Письма Учителю. Соловьев удавился

 "            Жалуюсь, дедушка Лев Николаевич, на иных рецензентов.

 Оные прочитав очередное письмецо Вам направленное, так возмущаються, так негодуют. Словно той селедкой по морде мне хлещут. Мол, ничего не понятно, какие-то грязные намеки на наше прекрасное время.

 Вот и после этого, думаю, ещё больше озлобятся. Ибо оные  примут за наветы на хорошего человека, несущего в массы только чистую истину и веру в окончательную победу над злобными врагами.

 Кришна им судья. Тут же совсем о другом болезном, тоже искренне верующем.

 Весной 1881 года в Вашем дневнике все о микрокредитах на посев. Обращаются к Вам селяне ближние о вспоможении. Выбивается из общей беды одна, более скорбная.

 "Соловьев удавился..."

 Кришна небесный! Неужто послание в будущее? Зачем ему так?

 "...от того, что много долгов."

 Из-за этого? Да у нас полстраны закредитовано. Даже в рекламе рокеры, берем кредиты мы в совкомбанке. Нет, что-то не то.

 "Набожный старик"

 Вроде ещё молодой. Мускулами поигрывает, удары точные и мощные. Особливо, когда возмущен. Нет, точно не тот. Тем более:

 "Когда Базунов оставил ему наследство, ему завидовали. Кого он убегал? Что поправлял?"

 Все, Лев Николаевич, понятно. Это же Ваш книготорговец повесился. И не из-за долгов. Кинул его близкий помощник. Развел старика "на мякине".

 А как хорошо все начиналось. Прилежный юноша начинает карьеру в книжной лавке А.Ф.Базунова. Это, Лев Николаевич, около Большого театра. Место проходное, интеллигентное. Господа книгами интересуются. Иные, чуть поиздержавшись, свои на комиссию несут.

 Дело ширится и процветает. Тут и Ваши романы популярность набирают. Базунов, видя такой расклад, передает Соловьеву бизнес. Сам же отбывает в Питер.

 Новый руководитель расширяет сферу влияния. Проводит успешную подписную кампанию на периодические издания.

 Но весной указаного года все накрылось медным тазом. Понадеялся Соловьев на своего ближайшего компаньона. Мол, езжай в Питер, передашь господину Базунову прибыль.

 Тот, не извольте-с беспокоиться, до последней трынки.

 С этого момента и начинается быстрый отсчет последних дней жизни Вашего главного промоутера. Одно непонятно, Лев Николаевич. Как мог поступить верующий человек? Или кто-то  помог затянуть шелковый шарфик на морщинистой шее?

 Ну и Ваша реакция. Слишком сухо и обыденно. В конце записи совсем непонятно. Может, от кого убегал? Знамо, от кредиторов.

Короче, граф, весьма мутная история. К этому времени и спрос на Ваши романы упал. Вы и сами, в интервью одному изданию, отмечаете, больше интересуются Матвеем  Комаровым и его "Ванькой-Каиным"

 Смею  успокоить. К Вашему столетию выйдет полное собрание сочиненений.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 По поводу кинувшего Соловьева. Московские сплетники утвержают, что тот, умыкнув сорок тысяч, прикупил себе домик на берегу итальянского озера. Потом там же прихлопнули, а потом таки повесили главного фашиста"