Не злите жену!

Посреди огромной кирпичной стены было одно единственное окошечко. Через открытую форточку на улицу доносились звуки гремящей посуды. Был слышен звон стекла и лязганье алюминиевых кастрюль. По-видимому,  это была кухня и там что-то готовилось. Из форточки постоянно,  как из трубы, валил  густой пар.
– А ну, ешь! Что я тебе сказала!
Это было окно Свеклации Егоровны, которая кормила своего единственного внука. За столом сидел полный мальчик с заплывшими и хитро бегающими из стороны в сторону глазами.
– Ты посмотри! Я варила, стояла у плиты, а ты не ешь !
Свёклация Егоровна здоровенными накачаными ручищами подняла с  плиты огромную выварку пшенной каши и наклонила её, чтобы показать содержимое внуку. Гоша увидел, как огромная желтая масса  медленно, подобно природной стихии, сползает на стенку выварки.
– Я варила! – закричала Свёклация Егоровна, затем зачерпнула дырявой поварешкой немного каши и мощным броском швырнула её в окно, попав точно в  форточку.
– А ты не ешь!
В заплывших глазках Гоши появился испуг, и он взял ложку и начал быстро есть, набивая и без того полные розовые щеки. Но вдруг поперхнулся и начал звонко кашлять.
– Бабушка, ну дай же салфетку!
Свёклация Егоровна одной рукой подавала внуку салфетку. Другой,  зачерпнув тёплую пшенку,  поднесла ложку к  носу с растопыренными ноздрями, чтобы понюхать.

В соседнем доме на первом этаже была контора Ц. В ней работал муж Свёклации Егоровны. Контора была государственной. Всё внутреннее пространство заполняли огромное шкафы с папками. Евгений Семёнович работал там лет уже 50. Подписывал какие-то бумаги, которые потом запечатывали в папки сургучными печатями и ставили в шкафы. Больше их оттуда никогда не доставали. Перед тем, как туда поставить папку, её обмазывали клеем толстенной кистью, всегда стоявшей в ведре в углу комнаты. Иногда заканчивался клей  и тогда стопку бумаг просто клали в небольшой  ящик и заливали цементным раствором.. Когда куб этот высыхал, на него ставили сургучную печать, затем поднимали и со скрежетом помещали на полку. Так продолжалось все 50 лет, которые работал там Евгений Семёнович. В перерывах между работой сотрудники ходили в коридор, как они говорили покурить желтую уточку. При выходе из конторы стояло странное приспособление, похожее на кальян, только вместо табака туда клали маленькую резиновую уточку и курили её по очереди.

Когда рабочий день Евгения Семёновича закончился, он собрался домой. Подойдя к входной двери, он надел пальто, шляпу, повязал шарф, взял в руку кожаный портфель и пошёл по каменному тротуару. Подойдя к высокому широкому фасаду с одним единственным окошечком, он остановился. Из окна доносились крики, и текло что-то жёлтое по стене. Евгений Семёнович подошел ближе и присмотрелся. Это была пшённая каша.
– Ну вот! Опять! Ну сколько же можно, стоит мне выйти из дома, как начинается бардак!
Евгений Семёнович взял длинную лестницу, которая лежала вдоль стены соседнего дома, и огромный рупор размером с него самого.
Поднявшись вверх, он приложил рупор к окну и начал что-то туда орать.  На улице ничего не было слышно, так как весь звук уходил внутрь кухни его жены. Вдоволь наоравшись, он достал из кармана платок, устало промокнул лоб и спустился с лестницы.
Вдруг потемнело. Как будто случилось затмение. Евгений Семёнович увидел,  как что-то надвигается на него сверху, постепенно заслоняя всё небо. Это оказалась огромнейших размеров раскалённая докрасна сковородка.   А в окне появилось разъярённое лицо его жены и её сжатый кулак.
– Ладно, давай не будем ругаться, извини, я погорячился, повысил на тебя голос.
Огромная сковородка продолжала надвигаться.
Евгений Семёнович бросил рупор, сбежал с лестницы и срочно начал искать хоть какой-нибудь цветок. Бегая в панике между домами, он наконец увидел около подъезда тюльпан и, сорвав его, поднялся по лестнице, которая качалась от ураганного ветра. Евгений Семёнович протянул дрожащей рукой цветок вверх и начал махать им. Свёклация Егоровна увидела тюльпан и улыбнулась. Посыпались искры,  прогремел гром, сверкнула молния, и огромная сковорода  исчезла. Всё затихло. Посреди огромной стены из форточки шел пар, а у плиты стояла жена. Успокоив жену цветком,  Евгений Семёнович отправился  искать свою шляпу, которую сдуло ветром во время случившегося урагана.
Пока Евгений Семёнович искал шляпу, он сочинил стихотворение:

Укатился поросёнка пятачок
    за горизонт как монета.
Не догнать.
Не найти.
Грохочет железная чушь
          В ведре проржавевшем.
Сапог на работу пошёл…

А я в космосе вижу комету
        И веник в углу.

Тем временем,  внук Гоша тайно прокрался мимо кухонных шкафов к двери. Свеклация Егоровна смотрела в окно и улыбалась выходящему из- за тучи солнышку. На цыпочках Гоша проскользнул в дверную щель, но случайно в последний момент  зацепил стоящую в углу башню составленных одна на другую кастрюль. С оглушительным  звоном все это рухнуло на пол и раскатилось по кухне . Гоша замер. Он увидел, как две огромные ноздри заполнили все пространство кухни. Каждая была около метра в диаметре. Ярость бабушки была невероятной. Гоша бросился бежать, а бабушка за ним, но не смогла. Ноздри застряли в дверях. По коридору разнёсся звук хрустящего дерева дверного косяка, со стен посыпалась штукатурка. Гоша  пулей пронёсся по коридору и хлопнул дверью в подъезде. Через несколько минут пришел Евгений Семёнович. Коридор был наполнен горячим воздухом..
– Кто же тут так надышал? - подумал Евгений Семёнович и увидел в дверях огромные разъяренные дышащие ноздри. Он быстро понял что делать и полез во внутренний карман пальто за цветком. Огромные ноздри почуяли запах цветка и в одном мгновение уменьшились до своего прежнего размера.
– Дорогая, это тебе!  Прости меня,  я погорячился. На работе был трудный день. Я немного не в себе, так как было много срочных бумаг. Ты, кстати, сегодня отлично выглядишь, дорогая! Как-то по весеннему. Преобразилась, похорошела.
Свёклация Егоровна словно расцвела. Тоненькая улыбка появилась на её румяном розовом лице. Она протянула руку и взяла цветок. Затем поднесла его к носу и поставила в маленькую вазочку на холодильнике.
Ну садись, дорогой, рассказывай…

Минск, 2024.