Грань желаний

 
– Здравствуй, путник! Ты не стой, садись у костерка. Отдых важен всем ночной, и вкусная еда. А пока... Еще одну историю, поведаю вам я.
 
Ночь смолиста и черна, лик луны сокрыт, тишина вокруг. Лес дремучий вечность лет, гостей к себе зовет. Зазывает, кличет, историей своей. Желания людские, выполняет он. Заветные, чудные, да, в общем-то, любые!
 
Из разных концов света, все устремлялись в Лес. А подле него деревенька жила, и беда была в том, что они, рассказать не могли, как в лесу вот уж пару веков паутина проклятья вилась. И не раз храбрецы забирались в тот лес, но никто и поведать не смог, что вернулись не все.
 
Медленно, крадучись, странники шли. Двое их было, приятелей-друзей. В миру прозвали их, как свет и тень, как ночь и день.
 
Белый и Черный.
 
Искусный кудесник хворь исцелял, а воин бесстрашный народ защищал.
 
У Белого желание простое было, излечить девчушку малую, сам он был не в силах. Черному же хотелось славу и власть получить, а то почему, сирых и убогих воин от бед охранял, а почестей даже при этом не знал?
 
Холод могильный сковывал шаг, ветви деревьев тянулись к друзьям. Воин рубил их неумолимо, Белый шептал им, как кошек ласкал. Путал их Лес.
 
Не сбивались с пути.
 
Тени густились, мерцали, язвили, кости людские валялись повсюду, но толку от них? Опасаться не стоит.
 
Проверял. Насылал лес на них и зверей, и существ, но ни опытный воин, ни кудесник искусный пред напастью не дрогнули и духом не пали.
 
Внезапно безмолвье сомкнулось над ними.
 
Добрались. До сердца Лесного, где ветви свои, часть неба, укрыв, старый Дуб распластал по поляне. И чувства такие друзей посетили, словно в клетке стоишь, и невольно дрожишь. От силы могучей и взоров дремучих.
 
– Давненько-давненько, – молвил тут Дуб, – не видел я тех, кто б смог до поляны добраться. Желания ваших сердец я запомню, а встретьте рассвет, так уж быть. И исполню.
 
И ветер вскинулся как зверь, каскадом закружив. Пути приятелей-друзей невольно разошлись.
 
Лес тут же изменился.
 
Бесстрашный воин Черный в трясине очутился, неверный шаг и тут же смерть.
 
Кряхтят деревья, булькает болото. Вдали разносится то крик, то смех. И леденит всю душу. Вскипает гнев и крепнет, злость слепит взор и разум. Как смеет Лес шутить над ним, столь глупо и нелепо?
 
А Белого к границе вывел Дуб, желая посмотреть, что сделает кудесник. Покинет он границы леса, иль воротится, чтоб помощь другу оказать?
 
Тут ворона кудесник увидал, тот произнес, надсадно каркнув:
– Вам не уйти, оставьте души тут.
 
Кудесник понял, что к чему и воротился к Дубу.
 
Теперь к границе вышел Черный, и устремился он вперед, совсем забыв о друге. И лес его вернул. Взъярился воин, возжелав, испепелить трясину. И осознал он в этот миг, что болото лишь морок – то было пепелище, сокрытое иллюзией. И он погиб, желанью сердца изменив.
 
Теперь его душа, навеки Лесу отдана. И скитаться ей по болоту-мороку блуждающим огоньком. Пока проклятье силу сохраняет.
 
Алая заря раскинулась по небу, и Белый понял с сожалением, что друга в этом мире больше нет.
 
Пора обратно. И увы, помочь он Чёрному не мог, тот сам избрал свой путь.
 
А чистоту желания своего, сумел кудесник сохранить. И Дуб его исполнил.
 
– Быль то, аль правда, – поведала рассказчица, хрипло рассмеясь, – не знаю, но что меня вы повстречали, то точно явь. Жутко ль вам было? Ответьте честно, не таясь. И может быть, утром, отпущу я вас.