Руки Вапулы

* * * Стихия воздуха играет со словами, стихия земли увековечивает дела * * *


К итальянской кухне Ян относился терпимо. На ужин он предпочёл бы что-то другое, но раз уж Влад с Майей проявили инициативу и подрядились в качестве доставщиков, спорить не стал. Инна убрала зал, подготовив всё для трапезы, и в дальнейшем для какой-нибудь настолки. А Ян, до прихода гостей, так и не покидал бомбоубежища, по совместительству теперь являющимся и его личным храмом.

Жена не разделяла его новой страсти, хотя и не осуждала, отмечая свои плюсы в новом увлечении мужа. В конце концов, он же хотел побороть игроманию – вот и заменил её на нечто иное. Тем более после того, как оба лэптопа по непонятным причинам, быстро пришли в негодность в пределах несчастной комнаты. Кстати, это послужило негласным правилом не заходить в храм с телефоном, а также появился запрет приносить туда годовалую Аню. «На всякий случай,» - как говорил Ян. Учитывая, что со времён бомбёжек Второй Ливанской Войны прошло более двух лет, и в их регионе воцарилась тишина, Инна спорить не стала.

- А что делает эту комнату именно храмом? – Спросил Влад, обильно посыпая пармезаном пасту в своей порции. Ему в самом деле было интересно и не до конца понятно. Ян не посвящал своё творение какому-либо божеству, не проводил там обрядов, не придерживался конкретной атрибутики. Со стороны, комната смотрелась своеобразно, даже интересно, но не более того. – Не, ну всё сделано красиво. Но ведь полно шикарных мест, не являющихся храмами. Как и наоборот.

- Все начинается с малого, - ответила за Яна его жена. – Понятное дело, что чем древнее храм, тем он мощнее. И кто-то же делает первый шаг, продумывает стиль и тематику, вкладывается в оформление и придаёт сакральный смысл определённому месту.

- Ну нет! – возразила Майя. Тема мест силы была ей наиболее близка, и к храму Яна она проявляла особый интерес. Ещё в процессе создания порывалась помочь, а в награду просила лишь проводить в нём свои ритуалы и эзотерические практики. Ян ей мягко отказал, сославшись на то, что больше погружён в творчество и не сможет придумать ей задание для помощи. Сие принялось с благоговейным пониманием. – В храм обязательно вкладывается душа, а потом он развивается, как нечто живое. Сперва маленькое и слабое, со временем обретая мощь. А когда приходит «старость», то сила теряется и храм умирает. Полно же заброшенных храмов, что уже и не храмы вовсе.

- А как же возрождающиеся храмы? – резонно возразил Влад и перевёл взгляд на Яна, отстранённо нарезающего чиабатту, с избеганием дырок у срезов. На секунду Влад подвис, наблюдая за тем, как Ян одним изящным движением ножа одновременно вскрыл порционный пергамент и ловко перекинул жёлтый квадратик на слайс. Следующим круговым движением лезвия Ян легко размазал чесночное масло по поверхности хлеба и передал свежеприготовленный бутерброд Владу. Тот благодарно кивнул и продолжил. – Тогда уж скорее храм напрямую зависит от численности последователей. В смысле, чем больше посетителей, тем более намоленное место и тем оно сильнее. То есть мощь храма напрямую зависит от его известности или от популярности конкретного Бога. Ведь сразу всем богам храм не построить.
 
- Римский Пантеон же построили! – возмутилась Инна и утащила другой кусок намазанного хлеба из-под руки мужа. – Вон, стоит до сих пор, и посетителей там на зависть любому святому месту. Вот только вряд ли сейчас правильно называть его полноценным храмом. Ну разве что в историческом или культурном плане. Ян, ну чего ты молчишь?

- Я вообще не в теме других храмов, - оправдательно произнёс Ян, закончив готовить бутерброды и непроизвольно теребя пальцами бумажные квадратики из-под масла. Несмотря на обилие разнообразной еды, холодные хлебцы разлетелись как горячие пирожки, едва покидая руки намазчика. – Да, вероятно, где-то время и последователи очень важны для аккумуляции энергии. Но я полагаю, уж если храм является источником силы из другого мира, то его мощь зависит от соотношения от тех, кто разрабатывает эту скважину и тех, кто её потребляет. Ну и чем место сильнее, тем оно популярнее, а значит и больше желающих приложиться к чуду, иссушая его.

Ещё какое-то время друзья подискутировали на эту тему и, добрав остатки еды, принялись расчищать стол. Ян так ничего и не съел. На его стороне стола в линии наискосок выстроились разнообразные оригами.

* * *

По мере того, как Барух погружался в иудаизм, а Галина в свою кандидатскую, отношения в их семье ухудшались. Измотанная женщина разрывалась между двумя садиками, работой, учёбой и бытом в то время, как её муж давал наставления и указания, опираясь на слово Божье и толкования мудрецов. По крайней мере именно так она видела их отношения последние пару лет.

Последний конфликт возник из-за своеобразного подарка Яна на день рождения Галины. Казалось бы, безделица в виде самодельного композитного значка, который искусно совмещал в себе свинцовую крестовидную часть и оловянную полудугу с хвостиком. Но при более детальном рассмотрении, подарок был не так прост. Оба компонента элегантно входили в соответствующие пазы, и при перестановке можно было получить либо символ Сатурна, либо Юпитера. Как бы решая, что доминирует в настрое хозяина: уверенная тяжесть свинца или лёгкая гибкость олова. Ну, или говоря языком Яна, развитие «через преодоление» или «через расширение», с одинаковым посылом «ты справишься».

Однако Барух не усмотрел тут никакого развития. Первое, что ему бросилось в глаза, так это христианский крест. В другой же части ему привиделся арабский полумесяц. А под конец он пришёл к выводу, что это герб СССР, поскольку в стилизованной полудуге теперь чётко просматривался серп. И это при том, что из своего советского прошлого тогдашний Боря мог похвастаться разве что лидерством в октябрятской звёздочке, да вступлением в пионеры. Соответственно его младший брат и того меньше, так что Галина сильно сомневалась, что Ян имел в виду христианство, мусульманство или социализм.

- Бесовская безделушка, - отмахнулся Барух, на попытку жены растолковать всю витиеватость символики и восхищение филигранным исполнением сложной задумки. С обратной стороны значка на свинцовой пластине было выгравировано «Foras», а на оловянной «Seere». «Духи-помощники», - как пояснил Ян. Но конкретно это Галина упоминать не стала, чтобы не раздувать ещё больший скандал. Барух и так завёлся с креста и полумесяца и подливать эзотерического масла в его праведный огонь точно не хотелось. – К тому же свинец вреден для здоровья.

- А ещё он некошерный, - подколола Галина, но по выражению мужа, не смогла определить оценил ли тот шутку с игрой слов или нет. Впрочем, может этот металл и в самом деле запрещён кашрутом по своим причинам, и Барух мог воспринять эту фразу как согласие с его позицией. Галина снова попробовала донести свою мысль. – Ян хотел меня поддержать, и придумал как очень оригинально это сделать. Ну посмотри, это алхимические символы, а у меня кандидатская по химии. И через тяжёлый труд я покину жёсткие рамки, переродившись в новом качестве. Даже не знаю, как это объяснить. Просто надо прочувствовать.

- Типа, ты свинец, который станет оловом? – усмехнулся Барух. И плечи Галины поникли, она поняла, что спорить бесполезно. Технически муж был во всём прав. Даже в том, что безделушка в самом деле «бесовская», хоть он и не вкладывал в это понятие столь буквальный смысл. Прав и в том, что алхимия не является наукой как таковой. И в том, что свинец вреден. И что символика «притянута». И вообще, где носить такое странное украшение.

Она снова покрутила значок в руках, а затем резко подошла к шкафу и, выудив из него повседневный пиджачок, уверенно приколола украшение к лацкану. На её лице всё увереннее проступала улыбка. В этом спонтанном бунте против мнения мужа Галина ощутила себя победительницей. И неожиданным символом маленькой победы стал самодельный значок из легкоплавких металлов.