Расскажи мне про любовь... Вера. ч. 8

   Праздников жаждали не только "манагеры", но и криминал. Объявив своей собственностью отдельные кафе и рестораны, бандиты гуляли по-хозяйски, на широкую ногу.
   Рискуя шкурой в делах и разборках, они постоянно ощущали страх за свою жизнь. Чтобы психологически избавиться от него хоть на время, им требовалась жертва. Увидев в её глазах леденящий душу ужас, тот самый, который постоянно преследовал их самих, бандиты ощущали себя сильными и крутыми. Их страхи уходили, перебираясь в сознание жертвы. Вроде, отпускало.
   Но жертва оставалась жертвой на всю жизнь, а страх возвращался на следующий же день. Пытаясь забыться и расслабиться, братва гуляла «на все, как в последний раз». Требовали знаменитых артистов и культурной программы, «что б всё, как у людей».
   Для культурно-досуговых фирм их заказы, как правило, сопровождались форс-мажорными обстоятельствами. Не всегда ведущими «культурной программы» удавалось направлять мужчин. Но ни один руководитель не рисковал отказать новым хозяевам жизни в «их капризах за их же деньги».
   Лариса как-то умудрялась выбираться из критических ситуаций.
   А Вере не повезло сразу же. 
   Составляя программу для следующей криминальной тусовки, старались продумать всё до мелочей. Учитывая специфические потребности публики и опыт других ведущих, проработали несколько возможных изменений по ходу проведения. Напоследок шеф пообещал оплатить возможные издержки.
   Понимая, что обещание - формальность, Вера оделась под "серую мышь".
   Корпоратив ничем не отличался от обычного. Сценарий типовой, как и для депутатской публики: главный выступил с приветственным словом и поздравлением, бригадиры произнесли заздравные спичи, желающие, по ходу дела, провозглашали тосты. Звенели бокалы, спокойные голоса сливались в один монотонный гул, всё чаще и чаще прерываемый девичьим повизгиванием и смехом. Затем публика разгулялась. Приглашенные на «субботник» девицы пошли по рукам.
   Культурную программу пора сворачивать.
   Вера пожелала успехов, удачи и поблагодарила за внимание. Диск-жокей отключил микрофон и наладил музыку со штатного проигрывателя. Насколько Вера поняла, появились новые гости. Их приветствовали восторженно. Особенно девицы возрадовались.
   Лицедеи попытались слинять под шумок. Но кому-то из вновь прибывших понадобился микрофон. Пока его подключали вновь, Вера стояла в стороне, стараясь не мозолить глаза подгулявшей братве. Есть у этих субъектов «тяга ко всему прекрасному». Проходя по улице, плюнет не в урну, а на городскую клумбу. На дрова не старый пень порубит, а стройную березку.
   Кому-то приглянулась девчушка-простушка. Подвалил и, не спрашивая разрешения, потянул в круг танцующих. Помня наставления шефа, перечить не стала. А дальше поняла, что ухажёр не отвяжется. Страх сковал руки и ноги. И он понял: в его руках - жертва. Покрутил в толпе таких же, как он потных и пьяных, обхватил за талию и потянул к столу: "Пей!". От одного только понимания, то, чего старалась избежать, началось, Вера готова потерять сознание. Диск-жокей собрал и унёс аппаратуру. Лихорадочно соображала: убежать, выскочить через служебный вход, вырваться из помещения и - в машину… Охрана на воротах всё равно остановит.
   "Кавалер", глухо сматерившись, отцепился. Другие руки тянут в сторону. Кто этот второй? Что ему надо? Куда он её ведёт, до боли сжимая локоть? Из полутемного душного зала через прокуренный холл - на крыльцо. Светильники ярко горят…
   - Лёшка? Лё-ёшка-а…, - закружилась голова, ноги подкосились.
   - Тихо, тихо, тихо. Держись сестрёнка, - подхватил, не дал упасть.
   Сунул в бюстгальтер визитку, усадил в машину к диск-жокею, махнул охране у ворот: «Выпустить!».

   Прочитав на визитке «Охранное предприятие «Кольчуга», позвонила на следующий день.
   - Привет, сестрёнка. Подъезжай по указанному адресу.
   Отпросившись с работы пораньше, приехала. Офис как офис. Дежурный на входе: «Куда? К кому?». Коридор. Слева, справа двери с табличками. Вот она, «Кольчуга». Вошла. В комнате три стола с компьютерами. Из-за одного поднимается Лёшка... У Лариски при виде такого мужика глаза бы взялись поволокой.
   До приличного ресторана далеко. Зашли в ближайшую кафешку. Вера рассказала о себе. Оказалось, Лёшка знал про неё немало. Родители делились переживаниями, и сам присматривался по мере возможностей. На вчерашнем вечере он был в числе приглашённых и, какая фирма будет организовывать праздник, не знал.
   О себе поведал мало. Да, всё-таки уехал из деревни в город. Там совсем «труба». Земли совхозные, что к реке поближе, новые русские скупили. Верин отец успел подсуетиться, много чего из совхозного добра приватизировал. Распродал. Купил автобус, два трактора. Виктор помог оформить подряд на расчистку дорог до шоссе и ближайших деревень, а также на пассажирские перевозки до райцентра. В мехмастерских лесопилку хотели оборудовать, да с бывшими коллегами отец чего-то не поделил. Сейчас они без него бизнес разворачивают.
   - А поднялся он, знаешь на чём? Дома наших одиноких стариков с начальством поделили и на себя переоформили. Кто по дарственной, кто по договору ренты.  Сама знаешь, когда горожанам разрешили дома в сельской местности скупать без прописки, как цены на деревенские развалюхи взлетели. Не дом, земля ценилась. Старики-то, кто помер, кого по другим местам пристроили. Так что твой папка в деревне сейчас крутой, в авторитетах ходит. Я к тому времени уже в город перебрался. Братаны армейские помогли, пристроили. Кстати, бате твоему Степан Тимофеичу пришлось помогать в разборках с бывшим руководством совхоза. Они его при дележе совхозного имущества кинуть решили. Каких-то юристов мутных из города привезли. Фирма «МаркетКонсалтингКорпорейшн» называется. Ну, мы внесли ясность, помогли бате выстоять. А со скупкой земельных паёв в соседнем колхозе облом получился. Там областные власти интерес имели. Это сейчас я бы смог кое-что уладить, а тогда не получилось. Ну, ничего, Степан Тимофеич в накладе не остался, другой землицы прикупил. Лидия Николаевна у него и юрист, и бухгалтер-экономист. Её невестка старшая, Толина жена, бухгалтерии обучила. Так что получается, сестрёнка, родня твоя семейным кланом становится. Ты одна только сама по себе. На экономиста тебе всё-таки учиться надо было, а не на артистку. Ладно, мы вчера успели в компанию влиться и я в зале оказался…
   У Веры при воспоминании о вчерашнем - дрожь по телу. Протянула руку, пожала Лёшкину ладонь:
   - Спасибо, братик, - и слезы из глаз.
   - Что дальше делать думаешь? Ты можешь отказаться от выездных обслуживаний?   
   Вера пожала плечами.
   - Тогда свою фирму создавай. Пусть другие парятся на выездах. Давай, подумаем.
   Рассчитался с официантом. Вышли. Вера всё ждала, вспомнит он про ту неделю в деревне или нет. Самой напомнить, как-то стрёмно. Усмехнулась про себя - по фене ботать начала. А Лёшка молчит как-то напряженно. Наверное, не знает, как завести разговор про те ночи безумные...
   - Батя твой на два дома сейчас живёт. Так что… мы с тобой… родня, в натуре.
   Оторопела от услышанного. Лёшка не то потрепал, не то погладил её по плечу, развернулся и пошёл к офису.
   Очнувшись, перешла дорогу и направилась к остановке. Захотелось пройтись, успокоится, обдумать услышанное…
   А спросить-то Лёшку, женат или нет, забыла. Ну вот!

   Лёшка позвонил сам. Сказал, заедет. Еле дождалась конца рабочего дня.
   Подкатил на «БМВ». Машина не первой свежести, низкая спортивная. Как в яму опустилась. Опять в кафе. Если бы не широкая дверь, из машины не вышла, выпала бы.
   Лешка обрисовал перспективу:
   - "Гуляй, Россия" твоя под нашей крышей будет работать. Ты оформляешься официально. Что-то вроде смотрящей будешь. Войдешь в "курсЫ" и хоть к чертям в преисподнюю со своим шалман-шоу выезжай, везде тебе респект и уважуха. Из библиотеки уходишь.
   Заведующая библиотекой, подписывая Верино заявление, вздохнула обречённо: «С ума народ посходил из-за денег. Не понимают, что птичка хоть и по зёрнышку клюёт, но каждый день - тем и сыта. А фирмы и фирмочки эти - мыльные пузыри, блеф. Хапнуть и разбежаться, а там хоть трава не расти: иль сума, иль тюрьма». В душе Вера соглашалась со старой мудрой женщиной.
   Но жить-то хочется сейчас, и не просто жить, а красиво.
   Босс, видимо уже вразумлённый Лёшкой, принял на удивление подобострастно. Назначил своим замом.
   - Оклад, извините Вера Степановна, большой назначить не могу, зато премиальные - проценты вдвойне с каждого мероприятия иметь будете. Моя машина с водителем - в Вашем распоряжении.
   Лёшка сдержал слово. Выездное обслуживание проходило без эксцессов. Фирма поднялась. У Веры появились свободные деньги, накопления. Но, чем больше она входила "в курсЫ", тем неспокойнее становилось на душе. Понимание, что стала частью той системы, которую боялась и презирала, лишало сна.
   Словно по трясине ходишь: зыбко и сторожко.
   А у Ларисы глаза на лоб от столь стремительного возвышения подруги.
   - Ты что, мать, принца на белом коне встретила, любовником-депутатом обзавелась или волшебную лампу где откопала?

   В сентябре поступил заказ от энергетиков организовать вечер по поводу юбилея предприятия. Лариса вникла сразу:
   - Верка, там же одни мужики! Обстоятельные, обеспеченные. Не может быть, чтобы никто не клюнул. Иди ведущей! Покажи себя!
   Босс, конечно же, согласился. Подготовила программу, предусмотрев поздравления местных властей и смежников, договорилась с артистами.
Кажется всё как обычно, Но откуда дрожь в коленках и трепет души?
   Гуляли энергетики на широкую ногу. Вначале чинно, мирно выслушивали поздравления, аплодировали награждённым, провозглашали тосты за свет, за мир, за успех и процветание родного предприятия. Затем пили и за светлый мир, и за успешное процветание, и просто так «за милу душу». Поняв, что кредит на господские деньги открыт безлимитный и спиртное подносят по мановению руки, гегемон расправил плечи, разгулялся. «Артисты» полезли на сцену, "поэты" декламировали свои «нетленки» с недавно освобожденного от ленинского бюста постамента, юмористы «блистали» дарованиями с мест.      
   Вера, не имея опыта работы с такой публикой, поняла, что не сможет унять творческого порыва раскрепощенного гегемона. В этой ситуации даже Лёшка не поможет. Смешно, но рабочие люди - не его компетенция. Культурная программа вот-вот сорвётся.
   Сидящие за ближайшим столиком мужчины или трезвее всех оказались, или заметили её отчаяние, прониклись. Понимая, что силой творческий полёт своих коллег не унять, перехватывали самодеятельных артистов на подходе к сцене, усаживали за свой столик и переключали их внимание на наполненную рюмочку.
   От такой неожиданной поддержки у Веры на глаза выступили слёзы. Готова была расцеловать главного защитника, очень похожего на одного киноартиста, фамилию которого, к сожалению, забыла. Готова была... и растерялась, когда он подошёл после концерта. Возникла неловкая пауза.
   - Игорь.
   - Вера.
   Ей надо грузить реквизит и уезжать, ...а он предлагает остаться. В качестве кого? И как домой добираться? Остаться до утра? Сумасшедший...
   Смутившись, пожала ему руку. Хватило сил не разреветься и уехать, покинув шумный пир.
   Приехала домой. Сбросила «спецодежду» - вечернее платье, стильные туфельки и украшения от Сваровски. Ждать, когда наполнится ванна, нет сил. Приняла душ и - в постель под одеяло.
   Утром проснулась - пара туфелек на полу. Не одна, а обе… А ей приснилось, что потеряла одну на глазах у того мужчины. И он по ней, пусть не хрустальной, нашёл её, словно Золушку.
   Да, права Лариска: сказки пишут не про нас.

   Босс сам известил в декабре:
   - Энергетики опять гуляют. Профессиональный праздник у них. Съездите, Вера Степановна, узнайте, чего хотят. Может, сценарий сразу же обговорите. Помещение посмотрите.
   Поехала с затаённым желанием. Может, тот, на артиста похожий, встретится.
   Бюро пропусков. Проходная. Ноги сами вынесли на второй этаж, где кабинет представителя заказчика. Народ туда-сюда снуёт. Лица незнакомые. Двое у приёмной стоят. Поравнялась. Боковым зрением увидела - Он! А звать-то его как? Узнает ли? В банкетном зале тогда в тот вечер полумрак был, на лице макияж. Напомнить как-то надо:
   - Здравствуйте, Игорь. Спасибо ещё раз вам за помощь…

   На этот раз энергетики гуляли чинно и мирно.
   Выходные провела с Игорем. Но Новый год встретили порознь.