часть 2 глава 9

Колонный зал, в котором они приветствовали Александра, казался пустым и заброшенным; когда они зашли, один из слуг зажег лампу и растянул между двумя колоннами пестрые занавески, другой принес фрукты, маленькие пирожные и вино.
-Ты боишься Александра? - спросил Медий, когда Статира отослала слуг.
-Я боялась его до тех пор, пока не узнала.
-Когда ты его встретила в первый раз?
-Наши обычаи таковы, что жены царя сопровождают его в военных походах. У нас свой отдельный шатёр и свои рабыни. Мой отец пришел к нам в шатер и сказал, что Александр напал на нашу страну. Мы возненавидели его. В тот раз, когда он разгромил наше войско впервые, мы плакали и рвали на себе одежды. Солдаты Александра взяли нас в плен, разграбили шатер: унесли ковры и золотые предметы. В то время, когда они делили добычу, пришел какой-то офицер, выгнал их и поставил стражу перед нашим шатром, чтоб никто больше не посмел нанести нам оскорбления. Он сообщил, что царь придет к нам для приветствия.
-Почему же ты его испугалась?
-Мы думали, что победители будут обращаться с нами, как с добычей. На третий день нашего плена пришел Александр. Я дрожала так сильно, что пролила кубок с молоком, который держала в руках. Мы все пали ниц, когда Александр вошел, и не смели поднять головы. Только, когда я услышала его голос, я осмелилась взглянуть на него. Голос его был дружелюбным, а, когда я увидела его лицо, то страх и вовсе улетучился. Он был красив, вокруг его губ не было жестких линий, которые делают рот мужчин искаженным и портят его.
- Любовь показала его тебе не таким, какой он есть на самом деле - ревниво сказал Медий.
Статира смотрела на ночную бабочку, которая залетела из сада и пыталась отыскать выход.
- Возможно, что я все это просто себе нафантазировала- согласилась она, - мужчина, который побывал на войне и убивал, хранит в своих глазах изображение своей последней жертвы, а в ушах предсмертные хрипы умирающего. Воспоминания не отпускают его и толкают снова на убийство. Даже, если смерть для него отвратительна, он будет все равно снова убивать.
- Ты хорошо знаешь Александра.
-Я говорю не об Александре. Я говорю о Гефестионе. Не Александр, а Гефестион был героем и богом, которого мы почитали, как царя и просили о милосердии. Александр, стоя рядом с Гефестионом, был меньше ростом, и я находила его не таким красивым, изысканным и богоподобным, как о нем рассказывали люди. Когда нам сказали, что царь – это Александр и мы ошиблись, мы снова заплакали. Мы испугались, что случайно оскорбили царя, перепутав его с другим человеком. Но Александр только засмеялся и сказал, что Гефестион его друг и его «второе Я», и мы правильно сделали, что приветствовали его как царя.
-Так ты не Александра любила, а Гефестиона»?
-Любила? Я не знаю. Но я им восхищалась. Потом я его много лет не видела. Он отправился вместе с Александром в Египет, и вместе с Александром во второй раз победил моего отца и завоевал вместе с Александром всю Персидскую державу. А я все время думала о нем. Моя мать умерла, мой отец был убит своими же людьми. Я учила греческий язык и греческие обычаи. Я узнала о бессердечии людей. Однажды бабушка рассказала о том, как Александр и Гефестион наказали Бесса, убийцу моего отца, и решили жениться на дочерях Дария, чтобы показать всему миру, что нет победителей и побежденных. В Сузах отпраздновали свадьбы, ты наверняка слышал об этом. Восемьдесят македонских полководцев женились на персидских принцессах и девушках из благородных семей. Я надеялась, что меня обручат с Гефестионом, но моим мужем стал Александр.
-Ты научилась его любить?
-Я думаю, что он был ко мне также равнодушен, как и я к нему. Моя сестра Дрипетида часто рассказывает мне, что Гефестион не был хорошим человеком, война сделала его жестоким, а дружба с Александром высокомерным. Его боялись враги, но еще больше боялись друзья. Как только он замечал, что Александр выделяет кого-нибудь из друзей, он начинал подозревать этого человека в измене, заговоре и подвергал пыткам, до тех пор, пока тот не сознавался.
-Это из-за него убили Филота?
-Да. И Филота, и Пармениона, который был одним из величайших македонских полководцев. Если не стало сына, значит и отец должен был умереть.
Ночная бабочка нашла, наконец, между двух занавесок выход на волю.
-Несмотря на это ты любила Гефестиона? - спросил Медий
Статира повернула к нему свое улыбающееся лицо:
-А разве я говорила, что любила его?
-Я понял это из твоих слов.
 - Мечтательность юной девочки еще не любовь.
Медий спрятал улыбку и сказал:
- Я не так уж похож на Гефестиона, как все думают. Он был красивее меня. К тому же я никогда не был на войне.
-Ты ненавидишь своих врагов?
-Я бы никого из них не стал пытать.
-Возможно, ты лучше, чем Гефестион.
Каркающие, хриплые крики птиц в саду возвестили ночь. Когда они умолкли, воцарилась такая глубокая тишина, что Медию показалось, будто он слышит шум реки.
-Ты не должна больше думать о Гефестионе» - сказал он и склонился над рукой Статиры.
-Я думаю о нем также мало, как и об Александре.
Он нежно заключил ее в свои объятия. На мгновение показалось, что она хотела защититься, но потом она стала почти веселой...
Теперь она и вправду защищалась, но ее сопротивление раздражало и возбуждало его. Он обнял ее и взял на руки. Тело ее показалось ему легким, как тело ребенка. Она не закричала, а вывернулась и ударила его по лицу; ее удары были нежны, как ласки. Он отнес ее в комнату рядом с залом. Она сдалась только тогда, когда он уложил ее на кушетку.
-Ты ударила меня! - обвинил он ее.
 -Совсем чуть-чуть - ответила она
 Он поцеловал ее грудь.
 -Это было не больно. Почему ты засмеялась, когда я тебя обнял? -- спросил он.
-Я вспомнила того мужчину, который любил мою мать. Он без сопротивления принял то обстоятельство, что она должна была выйти замуж за моего отца. Но он был в таком отчаянии, что со дня ее свадьбы не взял в рот ни крошки. Он был родом из Индии. Люди там совсем не такие, как мы. Ты бы терпеть не стал.
-Почему твоя мать должна была выйти замуж за твоего отца? Потому, что он был престолонаследник?
- Они были брат и сестра. В династии Ахеменидов это случалось часто. Брат, если он становился царем, женился на сестре.
-А ты своего брата любила?
-Он еще ребенок.
Медий стал разглядывать помещение. Стены украшали яркие пестрые портьеры, на которых были вышиты сказочные животные, священные грифоны богини Иштар, крылатые львы Ваал- Мардука, быки, пантеры и демоны с гибкими телами и бесформенными головами. На маленьком столике стояли рядом с лампой, которая была покрыта зеленой эмалью, маленькие бутылочки с вытянутыми узкими горлышками, в которых хранились ароматные эссенции, рядом стояли две глиняные фигурки- одна изображала кифареда, другая – танцора. Медий погладил правой рукой тело Статиры, которое при тусклом освещении казалось темнее, чем днем, а ее маленькая девичья грудь, узкие мальчишеские бедра, были такими хрупкими, как глиняные фигурки, и действовали на него возбуждающе.
-Ты могла бы любить своего брата, если бы он был старше тебя? - спросил он.
- Если бы он потребовал- ответила она.
-Тогда представь, что я твой брат!
Нежность, которую он испытывал к Статире вдруг исчезла. Он овладел ею еще и еще раз, и в третий раз, быстро, грубо, как будто это была пленная, которая стала его добычей, и радовался, когда она стонала в его объятьях.
- Если бы у меня была сестра, я бы ее любил как тебя,- сказал он, оторвавшись от нее и сам удивился, как жестко и безжалостно звучал его голос.
Она целовала его губы, его глаза, его лоб. Ее тело, несмотря на грубость, оставалось прохладным, гладким и податливым, доверчивым и чужим одновременно.