Глава 14 Судилище

 
  Глава 14
Судилище

 Любаша решила отстаивать свой театр и подала иск в Смольнинский районный суд. Она оспаривала законность увольнения и прекращения деятельности созданного ею Детского музыкального театра, считая действия руководства ЦВР произволом. Судя по ходу рассмотрения иска в суде, директор ЦВР Педаг, помимо умелой фальсификации необходимых документов, дал взятку суду через своего секретаря и поэтому был абсолютно уверен в благоприятном для себя исходе.
Проиграв суд первой инстанции, Любаша подала апелляцию в городской суд Санкт-Петербурга, и вскоре было назначено новое заседание. Александр в это время был в командировке, и на суд поехал Ярослав, чтобы поддержать Любашу и на этом заседании. Ей также должен был помогать нанятый адвокат. Судьба и Ангел тоже оказались в зале заседаний. Директор ЦВР прибыл не один — рядом с ним сидел его пучеглазый секретарь, всем своим видом напоминавший услужливую собачонку. В зале суда также присутствовали невидимые Тьма, Рок и Коротышка себ. Они сели на свободные места рядом с директором ЦВР и наблюдали за происходящим.
— Встать, суд идет! — произнесла секретарь суда.
В зал вошли трое судей в черных мантиях. Первой шла крупная телом и похожая на хищника женщина-судья. За ней следовали двое мужчин. Один из них был среднего роста и телосложения, с равнодушно-серым лицом, другой — худощавый, с большими грустными глазами.
  Нанятый Любашей адвокат переживал за ход её дела, так как понимал, что писать и жаловаться в данном случае — пустая трата времени. На его практике такие обращения всегда заканчивались формальными отписками, без каких-либо реальных проверок, и об этом он предупредил Любашу еще при первой встрече.
Председатель суда после вступительной речи по делу об увольнении кратко пояснила суть заседания.
— Вы, Любовь Александровна, отсутствовали на работе один день и ранее допускали опоздания, что подтверждается документами директора ЦВР, — заявила она.    
— Эти документы сфабрикованы, — стоя перед судом, пояснила Любаша. — Руководители отделов их подписали, так как боятся собственного увольнения. Я не опаздывала на занятия и рабочий день не пропускала. За двенадцать лет работы в ЦВР я даже больничный лист ни разу не брала. Акты родителей, занимавшихся у меня детей, подтверждают, что никаких опозданий и прогулов у меня не было.
— Ваши акты не имеют юридической силы, и свидетельские показания в вашу пользу носят надуманный характер, — холодным голосом констатировала судья.
— Почему поддельным документам Педага вы верите, но игнорируете мои доказательства и свидетелей? Где же совесть? — задала риторический вопрос Любаша.
— Мы руководствуемся законом, а не совестью! — на повышенных тонах произнесла судья.
— А разве законы пишутся не для того, чтобы решения принимались по совести? — уточнила истец.
— Ваша честь, — приподнимаясь с места, обратился к судье Педаг, — прошу занести в протокол: истец при увольнении публично заявила, что я козёл, и этот факт письменно подтвердили пять моих свидетелей! 
В зале суда прокатился смешок. Председатель суда строго взглянула на нарушителей тишины и обратилась к свидетелю ответчика:
 — Вы подтверждаете данный факт?
— Да, подтверждаю, — ответил пучеглазый секретарь директора.
Судья обратилась к Любаше:
— Истец, мы выслушали вас. У ответчика вопросы к истцу будут?
— Нет, ваша честь, — услужливым тоном ответил Педаг.   
— Суд удаляется для принятия решения, — произнесла секретарь.
Все присутствующие, кроме Судьбы и Ангела, встали, и судьи вышли из зала заседания. Тьма, Рок и себ проследовали за ними. Находясь в комнате для совещаний и поглощая бутерброд с сыром, один из судей, а это был худенький мужчина, произнёс:
— Очевидно, что она не виновата, а директор самовольно её уволил.
— Нет, наше решение уже принято, — возразила председатель суда.
— То есть как? — удивился мужчина.
— А так! Она уволена на основании грамотно составленных документов, так что сама виновата... Нам не нужны проблемы с администрацией, и хватит об этом. Работу она и в другом месте найдёт. А нам, я думаю, дополнительные средства не помешают, — подвела итог председатель суда.
— Я поддерживаю это решение, — произнёс второй судья.
Находившиеся рядом Тьма и её помощники слышали этот разговор.
— Нам практически и делать ничего не надо!.. — с удовлетворением заметил Рок.
— Тем не менее, за работу! — приказала Тьма.
Её тёмная энергия опутала председателя суда, Рок вселился во второго судью, а Коротышка себ влетел в тело секретарши, фиксировавшей в протоколе итоги заседания. Как только решение суда было оформлено на бумаге, секретарь суда вышла в зал и обратилась к присутствующим:
— Встать! Тьма идёт! — произнесла она и тут же осеклась, поспешно исправив: — Суд идёт!
Судьи заняли свои места.
— Суд рассмотрел дело... И принял решение отказать истцу в просьбе о восстановлении на работе, — вынесла своё решение председатель суда, с торжествовавшей в ней энергией Тьмы.
Второй судья, в котором с такой лёгкостью поселился Рок, едва заметно подмигнул директору ЦВР, а тот в ответ слегка помахал ему рукой. Педаг, повернувшись к своему пучеглазому секретарю и кивнув в сторону Любаши, бросил:
— А теперь мне плевать на неё!
По законам Вечности этот энергетический плевок не достиг Любаши, а обрушился на самого Педага, зарождаясь в его желудке смертельной язвой. Резкая боль пронзила его нутро, но он не понял, что произошло. Лысый себ, до сих пор владевший его гниловатой душой, покинул своё временное прибежище, отряхнулся и последовал за судьями и их секретарём, в которых пока ещё находились Тьма, Рок и Коротышка себ.
Судьба, наблюдавшая за происходящим, обратилась к сопровождавшему её Ангелу:
— По космическим законам человек сам своими поступками наказывает или вознаграждает себя. Поэтому, в случае возникновения у него проблем, не стоит грешить на Судьбу!
Любаша, её юрист и Ярослав покинули здание суда. Перейдя узкую проезжую часть, плотно заставленную автомобилями, они оказались у чугунной ограды на набережной Фонтанки.
Юрист, стараясь поддержать Любашу, возмущённо произнёс:
— Страшно представить, что значит попасть к таким судьям! А если дело серьёзное, и ты невиновен? Посадят – и глазом не моргнут! Порочная система: поддельные документы, административное давление, взятки... Одно тянет за собой другое. Даже говорить об этом не хочется! За такой суд этих судей самих судить нужно!
В ответ Любаша лишь вздохнула. Попрощавшись с адвокатом, она в сопровождении Ярослава направилась вдоль Фонтанки в сторону Невского проспекта.
— Нет худа без добра. Нужно воспринимать случившееся как начало нового этапа в жизни. Я всё же думаю, что судьи, как и люди, бывают разные, — попытался утешить расстроенную Любашу Ярослав.
— Я и сама чувствую, что уже сделала для своего детского коллектива почти всё, что могла: сказки написаны, музыкальные спектакли поставлены, сняты и размещены в интернете, множество детей познакомились с новой философией, — произнесла Любаша и посмотрела на Ярослава. — Работа с детьми требует огромных усилий… Мои ученики скоро вырастут и сами поведут за собой других... Похоже, пришло время сосредоточиться на новых задачах! Помнишь, как в моём стихотворении: «И пусть на весеннюю нежность идёт больно ранящий снег, стремясь заморозить душевность, ему не сковать моих рек!..»
 Председатель суда и её коллега, второй судья, рассматривавшие дело об увольнении Любаши, после окончания работы вышли из здания суда.
— На дачу? — спросила судья.
— Да, надо отдохнуть, — ответил мужчина с равнодушно-серым лицом.
— Тогда нам по пути.
Судьи направились к легковому автомобилю. Мужчина сел за руль, а объёмная женщина-судья расположилась рядом. Вырулив на набережную, автомобиль направился к Троицкому мосту, чтобы, миновав суетный центр, выехать за город. Невидимые для них Тьма и Рок сидели позади.
— Ваша дача не тесновата? — спросила сидящая рядом с водителем женщина.
— Разве есть предел совершенству? Хотелось бы купить особнячок где-нибудь на Кипре, — смеясь, ответил водитель.
— Мечтать не вредно, — согласилась спутница.
— Вредно не мечтать, — продолжил поговорку водитель.
Дорога вилась змеевидной лентой. Вдруг мужчина- судья, сидящий за рулём, заметил на обочине женщину, похожую на цыганку, и юношу с какими-то белыми приспособлениями на спине. Судьба махала рукой, пытаясь привлечь к себе внимание.
— Они реально надеются, что мы остановимся? — удивилась женщина-судья.
— Голь перекатная вечно под ногами путается, — возмутился водитель и, прибавив газу, демонстративно пронёсся мимо сигналивших на дороге.
Тьма проводила взглядом стоящих на обочине Судьбу и Ангела. Рок, стараясь привлечь внимание Тьмы, постучал пальцем по её носу.
— В чём дело? — со злостью спросила Тьма.
— Нам нужно поберечься и валить отсюда, — объяснил странность своего поведения Рок.
В тот же миг Тьма и Рок, превратившись в тёмные энергетические сгустки, вылетели из салона автомобиля, который понёсся дальше, унося своих седоков в невидимую, на первый взгляд, энергетическую воронку. Внезапно из-за поворота выехал «Камаз». Сидевший в нём водитель, не справившись с управлением, столкнулся с легковым автомобилем, где находились судьи. От резкого удара легковую машину смяло и охватило огнём. Рок, наблюдавший за произошедшим, разразился злобным смехом. Судьба и Ангел тоже увидели случившееся происшествие.
— По законам небес те, кто ставят препоны на пути Любви, сами в них и попадают… — заметила похожая на цыганку женщина. — А я всегда пытаюсь подать предупредительные знаки и остановить!
Водитель «Камаза», схватив огнетушитель, выскочил из кабины и бросился заливать пеной пламя, вырывающееся из искорёженного автомобиля. Поняв тщетность своих усилий, он попытался распахнуть заклинившие передние двери и ударил огнетушителем по стеклу. Выбив стекло, водитель открыл дверь и вытащил из салона потерявших сознание и уже частично обгоревших мужчину и женщину. Он оттащил тела пострадавших подальше от горящего автомобиля. Трясущимися руками и тяжело дыша, водитель камаза набирал номер мобильного телефона, стараясь вызвать скорую помощь и полицию. Через несколько минут горящий автомобиль взорвался, превратившись в груду обгоревшего железа. Прибывшие медики оказали пострадавшим первую помощь, положили их обожжённые и окровавленные тела на носилки-каталки и с синими проблесковыми маячками увезли в брызжущую слабыми надеждами даль. На месте происшествия остались работать полицейские. Водитель «Камаза» сидел на обочине дороги, с горечью и досадой наблюдая за происходящим.