Пинхед

Автор: Остин Холл.
 Билли был всего лишь ковбоем, а Холман — кем-то вроде короля скотоводов, но маршал США не обращал внимания на социальные различия.
Билли ждал. В зарослях полыни по пустынной дороге туда-сюда сновал какой-то чёрный предмет, иногда исчезая в низинах.
и снова скрылся в лучах солнца, сверкающих на ветровом стекле. С подветренной стороны машины в отдалении тянулась полоса пыли. Билли надел шляпу и заговорил со своим пинто, направив его к небольшому холму слева, откуда открывался хороший вид на всю округу. Билли сказал пинто:«Пинхед, у нас будут гости — ты и я. Это старик Холман. Он приехал из своего города, он раздражён и зол, и в нём столько же злости, сколько в многоножке, у которой болит зуб, — и всё
из-за того, что ты пил его воду и из-за того, что я жив. И
«Мы должны двигаться дальше, Пин, — вот что он говорит, — ты и я, — просто потому, что он
Холман, а ты и я — никто, кроме как никто».

Пинто навострил ухо, услышав приближение машины. По-своему он
почувствовал вторжение. Билли закурил сигарету и стал ждать. С холма
они смотрели на простирающуюся внизу широкую долину, на север, юг и
восток. На севере простирался ковёр зелени и сеть оросительных каналов — окультуренная пустыня; на юге — заросли полыни и песок,
а иногда и оазис; на востоке, примерно в пяти километрах,
четкая линия отмечала границу пустыни и люцерны - с этой стороны она была
сухой, выжженной желтизны; с другой стороны - прохладной живой зелени. На западе,
позади него, лежали горы. У Билли была усадьба у подножия гор
.

Как и большинство усадеб, она была ветхой - простой некрашеный самшитовый дом и
сарай-навес. Во всех фермах есть что-то жалкое, и эта не была исключением. Если бы не мрачный юмор и не тот факт, что Билли был настоящим ковбоем, она была бы такой же, как и все остальные.

 В Билли Маги была какая-то извращённость.  Когда ему в голову пришла мысль
Когда ему впервые пришло в голову обзавестись собственным гнездом, он стал искать место, которое приносило бы ему радость, а также давало бы возможность присесть, пока его дядя Сэмюэл не соизволит даровать ему патент и сопутствующее ему звание законопослушного налогоплательщика.  Именно ради этого Билли построил свой дом на предгорном плато, отделявшем большой свободный горный хребет от орошаемой части долины. Зелёные участки принадлежали Холманской земельно-
водной компании, а Холман был её президентом и управляющим.
Компания всегда считала эту полосу своей частной собственностью и
относилась к ней как к таковой, потому что до сих пор ни у кого не хватало смелости
зарегистрировать её и пообещать правительству, что они собираются построить на ней дом. В данном случае государственная территория представляла собой дикую засушливую местность. То, что она всё ещё оставалась общественной землёй, было связано просто с отсутствием доступной грунтовой воды. За много лет до этого частные лица выработали ручьи и источники, а затем выкупили их у Холмана.
С водой в руках великана остальные могут идти ко всем чертям! Затем вдоль
появился Билли Маги и его усадьба. Если бы трюк удался,
Билли, как и Холман, получил бы доступ к большому свободному пастбищу. Это беспокоило Холмана; Билли был привычен к пустыне и
её обычаям, поэтому вряд ли его мотивы были такими же, как у неженки. Зная эту местность и понимая ценность воды, ковбой вряд ли стал бы пахать землю, если бы не был уверен в том, что делает.

Так рассудил Холман.

Билли подождал, пока машина остановится. Это был грузный широкоплечий мужчина.
за рулем сидел человек, мужчина с седыми волосами и квадратной стрижкой,
челюсть типа "решаю по-своему".

“Мэги?” он спросил. Он посмотрел на ковбоя холодными серыми глазами.

“Да, сэр. Так меня называла моя мама”.

“Кхм”. Здоровяк устроил спарринг. “Вы получили мое письмо прошлой зимой, я
веришь?”

“Конечно,” сказал Билли. “И я ответил на него. Ничего не делаю. Она моя.
Усадьба, и я собираюсь сохранить ее ”.

Другой кивнул. “Ты уверен?” Он вытащил чековую книжку. “Я не
много времени. Вот тысяча долларов, если вы уступит-или, если вы
не хотите отказываться, мы назовём это выплатой в размере тысячи долларов за четверть участка — в тот день, когда вы получите право собственности».

Билли Маги покачал головой.

«Нет. Это довольно хороший участок земли. Кроме того, — он махнул рукой в сторону ранчо, — взгляните на это».

Другой прикусил губу.

«Где ваша вода? Вы не можете пользоваться моими ручьями. Я предупредил своих
бригадиров, чтобы они не пускали вас. До сих пор я был снисходителен, но я не собираюсь
давать вам больше, чем позволяет закон. Вы не можете разводить скот без воды.
Ручьи принадлежат мне. Вы не можете бурить скважины, потому что
уровень воды здесь слишком высок для успешной откачки.

Билли улыбнулся. “В этом отношении она неплохая ферма”, - ответил он. “Я думаю,
Я оставлю ее”.

“В какую игру ты играешь?”

“Никакой игры вообще, - сказал Билли. “Просто идея. Я хочу платить налоги и быть
настоящим гражданином”.

“Ты не откажешься?”

“ Ни сегодня, ни завтра.

Великан немного подумал и нахмурился; затем, чтобы облегчить свои чувства, он
достал из кармана черную сигару и закурил ее. Билли составил мне компанию
с сигаретой.

“Позволь мне сказать тебе кое-что, мой мальчик. Я даю тебе хороший шанс.
В этой бумажке тысяча твёрдых, как камень, долларов. Если ты возьмёшь их и
дашь мне слово, что я помогу тебе получить право собственности, я
помогу тебе, а когда ты закончишь, ты сможешь продать мне землю ещё за тысячу».

«А если я не возьму тысячу?»

«Это твои похороны, а не мои. Тысяча — это хорошая сумма».

«Конечно, — сказал Билли, — только…»

— Только что?

 — Что мне не нравятся такие деньги. Ну же, Холман, скажи мне правду. Разве ты не получил все эти двадцать тысяч акров там, в орошаемом поясе, именно таким образом? Полагаю, ты знаешь закон о
фиктивная покупка земли?»

Нет ответа.

«Что ж, я поклялся Дяде Сэму, что хочу эту землю для Билли
Мейджи».

«Значит, мы не можем вести дела?»

«Не сегодня».

«Ха! Что ж, закон на вашей стороне. Я, конечно, не могу вас прогнать,
если только не хочу рискнуть и попасть в федеральную тюрьму». Но, ” он
злорадно ухмыльнулся, - лучше следи за своей усадьбой.

С этими словами он завел машину и поехал по дороге через
окраину пустыни к большому зеленому поясу, обозначавшему запатентованные владения
компании Holman Land and Water Company.

Билли смотрел ему вслед. Затем он наклонился к своему пинто. «Пинхед, — сказал он, — мы с тобой в деле. Интересно, в чём тут загвоздка? В любом случае, как только мы получим весточку от дяди Сэмюэля, у нас будет отпуск».

 Через час он выехал из пустыни в орошаемый район, к почтовому отделению. Юная леди с приятными глазами протянула ему длинный
конверт с надписью «Министерство внутренних дел» в верхнем
левом углу. Билли вскрыл его.

Это был отпуск, оформленный по всем правилам, предоставленный некоему Уильяму Маги.
Запись о поселении — серийный номер 56943J и так далее.

Прочитав его, он положил письмо в карман.

«Ну что, Пинхед, — сказал он, — мы с тобой снова повидаемся со старыми друзьями.
Мы возвращаемся в старую ферму, где разводят настоящий скот.
Потом мы вернёмся, чтобы позаботиться о Холмане».




II


Билли Маги возвращался домой.

За прошедшие пять месяцев он накопил достаточно шекелей,
чтобы продержаться ещё семь месяцев. Он купил
продукты, табак, журналы и укулеле, и как только он раздобудет
повозку, то отправится за провизией. А пока он направлялся
к себе домой.

Билли был музыкальным парнем, вот почему он купил укулеле. Пока он
скакал на терпеливом Пинхеде, он напевал, наполняя воздух музыкой;
она была мелодичной, нежной, насыщенной и наполненной радостью
дома: такова была его натура — и причина, по которой он купил ферму, —
просто место, которое он мог назвать своим и где он мог повесить свою
шляпу.

«Если бы у нас была жена, — признался он Пинхеду, — мы бы сделали из этой маленькой старой усадьбы стоящее место».

Он прошёл через заросли полыни; на последнем повороте у подножия холма
ему открылся вид на дом, и он остановился.

— Ну и ну! — воскликнул Билли Маги.

На бельевой верёвке, натянутой от угла дома до можжевелового столба во дворе, висело несколько вещей, которые Билли Маги никогда не носил: ситцевое платье, три пары шёлковых чулок, несколько пушистых предметов нижнего белья, а также носовые платки и другие вещи.

Он глубоко вздохнул. Хотя он и был красивым мужчиной, но отнюдь не галантным кавалером; он скорее сделал бы что угодно, лишь бы не встречаться с женщиной. Что было вполне естественно, учитывая образ жизни, к которому он привык
привык. В общежитиях не наведёшь лоск, а Билли был убеждённым холостяком. Девушки были сказочными существами, о которых можно было только мечтать, — мечтательными, далёкими, призрачными, — о которых можно было тосковать! И вот одна из них оказалась на его собственной ферме! На мгновение ему захотелось сдаться и вернуться туда, откуда он пришёл. Но в нём всё ещё жило любопытство. Он совсем забыл о Холмане. В любом случае, он хотел посмотреть, как она выглядит.

Он оставил пинтадору у ворот и вошёл в загон, который
огородил годом ранее. Всё было по-прежнему, но в то же время совсем по-другому. Из
Из открытого окна доносился аромат, от которого у него потекли слюнки — не от бекона с яйцами и ветчиной и не от кофе, как у убеждённой пустынной крысы, а от сладкого, раздражающего запаха яблочных пирогов. Несомненно, там была женщина. Чулки на верёвке были шёлковыми — почему-то казалось, что они должны там висеть. Она была молода, и он решил, что она хорошенькая. О да, она была бы такой, и она могла бы петь — из дома доносилась сладостная песня о любви.

Билли постучал в дверь — в свою собственную дверь.  На панели висел клочок бумаги.  Он прочитал:

 Там, где зарождается мир,
 Там, где меньше сердец, изнывающих от отчаяния,
 Там, где Запад начинается.

 Там, где больше поют и меньше вздыхают,
 Там, где больше дают и меньше покупают,
 Там, где человек заводит друзей, даже не пытаясь,
 Там, где Запад начинается.

 «Ей-богу, — сказал Билли, наполовину обращаясь к самому себе, наполовину к стихотворению, —
там она и начинается, верно».

Затем он улыбнулся и снял шляпу, потому что хозяйка соблазнительных
пирогов смотрела на него через сетчатую дверь. Она была хороша
собой, как никто из тех, на кого он когда-либо смотрел. Неудивительно, что пироги так хорошо пахли! Она
Это была скромная маленькая брюнетка с весёлыми красными губами и смеющимися глазами; её волнистые волосы были уложены наполовину по-девичьи, наполовину по-женски.

«О!» — сказала она.

Билли провёл пальцем по стихотворению; в другой руке он держал своё сомбреро.

«Как дела?» — ответил он.

Она любезно кивнула; её чёрные глаза не были критичными, как у большинства девушек; её улыбка была ободряющей.

“Я как раз читал это стихотворение. У парня, который его написал, определенно были
идеи о Западе”.

Она была откровенна и добра.

“Тебе это нравится?” Она посмотрела вниз, на его брюки и туфли на высоких каблуках
сапоги. Как будто он вышел из стихотворения.

«Там, где начинается Запад», — процитировала она.

«Кто это написал?»

«Чепмен. Он работал в газете в Денвере. Кто-то затеял спор о том, где начинается настоящий Запад, и он сел за работу как раз перед тем, как газету отправили в печать, и напечатал ответ. Думаю, он попал в точку. Не хотите зайти?»

Очевидно, она следовала духу стиха. Билли вошёл в
свой собственный дом. И заметил разницу: всё было
отремонтировано и женственно украшено нежными руками девушки, которая стояла перед ним. Его собственный
мебели не было. На его месте был новый наряд-небольшой круг,
сияющая посуда на стенах, стол с белой распространение--все
ни единого пятнышка в опрятной форме. Поставив для него стул, она открыла
дверь, чтобы взглянуть на пироги. В промежутке у Билли было время
подумать.

“Вы должны извинить меня”, - сказала она, закончив осмотр. “Я
не хотел, чтобы они сгорели. Это первые пироги, которые я испекла на нашей
новой ферме».

Билли кивнул. «Вы обзавелись фермой?»

«О да. Разве она не прелесть? Вы уж простите мою манеру говорить, но я бы предпочла
Теперь, когда мы на настоящем Западе, я могу говорить об этом. Я всегда хотела отправиться на Запад, даже когда была маленькой девочкой, но никогда не думала, что у меня будет такая возможность. Понимаете, ещё год назад я преподавала в школе в Огайо. Я всегда любила Запад — любила читать о нём и гадать, каков он на самом деле. Я мечтала о настоящей ферме, куда мы могли бы отправиться одни, как наши предки — или Робинзон
Крузо — и создай всё с нуля. Я думаю, это самое
веселое! Первое, что я сделал, когда мы приехали сюда, — это прибил табличку Чепмена
стих для the door. Тебе не кажется, что мужчины Запада
другие?

“О, я не знаю”, - сказал Билли. “Большинство из них, я думаю, но я
боюсь, что есть некоторые, кто вам поперек линии, не зная об этом.
- Как это тебе удалось начать крестьянскому двору?”

— О, что касается этого, — она села и начала поправлять волосы, как будто могла сделать их ещё красивее, — что касается этого, то это из-за моего брата Артура. Он был бухгалтером. Работа в конторе подорвала его здоровье, и врач посоветовал ему больше бывать на свежем воздухе.
идите на Запад, если бы мог. Мы накопили немного денег, поэтому мы решили поехать
крестьянские дворы”.

“Что вас привело к этому конкретному разделу?”

“Ну, я предполагаю, что это был несчастный случай. Сначала мы приехали в Лос-Анджелес, чтобы
осмотреться. Затем мы купили старую машину и начали исследовать город. Однажды
Артур был в земельном управлении этого округа, просматривал бухгалтерские книги,
и наткнулся на раздел ”Этот квартал".

Это озадачило Билли Маги.

«Понятно, — сказал он. — Вы нашли землю по книгам, а потом приехали сюда?»

«Да. Но мы приняли меры предосторожности и взяли с собой геодезиста. Мы
Остановились на первую ночь у Холманов. Вы знаете мистера Холмана?

— Я его видел, — сказал Билли.

— По-моему, он очень приятный. Он сказал, что сделает для нас всё, что сможет. Он
сказал, что знает это место — что там когда-то жил конокрад, но его выгнали из страны. Только представьте — романтика с самого начала! Настоящий конокрад — и я живу в его доме! Разве не было бы
ужасно, если бы он вернулся? Она рассмеялась. “Я всегда думала
, что конокрадов вешают на мостах”.

У Билли чесалось под кожей, но он сдерживал свои чувства. Он сказал:

“Возможно, они повесили бы этого парня, если бы у них был мост. У меня
есть идея, что Холмен построил бы его из собственного кармана, если бы у него был шанс".
если бы у него был шанс добраться до него ”.

“Это то, что он сказал”.

Билли ухмыльнулся.

“Предположим, ты встретил этого черного парня - он должен быть черным, чтобы быть конокрадом"
вор, ты знаешь - ты бы испугался?

Она рассмеялась. — Не знаю. Мистер Холман дал мне пистолет, чтобы я могла
себя защитить, но я не думаю, что воспользуюсь им.

— Почему?

— Ну, во-первых, мне бы хотелось познакомиться с настоящим
конокрадом с Дикого Запада — он, должно быть, замечательный, если Запад такой, как о нём говорят
это ... и, во-вторых, потому что я не верю, что какой-либо девушке, если она
настоящая девушка, нужно бояться простого мужчины. Почти любого мужчину можно развеселить
, если ты только знаешь, как это сделать. Я бы хотел получить шанс
победить настоящего конокрада голыми руками.

Конечно, она подчинила Билли. Ковбой был готов бросить свою
усадьбу; но сначала он хотел разобраться в мотивах Холмена. Конечно,
крупный мужчина должен был знать, что Билли вернётся по истечении
срока его отпуска. Прижимая его к себе, он не думал, что
Король скотоводов опустился бы так низко, чтобы обмануть эту девушку. Возможно, — эта мысль поразила меня, — возможно, ему удалось так манипулировать земельным управлением, что земля была открыта для въезда. Иногда случаются ошибки. Опечатка была бы очень кстати для Холмана.

 — Когда вы оформили эту землю?

 — Около месяца назад. А что? Что-то не так?

 — О, нет. Только я ковбой и всю жизнь прожил в этой стране.
Я много знаю о фермах.  Например, иногда
удобно иметь свидетелей, которые знали вас в то время или примерно в то время, когда
«Вступление. Вы получили уведомление о пособии?»

«Оно пришло около трёх дней назад. Хотите посмотреть? Мне принести его?»

«Ну, не помешает взглянуть на него».

Через мгновение она принесла листок бумаги. Билли взял его и прочитал. Это было официальное уведомление от Министерства внутренних дел, в котором указывалось имя — Дженни Росс, — серийный номер, — округ, — диапазон, — меридиан, — всё;  и подписано регистратором и приёмщиком земельного управления.
 — Всё в порядке?

 — Всё согласно Хойлу, мисс Росс.  Всё в порядке.
Он принюхался и посмотрел на печь; в тот же миг девочка вскочила с полотенцем в руках.

— Мои пироги! — воскликнула она. — Мне было так интересно. А вдруг они подгорели!

Пока она ставила пироги на стол, Билли успел достать из кармана листок бумаги.

— Ну что ж, — сказал он, — мне пора идти.

Она посмотрела на него и рассмеялась.

 — И ты не съел ни кусочка моего пирога? Стыдно. Я думала, ты настоящий
ковбой!

 — Лучший ковбой на свете, — ухмыльнулся Билли. — Ты всех проверяешь с помощью яблока
пироги? Лучше не пусть это будет известно. Я знаю, что около миллиона корова-дыроколы
кто бы стоя в очереди”.

“Держу пари, что ты мог бы съесть целый пирог”, - поддразнила она.

“Я не собираюсь тебе звонить”, - ответил мужчина. “Мы разделим банк. Разрежь
одну пополам, и мы сравняем счет. Вот теперь - я возьму эту и начну
с этого угла.”

«Хорошо, — ответила она. — Ты начни вон там — там, где начинается Запад!»

В жизни каждого мужчины наступает момент, когда он встречает девушку на равных. Билли обычно стеснялся; это был первый раз, когда он
он когда-нибудь встречал настоящую девушку, не спотыкаясь при этом и не делая чего-то столь же нелепого и смущённого? Не успел он опомниться, как уже рассказывал
Дженни Росс всю свою историю — за пределами фермы — и почти всё, что знал.

«Значит, ты настоящий ковбой с Дикого Запада», — воскликнула она. «Всю свою жизнь я
хотела познакомиться с таким, кто живёт на ранчо, на открытом воздухе и думает о великих свободных вещах природы. Вы должны познакомиться с моим
братом».

Затем она продолжила рассказывать об их мечтах — о колодце, люцерне, фруктах
деревья, особняк, проспекты, подъездные дорожки - мечта, которая была наполовину поселенческой
и наполовину школьной учительницей; и больше всего от девичьего сердца. Билли
слушал. Они вышли на крыльцо; девушка указала на
орошаемые земли вдалеке.

“Смотри”, - сказала она. “Мне говорят, что все, что страна когда-то
правительство Земли просто так-все пустыня”.

“Конечно,” ответил ковбой. “И это будет пустыня же были его
не для воды”.

“Вот, что говорит Артур. Мне кажется, что пока они добывали
воду, они могли бы пробурить здесь так же хорошо, как и там внизу. Когда
«Если мы найдём наш колодец, все наши мечты сбудутся».

Билли задумался. Он не был неженкой; он знал, почему орошаемый пояс простирался только до этого места и не дальше. Он был знаком с причудами воды. Там, внизу, её можно было добыть на разумной глубине, и она была как минимум полуартезианской; а на ферме она была почти недоступна — высота была выше, и вода, соответственно, находилась дальше от поверхности. Даже после того, как его нашли,
прежде чем его можно было использовать, его нужно было поднять на высоту двухсот футов, а также подать воду
Для орошения воду нельзя с пользой для дела перекачивать на расстояние более ста футов.

Но он ничего не сказал, чтобы не разочаровывать её. Она мечтала. Если бы он мог, он бы воплотил её мечту в жизнь. Он был наполовину рад, наполовину сомневался: сказать ли ей правду или последовать за Холманом? Его не заботила его усадьба; в лучшем случае она была для него просто прихотью — местом, где можно повесить шляпу, идеей.

Наконец он откланялся. Она вышла к воротам, где он оставил
свой "пинто".

“Ты должен как-нибудь вернуться и познакомиться с моим братом. Я уверена, он тебе понравится.
А я съем еще пирогов.

“Держу пари, что так и будет”, - сказал Билли. “Я собираюсь вернуться. Не забудь про
пироги”.

Она помахала ему шляпой, когда он был в зарослях полыни, и он
ответил своим сомбреро. Оказавшись за холмом, он натянул поводья
своего пони. Он задумался.

С холма он мог смотреть вниз на линию участка, которая тянулась на
восток. Со стороны пустыни его можно было отличить по прямой
полосе, расчищенной от полыни; с другой стороны он был
отмечен забором, уходившим вдаль. Забор принадлежал Холману.
У Билли были дела с Холманом. Он обратился к своему пинто:

“Булавочной головки”, - сказал Билли маги, “мы потеряли наш дом. Мы не
достаточно умны, чтобы обмануть леди. Но мы не детки до сих пор. Ты и я.
я собираюсь бросить тень на мистера Холмана.

Затем он двинулся через всю страну, прямо по линии раздела.
к орошаемому поясу, который был запатентованным владением Холмана.
Земельная и водная компания. Через пустыню проходила дорога,
параллельная зелёной полосе. Когда Билли добрался до этой дороги, он остановился.
 К нему приближался чёрный объект — человек верхом на лошади.

— Привет, Билли Маги, — поздоровался мужчина. — Когда ты вернулся? Как там парни
у «Папы» Мобрея? Вернёшься в гнездо?

 — Думаю об этом, — сказал Билли. — Может быть. Не знаю, что буду делать. Ты идёшь
к шахтам?

 — Да. Думаю, буду на шахте сегодня вечером. Зачем?

“ Ничего. Только я хочу написать записку. Ты можешь подождать? Я хочу, чтобы ты отдал ее
водителю дилижанса. Посвящается моему бывшему боссу Мобрею. Это своего рода особенное событие.;
учитывая, как это связано с похоронами.

“Похороны?”

“Ага. По крайней мере, почти так. Их может быть два. Я вроде как хочу узнать новости
хлопнуть, чтобы он был под рукой, когда они увезут некоего ковбоя,
о котором мы знаем, в каталажку.

“Что за шум?”

“ Никакого шума. Просто в этой стране есть кое-кто, кто
помешан на этой ерунде, которую мы называем рыцарством! Мы не собираемся
называть никаких имен и не испытывать никаких тяжелых чувств. Ты не видел Холмана
в последнее время?

Другой прищурился и присвистнул.

— Ты не собираешься связываться с Холманом, Билли?

Ковбой кивнул.

— Да. Но тебе не нужно никому ничего говорить. Если увидишь столб дыма
и искры, вылетающие вон из той зеленой полоски, вы можете знать, что это от Холмена и Билли Мэги.
это от Холмена и Билли Мэги. Ты меня goin’ Т’ есть немного
раунд-АП”.

“Будь осторожен, Билли. Не теряй головы. Ты не можешь навредить Холман.
Толпа мексиканцев, которую он держит, перестреляет тебя, как крысу.
Что за шумиха? Если это так чертовски здорово, впусти меня в это дело».

Билли ухмыльнулся. «Я бы с радостью, но это что-то особенное.
Я хочу всё это для себя. Я позабочусь о мексиканцах. Ты отправишь эту записку по почте?»

«Сделай из неё книгу. Это твои похороны».

— Так сказал Холман, — ответил Билли Маги. — И это правда.
Что-то должно произойти.

Ему потребовалось много времени, чтобы написать это письмо. Закончив, он
достал из кармана конверт. — Так уж вышло, что я написал записку. Вот она. Вы можете поймать эту волну?

— В чём дело?

Но ковбой пришпорил пони и поскакал по прямой дороге, которая вела через владения Холманской земельной и
водопроводной компании.

У Билли Маги была причина. Он был вне себя от ярости, и чем больше он
Чем больше он думал, тем больше злился. Наконец он подошёл к забору, который обозначал границу между пустыней и люцерной. Широкие ворота преграждали ему путь. На верхней доске было написано:

 «Проход запрещён».

Билли прочитал табличку; она немного отличалась от той, что девочка прикрепила к двери. Он распахнул ворота по-ковбойски, не слезая с лошади, и через минуту оказался на захваченной территории. Билли Маги это не смутило. Он проехал прямо с милю с половиной, а потом остановился.

Он был в центре большого поля люцерны; слева от него был
маленький дом и огромная стопка люцерны; с одной стороны
здание постоянный поток воды, протекающий в кювет, что родила она
вышли на поля. Несколько мужчин - мексиканцев - стояли у штабеля. Несколько бригад
с полными грузами ждали своей очереди. Разгружался один фургон.
Как раз в тот момент, когда он подъехал, последний пучок сена был скошен в сторону стога.
Билли прикинул, что вес этой кучи составляет около двухсот тонн. К нему приближался мужчина, очевидно, начальник. Билли потянулся за пистолетом.

— Эй! — сказал мужчина.

— Привет, — сказал Билли Маги.

Мужчина остановился перед ружьём. Он был высоким, крупным, и хотя у него была смуглая кожа, он не был испанцем — скорее, он был ирландцем. И
он не был трусом.

— В чём дело? — спросил он, указывая на ружьё. — Оно выстрелит? Чего ты хочешь?

Ковбой подъехал ближе.

— Только это, Суини. Я хочу, чтобы ты убрался. Убирайся! Смекай по-английски? Видишь вон ту
канаву? Отведи свою группу мексиканцев на другую сторону. И
держи их там. Это полезно.

“Хм!” - усмехнулся другой. “А что, если я откажусь?”

Но мужчина больше ничего не сказал; он посмотрел в глаза Билли Мэги и
Он попятился.

«Что ты задумал, Билли, ты что, с ума сошёл?»

«Вроде того», — ответил ковбой. «И я собираюсь сойти с ума ещё больше. Сейчас собачьи дни,
а меня укусила собака. Вот! Я помогу тебе сдвинуть эту кучу».

Раздался выстрел. Из свежей кучи сена торчала вилы. Пуля перебила верёвку. Куча люцерны упала обратно в повозку. Раздались испанские ругательства. Билли Маги подъехал к повозке.

 — Ну же. Убирайтесь! Уводи их отсюда, Суини!

 На минуту воцарилась тишина, а затем послышались возгласы. Мужчины выбрались наружу.
вытащил из штабеля и начал отцеплять цепи от приклада. Все они знали Билли.
Мэги. Он был добрейшим человеком в стране. Его знали все.
Билли сошел с ума. Только один мужчина остановился, чтобы возразить.

“Подожди”, - сказал он. “Ты, Билли. Ты будешь сумасшедшим”. Он указал на свою голову.
“ Может быть, лучше выпить? Может быть, так... - Он посмотрел на солнце и
вытер лоб. - _caliente_!

“ Держу пари, мне жарко, - огрызнулся ковбой. - Но дело не в солнце. Ты спускайся
и помоги снять цепи с приклада. Вот тебе...

Пистолет рявкнул снова. Перепуганный мексиканец кубарем скатился с
погрузка в укрытие за лошадьми. Вся команда шла впереди;
позади шёл бригадир, а за ним Билли. Люцерна была
по пояс.

«Отличная трава», — заметил ковбой.

Другой ковбой набрался смелости; зная Билли, он не стал с ним спорить. В благоразумии есть мудрость, а также безопасность.

«В чём дело? Что ты задумал?» С такими вещами тебе не справиться
не в наше время. Подожди, пока Холмен услышит; он примчится с воем.

“Мы не спорим”, - сказал Билли. “Я говорил тебе, я сошел с ума. Да ничего
черт возьми любой Марены. Иди, Холман. Когда он приходит, я иду, чтобы поесть
он-сырье”.

Бригадир почесал голову.

«Ладно, Билли. Я пошлю за тобой старого босса, но не могу
гарантировать, кто будет есть. Я не буду вмешиваться. Берегись
мексиканцев».

Билли Маги не ответил. Когда мексиканцы скрылись за
люцерной, он повернулся к насосной станции. Несколько мгновений он стоял
у потока воды — целых тысяча галлонов в минуту. Он о чём-то
размышлял — о разном и в то же время сосредоточенно — о пустынях, воде, поселенцах,
девушках, мечтах, деревьях, домах, любви. В его душе зародилось смутное чувство.
Билли Маги. Ему пришло в голову, что жизнь может быть
стоящей. Он вошёл в сарай; гул мотора отдавался у него в ушах
и пробуждал мелодию, которая лежала на дне его сердца. Он достал из
кармана блокнот, вырвал лист и написал на нём. Затем он прикрепил
его к стене. Закончив, он поднял взгляд: пинта стояла у двери.

— Ну что, Пинхед, — сказал Билли Маги, — она кончилась. Если мы с тобой продержимся и не дадим продырявить наши шкуры, то в поэзии будет хоть капля правды.

Мексиканцы и Суини не вернулись. Когда человек с таким положением в обществе, как у Маджи,
размахивает пистолетом, ожидание перестаёт быть полезным занятием. Он
видел, как их смутные силуэты, превращающиеся в точки, исчезали в
направлении дома на ранчо. Солнце садилось, поэтому он подвёл своего
пони к стогу, выбрал место между двумя копнами люцерны и надёжно
привязал его, набросав вокруг кучу сена. Затем он взобрался на стог сена и
стал ждать луну.

 Потому что Билли был не совсем безумен, как казалось; у него был план и
осознанный подход к делу. Он знал, что Холман не потерпит
он знал, что его присутствие на ранчо нежелательно, но он также знал, что прежде, чем приедет крупный человек,
ему придётся иметь дело с мексиканцами. Холман уже предложил ему
тысячу долларов, поэтому почти наверняка он заплатит такую же сумму мексиканцам, если они избавят его от хлопот, связанных с Билли Маги. Ковбой отбил у владельца руки с помощью пистолета, а закон защищает права собственности — только Билли слишком хорошо знал закон! Вместо того чтобы бояться
мексиканцев, он надеялся, что они придут. Это было бы приятно
Это было подготовкой к его встрече с Холманом. На самом деле это избавило бы его от необходимости драться с этим здоровяком и очень помогло бы ему в мести.

Тем не менее у него была возможность поспать. Только под утро его оценка мексиканской доблести подтвердилась. Перед рассветом его разбудил ржание пинто и одновременный выстрел. В одно мгновение он нырнул в сено и пополз к краю.

«Ага!» — сказал Билли Маги. «Теперь мы повеселимся!»

С револьвером в руке он подполз к краю, чтобы осмотреться, но в этот момент
сначала он ничего не мог разглядеть. Больше стрельбы не было. Под ним
простиралось море люцерны; когда солнце склонилось над горами к востоку,
он осмотрел каждый его кусочек и, наконец, нашел то, что искал
- поднятую голову, руку. Билли не хотел убивать - эта рука была
хорошей целью.

В следующее мгновение новый дневной свет был прорезан испанскими ругательствами. В
Мексиканец с криком вскочил на ноги и, не вступая в переговоры, убежал.
Билли ждал остальных.

Ему не пришлось долго ждать. Мексиканец не стал бы сражаться в невыгодных
условиях. Он с большим удовольствием наблюдал за извивающимся
испуганные фигуры пробирались на расстояние выстрела. Когда они были вне опасности.
они встали на ноги и скрылись в направлении ранчо.
дом.

Билли выпрямился и внимательно осмотрелся. Если его нехитрый план работал
она должна приносить плоды. Конечно, он разглядел точка
подойдя на расстояние, быстро движущуюся точку, которая может быть ничего
другие, чем машина. Машина подъехала прямо к воротам, в которые Билли въехал накануне, и остановилась у насосной станции. Билли
спустился с трубы. Из машины вышел мужчина.

— Мистер Маги.

— Это я, — сказал Билли.

“Меня зовут Артур Росс. Мистер Мобрей встретил меня в городе вчера вечером; он сказал
передать вам, что Джонс передал ему ваше письмо. Он просто случайно встретил
его. Он настоял, чтобы я прибыл сюда без промедления. Он приедет сразу же.
как только выполнит ваши инструкции.

“ Он сказал вам, для чего вы мне нужны?

“ Нет.

Молодой человек был одет в вельветовые брюки и шляпу с широкими полями; у него была семья.
сходство с девушкой, которую Билли нашел на своей ферме.

“Пойдем в насосную”.

Незнакомец прочитал слова, которые Билли приколол к стене. У него внезапно отвисла челюсть
.

“Где вы это взяли. Мистер Холман...”

“Совершенно верно”.

“Я не понимаю”.

“Поймешь, когда сюда приедет эта машина”. Билли указал на машину, пересекающую
люцерну. “Они люди, которые несут эту чушь, они называют
рыцарство в своей сумочке. Холман милый, добрый джентльмен. Только сейчас
он придет, чтобы сбросить меня с ранчо”.

Другой не ответил. Он смотрел на машины, поступающие из
ранчо. Машина остановилась у сарая. За рулем сидел Холмен, и было видно, что у него что-то на уме.
при виде Артура Росса он
слегка покраснел.

“ А, мистер Росс. Очевидно, он не знал, что сказать. “Это прекрасный
доброе утро. Вам ... э-э ... что-нибудь нужно?

“Определенно, - ответил молодой человек, - но, возможно, вам лучше поговорить с
моим другом. Он мой агент”.

Теперь Холмен не скрывал своего гнева. Он повернулся к Билли Мэги.

“ Что тебе здесь нужно? Ты знаешь правила компании Holman Land and
Water Company? Проваливай!

Билли был скромен до умопомрачительной степени. Он снял шляпу и
улыбнулся, наполовину торжествующе, наполовину насмешливо.

 «Прежде чем я уйду, мистер Холман, я хотел бы поблагодарить вас за убийц, которых вы
недавно послали за мной. А ещё я хотел бы остаться до тех пор, пока
Сюда едет автомобиль». Через ворота проезжала ещё одна машина. «Я хочу услышать, что по этому поводу скажет маршал Соединённых Штатов».

«Маршал Соединённых Штатов!»

«Именно. Если вы выйдете из машины, я кое-что вам покажу».

Большому мужчине это не понравилось, но он не стал возражать. Трое мужчин вошли в насосную станцию.

«Вы умеете читать, мистер Холман?»

— Хм!

— Да, вот оно. Этот клочок бумаги — запись о землепользовании Дженни
Росс — участок двадцать, юго-восточная четверть, диапазон двадцать шесть, меридиан горы Диабло,
который, как оказалось, представляет собой этот идентичный и указанный клочок бумаги
Люцерна. Это государственная земля, мистер Холман, даже если вы её и накрыли. Она была открыта для доступа и принадлежала любому, кто должным образом зарегистрировал бы на неё права и соблюдал бы условия, установленные правительством. Артур Росс обнаружил её в списках в земельном управлении, и Дженни Росс зарегистрировала на неё права. Более того, они наняли землемера, чтобы тот указал им дорогу к земле. По чистой случайности они остановились у вас на ранчо. И поскольку вы не хотели терять землю, даже если
вам пришлось бы её украсть, вы подкупили землемера, чтобы он указал их на моей
Безнадёжный клочок пустоши там, в пустыне. Вы знали, что если не дадите им обосноваться в течение шести месяцев, то сможете провести фиктивное соревнование и лишить их прав. Вы даже дошли до насилия. Не знаю, как это назовет ваш адвокат, но я знаю, что наш добрый старый Дядюшка Сэм считает каждого поселенца своим личным подопечным и очень сурово наказывает тех, кто им мешает. Как вам это, мистер Маршал?

Маршал выглянул в дверь. Поп Мобрей стоял рядом с ним.
Билли ухмыльнулся.

— Славная у нас получилась облава. А, Холман?

Через несколько минут президент Холманской земельно-водной компании
уже направлялся в суд, чтобы внести залог, распутать бюрократические проволочки и нанять адвокатов,
которые будут медленно и неустанно вершить правосудие.

Когда они ушли, Билли повернулся к Артуру Россу.

— Иди и скажи Дженни, чтобы она спустилась и начала воплощать свою мечту на настоящем участке
земли. Скажи ей, что я хочу, чтобы она простила меня за то, что я подменил на ней газеты.
Пока она смотрела на свои пироги. И поблагодари ее за этот кусок пирога. ”

А когда Артур Росс ушел , он достал из кармана огрызок карандаша и
Он написал на стене насосной станции:

 Там, где больше поют и меньше вздыхают,
 Там, где больше дают и меньше покупают,
 Там, где человек заводит друзей, даже не пытаясь,
 Там и начинается Запад.

 «Боже, — сказал он, — девушка, которая так выставляет себя напоказ,
определённо нуждается в честном деле.  Это настоящая поэзия.  Я бы хотел познакомиться с человеком, который это написал».


КОНЕЦ