Глава 13 ЦВР Центрального района

 
 Глава 13 ЦВР. Центрального района.
 
Только что назначенный директором ЦВР Центрального района Педаг Ворс Анатольевич, занявший этот пост вместо ушедшей на пенсию Лыньковой Елены Николаевны, был не самой приятной наружности: уже лысеющий, невысокого роста, коренастый, с маленькими, хищно бегающими глазами и с уродливо искривлённым ртом. Ему было примерно около сорока пяти лет. Он уже научился вольяжно сидеть в кресле директорского кабинета в красном кирпичном здании, что на Ярославской 15.
Вместе с новым директором в ЦВР Центрального района вошла Тьма с сопровождавшими её Роком и себами. Таинственные посетители незаметно проникли в кабинет руководителя и, расположившись на диване, внимательно к нему присматривались.
— И с чего вы начнёте своё руководство? — оставаясь невидимой, спросила Тьма.
Педаг посмотрел на диван, словно искал глазами спросившего, но не обнаружив такового, принял прозвучавший вопрос за собственный.
— Нужно уволить всех работающих педагогов и набрать новых. Старые ориентировались на прежнего директора, а мне надо, чтобы педагоги чувствовали свою зависимость от меня — и это моя первая задача!.. — как бы сам себе ответил Педаг.
Тьма обратилась к находившемуся рядом Рыжему себу:
— Вот, тебе и подходящий объект!.. С ним и делать-то особенно ничего не надо! Оставайся здесь и проконтролируй его действия!.. — приказала она.   
Рыжий себ сделал шаг вперёд и поклонился, выражая тем самым готовность исполнить указание Тьмы.
— Дело сделано, — ухмыльнулась Тьма. — А теперь заглянем в Администрацию Центрального района — там у нас тоже делишки имеются...
За первые месяцы своего управления Педаг незаконно уволил почти всех заслуженных преподавателей, уничтожив таким образом и их детские коллективы, а на их место принимал уже, так называемых, «своих», зависимых исключительно от него педагогов.
— Когда же ты уволишь эту Любовь Александровну?!. — спросил у нового директора, находившийся в его кабинете Рыжий себ с мягкими, не свойственным мужчинам, интонациями. 
Директор встал из-за стола и подошёл к вошедшему.
—Послушай, пупсик, — произнёс он, — это не проблема.  Уволим моментально... Её театр уничтожим в два счета. Она даже опомнится не успеет!..
— А если она жаловаться будет? — по кошачьи промурлыкал, приблизившийся к директору себ. — Она и её коллектив — лауреат многих международных конкурсов...
 — Я сделаю так, что всё будет идеально. В нашей системе можно делать, всё что угодно. Поверят не ей, а моим бумагам, а разбираться, что это не так никто не будет, уж поверь моему опыту. Кроме того, руководители отделов ЦВР подпишут мои бумаги и всё что надо подтвердят, а если не сделают по-моему, то тоже будут уволены, — заключил Педаг и, как ему казалось, мило улыбнулся...
К этому времени у Любаши было создано много новых песен, к которым она написала и стихи, и музыку. На свои средства она создала профессиональные аранжировки и договорилась с директором Выборгского дворца культуры об организации концерта. Ежедневно репетируя, она успешно подготовилась к выступлению, в котором во время исполнения некоторых песен должны были участвовать и дети из её музыкального театра. Поскольку концерт был назначен на день, когда Любаша должна была проводить занятия со своим коллективом в Центре Внешкольной Работы, то она решила сходить к директору и получить разрешение на своё выступление в концерте и, соответственно, на пропуск занятия в ЦВР. Любаша не придала этой формальности решающего значения и посчитала, что устной договорённости с директором будет вполне достаточно. Она пришла на приём к директору и попросила разрешить детям её театра участвовать в её концерте вместо планового занятия в ЦВР.  Директор не возразил против этого, и в назначенный день начинающая певица провела свой сольный концерт, на афишах которого было написано: «Богиня. Любовь рождает жизнь!» Концерт прошёл с успехом и жизнь потекла в своём обычном русле. Любаша, как и всегда сидела в репетиционном классе. Прибывший ученик вошёл в класс, поздоровался с педагогом и возмущенно произнес:
— Любовь Александровна, вахтерша нас не пропускает к вам на занятия, говорит, что вас нет!.. И это уже не первый раз!..
— Странно, — удивилась руководитель коллектива.
Оставив ученика в классе, она спустилась по лестнице на первый этаж, где сидела недавно взятая на работу новая вахтерша и обратилась к ней:
— Скажите, что происходит? Почему вы не пропускаете детей на мои занятия?
 — А вас скоро здесь не будет, — поехидничала вахтерша. Любовь Александровна ничего не ответила и поднялась в класс, где занимались созданием мягких игрушек. Вела данный кружок её знакомая, Галина Владимировна. В классе на полках и столах располагалось множество прекрасных разноцветных поделок.
 — У вас очень красиво! — отметила вошедшая в класс Любаша, приобняв при этом Галину Владимировну.
 — Да, Любашенька, это так!.. Но, вот боюсь, что скоро нас с тобой уволят... Я слышала, как секретарь директора похвалялся на эту тему и, думаю, всё произойдет очень быстро...— обескуражила неприятной новостью Галина Владимировна.
 — Но за что? Я уже двенадцать лет работаю, и у меня нет ни прогулов, ни опозданий!.. — удивилась Любаша.
— Эх, ты добрая, светлая душа, думаешь, что все такие?..
— Неужели нет справедливости?
— Я на двадцать лет старше тебя и могу сказать, что справедливость трудно найти!.. — Галина Владимировна понизила голос. — Тебе завидуют... А, зависть — страшная вещь! Ты автор чудесных спектаклей, сочиняешь музыку, стихи, пишешь книги, детей, которые тебя очень любят, в твоём театре полно... Это не секрет, что ты один из лучших специалистов в области музыкального театра, да ещё превратилась в прекрасную певицу Богиню!.. Плакат, говорящий о  концерте, с твоим изображением, нельзя не заметить…
— А причём здесь мои концерты? — Удивилась Любаша.
—Скажу тебе по секрету, — продолжила объяснять Галина Владимировна, — что наш новый директор нецелевым образом использует помещения: в субботу и воскресенье сдаёт их под разные мероприятия, а ты мешаешь ему в этом вопросе, занимаясь с детьми до позднего вечера в субботу... — с сознанием дела сообщила педагог.
— Я всё поняла. Спасибо за информацию, — ответила Любаша.
— Береги тебя Бог!.. — с грустинкой в голосе пожелала Галина Владимировна.
 На перемене по коридору Центра Внешкольной Работы пробежали дети в балетной одежде. Любаша взглянула на свои стенды, где были выставлены наиболее яркие фотографии различных сцен из спектаклей с детьми её коллектива, а также полученные дипломы и грамоты. Вся жизнь её театра промелькнула в голове, как один миг... На следующий день директор ЦВР Педаг вызвал Любашу к себе.
— Вы уволены... — заявил он.
— Не понимаю… За что?  —   спросила Любаша.
— Вы просили меня отменить занятия, когда у вас был концерт, в котором принимали участие дети из вашего театра? —задал вопрос директор.
— Да, и вы дали устное согласие... Тем более, в моём концерте выступали дети из моего же коллектива... — ответила Любаша. 
— Так вот, я вам не давал никакого согласия!.. Получается, вы прогуляли занятие, а это грубое нарушение трудовой дисциплины и, учитывая, что выговор за опоздание на работу вы уже получали, то, ещё раз повторяю, вы уволены, и вашего коллектива больше нет!.. — холодным тоном сообщил руководитель.
— Я много лет отработала в ЦВР и очень люблю детей!.. — с некоторой растерянностью ответила Любаша.
— Ваша любовь исчезнет вместе с вашим коллективом!..
— Должна вас разочаровать — любовь бессмертна!.. — с вызовом ответила Любаша, ощущая внутри себя прилив нечеловеческой силы.
Ветер распахнул окно и лежавшие на столе бумаги полетели вверх. Новый директор ЦВР, держа в руках документ, подскочил с места.
 — Ах, да!.. Я и забыл, вы же — Богиня! — срывающимся голосом прокричал Педаг. — Вы уволены за то, что не явились на работу во время своего концерта! Вот подписи руководителей отделов на вынесенных вам выговорах и постановление об увольнении, подпишите!.. — потребовал он.
— Я не буду подписывать эту ложь! Эти документы сфабрикованы!.. — возмутилась Любаша.
— Заберите вашу трудовую книжку!..  Кстати, вы уволены по статье за нарушение трудовой дисциплины!.. — жёстко и с цинизмом заявил директор. 
Он захлопнул окно и показал Любаше на дверь. Она посмотрела в бегающие мелкие глазки директора и громогласно назвав его козлом, покинула Центр Внешкольной Работы Центрального района...
Любаша шла по Суворовскому проспекту и плакала. Люди сочувственно оглядывались на плачущую женщину. Через некоторое время она села на лавочку в Таврическом саду. Было тихо и безлюдно, расстроенная Любаша закрыла глаза. Она вспомнила свою юность и жизнь, которая прошла здесь, в центре Петербурга, жизнь, которая ушла в прошлое…
Её знобило. Неожиданно и спонтанно, как это происходило всегда, она оказалась в другом времени... Любаша ощутила, что находится под водой и через мгновение сознание подсказало ей, что это была затопленная, хорошо ей знакомая подземная станция метро Проспект Просвещения. Мимо её лица и чуть в стороне проплывали различные рыбки... Рождённая весной ощутила, что мощный поток воды с огромной силой и скоростью выносит её по эскалаторной шахте наверх через разбитый вестибюль станции метро, и вскоре она оказалась на поверхности бурлящей воды. Доплыв до здания, которое располагалось напротив Торгового цента «Норд», она выбралась на крышу. Осторожно сев на торчащую над водой поверхность, Любаша опустила ноги в воду. Её окружали серебристые волны, и она поняла, что примерно до восьмого этажа весь город перед ней был полностью затоплен.  Она увидела утонувший под водой Торгово-развлекательный центр «Норд» и вспомнила, как иногда сидела в кафе этого центра и смотрела оттуда именно на этот дом, на крыше которого сейчас и сидела. Защемило сердце... Невольно она посмотрела в сторону Придорожной аллеи, где находился дом с её квартирой, но увидела только верхушки некоторых строений и сплошную бескрайнюю воду… Рождённая весной встала на ноги и заметила, как издалека, в её сторону несется огромная волна... В этот момент Любаша очнулась, появившись на той же скамейке в Таврическом парке.
— Батюшки, вы, что с неба свались? — испуганно воскликнула старушка, сидевшая на той же скамейке.
— Почти, — устало ответила Любаша и извинительно улыбнулась.
Мокрая одежда на Любаше в следующие мгновения высохла. Она встала и пошла по аллеям Таврического парка, и пройдя его вскоре вошла в вестибюль станции метро Чернышевская и через пол часа оказалась на Проспекте Просвещения. Выйдя из метро, она направилась по проспекту Энгельса и восторженно смотрела по сторонам на окружавшую её жизнь, радуясь, что горят огни, ездят машины, всё работает, а кругом — люди... «Какое счастье жить в это время!..» — вспоминая пережитый ужас от затопленного города, с радостью подумала Любаша, и проблема с её увольнением показалась вдруг такой мелкой и незначительной, что она улетучилась, как мимолётная пыль...