52

Мужчины племени всё чаще возвращались домой в обеденное время. В лесу землянки почти готовы, можно и отдохнуть на любимом месте, покупаться в реке, если солнце сильно припечёт. Поэтому, когда Санк с Ушей на руках подошёл к краю обрыва, все были на месте. Даже женщины не успели ещё разойтись по своим делам, а может, как раз вернулись.

Девушка была лёгкой, но дальняя дорога дала о себе знать, руки дрожали от усталости. Санк посмотрел вниз, гадая, как спуститься. Но Наз поднял голову.

- Санк... - и поспешил на помощь.

Следом за Назом все вскочили.

Вскоре Уша лежала на шкуре в тени ракиты.

- Она ранена?

- Нет, больна.

Женщины стояли, нерешительно переглядываясь. Не было лекаря в племени. Неожиданно близко подошла Шима, долго смотрела затуманенным взглядом, отошла.

Видя такую безнадёжность, сердце Санка болезненно сжалось. Всю дорогу он надеялся. Смутно представлялось - вместе у них получится. Каждый отдаст частичку своих умений, и Уша останется жива.

- Я не могу без неё, - вырвалось у Санка.

И Саха первая отбросила нерешительность, опустилась перед девушкой на колени, коснулась её щёк. Следом и другие захлопотали.

Санку стало легче.

Одна лишь Шима пошла в сторону. Дед догнал её у реки.

- Что ты?

- Я... кажется видела... её болезнь. Красный шар вот здесь, - Шима указала себе на грудь. - Но его не погасить. Он слишком горячий. Я не могу...

- Иди пробуй!

- Ты думаешь? Может, ей хоть чуть станет легче? Да?

- Не знаю. Иди...

Шима даже обрадовалась этому приказу. Вернулась к лежащей девушке. К ней уже было не пробиться. Женщины окружили её плотным кольцом. Кто-то протирал руки обрывком мокрой шкуры, кто-то прикладывал к телу листья растений. Вроде, лекарственные. Иза сидела у изголовья, гладила нежной рукой светлые волосы. Слёзы капали из глаз, временами попадая на лицо Уше. Но та не чувствовала ничего.

Шима с трудом стала протискиваться. Женщины отодвинулись, уступая девушке место.
Она вновь поглядела на больную.

Дед издали наблюдал. Он видел, как девушка сосредоточилась. Как перестала оглядываться и обращать внимание на окружающих, казалось, она обо всех забыла. Как вытянула свои руки над грудью, сложила ладони одна в другую и замерла.

После Шима пыталась вспомнить, что было. И не могла сделать это чётко. Сохранились в памяти лишь туман и жаркий огонь в нём. И ей представлялось, что она собирала этот туман в капли и бросала их в пламя - тушила, тушила, тушила. Всё напрасно. Слишком велик огонь, слишком малы её капли. Но вот сбоку кто-то тоже стал брызгать. Мне помогает, с облегчением поняла Шима. А потом ещё кто-то и ещё. И вот уже много капель заливают огонь. И он зашипел от злобы и ненависти. А может, сдался?


- Всё. Всё, Шима. Хватит!

Дед тряс девушку за плечи. Но та не отзывалась.

- Давай, Шима, приходи в себя.

Дед чуть похлопал её по щекам и затряс с новой силой.

Наконец взгляд стал чуть осмысленней, она словно просыпалась. Огляделась вокруг.
Женщины уже не сидели вокруг больной. Они стояли полукругом и смотрели на неё. И во взглядах Шима угадывала настороженность и даже страх.

- Что случилось? Я опять... Со мной это бывает, - пыталась объяснить Шима своё состояние.

Ноги жутко замлели, она хотела встать, хотела опереться на руки, но вскрикнула от неожиданной боли. Ничего не понимая, поглядела на ладони. Они были покрыты жуткими волдырями.

Санк подскочил, помог ей подняться.

- Пошли, - Саха обняла Шиму за плечи. - Уж от ожогов я тебе сумею помочь.

- Я обожглась?

- Ты, похоже, вылечила эту девушку.

Шима посмотрела вверх. Где солнце? Неужели прошло так много времени?


Все надеялись, что Уше стало легче. Всем казалось, что они видят признаки выздоровления. Щёки её уже не были пылающе -красными, в дыхании не слышалось жутких хрипов, голова её не металась беспокойно. Все ждали. К вечеру она открыла глаза.

А чуть позже Санк рванул наверх.

- Куда ты? - закричал бабка вслед. - На ночь глядя?

Санк обернулся:

- Её матери надо сказать, - кивнул в сторону шалаша, где теперь лежала Уша. - С ума там, наверное, сходит.

Побежал. Не успел разглядеть, как бабка расстроено покачала головой. Опасно ночью по лесу бегать.

Но боковым зрением всё же заметил неясную фигуру сбоку. Остановился. В сумерках не сразу догадался кто это. Повернул.

На крутом берегу сидел отец Уши. Смотрел вниз и неловко вытирал глаза тыльной стороной руки.

- Эй, - тихо позвал Санк, - иди к ней. Она жива.

Но отец вскочил. Оскалился и... зарычал. А потом бросился в сторону.

Ошеломлённый Санк долго смотрел вслед. Даже после того, как отец скрылся в темноте.