Чайные Домики. Глава Тридцать Пятая

                Глава  Тридцать  Пятая.


Мы вернулись к столу. Пока мы отходили, Мадина наполнила опустевший графин.
- Запомни, Сева: есть две мировых химеры. Это американская мечта и русская национальная идея.
Я рассмеялся.
- Американцы сейчас наступают на те же грабли, что и Советский Союз. Стоило кому-то в Африке или ещё где-то заявить, что мы строим социализм, и мы тут же тратили кучу денег на братскую помощь. Причём знали, что эти деньги никогда нам не вернут. Так и Американцы. Где-то кто-то вякнет, что мы строим демократию, и тут же вы суёте свой нос, причём не зная ни традиций, ни истории, ни культуры той страны. А потом вам же и плюют в спину.
- У нас кто-то из политиков сказал, что Америку ругают в двух случаях:  когда она куда-то вмешивается, и когда не вмешивается.
- Правильно сказал, - кивнул дядя Коля и разлил вино по стаканам. – Ты закусывай. Или не нравится?
- Нравится. Мясо очень вкусное.
- А ты думал. У нас свои куры и утки. Не только сад с огородом.
В подтверждении его слов, на террасу, кудахча, выбежали две курицы.
- Только у СССР запас прочности оказался слабее, чем у Америки. Транжирили деньги куда не попадя, вот и просрали страну. Да и Прибалтику с Западной Украиной переварить не смогли. Нас там не ждали, Сева. Я в Эстонии родился и прожил почти 50 лет. Они нас всегда оккупантами считали. А всё-таки, не считаться с Россией – это  всё равно, что слона в посудной лавке не замечать. Мы после распада Союза, много чего потеряли. Ну, ладно Крым, - Хрущёв когда передал его Украине, правильно сделал. Там голод был, а хохлы и пресную воду дали, и продукты, и кучу санаториев и пансионатов понастроили. Но Севастополь с какого перепугу отдали?! Он же городом государственного подчинения был! Город Славы русских моряков. Калининград же немцам не отдали. Платим за транзит литовцам. Также и со Севастополем должно было быть. Платили бы за транзит груза, а город и военная база были бы наши. А так, это мина замедленного действия. И для Украины – в первую очередь...Чего молчишь?
- Слушаю.
- Слушай-слушай. В Союзе идеология была драная. Потому, что с действительностью расходилась. Особенно, начиная с 70-х. «Советский народ – исторически сложившаяся общность». Ага, хрен вам! Не сложилась, как у вас в Америке. Как там говорят, плавильный котёл?
Я кивнул.
- А у нас не выплавилась.
- У нас сейчас по-другому говорят, дядя Коля. Не плавильный котёл, а салат. И каждая национальность привносит свой ингредиент, свою перчинку в американскую нацию. В этом и уникальность: вроде государство молодое, а нация сформировалась из национальностей, имеющих многовековые культуры. Немцы, китайцы, итальянцы, испанцы, евреи, русские...
- Ты как-то мудрёно говоришь, Сева. Насколько я знаю, у вас много чёрных сидит на пособиях , ножки свесили и работать не хотят.
- Есть такое, - нехотя согласился я.
- А иждивенчество до добра не доведёт. Мы, русские, в Союзе себя старшим братом называли. А другие и привыкли за наш счёт жить. А надо было так: дружба дружбой, а табачок врозь. И недовольных всех надо было выпускать из страны. Вот, как сейчас: не нравится – езжай в свою Америку, Европу, Австралию, да хоть в Антарктиду. А к нам пускай едут те, кто заработать хочет. Вон сколько у нас работает таджиков, узбеков, киргизов, молдаван, украинцев. И не только в Сочи перед Олимпиадой, а по всей стране. А почему? Потому, что у нас условия создали. У нас жизнь лучше. А после провала в Ванкувере, мы победим на нашей Олимпиаде. И проведём её на высшем уровне, вот увидишь, - неожиданно добавил дядя Коля.
Подошла Мадина. Наклонившись к мужу, что-то прошептала на ухо. Дядя Коля энергично закивал головой.
- Да-да, обязательно.
- Может, ещё картошечки? – спросила она у меня.
- Нет-нет, спасибо, я наелся.
Мадина ушла в дом.
- У вас на Западе всё никак не могут понять «русский феномен». Говорят, что русские спесивы и имеют рабскую психологию. Дурачьё. Ни то, и не другое. Просто мы не любим, когда нам указывают и когда нас учат уму-разуму. Нас хвалить надо! Причём, без меры. Вот тогда мы и открываем душу. Гитлер напал на нашу страну, изнасилованную большевиками. Сколько народу пересажали в 30-х, сколько расстреляли, сколько в лагерях погибло. Столыпин не успел свою реформу провести, не пошли мы по пути американского фермерства, всё цеплялось крестьянство за «общину». Потом большевики устроили им извращённую модель «общины» в виде колхозов. Так Адольф Алоизович думал, что СССР – это колосс на глиняных ногах, рухнет Союз, как карточный домик. А получил Священную Отечественную с русскими солдатами, кидающимися под немецкие танки  с гранатами и криком «За Родину! За Сталина!». Страна замордована была, а почти никто не встретил немцев с хлебом и солью. Да что там Гитлер, для этого спятившего ефрейтора все славяне были людьми низшего сорта. Наполеон! И тот ничего не понял. Нёс освобождение российским крепостным, думал, что так все и кинутся свергать монархию и устанавливать республику в Российской империи. Как бы не так! Потому, что мы привыкли сами, сами творить свою историю. Без указок из вне. И так уж сложилось, что мы, россияне, тяготеем к авторитарной форме правления. Нам сильный монарх нужен. Просвещённый монарх, но на современный лад. А если у руля слабый, нерешительный человек, как Николай Второй или Горбачёв – всё летит к чёртовой матери...Чего молчишь?
- Думаю. Наверно, поэтому сейчас в России говорят «Сталина на вас нет»?
- Глупости. Дураки говорят, которые ничего не понимают, и не знают. Сталин – это продукт своего времени, историческая личность. Не любил он русских, не уважал. Но знал! Знал наш народ. Льстил, хвалил, говорил о величии русского народа. И насиловал. Большевики говорили, «кто был ничем, тот станет всем». А Сталин усовершенствовал: «Кто был всем, тот станет никем». Сегодня ты нарком, а завтра, в лучшем случае, в лагере лес валишь. Не зарывались поэтому люди, боялись воровать.Почистил в 30-х Иосиф Виссарионович, кроме всего прочего, номенклатуру, а в  50-х не успел – номенклатура огрызнулась, и сама его зачистила. И преемника не оставил. А у нас в России проблема с преемственностью власти. Каждый следующий лидер обсирает предыдущего. А говорить, что «Сталина на вас нет» - это не уважать свой народ. Значит, получается, признать, что работаем мы только из-под палки. А мы, чтобы не говорили, работать умеем и любим. Главное, с пониманием отнестись, с доверием. А иногда и подстроиться, если нужно.
- Тогда предлагаю тост за взаимопонимание.
Мы выпили.
- Дядя Коля, а мой отец тоже...подстраивался?
Дядя Коля посмотрел на меня исподлобья.
- Я этого не говорил. Подполковник Геннадий Семёнович Обухов никогда взяток не брал. Но с пониманием к различным ситуациям относился.
Мы помолчали.
- Знаешь, Сева, почему многие до сих пор тепло вспоминают Советский Союз? А потому, что жили они хорошо и спокойно. Времени свободного было много, общались, ходили в гости друг к другу. И почти все примерно одинаково жили. Вот Серёга, сосед мой, лесничий, не мог бы отгрохать себе такие хоромы. Потому что пришли бы к нему из ОБХСС, и задали вопрос: а на какие шиши? У меня сосед был по даче, в Кизе, дальнобойщик, Володя Кравцов. Золотой мужик, мастер. Мог отремонтировать любую вещь. Никогда в помощи не отказывал. Жена у него, Татьяна, хороший человек, ни дня не работала. Дом, семья – полная чаша. Детей достойных воспитал, все при деле. У старшего сына бизнес в порту, дочь свой салон стрижки собак и кошек имеет, а младший сын лучший стилист в Эстонии. После развала Союза, он сам транспортную компанию создал, три трейлера у него было. Так он тоже Советский Союз любил вспоминать. Он же от «Совавто» грузы в Европу возил. Так он за зарплатой в бухгалтерию месяцами не заходил. С каждого рейса 30-50 тысяч рублей привозил. К нему в напарники все шофера просились. Первый детский костюмчик в Таллинне у его сына появился, первый видеомагнитофон  - у Вовы Кравцова. И никто его не трогал. А почему? Потому, что не зарывался. Раз – это не имел дела с наркотиками, оружием и ювелиркой, два – знал, с кем делиться. И это в Советское время. Поэтому он и вспоминает с теплом Союз. И с гражданством им подфартило. У него жена карело-финка. Вместе с соседкой, эстонкой, пошли на какой-то митинг в 90-м в Таллинне. Им там дали подписать какие-то зелёные бумажки, типа кто присутствовал на митинге. Его жена и подписала и за себя, и за Володю, который в тот момент в рейсе был. Им копии отдали. А спустя время, оказалось, что подписала она петицию о предоставлении Эстонии независимости. После развала Союза, по копиям этих бумажек, им и предоставили гражданство.
Дядя Коля вздохнул.
- А дружить умели в то время. Ты уж поверь мне на слово. И союзники настоящие были.
- Какой-то российский император сказал: «У России есть только два союзника: Армия и Флот».
- Ну, и дурак. Ущербное высказывание. Но имеет под собой основание, Сева. Когда нужно привести всех в чувство, сплотить и объединить народ, проще всего внушить людям, что страна стоит на коленях, что её надо поднять, и что вокруг одни враги. И рассчитывать в этом случае приходится только на себя. Понимаешь, о чём я, Сева?
Я кивнул.
- Думаю, что понимаю.
- Хорошо. А чувство гордости никто не отменял. Был у нас в Эстонии такой премьер министр Эдгар Сависаар. Так уже не будучи премьером, он так прокомментировал какое-то антироссийское решение эстонского правительства, после чего Россия отказалась от услуг таллиннского морского порта: «Мы в очередной раз доказали всему миру, что Эстония – это маленькая, но гордая и независимая страна ...с голой жопой».
Я улыбнулся..
- Дядя Коля, вы что-нибудь слышали об убийстве девушек в Сочи в последние три года? Вроде маньяк орудует.
- Краем уха слышал. А что?
- Нет, ничего. Просто спросил.
- Это как-то связано с твоей командировкой?
- Нет.
- Сложное дело?
- Хм...Если одним словом, то чертовщина.
Я посмотрел на садящийся красный шар солнца. Темнело на глазах.
- Мне пора, дядя Коля.
Он кивнул.
Мадина принесла мне трёхлитровую пластиковую бутыль с каким-то салатом и солениями.
- Возьмите с собой. Я сама солила.
- Возьми-возьми, - попросил дядя Коля. – Это армянское блюдо – турша. Мадина умеет его готовить.
Я рассмеялся.
- Чего ты?
- Я тут одну поэтессу слушал. У неё фамилия Туршанова.
Мадина и дядя Коля переглянулись.
- Где это ты её слушал?
- Случайно. В Лазаревском, в Центре Национальных Культур.
- Да она всех заколебала своими стихами. В местных газетах её публикуют. И, кстати, за глаза её называют Туршой.
Мы втроём рассмеялись.
- Я тебе такси вызвал. Сейчас приедет. Костик.
- Мадина, большое спасибо. Всё было очень вкусно.
- Пожалуйста.
Мадина пошла убирать со стола. Дядя Коля облокотился левым боком к каркасу ворот.
- Я так и не спросил тебя: ты женат?
Я отрицательно покачал головой.
- Почему?
- Не знаю. Мне кажется, что я никогда не женюсь. Груз прошлого не отпускает.
- Ну, хоть кто-то у тебя есть?
- Периодически, - уклончиво ответил я.
Почему-то я представил Марину.
- Всех хороших невест уже разобрали.
- Брось. Тридцать три года для Америки – это не возраст.
- А мне одному хорошо.
Дядя Коля вздохнул.
- Одному нельзя, Сева. Одному всегда холодно.
- У меня собака есть.
- Это не то. Тем более, что рано или поздно тебе предстоит пережить её.
Дядя Коля повернулся и начал поправлять ветвь винограда.
- Дядя Коля, а всё-таки, кто потопил «Эстонию»?
Он замер. Я даже почувствовал его напряжение.
Дядя Коля обернулся ко мне, и пристально посмотрел в глаза.
- Сева...Оставь эту тему. Им уже ничем не поможешь.
Подъехало такси. Мы попрощались.
Сидя в такси, я вспомнил слова Капустина:
- Можно открыть дверь, которую потом вы сами не сможете закрыть.



*****

Продолжение:   http://proza.ru/2024/11/12/569