Жизнь, как в раю Небоскрёб Writober 24

«Наконец-то! Наконец-то! Ура-ура-ура!» — закричала Лика распахивая дверь и заглядывая вовнутрь, в светлое пространство новой квартиры.

Антон было тоже двинулся следом, но Лика его остановила:

— Подожди, кот будет первым!

Она открыла переноску и стала выковыривать кота, который после поездки на лифте наотрез отказывался покидать безопасные пластиковые стены.

Пришлось повозиться, и с грустным мявом кот был отправлен за дверь. Подождав минуту, чтобы кот освоился в новом прекрасном доме, где площадь была чуть не в два раза больше, чем их старый домишко, доставшийся в наследство от бабушки Антона, Лика открыла дверь, и оттуда немедленно выскочила бело-рыжая молния и запрыгнула в переноску.

— Не понравилось там нашему Котбулю, — резюмировал Антон.

— Просто он испугался там один! — Лика открыла дверь и засунула туда переноску, а потом вошла сама и потянула за собой мужа.

Да, здесь было светло, очень просторно, и даже потом с мебелью тоже будет полно места, чтобы у всех было своё личное пространство. Лика будет танцевать зумбу, как привыкла в домике. Правда там нельзя было разгуляться и приходилось ей танцевать почти на одном месте, завлекательно крутя круглой попкой, а Антон с удовольствием наблюдал за молодой женой, поглаживая Котбуля, ну или просто Кота или Буля.

— Вот тут будет кухня и обязательно остров, чтобы я могла здесь готовить смузи, — щебетала Лика, кружась и радуясь, — а софу поставим сюда, и будем смотреть сериалы, а здесь будет кресло, где я буду читать книги.

— Ты же никогда не читаешь книги, — засмеялся Антон, обнимая жену.

— А я буду! В этой квартире начну читать, вот прямо сегодня закажу несколько любовных романов.

— Пф, тебе романтики не хватает? — обиделся муж.

— Даже не знаю, почему я это сказала…- Лика вовсе не хотела обидеть любимого, — просто это расхожий штамп, что все женщины читают любовные романы.

— Да всё нормально, смотри Котбуль вылез, пошёл осматриваться.

Кот вытянув шею смотрел в панорамное окно во всю стену . В доме бабушки он так любил сидеть и наблюдать за птичками и бабочками и тогда его нижняя челюсть тряслась и он говорил тихонько «мя-кхя-кхя-кхя». Тут к сожалению птичек и бабочек не было. А был лёгкий туман быстро мчащийся мимо стёкол.

— Надо узнать, где здесь тренажёрный зал, — сказал Антон, — и все телефоны доставок, магазинов, салонов, парикмахерских и прочего. И может быть всё-таки пора записаться в очередь в ясли?

Лика опустила глаза. Ей так хотелось ещё погулять на свободе, побыть с мужем, немножечко продвинуть карьеру…

— Сначала обустроимся как следует, хорошо?

— Хорошо, — согласился Антон со вздохом.

В дверь постучали. Молодые ещё не выбрали и не запрограммировали звонок. Решили тоже отложить на потом. Это был Дэн —дизайнер интерьеров. Очень молодой на вид парень, с золотыми шариками в ноздрях, огромной оранжевой шапке, свисающей чуть не до талии и бесформенном балахоне ручной работы.

Он сразу спросил, какой бюджет предусмотрен на обустройство и каковы планы на будущее.

— Планы у нас радужные, а денег вот столько, — Антон назвал сумму.

Парень сжал губы и достал смартфон что-то подсчитывая.

— Большую часть вам придётся истратить на экстразвуконепроницаемый пол. Мебелью обзаведётесь постепенно, если будете упорно работать, то года за четыре, а если заведёте ребенка, то лет через десять. Но сейчас такой огромный выбор надувной мебели, что можно две трети нужного подобрать за очень скромные деньги. Кухню можно взять приличную б/у.

Я вам подберу несколько милых вариантов и отправлю эскизы на почту. Вопросы? — Дэн смотрел на Лику.

— А зачем нам такой дорогущий пол? — спросила она. Настроение у неё упало.

— Объясню. — Особенность этих Домов в высокой звукопроводимости. Конструкция, которая обеспечивает устойчивость здания, усиливает любые звуки — даже беготня кошки отдаётся землетрясением, будто бегает мамонт, не говоря уже о детях или ходьбе взрослых людей. И конечно, никаких танцев. Для этого есть специальные залы, куда вы можете спуститься. Не стоит также использовать блендер или миксер — всё подготовленное вы можете заказать в кухнях на выбор и с доставкой. Если вы хорошо прочли договор, то обязательно должны были расписаться в том, что его правильно поняли. Ведь вы его подписали, раз вам выдали ключи? — Антон с Ликой кивнули. — Самый распространённый судебный иск в таких Домах — это иск о нарушении покоя. И судебная практика такова, что выигрываются немалые суммы и накладываются штрафы, вплоть до лишения права проживания. Именно поэтому я вам предлагаю самый лучший вариант.

— Хорошо, мы вас поняли Дэн, нам надо подумать. И пришлите ваши эскизы.

— Всего доброго, — сказал Дэн. И уже из коридора добавил. — Я бы ещё посоветовал избавиться от кота, — здешняя ветеринарная клиника очень дорогая.

— От кота?! — глаза Лики наполнились слезами. — Он что, издевается?

— Боюсь, что нет, — мрачно сказал Антон. — Ладно, давай распакуем чемоданы, хоть что-то достанем, чтобы обозначить, что мы тут живём.

Они стали разбирать чемоданы и достали красивую скатерть, которую забрали из бабушкиного дома, прежде чем выставить его на продажу.

Лика с детства мечтавшая жить в большом многоэтажном доме всячески принижала достоинства бабушкиного домика, и маленький он, и старый, и из окон только яблони и видно, и до магазина нормального надо ехать на машине, и ни кафе, ни ресторанов в округе не найти. И жаловалась бесконечно. Наконец, Антону надоело и он купил квартиру на стадии строительства, родители подкинули ещё денег, взяли в банке кредит и пришлось подождать почти три года, прежде чем им выдали ключи. Но так как на стадии строительства застройщик обанкротился надев «не по Сеньке шапку», то здание перекупила фирма, специализирующаяся не только на строительстве — это была лишь малая часть их прибыли, но и на последующих услугах, от дизайна интерьера, мебели, комплектующих, вплоть до ручек, сантехники, покраски, обоев, до своего медицинского центра, полиции, пожарных, спортзалов от маленьких до вмещающих десять тысяч болельщиков, а так же, прачечных, столовых, магазинов, салонов красоты, кафе и ресторанов, аптек, ветклиник, больничного этажа, где могли делать самые сложные операции и увы, до похоронных услуг. Всего и не перечислишь.

У компании был сайт, огромный, как город, там можно было купить всё, заказать всё и доставка работала или мгновенно или почти мгновенно. Жители таких Домов в основном работали тут же, что было очень удобно. Система десятков лифтов работала безотказно.

А если кто-то хотел погулять, то мог ехать на этажи, где были целые парки, куда приходили гулять жители, и их гости. Правда нельзя было так просто взять и привести гостей — надо было получить для них разрешение и пропуск, да и в город особенно просто не выйдешь — надо было писать заявление с рассказом, зачем тебе туда. Правда это объяснялось тем, что собирается информация о нуждах жителей, чтобы знать чего им не хватает и сделать так, чтобы хватало. Вот например, соскучился некто по уткам в пруду, чтобы их кормить там.

Первый раз его выпустили в город, а потом нет — вот там на сорок седьмом этаже есть озеро с утками, пожалте туда. И практически везде можно было поговорить с настоящими людьми по телефону. Многие не любили разговаривать с автоматом.

И вот в такой Дом попали Лика, Антон и Котбуль.

Изучив статистику судов, они приняли предложение Дэна и им установили абсолютно и невероятно современный пол, поглощающий звуки. Котбуль там бегал как сумасшедший, Лика танцевала зумбу и места было предостаточно.

Правда получилось так, что, компьютер Антона стоял в таком месте, откуда эти танцы были не видны. Зато это не мешало его работе. Деньги требовались и их требовалось всё больше. Оказалось, что масса услуг здесь была дороже, чем в городе. А ещё у Лики были подружки парикмахер и массажистка, к которым она ходила на процедуры. Но в последнее время она никак не могла до них добраться, потому что квота на посещение города (и когда она появилась?!) была заполнена и ей пришлось забронировать место в очереди, за какие-то мизерные деньги, но всё же.

А когда её очередь подошла, её не выпустили, сказав, что в доме есть отличные массажисты и парикмахеры и предложили на выбор любого, подарив бонус — бесплатный ужин на двоих в ресторане.

Лика появилась дома мрачнее тучи. Антон не подозревал, что жену не выпустят и поэтому заказал себе пива и чипсов, чего Лика не разрешала, чтобы он не потолстел. И тут она явилась, злая и возмущённая, крича, что они попали в тюрьму! Она не может выйти в город! Она сто лет не видела подруг! Ей не массаж нужен, а девчачьи разговоры, смех и обнимашки!

Дом решил, что бесплатный ресторан всё это заменит.

— Может правда пойдём в ресторан, а то что-то я засиделся, — сказал Антон с готовностью, пряча бутылку с пивом за спину. — А обнимашки я тебе сам устрою, могу прямо сейчас.

— Да от тебя пивом разит! — зло сказала Лика и схватила кота, чтобы поплакать в его бело-рыжую шкурку, как в последнее время случалось всё чаще.

Лика также не могла найти в Доме подходящей работы. Пока что была только грязная работа или обслуживающий персонал, что ей категорически не подходило. Дом предложил ей бесплатные компьютерные курсы на выбор, но Лика сказала, что если они будут вдвоём сидеть дома, то в конце концов разругаются напрочь. Но Дом был терпелив и предложил Лике денег, каждый месяц, чтобы она не переживала, за то, чтобы она гуляла и слушала, что думают люди о Доме, чтобы он мог устроить жизнь ещё лучше.

И вот Лика стала плакать в шубку своего Котбуля и тот вдруг истошно замяукал. Оказалось, что у кота воспаление в ухе. Котбуль страдал и им пришлось срочно везти его на медицинский этаж к ветеринару. Доктор был добрый и ласковый и кот, который всегда боялся ветеринаров пошёл к нему на руки и дал обработать уши. Доктор прописал лечение, мази и велел принести кота через неделю. Котбуль спал после лекарства и Лика несла его на руках. Люди в лифтах с улыбкой смотрели на кота.

Всё было хорошо, кота вылечили, пока не пришёл счет за лечение Котбулева уха.

— Чёрт! — сказал Антон, — так мы и от голода умрём — зарплата только через двенадцать дней.

— Может всё-таки продадим дом твоей бабушки? — спросила Лика, — Ну что ты за него держишься? Так бы хоть деньги появились.

— Нет! — отрезал Антон. -Лучше иди работать.

— Хорошо, — скривила губы Лика. — Пойду работать стукачом.

Дом будто услышал. На смартфон Лики пришло сообщение с приглашением на собеседование.

***

— Ваша задача держать руку на пульсе настроений. Задача Дома сделать всех жителей счастливыми и довольными. Многие обсуждают дома то, что им не нравится — эта информация обрабатывается нашим информационным центром. Но нам нужно знать о чём говорят люди в толпе. Для этого и создана секретная служба «Голубь» Понятно? — интервьюер смотрел на Лику с улыбкой, но глаза не выражали ничего. Будто это был робот. А может и правда робот? Лика была очень красива и мужчины обычно хоть как-то, но выказывали то, что это заметили. Но этот смотрел, как дохлая рыба.

— Понятно.

— В Доме работает достаточно много «голубей», но вы никогда не узнаете кто именно является вашим коллегой. Как вы думаете Лика, почему секретная служба так называется?

— Может быть потому что они серые и неприметные? — съязвила Лика.

— Отчасти вы правы. Они бегают под ногами у людей везде, но их никто не замечает. Поэтому постарайтесь одеваться более неприметно, я вам вышлю каталог. Одежда вам достанется со скидкой 50%, как сотруднице.

— Благодарю! — Сказала Лика, вспомнив, что им нужны деньги.

— Договор вам пришлю немного позже, после согласования. Всего доброго.

«Как он меня изысканно унизил! — думала Лика в ярости - Бегают у людей под ногами! Мерзавец! Дохлая рыба! Если бы не деньги…»

***

Антон был занят какой-то сложной задачей и когда Лика вернулась даже не повернул головы. Она подошла к окну. Обычно за ним был туман, хотя скорее это были облака, очень уж высоко над землёй была их квартира, но в редкие моменты, когда облаков не было, внизу расстилался игрушечный город, где по дорогам сновали крошечные машинки, иногда отражая стёклами солнце, а ночью город представлял из себя россыпь огней, рекламы мигали, по освещённым дорогам передвигались вереницы крошечных светлячков, желтых и красных. Ночью город завораживал. Иногда они садились с мужем у окна на надувные кресла и пили чай или кофе с заказанными в одной из кондитерских пончиков с сахарной пудрой и пытались найти свет от фонарей на короткой улочке, где стоял бабушкин дом. Посёлок был недалеко от города.

Даже на лифтах требовалось время чтобы добраться до магазина. Лика любила сама выбирать продукты, а не заказывать их. Даже среди одинаковых коробок она находила особенную, специально для их маленькой семьи.

И вдруг ей безумно захотелось в тот домик, откуда можно выйти и пойти куда хочешь, не записываясь в очередь. И смотреть на красные яблоки среди зеленой листвы, а не на туман. Она знала, что многие, кто живут в городе завидуют тем, кто живёт в Доме. Они думают тут рай. Хотя наверное большинство наслаждается этой жизнью. Вот когда она пойдёт работать голубем, тогда точно узнает, что они думают.

Пришло сообщение от компании «Голубь». Наверное договор на подписание.

Но там было сообщение о том, что руководство отклонило её кандидатуру, поскольку нашло, что она не соответствует нужным параметрам. Первым чувством была радость, что ей не придётся бегать под ногами у людей и одеваться в серое. А потом ей стало обидно, что не подошла по параметрам и что надо снова искать работу.

— Антош, меня не приняли… сказали не подхожу по параметрам.

— Может тебе пойти в театр местный? Там параметры твои как раз пригодятся. Ты у меня очень красивая.

Муж давно не говорил ей таких слов и они будто почувствовав как сильно нужны друг другу занимались любовью на надувной кровати и радовались, что соседи их не слышат и не подадут в суд.

Но следующие дни оказались очень огорчительными для Лики. Она как будто попала в теневой бан. На её резюме не отвечали или отписывались. На собеседованиях с ней говорили доброжелательно и ободряюще, а в результате сообщали, что она не подходит и желали удачи. Они сократили покупки. А компания подняла цены на услуги. Жители как будто не замечали роста цен, хотя как оказалось у многих пропорционально выросли зарплаты. В общем Лика впала в меланхолию. Она давно не танцевала зумбу, не хотела гулять, готовить, даже Котбуль не радовал её. Она вдруг стала говорить, что она никчемная, никому не нужная и даже Антон ею наверное тяготится.

Антон никак не мог её переубедить, к тому же как назло подвалило столько работы, что он не мог поднять головы.

Наконец он решил, что Лике поможет психолог, но расценки были таковы, что они точно не потянули бы.

Тогда он решился и сказал Лике, что они должны продать квартиру и вернуться в город, но для этого требуется её разрешение, ведь они семья. Наверняка найдется куча желающих на райское местечко.

Лика промолчала, отвернувшись к стене и Антон решил, что молчание знак согласия и написал в секретариат, что их семья решила продать квартиру.

Ответ пришёл немедленно. В нём рассказывалось при каких обстоятельствах жильцы могут продать квартиру. Первым пунктом оказалось, что пока они не погасят кредиты, продать квартиру не имеют права. Антон стал смотреть электронные документы, договор, который они подписали раньше, и вдруг увидел этот пункт, который не помнил, и был уверен, что такого раньше не было. Вообще такое случалось и администрация всё перекладывала на искусственный интеллект и программистов.

Он написал родителям с просьбой о помощи. Потом друзьям. Потом работодателю. Но везде по разным причинам ему отказали. Даже если бы он работал двадцать часов в сутки, то не смог бы расплатиться раньше, чем через двенадцать лет. И даже если бы Лика нашла работу, то это время бы сократилось года на четыре, не больше. Но как-то надо было вытаскивать жену. Если бы он мог продать бабушкин дом, то это покрыло бы только процентов тридцать долга.

Или… эти деньги он смог бы потратить на здоровье Лики.

Решено! И тут ему пришло сообщение от отца, что пригород почти весь выкупила строительная фирма и осталось всего два-три дома, которые не выкуплены по разным причинам, в том числе и бабушкин. Отец сказал, что Антон может потребовать сумму, гораздо больше той, что получил бы, если бы просто продал его, поэтому пусть подумает хорошо, чтобы не прогадать.

Этот звонок был просто подарком. Хотя у Антона щемило сердце от того, что дом, где он провёл самые лучшие детские годы, там где их молодая семья начала жизнь, дом, через порог которого он перенёс Лику в белом платье, будет разрушен, а деревья вырублены. Но он взял себя в руки и составил план разговора с покупателем.

И когда ему позвонили с предложением, он выступил со своим. Покупатель деланно ахнул и сказал, что Антон не в своём уме. Антон настаивал, покупатель деланно смеялся над его запросами, а потом спросил, где Антон живёт? И когда узнал, что тот с женой живёт в Доме, внезапно согласился.

Представитель покупателя прибыл в дом в комнату переговоров и в присутствии сидевшей с отсутствующим видом Лики и нотариуса договор был подписан и деньги переведены на счёт Антона.

Когда Антон уходил, заметил, что нотариус с представителем покупателя довольно мило беседуют, как хорошие знакомые.

Итак, Антон погасил кредит. И теперь мог спокойно продать квартиру. Правда бабушкин дом теперь перешёл к другому владельцу, но надо было отсюда выбираться. И он послал сообщение в секретариат, что они с женой хотят продать квартиру.

И снова получил моментальный ответ, что с удовольствием помогут с продажей, но сначала комиссия должна осмотреть и оценить квартиру. Оценщик придёт завтра в 11.30. Пришёл оценщик, всё осмотрел, задержавшись взглядом на надувной мебели и особенное внимание уделив полу. Затем попрощался и ушёл.

В ту минуту, когда Антон получил письмо он уже почувствовал подвох. В письме говорилось, что Антон поставил незаконный пол, который запрещён в документе таком-то и таком-то от такого-то числа, (что вообще-то было после того, как он его поставил), и что поэтому Дом накладывает на него штраф на сумму, которая равняется трём четвертям стоимости квартиры. Антон может обжаловать решение в суде обратившись к одному из нескольких адвокатов Дома.

«Чтоб вы все провалились!» — заорал обычно невозмутимый Антон. Он понял, что они попали, штраф они выдерут из него всё равно. Даже если он на оставшиеся деньги наймёт их собственного адвоката.

Ладно! Он понял уже что проиграл ещё когда переступил порог этого чудовища. Даже Котбуль почувствовал это. И Лика совсем плоха. Сидит и смотрит с тоской за окно. И есть ничего не хочет, говорит тошнит. Да Антона уже самого тошнит от этой адской тюрьмы. И он написал, что согласен со штрафом и просит вычесть его из продажной цены квартиры.

Через несколько минут на его компьютер пришли все подписанные документы. Администрация Дома выкупает у него квартиру, забирает штраф, остальные деньги уже перечислены на счёт Антона. Выехать они должны в течение суток. После чего их ключи будут заблокированы и они подпадут под закон о незаконном вторжении и тюремному заключению или огромному штрафу.

Время пошло с момента перечисления денег.

— Лика, родная! Собирай вещи, мы продали дом и должны в течение суток его покинуть! Собирайся, если не успеем, можем загреметь в тюрьму — на Антона напало лихорадочное состояние.

— …

Лика сидела так же, уставившись на туман, нёсшийся перед окном. Котбуль спрыгнул с её коленей и побежал к своей переноске, будто всё понимал.

«Ну ладно, тогда я сам!» — сказал Антон и стал запаковывать вещи. За эти несколько лет они накопили не так много. А надувную мебель он специально не захотел никому оставлять. И пол тоже, поэтому сдул и свернул мебель и истыкал, как мог покрытие ножом. Ему даже полегчало.

Были у него и ещё два особенных рюкзака, который всё это время лежали далеко на антресолях, которые он непременно должен был забрать.

Лика повернулась и с удивлением смотрела на суету мужа. Она будто проснулась.

— Мы уезжаем?

— Да и очень скоро. Никуда не ходи я сейчас спущу наши вещи вниз, — Мы уезжаем?

— Да и очень скоро. Никуда не ходи я сейчас спущу наши вещи вниз, там нас ждёт мой отец с фургоном.

— Хорошо, — ответила Лика с удивлением осматривая разгром в комнате.

Если вы думаете, что можно быстро спуститься со сто семидесятого этажа вниз, то сильно ошибаетесь. Это не один лифт, а несколько, и как назло занятых. Тем не менее Антон передал отцу несколько чемоданов.

Когда он вернулся, то пришли заказанные им грузчики, которые забрали холодильник и всю кухонную утварь. Всё это заняло намного больше времени, чем это было бы, если они жили на земле. Но сейчас Антон чувствовал ощущение наступившего освобождения. Он ещё съездил на этаж администрации за всеми документами. Там он увидел, что до выезда остаётся всего лишь два часа. В квартире оставалось ещё несколько вещей и Лика с Котбулем, Антон вернулся за ними. Лика встретила его в коридоре. «Ты не видел кота? Он куда-то делся. Наверное убежал, пока дверь была открыта, а грузчики таскали вещи. В её глазах, залитых слезами Антон увидел признаки возвращающейся жизни. Они будто вырвались из липкой паутины. И вот Котбуль… Прежде всего он посмотрел в переноске, но кот исчез. Они побежали по этажу, заворачивая в другие коридоры. Антон позвонил в сервис потерянных вещей и те сразу сообщили по всем лифтам и этажам, консьержам и уборщикам приметы кота. Время таяло, как лёд в горячем кофе. Оглянулся. Теперь пропала Лика. Да что ж это такое! Он побежал в квартиру и нашёл её там, рыдающую.

— Лика, милая, нам надо бежать, иначе с ними шутки плохи. Через пятнадцать минут наши пропуска и ключи заблокируют и тогда будут очень сильные неприятности. Будем надеяться, что наш Котбуль попал в хорошие руки. Побежали!

— Хорошо, — сказала Лика и подхватив два последних рюкзака они побежали к лифту. Спустившись на двадцать этажей вниз, они обнаружили, что у следующих лифтов полно народу и перебежали через три коридора к другому лифту. Там тоже собралась кучка людей, и Антон с криками: «Спасите, помогите жена рожает!» — оттеснил их и захватил лифт.

Они спустились ещё на двадцать этажей и беспрепятственно спустились ещё на двух лифтах и когда добрались до этажей, где были открытые сады, их ключи были заблокированы. Они находились на девяностом этаже, когда их ключи стали противно и громко пищать. Пришлось от них избавиться, но это не помогло. Они услышали, как по громкой связи было передано для полицейских и охранников, что на девяностом этаже нарушители, которых надо схватить, мужчина и женщина. Народу было немного и там, где были Антон и Лика никого, поэтому они незаметно по эскалатору, окруженному гирляндами зелени и цветов спустились на восемьдесят девятый этаж и увидели через стеклянные стены, как забегали охранники в поисках нарушителей.

— Нормально, успеем, — сказал Антон оглянувшись. — Ты же помнишь то место в кафетерии, где ближе всего к площадке?

— Помню.

— Беги, не переживай, я всё сам складывал.

Лика побежала. Слишком медленно после всех её голодовок и депрессий.

— Скорее! — крикнул Антон с отчаянием видя, как человек семь-восемь бегут в его сторону.

Он чиркнул зажигалкой и направил на неё дезодорант, который превратился в огнемёт и поджёг вокруг всё, что смог. Повалил дым от каких-то пластиковых занавесок и вспыхнул небольшой пожар. Он побежал со всех ног. Включилась и завопила сигнализация. Преследователи разделились, большинство осталось тушить пожар, но двое всё равно стали резво его преследовать.

Завалив по пути заботливо сложенные пирамидами стулья, он ненадолго остановил бегущих и уже догнал едва волокущуюся Лику. Потащил к краю вертолётной площадки. И когда метрах в пятидесяти появились эти двое и ещё двое полицейских с оружием, он сильно толкнул Лику и прыгнул сам. Выстрелы прошили пустоту.

Преследователи подбежали к краю и ничего не увидели в темноте, лишь услышали далеко внизу звук, будто открылись два огромных зонта и уже очень далеко, вне досягаемости Дома, они увидели два едва видных в темноте крыла.

***

Антон и Лика подъехали к бабушкиному дому на следующий день, сразу после того, как проснулись дома у родителей Антона. Вещи, которые сгрузили грузчики на фургон отца тот привёз и поставив у гаража вдруг услышал отчаянное мяуканье доносившееся непонятно откуда. Оказалось из холодильника. Наверное кто-то из грузчиков шутки ради засунул кота, сам он туда попасть бы не смог. Вот это была радость!

Поздно ночью на такси приехали Антон с Ликой и завалились спать держа в объятиях Котбуля.

Бабушкин дом пока стоял целый и невредимый. История жизни приготовленная к сносу. Только неподалёку уже стояла техника.

— А помнишь, как ты сопротивлялась занятиям с парашютом? — спросил Антон, прижимая Лику к себе и целуя её в ушко.

— Помню, и ты был прав, когда говорил, что каждый, кто хочет жить в небоскрёбе должен уметь с него убежать. А я говорила, что ты параноик, — она засмеялась. — Как хорошо-то! Яблони…

— Ребята, не поможете выкопать вот эти три молодых яблони? Мы их посадим возле нашего нового дома. Это память о бабушке.

— Отчего же не помочь, всё равно их рубить будут. Слышали, здесь Дом будут ставить, ещё выше вон того, — сказал плотный краснолицый экскаваторщик, — ох и завидую я жильцам, ведь жизнь там как в раю!