Роза в интернете

Началась моя история банально, как у многих школьников, закончила среднюю школу, поступила в педагогический институт на исторический факультет, закончила его, получила распределение в свою родную школу на должность преподавателя истории, пыталась поступить в аспирантуру, но пока не получается. И вот однажды ко мне подошёл ученик из выпускного класса, я не вела этот класс, и попросил позаниматься с ним историей. Свою просьбу он объяснил тем, что его преподаватель по истории, Виктор Петрович, занижает ему оценки, а Роберт идёт на золотую медаль, по всем предметам у него пятёрки, вот только по истории может выйти четвёрка.
Свободных классов не было, и мы сели в рекреации на лавках. Сначала я гоняла его по датам, он знал все, потом по темам, парень отвечал прекрасно. Я внимательно посмотрела на него и задумалась, в чём дело. И вдруг мне показалось, что парень как-то странно смотрит на меня, но не как ученик, а как мужчина на женщину. У меня не было парня, никогда ни с кем не встречалась, у меня на уме была только учёба, а сейчас аспирантура, одевалась я строго, не синий чулок, но около того. Я решила, что всё это мои фантазии, но. когда встретилась взглядом с Робертом, и во мне  проснулось симпатия к Роберту и желание помочь ему любым способом. Я поняла, почему преподаватель так плохо относится к своему ученику, он сам человек немолодой, не красавец, но и не урод, я не знаю, есть ли у него семья, женщины видят в нём только коллегу, а не мужчину. А его ученик не Аполлон, конечно, просто симпатичный парень со спортивной фигурой, умный, улыбчивый, одноклассницы на него так и вешаются. Конечно, у нас, учителей, есть любимчики и не любимчики, мы понимаем, что надо скрывать свои симпатии и антипатии, но не всегда это получается. Очевидно, это тот случай, когда антипатия к ученику оказалась сильнее рассудка.
 Какое-то время мы с Робертом сидели рядом и смотрели друг на друга. Я сильно смутилась и не знала, как себя вести, но вдруг безумная идея пришла в мою голову, нет, это не безумная идея, а вполне реальная.
- Я тебе помогу, - сказала я и положила ладонь на его руку, Роберт закрыл мою ладонь другой рукой и слегка её сжал, меня бросило в жар, мне стало стыдно, и я резко поднялась. Роберт встал вместе со мной, но руку мою не выпускал.
- Это правда? Вы мне поможете? А что делать мне? – Роберт так по смотрел на меня, что моя душа ушла в пятки.
- Да, я тебе помогу, не скажу, как, а ты учи историю так, чтобы на экзамене ответить на пятёрку, только ты ко мне не подходи и даже не здоровайся, - я так убедительно говорила, что Роберт неожиданно поцеловал мою ладонь, не робко поцеловал, а смело и властно, поглядел в мои глаза таким мужским взглядом, что моя бедная душа снова ушла в пятки, улыбнулся и ушёл.
Когда он ушёл, я вспомнила, что он живёт в соседнем дворе, я его помню чуть ли не с детского сада, и когда он успел вырасти? Я знаю его родителей, мы учились в одной школе, конечно, они старше меня.
Больше мы не встречались, но я уже в деталях разработала свой план. И вот выпускной экзамен по истории в классе, где учится Роберт. Я присутствовала на экзамене, как член экзаменационной комиссии.
Роберт ответил на пять, и сразу же, не давая Виктору Петровичу даже открыть рот, я стала задавать свои вопросы Роберту, после пятого вопроса меня остановили, и председатель экзаменационной комиссии сказал, что ставит Роберту пять. Я опустила голову, чтобы скрыть улыбку, и подняла её, когда он вышел из класса. Виктор Петрович пытался что-то сказать, но директор школы взяла его за руку и сказала следующее:
- Своими придирками вы роняете авторитет нашей школы, Роберт честно заработал свою пятёрку, он будет поступать в МГИМО, а вы ему чуть не помешали. Спасибо Розе Михайловне, она спасла положение. Мы ещё будем гордиться этим учеником и лет десять или двадцать рассказывать о нём.
А потом был выпускной вечер. Вместе с другими учителями я выступала, поздравляла учеников с окончанием школы, пожелала им счастливого пути. После выпускного ученики отправились гулять по городу, а я пошла домой. Я живу неподалёку от школы, а когда оказалась возле своего подъезда, ко мне вдруг подошёл Роберт.
- Не найдётся у вас для меня чашка чая? – Беспечно спросил он и улыбнулся.  Галантно взял меня под руку, зашёл со мной в подъезд, вызвал лифт. Моих родителей не было дома, они уехали на дачу, и я решилась. А что я теряю? Мне уже двадцать пять лет, а меня ещё никто не целовал. А рядом со мной такой лакомый кусочек, он пришёл сам, да неужели я прогоню его.
- Так как насчёт чая? – Снова спросил Роберт, выпуская меня из лифта.
- Чай есть, сахар есть, сушки есть, с маком, - ответила я.
- Сушки? С маком? Замечательно, никогда не ел сушек с маком, - весело сказал Роберт, заходя в квартиру следом за мной.
Ночь у меня была замечательная. А что? Он уже не ученик, и я не учитель. Наоборот, сегодня он был учителем, а я ученицей. Когда он успел набраться сексуального опыта? Оказывается, ему почти девятнадцать, он пошёл в школу в восемь лет из-за болезни. Я бы не сказала, что Роберт меня развратил или совратил, я сама была готова к сексу, я просто отдалась Роберту без тени сомнения.
 Он не развратник, просто опытный мальчик, а какой ласковый, мне бы такого мужа. Короче, он провёл у меня три ночи, светлые летние ночи, а утром он уходил домой. У парня замечательное красивое тело, я во все глаза рассматривала его, он не стеснялся своего тела и охотно давал себя рассматривать, оказывается, ему даже было приятно, когда я восторженно смотрела на него. И почему художники так мало рисуют обнажённых мужчин, особенно, красивых, как Роберт. Одно дело фотография, другое дело картина художника. Это моё мнение, возможно, я ошибаюсь.  Поначалу я стеснялась своей наготы, но Роберт заставил меня встать перед зеркалом и сказал:
- Посмотри на себя, ты же красивая девушка, - и начал перечислять что именно ему во мне нравится, чем вогнал меня в краску.
Особенно смущало меня, когда он принюхивался к моему телу. Я спросила зачем он это делает?
- А ты очень вкусно пахнешь. У разных женщин разные запахи, не знаю, отчего это зависит, от некоторых женщин пахнет замечательно, от других неприятно. Это не зависит от парфюмерии. По-моему, духи перебивают настоящий запах женщины. Всё твоё тело так хорошо пахнет, даже куда ты не пускаешь мой нос. Все твои запахи доставляют такое наслаждение. По-моему, ты пахнешь гвоздикой, не цветком, а пряностью.
Такая вот философия, я пыталась сама обнюхать его и пыталась понять, чем он пахнет, но не поняла, видимо, мне это не дано. Я люблю глазами и ушами, но не носом.
Особенно ему понравилось, когда я назвала его Робертино, был такой взрыв эмоций, оказывается, так его зовёт мама.
Три ночи быстро пролетели, и на третье утро он сказал, что сегодня вечером он с отцом вылетает в Москву, надо прощаться. Прощание оказалось тяжёлым и для меня, и для него. В последний раз мы обнялись и поцеловались, Роберт резко повернулся, и, не оглядываясь, сбежал по ступенькам. Я села на порог и закрыла лицо руками. Конечно, я Роберта не удерживала, я понимала, что ему надо учиться, он способный, ему светит хорошая карьера. Он искренне переживал разлуку со мной, уходил от меня темнее тучи. Он уехал, а я стала мечтать о ребёнке, но не случилось.
Тогда мне захотелось секса, но встал вопрос: а с кем? Я вышла во двор, села на лавочку и стала ждать. У нас замечательный двор, есть лавочки, клумбы с цветами, стол для домино, два стола для настольного тенниса. Жара и потому никого во дворе. Внезапно мне пришло понимание, что хочу не просто секса, я хочу семью и детей, и зачем я, дура, тратила годы на поступление в аспирантуру, все мои подруги вышли замуж, а кое-кто обзавёлся ребёнком. Итак, я сижу и жду, прошёл час, другой. Внезапно рядом со мной сел Руслан, парень из соседнего подъезда, он уже пытался заговорить со мной, но не нравился он мне, он моложе года на три-четыре, компьютерщик, с небольшой рыжей бородкой. О чём с ним говорить? О железках? А рыжая борода! Ужас!
- Роза, ты почему сидишь на лавочке, в пенсионерки записалась? – Ехидно спросил он.
- А что мне делать? Учебный год закончился, выпускной прошёл, аттестаты выданы, дома душно и жарко, пенсионерки уехали на огороды, почему бы и не посидеть на лавочке, - миролюбиво ответила я и предложила сыграть в теннис. Но Руслан отказался, оказывается, он вчера долго играл с другом, и сегодня болит рука.
Руслан заговорил о современной музыке, певцах, проговорили мы с ним часа два. Я забыла обо всём, мне нужен был только секс, однако, я получила его только через неделю, Руслан считал меня недотрогой и скучной девушкой. Через неделю он зашёл ко мне и принёс купленную для меня пластинку, не помню чьи песни там были, а мои родители выходили из квартиры с сумками, они приезжали с дачи за продуктами. Меня не принуждали к дачным работам, родители считали, что я готовлюсь к поступлению в аспирантуру, тем более, что к нам на дачу приехала мамина сестра со внуками. Мои родители вежливо поздоровались с Русланом, он так же вежливо поздоровался и простился с ними.
- Можно мне остаться у тебя? – Спросил Руслан через два часа, он даже вспотел от своей смелости. Я разрешила и не прогадала. Конечно, он не так красив, как Роберт, но успел где-то набраться сексуального опыта, правда, не в таком объёме, как Роберт. Руслану нравилось, как я смотрю на его обнажённое тело, нравилось самому смотреть на меня, раздетую. А ещё меня приводило в восторг прикосновение его мягкой рыжей бородки, она меня приятно щекотала, конечно, Руслану нравилось меня щекотать ею, и я смирилась с её существованием. И он тоже сказал, что от меня хорошо пахнет, даже сказал, чем именно – ромашкой. Почему ромашкой?  Впрочем, ему виднее. Через неделю Руслан предложил пожениться, и я согласилась. Вот так, на почве секса мы поженились, родили двоих детей. Про аспирантуру я больше и не вспоминала.
Мы с Русланом такие разные: он технарь, я гуманитарий, однако, мы ужились. Как известно, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Моя мама работала поваром и научила меня готовить быстро и вкусно. Мама завела такой порядок – на столе должны быть завтрак, обед и ужин, на завтрак – каша и чай, на обед - салат или винегрет, суп, второе, чай, компот или кисель, на ужин – то, что осталось от обеда, а по выходным или в праздник – выпечка или пельмени. А в семье Руслана трое мальчиков, и родители работают на двух работах, на столе у них магазинные пельмени, картошка в мундире или без, омлет с колбасой. А сейчас Русланчик приходит с работы, а я ему ставлю на стол винегрет, суп, котлету с пюре и компот. Русланчик счастлив и готов выполнить любую мою просьбу, и даже предложить свою помощь. Он научил меня работать на своём компьютере, организовал мой сайт с учебными планами, планами уроков и прочее, научил пользоваться интернетом, находить нужные исторические сайты.
Более того, я как-то рассказала ему про своего деда, арестованного в 1937 году, его реабилитировали в 1955 году, но дело в том, что он воевал в первую мировую войну. Русланчик нашёл какие-то архивы, выяснил, где служил мой дед и какие награды получил – восемь медалей и солдатский георгиевский крест. Я рассказала об этом своему отцу, он обрадовался и попросил узнать что-то об отце своего отца, он воевал с турками. Русланчик выяснил, что дед моего отца действительно воевал во время русско-турецкой войны за освобождение Болгарии, один из героев Шипки. Мой отец был счастлив и даже прослезился.
Когда мои родители решили поселиться на даче и жить там даже зимой, Руслан помог им утеплить дом, пробить скважину, провести газ, правда, автономный, установить сантехнику, конечно, всё это делал не он сам, он как-то удачно находил друзей, знакомых и знакомых этих знакомых. Мои родители были счастливы, имея такого зятя. Несколько раз Руслан предлагал моим родителям полностью поменять проводку в их дачном доме, но они отказывались. Отец сказал, что и сам в состоянии это сделать. Да, он пытался что-то сделать с проводкой, но, видимо, в чём-то ошибся, и случилась трагедия. Однажды ночью дом из-за неисправной проводки загорелся, пожарные приехали быстро, но мои родители просто задохнулись в дыму, на окнах – решётки, стальные прочные двери. Руслан долго корил себя за то, что сам не занялся проводкой.
Русланчик оказался хорошим отцом. Пока наши мальчики, Борис и Глеб, были маленькие, он пугался их плача, болезней, но вот дети подросли, стали бегать, говорить, задавать вопросы, вот тогда их папа почти всё своё свободное время стал уделять детям. Русланчик в юности мечтал о военной карьере, но не прошёл медкомиссию в военное училище из-за проблем с сердцем. Наши мальчики родились здоровыми, особых болезней кроме простуд и ОРВИ у них не бывало. И Русланчик взялся за подготовку сыновей для военной службы: лыжи, коньки, футбол, хоккей, дома шведская стенка, скакалка, гантели, и. конечно, успешная учёба в школе и компьютер. Короче, наши мальчики один за другим поступили в краснодарское танковое училище, сейчас живут в военном городке при войсковой части, женились, родили по дочке, иногда приезжают ко мне в гости, вот именно ко мне, а не к нам.
Пять лет назад Руслан сидел за столом и рассказывал анекдот, и вдруг он замолчал, я посмотрела на него, а лицо слегка перекосилось, он пытался поднять левую руку и не смог. Я поняла – это инсульт, вызвала скорую и его отвезли в больницу. Инсульт был у моего отца, правда, ночью, мама крепко спала рядом, а утром отец умер, но отцу было семьдесят, а Руслан намного моложе.
И началась моя борьба за Руслана, я прочитала в интернете всё. что надо знать об инсульте. Прежде всего позвонила друзьям и коллегам с просьбой почаще звонить Руслану, такую же просьбу получили сыновья и внучки, внучки ещё маленькие, главное, они уже хорошо говорят, а дедушку видели два раза. После выписки из больницы я пригласила инструктора по лечебной физкультуре, логопеда, уколы я сама умею делать.
После инсульта Руслан прожил только год, он умер от сердечного приступа, а вскрытие показало, что у него врождённый дефект сердечной перегородки, то есть он был обречён, можно сказать с самого рождения. Я вспомнила, что его мама всю жизнь проработала на лакокрасочном заводе, а это опасное и вредное производство, так она и до пенсии не дожила, её муж хоть и дожил до пенсии, но прожил на ней недолго.
Так я и осталась одна. Когда подошло время выхода на пенсию, я хотела ещё поработать, но не получилось, директор школы прямым текстом сказала, что моё место обещано сыну одного чиновника, так что мне лучше уйти на заслуженный отдых.
Скучать на пенсии мне не пришлось – я занялась репетиторством, новый преподаватель оказался не очень хорошим, короче, несколько моих бывших учеников, кто собирался в вузы, где при поступлении надо сдавать историю, потянулись ко мне, и я была им рада. А в свободное время – интернет.
Но вот ко мне стал захаживать сосед Коля, своих намерений он не скрывал, он решил жениться на мне, хотя он моложе меня на десять лет, однако, разница в возрасте его не смущала. Коля – вдовец с двумя дочками  двенадцати лет, он проживает в квартире покойной жены, и в ней живут её родители. Особенно примечательна тёща Коли, женщина властная, крикливая и скандальная. Я объясняла Коле, что у меня климакс и мужчина мне не нужен, а он убеждал меня, что нам надо быть вместе, его девочкам нужна мама, от тёщи проку никакого, она явно свихнулась после смерти дочери. И его дочки, Вера и Надя, стали приходить ко мне с просьбой помочь с уроками, конечно, я пускала их, помогала им не только по истории, но проверяла их сочинения. Однажды прибежала их бабушка, начала ругать их за то, что те пришли ко мне, бедные девочки уже встали из-за стола, но я посадила их и вытолкала ненормальную бабушку. Позже, после их ухода я позвонила в опеку, объяснила ситуацию и попросила принять меры к бабушке. Через день прибежали девочки и сообщили, что их бабушку отвезли в больницу, они были так рады, да и я тоже.
А 8-го марта Коля пришёл ко мне с букетом бордовых роз и бутылкой шампанского «Абрау-Дюрсо», и я не могла отказаться, я обожаю это шампанское. Двух бокалов мне хватило, чтобы потерять над собой контроль, и Коля это понял. Не надо объяснять, что случилось дальше. Обидно, что он не снял с меня платье, однако, почему-то я осталась довольна несмотря на мой климакс. В следующий его визит я напомнила про неснятое платье.
- Могла бы и сама снять своё платье, а то напилась и лежала без движения, я искал застёжку у твоего платья и не нашёл, - оправдывался Коля.
- На моём платье не было застёжки совсем, оно снимается через голову.
- Короче, снимай всё, что на тебе надето и ложись, - прервал меня Коля и начал раздеваться сам.
Одним словом, роман наш цветёт пышным цветом. Я серьёзно занялась воспитанием и развитием девочек. Они учились в одном классе, восьмом, они родились в один год, Вера – в январе, Надя – в декабре. Проверяла уроки каждый день, убедила их заплетать волосы в косы. Как они не хотела носить косы! Сейчас модно носить распущенные волосы, даже в школу. Всё-таки мне удалось убедить девчонок – с косами они выглядят оригинально, если заплести их по-современному. А волосы у них чёрные и густые, не очень длинные, ниже лопаток. Я нашла в интернете фото модных причёсок с косами и показала девочкам. Наконец они согласились со мной и стали ходить в школу с косами. Однажды девочки пришли из школы какие-то довольные – им преподаватель по литературе сказал, что они «тургеневские девушки».
Короче, весь нерастраченный материнский инстинкт на своих сыновей я обрушила на приёмных дочек.
Однажды девочки рассказали мне о сайтах в соцсетях: «Одноклассники», «В контакте», и они предложили помочь зарегистрироваться в них. Но для этого нужна фотография, я не фотографировалась очень давно, поглядела на себя в зеркало и ужаснулась: поредевшие волосы, одутловатое лицо, глаза раньше были карие, а сейчас слегка позеленели или мне это показалось. И я решила найти какой-нибудь старый снимок. Надо сказать – я отнюдь не фотогеничная, в жизни я выгляжу немного лучше, чем на фото. Рылась-рылась и нашла снимок, сделанный Русланом после моих первых родов. На этом снимке у меня такой счастливый вид, только одно меня смущает – я на этом снимке не одна, а с месячным сыном. Девчонки сказали – это не беда. И действительно, на фотографии получилась я одна, да ещё и укрупнили, и сделали фотографию более чёткой, я такая симпатичная получилась. Итак, фамилия, имя, отчество, год рождения, город, образование. И тут я хватилась, что на фотографии я уж слишком молодая. Девочки меня успокоили – фотография для порядка, а то, что я моложе, так это хорошо, скорее откликнутся бывшие одноклассники. Какая умная и рассудительная молодёжь у нас пошла!
И в числе первых «В контакте» откликнулся Роберт. То, что он написал, повергло меня в шок: «Роза, почему ты отпустила меня тогда утром, когда я уходил? Я должен был остаться у тебя. Я очень жалею, что послушался родителей и поехал в Москву. Да, я закончил МГИМО, получил хорошую работу, но она мне не нравилась, не заладилась и семейная жизнь. Почти в сорок лет я получил другое образование, у меня третий брак, на этот раз удачный, и, наконец, появились дети, у меня сын и дочь. Много женщин у меня было, но девушка оказалась одна, это ты, Роза. И ещё, ты одна, кроме мамы. называла меня Робертино. Я не могу тебя забыть, помню даже твой запах. Давай будем общаться». Поплакала я над этим сообщением, я подумала, что Роберт сам должен был решить свою судьбу, если я ему так понравилась, он мог бы остаться, но, по-моему, возможность учиться в МГИМО перевесила внезапно вспыхнувшее чувство ко мне, я не имела права не отпускать его, мне в голову не приходило оставить его, закрыть перед ним дверь. А если бы он остался со мной, поступил бы в наш университет, но мог потом всю жизнь жалеть, что не поехал в Москву. Конечно, я буду с ним переписываться, нам есть что вспомнить, я никогда не забывала Роберта. Я так рада, что он появился в моей жизни. Я вспомнила фильм под названием «Сладкоголосая птица юности», вот и наша переписка – это сладкоголосая птица юности. Я вдруг вспомнила, что есть фильм «Запах женщины», я хотела посмотреть этот фильм, но не как-то не удавалось.
А реальная жизнь подбрасывает новые проблемы: тёщу Коли выписали из психобольницы, а его дочки попросили разрешения переехать ко мне, им некомфортно жить хоть с больной бабушкой. Конечно. она стала спокойнее, но на внучек смотрела так тяжело и грозно.
- Может, вы всё же поженитесь с нашим папой, - робко сказала Вера.
- И будете нам мамой, - добавила Надя.
Разговор шёл при Коле, он сразу понял, о чём речь.
- Роза, давай наконец поженимся, - предложил Коля.
- Я согласна, - не думая ответила я.
Коля обнял меня и крепко поцеловал, а девчонки прыгали от радости. Коля в тот же день перетащил кровати девочек, а они сами перенесли свои вещи. Так и зажили мы вчетвером, Вера с Надей зовут меня мамой. Я просто счастлива, ведь у меня сыновья, а мне хотелось дочку, а тут сразу две. И почти взрослые. Я сообщила сыновьям, что у них появились сёстры, те поначалу удивились, но потом смирились с этим фактом и даже пригласили в гости летом. Конечно. мы съездили летом в Краснодар, жили в пансионате неподалёку от моря, мальчики с семьями приходили в гости, и мы весело проводили время. Но жарко там, ужас.
Всё хорошо, но вот в мою светлую безоблачную жизнь опять вторглась злодейка любовь. А получилось это так. На моей странице «В контакте» вдруг появилось следующее сообщение: «Привет, Роза! Какая ты красивая, у тебя  замечательная улыбка  и чудесные глаза. Гарри». Нашла его страницу и чуть не упала в обморок – он из Филадельфии. Как Филадельфия попала на русскоязычный сайт? Стала рассматривать его фото, а он приятный молодой человек, конечно. не совсем молодой, примерно мой ровесник, на странице пять снимков. Одетый в простой свитер, он стоит около стены дома, у которой растут розы, в руках у него лейка. Вот он в кабинете сидит за столом, на столе папки, глобус и флаг страны, за его спиной белые стеллажи с книгами. Вот Гарри на теннисном корте с ракеткой отбивает мяч, на нём белые шорты и белая футболка, сильные загорелые ноги и руки. На четвёртом снимке Гарри в синем спортивном костюме стоит на поле и на поводке держит холёную овчарку. На пятом – ступени и выпуклые буквы на стене «Пенсильванский университет» за спиной Гарри, одетого в тёмный костюм, скорее всего он там работает. И везде Гарри улыбается, улыбка искренняя, хорошая улыбка. И современная короткая русая бородка, и причёска как художника Никаса Сафронова. Год рождения – 1965. Опять моложе меня. Что за судьба у меня такая, все мои мужчины моложе меня! И я влюбилась с первого взгляда.  Я поняла – это мой мужчина, именно о таком я и мечтала, умном, умеющим говорить мне красивые слова. Возможно, идеал моего мужчины сложился после знакомства с Робертом. В ту ночь я плохо спала. Коля же, как всегда, спал крепко и не реагировал на то, что я всю ночь ворочалась с боку на бок.
Сутки я думала отвечать или нет, и ответила. Я поблагодарила его за комплимент, никто и никогда не называл меня красивой, нет, вру, Роберт говорил, что у меня красивое тело, но после него был Руслан и сейчас Коля, и они не говорили таких слов. И спустя минуту пришёл ответ: «Роза, вы действительно красивая женщина, у вас замечательная улыбка и удивительные глаза. Расскажите мне о себе. Я живу в городе Филадельфия, разведён, у меня сын и дочь, я встречаюсь с ними по воскресеньям. Работаю в университете, преподаю русский язык, русскую литературу и историю России. Неоднократно бывал в России, по студенческому обмену учился в Ростове-на-Дону. Я люблю теннис, обожаю свою овчарку Стенли, мои любимые цветы – розы, их у меня десять сортов. Пиши мне о себе. Гарри».
Конечно, его слова о том, что я красивая женщина, у меня замечательная улыбка и удивительные глаза, запали мне в душу, именины сердца, как говорили в старину. Я бы добавила - коми-пермяцкие глаза, наверняка, в Филадельфии такие глаза очень большая редкость. Так и завязалась у нас переписка. Каждый вечер я сажусь за компьютер, Гарри меня уже ждёт, бывает, меня уже ждёт готовое сообщение, бывает, сначала я ему пишу, а потом жду ответ. Так повелось, что за мой комп не садится никто, кроме меня. У Коли своя техника, у девочек по ноутбуку. Переписку с Гарри я сохраняю и перечитываю, я живу этой перепиской.
Разница во времени между Филадельфией и моим городом составляет 10 часов. Если я сажусь за свой комп в десять часов вечера, а там полдень, двенадцать часов, у Гарри обед, он сидит в это время в университетской столовой, перед ним еда и ноутбук. Поначалу мы рассказывали друг другу о себе, о своих семьях, о своих увлечениях, но потом наша переписка перешла в другую сторону.
Я ему пишу: «Устала, хочу спать, целую, пока. Роза».
Получаю ответ: «А куда целуешь? Уточни».
Я подумала и ответила: «У тебя есть тёплое местечко за ушком, представь там мои горячие губы. Роза». Ему понравился мой ответ. И он написал мне следующее: «Я целую твою руку, сначала пальчики, потом ладошку, запястье, локоток, плечико, декольте и ниже». Мне понравилась эта игра, точнее, нам понравилась. И мы продолжили её, то, что мы писали друг другу, пересказывать нельзя. Как-то я поинтересовалась, есть ли у него подруга, да, есть, только любовница, но её интересуют только деньги, за деньги она готова на любой его каприз. Одно плохо у американок – у них нет той духовности, какая есть у русских. Гарри год прожил в Ростове-на-Дону, у него была возможность узнать русских девушек, украинок, казачек. Я спросила, были ли у него романы в Ростове. Конечно, были, ответил Гарри, ведь он такой видный парень, все девушки в той общаге, где он жил, от него были без ума. А в это я не очень поверила, неужели в Ростове такие девушки? Впрочем, не знаю, я там не была.
В следующий раз Гарри спросил, а почему я решила его поцеловать именно за ухом, я объяснила ему: поскольку на лице борода, то куда целовать мужчину? Гарри пообещал сбрить бороду, чтобы она не мешала целовать его даже виртуально.
Однажды Гарри написал, что его задела машина на парковке, повреждена нога, его готовят к операции. Я пишу ему: «Храни тебя, Господь!» Он человек верующий, ходит в церковь, носит крест, потому я так ему и написала. Ответ пришёл через три дня: «Спасибо за твои слова, ногу удалось сохранить, операция прошла успешно, неужели Господь услыхал твою просьбу и помог мне? Роза, теперь ты мой талисман, примерно месяц я буду находиться дома и долечивать ногу. Есть возможность общаться побольше. Твой Гарри, весь твой, с головы до ног».
 А что для меня месяц, Коля уйдёт на работу, девочки – в школу, я быстренько сготовлю обед, приберу квартиру и сажусь за комп. Колю я не разлюбила, если любила вообще, а, может, как у Пушкина: «Привычка свыше нам дана, замена счастию она». Коля переболел гриппом и секс у нас умер, Коля отнёсся к этому спокойно, но я уже привыкла к регулярному сексу, мне его не хватало, да и поговорить с ним по сути не о чем. И к девочкам я привыкла, они мне стали как родные. Но для души мне нужен именно Гарри.
Как-то он спросил, почему я удивилась тому, что он назвал меня красивой. Я ответила, что в нашей стране моя внешность самая заурядная, никто и никогда не говорил мне, что я красивая. Очевидно, дело в том, в Европе, в средние века устроили «охоту на ведьм», буквально. По неполным данным святая инквизиция замучила и сожгла на кострах полмиллиона женщин, причём выбирая красивых и умных. Вот и не осталось в Европе красивых и умных вообще. Даже европейские Дома мод приглашают в качестве моделей китаянок, негритянок, мулаток, ну, и нас, славянок. Я вспомнила, когда в далёкой молодости поездила по Европе в качестве туриста, поражалась вниманию местных к нам, русским. Бывали у нас в группе мужчины такие некрасивые, как говорится, в голодный год за пуд гороха такой  не нужен, а там, нарасхват, некоторые, по-моему, и ночевать не приходили. Возможно, эта демография отразилась и на Америке, они же потомки тех, кого не успела сжечь на кострах инквизиция. А вот у нас на Руси женщин берегли и холили, а поскольку у нас принято мыться в бане. то нас как-то обошли стороной эпидемия чумы, привезённый из Америки сифилис, вот мы и расцвели. Гарри не очень хорошо знал европейскую историю, и его удивил этот факт. Зато от души, по его словам, посмеялся над моим предположением, что его американские предки - потомки тех, кого не успела сжечь на кострах инквизиция.
А ещё вспомнила, когда на Евровидении Кончита Вурст, бородатый мужчина в женском платье подошла к нашей певице Полине Гагариной или подошёл, он-то считает себя мужчиной. Короче, подошёл он к нашей Полине и как он влюбился в Полину! Как он на неё смотрел! Какие у него были глаза! Как он гладил её по руке! Полина смутилась и отвернулась, а он что-то говорит ей и гладит руку.  Америка наше Евровидение не смотрит, но Гарри нашёл описанные мною кадры, он посочувствовал Кончите, он мужик, хотя и в женском платье, влюбился, это чётко видно, влюбился в нашу Полину так, что чуть слюни не капали, а она и отвернулась от него, какое разочарование появилось на его лице. Он же привык к женскому вниманию и поклонению. Гарри спросил меня, почему Полина не принимает участие в конкурсах красоты? Скорее всего она не считает себя красивой и карьера певицы для неё важнее конкурса красоты.
А ещё я напомнила Гарри, что дочь Ярослава Мудрого Анна была выдана замуж за французского короля Генриха Первого и стала основательницей династии Бурбонов. А Роксолана, любимая жена турецкого султана Сулеймана Великолепного, бывшая рабыня, купленная на невольничьем рынке для султанского гарема, а до этого украденная налётчиками крымского хана из славянского селения. А турки именно из  христианских мальчиков воспитывали солдат для своей армии – янычар, только из христианских мальчиков получались хорошие солдаты, на том и держалась османская армия.
Гарри просил меня уточнить вопрос о монголо-татарском иге. Возникла гипотеза, что его не было вообще. Да, в нашей стране тоже были разговоры на эту тему. Конечно, странно, триста лет монголо-татары грабили Русь и саму Европу, Азию, они дошли до Сирии, даже в Сирии сохранились развалины православного монастыря, разрушенного монголами. И куда делись богатства, вывезенные захватчиками? Нищей Монголии помогала наша страна, очень помогала до Отечественной войны и после неё. Наши историки спрашивали монгольских историков о Чингиз-хане, да, помним такого, да, он великий завоеватель, а что он завоёвывал – молчок. Подобный пример - Византия, когда она пала, Европа пятьдесят лет вывозила её богатства, нищие европейские страны внезапно стали богатыми и процветающими. Вот такие вопросы мы и обсуждали с Гарри.
Иногда не было темы для разговора, тогда Гарри просил: «Поговори со мной, мне скучно». Тогда я начинаю рассказывать ему о своей семье, о Коле, о его дочках, как они чудят, как хорошо относятся ко мне, как они учатся в школе, тогда и Гарри, в свою очередь, начинает разговор о своих детях, детьми он доволен, особенно, сыном, он метеоролог и работает в Антарктиде, ну, и, дочкой Кларой, бывшая жена не настраивает их против отца, напротив, дети уважают отца и считаются с его мнением. Гарри не говорил о личной жизни бывшей жены, и я не спрашивала.
Так и повелось у нас: я сажусь утром за компьютер, желаю Гарри спокойной ночи, сажусь вечером, желаю ему доброго утра. А какие ласковые словечки мы писали друг другу, очень понравилось Гарри украинское словечко «коханый», а он меня называл «ладой», а ещё «розовой девушкой». А куда мы целовали друг друга! Мы перебрали всю анатомию.
Конечно, мы пообщались по видеосвязи, но только один раз. Я полагала, что на моём компе нет функции видеосвязи, Руслан не успел обучить меня этому. Я случайно узнала об этой функции, о ней мне рассказала Надя, точнее, она просто спросила меня, пользуюсь ли я видеосвязью, я ответила отрицательно, и она научила меня её включать. Я долго не соглашалась на   общение по видеосвязи, ведь Гарри видел меня на фото тридцатилетней давности, к тому Гарри моложе меня, я опасалась, что Гарри испугается моего современного внешнего вида и перестанет общаться со мной. Он долго убеждал меня, и я согласилась. Я включила видеосвязь и увидела Гарри, сидящего на диване, перед ним три букета роз. На его лице не было бороды, как на фото, и даже волосы он подстриг совсем коротко. К моему удивлению Гарри встретил моё появление на экране аплодисментами, поначалу я смутилась, но он сказал:
- Роза, на той фотографии ты девчонка, сейчас ты зрелая женщина.
И я загордилась, расправила плечи, подняла повыше голову и улыбнулась Гарри. Я была просто ослеплена молодостью и красотой Гарри. Да, ему почти шестьдесят лет, но он выглядит гораздо моложе. Прежде всего видно, что это человек, ведущий здоровый образ жизни, у него красивая фигура, какая бывает у теннисистов.
 А он смотрит на меня и улыбается. Он как-то может говорить какая я красивая, а я не могу сказать Гарри как красив он сам. Я тоже сижу и улыбаюсь, не могу сказать ни слова.
- Роза, познакомься с моими розами, я срезал только розовые розы, вот эта Роза Пиано, эта Роза Августа Луиза, а это моя любимица Роза Ангела. Нравятся тебе мои розы?
- Гарри, ты чудо и твои розы тоже, я никогда не видела такие красивые цветы, Гарри, а они пахнут?
- Конечно, пахнут, все мои розы пахнут, жаль, ты не можешь их понюхать. Роза, приезжай ко мне в гости, - с каким-то отчаянием и грустью сказал Гарри. Конечно, мне бы хотелось увидеться с Гарри, но как? У меня всё-таки муж и две приёмные дочки. Странно, у него есть любовница, у меня муж, но нас тянет друг к другу. Я не стала спрашивать Гарри, может ли он приехать в мой город, если бы он мог приехать, он бы приехал.
- Роза, почему ты не пользуешься косметикой? – Неожиданно спросил Гарри. Я растерялась, я никогда не пользовалась косметикой. А зачем? Брови у меня чёрные, ресницы тоже, цвет лица нормальный. – Пожалуйста, для меня накрась губки, лучше красной помадой, ты бледная, щёчки чуть-чуть подрумянь. А брови у тебя красивые. К ним подходит определение – соболиные, не трогай их, не меняй их форму. Обещаешь?
- Обещаю, - ответила я. – Гарри, неужели можно полюбить человека по фотографии?
- Можно, я сам в этом убедился. Роза, а ты сама, почему мне ответила? Ты видела мои фото? Я тебе понравился на них? Понравился, - Гарри заулыбался и насмешливо посмотрел на меня.
Конечно, понравился, хотя, если честно, он не красавец, широко посаженные серые глаза, крупный нос, большой рот, высокий умный лоб, на голове небольшие залысины, но постоянная белозубая улыбка. Зубы не идеальные от стоматолога, а свои родные зубы, чуть редкие.
Однажды Гарри с радостью сообщил, что у него появилась возможность приехать в Ростов-на-Дону на международную конференцию по современному русскому языку, а участники конференции будут размещены в санаториях Пятигорска, не смогу ли я приехать для встречи с ним. Конечно, да я могу горы свернуть, чтобы увидеть Гарри. Я вспомнила свои болезни, не буду уточнять какие, сказала Коле, что мне надо лечиться, и для лечения мне подходит Пятигорск, купила путёвку без проблем, потом билет на самолёт до Ростова, а там автобус довёз меня до места. Перед вылетом я позвонила сыновьям, сообщила о предстоящем лечении и пообещала заехать к ним после курса лечения.
Я приехала на два дня раньше Гарри, огляделась, начала курс лечения, стала соображать, как я буду встречаться с Гарри. Лично мне не пробраться в санаторий, где разместят участников конференции, а вот на территорию моего санатория провести постороннего – не проблема. Гарри позвонил мне и сообщил о времени своего приезда.
Короче, наша встреча произошла в первый же день приезда Гарри. Я посоветовала ему взять такси и проехать до моего санатория. Он приехал через полчаса, я встретила его на остановке. Когда Гарри вышел из машины, моё сердце просто остановилось, так он ослепительно красив, а ещё Гарри нагнулся и взял с заднего сиденья букет розовых роз, и с улыбкой преподнёс его мне.
- Гарри, эти розы из твоего сада? Ты вёз их для меня? – Спросила я, забыв поздороваться.
- Да, это мои розы, и я привёз их для тебя, здравствуй, Роза. – И в мои руки лёг душистый букет красивейших роз, завёрнутый в мягкую бумагу. На какой-то миг мы замерли, глядя друг на друга. Одно дело экран компьютера, другое дело общение с живым человеком. Первым опомнился Гарри.
         – Куда нам идти, Роза?
Я взяла своего друга под руку, и мы пошли. Гарри слегка прихрамывал. Вскоре мы были в моей комнате, она двухместная, но я оплатила её полностью. Гарри сам подрезал стебли цветов, поставил букет в стеклянный кувшин, бросил в воду таблетку. Розы слабо пахли тонким ненавязчивым ароматом. Потом Гарри повернулся, и меня, как магнитом, потянуло к нему, а он шагнул ко мне. И все наши мечты, как мы любили друг друга по интернету сбылись. Сначала я поцеловала Гарри за ухом, потом ниже, в шею. А Гарри тем временем взял мою руку, начал целовать пальцы, ладонь, запястье, локоть, плечо и декольте. Самые первые наши ласки. Поначалу совсем невинные. Я не выдержала первой:
- Раздевайся и поскорее. – сказала я и удивилась своей смелости, пожалуй, даже наглости. Но Гарри обрадовался, крепко обнял меня, и с улыбкой стал медленно раздеваться, медленно-медленно, как в стриптизе, который я однажды нашла в интернете. Мне так понравилось это действо, я смотрела, не отрываясь и не двигаясь. Никогда не думала, что мужчина может так красиво раздеваться.
- Роза, я сам тебя раздену, - совсем голый, даже без носков, Гарри подошёл ко мне и так же медленно, не переставая улыбаться, стал раздевать и меня. Надо сказать, после такой прелюдии секс у нас получился изумительный.
             Однако следующий день нам преподнёс неожиданный сюрприз. Гарри приехал уже на автобусе, я встретила его, и мы, обнявшись, пошли к моему санаторию, его правая рука лежала на моём плече, а моя левая – на его талии. Гарри рассказывает о том, о чём говорили сегодня на конференции, о неологизмах в русском языке. И вдруг навстречу нам идёт мой сын Борис.
- Здравствуй, мама! Как проходит твоё лечение? И кто это с тобой, представь нас, - миролюбиво сказал сынок.
- Борис, знакомься, это Гарри, мой друг, - представила я Гарри сыну.
- Гарри, это мой сын Борис, - Гарри первым протянул руку Борису и мужчины пожали руки друг другу.
- Почему не отвечает твой телефон, он у тебя отключён? – Спросил Боря.
- Я отключаю его, когда хожу на процедуры, это требование персонала, так как аппаратура отрицательно влияет на телефоны, так уж я оставляю его в палате.
- Так что мне сказать брату и нашим жёнам, они ведь тоже тревожатся? Коля позвонил мне вчера и спросил про тебя, а я не знаю, что и сказать, вот и приехал на разведку. Твой телефон молчит третий день.
- Я предлагаю пройти вон в то кафе-мороженое и спокойно поговорить, - предложил Гарри.
- Так ты иностранец? – искренне удивился Боря. Действительно, Гарри говорит с лёгким акцентом.
- Да, я американец, - спокойно ответил Гарри.
Мы хорошо посидели в кафе. И мне показалось, что мои мужчины понравились друг другу. Вечно серьёзный Боря стал улыбаться, а когда Гарри отошёл в туалет, сказал мне:
- Я вижу Гарри неплохой мужик, твой Коля никогда не нравился мне, я понимаю, что ты пожалела его дочек. Я не против твоих отношений с Гарри, а брату я скажу, что ты серьёзно лечишься и необходимо отключать телефон, про Гарри говорить не буду и ты сама помалкивай. Коля не должен знать, что ты ему изменяешь, мать, я понимаю тебя, понимаю, что ты влюбилась, ты прямо вся светишься. Закончишь своё лечение и сразу в гости к нам, договорились?
В ответ я обняла сына, какой же хороший сынок у меня получился! Всё понимает, да ещё и советы даёт. Подошёл Гарри с букетом местных цветов и отдал мне. Боря встал:
- Ну, мне пора на автобус, всё-таки два часа ехать, Гарри, приятно было познакомиться, смотри, не обижай мою маму, а то я найду тебя и в Америке, - мужчины обнялись и похлопали друг дружку по плечам. Мы с Борей обнялись, и сынок ушёл к автобусной остановке, ушёл, но дважды обернулся и помахал рукой.
- Какой хороший у тебя сын, - улыбнулся Гарри, - хочешь ещё мороженого? Заказать тебе? Удивительно вкусное у вас мороженое, особенно, пломбир. Нет? Тогда я расплачусь, и мы пойдём к тебе.
Конференция у Гарри продлилась неделю, счастливая неделя для нас. Расставание получилось не очень грустным благодаря лёгкому характеру Гарри и его неизменной улыбке. Гарри взял с меня обещание приехать к нему в гости, он так просил, что я обещала приехать, вдруг у меня появилось чувство, что мне придётся приехать к Гарри, и мы ещё обязательно увидимся. Я хотела проводить Гарри до автобуса, но Гарри запретил, он уходил от меня рано утром, он крепко обнял меня, я же просто вцепилась в него, но он мягко разжал мои руки, поцеловал их, потом мои губы, повернулся и ушёл, как когда-то уходил от меня Роберт.



Но вот моё лечение закончилось, мне стало легче ходить, колени стали более гибкими, в последние дни я даже стала ходить на танцы, что там танцевал народ трудно описать, просто мы, больные и выздоравливающие, выходили на танцпол, пытались вспомнить танцевальные «па» и танцы далёкой молодости. Я перестала чувствовать своё сердце, перестала задыхаться от быстрой ходьбы, меньше стал беспокоить желудок, здешний диетолог составил мне список вредных для меня продуктов и полезных, как жаль, что я не знала этого раньше. Неделю я прожила у сыновей, и вот я дома. Первый сеанс видеосвязи: Гарри то ли грустный, то ли просто не в настроении, вдруг лицо Гарри резко изменилось как от сильной боли.
 - Гарри, ты заболел? – Спросила я.
- Кажется, да, давай сейчас прекратим общение, мне надо лечь, - и он отключился.
На следующий день появилось такое сообщение: «Роза, я заболел, очень
 больно в груди. Я еду в больницу. Выздоровлю и напишу тебе. Люблю и целую тебя всю. Твой Гарри». И на мою душу лёг камень. Прошёл день, другой, третий, четвёртый, пятый. Прошла неделя, другая, третья. И никаких сообщений от Гарри. Жаль, я не знаю английского, сделала бы запрос, впрочем, если он жив, то подал бы о себе весточку.
Мой крик во Вселенную: «Гарри из Филадельфии, отзовись! Я люблю тебя! Мне плохо без тебя! Мир потускнел без тебя! Я постоянно думаю о тебе! Ты не можешь умереть! Ты не должен умереть! Ты ещё так молод, Гарри! Отзовись! Я так люблю тебя!» А в ответ – тишина.
Однажды позвонил Борис, спросил, как дела, как Гарри? Я расплакалась в ответ, но быстро успокоилась и рассказала, что Гарри не выходит на связь, а я не знаю английский, не представляю, как его искать. Борис пообещал мне помочь и отключился. У меня появилась надежда, Борис хорошо знает английский. Прошёл час, другой и звонок от Бориса.
- Гарри жив, у него был инфаркт, сейчас ему лучше, мне удалось найти его дочь Клару, она рассказала, как тяжело болел её отец, первое его слово после инфаркта было «роза». Ему привезли розы из его садика, но он покачал головой. Мама, я рассказал Кларе о твоём романе с её отцом, она пригласила тебя приехать, жить будешь в её доме, она готова оплатить твой приезд, она очень любит своего отца и надеется, что твой приезд поможет ему выздороветь. Она не знает русского языка, но хорошо говорит по-немецки. Мама, ты поедешь?
- Да, поеду, сынок, поеду.
- Поезжай, мама, я сам тебе дам денег на проезд туда и обратно. Я тебя понимаю и поддерживаю. Прежде всего получи загранпаспорт. Переведи свою пенсию на карту, которая в ходу в Америке. Купи себе ноутбук здесь, в России, и каждый день пиши сообщения как у тебя дела.
Загранпаспорт мне сделали за два дня, купила не чемодан на колёсиках, а лёгкую объёмистую сумку с двумя ручками, ноутбук, несколько платьев, красивое бельё соблазнять Гарри, сходила в парикмахерскую, покрасила волосы, точнее, закрасила седину.
Тяжёлым был разговор с семьёй. Девочки поняли меня, Надя заявила, что выходит замуж и уходит жить к мужу. Вера сказала, что ей рано ещё замуж, и она остаётся с отцом. Коля же выслушал меня молча, глядя на клеёнку на столе.
- Спасибо тебе, Роза, за дочек, за то, что ты им заменила мать, -. А то, что любовь меж нами прошла, так твоей вины в этом нет. Поезжай к своему Гарри, совет вам да любовь, - встал и вышел из комнаты.
Провожали в аэропорт меня обе девочки, мы хорошо простились, обнялись. Они напомнили мне о появившемся в мире коронавирусе, и в нашей России, и в Америке, вакцины от него ещё нет. Несколько раз проверили, всё ли я взяла, просили позвонить из Москвы, перед пересадкой, и каждый день писать сообщения через ноутбук.
И вот трудный перелёт, сначала до Москвы, потом до Филадельфии. Огромный красивый ультрасовременный аэропорт. Я вылетала из холодной дождливой Москвы, а прилетела в знойную солнечную Филадельфию И сразу у выхода я вижу приятную женщину с плакатиком, на котором написаны мои имя и фамилия.
- Клара, - я первая подошла к ней. Как она похожа на Гарри!  Те же широко расставленные серые глаза, но тонкий нос и красивые губы. Такая же спортивная фигура и тембр голоса. Мы молча обнялись, получили мой багаж, и Клара повела меня на парковку. Но сначала я рассматривала здание аэропорта, сказать, что оно красивое и ультрасовременное, ничего не сказать, одним словом, космос. Клара с улыбкой смотрела на меня. По дороге она рассказывала мне об отце. Она говорила медленно, простыми предложениями, понятно, она редко говорит на немецком. Я отвечала ей так же медленно и простыми предложениями. Клара предложила сначала заехать к ней домой, принять душ, переодеться, поесть, и лишь потом ехать в больницу к Гарри, я согласилась.
Клара живёт в небольшой удобной квартире в многоэтажке на окраине города. Дома никого не было, её муж сейчас на работе, вернётся вечером. Детей они пока не планируют. Сначала я приняла душ и переоделась, потом  Клара меня накормила овощным салатом, вкусной яичницей с беконом, ароматным кофе с маленькими булочками, и мы поехали в больницу к Гарри.
Клара оформила мне пропуск на территорию больницы и в палату Гарри. Вид палаты меня поначалу испугал, в палате он был один, огромная кровать. На моём любимом мужчине провода, трубочки, за изголовьем кровати висят приборы, они гудят и светятся. Я немного растерялась, а Клара подошла к отцу, взяла за руку и что-то тихо ему сказала.
- Роза, – раздался громкий голос Гарри, а медик, стоявший у окна, мне кажется, немного вздрогнул. Я подошла к кровати, вид его меня испугал – Гарри похудел, даже лицо изменилось. Мои ноги подкосились, и я опустилась на колени перед Гарри, руки осторожно положила на кровать перед рукой Гарри в проводах. Он повернулся ко мне и попытался поднять голову, Клара стала придерживать голову отца, чтобы ему было удобно. Подошёл медик и подложил под голову Гарри большую подушку, потом повернулся ко мне, широко улыбнулся и сказал что-то хорошее в мой адрес. Клара заулыбалась и перевела его слова:
- Гарри так ждал вас, постоянно звал. Мы думали, что ему нужен цветок, оказывается, женщина по имени Роза. Сегодня он даже голову поднял и так громко позвал вас. Приходите к нему каждый день, и он быстро поправится.
А медик тем временем принёс для меня белую табуретку, помог мне встать с колен и сесть.
- Роза, здравствуй. я так рад видеть тебя. Надеюсь, ты не сон и не привидение. Где ты у строилась? У Клары? – Гарри заговорил тихим слабым голосом, а потом повернулся к дочери и перешёл на английский. Немецкий и английский языки немного похожи. Я поняла, что Гарри хочет, чтобы я жила в его доме, он просит дочь отвезти меня туда, открыть дом и показать его мне. От его дома гораздо ближе к больнице, чем от дома Клары, он попросил научить меня вызывать такси и договориться с прислугой, чтобы по-прежнему работали в доме.
Гарри явно устал, он закрыл глаза, его голова опустилась на подушку. Медик подошёл к нам и попросил уйти. Я погладила его по руке, Клара поцеловала щёку отца, и мы вышли. И вот мы снова в машине, Клара рассказала, что после развода с её мамой, отец купил дом в «русском квартале», понятно, если он преподаёт русский язык, ему необходимо общение с носителями языка. Клара говорила, а я смотрела в окно, город мне понравился, особенно, дороги, ровные и чистые, красивые дома, мосты. Интересная архитектура старинных зданий, разнообразие современных форм. Поневоле мне вспомнились наши многочисленные хрущёвки, раскиданные по всей стране, от севера до юга, с востока на запад.
Но вот мы приехали на тихую улицу, застроенную двухэтажными домами, перед домами небольшой садик. Машина остановилась перед номером 228. Клара открыла ключом калитку, мы прошли мимо клумб с розами разных цветов, вот стена, у которой был сделан первый снимок, точнее, угол дома, а сама стена с панорамными окнами. Клара открыла дом, и мы оказались в гостиной, и я узнала её, именно на этом диване Гарри сидел и общался со мной по видеосвязи, перед диваном столик, на котором стояли вазы с розами, вот открытая дверь в кабинет, письменный стол с глобусом и маленьким флажком страны, белые стеллажи с книгами позади стола. Как мне это знакомо.
- А где собака Стенли? – Спросила я Клару. Она удивилась моему вопросу
- Её взяли соседи с соседней улицы, у них умерла своя собака, они с удовольствием забрали Стенли, пройдёмте наверх, я покажу вам комнаты.
По сути дом небольшой: внизу гостиная, кабинет, кухня, душевая с туалетом и кладовка, наверху небольшой холл, две спальни, ванная, туалет.
- Вот спальня отца, вторая спальня обычно пустует, но, когда я поссорюсь с мужем, приезжаю сюда и ночую в этой комнате, а папа меня утешает, - заулыбалась Клара.
Короче, она оставила мне нужные телефоны и предложила свозить меня в ближайший русский магазин, до него можно дойти и пешком. Удивительно, магазин, куда привезла меня Клара, оказался похожим на любой российский супермаркет, все: покупатели и продавцы говорили по-русски, будто я и не покидала Россию. Только цены в долларах. Клара дала мне телефоны двух женщин, они работали в доме Гарри, Ганя – кухарка, Милица следила за чистотой дома. Клара сказала, что они русские, но я поняла, что Ганя украинка, Милица молдаванка. А ещё телефон таксопарка, там принимают заявки на русском языке и водитель русский.
Клара уехала, а я стала обживать дом, сварила купленные пельмени, тем и поужинала. Потом включила ноутбук, нашла свою страницу, там уже были сообщения для меня от сыновей, от дочек, от подруги Любы. Написала, что у меня всё хорошо, Гарри идёт на поправку, живу в русском квартале, две помощницы по дому. Легла я в постель Гарри, даже не стала менять постельное бельё. Лишь позже я узнала, что Милица поменяла постель сразу после госпитализации Гарри. На следующий день я вызвала такси и поехала к Гарри, провела с ним почти весь день, он мало говорил, говорить пришлось мне. Я рассказывала ему о своих сыновьях, внучках, о приёмных дочках и о Коле. Гарри внимательно слушал меня и немного улыбался. После обеда он уснул, я легла отдохнуть на диванчик в палате и тоже уснула. Разбудил меня медбрат, сказал, что Гарри проснулся и ждёт меня. В шесть вечера меня попросили уйти. Гарри попросил принести ему вареники с вишней, их хорошо делает Ганя. Я не умею делать вареники вообще, только пельмени. Позвонила я Гане, она обрадовалась моему звонку, обещала прийти завтра пораньше и сделать вареники, какие любит Гарри. Ещё Ганя сказала, что ей очень нужна работа в доме Гарри, Гарри очень нравится украинская кухня, он охотно ест её готовку. Ганя спросила, чем я питаюсь, и очень удивилась, узнав, что я умею пользоваться индукционной плитой, ещё больше она удивилась, узнав, что в России давно имеются эти плиты, в частности, на моей кухне. Ганя – американка в третьем поколении, но в её семье говорят только на русском языке. Она не знает английского совсем:
- А зачем? Мы в Америку не ходим, - удивила меня Ганя, - здесь, в «русском квартале» русская полиция, банки, медицина, образование. Я закончила девять классов. Учёба давалась мне трудно, очень трудно. Единственное, что я умею делать хорошо – это готовить, мама научила ещё в детстве, когда они с отцом много работали. Я знаю украинскую кухню, русскую, американскую, еврейскую. А Гарри мы обожаем, он же преподаёт русский язык, он наш, мы так переживали за него, когда он заболел. Если бываю в церкви, ставлю свечку за его здоровье. Роза, захочешь сходить в церковь, позвони мне, сходим вместе, я покажу тебе наши храмы. А что ты любишь кушать?
- А я всеядная, меня любая кухня устроит. Что ты обычно готовила для Гарри, можешь готовить и для меня. Только, пожалуйста, без креветок, кальмаров, мидий и прочих морских гадов.
- Я поняла, - рассмеялась Ганя, - мы, здешние русские, тоже их не едим. Мы верующие, а вера запрещает нам есть морских гадов. Спасибо, Роза за то, что ты оставила меня работать в этом доме, мне так нужна эта работа.
          Меня очень удивило заявление Гани, что ей нужна эта работа, конечно, я в чужой стране, здесь другие порядки и нравы.
Познакомилась я и с Милицей, когда поняла, что не смогу сделать в доме даже маломальскую уборку, я не смогу прочитать этикетки на банках бытовой химии, сложная стиральная машина, пылесос как космический корабль. Я не нашла в доме Гарри веника, швабры и тряпок. Надо отметить, что Ганя и Милица говорят только на русском языке, причём, на правильном русском языке, как я поняла, они смотрят российское телевидение, читают российские газеты.
На следующий день с утра Ганя принесла в термосе горячие вареники с вишнями, и я привезла их Гарри, он был счастлив и съел всё, я ложкой доставала их из термоса и отправляла Гарри в рот. Врач сообщил, что через неделю его можно будет выписать из больницы, так хорошо пошло выздоровление после моего приезда.
Вернувшись из больницы, я нашла записку от Милицы, она просила меня подрезать сухие цветы, на записке был секатор и мусорные мешки. Эту работу обычно делал Гарри. Взяла я секатор, мешки и пошла подрезать розы. И вдруг за забором я увидела морду собаки, овчарки, да это же Стенли, на поводке его держит пожилой мужчина, рядом с ним улыбающаяся женщина.
- Вы Роза? – Спросили они почти хором. Я открыла им калитку, собака подбежала ко мне и стала обнюхивать мои руки и ноги. Удивительно, но я не боялась эту собаку. Мои руки сами потянулись к её голове и погладили, собака лизнула мою руку.
- Здравствуйте, Роза, как здоровье Гарри? Стенли чувствует его запах и потому обнюхивает вас, не бойтесь его, Стенли умный пёс. Рассказывайте нам всё, - заговорила женщина. – Меня зовут Лия Семёновна, моего мужа Пётр Власович.
Мы прошли в беседку, сели в кресла, я предложила воды, но гости отказались. Прежде всего мои гости спросили о здоровье Гарри, обрадовались, узнав об улучшении его здоровья. Удивительно, но Стенли внимательно меня слушал, поворачивая голову то вправо, то влево, мне показалось, он всё понимает. Но вот все темы разговоры исчерпаны.
- Вы заберёте Стенли с собой или он останется? – Спросила я.
- А давайте его спросим, Лия, мы уходим, вставай, Стенли, ты остаёшься или идёшь с нами? – Сказал Пётр Власович и встал, но пёс даже не шелохнулся, если только что он сидел, то сейчас лег, вытянул лапы и положил на них голову.
- Всё понятно, Стенли остаётся с вами, Роза, сегодня я привезу еду, которая осталась у нас, а завтра звоните в магазин и вам привезут что надо.
Гости простились и ушли, а я взяла секатор и отправилась заканчивать свою работу. Удивил меня Стенли, он  пошёл за мной следом и лёг в тени дома неподалёку от меня. Я поняла, что он признал во мне хозяйку. Я срезала сухие цветы и поглядывала на Стенли, а он дремал. Вечером я села ужинать, а Стенли зашёл в дом и лёг на ковёр перед камином, камин, конечно, холодный, но, очевидно. это его место. Я включила телевизор, Милица написала в записке, что нашла для меня российский канал, шёл концерт для работников сельского хозяйства, и я с удовольствием вытянулась на диване. Такой замечательный вечер, почти семейный, благодаря собаке.
На следующий день утром я сказала Стенли, что иду в больницу к его хозяину. Я уверена – пёс понял, в доме он не остался, он вышел вместе со мной и лёг в тени дома. Я закрыла дом и вышла за калитку, где меня ожидало такси.
Гарри я рассказала о Стенли, показала на телефоне как он лежит в тени дома под розовым кустом, на ковре перед камином, вот он ест с аппетитом свою еду. Гарри, конечно, был рад, что Стенли остался со мной, а не ушёл со своими опекунами. И опять разговоры о нас с Гарри, как мы будем вместе вечерами сидеть перед телевизором, смотреть российское телевидение, а неподалёку будет лежать Стенли и дремать. Я поняла – Гарри решил, что приехала к нему навсегда. А я и сама не решила, на какое время приехала, я полагала, что в гости, но не стала разочаровывать Гарри. Врач назвал дату выписки Гарри и попросил приехать за ним с утра.
И вот настал день выписки. Клара заехала за мной, и, мы, радостные и счастливые, поехали в больницу, но, подъезжая к воротам, мы заметили странное: охранник потребовал припарковаться подальше от ворот, сказал, что сегодня нельзя заходить на территорию больницы – карантин. Позвонил Гарри и сообщил, что его выписали и сейчас он сам выйдет к нам. Причина  карантина - коронавирус. Вечером и ночью привезли около ста заболевших, для них отвели отдельный корпус. Вскоре вышел Гарри, он был в маске и бахилах, рядом с ним шёл медбрат, тоже в маске, он довёл Гарри до машины, простился и ушёл. Гарри снял маску и бахилы, сел в машину и попросил поскорее уехать. Гарри немного рассказал о новой болезни, оказывается, уже давно стали привозить больных с непонятной болезнью, но по одному, по два человека в сутки, а нынче сразу около ста, и администрация объявила карантин, ему повезло с выпиской.
Вскоре мы были дома. Надо было видеть встречу Гарри и Стенли. Стенли завизжал, подбежал к Гарри, поднялся на задние лапы, передние лапы поставил хозяину на плечи и стал лизать лицо. А Гарри поднял пса и стал кружиться с ним, задние лапы собаки висят в воздухе, а хвост болтается по земле. Клара вцепилась в отца, она просила его оставить собаку, успокоиться и сесть на диван. Наконец, Гарри успокоился и сел на диван, Стенли лёг у его ног. Мы сели справа и слева от него, обняли с двух сторон. А потом у нас был праздничный обед: борщ, гусь с кашей и компот. Гарри такой счастливый, мы тоже. Клара дотошно требовала рассказать, как отцу надо лечиться дальше. Гарри достал из кармана пиджака пачку бумаг и отдал их Кларе. Но Клара отдала их мне и попросила проследить, чтобы Гарри точно соблюдал рекомендации врача, и я обещала. Вечером приехал сын Гарри Эдвард, он работал по контракту в Антарктиде, ранее он не мог приехать к отцу, Эдвард долго просил прощения у отца, обещал привезти семью, как только его состояние улучшится.
Вечером гости уехали, а мы устроились в беседке пить лимонад, здесь принято пить лимонад в жару. Гарри быстро устал, сказал, что хочет спать, мы поднялись в спальню, Гарри попросил меня лечь рядом, он быстро уснул, а мне не спалось. Я встала и открыла ноутбук, я не открывала его почти сутки. Для меня было сообщение от Нади: «Отец и Вера в больнице, у них коронавирус, меня к ним не пускают. Роза, живи в Америке, не езди к нам, пока не кончится эпидемия. В нашем городе некоторые больные коронавирусом даже умирают. Роза, пиши каждый день как у вас дела, как здоровье, поцелуй Гарри и Стенли. Храни вас всех Бог». Я ответила Вере, что у нас всё хорошо, Гарри выписался из больницы и сейчас спит, попросила её беречься.
 Потом я позвонила Гане и попросила её сводить меня завтра в храм, надо поставить свечи за здравие моих близких. Пришло сообщение от Бориса, болеет его жена непонятно чем, то ли ОРВИ, то ли коронавирус, сам он здоров, дети тоже. Написала ему, потом Глебу, от Глеба два сообщения, его семья здорова, но болеют тесть и тёща, болеют дома, я ответила и ему. Кстати, Ганя сказала мне, что в нашем «русском квартале» не было случаев короны, видимо, помогает изолированность от города. А ещё Ганя обещала дать мне молитвослов, там есть хорошие молитвы, никогда ни за кого я не молилась, но завтра начну молиться. А пока взяла бумаги Гарри, данные врачом, но сообразила, что они на английском языке, открыла свой ноутбук и начала переводить. Конечно, можно попросить Гарри перевести на русский, но вдруг он схитрит и переведёт не так. Эти мужчины так не любят лечиться. У меня же есть опыт ухода за больным Русланом, но у него был инсульт, а у Гарри инфаркт. Мой долг сейчас быть с Гарри, выходить его после болезни. Мне хорошо здесь, подходит климат, если в России сейчас осень, идут дожди и холодно, осенью я обычно болею простудой, а тут, в Филадельфии, я хожу в сарафане и сабо, правда, днём очень жарко, и я не выхожу на открытую местность. В этом районе проживают только русские, за исключением, конечно, Гарри. Гуляя с собакой по улицам посёлка, я слышала только русскую речь, здесь принято здороваться даже с незнакомыми, норма – подойти к незнакомому, спросить кто он и откуда, где живёт, нужна ли какая-то помощь. Обо мне узнали в местной школе и пригласили поработать в ней, но я отказалась – мне же надо ухаживать за Гарри, все мои мысли только о нём.
Надо будет попросить Клару помочь оформить мне вид на жительство, мне вспомнилось изречение: «Счастье, когда тебя понимают, большое счастье, когда любят тебя, а настоящее счастье, когда любишь ты». Как он прав!