Глава 92

     Свечи догорели и комната погрузилась в полную темноту. Сон никак не приходил и Элис решила подняться и выпить воды. Как вдруг она услышала какой-то тихий, еле различимый звук за окном. Она посмотрела в сторону сереющего оконного проема и с удивлением заметила сияние, которое разливалось снаружи. Элис поднялась и пошла к окну, но тут же остановилась. Мог ли это быть сон? Что увидит она там, за окном?
     В этот миг сияние, казалось, проникло сквозь стены и озарило комнату. Элис зажмурилась от нестерпимого света и закрыла лицо рукой.
- Моя госпожа, - услышала она знакомый до боли голос, - ты ждала меня? Я пришел. Не покидай меня. Никогда.
     И она оказалась в объятиях любимого мужчины. Элис почувствовала, как сильно бьется его сердце. Или это её сердце пыталось вырваться наружу? Она даже не успела открыть глаза, чтобы увидеть его лицо. Но всем своим существом она знала, что это он, Ноа.
- Где ты был так долго?! – спросила она наконец, обнимая его в ответ. – Я так устала от одиночества. Почему, почему ты не можешь быть рядом?!
     Но он не дал ей больше говорить. Ноа закрыл её рот поцелуем и она утонула в нежности и любви.

     С наступлением ночи настроение Киана становилось все хуже. Тревога и волнения не оставляли его, а наоборот, нарастали с каждой минутой. Хотелось поскорее перенестись в будущее и узнать,что случится. Но у будущего множество вариантов, поэтому Киан решительно оставался в своем времени и ждал, как будут развиваться события, не желая своими тревогами принудить будущее измениться иначе, чем оно должно было стать.
     Однако, сидеть на одном месте было сложно. Поэтому он перенесся в винный погреб Ноа и выбрал свое любимое вино. Сюда Киан не приходил с тех пор, как Элис вернулась из склепа. Не прошло и года, а по ощущениям – целая жизнь.
     Киан открыл бутылку и начал пить прямо из горлышка, игнорируя целый ряд бокалов, расположившийся на столе, стоящем в центре погреба. Он не стал усаживаться в кресло, стоявшее у стола, а опустился на пол у одной из полок. Так когда-то они пили с Ноа, сидя на холодном каменном полу и разговаривая о девушке, которую оба они любили. Не враги и не друзья. Братья. Вечные соперники и вечные союзники.
     Киан желал возвращения брата и страшился его прихода. Каким он будет теперь? Будут ли они снова пить вино вместе? Бутылка закончилась удивительно быстро и принц поднялся, чтобы взять другую. Взяв у руки бутылку, принц задумался, и взял ещё две. Вернувшись в любимый уголок, Киан снова опустился на пол и расставил бутылки рядом.
     В этот момент он понял, что больше не один. Из-за ряда полок к нему вышел его брат, Ноа, неся с собой две бутылки. Это было его любимое вино, древнее, как этот мир. Много тысяч лет Ноа делал это вино, довел его рецепт до совершенства и больше не прикасался ни к какому другому. Киан, впервые оказавшись в этом погребе, хотел его попробовать, но брат не позволил ему. С того момента интерес к этому напитку покинул Киана. Ноа выглядел точно так же, как и раньше, ничего не изменилось в нем, даже усмешка, играющая на губах.
- Ты пришел? – спросил Киан хозяина винного погреба вместо приветствия.
- И тебе привет, брат. Знал, где искать тебя этой ночью, - усмехнулся Ноа, усаживаясь напротив принца. - Как поживаешь?
- Нормально, а ты?
- Я стал богом!
- Знаю. И что?
- Ничего. Я знал, что это случиться однажды. Рано или поздно. Отец всегда получает желаемое.
- Ты очень на него похож, - Киан открыл следующую бутылку.
- Ты тоже, - усмехнулся Ноа, открывая свое вино, - Чего ты хочешь?
- Хочу, чтобы вы перестали играть моей жизнью. Это возможно?
- Мы?! – удивился Ноа, но взгляд его стал отливать сталью. – Я и отец?
- Ты и королева!
- О! – Ноа отставил бутылку и приблизился к брату, опустившись перед ним на колени. – Мы играем тобой?!
     Киан оттолкнул Ноа и, встав, отошел к столу. Там он поставил свою бутылку и направился к выходу. Однако брат оказался прямо перед ним.
- Мы ещё не договорили, - сказал он и толкнул Киана в грудь.
     От удара принц отлетел в глубину погреба и больно ударился о стену. Удар, казавшийся легким, оказался весьма ощутимым. Ноа же с интересом рассматривал свою ладонь.
- Хорош, правда? – спросил он, подходя ближе к брату, - Продолжим наш разговор. Мы остановились на том, что мы играем тобой.
     Киан потер ушибленное плечо и направился к столу, по пути оттолкнув с дороги Ноа. Он взял свою бутылку, отпил из неё и уселся в единственное в погребе кресло.
- Хорошо, - начал он, - ты знаешь, что я люблю твою жену. Всегда любил её. Ещё до нашей с тобой первой встречи.
- Знаю, - Ноа подошел к столу, разделявшему теперь их двоих, - как только увидел тебя на цепи, сразу понял это. Но она только моя. И так было и так будет. Прими это.
- Не могу, - Киан отбросил пустую бутылку. Вино не помогало, наоборот, мешало ему сосредоточиться и произносить нужные слова, - Ты постоянно причиняешь ей боль. Она страдает из-за твоих действий и решений. Даже когда ты рядом, я вижу как она страдает. Почему её счастье похоже на незаживающую рану? Я хочу видеть её веселой и счастливой, понимаешь? Даже если она счастлива не из-за меня. Даже если причиной её радости являюсь не я, а ты.
- Понимаю. И ты пойми, - Ноа обошел стол и встал рядом с братом, - мы прокляты. Где здесь радость? Где счастье? Мы любим друг друга и это не изменится. Потому, что у нас одно сердце на двоих. Оно болит, когда мы вдали друг от друга, но ещё больше оно болит, когда мы рядом. Ведь оно не может воссоединиться! И никто из нас не виноват в этом!
- Ты просто прикрываешься этим проклятьем! – Киан поднялся и ударил брата в грудь. Он вложил в этот удар всю свою боль и ненависть, но бог не сдвинулся с места. Он даже не улыбнулся. Только толкнул Киана обратно в кресло.
- Я пришел сюда не для того, чтобы ты вымещал на мне свою боль, - Ноа закрыл глаза и по его лицу пробежала судорога боли, - я пришел сказать тебе нечто важное. Ты открыл глаза Каруд на мою хитрость и я получил ещё одно проклятье. Душа моя разрывается на куски, так как эти проклятья противоречат друг другу. И мне нужно сделать очередной выбор. Не знаю, куда ведет меня этот путь, но, ступив на него сегодня, я не смогу сойти с него. И ты виновен в том, что выбора у меня теперь нет. Знаешь ли ты богом чего является священная птица? Богом Возмездия. Моя работа отныне заключается в том, чтобы наказывать всех виновным. Я слышу голоса всех, кто просит мести или отмщения. И я не могу не исполнить их мольбы.
     Сегодня я уйду. Навсегда. И я оставляю Алаис тебе. Брат.