Глава 11. Матвей. Разговоры по душам

— Я устал, выгорел, если, хотите, но это просто невозможно. Изо дня в день у меня идёт кругом голова. Если бы не наша договорённость с отцом, я бы давно забросил идею с сетью. Она, чёрт побери, неспасаемая. Я будто бы от скуки бьюсь башкой о стену, и надеюсь на лучшее, а по итогу сотрясение и синее лицо. Я вот подумал: может дело во мне? Вдруг я потерял хватку, и не понимаю того что на поверхности? Или я поверхностно думаю? Я хочу утопиться в стакане, — я с тоской поднёс его к своим губам, но пить передумал. — Может это не выход из положения? Тогда что выход? Словно я в кошмарном сне, гоняюсь по коридору с кучей дверей и одна из них точно нужная, но из тысячи я не могу её вычислить. — Я заметил, что моим товарищам скучно и они совершено, не интересуются моей трагедией. — Чего молчите? Я что воздух меня не видно? Или дерево и меня не слышно? Господи, я начал говорить метафорами, кажется это последняя стадия шизы. Блин, шиза же в другом проявляется.

Я настолько загрузил друзей, что они готовы были мне врезать, сто процентов. Да я бы и сам себе вмазал, настолько бестолковы мои вопросы, в какой-то степени они даже детские.

— Он спятил, работа его доконала, как я и пророчил, — уныло заметил один из них, которого звали Костя.

— Мы пророчили, — вторил ему второй Петя. Собственно разницы между ними не особо ощущалась они братья и оба немного не в себе. Хотя сегодня вечером я обошёл их на голову.

— Мы пророчили, — бесспорно согласился Костя. — Так что вас волнует господин «работа-дом-работа»?

— Ты меня слушал? Я объяснил, лучше уже не смогу. Это не игра, где с каждым новым разом нужно изменять сюжет в хорошую или плохую сторону. — Или это было в шоу? В голове бардак. — Почему я с вами дружу? Вы ведь ни разу не давали дельных советов. Что со мной не так?

— У тебя просто….— начал Костя.

— Мысли в разноброд. Надо их…— продолжил его брат.

— Собрать. — И снова Костя.

Меня всегда раздражала их манера общения. Эти два, прям как в поговорке — сапога пара. То, что они близнецы, не даёт им права таким вот образом издеваться над окружающими людьми, в том числе и надо мной. Даже представить их по отдельности не могу, как они тогда общаться-то станут. Будут недоговаривать предложения, ожидая от второго, которого нет рядом? Ладно, на самом деле я преувеличиваю, по отдельности парни существовать могут, и это мероприятие куда адекватнее, чем то когда они вдвоём в одном помещении, как сейчас.

— Не разговаривайте со мной как с дураком. Мы давно не в садике, это не прокатит, — погрозил я обоим, рука не поднялась, поэтому лицом. Им ведь тоже в сущности можно, ели оно суровое. Кажется у меня вполне подходящее.

— Да ладно тебе Матвей, ты всегда такой…— в своей манере остановился на самом интересном месте Петя.

— Серьёзный. Тебе бы… — недоговорил и Костя.

— Расслабиться.

— Точно, найди себе девушку. Мы же в твоём клубе, любая согласиться перепихнуться с хозяином заведения. Тем более твоя фамилия чего стоит…

— Да, только назови первые три буквы, и сразу поймут, с кем имеют дело. Будь я представительницей слабого пола, первым бы юбку задрал, понимаешь, о чём я? — поиграл бровями Петя.

— Ну тебя мы знаем Петруша, ты был бы шлюхой, первой в городе давалкой. И скорее всего все венерические заболевания находились в твоей копилке, — подшутил я над другом.

Костя засмеялся своим как обычно звонким смехом. Ему нравилось, когда брат становился центром шутки, а не он сам.

— А что? Из меня вышла бы шикарная роковая давалка. Что ты ржёшь? Из тебя вышла бы только монашка, — ткнул пальцем в брата Петя.

— Я просто ещё не встретил ту самую.

— И не встретишь, потому что ты один из фракции петушиных, — заржал теперь Петька. — Любишь так сказать принимать сзади.

— Дебил, — пнул его Костя, — только попробуй это повторить, и из твоего рта вместо слов полетят зубы.

Я наблюдал за перепалкой друзей и всё думал, как мне поступить.

— А может на хрен всё? Ну, серьёзно? Если работа не приносит удовольствия, какой в ней смысл? — разговаривал я сам с собой.

Оба повернулись ко мне, отвлёкшись от ссоры.

— У кого-то депрессия.

— Кризис среднего возраста, это не депрессия, — посчитал верным своё высказывания Костя.

— Кто-то очень умный да Констанция? Может, продолжим говорить как раньше? Только так мы не ругаемся. Я утомился, — откинулся в кресле Петя и, взяв меню, воспользовался им как веером.

— Ты не утомился, это твоя обычная среда. Среда, в которой нет мозгов, — отрицательно отреагировал Костя на предложение брата. — Я собираюсь выслушать Матвея, и перестать обращать на тебя внимание. Ты меня бесишь.

— Взаимно, только у меня это с рождения. Я старший, а ты меня не уважаешь.

— Было бы за что.

— А что нет?

— Нет, от тебя одни неприятности. В детстве на меня собак натравливал, помнишь Матвей? — отвлёк меня от философских дум Костя.

— Это сейчас так важно? — похоже, не такого ответа от меня ждали, потому что Костя недовольно покосился и глазами стал намекать на верный путь.

— Видишь, ему пофиг, значит, ничего не было, ты просто придумал, чтобы как обычно тебя пожалели, — почувствовал себя победителем Петя.

— Против фактов не попрёшь, — не согласился с ним брат.

Их болтовня, как ни странно немного помогла отвлечься от гнетущих мыслей. Капля пользы в этом имелась. И на этом спасибо.

— О, Ира написала, — достал смартфон Петька, — говорит, приехала, надо бы встретить.

— Зачем? Она же нас раздражает верно? — снова искал у меня поддержки Костя.

Я кивнул. Что, правда, то, правда. Вернее так, раздражает даже не Ира, а её подружка. Ира нравится Петьке, и они часто уединяются, занимаются всякими гадкими вещичками, но в отношения не вступают. Говорят им так удобно, перепехнулся и пошёл дальше. Короче подходят друг другу. Но подруга Иры, Маша, та ещё прилипала. Мама давно мне пророчит её в невесты, но я как мог стойко отвергал предложение. Сколько же раз меня упрашивали пойти с ней на свидание, и столько же раз я отказывался, ссылаясь на срочные дела на работе. Однажды к моему глубокому сожалению мои оправдания не прокатили, мама приболела и слёзно молила пойти, я сдался. Вечер прошёл ужасно, Маша всё время пыталась мне угодить, ела, что ел я, говорила, как говорил я, и на каждое моё замечание просила прощения. В женщинах я приветствовал силу воли и смелость, в Маше была лишь покорность, от которой тошнило. Не такой я видел свою будущую спутницу. Главное для женщины иметь своё личное мнение и отстаивать его во чтобы то не стало. Быть покладистой, если захочет, может каждая, но какой в этом смысл, когда она не может сделать свой выбор. Жить за счёт чужих решений, решений своего мужчины, это бред. В паре должно быть равноправие, и только это залог долгого и крепкого брака. У моих родителей естественно не так, а вот у бабушки и деда было как надо, истинный пример отношений. К сожалению, я больше таких пар не встречал. Думаю и сам не найду ничего похожего для себя. Все кого я встречал, были похожи на Машу, разве что кроме Алёны, но она странная. Просто упрямая и немного глупая. Упрямство тоже не самая приятная черта характера, с которой в какой-то мере надо бороться.

Ладно, хватит мыслей, пора вернуться к теме разговора. Что они там у меня спрашивали? Что-то про Иру?

— Ещё как, и её плюс одна, — на этот раз я был солидарен с Костей. — Моя преданная идолопоклонница ведь тоже явилась сюда? Будет необычно если Ира припёрлась и не притащила с собой свой хвост.

— Ну…. Тут да, тут беда, — поджал губы растерянный Петя. — В любом случае мы можем ей сказать, что ты улетел на северный полюс.

— К белым медведям? — изогнул бровь Костя. Только он так умел, я всегда ему завидовал. Крутая способность. Можно на деловых встречах так всех опускать.

— И пингвинам, ты что не уважаешь птиц? Хотя должен, у тебя вон хвост какой, — снова намекал он на нетрадиционную сексуальную ориентацию брата Пётр, хотя Костя всегда любил девушек. Понятия не имею, откуда повелось, лично я никогда его не подкалывал по этому поводу. Возможно, Петька просто шутит, а брат его злится, и первому это нравится.

— Я ему всеку когда-нибудь, — выдохнул разочарованно Костя, — он мне надоел. Честное слово.

— Не обращай внимания. Оно тебе не надо. Просто игнорируй, и отвалит, — дал я совет. Всегда работает.

Дверь нашей комнаты отворилась и в неё вплыла первая сумасшедшая.

— Приветик мальчики, — прикусила кокетливо губу Ира, — ой, и Матюша здесь. Какое милой совпадение. Машка тоже приехала.

«Матюша» будь он проклят. Я ненавижу сокращения к своему имени. Все до единого вызывали у меня рвотный рефлекс. Матвейка, Мотяша, Матюха и все остальные обзывательства (а по-другому я их не воспринимал) меня каждый раз выводят на новый уровень ненависти к человечеству. Только что я, кажется, нашёл плюс в Маше, она всегда послушно называла меня полным именем. Всё плюсы закончились. Зато её идиотка подружка, как только не коверкала моё имя, думая, что мне нравится. Обычно я молчу, не поправляю людей, просто терплю, я вообще терпеливый по жизни, иначе как построишь бизнес, но когда рот открывает Ира, тут уж сдержаться трудно.

— Если ты ещё не запомнила, это мой клуб, добро пожаловать, — натянуто улыбнулся я, и всё-таки опрокинул стакан. Легче не стало, пришлось налить следующий.

— Ты всегда так галантен, да зайчик, — сделала она комплимент мне, и обратилась к Пете, обнимая его за шею.

— Точно, пошли, потанцуем? — подмигнул ей он, и шлёпнул по заднице.

Девушка взвизгнула, а следом громко рассмеялась, прикрывая рот ладошкой.

— Петрушка ты как обычно, не при мальчиках же. Костя всё ещё девственник, он понятия не имеет о чём мы, — нагнулась она к нам, так что грудь почти вывались, спасло только кое-как прикрывающее декольте.

Костя от заявления лишь глаза закатил, и тоже пригубил виски. Он знал, что вестись на провокации со стороны Иры последнее дело. А вот Петя обожал этим заниматься, теперь ясно, откуда взялись эти глупые шутки по поводу ориентации Кости.

— Да Костя только сейчас увидел сиськи, и кажется ему на них насрать, потому что они силиконовые, — передразнил он девушку, — а теперь проваливайте отсюда, и мы останемся адекватной компанией.

— Сейчас Машка придёт, — фыркнула Ира, и скривила лицо, ей не понравилось, как Костя говорил правду.

— Не получится посидеть адекватной компанией, — залил я в себя очередной стакан.

— Машка хорошая, не гони Мацкевич, ты просто не вдупляешь, — достала Ира жвачку и разделила её с Петей.

— В какой-то степени я благодарен, — пробормотал я.

— Что там бубнишь дурак? — своим натужно московским говором переспросила она.

— Тебе не всё равно? Пошли уже малыха, — схватил её за талию Петя, и они удалились из комнаты.

— Тишина, наконец-то. Достали. — Раздражённо отпил Костя из своего стакана.

— У Петьки язык без костей. Только на тебе держится пацан, — усмехнулся я. Случайно получилось, наверное, нервное.

— Ладно, забудем о них, что у тебя стряслось. Я готов выслушать. Стану твоим личным бесплатным психотерапевтом, — и как бесплатный недоспециалист он наполнил наши стаканы. — Рассказывай, скорее, сюда скоро нагрянет твоя фанатка и будет обслуживать по первому классу.

— Я с ней не сплю. Она мне не интересна, — с отвращением предупредил я.

— Думаешь, Петьке Ира интересна? Она просто великолепна в постели, и я это говорю не потому что лично проверял.

— Считаешь надо попробовать? Жизнь ведь одна.

— Ну, вообще это не то, что нужно проверять. Ты же не давал ей шанса, — пожал плечами Костя.

— Если я такой урод, то ты ей дай, миротворец, — разозлился я и ударил стаканом об стол.

— Я не хотел тебя задеть, — попытался избежать конфликта друг, — просто реально ты как будто всегда один. Не припомню тебя в компании с девушкой в длительных отношениях. Помнится рассказывал про некую Настю, но походу не срослось, раз ты больше её не упоминаешь. В чём проблема?

— Ты тоже один, и что? Давай, как сказал Петька петушиться вместе? Ты прям как моя мама: «сынок, когда женишься?», «Матвей погуляй с Машей», «а когда уже внуки». Я что должен всё бросить и бежать первую попавшуюся эскортницу себе подбирать? — немного разошёлся я. Темы по поводу личной жизни никогда не давались мне легко. Может, я просто люблю свободу, а может, так себя утешаю, не в силах найти ту, которая будет мне к сердцу.

— Я не в том смысле…

— Тогда заткнись и не спрашивай у меня об этом. И вообще когда думать о девушках, если тут вагон других проблем. Например: умирающая сеть магазинов. Новое развлечение моего отца, и моё видимо наказание за годы жизни. Сколько себя помню: я учился в школе, учился в университете, работал, работал без выходных, поднимал бизнес, снова работал, и опять вернувшись, домой я пытаюсь спасти то, что уже мертво. А всё, потому что у меня нет выбора. Если отступлю, Юрий Аркадьевич разбазарит всё мною построенное. Дед в могиле перевернётся. Порой мне кажется: я ведь могу всё бросить. Но ничего подобного не происходит. Я хожу по замкнутому кругу. Совесть не позволяет потерять то, что я упорным трудом заработал, — признался я в порыве откровенности.

— Отстой, — был вынужден признаться Костя. — А если как-то перехитрить Юрия Аркадьевича? У тебя не раз получалось.

— Как-то. Надо ещё придумать как. А всё чем я занят это поднятие убыточной сети. Словно….

И впервые мы с Костей синхронизировались прямо как он с Петей.

— Он специально занимает тебя. Чтобы не было времени на что-то другое….

— На ведение бизнеса деда, — кивнул я улыбаясь. А крутая это штука. Может и мне найти родственника и вот так с ним по очереди разговаривать. Ага, Катьку, она с ума меня сведёт раньше, чем я спасу мои и дедовы труды.

— Вот тебе и ответ. Собственно он лежал на поверхности, но из-за подавленного состояния ты его не видел, — развёл руками Костя, когда в комнату постучались.

— Это она, — простонал я. А так хорошо разговаривали.

— Тогда я пошёл? Разберись с ней, и поезжай домой, тебе надо хорошенько выспаться, и обдумать наш разговор заново, — допил свой виски Костя, и покинул меня, впустив в комнату Машу.

Невысокая светло-русая девушка в розовом коротком платье прошествовала ко мне и присела рядом.

— Здравствуй Матвей, — нежно улыбнулась она.

— Привет, — поздоровался и я, но ничем кроме своего кислого лица одарить её не смог. — Зачем пришла?

— Поговорить.

— Чудо какое, сегодня все со мной хотят поговорить. — С досадой признал я, — ну, я слушаю.

— Не будь ко мне несправедлив, пожалуйста, — положила она ладошки на короткое платье и пыталась его удлинить оттягивая.

— Зачем ты его тянешь? Тебе неловко? Тогда для чего надела? Разве комфорт не важнее моды? — поинтересовался чисто от скуки, на самом деле мне пофиг.

— Для тебя, — смущённо опустила она глаза.

— Зачем наряжаться для того кто не оценит? — когда я немного пьян я любопытен.

— Тебе не нравится?

— А должно?

— Хочешь, я прямо сейчас переоденусь, у меня в машине есть ещё несколько нарядов. Я готова ко всему Матвей, — загорелись её глаза надеждой.

— Не хочу. Хотя мог сказать что «хочу», и ты бы пошла, и переоделась, а я тем временем уехал бы домой. Ты бы в расстроенных чувствах стала плакать, вот такой финал, — иронично подметил я. План хорош, и я бы им воспользовался, но видимо, нет настроения.

— Ты, правда, так со мной поступил бы? — огорчилась Маша, и брови её изогнулись.

— Идея то хорошая, но слишком простая. Чтобы я ни сказал, ты побежишь исполнять. В этом твоя проблема Маш, ты через-чур стараешься. Немного поменьше, — показал я уровень с помощью большого и указательного пальцев.

— Если я это сделаю, ты полюбишь меня? — с замиранием сердца ждала ответа девушка.

Я вздохнул и выдал:

— Нет.

Губы её заходили ходуном, предвестник грядущих слёз. Я к ним привык, они меня не слишком цепляли. Вначале я, конечно, пытался успокаивать её, обнимал, утешал, но со временем понял, что ими она мной манипулирует.

— Тебе приносит удовольствие каждый раз, когда я страдаю? Тебе нравится доводить меня Матвей? — предприняла она попытку обвинить во всём меня.

— Ты сама с этим неплохо справляешься Маш, зачем мне вмешиваться? Напомни мне хотя бы раз, когда я давал тебе надежду на отношения? Всегда о наших встречах вы договаривались с моей мамой, а меня потом ставили перед фактом. Я не виноват, что ты не понимаешь слова «нет», — встал я из-за стола, и собрался последовать совету Кости и пойти домой, но за руку меня схватила Маша, не отпуская.

— Скажи, у тебя есть кто-то? Только скажи, прошу! И я отстану.

— Уверена?

— Обещаю.

— Мне вериться с трудом, но ладно, уговорила, у меня есть кое-кто на примете, и я собираюсь с ней строить отношения, — говорил я равнодушно, потому что знал, Маша всё равно не отстанет. Пару раз я уже её пытался так отваживать, даже просил знакомую помочь, но ей как об стенку горох.

— Ты лжёшь. У тебя никого нет, и не будет. Ты одиночка, как и я. Мы созданы, чтобы помочь, друг другу спастись от этого, — расширились её зрачки, когда она встала следом за мной и её лицо было почти что на уровне с моим. Помогли каблуки.

— Сомневаюсь.

— А я не грамма. Я люблю тебя, ты знаешь, и только я сделаю тебя счастливым, — продолжала она как одержимая.

— Допустим, а кто сделает счастливой тебя Маш? — резонное замечание с моей стороны, сам себе удивился. — Ты же понимаешь что точно не я. Видишь моё отношение к тебе?

— Мой папа тоже не сразу ответил взаимностью маме, любовь пришла постепенно.

— Твоя мама явно не надоедала папе, раз так, — подметил я, что задело её, заметил по глазам.

— Что я тебе сделала?

— Опять. Отвали от меня, — вырвал я руку, — не показывайся мне. Ты мне отвратительна. Я не могу думать о тебе, когда в душу мне запала другая. Она не такая как ты, недоступная. Смелая, умеет за себя постоять, сказать что думает. Тебе это всё незнакомо Маш, так что ты не мой типаж, усеки уже это. Я устал объяснять каждый раз одно и то же, — оставив её одну в комнате, я вышел.

Как же меня утомил пусть и короткий, но разговор с ней. Я уверен на тысячу процентов что завтра или через неделю (не важно) Маша опять прибежит к моим ногам, она не умеет обижаться, либо тщательно это скрывает. Я не понимаю, что она во мне нашла? Я веду себя с ней как подонок, а она рада каждой косточке. Может, она больна как моя сестра, не знаю, но меня её поведение сильно напрягает. Стоит поговорить с матерью, чтобы не обнадеживала несчастную, и объяснила, наконец, мы не пара. Но для начала надо донести до мамы, что не нужно больше искать мне даму сердца, что она у меня уже есть. На самом деле нет, но можно же кого-нибудь подговорить. Ту же самую Алёну. Точно у неё же проблемы с деньгами, по-моему, отличная получилась бы сделка. Стоит рискнуть.

Со всеми этими мыслями я и доехал до дома, где сразу же завалился спать.