может, просто стал груб
мой голос.
может, просто агрубь
покрыла горесть.
может, это души моей
поросли
затхлые насквозь в ней
«прости, прости»,
немодные, нецивильные.
забыв их
во влажном и темном сердце,
не вынув,
никому не вынув,
ни на что не надейся:
пропитается цвилью
всё запертое и тёмное:
и оно — сердце обессиленное —
куда выпрыгнет от собственной вони
собственной гнили?
на волю
какие окна
откроет?
нет окна, кроме слова,
берущего сердце с собою:
«прости, прости» —
самого простого:
«прости... прости...»
Свидетельство о публикации №224111400905