Добро всегда побеждает

— Что там, наша тёмная владычица?
Дёрнула за рукав подглядывающего в замочную скважину младшего пажа, девчушка-полотёр.
— Грозится совершить ритуал окончательного и бесповоротного обескровливания, и очень скоро.
— Думаешь, они при этом выживут?
— Если и выживут, то уже никогда не будут прежними. Госпожа сегодня особо жаждет крови.
Вполголоса отозвался паж.

За закрытыми дверями бушевала Ведьма. Её нерадивые слуги, вновь перепутав все распоряжения продолжали сеять хаос и страх среди населения соседских земель. В то время как владычица разрабатывала хитроумные планы по захвату власти более простыми методами. Под сводчатыми потолками старинного замка летали тяжёлые фолианты, и бились о стены искусно расписанные вазы. Осыпались каменной крошкой проклятья, и стекали вином слова извинений.

Тёмная госпожа устало рухнула в кресло, махнув рукой на дверь, указывая, что аудиенция закончена. Распахнулись дубовые двери, выпустив из зала четырёх рыцарей. Их тёмная одежда была усыпана осколками стекла, перьями и патокой. Пошатываясь, падая на колени, и вновь поднимаясь, на трясущихся ногах служители Ведьмы понуро выходили из зала.

— Госпожа, я заварила вам чай из лаванды и мяты. — возникла за креслом девушка с подносом, на котором стоял фарфоровый белый чайник, изящная чашка в виде цветка и блюдце с лимонными пирожными.
— Как же я устала, Арель. Вот кажется уже все уяснили, что нам надо затаиться, и пожить спокойно. И только эта четвёрка никак не уймётся.
— Мы все стараемся, ваше тёмное злодейство, что бы власть поскорее перешла в ваши руки. — Поставила поднос на чайный столик служанка, и подала чашку с ароматным напитком госпоже.
— Всё не туда стараетесь. Говорю же. Надо пока притихнуть, и заняться своими делами. У нас вон, крыша потекла. Нужно перекрыть заново. И крыльцо обновить, со ступенек краска слезает. Про сад и вовсе молчу, запустили. Не порядок.

— А как же, мировое господство? — Адель взяла блюдце с пирожными и села у ног госпожи.
— Будет. Но, не так как вы думаете.
Тёмная владычица сделала глоток чая и блаженно улыбнулась.
— В таком деле спешка не нужна. Поживём лет пять – шесть в тишине. Приведём дела в порядок. У меня целый шкаф пряжи, а вязать некогда. И кота хочу завести, пусть за клубками побегает. Говорят, хорошо хандру снимает.
— Но как же, госпожа? Если люди перестанут бояться болезней, смерти, конца света, как вы удержите их уважение? Они перестанут вам подчиняться, и никакие стражники не помогут держать их в повиновении.

— Эх, маленькая ты ещё у меня. Вот ответь, что они будут делать, если окажется, что не с кем и не с чем сражаться?
— Не знаю, обленятся, наверное. А может, начнут пахать землю, строить дома и рожать побольше детей.
— Когда обнаружится, что можно жить в мире и согласии, ни с кем не конфликтуя, и не боятся умереть, начнётся рассвет империи. И во всеобщем благоденствии, родится тот, кто решит, что он самый умный, самый хитрый, самый смелый. И начнёт всю эту прекрасную империю подминать под себя. Конечно под флагом благородства и заботы о ближнем.

И в конце концов, этот самый светлый и заботливый господин, чтобы удержать власть, начнёт запугивать, подкупать, угрожать…
— То есть, делать за нас, нашу работу? — Арель встала, чтобы взять чайник и подлить чаю в шашку госпожи.

— Да милая. Зачем тратить силы, если можно подождать. И получить всё и сразу, не объявляя войны?
— Но как? — служанка поставила чайник на место и вновь уселась у ног хозяйки.
— Очень просто. Когда народ взвоет от такой заботы о себе, я совершу подвиг, и освобожу народ от самого ловкого прохвоста. Ведь добро всегда побеждает.
— И благодарные жители сами вас коронуют.
— Конечно. А теперь, подай мне ещё одно пирожное и позови кровельщика. Хочу знать, чем он занимался, пока я за мировое господство сражалась.