Эпизод 1-4. Клятвопреступник

34 день сакуса, 929 год от Восхождения Ниерина



Она сидела с робко опущенной головой на белой деревянной лавке под деревом акации, кусты чёрной розы окружали её, и ослепляющий ярко-белый свет разливался вокруг девушки, отделяя от кромешной тьмы где-то там, где не растёт акация. Дивное пение флейты, казалось, звучало везде в этом странном месте, в этом жутком и притягательном Нигде. Девушка почувствовала чужое присутствие.

Оттуда, из глубин Нигде, на неё глядел мужчина, чьи черты во тьме всем казались страшными и даже уродливыми, но королева была иного мнения; свет нехотя касался его ног. Он сделал шаг, и она увидела его лицо, замученное и беспокойное. Длинные рыжие волосы, казавшиеся вечно грязными, были убраны в хвост и завязаны синей лентой. Девушка не заметила, что за ним по пятам следовали белые тени, пытавшиеся руками ухватиться за его ноги. Ещё пара шагов, и мужчина присел рядом с королевой, неотрывно наблюдая за каждым её неловким движением, но она только смущённо улыбнулась и попыталась будто спрятаться от его пытливого взгляда. Зелёные глаза полыхнули странным пламенем, и королева внимательно посмотрела на мужчину, не поворачиваясь к нему, а только глядя искоса. На губах появилась юродивая улыбка, некрасивая, даже немного глуповатая, но тёплая и светлая, почти божественная.

Мужчина осторожно коснулся её подбородка и повернул лицо к себе, рассматривая его со странным вожделением, какого девушка никогда прежде не видела. Он чуть наклонился, оказавшись совсем близко к её бледному лицу, и прошептал: «Святое существо, не ищи здесь ничего, тебе не место здесь». Девушка смотрела на него долго, неотрывно, не понимая смысла его слов. Они не значили для неё ничего, они не пытались предупредить её, они не просили её уйти, убежать и скрыться от этого человека. Они просто были, бессмысленно кривились в её голове, пытаясь сложиться в зов о помощи. «Вы сами позвали меня, – мужчина странно вздрогнул от флейты её голоса, – разве не так?»

Чья-то тяжёлая рука, опустившаяся на плечо Мелиссы, заставила девушку проснуться. Она с трудом открыла глаза, они блёкло засверкали и почти сразу потухли, как только чёрный мундир с красными манжетами и золотыми эполетами стал чётко виден. Мелисса быстро взглянула в лицо гвардейца, всё ещё надеясь увидеть Ульцфера, но это был не он. Огромная фигура, почти гора, стояла над девушкой, в ореховых глазах лишь жуткая холодная ненависть ко всему живому, несмотря на то что черты его лица были тёплыми и приятными.

С тех пор, как Ульцфер сменил место работы, охранять королевский покой каждый раз приходил новый гвардеец, хотя знакомые лица иногда появлялись. Мелисса хорошо запомнила громадного Архелла Мора, который был на голову или две выше всех в Королевской Гвардии. Он был единственным, кто ни разу не заговорил с ней, хоть и был у неё лишь однажды: Мор уже давно добился высокого звания.

– Вас ждёт лорд ла Фетт, – бесчувственно произнёс он; голос гвардейца был не таким, каким Мелисса его себе представляла.

– Неприлично так вламываться к королеве Доррисэля, – сказала она, но быстро прекратила возмущаться, увидев взгляд Архелла.

– Он ждёт сейчас.

Мелисса опустила голову и быстро встала, но на полпути к шкафчику остановилась, выжидающе глядя на гвардейца.

– Вы позволите мне остаться одной… и переодеться, например?.. – боязливо спросила девушка.

– Нет. Лорд ла Фетт ждёт сейчас и ни минутой позднее.

– Это… неприлично, – послышался её шёпот, на что Архелл только нахмурился ещё сильнее. – Это похоже на арест, – она попыталась улыбнуться, но страх не позволил ей сделать этого.

– Если Вы не пойдёте со мной сейчас, это будет арест.

Мелисса вздрогнула, но сопротивляться не стала и последовала за гвардейцем. Она успела схватить неброские туфельки, чтобы хотя бы идти было не холодно. Архелл Мор не оглядывался назад, чтобы удостовериться в том, что королева следует за ним: он прекрасно знал, что она слишком слаба и глупа для побега. Или слишком рассудительна.

Большую часть времени девушка смотрела в пол, шла как приговорённая к смертной казни, будто ожидала худшего из возможных событий. Лишь изредка Мелисса поднимала голову, чтобы увидеть чёрную огромную спину Архелла. Лучи приятного утреннего солнца Пластринии очень трусливо следовали за королевой. На каждой колонне поочерёдно танцевала гвардейская тень.

– Сюда, – холодно сказал Архелл.

Он открыл для девушки дверь, и Мелисса медленно вошла. В личном кабинете Верховного Канцлера было трое людей: сам пожилой канцлер Клод ла Фетт, генерал Королевской Гвардии Санг Хоритс и прислонившийся к стене у окна Вернон. Учитель никак не реагировал на появление королевы, а только продолжал смотреть на улицу, нервно потирая подушечки пальцев и беззвучно бормоча что-то. Генерал строго и даже слишком резко склонил ненадолго голову, а лорд ла Фетт лишь улыбнулся, но чересчур серьёзно.

– Ваше Величество, – прохрипел он; голос его казался по-отечески дружелюбным и любящим, – рад, что не пришлось долго ждать.

– Что всё это значит?

Лицо канцлера, и без того покрытое морщинами, еле заметно исказилось в недовольной, раздражённой гримасе. Он чуть коснулся кончика носа и потянулся к бумагам, аккуратно разложенным на столе.

– Сразу к делу? Замечательно. Я хотел бы поговорить о судьбе Доррисэля. Присядьте, Ваше Величество.

Мелисса села в чёрное кресло, показавшееся ей крайне неудобным. Она молча поглядела на лорда ла Фетт, тот чуть усмехнулся и продолжил:

– Доррисэль – большая и сильная страна, и Вы это знаете. Он пережил много… нехороших периодов: правление Диавендии, Илариона и Вашего отца… Он пережил много нехорошего, да, но ему всегда помогали справиться с такими бедами. Илариона погубила его собственная любовь к войне, с безумной Диавендией вышло очень… предсказуемо для всех, кроме неё самой. Зелин погиб от рук своих же подданных. Понимаете ли… – канцлер поставил руки на локти и положил ладонь на тыльную сторону другой руки, внимательно наблюдая за задумчивым взглядом Мелиссы, – Ваши указы крайне… – он замолчал на пару секунд, пытаясь подобрать правильное слово, – неоднозначные. Вот они, – пальцы его неслышно постучали по стопке с бумагами на краю стола, – все до единого. Причём большая их часть – распоряжение о казни.

– А остальная? – Мелисса исподлобья внимательно глядела на канцлера.

Лорд ла Фетт несколько оторопел, губы его почти незаметно изогнулись в неловкой, глуповатой улыбке.

– Вам лучше знать, – наконец сказал он, серьёзный взгляд его упал тяжело на девушку. – Но сейчас не об этом. Вот, посмотрите хотя бы на этот указ, – канцлер взял первый в стопке лист. – В Сандории очередная вспышка болезни, и что же Вы делаете? Посылаете лекарей? Алхимиков? Я мог бы понять даже просьбу о помощи у какой-нибудь ведьмы, хотя более чем уверен, что капитан Грейз был бы очень недоволен и начал подозревать Вас в чём-то нехорошем. Что в итоге? – он положил указ перед Мелиссой, и она боязливо начала читать. – Вы отправили небольшой отряд гвардейцев, чтобы… пресечь на корню сандорийскую хмурь? Сжечь всех заболевших, я напомню, если Вы вдруг забыли. Только безумный способен на подобное.

– Я впервые вижу этот указ, – губы задрожали, но девушка пыталась казаться сильнее, чем была на самом деле. – Я этого не подписывала…

Канцлер постучал морщинистым пальцем по подписи, которая словно опровергала слова королевы. Такая похожая на настоящую, почти идеальная её копия, но Мелисса не замечала разницы: слёзы мешали видеть, страх затмевал разум.

– Как же? – неслышно усмехнулся лорд ла Фетт.

– Это не моё… – шептала флейта, отчаянно пытаясь оправдаться, но уже давно потеряв веру в собственную тихую мелодию. – Не моя подпись… Я не подписывала этого, я не помню этого листа, я впервые вижу его…

– А я вижу лишь одно, – уверенно и дружелюбно прохрипел канцлер. – Вы болеете вот уже третий год. Никто не знает почему. Никто не знает, как это лечить. Никто не знает, откуда это взялось. Но это, очевидно теперь абсолютно всем, повлияло на Ваше сознание.

– Вы хотите сказать, что я сумасшедшая? – задребезжал голос Мелиссы.

– Вы душевно не здоровы, Ваше Величество. Возможно, Ваши корни сыграли с Вами злую шутку. Диавендия была безумной женщиной, и это могло передаться Вам, – канцлер мельком посмотрел на генерала Хоритса, тот фыркнул, подобно быку. – Я не желаю Вам зла, леди Флаэрникс. Я предлагаю вернуться в Кнокке-Хейст и зажить так, как Вы жили раньше.

В зелёных глазах Мелиссы на мгновение показались солнечные лучи, но они быстро сменились вопросом.

– Что будет тогда с династией?

– Ничего ужасного, поверьте. Вы будете жить мирно и спокойно, заведёте семью, а когда у Вас появится ребёнок, мы отвезём его в столицу и воспитаем как настоящего монарха.

– Он будет расти без семьи?..

– Нет, Ваше Величество, мы же не… – канцлер коснулся кончика носа и метнул растерянный взгляд в сторону генерала, и тот пожал широкими плечами, – варвары. У Вашей семьи будет возможность жить здесь, в Пластринии, и видеться с ребёнком, – лорд ла Фетт заметил внимательный и строгий вид Вернона; учитель, нахмурив брови, наблюдал за всем происходящим уже с большим интересом, чем раньше. – Быть может, родной воздух Кнокке-Хейста подействует на Вас исцеляюще, и Вы вернётесь сюда уже в здравом уме и… твёрдой памяти. Нужно сделать лишь одну маленькую, незначительную вещицу, – проговорил дружелюбно лорд ла Фетт, вытащил из ящика стола бумагу и протянул её Мелиссе. – Отречься и передать власть Временному Королевскому Совету.

– Во главе с Вами, Верховный Канцлер Клод ла Фетт, – королева исподлобья посмотрела на канцлера.

С лица его исчезла всякая улыбка, и он раздражённо глядел на девушку, пытаясь будто убить её одним лишь своим взглядом.

– Да, – сказал он спокойно, не пряча и не скрывая ни своих намерений, ни отношения к Мелиссе.

– Это захват власти, и я не собираюсь подписывать этот документ. Это… – взгляд её растерянно выискивал что-то на столе, полном фальшивых указов. – Это переворот. Это государственная измена.

Вернон тихо вздохнул, чуть касаясь пальцами затылка, и прикрыл глаза, приподнимая не то удивлённо, не то разочарованно брови. Канцлер оперся руками на стол и склонился над Мелиссой, так что девушка, сидевшая гордо поначалу, вжалась в неудобное кресло. Она увидела на стене его длинную, огромную тень, такую непривычно чёрную в обычный солнечный день Пластринии.

– Ваши указы с Вашей подписью говорят, что изменник здесь Вы, леди Флаэрникс. Доррисэлю не нужен такой правитель. Он еле пережил Диавендию, так что же будет с ним при Вас? Диавендия помнила все свои поступки и отвечала за них. А Вы?

Она повернулась к генералу в поисках помощи, но Санг Хоритс лишь скрестил руки и надменно поглядел на девушку, будто она была не королева вовсе, а бродяга в грязных лохмотьях. Мелисса судорожно посмотрела на Вернона, и учитель отвернулся, как только заметил её взгляд.

– Что будет, если я откажусь?..

– Династия закончится на очень трагичной ноте, – его спокойный, хриплый голос пугал девушку.

– А если я подпишу, Вы отпустите меня в Кнокке-Хейст?.. – она с надеждой в глазах глядела на канцлера.

– Да, – слова пронеслись по комнате пустым и глухим эхом.

Мелисса вытерла тыльной стороной ладони слёзы и подтянула поближе бумагу. Линии у подписи были неровными, неуверенными, но судорожно быстро написанными. Девушка с отвращением отодвинула от себя документ, вскочила и выбежала из кабинета. И свет трусливо следовал за ней.

Она белым призраком бежала и спотыкалась, оглядывалась назад в надежде не увидеть громадную гору по имени Архелл Мор. Оставалось лишь одно: ждать обещанного лордом Цердреном человека, который сможет вытащить её из этого капкана с доломитовым полом и сверкающими, золотыми лилиями на колоннах, у самого потолка. Бежать к себе, спрятаться и ждать – таков был план напуганной девочки, которую Мелисса отчаянно пыталась сокрыть за образом фальшивой королевы. Но Мелисса не умела хорошо лгать.

У самого поворота к своей комнате кто-то с силой сжал её руку, так что девушке даже стало больно. Он притянул её к себе недопустимо близко и усмехнулся при виде белого тоненького платьица.

– Ваше Величество, – послышался издевательский голос, похожий на ржавчину, – не пристало так ходить королевской особе.

– Не королева! – прикрикнула Мелисса и попыталась вырваться, но Джеймс держал слишком крепко. – Отпустите, умоляю, позвольте мне уйти!

– Тихо, леди Флаэрникс, – прошептал он, прижимая девушку к стене и закрывая ей ладонью рот. – Вдруг нас кто-то услышит? – в игривом взгляде Мелисса заметила, что Джеймс увидел какую-то злую возможность, открывшуюся только-только с её словами. – Я знаю, чего Вы хотите, я всегда знал, как никто другой. Хотите увидеть весь Мир? Я покажу его Вам. Хотите любви? Я дам её Вам, – он огляделся по сторонам, а затем прильнул ещё ближе, чувствуя запах акации, и зашептал на ухо чуть подрагивавшим голосом: – Хотите стать женщиной? Я сделаю Вас ею.

Мелисса наступила ему на ногу, слабой рукой оттолкнула от себя и побежала к своей комнате, но Джеймс быстро пришёл в себя и последовал за ней. Она подстреленной птицей влетела в королевские покои, заперла дверь и вжалась в самый дальний угол, слыша, как юноша громко и страшно застучал.

– Последняя яркая звезда в тёмном Мире, открой своему покорному слуге! – издевался он. – Мне надоело солнце, так позволь мне увидеть твой свет!

Джеймс засмеялся, так что Мелисса закрыла трясшимися руками уши и заплакала.

– Я подожду тебя здесь, последнее светлое существо! Пожалуйста, открой мне, звёздочка! Прошу, достанься мне и никому другому, – усмехнулся он.

Юноша ещё говорил что-то несколько минут, но ему быстро наскучило это, и он сел на пол, спиной прислонившись к белой двери. Мелисса услышала, как он громко и тяжело вздохнул, будто сам был не рад своему поведению.

– Откройте, леди Флаэрникс, – жалобно проговорил Джеймс. – Я в силах сделать Вашу жизнь счастливой. У меня богатая семья, да я и сам могу очень многое, – он затих, но Мелисса и не думала приближаться к двери. – Пожалуйста, звезда моя, покажи мне свой свет…

Она молчала, молчал и он. Перепуганная Мелисса глядела на дверь, будто она была главным врагом девушки, а вовсе не те люди, что находились за ней. Не Верховный Канцлер, не генерал Королевской Гвардии, не Джеймс с его неясными для Мелиссы желаниями, а именно дверь, которая одна защищала загнанную в угол девочку, наконец показавшуюся на руинах образа королевы Доррисэля.

Джеймс просидел молча ещё целый час, затем встал и, не сказав ни слова, ушёл.



Лунный свет пробивался через окно, показывая, казалось, всему Миру маленькую девочку, прятавшуюся в самом дальнем углу комнаты несколько часов. Она сидела, уткнувшись лицом в поджатые колени, и только плечи её изредка подрагивали, но она вдруг подняла голову. Сороки уже давно спали в гнёздах на ветках белого клёна, который будто сиял, освещаемый луной. Девушка опасливо смотрела в окно, а яркий и одновременно бледный, ослепляюще-белый диск пытался безмолвно донести до Мелиссы чужую мольбу о помощи, чересчур громкую и уже слишком отчаянную, принадлежавшую не прекрасному душой человеку, но совершенно уродливому и несчастному. Луна молчала так долго, и вот наконец рассказала о нём.

В коридоре послышались шаги, звук их становился всё громче и громче. В дверь постучали, и девушка вздрогнула и вжалась в стену. Снова стук, осторожный, слабый и еле слышный, неуверенный. Мелисса медленно приблизилась к двери и посмотрела в замочную скважину. Чёрный мундир, красные манжеты. Рост не такой, как у Архелла. «Гвардеец! – загорелась надежда в мыслях девушки. – От лорда Цердрена!»

Дверь отворилась, и Мелисса, только увидев лицо гвардейца, бросилась ему на шею.
– Ульцфер! – прошептала она, плача от счастья.

Он улыбнулся и осторожно коснулся рукой чёрных волос девушки, пытаясь вспомнить каждый момент, проведённый с ней. Мелисса вдруг отстранилась чуть-чуть и внимательно, но всё ещё с безграничной надеждой посмотрела в лицо Ульцфера, не изменившееся, казалось, совсем.

– Что ты здесь делаешь? Ты должен быть в Лелиэте… Тебя прислал лорд Цердрен?

– Я хотел… – он запнулся, отводя взгляд. – Я хотел увидеть Вас. Приехал в столицу, и только недавно узнал о случившемся, – Ульцфер остановился, всё не решаясь продолжить. – Мне обо всём рассказал лорд Цердрен и попросил помочь, – гвардеец коснулся осторожно щеки Мелиссы, будто боясь навредить. – Я… Пожалуйста, поедемте со мной. Я увезу Вас, куда захотите. Я сделаю всё, что хотите. Я буду… – он еле заметно вздрогнул, – защищать Вас.

– Но тогда, в нашу последнюю встречу, ты сказал, что я тебе не друг и тем более не… нечто большее. Неужели ты…

Она не успела договорить, как Ульцфер плавно, но быстро коснулся губами её губ, задержавшись так на слишком долгие три секунды.

– Пожалуйста… – прошептал он дрожавшим голосом. – Уезжайте со мной…

Мелисса была абсолютно счастлива: вот она, её любовь, которую маленькая, запуганная всеми девочка ждала, чтобы утонуть в этом ослепляющем свете. На губах впервые за несколько дней показалась искренняя и чистая, почти божественная, юродивая улыбка. Девушка закивала и бросилась в свои покои. Только она скрылась в них, гвардеец закрыл плотно ладонью глаза и прикусил губу, которая странно подрагивала. Когда он опустил руку, его голубые глаза были полны слёз.

Она вышла через три минуты в жёлтом простеньком платье, в котором девушка приехала в столицу. Чёрный плащ покрывал её плечи и прятал во тьме этот яркий свет, который она будто источала сама. Ульцфер улыбнулся блёкло и протянул ей руку, Мелисса приняла её. И оба поспешили покинуть замок.

Девушка уже издалека узнала этот запах: конюшню ни с чем нельзя было спутать. Когда они подошли достаточно близко, Мелисса зашагала чуть быстрее, улыбкой приветствуя гнедого коня. Она приблизилась к нему и аккуратно погладила чёрную гриву.

– Здравствуй, – зашептала флейта.

Мелисса повернулась назад и увидела, что Ульцфер стоял недвижимо на том самом месте, где она покинула его. Он, весь бледный, смотрел в землю, и взгляд его не двигался совсем. С разных сторон вышли два других гвардейца с мечами наголо; одного из них девушка узнала сразу: это был Архелл Мор, чья громадная фигура пугала и без того напуганную Мелиссу. Ульцфер отвёл руку с раскрытой ладонью, и второй гвардеец небрежно вложил в неё тёмный мешочек.

– Тридцать, как и договаривались, – сказал он, неотрывно глядя на Мелиссу.

Юноша развязал слабо затянутые верёвочки и поглядел на серебряные монеты, так сильно нужные матери, и так страшно доставшиеся ему. Он сжал дрожавшей рукой казавшийся тяжёлым мешочек.

– Свободен, Кёнинг, – загрохотал голос Архелла.

Ульцфер не сдвинулся с места, а только смотрел пустым взглядом в землю, надеясь найти там оправдание.

– Свободен, я сказал, – повторил Мор.

Ульцфер сделал один шаг, и будто услышал чудесную флейту голоса Мелиссы. Он с надеждой взглянул на девушку, но она молча смотрела на него, не понимая, зачем было делать всё это. Ульцфер быстро отвернулся и зашагал прочь, лишь бы не видеть светлые зелёные глаза, полные слёз. Вскоре он скрылся из виду.

– Вы… – прошептала Мелисса, глядя то на Архелла, то на второго гвардейца, – убьёте меня?..

Они молчали, а мечи отвечали за них, сверкая ярко при лунном свете.

– Пожалуйста… не делайте этого… Позвольте мне уехать, и я… Я сделала, как просили, я отреклась, почему мне просто нельзя уехать?.. Я никогда не буду претендовать на трон, я не хочу его, – шептала она, и слёзы скатывались по её щекам. – Пожалуйста, отпустите меня…

Архелл первым начал двигаться. Не человек, но огромная гора, холодная и каменная, шла на маленькую запуганную девочку.

– Стойте, – раздался смутно знакомый Мелиссе голос.

Девушка не сразу узнала помощника капитана Грейза. Издалека казавшийся обычным, его мундир не имел красных манжетов и воротника, что было главной особенностью формы особого подразделения Королевской Гвардии.

– У меня поручение, – Вескель протянул Археллу документ с королевской печатью на нём.

– Здесь не написано, от кого.

– Когда поручения приносит гвардеец особого подразделения, Мор, не спрашивают, от кого оно, – проскрежетал Вескель и подошёл к Мелиссе, хромая на правую ногу. – Лорд Цердрен передал привет, – прошептал он. – Сказал, что сделал всё возможное.
Архелл, нахмурив брови, смотрел зло на Вескеля.

– Только аккуратнее: капитану Грейзу ещё нужно закончить одно… – он на мгновение бросил взгляд на Мелиссу, после чего повернулся к Археллу, – дельце.

Мор огромной горой приблизился к девушке, когда Вескель ушёл. Мелисса дрожала от страха, наблюдая за опасным сверканием мечей.

– Вы должны ехать со мной, – холодно произнёс Архелл и помог девушке взобраться на гнедого коня.

– Куда?..

– В Аагрод.

Мелисса вздрогнула. В её будущем не было ни спокойной жизни в Кнокке-Хейсте, ни любви, ни семьи. Ничего, кроме тюремной крепости Аагрод, соблазнительно близко находившейся недалеко от родного города бывшей королевы Доррисэля.