Корабль-морг

Автор: Рэй Брэдбери.
***
Это была последняя поездка Бернетта. Ещё три полки, заполненные убитыми в космосе воинами, — и  он снова будет среди живых.
 [Примечание редактора: этот текст был создан на основе
 «Планетных историй» за лето 1944 года.
 
 Он услышал, как открылся звёздный порт, и движение металлических когтей,
протянувшихся в космос, а затем звёздный порт закрылся.
На борту «Созвездия» был ещё один мёртвый человек.
Сэм Бернетт покачал своей длинной головой, пытаясь ясно мыслить. Бледный и
Вокруг него на холодных прозрачных столах лежали три неподвижных тела;
машины двигались, вращались, гудели. Он их не видел. Он не видел
ничего, кроме красной пелены перед глазами. Она закрывала дальнюю стену
лаборатории, где вверх и вниз тянулись полки с красными номерами,
защищая тела солдат от дальнейшего вреда.

 Бёрнетт не двигался. Он стоял там в своём мятом белом хирургическом халате,
глядя на свои пальцы в перчатках из белоснежного каучука, чувствуя, как
всё внутри него сжимается и бунтует. Так продолжалось несколько дней. Перемещение корабля.Открываю звёздный порт. Вытягиваю клешню-ретривер. Вытаскиваю тело какого-то бедного воина из пустоты.
 Ему это больше не нравилось. Десять лет — слишком долгий срок, чтобы
летать туда-сюда с Земли в никуда. Ты вышел оттуда пустым, а вернулся с грузом, полным воинов, которые не смеялись, не разговаривали и не курили,
которые просто лежали на своих полках, все сто из них, ожидая
достойных похорон.
"Номер девяносто восемь." Голос Райса, спокойный и медленный,
доносился из потолочного радиоприёмника и поразил Бёрнетта.
"Номер девяносто восемь," повторил Бёрнетт. - Работаю над девяносто пятым,
девяносто шесть и девяносто семь сейчас. Кровь-насосы, консервант, незначительное хирургия". От на расстоянии в миллион миль его голос был разговор. Это звучало глубоко. Она больше не принадлежит ему.Райс:
"Boyohbody! Два пикапы и обратно в Нью-Йорк. Мне на десять дней пьяный!"
Бёрнетт стянул перчатки со своих огромных красных мягких рук и швырнул их в мусоросжигатель. Вернёмся на Землю. Затем развернёмся и снова полетим по следу боевых ракет, которые уничтожали друг друга в галактической ярости, чтобы проскользнуть мимо изуродованных обломков кораблей и собрать все тела, оставшиеся нетронутыми после конфликта.
Двое мужчин. Рис и сам. Обмен уютный морг корабль с сотней
другие люди, которые, однако, забывать, совершенно неожиданно, снова соединиться.
Десять лет. Каждый час этих десяти лет разъедал, как черви,
изнутри, вылезая на поверхность лица Бернетта, работая под
оболочкой его изголодавшихся глаз и изголодавшихся конечностей. Изголодался на всю жизнь. Изголодался по действию.Это была бы его последняя поездка, или он бы знал, почему! "Сэм!" Бёрнетт вздрогнул. Голос Райса эхом разнёсся по лаборатории,отражаясь от стеклянных реторт, и отразился от холодильника
полки. Бернетт уставился на разложенные на столах тела так, словно они вот-вот вернутся к жизни. даже пока в их вены вливали консервант.
"Сэм! На удвоение! Вверх по ступенькам!"
Бернетт закрыл глаза и сказал пару слов, прочно. Ничего не было
смысла больше. Другое тело. Там было сто
тысячи тел, которые им предшествуют. Ничего необычного в теле, в котором остывает кровь.
 * * * * *
 Покачав головой, он нетвёрдой походкой направился к блестящим перекладинам, ведущим в шлюз и отсек управления ракетой. Он поднялся
бесшумно спускаясь по ступенькам.Он продолжал думать о том, что не мог забыть._Войну не догонишь._
Все самое интересное впереди. Оранжевые ракеты, летящие по
звёздам, стальные бомбы, попадающие в неуловимые цели,
титанические взрывы и захватывающие погони, флаги и воодушевляющая слава всегда на миллион миль впереди.Он стиснул зубы.
_Ты никогда не догонишь войну._
Ты приходишь, когда пространство успокаивается, когда вакуум перестаёт дрожать от высвободившихся сил между мирами. Ты приходишь в
В тёмной тишине смерти можно увидеть, как обломки падают со всей яростью своего изначального ускорения в неизвестном направлении. Вы можете только видеть это; в космосе вы не слышите ничего, кроме собственного сердца, бьющегося в рёбрах.
  Вы видите тела, каждое на своей ужасающей орбите, получившие импульс от столкновений, отброшенные от материнских кораблей и вечно падающие друг на друга, вечно и без цели. Кусочки плоти в разорванных скафандрах, рты, открытые в поисках воздуха, которого там никогда не было за сто миллиардов веков. И они продолжали танцевать без музыки, пока ты
Он вытянул лапу-когть и загнал их в шлюз.
Вот и вся его военная слава. Ничего, кроме оглушительной, дрожащей тишины,
воспоминаний о давно ушедших ракетах и полок, слишком быстро заполняющихся
людьми, которые когда-то любили смеяться.
Ты задавался вопросом, кем были все эти люди и кем будут следующие.
Через десять лет ты ослеп для них. Ты ходил и делал свою работу механическими руками.Но даже машина может сломаться...
 * * * * *
"Сэм!" Райс быстро обернулся, когда Бернетт вскарабкался по лестнице.
Красное и теплое лицо Райса склонилось над телом распростертого врага
чиновник. "Взгляните на это!"
У Бернетта перехватило дыхание. Его глаза сузились. Что-то было не так
с телом; его опытный взгляд понял это. Он не знал, что именно.
Возможно, это было потому, что тело выглядело немного чересчур мертвым.
Бернетт ничего не сказал, но поднялся по трапу и тихо встал в сером металлическом шлюзе. Враждебный чиновник был изящным, как белый паук. Его закрытые веки были слегка голубоватыми. Волосы, тонкие, как шёлковые пряди бледно-золотистого цвета, были волнистыми и прижатыми.
рядом с прожилками черепа. Где тонкогубый рот открыть
кластер иглы наконечником блестели зубы. Хрупкое тело было заключено
полностью в молоке-нежно-программное обеспечение-шелк, а в кобуре пистолет в ближнем.Бернетт потер челюсть. "Ну?"
Рис взорвалась. Его глаза были горячими на молодом, с резкими чертами лице, горячими и черными. — Боже мой, Сэм, ты знаешь, кто это?
Бёрнетт нахмурился и ответил, что нет. «Это Летла!» — возразил Райс.
Бёрнетт сказал: «Летла?» А потом: «Ах да! Мажордом Криера. Так и есть?»
«Не говори так спокойно, Сэм. Скажи это громко. Скажи это громко! Если Летла здесь, в — Если так, то Криер недалеко от него!
Бёрнетт пожал плечами. Ещё тела, ещё люди, ещё война. Какого чёрта.
Какого чёрта. Он устал. Пусть кто-нибудь другой говорит о телах и правителях.
Райс схватил его за плечи. — Очнись, Сэм. Думай!
Криер — Всемогущий — на нашей территории. Его правая рука мертва. Это
значит, что Криер тоже попал в аварию!"

Сэм разжал тонкие губы, и слова сами собой слетели с них.
"Послушай, Райс, ты новичок в этой игре. Я играю с тех пор, как началась
война между Землей и Венерой. С тех пор всё было на грани.
день, когда ты прогуливал в десятом классе, и я был в самой гуще событий
. Когда не останется ничего, кроме выжженных воспоминаний, я буду рыскать
сквозь пустоту, собирая воинов и унося их обратно на добрую
зеленую Землю. Жутко, да, но это рутина.
"Что касается Криера - если он где-то поблизости, то он умен. Мы принимаем все меры предосторожности, чтобы защитить его.
"Но Летла! Его тело должно что-то значить!"
"А если так? Есть ли у нас оружие на борту этого корабля-морга? Мы что, боевой крейсер, чтобы идти против него?"
"Мы вызовем помощь по радио?"
"Да? Если в пределах нашего радиодиапазона есть военный корабль, семьсот
«Тысяча миль, и мы доберёмся до него. К сожалению, волна сражений захлестнула Землю в новой войне за Ио. Это конец, Райс».

Райс был примерно на три дюйма ниже Сэма Бернетта, рост которого составлял 188 сантиметров. Сжав зубы и решительно глядя на Сэма, он
посмотрел на него со странным блеском в глазах. Его пальцы сами собой
зашевелились. Его губы искривились в усмешке:
— Ты чертовски хороший патриот, Сэм Бернетт!

Бернетт протянул руку и легонько постучал длинным пальцем по груди Райса.
— Таскай груз трупов три тысячи ночей и дней и посмотрим, насколько ты патриот. Все эти мускулистые парни
раздутые и раздавленные космическим давлением и жарой. Славные парни, которые
начинают улыбаться, а потом улыбка сгорает дотла...

Бёрнетт сглотнул и больше ничего не сказал, но закрыл глаза.
Он стоял там, вдыхая запах смерти в горячем воздухе корабля,
слыша, как внизу гудят насосы, качающие кровь, и как его собственное
сердце, тёплое и тяжёлое, бьётся у основания горла.

«Это мой последний груз, Райс. Я больше не могу этого выносить. И мне все равно, как я вернусь на Землю. Этот венерианец — как его зовут?
Летла. Он номер девяносто восемь. Засунь меня на полку номер девяносто девять
рядом с ним и убирайся к чёрту домой. Вот что я чувствую!
Райс хотел что-то сказать, но у него не было времени. Летла была жива.
Он поднялся с пола медленными, лёгкими движениями, почти как во сне.
Он ничего не сказал. Тепловой луч в его белых пальцах сказал всё, что нужно. Он тоже ничего не сказал, но Бернетт знал, на каком языке он бы заговорил, если бы пришлось.
 Бернетт тяжело сглотнул. Тело выглядело странно. Слишком мёртвым. Теперь он знал почему. Бернетт невольно двинулся вперёд. Летла двигалась как
бледный паук, взмахнувший своей хрупкой рукой, чтобы прикрыть Бернетта, с пистолетом в ней как мертвая холодная звезда.
Райс затаил дыхание. Бернетт заставил себя успокоиться. От
в уголках глаза, он увидел риса выражения уходят глубоко и туго,
кусая линии в его суровое лицо.
Рис нее избавился, наконец. "Как ты это сделал?" - с горечью спросил он.
«Как ты жил в пустоте? Это невозможно!»
Безумная мысль ворвалась в голову Бернетта и взорвалась там. _Ты
никогда не догонишь войну!_Но что, если война догонит тебя?
Какого чёрта Летле понадобилось на корабле-моргале?
 * * * * *
Летла полусогнулся в полумраке, вдыхая запах смерти и слушая
рокот кровяных насосов внизу. В тишине он быстро протянул руку,
постучал по крошечной хрустальной булавке на затылке, и половинки
микроскопически тонкой куколки прозрачно отделились от его лица. Он стряхнул его, потянув за воздушные усики, которые были вставлены, спрятаны в униформе и заканчивались тонкими пузырьками кислорода.
Он заговорил. В его кристально-чистом голосе звучала триумфальная нотка. «Вот как я это сделал, землянин».
«Глассит!» — сказал Райс. «Маска из глассита, повторяющая форму лица!»
Летла кивнула. Его молочно-голубые глаза расширились. «Очень изящно, толщиной в одну тридцатую дюйма, не ломается, носится только на голове. Нужно быстро посмотреть, чтобы заметить, и, к сожалению, если смотреть так, как вы смотрели, снаружи корабля, парящего в пустоте, то вообще не видно».
 На лице Райса выступили капли пота. Он выругался в адрес венерианца, и
венерианец засмеялся, как какой-то струнный инструмент, высоко и
быстро.

Бёрнетт тоже засмеялся. По иронии судьбы. «Впервые за много лет человек
прибыл на борт «Созвездия» живым. Это приятная перемена».Летла обнажил свои иглообразные зубы. - Я так и думал. Где твой радиоприемник?
- Иди и найди его! - горячо рявкнул Райс.
- Я найду. Держась одной рукой с синими прожилками за перекладины лестницы, Летла остановилась.
- Я знаю, что у тебя нет оружия; Правила Пурпурного Креста. И этот воздушный шлюз безопасен. Не двигайся. — Шепнув это, он поднялся по лестнице босиком. Через два долгих вздоха что-то разбилось: металл, стекло и катушки. Радио.
 Бернетт прижался лопатками к металлической стене, глядя себе под ноги. Когда он поднял взгляд, свежее, оживлённое лицо Райса было искажено новой горечью.
Летла спустилась. Как дуновение ветра на ступеньках.
Он улыбнулся. «Так-то лучше. Теперь. Мы можем поговорить».
Райс медленно произнёс: «Межпланетный закон гласит прямо, Летла! Убирайся! Здесь место только мёртвым».
Летла крепче сжала пистолет. "Еще немного разговоров такого рода, и останутся только мертвецы" он моргнул. "Но сначала ... мы должны спасти Криэра..."
"Криэра!" Рис вел себя так, словно его ударили в челюсть.

Бернетт переехал его язык и обратно на губах молча, глаза
веками, слушал их так, как если бы они были радиопостановки.
Следующим раздался голос Летлы:— К сожалению, да. Он всё ещё жив, направляется к Венере со скоростью две тысячи миль в час, в одном из этих воздушных скафандров. Воздуха хватит ещё на два часа. Наш флагманский корабль был неожиданно атакован
вчера возле Марса. Мы были вынуждены спуститься в спасательные шлюпки,
рассеяться, мы с Криир — в одной, остальные пожертвовали своими жизнями,
чтобы прикрыть наш отлёт. Нам повезло. Мы незаметно пробрались через
земной кордон. Но удача не может длиться вечно.
"Мы видели ваш корабль-морг час назад. До Венеры очень, очень далеко.
У нас заканчивалось топливо, еда, вода. Радио было сломано. Захват
Это было наверняка. Вы направлялись в нашу сторону; мы воспользовались шансом. Мы установили небольшую бомбу замедленного действия, чтобы уничтожить ракету-носитель, и отчалили, надев наши шлемы-кризалиты. Мы впервые попытались использовать их, чтобы обмануть кого-то. Мы знали, что вы не догадаетесь, что мы живы, пока не станет слишком поздно, и мы не захватим ваш корабль. Мы знали, что вы забираете все тела для краткого осмотра, а затем возвращаете трупы инопланетян в космос.
Голос Райса был угрюмым. «Подстава для тебя, да? Путешествуя под
защитой «Пурпурного креста», ты можешь доставить своего проклятого Всемогущего на Венеру».
Лета слегка поклонилась. "Кто бы мог заподозрить ракету-морг в том, что она обеспечивает безопасное укрытие драгоценного венерианского груза?"
"Драгоценный - вот подходящее слово для тебя, брат!" - сказал Райс.

"Хватит!" Лета переместил пистолет на несколько дюймов.
"Ускоряйся к Венере, детекторы пылинок широко открыты. Криер должен быть
подобран - _ сейчас!_" * * * * *
Райс не двинулся с места. Бернетт двинулся первым, впервые за много лет почувствовав себя живым.  "Конечно", - сказал Сэм, улыбаясь. "Мы заберем его"."Без фокусов", - сказала Лета.
Бернетт нахмурился и улыбнулся одновременно. "Без фокусов. На тебе будет Криер.поднимитесь на борт "Констелляции" через полчаса, или я не коронер.
- Поднимайтесь за мной по трапу.
Лета, пританцовывая, поднялся, обернулся, взмахнул пистолетом. - Пошли.
Бернетт быстро поднялся наверх. Как будто ему нравилось оказывать Летле услугу.Райс ворчал и ругался ему вслед.
По дороге наверх Бернетт думал об этом. О Летле, застывшей, как
белое перо на вершине, держащей смерть в своих руках. Никогда
не знаешь, чьё тело появится в звёздном порту следующим. Номер
девяносто восемь — Летла. Номер девяносто девять — Криер.
 Две пронумерованные и пустые полки. Они должны быть заполнены. И
что может быть лучше, чем то, что Криир и Летла должны их заполнить? Но, — он прикусил губу, — для этого нужно кое-что сделать. И даже тогда груз не будет полным. Нужно ещё одно тело, сто. И никогда не знаешь, кто это будет.

Он отвлёкся от своих мыслей, когда перекинул длинную ногу через
край отверстия, шагнул вверх и оказался лицом к лицу с Летлой в тесном
помещении управления, которое представляло собой сверкающий вихрь
серебряных рычагов, аудио- и видеопанелей.
Хронометры, щёлкая, сообщали о медленном приближении к солнцу.
Бёрнетт стиснул зубы, кость заскрежетала о кость. Помочь Крайер сбежать?
Доставить его в целости и сохранности на Венеру, а затем освободить? Звучало легко, но не было бы сложно. Венериане не были слепы от злобы. Райс и он могли бы выйти оттуда живыми; если бы они сотрудничали.
Но было много воинов, спавших на множестве пронумерованных полок
в тусклых коридорах долгих лет. И их мертвые губы
пробуждались к жизни в ушах Бернетта. Не так-то легко было их проигнорировать._Возможно, ты больше никогда не вернёшься на войну._
Последняя поездка!
Да, это может быть она. Захватить Криера и положить конец войне. Но что за нелепая фантазия заставила его поверить, что он действительно может это сделать?
Две мышцы двигались по Бернетт, один в каждой долгой щеке. Перекос в его
тело исчезло, как и он натягиваться спине, согнул и разогнул ему худой-sinewed оружия,влажные тонкие губы.
"Итак, где ты хочешь разместить этот ящик?" легко спросил он у Летлы.
Летла тихо выдохнула. "Сотрудничество. Мне это нравится. Ты мудр, землянин".
— Очень, — сказал Бернетт.
 Он думал о трёх тысячах бесконечных ночей, когда молодые тела
разрывали на части, убивали, бросали в вакуумные потоки. Десять лет
ненависти к работе и надежды на то, что однажды будет последняя поездка и всё
закончится.
Бернетт рассмеялся в нос. Рычаги управления двигались под его пальцами, как
жидкость; любимые, обласканные, ухоженные его привычными прикосновениями. Глядя вперед, он прищурился.
"Теперь это твой Правитель, Лета. Делает сальто. Выглядит мертвым. Хороший
трюк"."Отключи питание! Мы не хотим сжечь его!"
 * * * * *
Бёрнетт прервал. Млечное лицо Крайера мечтательно всплыло на визуальном экране,глаза закрыты, губы приоткрыты, руки безвольно свисают, бессмысленно цепляясь за звёзды.
"Мы примерно в пятидесяти милях от него, догоняем." Бёрнетт повернулся к
Летла с мрачным видом. Забавно. Это был первый и последний раз, когда кто-то поднимался на борт «Созвездия» живым. Его желудок сжался от внезапного страха. Если бы Криира удалось захватить, это означало бы конец войны, конец
полков, заставленных спящими воинами, конец этих слепых поисков. Значит, Криира нужно было взять на борт. После этого...

Криер, Всемогущий. По его приказу всё пространство дрожало, как
раскалённый гонг, на протяжении четверти века. Криер, вращающийся в своей аккуратной
голубой форме, с сияющими золотыми эмблемами, с термопистолетом, заткнутым за пояс - реактивная кобура. С Криером на борту шансы одолеть его были бы
равны нулю. Теперь: Райс и Бернетт против Летлы. Летла в выигрыше из-за своего пистолета.Криер сделал бы шансы невозможными.
Нужно было что-то сделать до того, как появится Криер.
Летлу нужно было застать врасплох. Шокировать, сбить с толку,
обмануть — как-то. Но — как?
Челюсть Бернетта застыла. Он чувствовал, как пуля Леты вонзится в его лопатку,пройдёт сквозь рёбра, сухожилия,артерии — сердце.
 Был способ. И было оружие. И война закончится, и
это будет последняя поездка.Пот покрыл его ладони нервным пятном.

"Спокойно, Райс," — сказал он как ни в чем не бывало. Когда ракеты отключились,воцарилась слишком долгая тишина, и его голос звучал виновато в
этой тишине. "Возьми управление на себя, Райс. Я буду управлять
звёздным портом."
Бернетт отошёл от пульта управления. Райс мрачно занял его место.
Бернетт подошёл к следующей панели с рычагами. То место на его спине
продолжало болеть, как будто там была выжженная буква X. Там, где пуля
свистит и рвётся. И если быстро повернуться, поймав её в руку, то...
Криер казался больше, белый паук, изящно танцующий на паутине из
звезд. Его глаза открылись за гласситовой оболочкой, и он увидел
_констелляцию_. Криер улыбнулся. Его руки пришли. Он знал, что он был о
чтобы быть спасенным.

Барнетт улыбнулся ему. Что Kriere не знала, что он к концу десяти лет войны'.
Был только один способ застать Летлу врасплох, и действовать нужно было
быстро.
Бёрнетт ткнул пальцем в фиолетового цвета шишку. Звёздный порт открылся, как
и тысячу раз до этого, но впервые это был хороший звук. И из звездного люка, по легкому указанию Сэма Бернетта, выдвинулся длинный механизм, похожий на клешню, который поднимал тела из космоса.
Lethla смотрел, намерения и холодно и тихо. Пистолет был холодным и тихим,
слишком. Коготь скользнул в сторону Kriere без звука, сейчас, мечта-как в своем медлительность.Это дошло до Криера.Бернетт сделал глубокий вдох.
Металлический коготь сжимал Криера в своей блестящей ладони.
Летла наблюдала. Он наблюдал, как Бернетт выдохнул, коснулся другого рычага и сказал: «Знаешь, Летла, есть старая поговорка, что только мертвецы поднимаются на борт _Созвездие_. Я верю в это.
 * * * * *
И пока Бернетт говорил, коготь сомкнулся, медленно и уверенно,
охватив Криира и придавив его к земле в нелепой позе молчания.
По когтю текла кровь, и единственной узнаваемой частью была
голова, которую бережно сохранили для опознания.
Это был единственный способ застать Летлу врасплох.
Бернетт развернулся и прыгнул.
Ужас на лице Летлы не исчез, когда он выстрелил из своего пистолета.
Райс тоже вступил в бой, но не раньше, чем что-то вроде раскалённого
Шомпол ударил Сэма Бернетта, попав ему в рёбра, и тот, как пьяный идиот, повалился в угол.

 Кулаки издавали глухие звуки.  Летла упала, без оружия и крича.  Райс ударил ногой.  Через некоторое время Летла перестала кричать, и комната поплыла перед глазами Бернетта, он крепко зажмурился и начал смеяться.
 Он смеялся минут десять. Он услышал, как когти ретривера
вошли внутрь, и люк захлопнулся.

 Из красной тьмы донесся голос Райса, и затем он увидел над собой юное лицо Райса.  Бернетт застонал.
Райс сказал: «Сэм, ты не должен был этого делать. Ты не должен был этого делать, Сэм».

 «К чёрту всё». Бернетт поморщился и с трудом открыл глаза.
 Что-то влажное и липкое покрыло его грудь. «Я сказал, что это моя последняя поездка, и я имел в виду именно это. Так или иначе, я бы уволился!»
— Это трудный путь...
 — Может быть. Я не знаю. Приятно думать обо всех тех детях, которым никогда не придётся подняться на борт «Созвездия», Райс. — Его голос затих. — Ты смотришь, как заполняются полки, и никогда не знаешь, кто будет следующим. Кто бы мог подумать ещё четыре дня назад...

Что-то случилось с его языком, и ему показалось, что во рту застрял твердый лед.  Ему нужно было сказать еще много слов, но времени хватило только на несколько из них:- Рис? "Да, Сэм?" "У нас не полный груз, парень".
"Для меня достаточно, сэр".
"Но все равно не полный. Если бы мы вернулись на Центральную базу, не заполнив полки, это было бы неправильно. Смотрите, номер девяносто восемь — это Летла, номер девяносто девять — это Криер. Три тысячи дней мы
катили эту ракету и ни разу не возвращались без группы детей, которые
хотят спокойно спать на доброй зелёной земле. Неправильно возвращаться
— В любом случае, — но — так, как мы привыкли…

Его голос стал туманным. Таким же густым, как кулаки дюжины
воинов. Райс уходил от него. Райс стоял на месте, а
Бёрнетт лежал, не двигаясь, но каким-то образом Райс удалялся на
миллион миль.
"Разве я не чертов патриот, Райс?"
Затем всё погрузилось во тьму, кроме лица Райса. И что-то начала растворять.

Девяносто восемь: Lethla. Девяносто-девять: Kriere.
Он все еще мог видеть рис стоял над ним в течение длительного времени, дыхание Out и In. Внизу, под столами, все пульсировали и пульсировали насосы для подачи крови,
— Толстый и медленный. Райс посмотрел на Бернетта, затем на пустую полку
в дальнем конце комнаты, а потом снова на Бернетта.
И затем он тихо сказал:"_Сто._" Морг.
********