Совсем не смешная история

СОВСЕМ НЕ СМЕШНАЯ ИСТОРИЯ

Утром, в довольно пасмурный и сырой, откровенно мерзкий, осенний день 1899 года, рядовой служащий – секретарь – одного из полицейских отделений города С., чрезвычайно худощавый человек средних лет Антон Тимофеевич Пирогов, как обычно, вышедши со двора своего дома, направился в означенное отделение. Дорога до отделения у Антона Тимофеевича обыкновенно не занимала более десяти-пятнадцати минут.

Проходя мимо городской гимназии, Пирогов стал случайным свидетелем столь обыкновенной и столь же отвратительной сцены: двое старших гимназистов унижали и избивали третьего, явно младшего их. Преподавателей поблизости не оказалось, зато с крыльца гимназии за побоищем спокойно наблюдали ещё несколько учеников.
Пирогов изо всех сил поспешил сделать вид, что ничего не замечает и быстрым шагом двинулся далее по своему маршруту. Однако, день тот выдался довольно богатым на разного рода происшествия.

Не успел Пирогов выйти за угол четырёхэтажного городского дома, как мимо него пронеслась на полном ходу телега, запряжённая парой лошадей и через мгновение, врезалась в другую телегу, двигавшуюся перпендикулярно первой по переулку.
Крики, ругань, ржание, полиция и толпа зевак с открытыми ртами не замедлили появиться. И всё это как раз на пути следования Пирогова.

– «Какая незадача!» – быть может, скажете вы.

– «Чёрт знает, что» – подумал с досадой Пирогов. – «Ладно, хотя бы не на нашем участке. Только теперь придётся дворами обходить».

Минуты с три он поглазел из-за угла на толпу, затем пустился в обход между домами.

Во дворах случилось Антону Тимофеевичу проследовать мимо лавочки, на которой сидели два мужика; один из упомянутых имел посоловелый вид недавнего похмелья. Обрывки их разговора донеслись до слуха Пирогова:

– Вчера ж Потапова хоронили…

– Слушай, надоел ты мне с этим Потаповым уже. Знаю я. Ну хоронили и хоронили – мы-то живы!

Наконец, Пирогов очутился на городской площади, той самой, где находился его участок.

Неподалёку от здания, под деревцем возле тротуара, лицом в траву, недвижно лежал некий молодой человек. Прохожие не обращали на него никакого внимания. Вот и Антон Тимофеевич прошагал мимо, недовольно подумав:

– «Ну, вот, ещё одна пьянь, только лежачая. Нажрался, разлёгся тут ещё».

В отделении Пирогов, кроме всех прочих, повстречал двоих сослуживцев – сотрудника справочного бюро Глухова и помощника участкового пристава Кулагина, которые с изумлёнными лицами, о чём-то, как могло показаться со стороны, спорили меж собой. Пирогов подошёл ближе и услышал суть их диалога:

– Представьте себе, нет, вы только вообразите: один из зарубежных учёных пришёл к выводу, что человек произошёл от попугаев!

– Что за вздор! Как так-то – от попугаев?

– От попугаев.

– Пфф… Это от тех-то самых попугаев?

– От тех-то самых попугаев.

– А-а-а, тьфу ты… от попугаев.

– От попугаев, я ж и говорю, от попугаев.

Пирогов хмыкнул, кивнул им и проследовал далее.

Дел у Антона Тимофеевича – впрочем, как и всегда – было невпроворот. Хотя дела как-то и не заладились тогда. Весь день ему приходилось перерабатывать массу бумаг, связанных с жалобами, обвинениями, требованиями, поручениями и прочими разнообразными бытовыми ситуациями. Тут ещё парень этот, что лежал возле отделения, как оказалось позже, был никаким не пьяницей, а сердечником – насилу успели в больницу доставить, после того, как к лежавшему, всё-таки, кто-то подошёл и дело прояснилось…

Особенно в тот день Пирогову наскучила плакавшая дама в чепчике, обвинявшая своего мужа в побоях. Рыдая, она рассказывала, что муж угрожает ей и бьёт её, а накануне, выпивши, пытался задушить. Пирогов, сославшись ей на то, что данное дело вне рамок его компетенции поскольку он, всего лишь, скромный письмоводитель, направил её к приставу, пристав заявил ей, что её слова – это ещё не повод к серьёзному разбирательству, так как «ничего же ещё не случилось». Вспыхнув, дама направилась к Кулагину, тот отправил её обратно к приставу, пристав – к Глухову, Глухов – снова к Кулагину, Кулагин – опять к Глухову, Глухов, не сдаваясь, – опять к Кулагину, разъярённый Кулагин, выставив её за дверь, хотел послать её ко всем чертям, но в итоге, временно направил обратно к Пирогову.

Дама рыдала, умоляла выслать к ней на дом целый наряд, так как дома муж её убьёт, а уйти ей от него некуда совершенно. Пока она изливала перед секретарём слёзы, утомлённый её вытьём Пирогов тупо глядел в потолок, на несколько чёрных точек, и вяло думал про себя:

– «Сколько ж мух на потолке-то – жуть!».

В конечном итоге, от Пирогова дама была вновь вызвана к участковому приставу и тот заверил её, что полицейские прибудут к ней сегодня же.

Вечером, окончив работу, переутомлённый Антон Тимофеевич возвращался домой. Он решился сократить путь и следовал через парк. Внезапно, ему сделалось плохо, ему кольнуло сердце, он стал задыхаться, осел на дорожку, будто на него кто сверху навалился, пытался ухватиться за воздух и, сделав несколько неуклюжих шагов в сторону от тропы, через несколько мгновений, упал лицом во влажную траву.

Спустя некоторое непродолжительное время на дорожке появилась молодая барышня. Завидев в стороне – в траве – лежащего, она остановилась, поглядела кругом и размышляла так:

– «Подойти к нему, что ли… А, может, пьяный…».

Барышня прошла несколько вперёд, затем вернулась, поглядела опять на лежащего, стала снова озираться вокруг.

– «Ну и чёрт с ним!» – заключила она, махнула рукой и поспешила убраться подальше.

На другом конце парка, на лавочке, беседуя меж собой, сидели два молодых человека, по-видимому, приятели, либо просто хорошие знакомые. Один из них, вынув из портсигара папиросу, закурил. Разговор их, между прочим, коснулся и определённой политической тематики:

– Вот и вообразите – обращался к товарищу курильщик – как беспардонно Англия, накануне, начала новую колониальную войну, на этот раз, против буров  в Южной Африке…

– Да и хотя бы, нам-то с того что…

– Как же: во-первых, там гибнут люди и это обстоятельство уже само по себе ужасно и преступно, а во-вторых, британский империализм своими агрессивными выходками, там, на юге «чёрного континента», заметьте, угрожает другим державам, в том числе и России, дескать, поглядите, на что мы способны – имеем возможность разжечь войну в любой точке земного шара, даже в столь удалённой…

– Ну, и дальше что? Где теперь войны только не полыхают…

– Но ведь они, англичане, эти хищники, не знают меры. Я сомневаюсь, конечно, что теперешняя ситуация приведёт к конфронтации и столкновению интересов России и Англии… Но, а вдруг? Англосаксы коварны, это истина: кроме всего прочего, они ненавидят нас за то, что мы тоже империя, за то, что имеем свою собственную позицию и, как следствие, вставляют нам, что называется, «палки в колёса» на международной арене, вам так не кажется? Вспомните, хотя бы, Крымскую войну…

– А-а – отмахнулся собеседник – хотя бы и так, мне-то что? Нас с вами это всё равно не касается. Пойдёмте лучше, голубчик, пивка выпьем: здесь недалеко, я слышал, прелестное питейное заведение открылось.

На том и порешили.


2015


Буры – потомки голландских колонизаторов, живущие на юге Африки.