Фантомная память

                За що же ж мы боролись
                За що же ж мы страждали
                За що ж мы проливали нашу кровь?
                Они же там пируют, они же там гуляют
                А мы же подавай им сыновьев.
 
                Куплет из песни "С ОДЕССКОГО КИЧМАНА"

1980 год. Ленинград.
Мой дядя, после перенесённого два года назад инсульта, так и не смог полностью восстановиться. Теперь он стал тучен, ссутулился, ходил медленно, опираясь на палку. Судьба дядю Колю не баловала: его единственный сын трагически погиб в семилетнем возрасте. Овдовев, в семьдесят лет, он решил поменять свою двух комнатную квартиру, находящуюся в центре города, с видом на Львиный мостик. Причина: квартира располагалась над аркой въезда во двор, поэтому была очень холодной. Требования к новому жилью были простые: квартира должна быть тёплой и находиться в том же, центральном районе города. Вариант такой подвернулся. Один из его знакомых покидал навсегда страну и должен был сдать свою однокомнатную квартиру государству. Обмен произошёл без особых хлопот. Одна проблема - при обмене, в новой квартире был снят телефон, а это для человека одинокого и больного, было вещью необходимой. Дядя Коля обратился с заявлением в городскую телефонную сеть. Отказ. Пошёл на приём к заведующей, объяснив, что у него был телефон и это в одном районе города. Просто два старика обменялись квартирами. Он показал документы, удостоверяющие, что он имеет много боевых и трудовых наград. Ответ был категоричен: «Встаньте заново на очередь по установке телефона».
Довод моего дяди, что, мол, очередь на годы, и он просто не доживёт, не получил отклика в сердце начальницы. Убийственность этой ситуации дополнялась ещё и тем, что совсем недавно, до выхода на пенсию, мой дядя руководил цехом пластмассовых изделий. А по сути, это был маленький частный заводик, преобразованный из артели, платящий дань начальству объединения. Дядя Коля имел хорошие деньги, связи. Теперь же не может решить даже такой проблемы, оказавшись одиноким стариком, нуждающемся в посторонней помощи (по хозяйству ему помогала женщина, его заместитель на бывшей работе, да мы, его племянники и племянницы).

Рассказ дяди Коли.

«Когда я шёл домой, совершенно раздавленный таким отношением к себе, меня окликнул пожилой, хорошо одетый стройный мужчина:
- Извините, вы случайно не Николай Корган?
- Да, я Корган. Но я вас не узнаю.
- Коля, дорогой, это же я, Виктор Водорезов. Мы с тобой вместе служили во время войны. Вспомни: гараж НКВД*, блокадный город. Ты же, по сути, спас мне тогда жизнь. Да, годы внешне меняют нас, но лицо у тебя узнаваемо. Как ты живёшь? Почему ты плачешь?

Я рассказал этому человеку из прошлого о своей беде. Он, внимательно выслушав, пообещал:
- Коля, я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь. Дай мне твой адрес. Сейчас я очень тороплюсь, но в ближайшие дни я тебя обязательно навещу.

Весь оставшийся день я вспоминал события того страшного военного времени. Ленинград, блокада города. Я служил шофёром и возил одного из высокопоставленных начальников НКВД. Проезжая по улицам города, видя эти ужасные картины разрушений и измождённых ленинградцев, душа разрывалась от мысли, что так же сейчас страдают от голода и мои: мама, сёстры, племянники. Нас, шоферов, пусть и плохо, но всё же кормили, но я не мог своим помочь: солдатам запрещалось, под страхом отправки на фронт и даже военного трибунала, покидать без приказа расположение части. Навестить их я смог лишь один раз. Это было лютой зимой 1941 года. Мы ехали с хозяином по городу, когда начался сильный обстрел. Он приказал мне въехать под арку ближайшего дома, я сделал вид, что не расслышал и увеличил скорость. И в этот момент в тот дом попала бомба. И если бы я не ослушался приказа, то мы бы погибли. В благодарность, хозяин распорядился выдать мне мешок мёрзлой капусты, и разрешил навестить родных. Возможно, та капуста спасла им жизнь.

Каждый из наших шоферов был закреплён за определённым автомобилем. Хозяин, в целях безопасности, пользовался разными автомобилями, и возили его разные шофера. На передовую же или в частные поездки, непременно, он ездил со мной. Однажды, командир собирался ехать к одной из своих любовниц и, как всегда, сел в машину с пакетом подарков для неё. Но, по какой-то причине, был вынужден отменить поездку, оставив пакет тот в машине. Я заглянул в него. Его содержимое, из того, что запомнил: копчёная колбаса, баночка красной икры, коробка шоколадных конфет. После того случая я уже несколько раз возил хозяина к любовницам, у него были с собой новые подарки. Велик был соблазн полакомиться продуктами из оставленного пакета, но страх удержал меня. Мои опасения были не напрасны, через месяц хозяин вспомнил о нём. Поняв, чего мне стоило не съесть чего-нибудь из гостинцев, начальник поинтересовался, как выживают мои родственники в городе? Я не сдержал слёз. Вскоре, благодаря его помощи, наша семья смогла эвакуироваться из блокадного Ленинграда. Вообще, хозяин относился ко мне очень уважительно, если так можно выразиться об отношениях командира такого ранга и простого солдата. Выбрал он меня себе в шофера, по рекомендации его жены, которую я, ещё до войны, будучи инструктором по вождению автомобиля, обучал.

А с этим Виктором произошло следующее: он, совсем молоденький шофёр, женился перед самой войной. Мало того, что он на служебной машине уехал в самоволку к жене, так он ещё и вернулся через два часа в стельку пьяный, поцарапав автомобиль. Виктор, которому грозил трибунал, попросил меня замолвить за него словечко перед хозяином. Я пообещал, что подыщу подходящий момент для такого разговора.

Я вёз хозяина от любовницы, он был в приподнятом настроении, мурлыча какую-то песенку.
- Товарищ, так и так, разрешите обратиться? Виктор – шофёр от Бога. Да и царапину на машине уже заделали.
- Хочешь вместо него на фронт? Так я тебе это быстро организую. Адвокат тут нашёлся.

Я по-настоящему напугался тогда. Уже подъезжая к зданию НКВД, хозяин миролюбиво произнёс:
- А он, правда, хорош шофёр?
- Да, замечательный. Я сам его учил.
- Посмотрим, – неопределённо ответил он.

Виктор, отсидев двое суток в камере на одной воде, вернулся в гараж.

П.С.
На следующий же день после нашей случайной встречи на улице, Виктор появился в моём доме. Он сразу сообщил, что мой вопрос решён положительно. Я должен назавтра, со всеми необходимыми документами, явиться к заведующей телефонной связью района. На мои пояснения, что я был у неё, Виктор коротко сказал: «Иди!». Потом, мы пили, принесённый им с собой, коньяк, вспоминали войну, делились рассказами о прожитой жизни.

Я подал заведующей все документы, которые она уже видела в прошлый мой приход. Та, мельком взглянув на мои бумаги, улыбнувшись, произнесла:
- Ну, вот же, теперь совсем другое дело. Поздравляю, Николай Александрович, Вы имеете полное право на установку телефона вне всякой очереди. Мастер придёт к вам в ближайшее время.

Телефон мне установили через три дня. Я зашёл ещё раз к той заведующей и отнёс ей в благодарность дорогой отрез на пальто».

*НКВД - Народный комиссариат внутренних дел СССР


Рецензии
Грустно читать о таком: хозяева и холопы.
И почему-то именно то время — время величайших наших побед, которыми до сих пор гордимся.

Иван Жемакин   09.12.2024 08:26     Заявить о нарушении
Да, инстит унижений существовал и тогда.

Спасибо, что прочитали!

Эгрант   09.12.2024 10:30   Заявить о нарушении
На это произведение написано 6 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.