Мистика какая-то... рассказ 4

Предостережения

Тропинка, поворачивавшая за угол гаража, вопреки всякой логике, была сделана с наклоном достаточным для того, чтобы при гололеде можно было здорово навернуться.
В очередной раз, пробегая к остановке автобуса, подумал, что, если, тут поскользнувшись упасть, удар головой придётся как раз по бетонному блоку, торчащему из снега рядом с тропинкой.
Прямо наваждение какое-то. Всю дорогу я не мог отделаться от этой мысли. На работе отвлёкся, а по дороге домой опять вспомнилось об этом месте. И ночью, во сне, непонятно откуда взявшаяся бетонная плита, обрушиваясь на меня многотонной тяжестью, вдавливает в снег.

- Вставай! Проспали!
От крика жены вскочил как ошпаренный. Через десять минут, засунув в карман, завернутые в целлофановый пакет бутерброды с сыром, бежал на автобус.
Правая нога, скользнув по льду, подсекла левую и я почувствовал, что контакт с землёй потерян. В полёте вспомнил о бетонном блоке. Что-либо предпринять не успевал, только попытался как-нибудь повернуться, чтобы не упасть плашмя на спину. Видимо ничего не получилось. Удар, вспышка. На мгновение выключилось уличное освещение, погасли звезды, луна... Сквозь гул в голове какой-то писклявый женский голос:
- Молодой человек! Молодой человек! Вы не ушиблись?
Интересно, это я молодой или ещё с кем-то где-то действительно что-то произошло?
- Как вы себя чувствуете? – Опять тот же голос, но уже значительно ближе.
Я открыл глаза.
- Никак.
- Что никак.
- Никак я себя не чувствую. – С трудом поднявшись на четвереньки, прямо перед собой увидел свою шапку и барсетку, лежащие рядом с тем самым куском бетона.
- Интересно.
В автобусе появилась лёгкая тошнота. Показалось, что голова разбита. Я ощупал голову.  Что-то не так, что-то мешало.
И только тут я стал осознавать, что путь до автобуса я не помню.
Шапка на месте, то есть на голове. Барсетка в руке. В другой руке….  Вот что мне не давало ощупать голову, бутерброд, прилипший сыром к ладони. И когда это он так? Чудеса какие-то!
Возвращаясь с работы, остановился у той самой бетонной плиты. Отпечаток моего затылка чётко виделся на снегу в сантиметре от острого угла.
- Надо же. Кто-то меня предупреждал, а я не понял.

И ещё один очень неприятный  случай.
 Были у меня замечательные друзья, семья Рассоловых. Познакомились мы в Мурманске, дружили семьями, но потом они переехали жить в Питер. Были у нас почти одного возраста маленькие дети.
Погостили у  них с недельку и перед отъездом собрались для групповой фотографии на прощание. Хозяева, Сергей и Татьяна, сели в центре, моя жена и дочь по краям, а хозяйский мальчонка никак себе места не найдет, то туда, то сюда.
- Старина! Ты бы перестал вертеться и бегать, сфоткаться надо, мы ведь с тобой больше никогда не увидимся. – Конец фразы я договаривал автоматически под недоуменные взгляды сидящих на диване. И сам не понял, почему так сказал.
Закончив фотосессию, распрощались и сев машину, продолжили колесить по стране. Иногда, в последующие дни отпуска, с неприятной досадой вспоминалась неожиданно выскочившая фраза.
По возвращению в Мурманск получили известие, что Алешка, сын Сергея и Татьяны, умер в больнице. Из-за ошибочного диагноза впал в кому и так из неё не выйдя.
С тех пор с Рассоловыми мы не общаемся. Они переехали в другой город, и контакт потерян навсегда. Возможно, они считают, что это я «накаркал», а может просто тяжело видеть нашего ребёнка, который всегда будет напоминанием об ушедшем единственном сыне.
А вот я думаю, что кто-то или что-то, каким-то невероятным образом, пыталось предупредить о предстоящей беде, но осталось непонятым. Наверно можно было избежать той врачебной ошибки, приведшей к трагедии, но как распознать в обычной оговорке предостережение или предсказание. А жаль. Очень жаль.