Сантехник Иванов и логопед

   
   Сантехник Иванов, помимо своего бесподобного умения моделировать стили одежды и сохранять верность единожды выбранному кэжуалу, а также носить с собой бесподобный аромат своей работы, обладал ещё и поистине французским шармом. Он безбожно картавил. И не просто там катал буковку «р» во рту, подражая французам, он не выговаривал её вообще. Для него этой проклятущей буквы не существовало априори, поэтому он заменял её на любые другие буквы. При этом, трудное детство, деревянные игрушки, высоко интеллектуальные беседы с домочадцами, сантехниками в пятом поколении, дворовое воспитание и нежелание учиться чему-либо, вырвали из его речи и порядок правильного произношения остальных гласных и согласных букв.
 
   Как результат, и так не очень счастливая, по мнению всего остального общества, но бескрайне удавшаяся для самого сантехника Иванова, жизнь превратилась в сущий ад.

   Все своё детство, отрочество и юность сантехник Иванов пытался наладить должный коннект с окружающим миром и людьми. Бесполезно! Все его попытки терпели неминуемое фиаско. Ну, посудите сами, подходит, допустим, маленький сантехник Иванов к девочке спокойно играющей в песочнице и говорит: «Бафай иать!». Во-первых, девочка, в терминологии сантехника Иванова «фефочка», конечно же, ничего не понимала. Во-вторых, та девочка, воспитанная в старых советских традициях, если ей было что-то не понятно, а равно страшно, приучена была защищаться всеми способами и предметами, соответственно сантехник Иванов был бит, как минимум, детской лопаткой. В – третьих, та девочка, та ещё оказывается девочка, белобрысая, избалованная, голубоглазая девочка, одетая по последнему писку моды, иностранный язык не понимала. Понимала она только матерный, ну любила она с детства поматериться, по неизвестным автору причинам, родители то у девочки хорошие, добрые, а тут такое выросло. Ей то казалось, что мальчик говорит на каком - то иностранном языке, хотя маленький сантехник Иванов ей просто предлагал поиграть.

   Ну, это были ещё цветочки, ягодки были впереди. Сверстники сантехника Иванова, постоянно думая, что он их оскорбляет и просто нарывается на драку, нещадно его били, причём толпой, причём ногами. Настолько обидными им казались слова маленького сантехника Иванова.

   Дальше - больше. Школа! Когда учительница вызывала сантехника Иванова к доске и просила рассказать стихи о Родине, в школу незамедлительно вызывались сотрудники КГБ СССР. Потому что, то, что декламировал сантехник Иванов, можно было признать только вражеской пропагандой. Это ещё не все! Как - то раз маленький сантехник Иванов, проявив гражданскую сознательность и патриотизм, свойственный только советским людям, самостоятельно выучил гимн Советского Союза и продекламировал его на школьном празднике, посвящённому Дню Великой Октябрьской Социалистической Революции, то есть 7 ноября. Декламировал громко, в микрофон и от всей пролетарской своей души. Классный руководитель моментально поседела, хотя ей от роду было годков двадцать, да с небольшим, ещё и натуральной блондинкой была по - жизни, не спасло. Директор школы, с характерной фамилией на «ович», вспомнив про мытарства по пустыне своего древнего народа, а также, что всегда и везде виноваты они, незамедлительно, не дождавшись окончания школьного концерта, эмигрировал на историческую Родину. Приглашённый на концерт начальник местной милиции, оперативно покинул образовательное учреждение, прибежал к себе в райотдел, написал от своего имени заявление о творящемся безобразии в школе и халатности в правоохранительных органах, сам возбудил уголовное дело, тут же его расследовал, вынес сам себе обвинительное заключение, и с этим заключением спустился в подвал, закрыл себя в камере предварительного заключения и стал дожидаться приговора суда. И только хитро мудрый полковник госбезопасности, плотоядно улыбаясь, строчил доклад в Центральный аппарат КГБ СССР о раскрытии в городе вражеской подпольной ячейки. Потом, конечно, разобрались, что маленький сантехник Иванов просто читал патриотические строки, сочинённые самим Сергеем Михалковым. Главного милиционера вытащили из КПЗ, отряхнули и отправили патрулировать улицы. Комитетчик стал подполковником и уехал в посёлок Диксон проводить профилактическую работу среди белых медведей. Учительница просто покрасилась в брюнетку.

   Да Бог с ним, с творчеством, сантехник Иванов благодаря свой дикции, школу закончил только со справкой. Ни один из учителей так и не отважился поставить итоговую оценку, не понимали они, что он им говорит, то ли знает предмет, то ли не знает. Математичка, та вообще, после попытки сантехника Иванова рассказать на уроке теорему Пифагора, наслала на сантехника Иванова анафему, уволилась из школы и ударилась окончательно в религию; так и сидит в церквушке при храме, втюхивает страждущим свечечки, прости Господи.

   Сантехник Иванов после школы, будучи, безусловно, патриотом своей страны, пошёл в служить в армию. Какой - то военный, от природы юморист, Петросян право, записал нашего сантехника Иванова в связисты. После первого же самостоятельного дежурства, кто его допустил не понятно, командира дивизии люди в чёрном увезли в неизвестном направлении, а командира роты расстреляли перед строем, хотя и было мирное время, а НКВДшников давно уже и дух простыл, ан нет, расстреляли и все тут. Потом списали на потери при учениях. Кого уж там и с кем соединил сантехник Иванов, что он там сказал на коммутаторе, теперь уже не станет известным никогда, засекретили это дело напрочь, военные же, что с них взять. Кстати, весёлого военкома, отправили напарником к комитетчику в Диксон, план по призывникам среди чукчей выполнять, вот теперь насмеялся на всю жизнь, наверное.
 
   Да что армия, сантехник Иванов и женился то только из-за своей дикции. Как - то проходя мимо одной очень блондинистой девушки, с большими и очень голубыми глазами, росту большого, тела дородного, сантехник Иванов, будучи как всегда подшофе, хотел спросить у неё как пройти к вернисажу. Что ему там понадобилось, и откуда в этом городке взялся вернисаж, даже не спрашивайте. Ну, он то спросил, а что уж там послышалось девушке неизвестно, но улыбнулась она ему ласково, взяла в охапку субтильное тельце сантехника Иванова и утащила под венец. Он, конечно, сопротивлялся, даже в ЗАГСе сказал своё категорическое нет, но кто ж его понял то. Да никто! Так они и детей нарожали, мама не горюй! Аж семеро по лавкам. Бывало, подойдёт сантехник Иванов к супруге, спросит, допустим, сколько время, а ей слышится, что он ей незамедлительно предлагает акт любви и все, бац, и в супружеское ложе, а там опять беременность. Так и зарёкся он время спрашивать, но было поздно.

   В общем, мучился, сантехник Иванов, мучился и решил это дело исправить. 
Заработав энную сумму денег, и заначив их от своей дражайшей супруги, обратился он к платному логопеду, бесплатный доктор просто пинками его выгонял из кабинета, так как думал, что он его обзывает по-всякому, а тот, оказывается, его просто просил помочь с дикцией.
 
   Платный доктор, как и вся наша современная медицина, с умным видом, но отсутствием профильных знаний, осмотрел сантехника Иванова. Весь процесс шёл неплохо, до тех пор, пока сантехник Иванов не открыл рот. В полной тишине вдруг раздалось: «Офтол, мне уо ипаить фикцию!». Ничего не поняв, логопед переспросил, что нужно пациенту. Сантехник Иванов повторил ещё раз, потом ещё раз, и так на протяжении двух часов, приём то платный, время – деньги, он пытался сказать врачу, что ему нужно исправить дикцию. Доктору все слышалось, что сантехнику Иванову нужно исправить какую то функцию. Так как доктор учился в нашей медицинской академии, то из всех функций организма он знал только одну, половую. Внимательно осмотрев сантехника Иванова, оценив его кэжуал, застарелый перегар, потухший взгляд и коричневую кепку на голове, логопеда осенило, пациент нуждается в исправлении половой функции, мол, заколебался сантехник Иванов от такой беспросветной жизни и решил сменить пол. «Модно, свежо, оригинально!», - подумал логопед и выписал направление к своему коллеге по медицинскому цеху, пластическому хирургу. Ничего не подозревающий сантехник Иванов направился к следующему доктору и после непродолжительных подготовительных процедур оказался в хирургическом боксе. Так и стал бы наш сантехник Иванов техничкой Ивановой, если бы на его счастье анестезиологом не оказался бы собрат по дикции. Пока анестезиолог готовил сантехника Иванова к погружению в сладкие объятия Морфея, он сказал ему считать от одного до десяти. Услышав родные и до боли знакомые «аз», «тфа», «тли», «тые», «ять», анестезиолог прослезился от счастья и спросил сантехника Иванова, за каким лешим ему понадобилась смена пола. От неожиданности вопроса сантехник Иванов взвизгнул так, что хряк, ждущий в сарае своей очереди употребиться на сало, позавидовал высоко частотности звука, издаваемого сантехником Ивановым. Спрыгнув с хирургического стола сантехник Иванов, намеревался бежать из этого проклятого лечебного учреждения, но был остановлен местными эскулапами с нижайшими поклонами и тысячами извинений. Слава Богу, разобрались!

   Чтобы загладить свою вину за практически допущенную врачебную ошибку местные эскулапы все - таки сделали ему операцию, даже две. Больше сантехник Иванов не картавил, теперь он очень хорошо разговаривал, правда, тут нюанс, на китайском. Ну, это мелочи. Теперь как минимум миллиард жителей планеты могли с ним общаться на одном языке. Бонусом, ему сделали вторую операцию, теперь сантехник Иванов стал Итальянским Жеребцом, ну в смысле Сильвестром Сталлоне. Не всем Сильвестром, конечно, а только одной частью, кто в теме, тот меня понимает.
 
   Бедная жена…

   Продолжение следует.