Мудрая сова

     В далекой полярной тундре, где ночи зимой длятся круглые сутки, а летом день переходит в ночь только на пол часа, жила мудрая белая сова. Она не была полностью белой, потому что кончики белых перышек у нее были черными. Но так уж устроены люди, что им нравится все упрощать, и поэтому они зовут таких сов белыми.
   
    Когда в гнезде у совы появились совята, она должна была подумать не только о пище для них, но и о сказках, чтобы совята не выросли глупыми, жадными, невежливыми птицами.

    У совят были чукотские имена, потому что в этих краях жили добрые терпеливые люди - чукчи, у которых многому мог бы научиться каждый. Одного совенка звали Амто, а другого Пик-пикиль.

     В тундре много разных обитателей: в зарослях пушистого кедрового стланика живут белки, под каждой кочкой - мышки и евражки, рыжие сурки; на покрытых мхами и лишайниками равнинах пасутся стада оленей, среди пологих сопок селятся лисы, песцы, волки, росомахи, медведи. А сколько птиц в тундре! Это и куропатки, и утки, гуси, трясогузки, сороки, вороны - всех не перечтешь.

     Мама сова должна была познакомить своих детей со всеми этими созданиями. Но сейчас, когда они еще не научились летать, она просто рассказывала им сказки о белых снежинках, о серых мышатах, о молчаливом старике из юрты неподалеку, о царе света - солнце и еще о многом другом.

– Я устал слушать и слушать, мама, – сказал как-то Амто, – неужели, чтобы стать взрослым, нужно так много слушать?

– Очень может быть, что сейчас тебе не понравятся мои сказки, но, когда ты станешь взрослым, ты их оценишь. – Ответила мама. – "Взрослый" это означает не просто "большой", взрослый – это означает "мудрый", поэтому сейчас я расскажу вам сказку о тающей льдинке. Жизнь каждого, кто рождается в свет, тает, как льдинка, плывущая по реке, но глупо просто ждать, когда она растает, нужно успеть сделать в этой жизни много хорошего.

– Я видел, – сказал Пик-пикиль, – как женщина развела костер возле юрты и высыпала в котелок много кусочков льда, который она отколола от речного покрова и все эти льдинки стали водой. Про эти льдинки ты будешь рассказывать мама?

– Нет, дорогой, я расскажу о льдине, которая, прежде чем стала водой океана, успела сделать много хорошего. Весной, когда лед идет по реке, река разливается, переполняется, гудит и грохочет, льдины трутся друг о друга, топят одна другую, крошат слабые льдины. Старые совы говорят, что на большой земле среди людей тоже бывает такое, когда сердце у них становится холодным и жестким как лед, они ссорятся и воюют, каждый думает только о себе.

–  Но на льдинке, о которой я расскажу вам, отпечатался след доброго человека, она всю зиму думала об этом добром оленеводе и вспоминала слова, которые он сказал, разговаривая сам с собою: "Много любви - много силы, нет любви - нет силы!" Он очень устал, шел тяжелый липкий снег, оттепель сделала трудными и опасными дороги, но он спешил кому-то помочь, кому-то, кого очень любил. И когда он сказал это, он снял лыжи, чтобы поправить ремешок, в который была вдета нога, тут-то и отпечатался на льдине, заметенной мокрым снегом, его след. Человек - высшее существо на земле, все, к чему прикасается человек, становится священным. Льдинка сразу почувствовала себя особенной. Она хранила эту чудесную печать, человеческий след и, чтобы больше узнать о людях, ночи напролет беседовала с вездесущим ветром, который знает на свете все и обо всех.

      Когда начался ледоход, трудный путь в вечный океан, река забурлила, зашумела, сломала ледяной панцирь, и начались самые тяжкие дни в жизни голубой беззащитной льдинки. Она знала от ветра, что люди бывают добрыми и злыми. Добрые люди всем помогают, злые - думают только о себе. Чтобы быть достойной печати, которую несла на себе, льдинка очень хотела кому-нибудь помочь. В то время как другие огромные льдины думали только о том, как бы успешней прорваться вперед, она озиралась вокруг, ища тех, кому нужна помощь. Темные водовороты кружили ее, переворачивали, все теснили ее со всех сторон, она крошилась, таяла, и когда почти иссякли все ее силы, она увидела, как  на одной из затопленных кочек сидит мокрая полевая мышь. Льдинка протиснулась ближе к берегу и, когда ее прибило к почти уже скрывшейся в прибывающей воде кочке, приняла на себя озябшего и дрожащего от страха зверька. Ветер и вода закружили ее среди кочек и полузатопленных пней, и с каждого из них кто-то прыгал на льдинку, чтобы спастись от разлива. Ветром ее понесло на самый край, туда, где земля встречалась с водой. Течение здесь почти не ощущалось, поэтому медленно и трудно несла она свой драгоценный живой груз. «Много любви – много силы. Нет любви – нет силы», - повторяла про себя льдинка всякий раз, когда ей казалось, что она вот-вот треснет от немыслимой тяжести. Она крепилась изо всех сил и всем своим существом ощущала, как дороги ей зверушки, жизнь которых зависит теперь от нее. Все льдины торопились в океан. Они хотели увидеть его до тех пор, пока не растаяли, поэтому, расталкивая друг друга, они мчались по центру реки.

– Я умру, не достигнув большой воды, – сказала льдинка ветру, тяжело дыша, в то время как зверушки прыгали с нее на твердую землю. -  Я уплыла слишком далеко от стремины, солнце с каждым часом становится жарче, я умру здесь среди этих затопленных кустов и кочек, уткнувшись в подножие этого пригорка, у меня уже не хватит сил даже на то, чтобы отчалить от него.

– Мужайся, храбрая льдинка, – ответил ветер, лаская ее побуревшую спинку, - ты умираешь, подарив жизнь всем этим зверькам, ты умираешь не зря! За много миль отсюда я вижу оленевода, ступившего на тебя в начале зимы. Он сделал тебя мудрой и доброй. Сейчас он глядит на стадо оленух с оленятами, которых ночью защитил от волков, и поет о тающих льдах, о веселых серых утках, которые скоро вернутся, и о любящем сердце, которое - как океан. Ты жила достойно ступившего на тебя человека, голубая льдинка. Большой океан примет воду, которой ты станешь, а я расскажу о тебе всем обитателям тундры, они - своим детям, и все станут добрее и мужественней, от того что ты так прожила свою недолгую жизнь.

     Сова окончила свой рассказ, обняла крыльями Амто и Пик-Пикиля, и птенцы услышали, как вздохнул ветер, присевший на ветку. Он знал много подобных историй и рассказывал их всем мамам на свете. Но только мудрые мамы перессказывали их своим детям.

(Из книги Н. Щеглова. Потерянная драхма радости. - Заокский: ИЖ, 2010)
Иллюстрация: Полярная сова с птенцами в технике маркетри. Сайт Шедеврум