Точку зрения молодёжи всегда полезно выслушать.
К предложениям Бабочек Излуцкий относился неизменно серьёзно: девицы говорили исключительно по делу и вносили живую струю в несколько застоявшийся воздух Областного управления кинофикации.
- Мы думаем, что нужны новые формы работы со взрослым зрителем. Ну, например, если бы нам дали право исключительного показа нового фильма для молодежи хотя бы на пару дней до его широкого проката, то мы бы могли ночные сеансы провести. Разумеется, с ретроспективой творчества режиссёра. Музыкантов бы наших, рязанских, пригласить могли, пусть бы в фойе до начала сеанса играли. Да тут вариантов, на самом деле, много.  Всё от тематики фильма зависеть будет.
- Молодцы, Валерии Николаевны, очень интересное и дельное предложение! Будем в этом направлении работать. А Ирину Мирошниченко я всё равно пригласить попытаюсь, - расставил точки над «и» Излуцкий. Видать, красота популярной актрисы крепко запала ему в душу.
Мирошниченко в Рязань так и не приехала. Зато на премьеру комедии «Самая обаятельная и привлекательная» удалось заполучить любимца всех женщин Советского Союза - Александра Абдулова.
 
Художник шёл на работу вдоль вереницы желающих приобрести билеты на творческую встречу со звездой, причем голова очереди исчезала в кассовом фойе кинотеатра. В очереди в основном стояли молодые женщины, когда-то попавшие под гипноз глаз романтического юноши Медведя из «Обыкновенного чуда», да так и не сумевшие из-под него выбраться. С трудом добравшись до входной двери, оформитель поздоровался с большеглазой билетёршей Валей и вошёл в просторный вестибюль, где нос к носу столкнулся с выходящей из кабинета администрации знаменитостью. Татьяна Ивановна, раскрасневшаяся и взволнованная, вела Абдулова в методический кабинет, чтобы познакомить его с Бабочками, которые и отвечали за организацию встречи артиста с рязанским зрителем. Художника они, конечно, просто не заметили, не до того было. Сергей сел на примостившуюся у двери скромную банкетку, обтянутую искусственной кожей, и стал терпеливо ждать дальнейшего развития событий.

Через несколько минут обе Бабочки вышли из кабинета. Лера Светленькая заговорила с подругой громким шёпотом «театрального злодея», из-за которого серебристые колокольчики, обычно звенящие в её голосе, мгновенно увяли.
- Лера, прости, но я этого пижона представлять не буду. Такое разочарование! Нет больше Медведя с глазами раненого оленёнка, да никогда, наверное, и не было. Он в точности такой же бабник, как и его герой Володя Смирнов из «Cамой обаятельной и привлекательной». Укротитель Элик из цирка, смех, да и только! Ты посмотри, что творит, это же просто уму непостижимо! При такой красавице жене ни одной юбки не пропускает: не успел войти, как тут же стал мою подругу Вику клеить, и даже листок с номером телефона и домашним адресом ей в руку сунул.
- А что ты от него ожидала, Лера? Все знают, что не следует ассоциировать артиста с его героем, это прописная истина!  Он красивый и знаменитый, женщин любит. Так что теперь, судить его товарищеским судом за это? – спросила у подруги рассудительная Лера Тёмненькая.
- Думаю, что здесь ни один суд уже не поможет. Ну так что, представишь Абдулова?
- Чего только ради дружбы не сделаешь! – улыбнулась синеглазая Бабочка.
- Спасибо, я этого не забуду! Тогда я в зал пойду, ладно? Там уже наши девчонки пришли, я им места в проходном ряду оставила, пришлось даже у Татьяны Ивановны разрешение на бронирование для кассы подписывать. Ой, что творится… - с этими словами Лера Светленькая направилась в зал, решительно постукивая каблучками.
Художник перехватил её у самого входа.
- Милая девушка, я стал невольным свидетелем вашей беседы с коллегой. Простите, но я так и не понял, что же вызвало у вас такое возмущение. Может быть, тот факт, что артист оказал предпочтение вашей подруге? Поправьте, если ошибаюсь…
- А мы, оказывается на «Вы» теперь? Фёдоров, неужели ты думаешь, что я потрачу остатки своей молодости на безответную любовь к престарелому ловеласу? – сказала Бабочка, смешно наморщив нос. – Поверь, что у меня есть намного более интересные занятия. Ладно, кончай ехидничать, Серёжа. Пошли вместе выступление и фильм смотреть.

В фойе прозвенел последний звонок, обещая истомившимся в ожидании зрителям скорую встречу с кумиром. Нетерпение народа росло, поэтому появление на сцене одетой в бордовое с серебряной отделкой платье Леры Тёмненькой вызвало дружные аплодисменты. Бабочка приветствие приняла как должное и с профессиональной раскованностью начала рассказывать публике о творчестве молодого режиссёра Геральда Бежанова и его новой комедии. Заканчивая короткое вступительное слово, она бросила в зал заветные слова: «Представляю вам исполнителя одной из главных ролей - актёра театра и кино Александра Абдулова!». Долгожданный гость, энергичный и порывистый, как и его герои, внезапно появился на сцене, словно материализовавшись из мягкой сердцевины бархатного занавеса. Высокий и стройный, с выразительным ртом и глазами романтического героя, пытливо взирающими на мир из-под забрала тщательно подстриженной блестящей челки, он был сказочно хорош собою.  Зал разразился бурей аплодисментов, вызвавших такое движение воздуха, что, казалось, зрители, сидящие на балконе, вот-вот обрушатся прямо на головы расположившихся в партере счастливчиков.
 
Потревоженные пылинки начали ткать узор времени в свете прожекторов, падающих на лицо артиста. Невидимый режиссёр отдал команду: «Мотор!», не спрашивая согласия знаменитости на участие в съёмке. Молодую гладкую кожу мужчины изрезали морщины и рубцы, седина прошлась в танце по вискам, заодно присыпав пеплом усталости звёздный блеск глаз. Оформитель огляделся по сторонам, с удивлением осознав, что эти изменения были видны только ему. Абдулов уже закончил отвечать на вопросы зрителей и даже пошёл «в народ», щедро раздавая улыбки и автографы, а художник всё продолжал считывать послание судьбы, начертанное в воздухе иероглифами из пляшущих пылинок…

Субботник по помывке пальмы состоялся через две недели после знакового сеанса. Излуцкий своё обещание выполнил, пригласив на помощь коллективу рабочих из совхоза «Озеленитель», которые, взобравшись на лестницы-стремянки, ловко и быстро вымыли почти достигшую потолка здания верхушку экзотического древа. На молодёжь кинотеатра была возложена почётная миссия по омовению нижних ветвей. Бабочки к порученному делу отнеслись серьёзно, а вот неугомонный Блинков, стремясь привлечь их внимание, внёс дезорганизацию в рабочий процесс. В качестве подсобного орудия он выбрал мокрую и грязную тряпку, которую и метнул в Леру Светленькую. Описав траекторию, тряпка угодила в лицо шофёру Леониду Андреевичу. Спасаясь от гнева пострадавшего, Блинков ретировался в киноаппаратную, где и укрылся от справедливого возмездия.

Бабочки вернулись к себе в методический кабинет, прихватив по дороге электрический чайник и коробку конфет из бухгалтерии. Наливая чай в высокие фаянсовые чашки, украшенные незабудками, Лера Светленькая обратилась к подруге: «Лера, я хочу тебе кое-что рассказать. Только обещай, что отнесёшься к моим словам серьёзно».
- Я всегда отношусь серьёзно к тому, что ты говоришь. Надеюсь, что ничего плохого не случилось?
- Пока ещё нет... Лера, ты знаешь, что я человек адекватный, и у меня всё в порядке с головой.  Устойчива к гипнозу, видения по ночам меня не посещают, галлюцинациями тоже не страдаю. Но то, что случилось сегодня, логическому объяснению не поддаётся. Представляешь, я сегодня шла к Фёдорову за реквизитом для викторины и засмотрелась на джентльмена с тросточкой, которого он у входа в мужской туалет нарисовал. Знаешь, что дальше произошло? Он со стены укоризненно так головой покачал, словно сказать хотел: мол, что это вы, девушка, меня так пристально разглядываете. Неужели все-таки померещилось?
- Не померещилось, Лера. Я тоже вчера кое-что заметила, просто тебе рассказывать не стала, думала, не поверишь. Мадемуазель, которая у женского туалета нарисована, слегка голову повернула, и я увидела её глаза. Они голубые, представляешь?
Бабочки переглянулись.
- Колдун! – сказала, округлив глаза, одна.
- Волшебник… - поправила другая.

Продолжение см.http://proza.ru/2024/11/16/823