Ноябрьские волнения
Степан Данилович к книжкам приучен не был, к пледам и чаепитиям просто так тоже, а потому заскучал. Это был крепкий, коренастый, мужчина лет шестидесяти двух от роду, седой, с лопатистой бородой, лохматыми усами и такой же головой. Он был похож на лешего из детской сказки. Жил он всю жизнь в деревне, занимаясь нехитрым хозяйством. Ни жены, ни детей не имел, да и не желал обременять себя. Случилась в юности любовь, но подруга выбрала другого. А больше…ни-ни… Считал, что все эти любови-моркови– пустая трата времени, сил и нервов. Самое главное- нервов. Ведь всем известно, что из-за этих самых нервов и все болезни приключаются. Он же был здоров, упитан и желал таким оставаться ещё долго. Только вот… случилась однажды встреча…И она тоже, пожалуй, была причиной скуки. А ведь раньше никогда за собой ничего подобного не замечал. А всё она виновата. Женщина! Будь она неладна! И дернул его черт съездить в санаторий. Первый раз в жизни выбрался из деревни. Посмотрел по телевизору и соблазнился. Конечно, денег, накопленных было жаль. Но… Может и устоял бы. Да соседка- бабка Марья сыграла роль змея искусителя. В тот вечер она напросилась телевизор посмотреть. У неё-то сломался. И тут… Эта передача.
–Ну и живут же люди, – прошамкала бабка, вытирая рот платочком, – вот бы хоть раз так отдохнуть…
–Кто тебе мешает, езжай, – Степан Данилович подкрутил ус.
–Ты чаво? Сдурел че ли? Я уже старая, да и денег нет…
–А куда ж ты пенсию деваешь?
–Тьфу на тебя! Скажешь тоже, а внукам конфетки, подарки разные … Это ты один, как ежик в тумане, –хихикнула бабка, –не-ет… Куда мне. Да и старая я уже, – она вздохнула, –а вот ты мог бы поехать… А потом бы и рассказал, на самом деле там так хорошо, как в телевизоре.
–Ну, нет, – отмахнулся дед, – чего я там не видел.
–А чего ты видел-то?! Кроме свого огорода ничаво. Хоть раз в жизни посмотри, как люди –то живут. Или денег жалко? …Скупердяй, – припечатала она и отправилась домой,- пойду. Манька с Василиской заждались.
Манька – коза и Василиска- кошка были самыми родными существами бабки Марьи. А дети, внуки уже потом. Ведь жили-то в городе. И бабка их видела только на каникулах.
И так обидно стало Степану Даниловичу после разговора с бабкой Марьей, что и слов таких нет, дабы можно было объяснить. И он решился. А чего? Надо хоть что-то кроме своего села увидеть. И поехал он в райцентр за путевкой. Тем более, что своими кровными и расплачиваться за дорогу не пришлось. Случилась оказия. Дед Кузьма на своей телеге туда собрался, внуков навестить, вот и Степана Даниловича прихватил. Правда, дед задержался аж до самого вечера, и пришлось Степану Даниловичу гулять по городку. Прошел его раз десять туда и назад, устал, да и проголодался, однако, как тот волк, что по ночам рыщет в округе, присматривая, кем бы полакомиться. Утомившись совсем, Степан Данилович подошел к дедовой телеге, присел на неё. Сидит, значит, ждет. Долго сидит, злиться уж начал, а деда всё нет и нет. Наконец появился довольный, светится аж весь, словно чайник песком начищенный. И эта его радость Степану Даниловичу, что соль на рану. Вот и не выдержал он, вскипел. Заклокотало в нем всё, забурлило, да и вылилось на голову ничего не подозревающего деда Кузьмы.
–А зачем ты ждал меня? – удивлялся дед. –Вон автобусы ходят…
-Ах, автобусы! Ты меня привез в эту тьму-таракань и увезти должен тоже ты! Так?!
–Не-ет! Не так! Я тебе ничего не обещал и не обязан был. Это ты ко мне притулился, бесплатно захотел доехать…А?! Вот возьму, да и деньги потребую. Тогда как? Ишь расшумелся.
И тут Степан Данилович притих. А ведь правда, ещё и деньги стребует. Но обиделся. Ехали молча.
Выехали за город. Позади остались мелькающие золотистыми брызгами автомобильные фары. И теперь мрак блуждал по дороге, по лесным тропинкам, убегающим от неё куда-то вглубь. Темные силуэты деревьев, точно призрачные тени обступили со всех сторон и казались живыми. И возникающие неприятные ощущения хотелось развеять. И Степан Данилович не выдержал:
–Ты это…не сердись на меня, погорячился, – слова извинения давались ему с трудом, не привык он к ним.
Но дед Кузьма слыл добрым и отходчивым.
В разговорах и не заметили, как подъехали к своей деревне.
Итак, благодаря бабке Марье, Степан Данилович оказался в санатории. Ах, как ему там приглянулось! Чисто, светло, делать ничего не надо. Он, правда, не привык к безделью, а попробовал, да и понравилось ему. А кормят –то как! Это вам не картошку с капустой трескать, как он привык дома. Тут тебе и блюда разные каждый день, компоты с киселями, какавы с кофиями… Ещё и развлекают–концерты там разные, даже танцы…О-о-о! Как ему по нраву пришлось-то всё! Познакомился он там с женщиной одной. Раисой Петровной кличут. Хороша женщина! А как пляшет! Стали они дружить. Днем гуляли вместе, а по ночам встречались в коридоре. Все-то спят, а они…Там диванчики разные стоят.
Пролетело время, как миг один. Пришлось расставаться с легкой грустью, без обещаний, но телефончиками обменялись. Так, на всякий случай.
И вот теперь то ли ноябрь тому виной, то ли ещё что-то, но заскучал Степан Данилович, а, заскучав, вспомнил Раису Петровну. И решил он позвонить. А чего? Вдруг, да и она вспоминает дни улетевшие.
Раисе Петровне- низкорослой, пергидрольной блондинке с искусственными губами немного грустилось. Это и понятно, она ведь тоже живая, да и женщина одинокая. Не первой молодости, конечно. А кто знает, когда эта самая первая завершается? Никто… Раиса Петровна чувствовала себя ещё молодой, в полном расцвете сил. И эти силы разбудила в ней поездка в санаторий. И сейчас, глядя на продрогший ноябрь, на это предзимнее ненастье, сдавило грудь от неизбывной тоски так, что не вздохнуть и не охнуть, и захотелось повторить, вспомнить те приятные ощущения, милые минуты… И в этот момент раздался звонок.
–Это я, Раечка. Ты узнала? – знакомый голос чуть подрагивал то ли от волнения, то ли просто расстояние искажало звук.
–Узнала! Конечно узнала, –Раиса Петровна старалась говорить равнодушно, а сердце так колотилось, будто воробей, попавший в клетку.
–Может, ты приедешь ко мне…? –Степан Данилович решил не разводить турусы на колёсах. А чего? Чем быстрее выяснит всё, тем лучше.
–К тебе…? Приехать? – Раиса Петровна даже задохнулась от волнения. Вот оно счастье! Наконец-то! – Приеду, но не на электричке, а на машине.
–Да какая разница! – возрадовался Степан Данилович.
–Но мне нужны деньги на бензин, – остудила его пыл Раиса Петровна.
–Деньги? – он помялся. Это слово в таком контексте ему очень не нравилось. Копить, складывать- это да, а вот отдавать…Но желание повторить приятные минуты оказалось сильнее, – конечно, я переведу тебе две тысячи.
И перевел –таки. Да и сам постарался к приезду гостьи. Отварил картошечки. Она у него удалась в этом году, рассыпчатая, вкуснющая. Капустки, квашенной им самим выставил, сдобрив лучком и полив маслицем. Сбегал к бабке Марье за настоечкой рябиновой. Всё честь по чести. И принялся ждать. Раиса Петровна тоже расстаралась, потрудившись над медовым тортиком. Хотелось похвастаться своим умением.
Степан Данилович встретил свою даму у калитки, провел по скрипучему крыльцу в дом. Раиса Петровна оглядела небогатую обстановку.
–Чувствуется, что нет женской руки, – только и сказала.
Ощущалась легкая скованность, будто и не были близки там, в санатории. Но за столом за выпитой рябиновкой разомлели, оттаяли точно и не заметили, как в постельке оказались.
–Фу, – не выдержала тут Раиса Петровна, – ну и бельё у тебя.
–А чего? Меня устраивает, – недовольный заминкой, буркнул Степан Данилович.
–Да я ничего. Я так, – пошла назад пятками Раиса Петровна, испугавшись, что сейчас всё закончится, так и не начавшись, –люблю всё красивое. А для любви бельё шелковое должно быть.
Конечно, Степану Даниловичу не понравились подобные высказывания.
–Ишь ты, фря какая, – зловредные мысли, точно злющие шершни, завозились в голове, – то ей денег на бензин, то теперь бельё ей шелковое подавай…
Но мысли мыслями, а повторить приятное и хотелось, да и требовалось. Не думал-не гадал он, что тело таким капризным окажется, не поддающимся ни на какие уговоры. Ведь жаль денег. Ох, как жаль! Ему и такое бельё сойдет, но…вдруг больше не захочет ехать. И, поворчав немного про себя, поругав всю женскую половину человечества, Степан Данилович отправился в сельпо за бельем. А там… Оставалось только такое дорогое, что у него даже сердце прихватило от одного вида обозначенной цифры. Спасибо бабке Марье, отпоила его рябиновкой. Повздыхав, он всё-таки купил это бельё, а в аптеке еще и таблетки специальные прихватил. Ох, уж эти женщины! На что только ради них не пойдешь. Правда, долго потом после таких трат пребывал не в духе. А как вы думаете, легко ли от сердца свои кровные отрывать? Ведь если бы не Раискины капризы обошлись бы и так. Э-Эх!
–Раечка, ты приедешь? – сюсюкнул в трубку. –Я бельё купил…Как ты хотела…шелковое…
–Ах, мой котик, конечно приеду, – мурлыкала в ответ в ответ дама, – ты только денежки не забудь перевести.
– Опять деньги, – брови старого ловеласа соединились в раздражении. Хорошо хоть этого не видела подруга, – конечно-конечно, – с легкой заминкой добавил он.
Деньги достигли адресата, но в этот день Степан Данилович так и не дождался гостью. В ответ на его вопрос по телефону, сообщила, что проколола колесо и пришлось обращаться в автосервис.
–Так что деньги твои пригодились. А я приеду в следующий раз. Ты ведь будешь ждать, котик?
–Буду…, – огорчился Степан Данилович, – не пропадать же новым простыням шелковым.
–А я для тебя тоже сюрприз приготовила. Купила себе кружевное красивое белье…сексуальное… Хочу тебе понравиться ещё больше. Только ты не забудь денежки перевести.
–Как?! Опять деньги?!– от негодования у Степана Даниловича даже дыхание сперло. Он стал хватать воздух ртом.
Благо в этот самый момент заглянула бабка Марья. Хотела телевизор вместе с соседом посмотреть. Одной-то скучно. Происходящее на экране с котом ведь не обсудишь. Увидела такое дело, сбегала за рябиновкой, да и отпоила, значит, подлечила Степана Даниловича.
Отпоить-то отпоила, а тут… Другая беда. Ведь он, ожидая Раису Петровну, таблеточек специальных отведал и теперь… надо было срочно действовать. Накинув на плечи кацавейку, дунул он к другой соседке – молодайке Зое. Она была особой разбитной, охочей до мужиков.
–Може, и мне поможет, –решил Степан Данилович, но…просчитался. Получил по лбу скалкой. Зоя в этот момент пироги вертела.
Он и вылетел от неё, как ядро из пушки, держась за ушибленное место, на котором прямо под рукой рог так и вырос. Да, мало того, что ушибла, так ещё и словесно обидела, прокричав в след:
–Мне только ещё старых хрычей не хватало!
И что тут делать? Для начала Степан Данилович разболелся совсем от обиды и всего прочего. Прогоревал до самого утра. А утром на электричку отправился.
Дверь ему открыла сама Раиса Петровна. В это раннее утро она была не при параде, не успела ещё, да и гостей не ждала. Она старательно запахивала старый халатик, бигуди точно рожки козлиные торчали в разные стороны, а глаз один смотрел почему-то в потолок, другой прямо. От волнения, наверное.
–Батюшки! Да как же ты- старый дурак этого не замечал?!– ехидно усмехнулся червячок, сидевший где-то внутри. –Считал её красавицей, а она… Серая, как мышь, блеклая. Даже бабка Марья симпатичнее выглядит.
–Проходи, Степушка,– тем временем суетилась Раиса Петровна,– а я сейчас…Приведу себя в порядок,– она спряталась за расписной ширмой и принялась переодеваться,– ты почему не позвонил? Я бы сама… Только вот денежки….
–Ну уж хватит с меня! – рявкнул Степан Данилович так, что Раиса Петровна от неожиданности уронила ширму. –Тебе только деньги подавай! Я из-за тебя шелковые простыни купил! Теперь вертай мне за них деньги! Да и те, которые я на бензин тебе переводил тоже! – переходя на петушиный фальцет, кричал он. –Поняла?!
–Ах, вот как ты заговорил, – подбоченилась Раиса Петровна, забыв, что так и не убрала козьи рожки, – это ты мне должен за бельё новое красивое….
–Бельё?! Да ведь это ты носить будешь…,– так изумился Степан Данилович, что даже кричать перестал.
–И что? Я ради тебя купила. Красивая женщина должна быть в красивом…
-Ты-ы! Красивая?!
–Сам же говорил…
– Это я так… Чтобы тебя соблазнить, – начал оправдываться он и тут же прервал себя, – деньги вертай! За таблетки тоже.
–Какие ещё таблетки?! Причем тут я?
–Так это же ради тебя всё! Дура какая! Ничего не понимает, – окончательно вышел из себя Степан Данилович.
– Это ты мне должен. И больше. За бельё –раз, – принялась перечислять Раиса Петровна, – за торт-медовик, который я пекла- два и за моральный ущерб –три.
–Какой ещё ущерб?! Сдурела?!
–Ты меня обидел! А теперь выметайся, – и распахнув дверь, она вытолкала вконец оторопевшего гостя.
А Степан Данилович чуть не плакал. Сердце колотилось, точно у кролика, убегавшего от охотников, обида душила, но не было рядом бабки Марьи с её рябиновкой…Некому было помочь Степану Даниловичу, некому поддержать было его в обидах-печалях. А потому пришлось ему возвращаться домой, дав себе слово, что больше он ни-ни…Никогда с женщинами связываться не будет. Все беды от них.
–Но и радости тоже, – шевельнулся внутри ехидный червячок.
–Вот и пусть они радуют других, – буркнул себе под нос старый Казанова, –а мне и так хорошо.
А Раиса Петровна тем временем тоже приходила в себя после неожиданной встряски. Она, точно челнок, сновала из угла в угол. И вдруг остановилась.
–И чего это я? Ведь не принц он вовсе. Не принц. Я –женщина видная, да и бельё теперь сексуальное есть, а потому… Надо будет ещё раз съездить в санаторий.
И съездила. Но это уже совсем другая история.
Свидетельство о публикации №224111400309
- С уважением и теплом, Ольга Алексеевна.
Ольга Щербакова 3 16.12.2024 17:49 Заявить о нарушении