Красный октябрь. Глава 4

Сегодня было воскресенье. Позавтракав, я, папа и Аня отправились к маме в больницу. Когда мы зашли в палату на мамином лице блеснула улыбка.
- Как ты, милая? - спросил отец, взяв её за руки.
- Лучше, чем вчера. - она сжала папины руки.
Я вытащила из вазы завявший букет ромашек и поставила туда новый. Посидев какое-то время с мамой, мы отправились домой. Вернее, Аня и папа пошли домой, а я сказала, что прогуляюсь. Я бесцельно бродила по улице и тут увидела церковь. Я не верила в Бога. Никто из моей семьи не верил. Но мне всегда казалось, что верующим живётся легче т.к. они чувствуют присутствие покровителя. Они знают, что не одни. Атеисты же остаются со своими проблемами один на один.
Церковь встретила меня запахом ладана. Горели свечи, на лавочках сидели люди. Было тихо и спокойно. Я села на лавочку и начала мысленно молиться.
"Господи, если ты существуешь, прошу, помоги моей маме поправиться. И пусть понесут наказание те, кто сделал это с ней. Я надеюсь, что это будет не Коршун. Прошу, пусть это будет не Коршун. Направь меня на путь истинный... Аминь."
И тут вдруг я узнала девочку с короткими чёрными волосами, сидящую впереди меня. Ира Перова. Я встала со своей лавочки и подсела к ней.
- Привет. - поздоровалась я.
- Привет. - тихо сказала она, улыбнувшись. Взгляд снова привлекли её брекеты.
- Можно узнать по какой причине ты здесь?
- Я просто прихожу сюда каждый раз когда хочу побыть наедине с собой. А вообще, мои родители разводятся. Измена со стороны папы. Столько лет жили душа в душу и тут такое... Скандалы каждый день. А ты почему здесь?
- Пришла помолиться за маму. Она попала в больницу. Ещё я поругалась с сестрой.
- Мне жаль. - сказала Ира.
- Я пойду. - тихо сказала я. - Удачи тебе.
- И тебе тоже.
Я поставила свечку за здоровье мамы и вышла.
Когда я пришла домой, застала только Аню. Она сидела на диване и читала книжку. Я поймала её тяжёлый взгляд.
- Где папа? - спросила я.
- Отправился в полицию. - сухо сказала сестра. - Обед на столе.
- Не хочу. - сказала я, отправившись в свою комнату.
Я скучала по Коршуну. До последнего мне не хотелось верить в то, что он причастен к тому что произошло с мамой. Может это всё-таки не он? Тут вдруг зазвонил телефон. Коршун. Лёгок на помине.
Посмотрев, закрыта ли дверь в мою комнату, я тихо ответила:
- Алло. Зачем ты звонишь?
- Хочу тебя увидеть. - ответил Коршун. - Выходи.
- Слушай, сейчас не время. Моя сестра пригрозила, что расскажет всё отцу, если я снова встречусь с тобой.
- Не парься. Просто не говори сестре куда ты идёшь.
- Какой ты простой!
- Давай, я жду. - после этой фразы он положил трубку.
В гостиной сидела сестра. Путь был закрыт. Был только один выход. Через окно. Вот только ветровка и сапоги были в прихожей, а чтобы дойти туда, нужно было пройти через гостиную. Я натянула тёплый свитер, откопала в шкафу обычные кроссовки и открыла окно. Аккуратно перелезла через подоконник и спрыгнула на землю и как могла закрыла окно с внешней стороны. Если сначала я подозревала, что Коршун причастен к преступлению, то теперь упорно не верила в это. Мне чертовски хотелось его увидеть.

Мы отправились в бар. Сидя в зале для курящих мне казалось, что ноздри просто сворачиваются в трубочки от сигаретного дыма. Люди галдели, смеялись и смотрели (в основном мужчины) по висящему на стене телевизору футбол.
- Тогда мы отделались лишь... Саша, ты меня слушаешь? - Коршун прищурился и посмотрел мне в глаза своим холодным взглядом.
- Да, конечно.
Старше своего возраста я не выглядела. Удивительно, что меня вообще впустили в такое место. Я взглянула на свой так и не тронутый бокал шампанского. Перехватив мой взгляд, Дмитрий сказал:
- Пей.
- Не буду. Мне такое нельзя.
Коршун засмеялся, прищурив синие глаза.
- Какая благоразумная девочка! А тебе не кажется, что все хорошие девочки уже должны быть дома с мамами и папами?
Я рассердилась, схватила бокал и залпом выпила содержимое. Шампанское обожгло горло и я зашлась в приступе кашля. Краем сознания я понимала, что дело идёт к вечеру и мне нужно вернуться домой, пока меня не хватились. Что будет, если Аня расскажет всё отцу? Он меня убьёт. Точно убьёт. С другой стороны, она ведь не знает куда я ушла.
"Ей не трудно догадаться!" - ехидно прозвучал в голове внутренний голос.
Тут передо мной нарисовался ещё один бокал.
- Ещё. - приказал Коршун.
- Ты меня напоить пытаешься? - я подавила икоту.
- Расслабься, Саш, мы же отдыхаем.
- Почему тогда ты сам не пьёшь? - спросила я.
Он демонстративно взял свой бокал и тоже выпил всё залпом.
Вдруг в кармане куртки завибрировал телефон и зазвучала едва слышная в этом балагане трель звонка.
"Нет, только не это."
-  Подожди, я сейчас. - сказала я Коршуну и вышла из бара. Вынув телефон я увидела на дисплее, что мне звонит папа. Сердце забилось в горле.
- Д-да? - боязливо ответила я, понимая, что сейчас на меня обрушится весь отцовский гнев.
- Саша, как ты там? - спокойно спросил папа. - Как Олеся?
- А ч-что Олеся?
- Ну Аня мне сказала, что ты ушла к Олесе готовить исследование о деловых женщинах. Разве ты не у неё?
- А... да, у неё. Скоро буду!
- Давай, мы тебя ждём. Пока.
- Пока.
Я вернулась к Коршуну.
- Ну что? - спросил он. - Мне уже бежать к границе?
- Ложная тревога. - сказала я. - Всё нормально.
Я отпила ещё немного из своего стакана и снова почувствовала как приятно алкоголь обжёг горло. Едва уговорила Коршуна отвести меня домой. Дверь мне открыл папа. Я старалась сделать вид, что я полностью трезвая. Хотя выпила я только два бокала шампанского. Папа ничего не замечал.
- Пойдём ужинать, Саш.
Я зашла в дом. Отец ушёл на кухню. Аня всё также сидела на диване с книжкой в позе лотоса.
- Привет... - тихо сказала я и замолчала, натнувшись на тяжёлый взгляд сестры. - Почему ты не сказала правду?
Аня закрыла книжку и опустила ноги на пол.
- А как ты думаешь каково было бы папе, если б после всего что случилось с мамой он узнал бы, что ты околачиваешься с этим уродом? Я пожалела его, не тебя.
- Спасибо. - сказала я Ане, на лице которой ни дрогнула ни одна мышца.
- Девочки, ужинать! - позвал папа с кухни.

На следующий день мы с сестрой молча шли в школу. Я в очередной раз задумалась о том, как бы я хотела, чтобы мы с Аней шли туда разными дорогами. Одно радовало - Феоктистова и Лобушева не будут больше цепляться к нам с Олесей. По крайней мере какое-то время. Вот только придя в школу, я никак не могла найти Олесю. Написала ей ВКонтакте: "Где ты? Ты сегодня придёшь?", но она со вчерашнего дня даже не заходила в сеть. Уже прозвенел звонок на урок и тут я вдруг заметила её через приоткрытую дверь в туалет. Она плакала.
- Олесь! - кинулась к ней я. - Ты чего-о?
Она утирала глаза салфеткой, размазывая тушь для ресниц
- Меня историк обозвал. - взвыла она.
- Чего? Он что, ахринел?
- Да вот спускалась я вниз по лестнице, он шёл мне навстречу. И сказал: "О, каланча подбегает." Я ничего не ответила.
- Надо было ответить "О, гном идёт."! Урод! Убить его мало! - я обняла Олесю. - Лесь, ну не плачь. Не стоит он того!
- А я ведь и исследовательскую работу сделала и должна её сегодня сдать. - вышла подруга. - Но как?
- На твоём месте я бы ничего ему не сдавала. И плевать на оценку.
Пропустив первый урок географии, мы пошли на литературу. В школьном коридоре с потолка свисали нарисованные младшеклассниками осенние листья. Выглядело довольно красиво. Но висели они довольно низко и каждый второй считал хорошим достижением - достать рукой до листьев. Ангелина Петрова неудачно подпрыгнула, достала до листочка, но прошлась своими наманикюренными ногтями прямо по щеке стоящей рядом Олеси.
- Ой, прости!
Недалеко от нас захихикала Лобушева.
- Только вякни что-нибудь, я лично тебе лицо расцарапаю. - жёстко сказала я ей.
- Не зарывайся, Санышева.
- Или что?
Тут к нам подошла Алёна Петрушина, староста.
- Так. Вам запретили общаться. Прекратите сейчас же.
Мы с Олей обменялись испепеляющими взглядами и разошлись. Начался урок литературы.
- Люблю? Не знаю, может быть и нет,
Любовь имеет множество примет.
А я одно сказать тебе могу,
Повсюду ты, во сне, в огне, в снегу...
Слава Коньков рассказывал стихотворение Тушновой. Закончив, пошёл на место.
- Молодец, Слава. Кто следующий?
Поднялся целый лес рук. За стихи русичка всегда завышала отметки и получить халявную оценку много кому хотелось. Но не всем...
- Я хочу! - крикнула Лобушева.
- Подожди, Оля. Ян Амбаров?
- Я не готов.
Учительница выписала в журнал двойку.
- Саша Санышева?
- Я тоже не готова.
- Ещё одна двойка. - чиркнула ручкой русичка.
- Можно я?! - надрывалась Лобушева.
- Ну иди, Оль, иди.
Лобушева радостно пошла к доске.
- Ничего уже не объяснить,
Что случилось - мы не знаем сами.
И ещё пытаемся любить
За зиму... С сердцами за зиму... За зиму...
- Ой, а так рвалась, так рвалась! - крикнула Олеся. Лобушева уставилась на неё как баран на новые ворота.
- Олеся! Не сбивай ребят!
- Да каких "ребят"? - не выдержала я. - Один человек всего.
- Саша, цыц!
- Валентина Сергеевна, они всё время собачатся. - сказала Петрушина. - Санышева Феоктистовой на днях нос разбила.
Русичка растопырила глаза.
- Кристина, это правда?
- Да. - ответила Кристина.
- Я, если надо, ещё раз тебе врежу. - сказала я.
- Хватит! - рявкнула Алёна. - Мне потом за вас отдуваться!
- Ребята, ну так не пойдёт. Вы один класс. На худой конец, потерпите до конца года, осталось совсем чуть-чуть.
"Чуть-чуть"! Год ещё только начался.

Русичка принялась дальше опрашивать одноклассников. Всё ответили стихи и она сказала:
- Дорогие мои, записываем задание. Прочитать четыре главы моего любимого произведения - "Мастера и Маргариты".
Некоторые в классе захлопали в ладоши.
- Ура! Наконец-то! - крикнула Ира Перова.
- Тихо-тихо. - учительница подняла указательный палец. - Это единственное задание.

Мы отправились на следующий урок к злополчному историку. Виктор Алексеевич стоял на стуле и не мог дотянуться до кнопки включения проектора, который был закреплён на потолке.
- Что, не дотягиваетесь, Виктор Алексеевич? - сладко пропела я.
- Да. Павлов, подойди, включи проектор, ты у нас высокий.
- Жизнь трудна, Виктор Алексеевич. Рождённый ползать по земле, на земле и остаётся. - ехидно сказала я.
- Санышева, ты что несёшь? - историк ледяным взглядом посмотрел на меня.
- Да это я так, мыслю вслух.
- Хорошо. Я поведаю Ирине Алексеевне о твоих мыслях вслух.
- Бога ради. - сказала я, рассматривая свой маникюр.
- Ну ты жжёшь, Сашка. - сказал смеющийся сзади Ян.

***

- Привет.
Я валялась на кровати, набрав Коршуна. - Увидимся сегодня?
- Давай в другой раз.
- Почему-у? - обиженно потянула я.
- Сегодня мой отец даёт показания в суде. Дело сложное и запутанное, я должен быть с ним.
- А что за дело?
- Не суй свой кукольный носик в чужие дела.
Я немного обиделась. Почему он не хочет поделиться со мной подробностями? Мы же уже не чужие люди. Или чужие?
Дни шли своим чередом. Я ходила в школу, гуляла с Олесей, навестила маму, взяв у неё интервью для исследования о деловых женщинах. Постоянно проверяла телефон - не написал ли Коршун? Не позвонил ли? Но от него не было никаких вестей. Я уже потеряла надежду и тут вдруг от него пришло сообщение: "Увидимся сегодня вечером?"
"Да!" - ответила я. Вот только нужно что-то наврать отцу и Ане. Я сказала, что поехала в гости к Олесе.
- Ага. - отвлечённо сказал отец, а вот Аня будто видела меня насквозь - прищурилась, но не стала ничего говорить.
Я тепло оделась, вышла из дома и пошла к парковке, подальше от дома. Увидев джип Коршуна, юркнула к нему.
- Привет! - я чмокнула его.
- Привет. - коротко ответил он, облизав после поцелуя губы.
- Куда поедем?
- Увидишь.
Мне стало немного не по себе. Несмотря на то, что я уже его знаю, поползли предательские мысли. Типа "А вдруг он отвезёт меня в лес и убьёт там?". Мы молча ехали. Тут я взяла его тёплую, шершавую правую руку и обвила её своими ледяными пальцами. Он сжал мои пальцы правой рукой, а левой рулил. Я в очередной раз отметила, что в салоне пахло им. Буквально. У каждого человека есть свой собственный, личный запах. И у Дмитрия такой был. Очень приятный и такой... родной?
- Саш, у тебя парень-то до этого был?
- Да! - внезапно для себя брякнула я. - Я встречалась целых... и в общем-то... нет, не был.
Коршун усмехнулся.
- Боишься первой близости?
Я не ответила. Мои щёки наверное снова стали пунцовыми. Столько читала об этом, да и - не буду кривить душой - смотрела. Но по сути дальше фантазий у меня ни с кем не доходило. Да и первый поцелуй у меня был только вот с Дмитрием.
- Мы приехали. - он вытащил свою правую руку из моих ладоней и принялся парковать машину. Местность вокруг была совершенно незнакомой, непонятно было даже где ближайшая станция метро. Меня снова кольнула паника.
- Пошли. - сказал он и вышел. Я послушно вышла с другой стороны и пошла к нему.
- Куда это мы? - снова спросила я.
- Пойдём-пойдём.
Это меня уже не на шутку встревожило. Вот так всё и закончится. Он зароет моё тело в каком-нибудь лесу и я больше никогда не увижу семью, Олесю да и вообще всех.
Мы зашли в незнакомый дом и поднялись на шестнадцатый этаж. Подошли к одной из квартир и Коршун отпёр дверь.
Я скинула ботинки и осмотрелась. Простенькая двухкомнатная хата со спальней, санузлом и кухней с большим столом и диваном. Два окна - по одному в каждой комнате.
- А что это такое? - спросила я, изучая взглядом квартиру.
- Это дом моего друга. Я ему намекнул... - Коршун улыбнулся, подошёл ко мне и притянул меня к себе за талию. - И он всё понял. - и в следующий момент он крепко поцеловал меня. Я снова почувствовала как кровь приливает к щекам. Как же я это ненавижу. Стоит чуть-чуть поволноваться и ты сразу сеньор-помидор.
Тем временем Коршун беззастенчиво принялся лапать меня, запуская руки ко мне под кофту. Нащупав застёжку лифчика, он расстегнул её и принялся гладить мои груди. Соски тут же встали, между ног приятно заныло. Он вытащил из-под моей кофты бюстгальтер и отшвырнул его. Я почувствовала себя смелее и положила руку ему на затылок, углубив поцелуй. Тут его рука скользнула ко мне в джинсы и начала щупать меня между ног и я тихо захныкала, уперевшись руками ему в грудь.
- Эй, малютка, не бойся. - он оторвался от меня и вдруг взял на руки и отнёс в спальню. - Раздевайся. Я сейчас приду.
Знал бы мой отец чем я тут занимаюсь. Но я отогнала от себя мысль о нём и стянула с себя джинсы, оставшись в одних трусиках.
Тут пришёл Коршун, обнажённый по пояс. Как он красив! Рельеф мышц просто прекрасен, синие глаза сверкают желанием. Он протянул ко мне маленький кусочек шоколадки, я взяла его зубами у него из рук и съела. Он расстегнул джинсы и снял их. Я не дышала.
- Хочешь меня? - ухмыльнулся он.
- Да. - робко сказала я.
- Сильно? - он грубо притянул меня к себе за ноги и развёл их.
- Да. - он снял с меня трусики и надел презерватив.
И это случилось. И это было больно. Я сжала зубы чтобы не закричать, но потом через какое-то время мне стало приятно и я сладко застонала. Он схватил обе мои руки вжал их в кровать. Но ногам текло что-то тёплое. Вся простынь уже наверняка была испачкана. Я не кончила. Но мне было хорошо. А вот Коршун кончил и тоже глухо застонал.
Ахринеть. У меня был первый секс. Это вселяло какую-то гордость. Я поняла, что уже минуту лежу и улыбаюсь во все тридцать два зуба.
- Что, так понравилось? - хохотнул Коршун.
- Вроде того. Я теперь и чувствую себя как-то по-другому.
- Это просто секс, Саш. Не стоит придавать ему такое значение.
Мой телефон затрезвонил. И это наверняка был папа.