Алкоголь

                (выдержка)      

         Когда пьян, ты понимаешь, что реальность где-то рядом, но она не так сильно наступает тебе на горло.   
               
                Чарльз Буковски.

         Алкоголь — это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь.
               
                Бернард Шоу. 

               

      
      
       Анализируя поведение отца на протяжении всей его жизни, я понял, что алкоголизм не лечится, как и сифилис, к примеру. Можно лишь на время «законсервировать» болезнь, стать непьющим человеком, но внутри тебя «жучок» будет сидеть и ждать удобного момента, чтобы вырваться наружу. С помощью алкоголя  родитель старался убежать от проблем, надеясь приглушить «зажатое» состояние, забыться и почувствовать себя Человеком. Пытаясь «лечиться» водкой, мужчина совершил непростительную ошибку в своей жизни. Алкоголь — один из опрометчивых и часто распространённых, к сожалению, способов облегчить свою участь, уйти от проблем и сложностей, потому как далеко не каждому удаётся безнаказанно выскользнуть из цепких лап кровожадного Алкоголизма.

       «Никогда мне не было ещё так хорошо, — описывал мой вдохновитель ощущения при первом знакомстве с вином, — даже по сравнению с мастурбацией. Почему никто не рассказал мне об этом? Теперь жизнь была великолепна, люди совершенны, потому что неуязвимы. <…> Трава в парке казалась зеленее обычного, скамейки удобнее, и цветы изо всех сил старались быть живописнее» [1, с. 128].
       «Мне нравилось быть пьяным. Я понял, что полюблю пьянство навсегда. Оно отвлекало от реальности, а если мне удаётся отвлекаться от этой очевидности как можно чаще, возможно, я и спасусь от неё, не позволю вползти в меня [2, с. 263]. <…> Пить — единственное, что я мог и умел делать, причём с лёгкостью [там же, с. 327]. <…> Выпивка помогала мне хотя бы на время избавиться от чувства вечной растерянности и абсолютной ненужности. Всё, к чему бы я ни прикасался, казалось мне пошлым и пустым. Ничего не интересовало, совершенно» [там же, с. 343].
      
       Я часто задумываюсь над периодически возникающими, непреодолимыми позывами пьяницы к вливанию в себя алкогольного яда. Что заставляет нас это делать? Допустим, ты выпил стопку — тебе стало лучше, веселее. Казалось бы, остановись на этой дозе, тебе же стало ЛУЧШЕ! Что тебе ещё нужно? Но нет, рука опять тянется к бутылке. Почему человек не может остановиться? Здесь я усматриваю две возможные причины. 
       Первая: тебе пришлось по душе приятное ощущение опьянения настолько, что ты любыми путями хочешь УСИЛИТЬ эффект, добавить ещё блаженной эйфории. Развиваем мысль, продвигаясь к разгадке второй причины. Если после первой стопки бутылку убрать со стола, то по истечении получаса почувствуешь процесс неизбежно начавшегося вытрезвления, а процесс этот ох как неприятен! Он порою невыносим! «Входить в этот процесс очень легко, но вот выходить из него!..» — делился опытом мой знакомый по гаражу, Виктор. Поэтому второе вероятное обстоятельство, по которому выпивоха не останавливается на первой рюмке: ЛИКВИДИРОВАТЬ, устранить крайне неприятный процесс вытрезвления, скомпенсировать ухудшающееся самочувствие новой порцией яда.
       Какая причина весомее: желание усилить кайф или же устранить мучения? Трудно сказать; наверное, оба фактора ставят нас на колени. Есть, конечно же, сугубо научные медицинские статьи о причинах возникновения мнимого кайфа от принятия алкоголя. В них говорится о нейронах головного мозга, что там с ними происходит, о кислородном голодании и прочем. Думаю, что абсолютному большинству пьяниц наплевать на всякие там умные формулировки, нам этих премудростей и тонкостей с клетками мозга знать не обязательно. Мы хотим лишь одного — кайфа, а чем он вызван и чем опасно его порождение, нам не важно. Выпив очередной стакан, мы становимся счастливы оттого, что превращаемся в… дураков. Извините.
       А что же происходит до первого глотка, пока организм ещё трезв? Какие процессы происходят в голове алкоголика перед тем, как выпить? Возьмём отдельно взятый день. Утро, человек трезв. Всё относительно нормально. Полдень. Тоже вроде ничего особенного, кроме, может быть, заниженной усидчивости и трудоспособности, — не очень хочется делать привычных на этот момент времени дел. Послеобеденное время, что-либо делать по-прежнему не хочется, но степень отвращения ко всему выражена уже более ярко. К вечеру настроение падает настолько, что можно говорить уже о депрессивном состоянии. Желание что-либо делать опускается до такой степени, что ты не способен уже ни на что. Не хочется ни читать, ни писать, ни смотреть телепередачи, ни размышлять, ни идти куда-то, ни общаться с кем-либо. Организм встаёт в «ступор», и из множества занятий единственно возможным становится лишь одно — принятие алкогольного яда. Но откуда проистекает такое — «неправильное» — желание? И почему возникает только оно?

       «Ваши алкогольные позывы формируются исключительно мозгом», — спокойно объяснял мне поведение пьяниц трезвомыслящий паренёк. Наверное, так. У алкоголика периодически возникают необъяснимые порывы, сильнейшие желания принять допинг. С наступлением вечера алкашу становится всё более невыносимее переносить состояние абсолютного безразличия, апатии и отторжения ко всему; с каждой минутой он ощущает ухудшение самочувствия, у него начинают звучать нотки сумасшествия с суицидальными позывами. Алкоголик начинает ясно понимать, что если сейчас же, немедленно, не выпьет рюмку-другую, то может не заметить, как окажется под балконом своего дома, с верёвкой на шее или с перерезанными венами. «Без выпивки я бы давно перерезал себе глотку», — писал Буковски [3, с. 363]. Вы хотите себя найти валяющимся на газоне, со сломанным позвоночником и слетевшими с места, оторванными внутренними органами? Или повешенным?..
       Пьяница тоже не хочет.  В его голове наступает переломный момент, он должен принять решение: терпеть эту пытку или решить вопрос предельно просто — выпить. Думаю, если бы алкоголики обладали достаточной силой воли, они бы смогли перетерпеть вечерние «кризисы» и не стали бы отказываться от борьбы за трезвость. Ведь в самоограничении и состоит наше излечение! Перетерпи мы день, два, неделю, и тяжёлое вечернее самочувствие от лишения алкогольной дозы не сможет уже быть таким же сильным, как прежде. С каждым днём воздержания последующий новый трезвый день должен переноситься легче. Но не ищем мы тернистых путей, не ищем.

       Зачем человек пьёт? Банальный вопрос, на который есть множество готовых ответов. Они всем известны и набили уже оскомину. Не вникая в суть проблемы, можно сказать, что выпивают для удовольствия. Человек всегда и во всём ищет удовольствий, разве не так? Вы в детстве, например, любили кататься на санках с горки? Наверняка, любили и катались. Съехать с горы вниз, с ветерком в ушах — это же чудесно! В более зрелом возрасте удовольствия мы ищем в других занятиях и увлечениях, но обязательно ищем! Алкоголик — тот несчастный человек, который ни в чём не может найти радости, кроме как в выпивке. Причём, за такое удовольствие ему приходится расплачиваться плохим самочувствием и соответствующими болезнями. Но удивляться здесь нечему, ибо за абсолютно всё нужно платить, даже школьнику за ледяной экстрим. После того как салазки остановились, нужно забираться на исходную позицию, уже без ветерка и острых ощущений. Подниматься в горку в валенках, волоча за собой повозку, не очень приятно, но это неизбежность — такова плата за адреналин: «Любишь кататься — люби и саночки возить». Чтобы получить свою порцию эйфории, алкашу саночки возить не нужно, он за своё удовольствие расплачивается минимум похмельем, ибо неважное самочувствие после каждой попойки — неминуемое для него последствие.
       Если же вникнуть в проблему пьянства глубже и отнестись к ней серьёзнее, то на вопрос «почему человек пьёт?» надо ответить так: потому что не смог найти себя в жизни, не сумел, не добился, не поднялся, не состоялся. И вместо того, чтобы добиваться, искать, стремиться… несчастный человечек идёт в магазин и «заливает» вопрос своего карьерного роста вредоносной жижей. Причины тому — слабоволие, трусость, нежелание стремиться, бороться и побеждать, безразличие к окружающему миру, нежелание… жить.

       «Я пришёл к выводу, что большинство тех, кто причисляет себя к алкашам, вовсе даже не алкаши, — хвастался мой писатель. — Чтобы сделаться заправским алкоголиком, требуется не меньше двух десятков лет. Я стал им на сорок пятом году жизни и ещё ни разу об этом не пожалел» [3, с. 64].
       Надо понимать, что эти два десятка лет нужно пить систематически — каждый день и помногу! Тем не менее полагаю, что, для того чтобы быть алкашом, совершенно не обязательно безбожно пьянствовать и валяться под забором — можно вести обычный с виду, приличный образ жизни. Также верно и обратное: можно выпивать каждый день, но не страдать алкоголизмом. То есть, можно быть непьющим и пьющим как алкоголиком, так и не алкоголиком. Вся разница в том, что непьющий алкоголик не может жить полноценной жизнью, он постоянно себя сдерживает от соблазна, порою даже не осознавая этого факта. Алкоголик без допинга — то же самое, что и страстный рыбак без водоёма, увлечённый охотник без возможности поохотиться, гурман без яств, любитель футбола без мяча и команды, а бабник — без утех на стороне.
       Проживут рыбак без рыбалки, а охотник без охоты? Да проживут, конечно! Только что можно будет сказать о качестве их жизни? Человек без реализации своих пристрастий теряет колорит жизни, его бытие становится ограниченным, скучным и безынтересным. Непьющий алкоголик — это птица в клетке! Чтобы всё встало на свои места, каждый должен заняться «своим делом»: охотнику нужно дать ружьё и отпустить в лес, рыбаку вручить удочку и отправить на водоём, птицу — выпустить из клетки, а алкашу налить стакан. Это суровая реальность, и любые попытки что-либо изменить в этой цепочке, полагаю, обречены на полнейший провал.

       Очень часто я завидую окружающим нас животным: кошкам, собакам, птичкам. Идёшь порою мимо такого зверька, смотришь на него и… завидуешь. Как бы ни была опасна и трудна их жизнь, эти зверьки имеют перед человеком громадное превосходство: они НЕ ПЬЮТ! Эти четвероногие и двукрылые тварёныши постоянно трезвы! (Их опьянение от забродивших ягод и фруктов не в счёт.) И смотрят на тебя эти глупые создания и не могут понять, от чего ты мучаешься. Им невдомёк, что у тебя щемит сердце и работает с перебоями, что тебя пробивает пот, невзирая на окружающий холод, или знобит и трясёт, несмотря на жару; что ты не можешь нормально спать, что у тебя «прожигает» весь кишечно-желудочный тракт, начиная с горла, когда ты пьёшь даже простую воду. Им неведомо, что тебя тошнит и воротит от всего и даже от куска вкуснейшей колбасы, который бы они проглотили сейчас за милую душу. Они не догадываются, что тебе сейчас ничего не мило, ничего не хочется, что тебе сейчас просто-напросто не хочется жить! Они не знакомы с такими «прелестями» алкогольных злоупотреблений, они лишь жалобно на тебя смотрят и ждут от тебя хоть какой-то еды и немного внимания.
      
       «Бухло вытряхивает тебя из собственного тела, из собственного разума, и швыряет о стенку. У меня такое чувство, что пьянство — форма самоубийства, когда тебе позволено возвращаться к жизни и начинать всё заново на следующий день», — справедливо заметил Буковски.

       За алкогольную жижу мы платим относительно немалые деньги — раз, наутро мучаемся — два. Так что же получается? А лишь то, что за свои деньги мы калечим себя же! Не глупо? Вливание в себя алкогольного яда равносильно такому поступку, например. Подходишь на улице к прохожему крепкого телосложения и просишь: «Мужик, на тебе триста пятьдесят рублей. Двинь мне несколько раз за это в челюсть! И по почкам, и по печени, и по грудной клетке, и… — отколбась меня хорошенько!» Данная просьба кажется нелепой, однако с добровольным принятием алкоголя имеет полную аналогию. Как и с курением и употреблением наркотиков по собственной воле. Люди, ведущие нездоровый образ жизни, — самолично разрушают и уничтожают себя!
       Когда я бываю в продуктовых магазинах и вижу многочисленные полки с рядами винных бутылок, мне порою хочется взять большие мешки для мусора и самолично наполнить их отравой, затем выволочь на улицу, собрать в кучу и попросить тракториста смешать это добро с землёй. Неймётся очистить магазин от яда полностью, так, чтобы после моего «рейда» в алкогольном отделе торгового центра не осталось ни одной бутылки с заразой. 

       «Пить — дурость», — как-то предельно серьёзно сказала мне продавец продовольственного рынка, когда я в состоянии бодуна покупал у неё помидоры. Я не придал вначале значения её короткой реплике, а затем, покинув торговое помещение, не на шутку задумался: а ведь она права! Наша печень и так перегружена нездоровой и жирной пищей, но от этого никуда не денешься — голодным же сидеть не будешь! Так зачем нагружать спасительную железу спиртовым ядом?! Причём намеренно. Умышленно вредить собственному организму — разве не дурость?
       Известный врач-кардиолог Александр Леонидович Мясников против алкоголя, но он не столь категоричен и «позволяет» употреблять небольшое количество. «В сутки, без вреда для организма, можно выпить: 19 мл спирта, или 45 мл водки, или 160 мл вина, или 350 мл пива, — разъясняет он. — Обращаю ваше внимание: в течение суток! Указанные дозы можно безопасно принимать хоть каждый день, но "накопительная система" в данном случае не работает. То есть, если вы не пили почти всю неделю, с понедельника по четверг, а в пятницу решили использовать накопившиеся трезвые дни и выпить всё, что вами упущено за четыре рабочих дня, то без вреда для организма это у вас не получится». Казалось бы, вот оно, золотое правило, которого следует придерживаться. Только, скажите мне, какой прок от одной рюмки водки за вечер? Для предательского запаха?

       Оглядываясь на постоянно трезвый животный мир, я всё же не считаю, что абсолютная трезвость человеческого мира есть непоколебимая норма. Я часто повторяю себе и окружающим, что совсем не пить — скучно, а пить — вредно. Трезвый образ жизни порою мрачен. Не употребляя алкоголь, человек лишает себя определённой части жизни, определённой радости и колорита. Как Александр Гордон в передаче «Они и мы» сказал одному непьющему актёру (возможно, с долей иронии): «Для вас закрыт один горизонт. Мне жаль вас». С другой стороны, пить — именно пить, а не выпивать — вредно и опасно. Как всегда, истина кроется где-то посередине. Но не каждый из нас находит свою истину в жизни.

       Условно алкоголиков я бы разделил на интеллигентных и безрассудных. Первые понимают свой грех, переживают по этому поводу, стараются держать себя в рамках приличия, как могут. Вторые не заморачиваются такими «глупостями» и пьют при любом удобном случае, когда есть что или на что. Но в любом случае, и те и другие — одинаково алкоголики. Можно пить спирт, можно водку, вино, только шампанское, к примеру, или исключительно пиво. Некоторые так и поступают, пытаясь обмануть себя. Уверяю вас, дорогие друзья, от выбора вида алкогольного продукта ничего не меняется! Попытка подменить крепкий напиток более слабым, полный переход на слабоалкогольную продукцию — это не излечивание от алкоголизма, а лишь самообман.
       Употребление алкогольных напитков и периодическое их чередование я бы сравнил с конвейером из женщин, с которыми спишь. Всё в этом мире надоедает и приедается. Вот и приходится непутёвым особям в течение жизни «нарезать круги»: продовольственные, интимные и… алкогольные.
       Кто-то считает алкоголизм дурной привычкой, слабостью воли и характера, другие — болезнью. Я бы отнёс этот недуг в большей степени к психическому расстройству. Это такое же заболевание, как и жадность, к примеру. Вы полагаете, что скупердяйство не болезнь, а просто человек такой, слишком расчётливый и экономный? Э-э, нет, ребята! Жадность, равно как алкоголизм, наркомания, трусость, клептомания и прочие анормальности — никакие не дурные привычки, а врождённые и не зависящие от воли человека психические заболевания! Вы, например, никогда не получали из трясущихся рук деньги, честно заработанные вами? Мне доводилось не раз, а тряслись руки у дающих не оттого, что человек страдал какими-либо неврологическими заболеваниями или находился в состоянии похмелья, а от… приступа жлобства! И я уверен, что люди, щедро наделённые генами скупости, ничего не могут с собой поделать.         
       Излечимы ли эти болезни: жадность, трусость, тяга к воровству? Излечим ли алкоголизм? Нам внушают, якобы да. Множество целителей, заговорщиков и кодировщиков готовы предоставить свои услуги. Но что они лечат? Они вмешиваются в мозг, гипнотизируя и смертельно запугивая нас. Ничего хорошего от такого лечения ждать не следует. Срок действия гипноза и запугивания не вечны. К больному непременно придёт прозрение, он поймёт, что в его сознание нагло вторглись и жестоко обманули. Такое прозрение может не прийти разве что совсем «недалёкому» пациенту.
      
       Что хорошего в опьянении? Да ровно ничего, надо сказать. Это отравление организма, и пока он находится в стадии интоксикации (пока ещё не смертельной), мозг искажает объективную информацию, надевая «розовые очки» отравившемуся. Не принесёт алкоголь пользы и вашему бизнесу, не приумножите вы свои богатства и не продвинетесь по службе.
       «Ещё ни один человек в мире не сказал, что начал пить и его дела пошли в гору. Алкоголь существует для того, чтобы лишить человека денег, здоровья и жизни», — запомнилось мне высказывание из форума в социальных сетях.
       Почему мы пьём? Сейчас я сошлюсь на профессора Владимира Жданова. Должен сказать, что его многие критикуют, обвиняя в непрофессионализме и шарлатанстве. Мол, физик-ядерщик, а публично выступает на медицинские темы, что он такой же авантюрист, как Алан Чумак, «заряжавший» воду, или Юрий Лонго, «воскресавший» мертвецов. Лично мне, дорогие друзья, Владимир Георгиевич нисколько не кажется мошенником, мне он видится сугубо порядочным и чрезвычайно убеждённым человеком. Да, возможно, он не очень силён в медицине, но насколько убедительно он говорит, вы послушайте! Его трёхчасовые лекции о вреде пьянства, скачанные из Интернета, я просматривал и прослушивал многократно. В своих выступлениях лектор очень доходчиво объясняет, почему мы пьём. По его словам, на это есть всего три причины. Первая — фантастическая доступность алкоголя по месту, времени и цене, вторая — убеждение людей в том, что надо пить, что это престижно, и третья причина — алкогольная зависимость. Но я бы добавил ещё одну, более общую: потому что это САМЫЙ ПРОСТОЙ способ обмануть реальность, погрузить себя в несуществующий мир, в мир веселья и грёз. Всего несколько глотков — и через пару минут ты в другом мире! Как всё просто! Сто рублей — и ты счастлив! Ну где вы ещё сможете найти «кусок счастья», пусть и недолгого, за сто рублей?

       Можно ли бросить пить? Можно. Если задашься именно такой целью, если очень захочешь вытащить себя из дерьма, и захочешь сам. Но! Бросив пить, пусть даже до скончания своей жизни, со статусом алкоголика тебе не распрощаться, ибо невозможно стать вдруг добродушным человеком, если ты рождён, простите, «говном». Невозможно превратиться в пса, если ты родился котёнком. Не станешь умным, если рождён глупым; не будешь смелым, если был трусом всегда… «Рождённый пить», вдруг по каким-либо причинам прекративший своё «основное занятие», становится не самим собой. Неестественным, ущемлённым, несчастным и «душевно больным», в конце концов. Это лётчик, которому закрыли лётную карьеру, это моряк, которого «списали» на берег. Это спортсмен, которого пожизненно сняли с соревнований, это, наконец, мужчина, которого лишили детородного органа!
      
       К чему может привести злоупотребление спиртным, мы все знаем: это и разрушение печени, и болезни сердца, и деменция, преждевременная старость и смерть. В силу индивидуальных особенностей организма пьяницы проживают очень разные жизни. Кто-то доживает до старости и умирает естественной смертью, другая же часть выпивох не добирается до естественного финиша и сходит с жизненной дистанции преждевременно. Примеров тому — предостаточно.
      
       Мой сослуживец Сашка, по кличке Душман. «Холостяк по жизни» в звании прапорщик, тогда ему было всего лишь тридцать два. Но в ту пору (1987 год) мне казалось, что это так много! Он вёл «закрытый» образ жизни, мало с кем общался, частенько выпивал, причём почти всегда в одиночку. Нередко напивался до «отруба», но наутро, как бы тяжело ему ни было, исправно шёл на службу. Несколько раз он «бросал» пить, демонстративно, на наших глазах выливая остатки водки в раковину и деловито заявляя при этом: «Всё, больше не пью! Хватит, пьянству — бой!» Но подобной «кодировки» ему хватало ненадолго: через неделю-другую он опять срывался и пил до беспамятства. По прошествии многих лет, когда я покинул военный городок вместе со службой, мне рассказали, что Сашка несколько раз терял сознание, впадая в эллиптический припадок. Не завязав с алкоголем, он ушёл из жизни, едва перешагнув сорокалетний рубеж, не оставив после себя никого. Похоронили его на родине, в Белоруссии.
       Похожей смертью закончил жизнь и наш командир роты, Михаил Иванович, — душевный и скромный человек, бывший прапорщик, ставший офицером. Водка и семейные неприятности (что первично — не известно) лишили его статуса военнослужащего. Он стал жить на случайные заработки, а утрату звания «капитан» стал заливать «спасительной» водкой. И через несколько лет обрёл статус бомжа — его так и нашли, холодного, на обочине дороги.
       Один мой коллега, Н. Н., работая в вузе преподавателем (!), частенько прикладывался к рюмке. И однажды, будучи уже в должности заведующего кафедрой, после очередной попойки возвращался домой, поднимаясь пешком по лестничным маршам. Сердце не выдержало нагрузки, и его молодая жизнь оборвалась на бетонных ступеньках...
       Старший преподаватель «моего» института, А. А., — я его знал ещё со студенческих лет. Будучи сотрудником, я с ним познакомился поближе — адекватный человек, но… частенько выпивал. Его повысили по служебной лестнице, назначили проректором по хозяйственной части. Однако, занимая эту высокую должность, он пить не перестал, наоборот — стал прикладываться каждый день и не слабо.
       — Ты знаешь, — оправдывался он, — не пить на этой должности невозможно! Возникает очередная проблема, допустим, с отоплением. Приезжаешь в «Теплосеть», излагаешь суть проблемы. «Садись к столу!» — говорят они и наливают. Пока с ними не выпьешь, они не разговаривают и «слышать» тебя не хотят. Вот так! И так везде, во всех «конторах», куда ни обратись!
       Проработав проректором несколько лет, А. А. вернулся на «родную» кафедру преподавателем — ректор освободил его от занимаемой должности за какие-то «заслуги». Пуще прежнего А. А. ударился в пьянство, «заглаживая» понижение. Я иногда звонил ему по вечерам домой — по голосу было понятно, что бывший проректор «хорош-прехорош». Произнося тост, А. А. обычно говорил: «Быть добру!» Он так часто это повторял, что его слова возымели успех материализоваться и «добро» действительно случилось, причём именно с ним: нескольких лет хватило, чтобы здоровый с виду мужик отправился на погост, а ему бы ещё жить и жить...
       Моя дальняя родственница по отцу, Валентина, вела «развязный» образ жизни, часто выпивала. Жила одна в московской квартире, замужем никогда не состояла, детей не имела. Закончила жизнь при загадочных обстоятельствах, но алкогольная составляющая причины смерти при этом, я убеждён, присутствовала…
       На свадьбе соседского сына, лет двадцать назад, я познакомился с одним крепким мужиком, симпатичным, плотного телосложения. Подсел к нему за стол, разговорились.
       — Я пью каждый день, — хвалился новый знакомый, — выпиваю по бутылке водки.
       — Действительно каждый день? И сколько так продолжается? — не верил я ему.      
       — Каждый божий день, — спокойно отвечал он, — каждый божий день. Исключений у меня не бывает. И в таком режиме я живу уже лет пять, наверное. Ну давай, наливай!
       Через несколько месяцев стало известно, что физически крепкий мужик утром, как и всегда, встаёт, чтобы пойти на работу, берёт брюки и надевает их… на голову. Белочка пришла в гости. Вот он, результат бездумного, безудержного пьянства!
       Дальний родственник моей супруги, коренной москвич, оставил столицу и переехал в деревню. Восстановил старый деревенский дом, который ему достался, — заново построил его, можно сказать, — и последние десятки лет жил в тишине и покое со своей женой, на московскую пенсию. Не сказать, что он валялся под заборами, но к старости зачастил с вином — это, вероятно, и послужило началу болезни желудка. Врачи констатировали рак. Так и умер мужчина, обессиленный от невозможности переваривать пищу.   
       Однокурсник Васька, любил водку, будучи ещё студентом. Женился, устроился кем-то работать, но пить не прекращал. В последний раз я его видел на встрече институтских выпускников — он был худой и бледный, с тремором в руках. Потом стало известно, что он испустил последний дух.   
       А сколько погубил алкоголь известных талантов! Спортсменов, певцов… которые в силу возраста, либо по воле случая стали не востребованы. Возьмём хотя бы Серёжу Парамонова, исполнителя детской песни «День рождения» со словами «пусть бегут неуклюже…» из мультфильма про крокодила Гену и Чебурашку. Когда его голос стал меняться по причине полового созревания (мутировать), юный певец стал не нужен ни детскому хору, ни какому-либо музыкальному коллективу. Востребованность талантливого юноши сошла на нет, да и семейная жизнь в дальнейшем у него не заладилась. Не дожив до полных 37 лет, Сергей скончался от сердечного приступа. Причины остановки сердца называют разные, но я доверяю телепередаче, которую когда-то посмотрел. Ведущий закончил передачу словами: «Умер Сергей от пьянства…»

       Вот такая наша жизнь: короткая и никчёмная, убогая и примитивная. Список жертв алкогольной войны можно продолжать очень долго.
       Было бы не так грустно, если бы смерть алкоголика была изящной и эстетичной. Однако в большинстве случаев она ничуть не восхитительна и отнюдь не эффектна, уход из жизни выпивох порою мучителен и долог. «Вы не представляете, какой мучительной и не красивой смертью умирают пьяницы от цирроза печени… — рассказывал врач Александр Мясников. — У них сочится кровь изо всех щелей…» Я представил себя таким, подыхающим и… блюющим кровью. «А что удивительного? — сравнил я нашу железу с техническим фильтром. — По мере загрязнения, скажем, топливного фильтра, его пропускная способность снижается, и в конце концов он забивается настолько, что почти не может пропускать топливо. Бензин потечёт в обход — через щели и другие слабые места. Так и с печенью, по мере разрушения природных клеток она становится «непроходимой», и кровь вынуждена идти через желудок и кишечник, разрывая своим давлением их кровеносные сосуды…»   

       «Не умеете пить, придурки! А если не умеете, так и не пейте! — скажет кто-то. — Можно выпивать, но в меру, культурно… — и никаких проблем не будет. Почитай Хайяма!»


                Запрет вина — закон, считающийся с тем,
                Кем пьётся, и когда, и много ли, и с кем.
                Когда соблюдены все эти оговорки,
                Пить — признак мудрости, а не порок совсем.
               
                ***
               
                Кто пил — ушёл, кто пьёт — уйдёт!
                Но разве вечен тот — кто ничего не пьёт?!
               
                Омар Хайям.


       Возражу я, дорогие друзья, — и вам и великому персидскому поэту. Выдержкой из лекций Владимира Жданова, физика по образованию, но всей душой ратующего за трезвость человечества:

       "Культурное пьянство — такой же нонсенс, как и культурное хулиганство или умеренное воровство, к примеру. Вы что-нибудь слышали про такое? Вот представьте, в каком-то городе начали бы люди воровать. Ну, это дело, конечно же, плохое. Я бы приехал из Москвы, в зале собрали бы всё начальство городское. Я бы вышел и сказал: «Уважаемые господа-товарищи, вообще говоря, воровать-то плохо, а помногу тащить никуда не годится! А если уж нельзя не воровать — я ж вас понимаю: все воруют, — то воровать надо, так сказать, культурно, воровать надо умеренно, воровать надо так, чтобы без особых социальных последствий, чтобы мы поворовали и детям бы нашим осталось. А если бы меня спросили: «А вы сами, товарищ лектор, часом не воруете?», я бы ответил: «Ну что вы? Все же воруют, но я только по праздникам! Только по праздникам тащу, меру свою знаю». Точно такая же теория культурного пития, человеческий порок пытаются окультурить, понимаете? Ведь это же вообще нонсенс!"

 

                Очнись, Россия!

              Очнись, Великая Россия!
              И с пьяных четверенек встань.
              Довольно алчным ханам змия
              Платить чудовищную дань!

              БЫТЬ или ПИТЬ — всего два слова,
              Но в них душою мы горим.
              Вот наше поле Куликово,
              Вот где за Русь мы постоим!

              И если хочешь ты Отчизне
              Хмельные путы разорвать,
              Вернуть народ свой к трезвой жизни —
              Возьми свой меч, встань в нашу рать!

               
                Борис Кардаш, 1984 г.

      
      
           1. Буковски Ч. Хлеб с ветчиной. — М.: Эксмо, 2013.
           2. Буковски Ч. Женщины. — СПб.: М.: Эксмо, 2013.
           3. Буковски Ч. Голливуд. — М.: Эксмо, 2013.


       Постскриптум. Рассуждая на алкогольную тему, хочу предостеречь тех, кому ещё не поздно остановиться, кто ещё в состоянии задуматься над своим будущим, которое можно и не увидеть. Над завтрашним днём, который может полностью перечеркнуть наркотик под названием "алкоголь".