Фехтовальщики. Юность героя 4

Горнолыжная база находилась километрах в тридцати от города, на склоне довольно высокой лесистой горы. Во время войны на ее вершине была устроена станция противовоздушной обороны. Там сидели девушки-наблюдательницы, с мощными биноклями и жестяными слуховыми трубами, они первыми замечали немецкие самолеты, летящие к городу, и сообщали о них по телефону. Среди тех девушек была и прабабушка Антона (увы, уже лежавшая на кладбище), потому он и знал от мамы эту историю. Лет двадцать назад, когда в городе сделались популярны горные лыжи, на горе устроили две трассы, соорудили бугельный подъемник, внизу поставили деревянное зданьице с пунктом проката, кассой и раздевалкой. Несколько лет назад простой бугель заменили на европейскую «швабру», а к пункту проката пристроили крошечное кафе с гордым названием «Эдельвейс», примерно тогда же на горнолыжке начали появляться «челы» и «герлы» с досками, то есть, со сноубордами. Лыжники их не любили, потому что бордисты, подобно бульдозерам, сгребали снег со склона, а к тому же норовили отдыхать и точить лясы, собираясь группками, прямо посреди трассы, как тараканы.
Народу в очереди на подъемник было немерено. Антон прикинул – ждать минут сорок.

- Ты постой, - сказал он Карине, - а я сгоняю в кафушку. Позавтракать не успел, кишки ссохлись.

- Возьми мне сникерс! – попросила Карина.

Держа лыжи в одной руке, а палки в другой, Антон подошел к двери кафе. Дверь распахнулась, и из нее вышел парень, держащий в руках доску. На голове у него была шутовская шапочка с тремя разноцветными помпонами, к которым были привязаны колокольчики. Просторная зеленая куртка защитной раскраски и фиолетовые безразмерные штаны дополняли довольно типичный «прикид» чела-бордиста. Впрочем, герлы одевались примерно также. «Карина среди них – просто Мэри Поппинс!» - автоматически заметил Антон. Но заметил лишь краем сознания. Потому что сразу узнал «клоуна». Тот тоже узнал его. Оба замерли на несколько мгновений.

- Немая сцена! – хищно улыбнулся Антон и воткнул лыжи и палки в глубокий снег возле крыльца.

- Чё надо? – нервно спросил парень.

- Поговорить! Отойдем?

Тот оглянулся через плечо, глянул по сторонам, но, наверное, не увидел никого, кого можно было бы окликнуть.

Не выпуская из рук сноуборда, он пошел туда, куда жестом указал Антон – за угол заведения. Отсюда были видны и склон, и подъемник, и многолюдная очередь к нему.

- Присядем? – предложил Антон все с той же «приветливой» улыбкой, снимая с плеча чехол. Парень опустил доску на плоский снежный сугроб и сел, прислонившись спиной к дереву, вглядываясь в толпу у подъемника – по-видимому, в надежде увидеть кого-нибудь знакомого. Антон сел с ним рядом, развернувшись вполоборота.

- Я вижу, узнал! – вкрадчиво начал Антон. И тут же, без перехода, ткнул собеседника в грудь чехлом с упрятанным внутри шпажным клинком. Не сильно ткнул, только чтобы клинок проткнул чехол и одежду и слегка впился в тело.

Собеседник ойкнул испуганно и уставился на него:

- Ты чё, баклан? Больно ведь!

- Будет еще больнее, - пообещал Антон. – Дэна ты убивал?

- Не, ты чё? Меня там не было! Сукой буду!

- Ты сука и есть.

- Падлой буду! Это Скорцени!

- Кто еще там был? – Антон нажал на рукоятку чуть сильнее.

- Гусь, Лёха и Филон! - Парень слезливо сморщился. - Больно же! Но мочил Скорцени. Он сам потом базлал. Три раза, грит, по черепу арматуриной врезал. А пацаны только ластами шуровали.

- А в парке ты за нами гонялся?

- Но вы же удрали!

- Где искать Скорцени?

- А нигде! Нету его! – Глаза «клоуна», не смотря на ощущаемую им боль, радостно блеснули. – Ноги он сделал, не стал дожидаться, когда менты повяжут. Или такой вот придурок найдет.

- За придурка ответишь, - пообещал Антон и опять нажал на рукоятку.

Тут его собеседник взвыл:

- В натуре, чмо! Приколешь, ведь.

Антон огляделся. Нет, никто на них внимания не обращает. Сидят два приятеля, мирно беседуют.

- Еще завопишь – точно приколю. Не поверю, что не ты убил Дэна, и приколю. Повторяю вопрос: где Скорцени? Где его искать?

- В Москве он. Звонил оттуда. Есть там какая-то бригада номер 88, он к ним прислонился.

- Фамилия!

- Чья, его?

- Твоя мне без надобности.

- Скворцов. Олег Скворцов.

- Телефон!

- У меня в трубе забит.

- Давай сюда!

Антон чуть ослабил нажим, давая «подследственному» возможность залезть в карман и достать мобильник. Потом еще раз оглянулся по сторонам и резко двинул ручку шпаги вперед. Соратник Скорцени беззвучно охнул, взгляд его глаз вскинулся в небо, и тело сразу обмякло. Антон еще плотнее прислонил его к дереву, осторожно освободил жало клинка и упрятал его вновь в ткани чехла. Посмотрел на грудь убитого. Крошечная дырочка на камуфляже совсем не заметна, крови не вышло ни капли. А если и вышло, то осталось где-то внутри.

Антон поднялся и ровным шагом вернулся к входу в кафе, взял свои лыжи и палки и пошел искать Карину. Оказалось, что та продвинулась в очереди только на треть. Наглые тинэйджеры-бордисты толпами ломились на подъемник без очереди, в наглую оттирая более взрослых (а потому и более воспитанных) лыжников.

- В кафе тоже очередь, - соврал Антон. – Пойдем отсюда. Поехали домой!

- Ну давай достоим! – запротестовала Карина. – Давай хоть разок скатимся!

- Живот у меня крутит, и ноги дрожат, - сказал он. – Давай в другой раз. – И не дожидаясь ее ответа, двинулся в сторону раздевалки. Карина пожала плечами и побрела следом. «Странный парень! – подумала она. – Так рвался искать того типа, а теперь вдруг его скрутило! А может, врет? Может, он его уже нашел? Узнал без меня?»

Уже на пути к автобусу она не удержалась и спросила:

- Ты его нашел? Поговорил?

Антон посмотрел на девушку и промолвил:

- Тебе лучше считать, что не нашел. – Никакого сожаления о содеянном он не ощущал. Участвовал этот подонок в убийстве Дэна или не участвовал, значения не имело. Если бы в парке догнали, могли бы и двоих убить. Но и это было не важно. Важно было другое: живой он обязательно позвонил бы в Москву, и Олег Скворцов-Скорцени залег бы на дно, или просто подготовился бы к встрече. «Я же не Терминатор-Шварценеггер, чтобы разносить всю столицу! –сказал себе Антон, укрепляясь в своей правоте. - Но Карине лучше не знать деталей. Спать будет спокойнее».

- Ты кому-нибудь говорила, что едешь на горнолыжку со мной? – спросил он.

- Только маме.

- Скажи ей, что я не поехал, и ты вернулась именно из-за этого. Одной было скучно кататься. Меня здесь не было, понятно?

- Понятно. – Карина посмотрела на него, как он идет с лыжами на плече, глядя вперед, на дорогу.

- Я боюсь за тебя, - сказала она. – Ты очень смелый, но ты один. Они убьют тебя.

- Думай лучше о контрольной, - усмехнулся Антон. – А то огорчишь своих маму и папу.



Новый Год Антон встретил дома, с мамой. Выпили шампанского, смотрели телевизор, в углу светилась лампочками и пахла хвоей маленькая елка.

- Зря ты никуда не пошел, - посетовала Ангелина Семеновна. – Я бы не обиделась. Неужели у тебя и девочки нет?

- А зачем мне девочка? – улыбнулся сын, не отрывая взгляда от экрана. – Ты у меня всем девочкам фору дашь. А вот ты почему никого не охмуришь? Ты же у меня еще молодая и красивая! Неужели все еще отца моего любишь?

Ангелина Семеновна слегка зарделась: то ли от комплимента, то ли от того, что сын вдруг заговорил на тему, которую они оба всегда старательно обходили, и ответила, пожав полными плечами:

- Да нет, Антоша. Отца твоего я любила-любила, да перелюбила. Вот написала его мать о нем, а у меня сердце даже не шелохнулось. Сколько лет прошло! У него уж и семья другая, австралийская! А ты бы все-таки съездил, посмотрел. Это раньше мы в СССР сидели, за занавесом, только в Болгарию и могли съездить, да и то – по путевке. А теперь мир – большой, интересный!

- А я и съезжу, мам. Вот загранпаспорт оформлю после каникул и съезжу.
Мать удивленно посмотрела на сына. Она-то сказала без задней мысли, для разговора, уверенная, что он опять откажется, а он вдруг согласился. В душе у нее кольнуло.

- Так ведь и визу еще надо, небось, получать! – заметила она неуверенно.

- Надо, - согласился Антон и опять уставился в телевизор. – Из России взъезд в Австралию – по визам. Визы в Москве оформляют. Я в Интернете все узнал. Главное – паспорт и приглашение. Приглашение у меня уже есть.

- Ты думаешь, такого простого письма достаточно? – Ангелина Семеновна все еще не верила, что сын говорит серьезно, что его слова – не новогодняя шутка.

- Может, и нет. Я напишу отцу, пусть пришлет что-то более официальное. Время еще есть – пока паспорт делается.

- Ты что, сразу и полетишь? – еще больше удивилась мать. – А учеба? Подожди хоть до лета!

- Наше лето – это у них зима, - возразил Антон и посмотрел на нее с назидательным выражением лица. – Они ж антиподы! Вверх ногами ходят! Если уж ехать посмотреть, то надо сейчас, когда у них лето. Да ничего страшного, мам! Со школой я договорюсь, нагоню. Я же способный, ты знаешь!

- Да, я знаю, - задумчиво произнесла Ангелина Семеновна, но на душе у нее стало тревожно-тревожно.

Антон же тайно радовался, что разговор хорошо так удался, как все к слову и кстати получилось. К сожалению, он не был еще взрослым и самостоятельным человеком, и не мог просто так собраться и полететь в Москву на поиски убийцы друга. Грубо говоря, у него и денег на билет не было. Кроме того, нужен был убедительный предлог. Поездка к отцу в Австралию – предлог убедительный для всех. Никто не станет недоумевать и гадать: а что это Антона понесло в столицу? На самом деле, ехать в Австралию он не собирался, не нужен и не интересен был ему внезапно объявившийся отец. Но в Москве жила бабушка, мать отца, у нее можно будет остановиться. Придется, на всякий случай, подать-таки документы на австралийскую визу, но сколько дней (или недель) занимает ее оформление, бабушка вряд ли знает, вот и будет у него время для поиска Скорцени. А потом можно сказать, что визу ему не дали, или просто потерять паспорт, и вернуться домой.
Зимние каникулы пролетели быстро. По крайней мере, в фехтовальной секции. Уже восьмого января Андрей Михайлович собрал своих подопечных и объявил, что через две недели – выезд на первенство России. Антон встрепенулся: может, и без визовых дел он окажется в столице, да еще и раньше, чем планировал. Однако, оказалось, что в этом году соревнования состоятся в Екатеринбурге.

- Ты едешь, - напомнил ему тренер. – Готовься!

- Да я пожалуйста! – пожал плечами Антон. – Я как пионер. А что там ваш друг, полуполковник? Не нашли еще убийц?

- Когда найдут, я тебе сам скажу. Тренируйся давай! Я в твои годы уже мастером был, а ты - лодырь!

- Я тренируюсь! – послушно ответил Антон и пошел к ребятам, которые дружно били саблями по манекену в углу зала.

В Екатеринбурге он дрался яростно, стиснув зубы. Перед его глазами все время стояло лицо бритоголового Скорцени. Он занял пятое место и сделал «камээса», то есть выполнил норму кандидата в мастера спорта. Тренер был доволен. Ему же самому все было безразлично. Краем сознания он подумал, что Денис порадовался бы за него, но, увы, Денис уже ничему не сможет порадоваться.

Прошло еще чуть более месяца. Зима в городе пошла на убыль, но с реки временами задувал пронизывающий ветер. Подошли весенние каникулы. Антон собрался лететь в Москву.

- Мам, ты меня не провожай! – почти требовательным тоном попросил он мать. – Меня девушка будет провожать.

- Девушка? – обрадованно переспросила Ангелина Семеновна. – Так у тебя, все-таки, есть девушка? Совсем большой ты у меня стал! И как ее звать?

- Не надо ее звать, - отшутился он. – Вернусь – познакомлю.

Из багажа он имел объемистую спортивную сумку и небольшой рюкзачок-ранец. В сумку он упрятал отточенный клинок, аккуратно примотанный к стойке фотоштатива-треножника и обложенный вещами. Штатив этот он несколько дней назад купил специально на рынке у старьевщика и принес домой, сказав матери, что товарищ попросил отвезти его в Москву, передать кому-то. Антон долго думал, как доставить в Москву «оружие возмездия»: в салон самолета его не возьмешь, да и в багаже, при просветке, такой предмет может показаться подозрительным. В конце концов, на ум пришел штатив, это должно было сработать. А если не сработает, если к багажу придерутся, он оставит штатив со шпагой Карине, и присутствие мамы при этом нежелательно. Он понимал, что вступил на очень опасную тропу, и старался все тщательно продумывать, чтобы не проколоться. В крайнем случае, оружие можно сделать и в Москве, купить клинок в спортивном магазине, но лучше привезти с собой, чтобы меньше следить в Москве.

Карина действительно хотела его проводить. Одна она знала, зачем он летит в Москву. Боялась за него, но не отговаривала. Знала, что отговаривать бесполезно. С горнолыжкой, вроде, все обошлось. В городских новостях сообщили об убийстве молодого сноубордиста, но заметного продолжения эта история не имела. По крайней мере, для нее и Антона. А с тем, что подонков надо наказывать, она была абсолютно согласна.

- Будь осторожен! - Напутствовала она его в аэропорту. – Я жду тебя живого.

- Не волнуйся! – отвечал он. Багаж прошел спокойно, и Антон был почти уверен в успехе предприятия. Главное - найти Скорцени, а с остальным он справится. – Ты тоже береги себя. И это… - Он заметно смутился, но все-таки закончил фразу: - Завязывай ты с этим стрипом! Не идет он тебе!

- Ты полагаешь? – Карина деланно удивилась. На самом деле, она уже и сама перестала ходить в студию стрип-пластики. Душа перестала к ней лежать.

- Уверен!

- Я подумаю. Ну, ладно, звони, мушкетер! Не пропадай! – Она поцеловала его в щеку.

- И ты звони! – ответил он и поцеловал ее в губы. Неумело, по-юношески.

Карина обхватила его за шею и слила свои губы с его губами.

В самолете Антону досталось место у окна. Он выпростал из кармана провода от плейера, воткнул в уши «таблетки» и отключился.