Лев Рубинштейн умер, поэт и писатель...

Сегодня утром из московской больницы имени Склифосовского пришла горестная новость: после пяти дней, в течение которых врачи бились за его жизнь, на 77-м году жизни умер поэт и писатель Лев Рубинштейн. Причиной его смерти стало отвратительное и банальное ДТП: его сбил на пешеходном переходе многократно штрафовавшийся водитель. Погиб сложный и значительный поэт, которому, видимо, впервые удалось на русском языке убедительно показать, как современная концептуальная поэзия изоморфна поэтическому классицизму,— этого достижения и одного хватило бы для высокой посмертной славы. Но дело не в этом: целый мир осиротел, потеряв одного из самых светлых своих людей.         
***
История первого календаря
«Я буду служить тебе беспрекословно, о сын моего дяди», — сказал я. Но он заставил меня поклясться самой священной клятвой, что я помогу ему в его начинании. Затем, когда он убедился, что я готов, он ненадолго оставил меня и вернулся с красивой молодой женщиной, одетой по-мужски.
королевы. «Веди эту женщину передо мной, — сказал он, — к месту погребения, которое ты знаешь. Войди в это место и жди моего прихода».

 Сильно удивившись, но ни о чём не спрашивая, я вывел женщину, и мы стали ждать его среди гробниц. Вскоре он пришёл с чашей воды, куском гипса и заострённым железным прутом. Подойдя к одной из гробниц, он сдвинул камни железным прутом и обнаружил склеп с ведущей в него лестницей. Затем, обратившись к женщине, он спросил: «Ты выбрала?» И она ответила, не сводя с него взгляда: «Да, я выбрала».
Я выбрала». И она спустилась по лестнице в склеп. Тогда он сказал мне: «Кузен, прощай! Я тоже спускаюсь. Положи камни друг на друга над нами и скрепи их штукатуркой, смоченной водой, чтобы никто не сказал: «Этот склеп не такой, каким должен быть». Прощай! И пусть твоя голова проживёт дольше моей!» С этими словами он спустился в склеп.

Связанный клятвой и вынужденный действовать против своей воли, я выполнил его
приказ, не останавливаясь до тех пор, пока не закрыл гробницу так, что никто не
мог бы сказать, что она была открыта. Но той ночью меня посетил
Мне снились ужасные сны, которые усугубляли чудовищность того, что я совершил.
Меня охватило раскаяние, я встал и отправился на место погребения.
Там я искал могилу, но, увы! я так ловко проделал свою работу,
что не мог её найти. Весь день я искал её, но тщетно, и,
когда наступил вечер, я вернулся во дворец, обременённый горем и
сожалением. И снова мой сон был нарушен ужасными снами, так что на рассвете, ещё сильнее раскаиваясь в своём поступке, я во второй раз отправился на место захоронения. Но снова мои поиски не увенчались успехом. И вот
Я продолжал поиски и взывал к ним среди гробниц,
но так и не смог найти то, что искал, и ни одна из гробниц не ответила на мой зов. Наконец, почти обезумев от горя и раскаяния, я покинул дворец своего дяди, чтобы вернуться к отцу. Но там меня поджидала новая беда: не успел я войти в городские ворота, как на меня набросились стражники, связали и бросили в темницу.

О, повелитель правоверных, представь себе моё отчаяние. Я был сыном
короля, и его слуги так со мной обошлись. В гневе я
я спросил о причине этого, но никто не ответил мне. Наконец я увидел того, кто
был моим собственным слугой и получил много благодеяний из моих рук. Я
задал ему этот вопрос, и он ответил: "О мой господин, твоего отца
больше нет, ибо великий визирь убил его и теперь сидит на его
месте". На этом я склонил голову в скорби по отцу, и отчаяние
свою собственную жизнь. И они привели меня к великому визирю, который убил моего
отца.

 Этот визирь никогда не был моим другом, особенно после несчастного случая,
в котором я по воле судьбы лишил его одного из его
глаза. Это случилось так: однажды я стрелял из арбалета, когда
увидел, как редкая птица села на парапет одного из окон во дворце
визиря. Я выстрелил в неё, но стрела попала не в птицу,
которую защитило провидение. Пролетев мимо, она попала в
окно и, ведомая судьбой, выколола глаз визирю.
Мой отец, будучи визирем, ничего не мог сделать против меня, но злоба и ненависть, с которыми он всегда смотрел на меня двумя глазами,
ничуть не уменьшились, когда он сосредоточил их в одном. Неудивительно, что
теперь, когда мой отец был мертв, а я стоял перед этим цареубийцей, связанный
и беспомощный, он яростно приказал палачу отрубить мне
голову.

[Иллюстрация: Принц встречает благородную даму в подземном дворце.
Стр. 169]

"В чем мое преступление?" Я спросил. "Оскорбление!" - воскликнул он. «Разве этого
недостаточно?» — и он указал на глазницу, где раньше был его глаз.
 «Это случилось случайно», — сказал я.  «А это намеренно», — ответил он,
быстро подойдя ко мне и выколов мне левый глаз.  Затем он приказал связать меня и положить в сундук, а когда это было сделано, сказал:
Палач: «Возьми эту падаль и вынеси её за пределы города. Там обнажи свой меч и разруби её на куски, чтобы дикие звери могли с лёгкостью её сожрать».

Итак, Палач отвёз меня на муле в пустыню, где вынул из сундука и собирался убить,
но я взмолился, чтобы он сохранил мне жизнь, напомнив ему о многих добрых делах, которые мы с отцом совершили для него и других людей. Он был тронут моими мольбами, но покачал головой и сказал: «О мой господин, если я убью тебя,
не тебе, визирь, убьет меня"."Визирь не здесь, чтобы увидеть," я
сказал. "Нет никого здесь, кроме тебя и меня."

Он помолчал немного. Тогда он сказал: «Уходи, пока жив, и не возвращайся в эту страну, иначе мы оба погибнем». Когда он это сказал, я поблагодарил его и поцеловал ему руки, а затем, чтобы он не передумал, убежал от него и не переставал идти днём и ночью, пока не добрался до дворца своего дяди. Там я рассказал своему дяде обо всём, что произошло, и он заплакал от горя. «Горе мне!
— О горе, — сказал он, — ибо знай, что твой двоюродный брат, мой сын, ушёл от меня
и не возвращался уже много дней. Никто не знает, где он и какая
судьба постигла его. Племянник, ты потерял отца и один из
своих глаз, а теперь горе мне! Я потерял брата и единственного сына.

Увидев его ужасное горе, я больше не мог молчать
о пропаже моего кузена. Я всё ему рассказал. «Клянусь Аллахом! —
воскликнул он радостно. — Где эта могила, о которой ты говоришь?» «Увы!
 О мой дядя, — ответил я, — я не знаю. Я искал её много дней,
но не смог найти его." После этого мой дядя приказал группе рабочих
проследовать к месту захоронения, и там, в нашем присутствии, они вскрыли
гробницу за гробницей.

Таким образом, вечером второго дня, когда было открыто и снова закрыто большое количество
гробниц, мы наткнулись на то, что, как мы вскоре
обнаружили, было правильным. Когда камни были убраны, мой
дядя спустился по лестнице, и я последовал за ним. Добравшись донизу,
мы оказались в ослепительном дыму. Преодолев его, мы вошли в
комнату, где стоял стол с разнообразной едой. В дальнем конце
В конце этой комнаты мы увидели занавеску. Мой дядя отодвинул её, и
мы увидели ужасающую картину. Там, на диване, бок о бок, лежали
тени моего кузена и дамы, обугленные, как будто их бросили в печь.

 Увидев эту ужасную картину, мой дядя громко вскрикнул и плюнул
в лицо своему мёртвому сыну. «Мерзавец!» — воскликнул он. "Ты пришел в себя"
И ушел туда, где тебя ждет худшее за этот поступок. Пусть
ты никогда не найдешь прощения! И он снова плюнул в обугленное лицо.

"Почему, о мой дядя?" Я спросил. "Разве его состояние и без того не печально
достаточно ли того, что ты должен обречь его на худшую участь?

 «О сын моего брата, — ответил он, — ты не знаешь греха этого
проклятого. С юности он пылал любовью к своей названой сестре,
которая сейчас лежит там, на ложе, и, вопреки моей воле, он
упорствовал в этой страсти и поощрял её. Пока они были детьми, я
не обращал на это внимания, говоря: «Они ещё маленькие,
они перерастут это». Но, увы! когда они повзрослели, я
обнаружил, что они оба сильно влюблены друг в друга. Тогда я взял своего сына, поговорил с ним и
Я велел ему остерегаться, чтобы какой-нибудь его поступок не опозорил нас, и
сказал ему, что, если такое случится, я убью его собственноручно. Тогда я
принял меры, чтобы разлучить их, но кто может помешать любви? Ибо,
зная мою волю, он призвал на помощь дьявола, и тот вошёл и овладел ими
обоими. Так он создал это тайное место среди гробниц, где они встречались. Но огонь с небес поглотил их, как ты видел, и теперь они ещё больше наказаны в огне Иблиса.
Тогда он горько заплакал, а я закрыл голову и заплакал вместе с ним.
его. И когда он наконец смог заговорить, он сказал: «Но его место займешь ты. Теперь ты мой сын вместо него».

Долго мы плакали вместе там, в гробнице, рядом с обугленными телами
мертвецов, потому что на наши головы обрушились тяжкие испытания.
 Затем мы поднялись по лестнице, и мой дядя приказал рабочим
заложить гробницу камнями. С грустью мы повернули назад и
пошли обратно во дворец моего дяди. Там мы уже собирались
отдохнуть, как вдруг услышали снаружи непривычные звуки — топот
приближающееся войско; лязг доспехов и громкие крики ужаса, доносившиеся
от толпы. Барабаны били, трубы звучали; из толпы доносились
вопли, а за скачущими конями слышались стоны. Затем прибежал
евнух с искажённым лицом и растрёпанной одеждой. «Город
пропал!» — закричал он. «Внезапно, застигнутый врасплох, он сдался врагу. О царь, визирь твоего брата убил его, и теперь он пришёл сюда со своим войском, и никто не может противостоять ему».

Услышав это, мой дядя встал и поспешил прочь, но я, прекрасно понимая,
что со мной будет, если я попаду в руки визиря, я не знал,
и стал думать о том, как бы мне незаметно выбраться из города моего отца. Я не мог придумать ничего лучше, чем сбрить бороду и переодеться,
чтобы замаскироваться. Я сделал это в спешке, пробрался сквозь бурлящую толпу и сбежал.

Далеко-далеко на севере, как я знал, находился город Багдад, обитель
мира, и я направил свои шаги туда, ибо сказал себе: «Там
пребывает халиф, повелитель правоверных и царь
эпоха. Я пойду, преклоню колени у его ног и смиренно буду умолять его
поразить моего врага и вернуть мне трон моего отца ". И когда я
прибыл в этот Город несколько часов назад, была ночь. Я стоял на
перекрестке дорог, не зная, в какую сторону повернуть, когда такой же, как я,
нищенствующий, приблизился, и я приветствовал его. "Я чужестранец", - сказал я.
«Не укажешь ли ты мне путь к хану, у которого я мог бы найти приют?» И он ответил: «Я тоже чужеземец и задал бы тебе тот же вопрос». Но, взглянув на него, я увидел, что он в таком же положении, как и я, и потерял своего
левый глаз. Я уже собирался расспросить его об этом, когда из темноты появился третий нищий
и обратился к нам. "Клянусь Аллахом!" - воскликнули мы вдвоем.
"и ты тоже потерял глаз!" "Воистину, - сказал он, - мы
все мы чужие друг другу, но звезды опутали нас своей сетью
и так свели нас вместе с одной целью". "И
что это?" мы спросили. "Искать аудитория Khalifeh", он ответил:;
«Ибо звёздные таблицы сказали мне, что я, король и сын короля,
должен встретить в этом городе двух других, таких же королей, как я,
Мы планировали найти Халифе, Госпожу всех созданий, чтобы воздать ей за злодеяния.

И мы втроём удивились этому, а также точному расчёту времени и пространства в разуме Судьбы. И так мы из незнакомцев быстро стали друзьями, у нас появилась общая цель. Затем,
продолжив путь вместе, мы наконец пришли в этот дом, где,
благодаря гостеприимству этих милых дам, мы рассказываем наши правдивые истории, как будто...

 «Как будто?» — воскликнул Месрур, хватаясь за свой меч и ударяя им по столу.

— Как будто! — эхом отозвался Джафар, вскочив со своего места с хорошо разыгранным негодованием.


"Молчать!" — воскликнул Эр-Рашид, величественно возвышаясь в гневе. «О Календер, твоя история хороша, но если ты собирался сказать «как будто» Халифе,
то ты не по правилам. Когда я играю роль, я играю роль. Я — Халиф! Принц правоверных! Король эпохи!

Дамы рассмеялись, сияя глазами. Три королевских каландра
поддались шутке, подмигивая и кивая друг другу; затем, когда
привратник распростёрся на полу в насмешливом поклоне перед Владыкой Земли,
остальные последовали их примеру и пали ниц в знак
покорности.

"Мир вам!" — сказал Эр-Рашид. "Встаньте и сядьте! Что касается тебя, о
Календер, то твоё дело — исключительное, и я позабочусь о том, чтобы ты
вернулся на свой трон. Теперь мы желаем, чтобы вы продолжили
это представление."

При этих словах второй Календер выступил вперёд и, поцеловав землю,
поднялся и заговорил следующим образом: