Когда

Виктор Матюк

Когда постарею

Что буду делать, когда постарею, и мое отражение на оконном стекле
Будет не по нраву мне? Зато в душе, оставленной наедине среди людей,
Останется жирное пятно от высоконравственных идей, судьба гонит взашей
Не только алкашей и настырных учителей, она гасит множество свечей,
Ей видней, кто из нас - конченный педераст? Суки всех мастей
Прячутся тут же в тень, что ни день, то новая дребедень
Возникает предо мной на безлюдном пустыре,
Она наедине душу мне изольёт перед тем,
Как отправиться в вечный полёт!
Редко кто страждущее сердце поймёт,
И в него новую жизнь когда-то вдохнёт!
Не хочу ворошить пепел прожитых лет,
Былого нет, простыл его след, не надо запоминать
Даты и числа стандартных календарных дат,
И вспоминать, кто прав и, кто из нас виноват?
На небе продолжается полночный звездопад,
Страсти давно уже не бурлят, нет пути назад,
Жизнь надо принимать такой, как есть!
Указующий перст всесильных небес
Тут же ввергнет в стресс бывших непосед!
Кто-то уже немощен и сед, прежней мощи в их теле нет,
Кто-то уходит от душещипательных бесед, кто-то ослеп,
И уже заказал себе мраморный склеп, после былых побед
Завял на столе букет из роскошных роз, ну что ж,
Если счастья на свете нет, тогда не стану и я с нуждой на поясах тягаться,
Зачем мне чужое богатство? Зачем мне роскошь? Всё осталось в прошлом:
И влюблённость, и оплошность, на душе тошно, смотришь весь день в окошко,
Там толпа отморозков ратует за пошлость отношений, власть – вне подозрений!
Боже мой, почему я не рад тому, что глаз не радует свет?
Всё потому, что вездесущий бред, как звон золотых монет
Рвёт интернет, и подогревает интерес к людям тем, чей бюджет
Лопнет в любой момент! У тебя в выборе - полная свобода,
Уходят годы и что? Ты ходишь, как и прежде в дырявом трико,
Зато тебе не завидует никто, это плохо или хорошо?
Наше будущее предрешено, «Ох» - протяжный вздох
Подвёл под жизнью последний итог,
Душа задвинута на огромный засов,
Ты свою душу многократно обжог,
Неоднократно сваливался с ног!
Только бестолковые люди
Испытывать будут облегчение в груди,
Когда вдали кто-то открыто скажет сердито,
Что ваша карта бита, козыря рока нечем крыть!
Одна надежда на Бога, Он – автор последнего эпилога,
Легче вспомнить и сразу забыть своенравную прежнюю жизнь,
Потерян весь её смысл! Да заткнись, пропади ты пропадом,
С нашим то опытом - мы не пропадём, мы же до сих пор что-то тащим в дом,
Волосы на себе рвём и не чтим закон! В комнате, напоминавшей келью с массивной
И огромной дверью, прошлое напоминало о себе весельем, любовью и похмельем,
Там всё разукрашено пастелью, пьянящее зелье постельной любви
Сжало сердце в груди,
Тишь - позади, шум и гам – впереди, только под ноги смотри,
Под ногами - ложь и фальшь,
Прошедшие намедни дожди смыли едва заметные следы былых утех
Во время радостных встреч, в ножны спрятан мужской меч,
Его легко оттуда можно извлечь, он способен рассечь
Грешную женскую плоть от головы до ног!
Наша жизнь, как сорванный ветром лепесток, летит, не чувствуя под собой ног,
Бог весть куда, жизни года, уходят в песок, как талая вода, благодать давно ушла,
Ей старость на смену пришла, жизнь такова, что она готова переиначить слова,
И пустить их под каменные жернова, лиха беда – начало! Предчувствие не соврало,
Оно грешника с одиночеством обвенчало,
Скоромное бытие укачало его на утлом челне,
Холодный и липкий пот появился на челе, он пришёл туда извне!
Долго прятался вовне, в душу без спросу вошла холодная зима,
Стужа холодных губ не разжимает, то щёки согревает, то их охлаждает,
Скрипит вчерашний снег, время якобы замедляет собственный бег,
От одиночества спасения нет! Живёшь как аскет, встречаешь рассвет,
Ты - одинок, будто анахорет на склоне лет, от тебя толку нет, тем не менее
Ты большие перетерпел лишения, неспроста придумано богами:
Одаривать поэтов словами, я же постоянно писчее перо сжимал,
Пока здравый смысл в душе не возобладал! Всем на удивление
Пишу свои стихотворения на бумаге с золотым теснением,
Люди смотрят с удивлением на дивные творения,
Там многие выражения не для печати,
Людям богатым всё не кстати!
Не пылит дорога, не дрожат кусты,
Бог зрит из высоты: «Подожди немного, отдохни у отчего порога,
Когда-то и ты отойдёшь в иные миры!» - «Господи, не суди меня строго,
Все грехи даны нам от Бога, жизнь наша убога, боль и тревога
Постоянно дежурят у моего порога! Судьба поступает жестоко,
Мне же одиноко, грехи выходят боком,
Распри и склоки создают грохот,
И толкают плоть на похоть!
Укусил бы локоть, да достать его не могу,
Слышен топот за спиной, бурелом предо мной!
Взгляд чумной впился в туман густой,
Нависший над головой седой!
В мыслях – разнобой,
Бедная душа говорит сдержано, когда смотрит на небеса,
Зато ваш покорный раб и слуга ходит по лезвию острого ножа,
Он сгоряча, не подбирает слова, в них и стынь, и вечная мерзлота,
Он преднамеренно, нагло и уверенно – (на себе проверено),
Что у кого грехов немерено, тот свою линию гнёт немало лет,
Будто кузнец подкову, умное слова складывает в хрустальный ларец,
Хотя его грехов не счесть! Если я завтра умну, то есть кану в Лету,
Что скажу Ему, Богу своему? Если тень Его прекрасна,
Умирать не страшно! Там, где боль смешалась с сумраком ночи,
Там много звучные арфы молчат, и праздные речи давно не звучат,
Женская стать мужской взгляд много раз опалит,
А злобный Рок вынесет ей свой последний вердикт!
Стоило ли безбедно жить и бесконечно грешить?
Невдалеке клубящийся туман и глубокий омут,
Не все печали в том безлюдном месте тонут,
Что-то останется на земле, что-то спрячется вовне,
А что-то опалив два белоснежных крыла,
Попытаются подняться за облака!
Никто не будет скучать обо мне
Здесь, на земле, быть может, я останусь рябью на тихой воде,
Там в кромешной пустоте в чужой заповедной стороне
Я бы себе приглядел место то, где не холодно и тепло!
Манят взгляд звёздные небеса, а также сферические зеркала,
А не красота Петродворца, отбросив все сомнений,
Взял бы в руки молитвенник с золотым теснением!
Там небо без Луны, что я буду делать посреди
Беззвёздной тишины? Куда смогу уйти
От бессловесной суеты? Безвестные пути
Не размывают проливные осенние дожди,
Там глушь несусветная, захолустье неимоверное
Едва отражает солнечные лучи, за яркую радугу руками возьмусь
И мысленно переключусь на творческих муз, пусть космический ветер дует в грудь,
Когда и я разревусь, духовный мир будет пуст,
Здесь нет избыточных желаний и чувств!
Нательный крест на шее прочно защищает высокие идеи, попранные евреями
И прочими людьми, всё плохое давно выброшено из рано поседевшей головы,
Хотя оно с терпким привкусом халвы! Господи, прошу – не нужно
Помогать мне стенать натужно, жизнь контрастна:
То хороша, то ужасна, бывает страшно мне
Отправляться в кругосветное плавание
На старом и утлом челне!
Выбор есть, вот только свободы нет! Вариантов много,
У нас одна дорога от Господа-Бога! Если остановиться,
Это на репутации отразится, голова закружится,
И ты не сможешь с воображением до утра разлучиться,
Главное – не оступиться и не упасть, с грехами можно смириться,
Бог предоставляет нам шанс - умерить пыл и страсть,
Он и смерть уравнивают в правах всех,
Кто-то уходит быстрей, кто-то медленней,
В толчее людской ты ошеломлён суетой!
Не дописан твой портрет, ты выглядишь моложе своих лет,
Однако старость берёт верх и без помех виски серебрит белый снег!
Исчезает прежний лоск и блеск, мозг блестит, как пчелиный воск,
Седина волос раздражает стареющий мозг! Беспросветно
И пасмурно в душе, и даже странный лунный лик
В необычную ситуацию влип, его грядущее страшит,
Он дребезжит, как осенний лист, опавший наземь,
Он не сразу улетит в порыве экстаза,
На его сердце увесистый камень,
Здесь из искры никогда не возгорится пламень!
Наш разум уникален, он далеко не идеален,
Ты – не пунктуален, этот мир не реален,
Зато он – бесконечен, душа здесь будет жить вечно,
И продолжит смотреть на окружающую красоту беспечно!
Быть может бесчеловечно и несправедливо весь вечер внушать себе,
 Что на другой тропе в таинстве канве, находясь в иной узде, чем на земле,
Ты не сможешь позволить себе сохранить толику святости вовне!
Всё, что может скрыть голос, показывает взгляд,
Пусть окружающие души всё, что угодно говорят,
Из звукоряд не может свой негатив унять!
Все грешат, как на небе, так и на земле!
От порядка не хочу отступать, и складно врать!
Там меня тоска за шиворот возьмёт,
К каждой душе нужен особый подход!
Если горе здесь на нас навалилось,
И даже небо на время затмилось,
И всё валится с рук, сбрось с шеи чужой хомут!
Через пять минуть исчезнет из виду вся словесная муть!
Проходит жизнь, проходит всё, что в борениях было когда-то рождено,
Проходит ад, когда его сменяет смерть, трезвый расчёт испепелил надежду,
Ты вновь стал невеждой, хотя прежде умником слыл,
Твой грех на поверхность всплыл,
Любовь и сострадание исчезли на годы и расстояния, и только своевольная идея
Смертных людей подгоняет в шею, чтобы помочь иудеям, как можно скорее
Найти место, что других мест теплее, пока же жизнь хиреет,
Душа тихо тлеет, кто душу в последние минуты согреет?
Никто, промозглый ветер давно дует в открытое настежь окно!
Всё только начинается, душа с иноходи в галоп срывается,
А где же Вера святая? Пока на жизни поставлена не точка,
А запятая и в святом углу медленно догорает свеча восковая,
Душа слёзы глотает, она своего исхода досконально не знает!
Увеличилась проседь, о себе напомнила замёрзшая осень,
Приходится идти по безвестному пути, для мудрости и для мечты
Не хватает человеческой теплоты, обещания пусты, думы чисты,
Хотелось бы спросить у природы, почему нас страсть склоняет к одному
Телесному греху? Для радости или терпения, для грехопадения или наслаждения?
У природы собственные краски, они без нашей подсказки не по бумажке огласит,
Что через час иль два твоя душа попадёт под каменные жернова, неужто ей труба?
А как же небеса? Душа сразу переходит на шёпот, велик её жизненный опыт,
Он – источник взглядов твёрдых и живых, и мёртвых, входя в другие сферы
Не только православной Веры, мы преодолеваем брать новые барьеры!
Вокруг слышен картавый рокот, вдалеке звучит разухабистых хохот,
Нигде не виден дружеский локоть, он затерялся в многолюдной толпе
Людей твердолобых! Самоанализ, как лобковая вошь,
От него устаёшь, что посеешь, то пожнёшь!
По что же сам щетиной ты оброс, будто матрос,
Который дрейфовал и в дождь, и в мороз
Среди огромных океанских волн,
Потом стон волн умолк,
Прекратился шторм,
Выжил утлый чёлн!
Ни бдение, ни беспрестанное моление, ни Всевышнее проведение не умаляют небо
Об избавлении от суеты сует, одни и те же прегрешения парят над головой,
Дни бегут своей чередой, много дней кряду повторяю одну и ту же фразу:
«Не дано нам выбирать: сколько жить на земле, и когда умирать,
И что нам надобно иметь при себе, и на какой тропе
Лично мне встретится последний исход?
Какой будет разлука и кто к этому приложит руку?»
Ответа нет от всесильных небес, и на том спасибо,
Ибо родившемуся в созвездии Рыбы
Трудно преодолевать судьбоносные изгибы,
Души прекрасные порывы – символ наживы,
Хмурым утром всплывут то там, то тут,
Они лишат стареющую плоть высоких чувств,
Их сменят тоска и грусть! Забудь про суть земную,
Всуе бытия много времени было потеряно зря!
Петляла стезя по пригоркам лесным,
Ты ходил по местам грибным,
Когда был женат или холост,
Ты собирал грибы, будто хворост
Для костра, душевную пустоту и шелест ветерка
Доносила издалека зелёная листва и полынь-трава!
Затихают ветра, наступает тишина, страсть изобличена,
Она ни в чём не повинна, наша эрудиция и народные традиции
Создают общую картину бытия, не проще ли на шаг или два шага отойти
От золотой россыпи людского невежества, для большинства родная речь затруднена,
Она уличным фольклором переполнена, будто хрустальная чаша терпкого вина!
Когда-то и мы, оставив эту странную эпоху, зарастём пожухлой травою
И будем между собою глумиться над людской толпою,
Она заплатит долги с лихвою, закончилось время золотое,
Когда я путал любовниц с женою! Сейчас я не прикован
К своему креслу, если умру, быть может, укушу Ангела за локоть
И заново воскресну, проявив ум и доблесть, кому-то сподоблюсь,
Благодарных слов удостоюсь, и сильно не расстроюсь,
Когда из-за соседнего угла нахлынет горькая слеза!
Взвесив всё против и за, спешу обелить себя,
Счастья, как кот наплакал, я же не его оракул,
И потому грешно живу, пашу, сею и жну,
Никого не зря не сужу и ни за кем не плачу,
Широко ни перед кем не раскрываю свои объятья
Вблизи святого распятья! Рамки восприятия сужены,
Слова, как морские жемчужины на солнце блестят
И предвещают людям кромешный Ад! Буду рад
Туда не попасть, насладившись грешной жизнью всласть,
Боюсь упасть, споткнувшись о камень, исторгающий пламень,
И угодить лицом в болотную тину и грязь! В самый раз не причитать
О злосчастной доле и несчастной судьбе, позволю лишний раз на дыбы привстать
На скользкой стезе, приглажу седые волосы на голове, и без спешки начну грызть орешки,
Доля глупа и греховна, на земле все грешат поголовно, здесь всё условно,
Никто не чтит кодекс уголовный! Каждый спешит запретный плод вкусить!
Жизнь кипит не только на задворках бытия, грехи плодятся в розницу и оптом,
Они рождают экспромтом, о них разговариваю шёпотом, едва скриплю пером
По бумаге, боюсь лишней передряги с бандитской ватагой! Скабрёзный старик,
Автор нескольких книг, постоянно мне в ночи тихо говорит:
«Жизнь нам отпустила только миг для наслаждений и утех,
Не каждый грех оставляет в святой душе заметный след!
Ну что, ты уразумел, в чем состоит цель земного жития?
Жить надо без опаски, и не сгущать и без того яркие краски
И не рассказывать женщинам сказки, есть «вчера» и «завтра»,
Когда в делах запарка и над тобой зависла удавка, тебе то холодно, то парко,
И себя воистину жалко, тогда убегай прочь от греха, как можно дальше,
Чем становишься старше, тем чаще останавливаешься на марше!»
Хочется жить по-царски и женщин любить по-гусарски, дух бунтарский
Напомнил о себе роду боярскому, всё потому что на том роду написано
Яркими красками, что хоть твой зад прикрывает огромная бахрома,
А зад весь в заплатах, у штанов проклятых
В том самом месте зияет огромная дыра!
Ты мужик, хоть куда, можешь войти и туда, и сюда,
Перед тобой даль светла, но судьба, как егоза,
При виде православия дрожит и бежит от былых обид,
Ей стыд глаза не застит, Бог грехи простит,
Но не заставит жить безгрешно!
Ничто не вечно на земле!
Куда бы мы не зашли, везде одни пустыри, за тобой бегают долги,
Они стерегут беспросветную жуть вдоль скользкой стези!
Роскошь православной нации – умении расставлять интонации
Между словами, и омывать свои грехи горькими слезами!
Что там впереди? Всё тоже, что осталось позади!
Неисповедимы Господние пути!
Жизнь ускоряет шаги, мешает найти укромный уголок,
Чтоб никто тебя здесь найти не смог! Наш быт строг,
Хотя взгляд ищет тот укромный уголок,
Куда запрещает Бог издалека взирать,
Всему – своё – время! Всему – свой час!
Это против наших правил, я же споры с небом оставил для других,
Что толку от них? Риск велик, что будничная жизнь нанесёт жирный штрих
На стезях твоих и ты не сможешь вверх ползти, боль изнутри разум затмит,
Она налетит, будто снежный вихрь, нырнёт между женских ягодиц,
Сыграет с тобой блиц в шахматной игре,
И ты вновь останешься наедине!
Не паханое поле пожухлой травой вновь заросло, горчит старое вино,
Оно слегка пьянит, но карта бита – нечем крыть! Чай давно уже остыл,
Бог все грехи до сих пор не простил, деревянный настил под ногами,
Он топчется грязными сапогами, на него роняет свои литься заледенелый клён,
Это он всю ночь неистово стонал и трещал под моим зарешеченным окном!
Этот стон здесь песней зовётся, ему навстречу досужая мысль несётся,
Моя боль отзовётся вовне, её разопнут грехи на моём нательном кресте,
Память оставит на белом холсте дым и пепел суеты мирской,
Прикрыв следом за собой входную дверь в православную церковь,
Она стояла там испокон веков, из кипы старославянских слов
Сложен фундамент для крестов распятия,
Вокруг них истоки греха пылятся,
С ними редко кто желает общаться!
Ледяная хрустальность в укромный уголок страждущей души закралась,
И там надолго задержалась, она от прежней роскоши осталась,
Когда на краткое мгновение зазевалась, сама недолго горевала,
Сначала узнала дорогу в сторону железнодорожного вокзала,
Лет до сорока неистово тосковала, и уже так колоритно не блистала,
Как в былые времена, её красоту раздирала на мелкие части тоска!
Когда же подлый грех исчез из этих злополучных мест,
Ей пришлось зайти в буфет, на склоне прожитых лет
Здравого осмысления минувших бед давно уже в помине нет!
Вспомнились огромные хрустальные кружки на какой-то пирушке,
Япона мать, от сладкого вина губы нельзя оторвать!
Его вкус и аромат в двух словах не передать!
Я же продолжаю отравленную снедь вкушать,
И из-за угла наблюдать, как женская стать
Начинает искушать опытный мужской глаз!
Бывший свинопас после себя оставил огромный словарный запас,
Ему здесь не очень рады, привычно звучат изношенные тирады,
Хотя высокое искусство взирает грустно за жалкое захолустье,
Где нахальство всем пришлось по вкусу,
Оно без особых усилий влезло в страждущую душу!
Трусит её, как ветер грушу, под корень крушит, вот-вот испепелит,
Разнообразная повседневная трескотня исчезла на исходе радостного дня!
Что-то душу мучит, что-то тревожит ум, боюсь, боль ничему их не научит,
Потерявших Веру в предназначенный им Богом путь!
Их ничему не учит жизненный опыт,
Он грехи копит и время торопит,
И не пытается вниманием удостоить небесное сияние!
Ни годы, ни расстояния осторожности не научат,
Им семейные дрязги и склоки вскоре наскучат,
Не боясь ревнивых глаз, они скрывают постороннюю связь!
Пытаюсь со стороны взглянуть на местный люд,
Он не сочтёт за труд тебя с доходного места спихнуть!
Как бы народ не сердился, как бы головой о стену не бился,
Его вздох будет тяжек и глубок, он и эдак, и так, попытался биться об заклад,
Что Бог прав стократ, а православная Вера терпит крах на земле,
Она тонет в грехе, вот почему народ огорчён,
И даже в дни торжества он не сделал даже два глотка
Терпкого на вкус вина! Давнишние грёзы не смогут
Перечеркнуть ни суть, ни жуть кромешной яви,
Только разум здравый увидит через дыры в алтаре,
Как грех самоуверенно шагает по православной земле!
Грехи, словно борзые собаки, покорно задирают лапы
И вместо того, чтобы ужаснуться, вновь пытаются окунуться
В местный климат, у жены странствующего пилигрима,
Крупного индивида, климакс, он не продаётся на вынос,
Тот, кто из штанишек вырос, попытался взойти на клирос,
Чтобы там о грешниках не говорилось,
Розовая явь дымом и пеплом ещё не покрылась!
Церковные стены силе ветра не стали поддаваться, хотя дождь и снег
Вот-вот начнут срываться с небес, именно здесь должно случится одно из чудес:
Судьбоносный крест медленно начал сползал наземь с покатых и согбенных плеч!
Срез земного бытия искажала монашествующая братия из соседнего монастыря,
У неё в кармане ни копия, ни рубля, вдруг умолкло всё, почему?
Этого не знает никто, жизнь сама себе выносит вердикт,
Душа отболит, небосвод для неё пока ещё закрыт,
Зато монашеский скит настежь открыт,
Как в нём можно зиму пережить?
Мороз трещит, как решать духовные задачи?
Разум озадачен, он не может мыслить иначе,
Как на свой лад истолковывать каждый значимый факт!
Не страшно запрыгнуть в последний вагон, не страшно опоздать на перрон,
Не страшно пить самогон, и по ночам слушать колокольный перезвон,
Страшно ехать после ночной утехи не в своём вагоне,
Где все поочерёдно стонут, когда падают в глубокий омут!
Терзают разум смутные догадки, простое чудо рядом с нами,
Оно нам машет руками, и что-то говорит нам едкими словами: болит не спина,
А груз, который вы несёте, страдают не глаза, а та несправедливость,
За которой они исподволь наблюдают! Боль не от головы,
Она от людской молвы, не горло сжимается, а слова,
О которые спотыкается небезызвестная нам душа,
Она и впрямь хороша, хотя постоянно ходит по лезвию ножа!
Не печень сама по себе воспаляется, взрывается накопившийся гнев,
Он высказать всё душе не сумел, как попал под чужой обстрел,
Звук летящих стрел оставил гнев не удел! Тот, кто боль не раз терпел,
Познал её истинную причину, любовь бросает мужчину
В глубокую морскую пучину, она пытается погасить горящую в его душе лучину!
В конце концов точно понимаешь, что главное в этой жизни - не опоздать,
А где, когда и с кем? Возникает вопрос: зачем?
Везде – тлен, везде – суета! Главное, не опоздать
И кого-то громко на три буквы послать!
Эти слова эхо не станет возвращать назад!
Жизнь – не маета, она - источник любви и тепла!
Простота мы, простота – это результат зрелости плоти и ума,
От темна и до темна звучит в душе гитарная струна,
Нация потрясена, из открытого окна Палестина не видна,
Здесь одна шпана вспоминает былые времена,
Она не читает древние письмена,
Все зрят на небесный звездопад,
От него взгляд не оторвать! Грехи кричат, грехи грозятся
Посадить своих противников на запятки,
Задуманное может сорваться,
И будет медленно растворяться в тумане голубом,
С виду грехи на кровь с молоком похожи,
Только они с винным запашком!
Нестись бы на крыльях любви до утренней зари,
Оставляя за собой шлейф из чужих заоблачных смертей,
Пусть никто не мешает и мне до облаков взлететь,
И долететь туда без потерь, не повредить бы собственный нерв,
Чтобы взять за одно место даму треф! Она знает каждый мой грех,
У каждого человека две радости, как бы ему не сбиться с пути
И домой живым войти, это в старости, а в молодости: поскорее бы уйти
От  детей и семьи в речные камыши! Чем–то надо жертвовать во имя любви!
Я намедни увидел во сне дивную страну, где на каждом окне привиделся мне
Букет из хризантем, в том городе нет ни смерти, ни горя, там люди не спорят,
Не выпивают с горя, там нет извечной сердечной боли, там - тишина и море,
Туда три года пути, но как туда без потерь и грехов дойти?!
У кого можно взять деньги взаймы, здесь мы всем должны,
Однако там люди бьют по рукам, и не кланяются тугим кошелькам!
Трудно угадать, к какой стене одну из баб могу без стеснения прижать?
В той стене замурована гранитная скала,
Красивая женщина без спроса в душу вошла,
Вытерла пот старика рукавом старого пиджака, негодованием дышит каждая строка
Моего давнишнего стиха, там даже камень смиренно дышит, он шума рек не слышит,
Вражда живая нам не помешает, изнывая и вскипая, по бескрайней степи блуждая,
Найти стезю, ведущую к Раю! Исчезают земные царства, под воду уходят государства,
Жизнь полна коварства, как женщина лукавства! Несметные богатства взамен рабства
Не позволяют принять законы пространства и времени, в моём воображении
С потугами рождаются сомнения о силе родного племени!
Камни преткновения стоят посреди разухабистой стези,
Грехи, извечные духовные рабы завистливого Сатаны,
Извратившие жизненный опыт и предавшие его стократ,
Они ищут наград, результат их повседневного труда налицо,
Былые постулаты выброшены из души за резное крыльцо,
Прогуляно и пропито всё, что тяжким трудом нажито!
В тёмном закутке толпа мается от тоски,
Свернув невзначай с благостной тропы,
Пытается уйти от бытовой мишуры! Увы, напрасны все её труды,
От Москвы и до самых окраин в нужде живут холопы,
Ими управляет охамевший и наглый барин,
Рабы не могут выйти на дороге из состояния дремоты,
Они – нерасторопны и грешны,
Их руки выросли из жопы,
Жалкие уроды, не зная броду, полезли в чужие бурные воды,
Попытались сходу попрать чужую свободу дьяволу в угоду!
Пьяное быдло рано познало свист плетей, чужому вверившись уму,
Тащили собственную страну, будто дырявую суму, к общему ярму!
Они запомнили едино –только волю своего господина,
И до сих пор до земли кланяются одному ему!
Им воля Господняя ни к чему!
Сливаются грехи, будто ручьи воедино,
Они отзвенели и отцвели, далеко уйти не смогли
От истоков православной земли, всё, что взвешено судьбой,
Не скроется за кромешной темнотой, душе нужен покой!
Враждуют между собой племена, побеждает то одна,
То другая сторона, не доказана ничья вина,
У нас жизнь одна и другой не будет никогда!
Когда борьба святости и греха иссякнет?
Когда силы противоборствующих сторон истощатся?
Братцы, по что за вашими спинами стоят Христопродавцы?
Во имя свободного выбора для души пришло время браться за топоры!
Оставив прежние обиды в стороне, продолжает гореть в чудовищном огне
Стенающая плоть, вот-вот прекратится страждущей души полёт,
Чего же ждёт Господь? Когда очищающий дождь землю прольёт,
И багрянцем засияет восход, тогда нечестивцев бросит в дрожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Как бы плохо людям не жилось,
Здесь издавна повелось - скрывать собственную злость,
Умных людей не нашлось, начался всеобщий разброд,
Горе везде отозвалось громким эхом,
Смешавшись с дьявольским смехом,
Оно не исчезло в необъятной вселенной,
Счастье, уносимое попутным ветром,
Тепло простилось с безоружным поэтом!
Он бежал за ним следом, догнать не смог,
Едва не свалился с ног, дым и смог
Затмили множество смятений и тревог,
Этот мир жесток, треснул потолок, истина уходит в песок,
Трудно продолжать собственный монолог, когда смычок судьбы
Набрал в рот воды и молчит, душа болит и сердце плачет,
Расчёт на удачу не оправдал всех ожиданий,
Надо думать, заранее об отчаянии
И грядущем испытании!
Если бы люди не жили в блуде и не поклонялись Иуде,
Они мы спокойно по реке жизни плыли, праведно жили,
И для себя бы заново открыли новые пути и дороги,
Ниспосланные Богом! Не вышло бы им всё боком,
Пребывая в беспокойстве глубоком, пообщавшись с роком
За порогом отчего дома, мысль, заплутавшая в извилинах мозга,
Долго шла по незнакомой стезе, наперекор року и судьбе!
Любой год, в котором я не умер, могу поставить себе в пример
За неподкупность и свежесть манер, мне же один хрен:
Кто из нас обезумел и тут же замер, никто не стучит в его бубен,
В сутолоке мирских буден другой мир нам недоступен!
Он труден для осознания, ни годы, ни расстояния
Не изменили познание внеземного бытия,
Очертания внеземного мироздания вызывали отчаяние
И жуткое раскаяние в согрешившей намедни душе!
Пришлось неудачи толковать совсем иначе,
Чем до того, перед глазами мутное крошево
И больше нет ничего! Порыв ветра слегка приоткрывает окно,
Грозовое облако едва не влетело через него в обитель естества моего!
Грех к себе приобщает всех ближних, наивных и глухих, едва заметный штрих
В глазах одних менял человеческий облик, словно солнечный блик!
Безгранично внешних черт недостаточно для мужчины средних лет,
Чтобы услышать от него пространный, но честный ответ на вопрос:
«Почему Христос был в общении с люди удивительно прост?»
Мускулистую особь окружал сильный торс,
Он отвергал враньё и ложь, они усугубляют грехи,
Небеса к их просьбам глухи, во время разрухи
Быстро разлетаются любопытные слухи!
Уши для того, чтобы слушать, рот, чтобы кушать,
А язык, чтобы искушать и внушать благодать,
Каждый был бы рад, против греха возроптать,
Но не знает, когда, с кем и как?
Открытые настежь уста, источники греха,
Они на гаснущие огни не похожи,
Седые пряди ниспадают до груди,
Несовершенство линий и борозд на женской талии
После ночной баталии легко замечает прохвост,
Если он уже был вхож в небольшой и узкий рот,
От его невинных острот ветшал человеческий род!
Он давно не сеет, не пашет и не жнёт,
На какие средства он живёт?
Всё что Бог пошлёт, ест и пьёт, когда же его черёд придёт осознать сполна
Истоки собственного греха, сразу начнётся буча, грехов куча свалится с кручи,
Когда подует ветер могучий и роковой случай спустится стремглав с небес,
Его портрет не приемлет ни один комплимент! Стало вечереть,
Обзор уменьшился на треть, некому грешника пожалеть и согреть,
Дрожит под ногами земная твердь, скрипит незакрытая дверь,
Она вот-вот сорвётся с петель, если внезапный ветер
Возьмет разбег, чтобы преодолеть защитную цитадель
По дороге в белоснежную постель, там оттепель,
Ночная капель не сидит без дел!
Животный утоляя страх,
Грех пляшет на человеческих костях,
Его взгляд лукавый людей тут же избавит от вселенской свары,
Согбенный народ у райских ворот стоит руки в бок,
Ему что потоп, что дыма сноп, что радость,
Что позор, пусть святость трещит по швам,
Нет дела нам, мы выживем назло смертям!
Пошлём грехи ко всем чертям!
Не дай мне Бог сойти с ума, рано поседевшая голова
В раздумья погружена до самого утра!
Года, года, мои лета, вы моя боль и беда,
На вас осталась сета сует, но не затмился свет,
Молодость быстро прошла, появилась проседь,
Суровая осень стучится в огромную дверь,
Что ещё мне от жизни ждать теперь?
Без потерь ни проходит ни один день,
Зачем так быстро время летит,
Когда вокруг жизнь бурлит?
Вспомнилось о времени былом, в хлопотах живём,
Через тернии идём напролом, прошибаем лбом оконный проём,
Собираю я воедино прожитые года, тут, как тут о себе напоминает золотая осень,
Огромная проседь на правом и левом виске, несуразные мысли кишат в голове!
Исповедь всегда при мне, пока же я в здравом уме, пытаюсь степенно плыть
По бушующему морю жизни, однако мысли о тризне покоя не дают!
У каждого судьба – одна, она и Муза, и богиня, но и грехи собраны воедино,
Внутри души и Бог, и Сатана, исповедь будет страшна и неприглядна,
Да ладно, пусть другим грехам будет неповадно вмешиваться в чужую жизнь,
Мне бы не потерять её смысл, проходит день за днём, в сознании моём
Сочетание будней с грехом, поросшим мхом, напоминает заброшенный дом,
И холодно, и голодно в нём, ты грешил тайком,
Мельком заманивал грешниц кошельком,
Жизнь шла кувырком, и вот за окном уже поздняя осень, ударишь по столу кулаком,
И ты уже в мире другом выглядишь странствующим мотыльком!
В жизни полный облом, счастье ты видел мельком,
И с огромным трудом вновь поступал богохульно и грешно,
За обнажёнными девками подглядывал в открытое настежь окно!
Тебе везло до поры до времени, из-за сгустившейся темени
Быстрая смена поколений изорвала в клочья прежние представления
О совести и чести, ты не знаешь, как воедино свести прибыль и долги?
Барыши не велики, а долги не по карману мне, Бог в вышине напоминает о борьбе
Сил добра и зла, всё сгорело дотла, пот капает с высокого чела,
Совесть и та не чиста! Тебя раздели догола, как божьего раба,
Ты голым в этот мир пришёл, в таком же виде назад ушёл!
Судьба чинит над нами произвол, всё, что ты искал, не нашёл!
Прискорбная история, сынок, последний вздох будет тяжек и глубок,
Хотя уже без нас грешниками набит кромешный ад, в рай не пустят нас,
Вот только бог любезно молвит строками авторских рифм:
«Рассказывай, чем огорчён? Почему твой взгляд удручён?
Какой ты бедой обременён? Неужто ты нарушил святой закон,
И был в этом изобличён?» - «Создатель, земная круговерть
Не позволила мне последнюю песню допеть до конца,
Да, на всё воля Творца, Ему принадлежат наши души и сердца!
Грехам не видно ни края, ни конца, а на гонца и зверь бежит!
Земля дрожит, почему так нелепо устроен этот мир?»
И на этот раз Господь грешника за казацкий чуб потряс
И прервал его рассказ о земных грехах:
«Здесь тебе не поможет никто,
Истину даже на небе найти не легко!
Кто ищет, тот найдёт, если ему несказанно повезёт!
Ищи, никого не суди, и своим путём неспешно бреди,
Душу не береди напрасно, здесь тоже льют дожди,
Не проходит сразу боль в груди, время не торопи,
Впереди не видно ни зги! Падучую звезду ищи,
И по такому случаю, возможно, только в раю
Ты сможешь встретить спутницу земную,
С которой всуе бытия, стеная и вопия,
Ты не щадил себя, любил и грешил,
Избыток сил снизошёл на нет!
Ты – грешный человек,
И у тебя один ответ на всё,
Что в борениях свой смысл когда-то обрело:
Никто с усердием неустанным не будет освобождать тебя
От пут Страшного суда, к нему всех грешников ведёт одна тропа!»
Яркий свет исчез, и сплошная темнота навек сковала грешные уста!
Простота мы, простота, нас манит высота, однако нам путь преграждают облака!
Прервался полёт мотылька, в огне ада сгорели два его крыла,
Судьба неистово рада,
Что сбежала из стольного града, преодолев все духовный утраты и зримые преграды!
С досадой и тоской усопший герой с высоты внеземной зрит на род людской!
Жизнь пролетела, как миг, он ничего в этой жизни не достиг,
Согбенный до земли старик долу поник, он не привык падать ниц
При виде святейших лиц в окружении статных девиц!
Ему ангелы прокричали с высоты: «На увесистом камне сиди
И поджидай, то ли кромешный Ад, то ли Благословенный Рай!
Себя умнее всех не считай, всему приходит край,
Всему – своё время!» Близок миг отречения,
Разгораются сухие поленья в огромном котле,
Святость пока ещё трепещется в страждущей душе,
Жизнь – не в сладость, хотя в голове кладезь ума,
Знаниями полны природные закрома, ночь темна и холодна,
Здесь всё в дикорастущем виде, не удалось на земле лично мне
Такой исход предвидеть! Рассуждаю о разном, плохом и прекрасном,
Смеюсь без сарказма над мимолётным соблазном, земная жизнь безотказна,
Она несуразна, Этот Мир пуст, Он навевает тоску и грусть,
Здесь кончается наш бренный путь, отсюда в промозглую ночь
Даже безгрешные души уходят прочь без криков и слёз!

г. Ржищев
13 ноября 2024г.  17:11