НУ, ВОТ И ВСЁ полный текст

Ну вот и все… полный текст. 
"Стрелец и Лилия"
  © В.В. Луговский

Посвящается недолюбленным женщинам....

     Редко кто станет спорить с тем известным фактом, что наша жизнь «полосатая». То нам начинает вдруг везти, и все прекрасно ладиться, то дела наши, что называется из рук вон…. Пожалуй, с этим мог бы поспорить Виктор Александров. Все-таки ему чаще везло. Однако сейчас он вспомнил эти серенькие полоски, которые все же случались. А не замечал он их по молодости. Времени впереди было вагон- как-нибудь все образуется. Эти полоски касались более личной жизни. Но сейчас, когда не ладилось с таким ответственным делом, и он стал терять внутреннею связь с Лилей, ему вдруг показалось, что наступает черная полоса  в его жизни. Может быть все еще можно поправить ?
     Неделю назад на «Южный» прибыла спецколонна машин с экспериментальными элементами системы юстировки лазера и новой системой наведения, которые за несколько дней были смонтированы и подготовлены к испытаниям. Виктор летел с Иваном Ильичом самолетом до Симферополя. Он как всегда настоял перед Зиминым на своем. Зимин уступил, но на этот раз очень неохотно. Виктор быстро «заразил» своей идеей  работников  отделения главного конструктора, занятых по «Элине». Так уже бывало не раз прежде, и директору ничего не оставалось как согласиться. Однако Владимир Николаевич уже понимал, чем все это  скоро закончится, потому что на доводку самой блестящей идеи необходимо время. Однако по целому ряду причин, о которых знал только он в силу своего положения и связей в Москве, времени у них не было.
     В аэропорту их встречали, но не на УАЗике, как обычно, а на черной «волге» самого начальника полигона полковника Разина. Даже этот факт уже говорил о том, сколько надежд возлагали военные на их сегодняшний приезд. По дороге начальник «машины» (так принято было здесь называть лазерную пушку) подполковник Никитин сообщил им, что на полигоне уже два дня работает комиссия из Москвы по оценке существующей ситуации и выработке рекомендаций относительно строительства боевого лазера. Комиссию возглавляет генерал-майор Рагозин из 5-го управления, к сожалению – наш главный противник  применения лазерного оружия в противоракетных системах.
     Виктор сидел за столом в диспетчерском пункте, отделенном от лазерной пушки прозрачной стеной  толстого бронированного стекла, и рисовал на листке стрелы-самолетики. Руководителем пусков была объявлена тридцатиминутная готовность. На большой мнемосхеме, светящейся множеством маленьких разноцветных лампочек было видно, как последовательно включаются все системы лазерной установки. Снаружи  мерно гудели вакуумные насосы (величиной  с человеческий рост) и ревел реактивный двигатель вдали. В динамике время от времени слышались рапорты офицеров расчета о выполнении регламентных операций по проверке готовности систем. «Продувка. Давление в норме. Есть, давление. К пуску готов. Готовность десять минут. Руководителям исследовательских групп проверить наличие людей в укрытиях». Виктор молча слушал эти голоса и думал о том, как много сейчас зависит от этого выстрела. «К пуску готов….Все офицеры - бывшие ракетчики. Офицеров- лазерщиков еще только предстоит готовить в академии. Если конечно будут эти пуски». Минут через пятнадцать уже станет ясно, кто он такой: победитель, который вернется завтра домой и легко, с улыбкой снимет тяжелый груз с Зимина. Или зарвавшийся авантюрист, которому поверили при поддержке директора весьма серьезные люди в министерстве обороны и ВПК*. Семенов находился вместе с генералом Рагозиным на командном пункте Элины.  Иван Ильич что-то  долго объяснял генералу, а тот согласно кивал головой. Интересно, о чем это они договорились?
«Готовность тридцать секунд…. Пуск ! Есть пуск.» После нажатия кнопки пуска через три-четыре секунды из специального окна здания, в котором жила эта «машина» в течение семи секунд выходил невидимый лазерный луч диаметром в один метр.
     Через десять минут система юстировки оптики все еще не обеспечила готовность к следующему выстрелу. Не произошло этого и через полчаса. Это был полный провал. Однако Виктор попросил не отключать систему контроля и продолжал ждать. Через час двадцать секунд на табло мнемосхемы загорелась надпись «Юстировка норма». Сразу пошли доклады:  «Продувка кюветы. Давление в норме. …..». Виктор прошел на командный пункт и потребовал еще один выстрел. Начальник машины махнул рукой и отвернулся. Была объявлена тридцатисекундная готовность. Пошел обратный отсчет времени. «Пуск!»
После того как выключили реактивный двигатель, обдувающий ракету-мишень для имитации ее полета в атмосфере, Виктор прошел всю километровую лазерную трассу. По ней лазерный луч достигал мишень, установленную в большом ангаре против толстой стены из жаростойкого кирпича. Интересно, что во время генерации луча на трассе наблюдалось необычное сильное колебание воздуха. Вагонетка с первой ступенью баллистической ракеты, намертво прикрепленная к рельсам, на этот раз была сорвана и отброшена  к самой стенке ангара. В  корпусе ракеты он увидел огромное, оплавленное по краям отверстие. Второй выстрел сильно оплавил кирпич. Энергетические  возможности
«Элины» (а это не менее мегаватта) не раз впечатляли не только Виктора, но и весьма крупных чинов из министерства обороны. Можно было получить и большую мощность, однако местная электростанция не могла  обеспечить необходимую энергию накачки лазера. Эту проблему планировалось разрешить с помощью строящейся вблизи атомной электростанции. Но достигнутая на сегодняшний день скорострельность делала такое оружие совершенно неэффективным, а сам проект провальным.
  С разрешения Зимина Виктор вернулся домой, захватив с собой кассеты с киносъемкой поведения «машины»  и мишени во время выстрела. Иван Ильич остался для составления доклада комиссии в ВПК. В пятницу вечером Виктор рассказал Зимину подробности и предложил теснее привлечь к работам создателей материала с самовосстановлением исходной формы после тепловой поводки. Зимин слушал главного конструктора рассеянно. Сегодня ему звонил Варенцов из главка, попросил прислать шифровку с подробным изложением технических деталей. В заключение разговора предупредил, что уже есть мнение передать проект лазера Алибекову. Алибеков возглавлял  ЦКБ лазерного
приборостроения. Скорее всего, подождут выводы комиссии и на следующей неделе примут решение. Он поддержит, чтобы не дразнить гусей.
- Все равно уже все предрешено. Да и Рагозина ты знаешь. А тебя мы в обиду не дадим. Все-таки ОКБ еще только набирает обороты. Все победы еще впереди, -бодро закончил Варенцов.
- Ты хоть понимаешь, что это мое дело, если хочешь…, всей жизни, - пытался возражать Зимин.  -  А слететь не хочешь ?- оборвал его Варенцов. – Слышал, слышал о вашем гиперболоиде. Ну, Александров, тот еще мальчишка против нас с тобой. А ты-то… и туда же. Всё инженеришь?
* Военно-промышленная комиссия при Совете  Министров СССР.
Ты думай, как с наименьшими для тебя потерями выбраться из этой истории. И о  главном конструкторе хорошо подумай. Помню, как про него твой Михайлов сказал: «Его давно пора расстрелять - не наш человек, но он еще нужен».Я слышал, что он хоть скандалист и фантазер, но очень способный фантазер. Может быть, со временем из него толк получится. Так что не чирикай. Отдыхай лучше в эти выходные, а в среду-четверг жди делегацию. Обещаю, мало не покажется. Привет. И Варенцов положил трубку.
«И в самом деле расстреляли бы … лет тридцать назад. Заодно и меня вместе с ним. Все-таки знает он или нет ?», -в который раз подумал Зимин. «Впрочем, какая разница сейчас.»
     Виктор представил Зимину написанный в самолете подробный план дальнейших действий.
-        Есть результат , хотя и не стопроцентный. Пока мы не можем решить проблему, но мы уже на верном пути. Надо отстоять всего один месяц, от силы два месяца. С завтрашнего дня начинаем отладку на макете. Кроме того есть интересная идея как реально  размножить луч, чтобы стрелять сразу по десяткам целей, т.е выстрел один, а цели будут уничтожены все.
  Виктор протянул Зимину еще один листок с планом экспериментальных работ. Владимир Николаевич молча его взял и положил поверх первого листка.
-        То, что ты можешь побороться, я всегда ценил в тебе, Виктор. Но сейчас работать в  субботу запрещаю. Думаю, что эту тему у нас заберут. Так что выходные отдыхаем, а в понедельник к концу дня уже будет ясно, что к чему. Вот так. Приглашаю тебя на Ладогу покататься на швертботе. Холодновато, правда, но нам сейчас полезен будет свежий ветер. Как думаешь ? Ну так как тебе мое предложение ?
   Виктор поблагодарил директора за предложение и вежливо отказался. В другой ситуации он поехал бы с удовольствием, тем более приглашает Зимин. Он вспомнил, как год назад ездил с Зиминым и Семеновым на озеро Зеленое. Они там ловили щуку и катались на швертботе при высокой волне вдвоем с Зиминым. Однажды, когда волна была особенно высокая и дул сильный ветер, Зимин решил пойти на нем один, несмотря на протесты Ивана Ильича и Виктора. Швертбот тащило по берегу ветром, но каким-то чудом Владимир Николаевич успел вскочить в него и не потерять управление. Летящий по волнам швертбот, с  висящим на нем Зиминым производил жуткое впечатление на оставшихся на берегу Виктора и Ивана Ильича. Тем более, что помочь Зимину в случае, если бы швертбот зарылся в волну и опрокинулся, они бы никак не смогли, а у Зимина не было даже спасательного жилета.
«Зачем  он это делает»,- подумал тогда Виктор. Сейчас в этой ситуации он бы лучше мог понять Зимина, но завтра Виктор решил встретиться с Лилей.
-        Удачи Вам, Владимир Николаевич. Думаю, что в понедельник вы измените свое мнение. Виктор забрал свои листочки и пошел к выходу.
-        И тебе того же. Может, наконец женишься. А то ты у нас один такой свободный, на зависть всем мужикам.
Это были последние слова, которые услышал Виктор от Зимина. И ничего не ёкнуло внутри.
     После ухода главного конструктора Зимин некоторое время пребывал в задумчивости, затем как будто что-то вспомнив, записал в календаре на понедельник: «Виктор». И дописал – «поговорить»…..
 
***
    Он проспал  почти до обеда следующего дня. Сказалось недосыпание прошедшей трудной недели. Снился цветной и яркий сон, что он летит на швертботе с поднятыми швертами по мелководью, а перед ним взлетают стаи диких уток в сторону берега, как это было однажды на зеленом озере. На берегу сидят Зимин и Лиля возле костра, а Иван Ильич стреляет уток из ружья. Вдруг уток стало так много, что они превратились в сплошную тучу, которая закрыла от него берег. Когда утки улетели, он увидел что Зимина и Лили на берегу нет. Лишь один Иван Ильич бродит по нему и подбирает убитых уток. И Виктор решил не плыть к берегу. Он резко развернул швертбот в обратную сторону, но парус, перекинувшись, ударил его и вышиб за борт. Ему ничего не оставалось, как плыть к  Ивану Ильичу.
    Кажется, когда он спал,  звонил телефон. «Может быть Лиля ?» Но проснуться не было сил. Позднее он  встал уже физически отдохнувшим, но настроение было отвратительное. Ближайшее развитие событий по-прежнему угнетало его. Он почти ничего не ел - не хотелось. Заехал на станцию техобслуживания- стучала правая полуось. Дефицитных полуосей не было, и ему предложили поменять подшипник, но и подшипников на складе может не оказаться. Никто не знает на свете кроме мастера, есть они или их нет. Пришлось долго ждать своей очереди. Потом кто-то куда-то ушел и долго не возвращался. Поняв, что его нагло разводят, дал мастеру пятнашку,  и машину наконец поставили на подъемник. Он выехал в Ленинград к вечеру, голодный и несчастный. На вахте в общежитии его не пропустили даже в обмен на паспорт. Ему очень хотелось увидеть Лилю. Он попросил вызвать ее, проходившую мимо вахты студентку. Долго никто не приходил. Наконец вышла хорошенькая блондиночка невысокого роста и сказала:
 -Лилю вы спрашиваете ?
Виктор молча кивнул.
-        Она на дне рождения у нашего старосты. Обещала вернуться на танцы. Вы, наверное, Виктор ? Меня Света зовут.
Он кивнул опять. – А когда танцы ?
–       В десять. Может быть она пораньше подъедет,-ответила Света. - Вам дать телефон Юры ?
–        Нет, не нужно. Спасибо,-ответил Виктор и пошел прочь.
–       Так что Лиле передать ?-крикнула ему вслед Света. Виктор не ответил.
     Он хорошо знал этот район. Совсем недалеко от общежития должна быть неплохая чебуречная, где он часто ужинал в студенческую пору. Виктор оставил машину во дворе соседнего дома и нашел чебуречную. Кажется, здесь ничего не изменилось. На раздаче он узнал пожилую тучную армянку. Виктор взял полный набор как в студенческие годы, когда, случалось, водились деньги. Очень хотелось есть. Он выбрал столик у окна и снял с подноса дымящиеся чанахи, хазани и тройку чебурек. Взял стакан сухого вина Каберне. Народу было немного. «Студенты уже празднуют субботу в своих компаниях»,-подумал Виктор. После вина стало совсем хорошо, на время его покинули сомнения. Мясо было таким же вкусным, как он запомнил. «Надо бы привести сюда Лилю, а может быть, она уже здесь была с кем-нибудь. С кем-нибудь…..». Виктор опять вернулся к ситуации с испытанием «Элины». «По-свински подставил Зимина. Как-то странно он собрался на Ладогу в такую погоду. Коньяком  пахло в кабинете. Как у него с  женой, интересно ? Все-таки он сильно изменился за последнее время. Вроде бы что-то еще хотел сказать…» Виктор заказал  кофе в буфете и маленькую шоколадку. Внутри у него опять нарастало беспокойство. Он пил горький ароматный кофе и думал о Зимине, о Лиле, о своей маме, которой одиноко, но привычно  жить в  родном городке на псковщине. Все ее сестры и брат живут далеко, а дети выросли и уехали. «Приеду, обязательно позвоню,-решает Виктор. «Жаль, что не пришлось поехать с Зиминым. Интересный  мне человек. И цели у нас в жизни одни и те же. Бывает же такое.» Перед уходом он поблагодарил буфетчицу за превосходный кофе, услышав в ответ:
-Заходите к нам почаще, молодой человек.
      Было девять часов вечера. Он поставил машину так, чтобы видеть дверь в общежитие и стал ждать. Включил приемник и настроил на волну Би-Би-Си. Передавалось выступление Рейгана, в котором он провозглашал Советский Союз империей зла. Противостояние двух сверхдержав нарастало уже с каждым месяцем. Но все это опасное напряжение никак не касалось жизни  студенческого городка. «Живут студенты весело от сессии до сессии». Хлопали двери общежития, пропуская спешащих куда-то парней и девчонок. Зажгли свет в зале для танцев. И он спустя некоторое время услышал первые пробы гитар. «Все таки какое это золотое время –учеба в институте», - с сильной тоской подумал Виктор. «Похоже, что Лиля погрузилась в эту студенческую жизнь с головой. Что и правильно.» Ему стало одиноко. Он никогда не принадлежал к какой-нибудь группе. Уехав учиться в Ленинград, он не завел здесь настоящих друзей. Теперь ему казалось, что не так уж он нужен Лиле в этой суматошной, но полной новыми впечатлениями студенческой жизни. Ну вот опять эта двойственность: Он и  все они……
  Пошел первый  в этом году снег. Снежинки падали – пушистые парашютики, кружась в свете уличных фонарей, исполняя какой-то неведомый танец. Их  жизнь продолжалась недолго и, потому, наверное, они не хотели падать, а все кружились… Виктор очнулся и включил дворники, чтобы хорошо видеть вход . Через заднее стекло в салон ударил яркий свет фар подъезжающей машины, который на какое-то мгновение ослепил оглянувшегося Виктора.
Впереди остановились желтенькие Жигули. Прошло некоторое время,  из машины вышла его Лиля и быстро пошла к зданию общежития.
– Лиля, притормози, ну подожди же,-крикнул ей уже знакомый Виктору студент Юра. Лиля ему не отвечала. Юра не спеша снял дворники у своей машины, бросил их на заднее сиденье и запер двери. Виктор  выскочил из машины и побежал вслед за Лилей. В холле толпилась молодежь. У входа в танцевальный зал стояли дружинники с красными повязками. «Кого бы попросить в этой суете позвать Лилю». В этот момент в холл вошел Юра и поздоровался с каким-то парнем. Неожиданно Виктор услышал их разговор.
-        Что-то Лилька пролетела мимо, даже не поздоровалась. Это не ты ее так напугал ?-спросил парень.
-        Приручаю, теперь далеко не убежит,-отвечал Юра.   
-        Ты же говорил, динамит ?
-        Все. Стоп динама.
-        Ну да ? И как? Парень слегка толкнул Юру в плечо.
-        Ништяк девочка. Еле всех разогнал из дома. Одни остались. Только дотронулся, сразу –делай со мной что хочешь. Давно бы так. На танцы вот привез. Теперь можно и потанцевать. Только что теперь в этом толку. Надо родичей караулить и на хату с ней.
-        Ништяк,-подтвердил парень.
Виктор слушал все это и не верил своим ушам. И не поверил бы. Но очень уж одна фраза знакома, которую сказала Лиля. «Делай со мной…. Вот так она и сказала тогда в их лунную ночь в недостроенном доме ».
     Сразу же  сильно заболела голова. Все дальнейшее происходило как во сне. Через вахту к нему навстречу идет Лиля. Среди толпы она находит его, и ее глаза становятся большими- большими. Откуда-то сбоку к ней подходит Юра, но она говорит ему что-то резкое и тот замирает на месте.
– Здравствуй, Витенька. Мне только что  Света сказала, что ты приехал. Ты чего такой бледный? Что-нибудь случилось ?
-        Ничего. Я все знаю. Откуда не важно. Это конец.
Последнюю фразу, наверное, сказал не он, а голос его оппонента внутри.
-        Ты что меня ревнуешь? Лиля засмеялась. – Витенька…..
-        Прощай. Виктор вышел на улицу. Лиля выбежала следом.
– Что ты подумал ? Лиля сейчас заметила его машину рядом с желтыми жигулями, на которых она приехала.
– Ты подумал, что у меня кто-то был ?
-  Лиля, это что за мужик ? –вмешался подошедший Юра. Лиля его не слышала.
 – Витенька, не уезжай !
-        Лиль, чего этот старый козел от тебя требует ? Может ему лучше свалить отсюда, пока я ему нюх не начистил ?- не унимался рыжик.
Виктор ударил коротко и сильно, как учил его тренер на секции бокса,  которому он посвятил три года своей студенческой жизни.  « Не забыл науку побеждать, эх как саданул парня, ай да Витя. Вон он лежит. Теперь её добей. Таким же коротким и сильным ударом». Оппонент, похоже, получал от этого всего огромное удовольствие. «Как сладостно рвать концы……  Еще чуть-чуть и мосты сожжены». Юра сидел на снегу, держась одной рукой за рыжую голову. Лиля пыталась помочь ему подняться.
–Дрянь ! - коротко бросил Виктор и сел в машину.
    Он очнулся на загородном шоссе. Шел сильный снег, и было плохо  видно дорогу. В свете фар он заметил большой фургон, почти лежащий на боку в кювете. На обочине стоял трактор, рядом к которым суетились два человека. «Уже и трактор нашел. Видно дорога  давно скользкая». Он снизил скорость. «Чего ты испугался ?  Газу давай ! Самое время сейчас тебе загреметь под фанфары. Ты наконец нашел свой идеал и гиперболоид уже построил»,-издевался оппонент. Виктор резко прибавил газу. Машину слегка занесло, но он сумел справиться. « Неприятно. Ну так чего ты добился? Друзей не нажил. Детей тоже. Женщины тебя обманывают. Жить и терпеть не хочешь, идеалист паршивый ?» Впереди показались красные огни. Виктор нажал на тормоз. Машина катилась вперед, как будто и не было в ней тормозов. «Еще и подморозило. Нет, попасть в аварию он не хотел. Виктор скинул передачу на вторую и отпустил сцепление, машина плавно замедлила ход. Перед ним медленно шел  междугородний автобус. Неожиданно он вспомнил, как хоронил отца на первом курсе. Почти весь сентябрь они были на картошке. Только начались занятия, и пятого октября Виктор получает похоронную телеграмму. «Что осталось от отца ? Набросок книги о жизни, которую они хотели написать вдвоем в детские годы Виктора. Награды за безупречную службу. Медали и орден времен войны, когда отец ловил парашютистов-диверсантов, будучи офицером СМЕРШа. И красный деревянный обелиск со звездой на могиле, который они потом с мамой заменили на простой металлический крест с фотографией. Фотографию ту потом какие-то мерзавцы били дважды, вероятно,  сводили счеты. Могила отца на многие  годы так и оставалась безымянной, пока те, бывшие….  предатели и проходимцы не упокоились в своих роскошных могилах. Тогда Виктор сможет наконец поставить отцу гранитный памятник -  как с души камень….
       Кто-то внутри боролся за его жизнь и не позволял ему сейчас сыграть с судьбой в рулетку, разогнавшись на скользком шоссе. «Может быть это мой ангель-хранитель, про которого говорила Лиля после посещения церкви летом? Лиля… Зачем я обозвал ее этим матерным словом ? Ну а как в таких случаях говорят ? Пусть. Грубо, но правильно. Хочу все забыть и начать жить с чистого листа !» За последние две недели он истратил весь свой внутренний ресурс. Устал. Истощил свою нервную систему до последнего предела. И вдруг  неожиданно для себя Виктор произносит вслух: «Господи, сделай так, чтобы я её забыл. Ну хоть на какое-то время». Это время было ему необходимо, чтобы восстановить силы и, наконец, выпутаться из провальной ситуации с «Элиной». Его желания всегда исполнялись. Падал густой мокрый снег.
     Он провалялся все воскресенье у телевизора. Никаких звонков не было. Выпил полбутылки коньяка, но легче не стало. В последнее время алкоголь не давал возможности расслабиться. Наоборот, после выпивки Виктор испытывал напряжение и вынужден был с ним бороться. Затем, если выпить еще, наступала усталость, но и заснуть не удавалось. Ночью очень хотелось спать, однако сон долго не приходил. Забывшись под утро тяжелым сном, он вскоре проснулся  от ощущения найденного решения. Включив настольную лампу, Виктор быстро стал записывать  поступившую текстовую информацию и зарисовывать конструктивные элементы, которые он «увидел» во сне. Это была корректировка конструкции юстировочного узла. Вспомнил в который раз где-то прочитанную фразу: « Я просто дудка Господа…».
      Утром он, как всегда, отправился на работу пешком, захватив с собой исписанные листки. На этот раз сильно кружилась голова от выпитого крепкого кофе. В середине пути его догнала белая «волга».
     Ну вот и все. Дальше началась совсем другая жизнь...
           
                                                         ***
 
    Очень не хотелось просыпаться. Пока она долго лежала с закрытыми глазами, ей казалось, все произошедшее накануне вечером было если уж не дурным сном, то какой-то странной нелепостью. Лиля перевернулась на живот и крепче зажмурила глаза. «Но все это было, было !» Еще совсем недавно, даже вчера она предчувствовала встречу, ждала ее с нетерпением, с волнением вспоминала…  У него какие-то неприятности, но…. Но когда они вновь будут наедине друг с другом все нехорошее и тревожное отступит. И тогда она ему все расскажет…. Они, как прежде выпьют вина. Она выпьет совсем немного. Виктор, конечно, удивится и спросит, мол, что случилось. Она немножко потянет, но не станет очень мучить своего Витеньку. Понравиться ли ему такая новость ? Лиля слушала лекции, трепалась с девчонками, зубрила анатомию, но все это время Виктор незримо присутствовал при этом, наполняя ее жизнь новым смыслом и приятным волнением. Он такой серьезный, такой симпатичный, такой… настоящий особенно  после их первой встречи осенью в Ленинграде. Лиля представляла себя замужней женщиной и потом тихо смеялась этому, так как ее будущее замужество было радостным и страшноватым одновременно. Не рано ли ? Это мимолетно. Скажи он-выходи за меня, ни минутки думать не стала бы.
«Вчера мы просто поссорились»,-решает она. «В конце концов, мы никогда  раньше не ссорились». Наконец она открыла  глаза и, подтянувшись к окну, выглянула на улицу. Падали редкие пушистые снежинки. Простучал одинокий трамвай. На проспекте было еще безлюдно – воскресенье. Девчонки спали на своих кроватях, закутавшись в одеяла до подбородка,  и Лиля почти решила пойти куда-нибудь одна, но тут же засомневалась. Может быть лучше ждать звонка в комнате и предупредить на вахте, чтобы сразу позвали? После всего, что у них было с Виктором, Лиля не могла себе представить, что их ссора может продлиться долго. То, что Виктор ее ревнует, легкомысленно радовало ее, однако, вспомнив нехорошее слово, которое он бросил ей перед отъездом, Лиля вдруг тихо заплакала. Их ссора теперь уже перестала казаться ей чем-то временным и  несерьезным. Она вспомнила как, придя вчера в комнату, в ответ на вопросы Светки назвала Виктора дураком, но назвала беззлобно, даже ласково. Про то несправедливое слово она как будто забыла. А теперь вспомнила. И стало опять очень обидно. Она решает не звонить пока, а подождать его звонка. И сидеть в общежитии она не будет. Вот пусть дозвонится и извиниться !
     Спустя некоторое время Лиля вышла из общежития и пошла по безлюдному проспекту в неопределенном направлении. Взгляд ее остановился на крупной надписи на стене дома: «Чебуречная». Она подошла ближе - чебуречная уже открылась, и Лиля почувствовала ее острый аппетитный запах. В последнее время ей все чаще хотелось кушать. Чего-нибудь бы такого…. Сколько раз собирались сходить сюда с Виктором. Не  получилось…. Лиля разделась в гардеробе. Посетителей было немного. Она взяла чебуреки, присела за столик у окна и, поглядывая на улицу, быстро скушала порцию. Запахло свежезаваренным кофе из буфета. Лиля вспомнила, как они с Виктором пили кофе в кинотеатре «Спорт» во время их самой первой встречи в Ленинграде. Попросила маленький двойной (как тогда) у темноглазой пожилой буфетчицы, спросив на всякий случай, как всегда спрашивал Виктор,- Кофе-то у вас настоящий ?
-        Не сомневайтесь, милая. Свежий…  Арабика. Вчера вечером один мужчина даже спасибо сказал. Пейте на здоровье. И что вы только находите в нем, молодежь ?
Лиля вздрогнула и поставила чашечку на стойку буфета.
- Скажите, пожалуйста, а как выглядел тот мужчина ?-спросила она.
Вопрос почему-то совершенно не удивил буфетчицу.
-        Да, красавец-мужчина. Чернявый такой. Прямо тебе пара, милая. Кстати и сидел у того же окошка, что ты, только как бы напротив… Вот  ушел он быстро. Все на часы поглядывал, наверное, куда-то торопился.
Лиля молча  кивнув, вернулась с кофе за столик. «Витенька…. Вот мы и сходили с тобой в чебуречную. Вот и сходили…»
 
                                                        ***
 
          В понедельник на занятиях Юра повел себя необычно – отворачивался от Лили, старался ей вообще на глаза не попадаться. Девчонки сразу заметили на его лице замазанный косметикой бланш. Пошли разговоры, расспросы. Света и Лиля упорно молчали о случившемся, что уже к середине дня дало повод в группе к самым нелепым предположениям.
  Вечером Лиля не выдержала и побежала звонить на телеграф. Потом она звонила во вторник, среду… Телефон Виктора не отвечал. К концу недели у ней начался сильный токсикоз, так что скрывать в институте свое положение она больше не смогла. Было ей очень одиноко и больно, но теперь уже все понятно, ведь красивые – самые несчастливые.
  Через несколько месяцев в роддоме после недолгих сомнений она  напишет Виктору последнее письмо. Оно придет к нему только через десять лет….